CC BY
86
MODERN RUSSIAN SCHOLARS ABOUT SOCIAL AND CULTURAL CHARACTER OF BEHAVIOUR OF THE ZEMSTVO INTELLIGENTSIA
E.V. Tchernysheva
The author offers his review of recent historical books and articles published in Russia, which are devoted to the peculiarities of the social and cultural character of behaviour at zemstvo intelligentsia in the second half of the 19th — beginning of the 20th centuries. There have been revealed some achievements, a general level of the elaboration upon the problem and poorly explored plots. The author has planned prospects of the further study.
© 2009
А.В. Кайль
«ГРАЖДАНИН» И «ВЕСТНИК ЕВРОПЫ» О ПОЛИТИКЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА АЛЕКСАНДРА III В ОБЛАСТИ ПРОСВЕЩЕНИЯ
В 80-90-е годы XIX века самодержавием проводится ряд мер, которые ставили своей целью ограничить действие реформ 60-70-годов, именуемые в исторической литературе контрреформами. Первыми жертвами реакционного курса стали печать и школа. Первоочередность мер против печати и просвещения объясняется активной ролью революционной интеллигенции в 70-х годах XIX века. В 1882 году были изданы новые «Временные правила о печати», которые устанавливали строгий административный контроль за газетами и журналами. В связи с этим публицист К.К. Арсеньев писал в либеральном журнале «Вестник Европы», что «Временные правила» «... останавливают мысль в самом ее зародыше, искажают, обрезают или совершенно подавляют ее выражение, понижают общий уровень печати. усиливают влияние мнений, процветающих во мраке, опирающихся на молчание»1.
Несмотря на то, что периодическая печать находилась в этот период в «ежовых рукавицах» цензуры, она не только продолжила свое существование, но и имела огромное значение в общественной жизни страны. Многие правительственные начинания, так или иначе, отражались на страницах газет и журналов. Пресса рассуждала по поводу внутренней и внешней политики государства, объектами ее обсуждения становились местные органы самоуправления (земства), новые судебные органы, политика правительства в области просвещения и т.п.
Газета-журнал консервативного направления «Гражданин»2, издававшаяся с 1872 по 1914 год и длительное время редактировавшаяся князем Владимиром Петровичем Мещерским, поддерживала все реакционные преобразования правительства Александра III. 1882-1894 годы — это период, когда периодическое издание имело наибольшее общественное звучание. В 1882 году издание журнала «Гражданин» было возобновлено при непосредственном участии императора Александра III3.
«Вестник Европы», журнал либерального направления, редактировал и издавал петербургский историк и общественный деятель Михаил Матвеевич Стасю-левич. Он выходил с 1866 по 1918 год. Этот журнал, наоборот, в меру цензурных возможностей, критиковал правительственную политику. Для «Вестника Европы» период правления Александра III был наиболее напряженным временем. Это было связано, прежде всего, с тем, что в 1882 году министром внутренних дел становится граф Д.А. Толстой, который уже давно негативно относился к редактору этого журнала. С приходом к власти императора Александра III усилилось влияние другого заклятого врага Стасюлевича — князя В.П. Мещерского, редактора и издателя «Гражданина», который регулярно «разоблачал» «Вестник Европы» в своем журнале.
Политику правительства Александра III в области просвещения можно свести к реализации уваровской формулы «самодержавие, православие и народность». Главная задача, которая стояла перед министром народного просвещения, состояла в том, чтобы подчинить школу и высшие учебные заведения интересам упрочения самодержавной власти.
Стоявший во главе Министерства народного просвещения барон Николаи не мог в полной мере обеспечить осуществление этих задач. В 1882 году на его место был назначен И.Д. Делянов. Назначение Делянова произошло при участии обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева и редактора газеты «Московские Ведомости» М.Н. Каткова. За три дня до этого назначения обер-прокурор Синода в письме к императору Александру III писал: «Вчера имел объяснение с бароном Николаи. Он, понимая затруднительность своего положения, готов оставить свой пост совершенно спокойно... Делянова я видел сегодня и встретил в нем совершенную готовность исполнить волю вашего величества. И я думаю, что в настоящую минуту невозможно найти другого на это место кандидата. Притом имя его сразу может показать, какому направлению правительство
4
намерено следовать...» .
Программа действий нового министра в области народного просвещения полностью соответствовала общему правительственному курсу. В области высшей школы Делянов ставил своей целью ликвидацию университетской автономии и «улучшение» состава студенчества за счет уменьшения выходцев из числа пролетариата. Также он стремился к ликвидации высшего женского образования.
В средней школе, по мнению нового министра, должен был быть наведен порядок и дисциплина, сохранена классическая система образования. Гимназии должны представлять собой единственный тип средней школы, из которой мог быть открыть доступ в высшие учебные заведения. Состав учащихся в гимназиях должен быть улучшен за счет освобождения от детей необеспеченных слоев населения.
В области низшей и начальной школы предполагалось воспитание детей в духе «самодержавия, православия и народности»5.
Одной из первоочередных задач, которая стояла перед министром народного просвещения И.Д. Деляновым, была реформа в области высшего образования. Это было своего рода реакцией на неутихающее революционное брожение среди студентов.
В начале 80-х годов, по мнению исследователей, внутриполитическое положение в стране обусловило своеобразную перемену ролей: если охранительная печать выдвигала программу ломки, перемен существующих законов, то либеральная печать, в свою очередь, защищала реформы 60-х годов и выступала, таким образом, в роли «консерваторов»6.
Еще в 1881 году либеральный журнал «Вестник Европы» выступал с неодобрением по поводу желания правительства пересмотреть университетский устав 1863 года. «Менее настоятельна реформа в положении университетов, — писал сотрудник журнала К.К. Арсеньев, — устав 1863 года ... представляет такую почву, на которой легко могут быть возведены все дополнительные постройки, требуемые временем»'.
Консерваторы и реакционная печать в лице «Гражданина» считали устав 1863 года единственной причиной волнений в университетах. Издатель журнала «Гражданин» князь В.П.Мещерский не раз сообщал в своих письмах императору Александру III о необходимости навести порядок в университетах, разработать новый университетский устав и напоминал, что из-за беспорядков в университетах в 1861 году «мы очутились накануне революции самой безобразной». Для князя Мещерского вопрос об ограничении доступа в университет был вопросом государственного значения, «который решает всю будущность
о
России и в особенности судьбу Вашего царствования»8. Он делал акцент на том, что в университет могут попасть «только молодые люди, отлично подготовленные», то есть вооруженные солидным багажом знаний и свободные от
„9
антиправительственных настроений .
Заявления консерваторов о том, что университетский устав 1863 года служит единственной причиной волнений в университетах, вызывали возмущение у либеральной прессы. «Вестник Европы» писал по этому поводу следующее: «Настоящее наше университетское нестроение не есть самостоятельный факт, а только симптом общего порядка вещей.»10.
Новый университетский устав после долгих обсуждений был принят в 1884 году. Он фактически ликвидировал автономию университетов, восстановленную уставом 1863 года. Университеты были отданы под контроль Министерства народного просвещения.
Пресса по-разному отреагировала на новый университетский устав. Реакционная печать приняла устав 1884 года как «первый органический закон нынешнего царствования»11. Действительно, новый устав стал первым опытом пересмотра буржуазных реформ Александра II обычным законодательным путем. Так, редактор реакционной газеты «Московских Ведомостей» М.Н. Катков, услышав о новом уставе, сообщал с огромной радостью: «Итак, господа, встаньте,
12
правительство идет, правительство возвращается!... Не верите?»12.
Отзывы либеральной печати о новом университетском уставе были более осторожными. Почти все «Внутреннее обозрение» журнала «Вестника Европы», за 1 октября 1884 года, было посвящено разбору университетского устава 1884 года и его главных особенностей. Вот, что пишет по этому поводу автор: «Новый университетский устав, ., сделался, наконец, совершившимся фактом. . По некоторым пунктам, устав 23 августа идет еще дальше, чем предполагало идти министерство семидесятых годов; все спорные вопросы разрешены прямо
в разрез с уставом 1863 г.»13. Далее указывалось, что «для подробной, всесторонней оценки нового закона не наступило время; многое предрешено им только в принципе, развитие которого, путем инструкций и правил, предоставлено министерству народного просвещения; многое зависит от способа применения общих начал, положенных в основание реформы». Затем в статье подробно разбирается сам устав, рассматриваются его главные особенности, делаются сравнения с уставом 1863 года. «Число кафедр, сравнительно с уставом 1863 г., увеличено новым уставом только по медицинскому факультету...»14. В конце своего повествования автор проводит мысль о том, что процветание или упадок университета зависит не только от самого устава, который регулирует его жизнь, но, и от других обстоятельств, а также приходит к выводу о том, что новый устав, более реакционный, также не сможет предотвратить все «темные стороны современной университетской жизни». «Туман, покрывающий в настоящую минуту будущее наших университетов, рассеется еще не скоро; плоды нового устава, каковы бы они ни были, будут созревать медленно и постепенно. .процветание и упадок университетов, как и всякого другого учреждения, зависит не от одного только регулирующего их закона. Эту простую истину многие забывают, относя все грустные, все темные стороны современной университетской жизни к уставу 1863 г. Топча его ногами, они упускают из виду, что через несколько лет, при стечении сколько-нибудь неблагоприятных обстоятельств, та же процедура, с тем же самым правом, может оказаться применимой и к новому закону.»15.
Новый университетский устав 1884 года, как и предрекал «Вестник Европы», не привел к умиротворению студенчества. Уже осенью этого года происходят волнения в Киевском университете, в результате которых университет по распоряжению министра народного просвещения был закрыт до 1885 года.
Также большое потрясение в широких кругах общества произвели события 1 марта 1887 года, когда было обнаружено участие студентов Петербургского университета в террористической деятельности. В конце года наиболее крупные студенческие волнения произошли в Московском, Казанском, Петербургском, Харьковском и Одесском университетах.
Издатель «Гражданина» князь Мещерский в связи с событиями в петербургском университете 1887 года писал Александру III: «Грустный факт 1 марта сего года доказал, что в здешнем университете водятся злоумышленники, далеко простирающие свои адские умыслы. Столице ... вреден и не нужен университет с анархистами, как гнездо и притон беспорядков»16. Он призывал к чистке рядов преподавателей и студентов, чтобы это учебное заведение впредь воспитывало молодых людей «в чувствах горячей любви и благоговения к Престолу и Отечеству». «В столичном университете,. решительно невозможно оставить студенчество в настоящем его составе. Для достижения указанной цели — оздоровления нашей высшей школы — нужно изменить в высших учебных заведениях состав слушателей и сократить число их, идти к уменьшению их количества и к улучшению их качества. Отсюда является необходимым изменить состав учеников средних учебных заведений. Пора перестать радоваться переполнению гимназий и большому числу оканчивающих курс в ущерб их качеству.»17.
Все же, ни новый университетский устав, ни многочисленные попытки рег-
ламентации поведения учащихся со стороны властей не дали положительного результата, студенческие выступления уничтожены не были.
С особым ожесточением консерваторы обрушились на высшее женское образование. В середине 80-х годов был поставлен вопрос о закрытии Высших женских курсов. Одним из инициаторов этого предложения был князь В.П. Мещерский, который называл высшее женское образование «настоящей клоакой анархической заразы»18. В «Гражданине» в 1887 году вышла статья «Высшее женское образование», автор которой не считал «полезным для прогресса человеческого рода сломить ту преграду, которую поставили перед женщиной закон и обычай; и не считаю полезным для женщин получать образование, которое давало бы им возможность соревноваться с мужчинами.»19.
В области среднего образования перед правительством стояли задачи дальнейшего развития классических и реальных гимназий. Положительное значение классической системы, с точки зрения Министерства народного просвещения, заключалось в оглуплении юношества, отвлечение его от общественных вопросов, а также создании барьера для поступления в университеты демократических слоев населения.
Особенно жестоким по отношению к непривилегированным слоям населения оказался циркуляр министра народного просвещения И.Д. Делянова, изданный 18 июня 1887 года, который предписывал не принимать в гимназии «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек и т.п.». Как и следовало ожидать, циркуляр вызвал всеобщее негодование. Оказался недовольным программой Деля-нова даже князь Мещерский, который в своем письме 4 сентября 1887 года жаловался императору: «Не скрою от Вас, что ежедневно приезжают ко мне из провинции люди, которые с прискорбием говорят о сильно дурном впечатлении, произведенном на всех знаменитым деляновским циркуляром о кухарках. Досада и злость берет потому, что знаешь, что не Делянова бранят, а на Вас падают эти толки. Я умолял Делянова написать разъяснительный циркуляр, что-
20
бы смягчить и изгладить впечатление, но что голос мой?..»20. Однако же на страницах своего «Гражданина» князь пытался всячески преуменьшить значение циркуляра Министерства народного просвещения: «Газетное общественное мнение заволновалось по поводу циркуляра министра народного просвещения к гг. начальникам учебных округов, в котором министр указывал на необходимость принимать с разборчивостью и вниманием будущих воспитанников гимназий, ввиду обнаруженного жизнью полного несоответствия между массою поступающих в низшие классы гимназии и самым незначительным процентом оканчивающих гимназический курс ... газетное волнение ... оказалось весьма вредным в том смысле, что распространило между низшими слоями общества убеждение или молву, что правительство решило все сословия, кроме дворянского, не допускать в гимназии, а в иных сферах кривизна
толков доходит до таких нелепостей, что будто-бы в газетах сказано, что никто,
21
кроме богатых, отныне в гимназии допускаться не будет»21.
Резко отреагировала на циркуляр либеральная печать, особенно журнал «Вестник Европы». Вот что писал о нем автор «Внутреннего обозрения» К.К. Арсеньев: «Пускай родится в крестьянской среде новый Ломоносов, в рядах низшего духовенства — новый Сперанский: для них не окажется места в
преобразованных гимназиях и университетах. «Собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов» российская земля может рождать отныне впредь лишь под условием принадлежности их к привилегированным сословиям. Из общей суммы умственных богатств, составляющих лучшее достояние народа, устраняется целый ряд вкладов, ценность которых не подлежит даже приблизительно-
22
му вычислению»22. Автор доказывал, что дети из необеспеченных семей также имеют возможность учиться, как и их сверстники из обеспеченных, к тому же они менее остальных нравственно испорченны: «Из среды беднейших гимназистов пополняется многочисленный класс репетиторов — и уже это одно дает право утверждать, что бедность не только не составляет абсолютной помехи учению, но позволяет даже соединять школьные занятия с посторонней работой, облегчающей положение семьи. Упорный, добросовестный труд — лучшая гарантия против нравственной порчи, лучший суррогат недостающего «домашнего надзора»; вот почему мы никак не можем допустить, что худшие в нравственном отношении ученики гимназий выходили исключительно из семейств
23
прачек, кучеров «и тому подобных людей»23.
Большой общественный резонанс произвел проект устава реальных и промышленных училищ, разработанный министром народного просвещения в 1886 году. Этот проект предлагал коренную реорганизацию реальных училищ, превращение их в общеобразовательную школу для подготовки специалистов со среднетехническим образованием. Следовательно, доступ для студентов, оканчивающих реальные училища, в высшие технические учебные заведения становился не возможным24. Главная цель, которую преследовало правительство, заключалась в том, чтобы гимназии представляли собой единственный тип средней школы, из которой мог быть открыт доступ в высшие учебные заведения.
«Гражданин» предлагал провести следующие мероприятия в области средней школы: «Не пора ли приступить к коренному уменьшению числа гимназий и прогимназий одновременно с двумя другими мерами: с устройством при каждой гимназии воспитательного пансиона, и с устройством повсеместно профессиональных школ?... Нечего скрывать, что практика последних 10 лет слишком очевидно обнаружила не только бесполезность, но вред излишнего количества гимназий и прогимназий. Ясно, что надо гимназий уменьшить до своего тттит'а, и что надо в то же время ускорить применение к провинциальной жизни профессиональных или ремесленных школ. Сокращение гимназий должно быть не формальное и не маленькое, а напротив — крупное и существенное. По общему голосу людей в провинции, если оставить по 1 гимназии на
25
две губернии, то их совершенно будет достаточно.»25.
В области начального образования в рассматриваемый период существенных перемен не наблюдалось, за исключением большого развития школ духовного ведомства. Правительство стало усиливать религиозную направленность преподавания в общеобразовательных школах. В 1884 году было издано положение о церковно-приходских школах, подчиненных Синоду. По этому закону
церковноприходские школы и школы грамотности должны были быть сосредо-
26
точены в ведении духовенства26.
В 1891 году журнал «Вестник Европы» писал о «Положениях о церковноприходских школах» 1884 года следующее: «Правила 1884 г., подчинившие
школу грамотности исключительно и всецело ведению духовенства, не остановили этого движения, но значительно ослабили его интенсивность. Внимание духовенства было обращено преимущественно на увеличение числа церков-но-приходских школ, не только путем открытия новых училищ, но и путем переименования существующих, т. е. перечисления земских школ в разряд цер-ковно—приходских. О школе грамотности новые ее начальники заботились мало, — а заботам земства и инспекции мешала, в большей или меньшей степени, отчужденность школы грамотности от светской школы и светской учебной
27
администрации...» .
Либеральный журнал М.М. Стасюлевича выступал за решение проблемы народного образования в государственном, национальном масштабе. В январском номере журнала 1891 года вышла статья А.Н. Пыпина «Народная грамотность». Автор высказывал точку зрения о том, что народное образование должно существовать за счет государства, а не «вследствие частной благотворительности»: «Если мы ставим столь высоко народный интерес и даже призываем на служение ему «лучшие стороны человеческого духа», имеющиеся в русском обществе, то в принципе мы должны бы, кажется, весь вопрос ставить иначе — развивать мысль не о том, что какая-то «интеллигенция» обязана за что-то расплатиться с народом, устраивая для него филантропические школы, а о том, чтобы народное образование, независимо от всякой личной филантропии, поставлено было тем нормальным образом, каким оно могло быть, и было, поставлено у других народов, чтобы народ пользовался известной долей образования не вследствие случайной благотворительности, а в правильном, законном порядке вещей.. Одно государство в состоянии принять широкие и обязательные меры по устройству народной школы: усилив бюджет на народное просвещение, оно в несколько лет может сделать больше, чем сделает частная филантропия в десятки лет.»28.
«Положения о церковно-приходских школах» 1884 года были встречены реакционной печатью в лице «Гражданина» с большой радостью. Она поддерживала политику правительства и призывала к повсеместному насаждению цер-ковно-приходских школ. «Мы говорили доселе о той необходимой для всех ступени элементарной грамотности и христианского просвещения, которой могут удовлетворить так называемые деревенские школы с двухлетним курсом. Такие же школы могут быть устрояемы в бедных приходах при церкви повсеместно с
участием священника. В последнем случае они будут называться одноклассны-
29
ми церковно—приходскими школами» .
Следующее наступление на светскую начальную школу происходит в начале 90-х годов, когда духовному ведомству были также подчинены общинные элементарные школы грамоты.
Новыми правилами 4 мая 1891 года «Гражданин» не был доволен. Вот что пишет «Вестник Европы» по поводу статьи о школах грамоты в «Гражданине»: «В некоторых органах нашей печати правила 4 мая встретили прием непредвиденный и даже странный. Их приветствовала чуть не с восторгом газета, от которой можно было бы ожидать более спокойного и обдуманного отношения к вопросу — и на них с ожесточением напал редактор «Гражданина». Его «духовный склад мыслей» оказался неспособным примириться с тем пунктом правил,
который подчиняет школы грамотности исключительному ведению православного духовенства. Его возмущает обособление школ грамотности от правительственных училищных советов и от предводителей дворянства. Школа грамоты, как бы она ни была устроена и в чьем бы ведении ни состояла, составляет, во всяком случае, полезное средство к распространению грамотности в массе народа». Все же автор соглашается с некоторыми рассуждениями князя Мещерского: «В замечаниях Гражданина .есть некоторая доля истины. изъятие из ведения министерства народного просвещения целой категории народных школ, и теперь уже многочисленной, а в будущем могущей превзойти численностью все остальные — это нечто не вполне нормальное. Если рядом с церков-но-приходскими школами существуют школы министерские, земские, городские, то нелегко понять, почему рядом со школами грамоты, составляющими как бы отделения церковно-приходских училищ и подведомственными духовенству, не могли бы существовать школы грамоты, учрежденные земством, городом или учебной администрацией и подведомственные министерству народного просвещения. Это способствовало бы быстрому развитию школ грамоты и правильному их устройству.», — замечал К.К. Арсеньев.30.
Таким образом, Министерство народного просвещения не только не желало демократизации образования, примером чего может стать знаменитый циркуляр И.Д. Делянова о «кухаркиных детях» 1887 года, но и проводило различные мероприятия, чтобы обеспечить себе контроль над всей его системой: университетский устав 1884 года, покушение на высшее женское образование, попытка ликвидировать начальную светскую школу. Реакционная и либеральная печать по-разному смотрели на эти вопросы. Журнал консервативного направления «Гражданин» активно поддерживал правительство в проведении новых мероприятий в области просвещения, а его издатель и редактор князь В.П. Мещерский нередко сам выступал на страницах журнала в качестве их автора. Либеральная же печать в лице «Вестника Европы» не только не одобряла реакционные меры правительства в области просвещения, но и резко отзывалась о них в своем журнале, в результате чего часто подвергалась резкой критике со стороны цензуры.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Внутреннее обозрение // Вестник Европы. 1882. Кн.10. Октябрь. С. 792.
2. Современные исследователи по-разному называют периодическое издание «Гражданин». Если М.М. Леонов, И.В. Черникова употребляют по отношению к «Гражданину» термин журнал, то А.С. Карцов, автор монографии, посвященной его издателю князю В.П. Мещерскому, обозначает периодическое издание как газета. «Гражданин» возникает в 1872 году как «газета — журнал политический и литературный». С 1879 по 1881 год журнал не выходил. При Александре III с 1882 года издание «Гражданина» было возобновлено как журнал, а с 1887 года он был преобразован в ежедневную газету. В 1895 году «Гражданин» вновь стал журналом, выходящим два раза в неделю.
3. См.: Докладная записка кн. В. Мещерского Александру III о необходимости издания журнала консервативного направления. С резолюцией царя. Октябрь 1882 год // ГАРФ. Ф. 677. Оп. 1. Ед. хр. 551.
4. Письма К. П. Победоносцева к Александру III: в. 2 т. М., 1925. Т. 1. С. 375-376.
5. См.: Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970. С. 312.
6. См.: Щетинина Г.И. Университеты в России и устав 1884 года. М., 1976. С. 12.
7. Внутреннее обозрение // Вестник Европы. 1881. Кн. 4. Апрель. С. 779.
8. ГАРФ. Ф. 677. Оп. 1. Ед. хр. 896. Л. 6.
9. См.: Дневник // Гражданин. 1884. № 23. С. 14.
10. Из общественной хроники // Вестник Европы. 1882. Кн. 10. Октябрь. С. 902.
11. Московские Ведомости. 1884. 29 августа. С. 8.
12. Там же.
13. Внутреннее обозрение // Вестник Европы. 1884. Кн. 10. Октябрь. С. 807.
14. Там же. С. 815.
15. Там же. С. 821.
16. Записки князя В.П. Мещерского Александру III о необходимости изменения системы народного образования и о мерах борьбы с антиправительственными настроениями у студентов (1887 г.) // ГАРФ. Ф.677. Оп. 1. Ед. хр. 588. Л. 1.
17. Записки князя В.П. Мещерского Александру III о необходимости изменения системы народного образования и о мерах борьбы с антиправительственными настроениями у студентов (1887 г.) // ГАРФ. Ф.677. Оп. 1. Ед. хр. 588. Л. 6.
18. ГАРФ. Ф. 677. Оп. 1. Ед. хр. 111. Л 6.
19. Высшее женское образование // Гражданин. 1887. № 69. С. 3—4.
20. ГАРФ. Ф. 677.Оп. 1. Ед. хр. 95. Л. 345.
21. Дневник//Гражданин. 1887. № 65. С. 13-14.
22. Внутреннее обозрение // Вестник Европы. 1887. Кн. 9. Сентябрь. С. 378.
23. Там же. С. 376.
24. См.: Зайончковский. Ук. соч. С. 354 — 355.
25. Дневник//Гражданин. 1887. № 22. С. 15.
26. См.: Зайончковский. Ук. соч. С. 364.
27. Внутреннее Обозрение // Вестник Европы. 1891. Кн. 7. Июль. С. 362.
28. Народная грамотность // Вестник Европы. 1891. Кн. 1. Январь. С. 278-279.
29. Дневник//Гражданин. 1885. №16. С. 13.
30. Внутреннее Обозрение // Вестник Европы. 1891. Кн. 7. Июль. С. 371-372.
«CITIZEN» AND «BULLETIN OF EUROPE» ON GOVERNMENT OF ALEXANDER III: POLICY OF EDUCATION
A.V.Kaijl
The article views the attitude of periodicals to the governmental policy in the field of education during Alexander III reign. The author infers that the reactionary and liberal press had completely opposite opinions on a governmental policy in education field during counter-reforms. The reactionary press in the name of "Citizen" adhered to the position of rendering assistance and support to the government in carrying out new actions in education sphere. The liberal press on behalf of "Bulletin of Europe" not only disapproved reactionary measures of the government in the field of education, but also sharply responded to them in the magazine, therefore it was frequently subjected to harsh criticism on the part of the censorship.
