CC BY
21
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2013. № 1
Х о р е в В. А. Восприятие России и русской литературы польскими писателями (Очерки). М.: Индрик, 2012. 240 с.
В книге известного российского слависта В.А. Хорева на примере польской литературы ХГХ и ХХ вв. предпринята попытка показать формирование, развитие и трансформацию устоявшихся представлений поляков о России и русских, трудный процесс вхождения нашей культуры в сознание польских писателей. Во вступительной части исследования («О России и русской литературе в польском сознании») автор указывает, что ключом к пониманию России в польском культурном сознании была русская литература, а ее художественный опыт был востребован и творчески освоен многими польскими художниками слова, ибо оказался созвучен их нравственно-философским и эстетическим исканиям. Рецензируемая книга имеет имагологическое направление, ибо в ней исследуются образы отдельного народа, складывающиеся в представлениях другого этноса, анализируются структура и функции национальных мифов и стереотипов, бытующих в текстах культуры. Освещая взаимоотношения Польши и России, В.А. Хорев призывает помнить о том, что представления о «другом», об образах чужой жизни рождаются и закрепляются в определенных исторических, национальных, политических условиях, приобретают новые символические значения и актуализируются в зависимости от идеологических и политических потребностей другого времени. Сложившийся в польском сознании на протяжении долгого времени образ русской культуры, творческое усвоение и переработка ее ценностей представителями польской культуры во многом определялись особенностями польского национального самосознания, этностереотипами, возникшими в процессе длительного противостояния Польши и России.
Сборник открывает статья «А. Мицкевич и польский канон восприятия России», в которой убедительно показано, как польский романтизм перенял, дополнил существовавший ранее в польской культуре негативный образ России, вошедший в историческую память следующих поколений. Канон отношения к России сложился под влиянием прежде всего творчества А. Мицкевича и других польских романтиков. На основе глубокого анализа произведений автора «Дзя-дов» В.А. Хорев приходит к выводу, что в польской романтической культуре утвердился стереотип поляка, ведущей чертой которого является неистовый протест личности, жертвенность и неспособность к смирению. Этот стереотип в литературе романтизма складывался в противопоставлении образа поляка образу русского.
В очерке «Сибирь в поэзии Ю. Словацкого и русских поэтов-декабристов» проанализированы русские, в том числе «сибирские», мотивы в творчестве польских и русских романтиков. Сходное и родственное обращение к теме Сибири оправдано тем, что польские поэты в своем творчестве неоднократно обращались к судьбам декабристов, сосланных на каторгу и поселение в Сибирь. Как показывает российский полонист, существовала разница в раскрытии данной темы польскими и русскими поэтами: первых одухотворяло стремление к национальному освобождению страны и размышления о путях его достижения, вторые — боролись с произволом своего правительства. Наиболее известные польские поэты были в эмиграции и могли высказывать свое мнение свободно, литераторы-декабристы долгие годы находились на каторге и в ссылке, многие их произведения были опубликованы только через несколько лет после их создания. Говоря об общности образов и мотивов у Ю. Словацкого и русских поэтов, В.А. Хорев отмечает, что польский романтик поместил свою Сибирь вне реальной географии и даже вне мира живых. Сибирь поэтов-декабристов более конкретна и предметна. Но и у польского, и у русских поэтов география насыщена историей. Польские авторы верно распознали в своих произведениях, в том числе на тему Сибири, главное в имперских стремлениях русского царизма.
Восприятию творчества Н.В. Гоголя и его повести «Тарас Буль-ба» в Польше посвящена одна из статей сборника. Судьба повести Гоголя в Польше складывалась драматично: долгое время произведение не переводилось на польский язык, поскольку расценивалось в польском обществе как полонофобское, ему сопутствовали отрицательные отклики со стороны польской консервативной критики. В 1920-1930-е годы в независимом польском государстве произведения русского писателя многократно издавались, активно рецензировались, но «Тараса Бульбу» межвоенная польская критика относила к неудачным работам Гоголя, расценивая повесть как проявление «ненависти к полякам». В послевоенной социалистической Польше «Тарас Бульба» также не издавался по цензурным соображениям — из опасения нанести ущерб польско-советской дружбе, а потому чаще всего замалчивался критиками и литературоведами, писавшими об авторе «Мертвых душ». В современной Польше исследователи стремятся выявить генезис повести Гоголя, показать историю взаимных стереотипов в польском и русском сознании.
О серьезной роли позитивистов 1860-1880-х годах в определении отношения польского общества к России и ее культуре пишет В.А. Хорев в очерке «Варшавские позитивисты о России и русской литературе». Исследователь справедливо замечает, что именно польские позитивисты нарушили блокаду русской темы, своеобразный ее бойкот, который объявили литераторы русской части Польши, поскольку любая критика России пресекалась цензурой, а хвалить 206
противника, как им представлялось, было не за что. Автор приводит ряд высказываний Б. Пруса, Э. Ожешко, Г. Сенкевича, содержащих много ярких и выразительных фактов, свидетельствующих о том, что эти писатели хорошо ориентировались в русской литературе и были активными ее пропагандистами.
Творчество Ф.М. Достоевского всегда привлекало внимание польских писателей и критиков. Рецепция его художественного наследия в Польше посвящено огромное количество книг, статей, исследований. Поэтому вполне понятен интерес к этой проблеме со стороны автора рецензируемой книги. Основательно освещено присутствие Достоевского в польском литературно-критическом сознании до 1945 г. Поэтому основное внимание исследователя обращено на послевоенную рецепцию творчества русского прозаика, выявляя в ней ряд важных, недостаточно еще разрешенных проблем. В.А. Хо-рев отмечает, что при анализе воздействия на польскую литературу творчества создателя «Братьев Карамазовых» следует учитывать несколько специфических факторов: знание русского языка многими польскими писателями, их контакты с русской культурой, возможность читать Достоевского в оригинале; количество и качество переводов русского автора на польский язык; знакомство с Достоевским в переводах на иностранные языки. В своем исследовании В.А. Хорев ярко показал, что художественный мир русского писателя нашел живой отклик и содержательное отражение почти у всех польских художников слова ХХ в. (З. Налковской, В. Броневского, А. Струга, В. Гомбровича, Г. Херлинг-Грудзиньского, Ч. Милоша, Т. Ружевича, Е. Анджеевского и др.).
Ф.М. Достоевский сыграл серьезную роль в интеллектуальном и художественном развитии многих польских писателей. Примером освоения самым ярким представителем польского позитивизма Б. Прусом художественного мира Достоевского может послужить роман «Дети», в котором польский реалист обращается к «проклятым вопросам», поставленным русским прозаиком. Сопоставительному анализу указанного романа с «Бесами» Достоевского посвящена статья «"Дети" Б. Пруса и "Бесы" Ф. Достоевского». По мнению В.А. Хорева, подобно Достоевскому Прус представил в своем произведении художественный образ «духовной смуты, ведущей к потере нравственных ориентиров, к ложным путям борьбы за справедливое общественное устройство». Обоих писателей волновала диалектика противоречия между благородными намерениями, стремлением к личной свободе и низменными средствами осуществления целей.
Весьма значимы наблюдения В.А. Хорева над творчеством известного польского русиста ХХ в. Вацлава Ледницкого («В. Ледниц-кий о русской литературе»), о влиянии Октябрьской революции на польскую литературу («Октябрьская революция в России и польская литература в 20-е гг. ХХ в.»). Что же касается темы «Станислав Игна-
207
цы Виткевич и русская революция», то она привлекает В.А. Хорева в аспекте выявления родства мира польского художника с русской культурой, с российским историческим опытом. Антимиметические, гротескные произведения Виткевича, по мысли автора статьи, обнажали противоречия и абсурдность многих реальных ситуаций европейской действительности первой трети ХХ в., выражали катастрофическое ощущение окружающего мира, неприятие его, предчувствие краха, а также высмеивали устоявшиеся стереотипы мышления.
Говоря о рецепции творчества В. Маяковского и С. Есенина польскими поэтами В. Броневским и Б. Ясенским, автор рецензируемого сборника статей отмечает влияние мотивов и образности указанных стихотворцев на художественный облик ряда поэтических творений польских лириков. Новаторские принципы поэзии Броневского и Ясенского поддаются толкованию не только через исследование их диалогических, отрефлексированных ими творческих контактов с русскими современниками. В.А. Хорев избирает метод исследования, который достаточно сложен, поскольку требует скрупулезного внимания к текстам, к технике поэтического творчества, ассоциативного мышления. Новизна поэзии Ясенского и Броневского состоит в том, что они соединили отечественную поэтическую традицию с достижениями русских поэтов. Велика их заслуга как переводчиков русской литературы, о чем мало известно, так оригинальное творчество поэтов заслонило собой труд переводчиков.
К предыдущей статье близко по духу исследование «Константы Ильдефонс Галчиньский и русские поэты». В.А. Хорев усматривает истоки художественной системы Галчиньского в творческом преображении им идейно-эстетических традиций мировой литературы, воздействия на него со стороны предшественников и современников. Обращение польского поэта к творчеству А. Блока и С. Есенина не только формировало, но и усиливало его личностное начало. В то же время российский полонист отмечает и влияние произведений автора поэмы «Вит Ствош» на проблематику и стиль ряда русских поэтов (Д. Самойлова, Б. Окуджавы, И. Бродского и др.).
Не оставляет без внимания российский ученый и такую проблему, как судьба польских литераторов в предвоенном Львове («Польские писатели в советском Львове»). На материале воспоминаний участников событий осени 1939 — лета 1941 гг. и историко-литературных исследований В.А. Хорев пытается воссоздать общественно-политический и историко-культурный контекст, в котором протекала деятельность польских художников слова, взаимные отношения между представителями разных национальных культур. Он справедливо замечает, что, несмотря на украинизацию и советизацию во Львове польских институтов образования, науки и культуры, массовые репрессии против поляков, вызывавших скрытый протест среди польской творческой интеллигенции, многие польские 208
литераторы сотрудничали с советской властью во имя сохранения польской культуры.
В книге В.А. Хорева обращает на себя внимание обширная и проблемная статья «Россия и Петербург Ярослава Ивашкевича». Предваряя анализ отношения мэтра польской литературы к России, исследователь представил интересную творческую биографию незаурядного писателя, отобразил личность Ивашкевича, отметил роль, которую он сыграл в культурной жизни Польши. В.А. Хорев наглядно показал, что для формирования художественных и эстетических позиций Ивашкевича большое значение имела история России и ее культура. В зеркале русской литературы польский поэт и прозаик стремился увидеть облик России, постичь феномен ее самобытной истории и культуры, что позволяло ему преодолевать сложившиеся в польском обществе стереотипы и предубеждения. В сознании Ивашкевича Петербург выступал как особый объект художественного постижения. Сквозь призму этого города писатель рассмотрел многие ключевые вопросы русской истории и культуры, их связь с судьбами Польши и поляков. Разные перспективы видения города создают целостный образ Петербурга, который сам становится героем повествования и на который проецируются раздумья и переживания автора «Хвалы и славы».
Непредубежденному осмыслению творческого пути крупного художника в историческом и культурном контексте эпохи помогает внимательное изучение его автопортрета, запечатленного в литературном дневнике. Эту мысль успешно доказал В.А. Хорев в последней статье рецензируемой книги «Ежи Анджеевский о русских писателях в литературном дневнике». Высказывания Анджеевского о русских прозаиках позволяют многое понять в природе его творчества, в формировании его нравственно-философского осмысления жизни, стилистического разнообразия его произведений. В размышлениях польского мастера слова постоянно присутствует мысль о серьезном вкладе русской классической литературы в сокровищницу мировой литературы, о большом нравственном и эстетическом потенциале сочинений русских писателей, актуальном во все времена.
Опубликованная книга В.А. Хорева — факт огромной важности. Она позволяет читателю — не только специалисту-гуманитарию, но и всякому, кто заинтересован вопросами культурологии, истории польской литературы и искусства, польско-русских взаимоотношений — глубоко ознакомиться с достижениями современной полонистики.
С.В. Клементьев
Сведения об авторе: Клементьев Сергей Васильевич, канд. филол. наук, доцент кафедры славянской филологии филол. ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
