CC BY
327
М. А. Холодилова
ИЛИ РАН, Санкт-Петербург
ГРАММАТИКАЛИЗАЦИЯ РУССКИХ МОДАЛЬНЫХ ГЛАГОЛОВ1
1. Введение
В настоящей работе рассматривается грамматикализация глаголов мочь и хотеть, т. е. появление у них свойств, характерных для вспомогательных глаголов.
Распространена точка зрения, согласно которой в русском языке модальных вспомогательных глаголов не существует [1б-Ба^Иепко 1940: 197; СИуапу 1996Ь]. Встречается и другой подход, представленный, прежде всего, в работах Б. Ханзена, при котором некоторые свойства вспомогательного глагола усматриваются у глагола мочь, но не у глагола хотеть. К числу таких свойств относятся следующие.
1) Отсутствие немодальных значений [Ханзен 2006: 75].
2) Совмещение нескольких модальных значений из сферы динамической (алетической) (1), деонтической (2) и эпистемической (3) модальности [Там же: 73].
(1) Он мог войти: дверь была открыта. [Петрова 2007: 89]
(2) Так и быть, вечером можешь пойти в кино. [Там же]
(3) Вечером может пойти дождь. [Там же]
1 Данная работа выполнена в рамках проекта корпусного описания грамматики современного русского языка Русграм (rusgram.ru), поддержанного РГНФ (14-04-00264, «Семантико-синтаксический компонент интегрированного корпусного описания русской грамматики») и Программой фундаментальных исследований Президиума РАН «Корпусная лингвистика», 2012-2014. Настоящее исследование поддержано также грантом «Школа общего языкознания Ю. С. Маслова» НШ-575.2012.6.
Я благодарна О. Е. Пекелис за ценные комментарии.
3) Единственность синтаксической валентности [Хан-зен 2006: 77].
4) Неспособность образовать словосочетание с наречием независимо от основного глагола [Там же: 80].
5) Отсутствие ограничений на тип глаголов и подлежащих, в частности, допустимость в предложениях без подлежащего [Hansen 2004: 249]:
(4) Может похолодать.
6) Редкость и необычность примеров, подобных (5), в которых совмещены два модальных вспомогательных слова, при полной допустимости соответствующих примеров в немецком (6):
(5) ?Каждый студент должен мочь перевести газетную статью.
[Там же: 263]
(6) Jeder Student muss einen Zeitungsartikel übersetzen können.
[Там же: 263]
7) Наличие дефектных клеток в парадигме: отсутствие форм императива и деепричастия [Hansen 2001:173,175].
Из приведенных признаков не все представляются в равной мере убедительными и независимыми. Так, например, отсутствие ограничений на тип подлежащего кажется достаточно естественным следствием того, что одно из значений глагола мочь лежит в области эпистемической модальности.
Можно заметить также, что приведенный выше перечень основан преимущественно на данных о грамматической допустимости или недопустимости тех или иных грамматических конструкций. Представляется, однако, что более точное представление о грамматических свойствах русских модальных предикатов могут дать количественные данные. Соответственно, описание в настоящей статье ориентировано на количественные характеристики модальных глаголов, хотя и не полностью ограничивается ими.
Ниже рассматриваются фонологические (раздел 2), морфологические (раздел 3) и синтаксические (раздел 4) свойства глаголов мочь и хотеть, которые, предположительно, связаны с грамматикализацией. Далее в разделе 5 обсуждаются различия между грамматическими свойствами глагола мочь в алетическом, деонтическом
и эпистемическом значениях. В разделе 6 кратко рассматриваются признаки грамматикализации слова должен.
2. Фонологические свойства глаголов мочь и хотеть
2.1. Редукция
Один из часто указываемых признаков грамматикализации (см., например, [Heine 1993: 56]) — фонологическая редукция. Согласно данным устного подкорпуса НКРЯ2, сравнительно часто она наблюдается для форм второго лица единственного числа индикати-
3
ва глаголов хотеть и мочь :
(7) Хоч послушать? [Сергей Соловьев. Спасатель, к/ф (1980)]
(НКРЯ)
(8) Ты ща мож поговорить со мной?
[Телефонный разговор (2006)] (НКРЯ)
Запись редуцированных форм в НКРЯ непоследовательна, поэтому определить частотность редукции затруднительно, однако существенно, что такие редуцированные формы вообще существуют. При этом для близких фонетически форм других глаголов редукция менее допустима или, по крайней мере, сложнее воспринимается вне контекста. Так, например, точ или тошь в значении точишь или друж в значении дружишь не представляются в той же мере допустимыми.
Впрочем, наличие таких редуцированных форм у глаголов мочь и хотеть может объясняться их высокой частотностью: как известно, редукции подвергаются многие частотные слова, которые сложно отнести к числу сильно грамматикализованных, такие как, например, иногда, смотрю,Ивановна [Земская 1987: 206-207]. По данным [Ляшевская, Шаров 2009], мочь является вторым по частотности глаголом в русском языке, хотеть — седьмым. Близкая ситуация
2 Национальный корпус русского языка, http://ruscorpora.ru.
Большинство примеров и количественных данных, приводимых в работе, получены с помощью НКРЯ или поисковой системы Яндекс. Ниже источник помечается в каждом случае как «НКРЯ» и «Яндекс» соответственно.
3 В устном подкорпусе НКРЯ фиксируются следующие написания редуцированных форм: хошь, хочшь, хочш, хош, хоч; мошь, мож.
наблюдается и в случае с более общепризнанными вспомогательными глаголами: согласно [Heine 1993: 111], можно предположить, что связь между грамматикализацией и редукцией в общем случае опосредована частотностью.
2.2. Неполноударность4
Вспомогательные глаголы часто не несут ударения или не могут принимать контрастивное ударение [Там же: 23].
Абсолютных ограничений, связанных с ударением, у русских модальных глаголов, по всей видимости, нет, однако соответствующая тенденция достаточно сильна по крайней мере у глагола мочь.
В некоторых контекстах глаголы мочь и уметь близки по смыслу, например, выражения могу летать и умею летать чаще всего имеют близкое значение. При этом в утверждениях (А я могу / умею летать) естественно считать, что основное ударение во фразе, как правило, находится на зависимом глаголе, в вопросах (А ты можешь / умеешь летать?) — на матричном глаголе. Как видно из данных в Таблице 1, в случае если матричный глагол находится в фокусе вопроса, глагол мочь используется особенно редко (х2, P < 0,01).
Таблица 1. Частотность глаголов мочь и уметь в вопросах и утверждениях с зависимым глаголом летать (Яндекс)
мочь уметь доля мочь
А я могу / умею летать. 35 94 0,3
А мы можем / умеем летать.
А ты можешь / умеешь летать? 24 203 0,1
А вы можете / умеете летать?
3. Морфологические свойства глаголов мочь и хотеть
3.1. Дефектность парадигмы
3.1.1. Общее распределение. Вспомогательные глаголы часто характеризуются дефектностью парадигмы [Тамже: 23,55], особенно часто отсутствуют императив и нефинитные формы. У русских глаголов мочь и хотеть абсолютных ограничений на образование этих
4 Данное свойство находится на грани между фонологией и синтаксисом и отнесено к фонологическому разделу лишь условно.
форм сравнительно мало (см. о них ниже), однако общая тенденция прослеживается во всей парадигме. Так, как видно из Таблицы 2, у глаголов мочь, хотеть с одной стороны и уметь, желать с другой стороны при общем сходстве значения существенно различается состав форм. Глаголы мочь и хотеть значительно более частотны в индикативе и очевидно уступают по частотности глаголам уметь и желать в остальных формах. В Таблице 2 различия между индикативом и каждой из остальных форм статистически значимы в обеих парах глаголов (х2 и двусторонний вариант точного критерия Фишера, Р < 0,01), кроме строки «императив» в паре хотеть — желать.
Таблица 2. Частотность различных форм глаголов хотеть, желать, мочь и уметь (НКРЯ, снятая омонимия)
хотеть желать мочь уметь
деепричастие 4 195 5 20
причастие 12 130 39 84
инфинитив 11 43 3 82
императив 0 1 2 9
индикатив / сослагатель- 6437 523 17625 1022
ное наклонение
Как упоминалось выше, наличие дефектных клеток (императив и деепричастие) в парадигме глагола мочь отмечалось в связи с грамматикализацией в [Hansen 2001:173, 175], см. также [Choi 1994]. Различие в распределении форм у глаголов хотеть и желать также отмечено в литературе, однако предлагавшиеся объяснения едва ли могут быть распространены на все данные.
Так, в [Сухотин 1990: 62] редкость деепричастия хотя и частотность деепричастия желая объясняется как частная особенность этой формы, связанная с существованием союза хотя. Как видно из таблицы, редкими являются и другие нефинитные формы этого глагола, не совпадающие ни с какими другими словами.
В [Апресян 2002: 18-19] наблюдаемое распределение объясняется тем, что глаголы хотеть и желать близки к тому, чтобы образовать супплетивную парадигму. В то же время, это объяснение едва ли применимо к паре мочь — уметь, поскольку различия в их значении сравнительно велики и едва ли позволяют говорить о супплетивном отношении. При этом, как будет видно из дальнейшего
обсуждения (см. раздел 5), в значениях, не относящихся к «зоне пересечения» глаголов мочь и уметь, избегание нефинитных форм у глагола мочь проявляется в не меньшей — и даже большей — степени. Стоит, впрочем, отметить, что в нефинитных формах набор значений глагола уметь несколько смещается, так что он оказывается чуть ближе к глаголу мочь. В обычном случае глагол уметь используется для обозначения узуальной внутренней алетической модальности [Петрова 2007: 89]. Значение актуальной внутренней алетической модальности встречается, однако является архаичным:... прибавить ничего не умею (Крамск.) [БАС: 596]. По всей видимости, в нефинитных формах глагол уметь используется в этом значении несколько свободнее. Так, предложения (9а)-(10а) представляются, хотя и стилистически ненейтральными, однако более естественными, чем близкие к ним по значению (9б)-(10б), в которых использованы финитные формы.
(9а) К мыслям таким толкал и Дмитревский, все не умевший довести до ума собственную «Историю русского театра».
[Борис Евсеев. Евстигней//«Октябрь», 2010]
(НКРЯ)
(9б) . ..Дмитревский, который все не мог / ?не умел довести до ума собственную «Историю русского театра».
(10а) Король, не умея скрыть муки совести, выдает себя, но Гамлет по-прежнему медлит. [Т. Тархов. Меж двух времен. Хроники Уильяма Шекспира // «Наука и жизнь», 2006] (НКРЯ)
(10б) Король не может / ?не умеет скрыть муки совести и выдает себя...
Количественные данные также косвенно подтверждают предположение об особой склонности нефинитных форм глагола уметь к актуальному модальному значению. При актуальном значении глаголов мочь и уметь в зависимой клаузе обычно выступает глагол совершенного вида5, при этом у глагола уметь доля зависимых инфинитивов совершенного вида особенно велика в нефинитных
5 Обратное неверно: совершенный вид зависимого инфинитива возможен и при других значениях глагола уметь [Fielder 1983: 161-175].
формах. При сравнении индикатива с каждой из нефинитных форм различие статистически значимо (х2, Р < 0,01).
Таблица 3. Частотность совершенного вида зависимого инфинитива (НКРЯ, 1901-2012)
уметь+ инфинитив совершенного вида уметь+ инфинитив % совершенного вида
деепричастие 198 350 57
причастие 322 1335 24
инфинитив 388 1627 23
императив 19 112 17
индикатив / 2033 11391 18
сослагательное
наклонение
В то же время, даже в нефинитных формах набор значений глаголов мочь и уметь существенно различается, так, и в этих формах для глагола уметь невозможны следующие типы модальности:
— эпистемическая: ???случай, не умевший произойти;
— деонтическая: {заходить нельзя} ???не умевший зайти;
— внешняя алетическая: {дверь закрыта} ??не умевший зайти.
Таким образом, можно допустить, что некоторое влияние
на распределение форм оказывает отношение глаголов в (ква-зи)синонимических парах, близких к супплетивизму, однако этим отношением вряд ли могут объясняться все наблюдаемые закономерности, поскольку глаголы мочь и уметь достаточно сильно различаются по значению.
Естественно предположить, что наблюдаемые данные объясняются грамматикализацией — не только глагола мочь, но и глагола хотеть. Можно, однако, возразить, что, коль скоро глаголы в рассматриваемых парах не полностью совпадают по значению, наблюдаемое различие может объясняться тем, что эти формы от глаголов мочь и хотеть редко оказываются нужны. Например, крайне мало контекстов, в которых могло бы понадобиться деепричастие от глагола мочь в эпистемическом значении. Как кажется, это предположение может быть опровергнуто по крайней мере следующими типами данных:
1) Данные по (микро)диахронии. Если частотность некоторой формы глагола сильно падает на промежутке времени, для которого не зафиксировано столь же существенных изменений в семантике этого глагола, такое падение сложно объяснить исключительно семантическими причинами.
2) Данные синонимических конструкций. В случае если существует две синонимических конструкции, одна из которых требует использования некоторой формы, избегание этой конструкции не может объясняться семантическими причинами.
3) Данные об абсолютных (неколичественных) ограничениях, не связанных с определенными контекстами или значениями. Хотя бы в некоторых случаях значения глаголов в парах мочь — уметь и хотеть — желать очень близки, поэтому запрет на использование некоторой формы глаголов мочь и хотеть в любом контексте едва ли может быть объяснен семантическими причинами.
Данные этих трех типов рассматриваются в разделах 3.1.2— 3.1.5 для деепричастий, причастий, инфинитивов и императивов.
3.1.2. Деепричастие. Данные по частотности форм деепричастий от глаголов мочь и хотеть за последние три века представлены в Таблице 4. Как видно из таблицы, с XVIII века частотность этих форм значительно уменьшилась.
Таблица 4. Изменение частотности деепричастий от глаголов хотеть и мочь (НКРЯ)6
1700- 1801- 1851- 1901- 1951-
1800 1850 1900 1950 2011
нехотя /хотев7 шт. ¡рш 58 16,2 51 4,9 27 0,9 6 0,1 5 0,04
могши шт. 41 48 25 5 5
(+ могучи, могя) ¡рш 11,5 4,6 0,8 0,1 0,04
Согласно [Ваулина 1988: 73,122,124], форма хотя была сравнительно частотна также в языке XI-XVII вв., а формы глагола желать использовались в этой функции редко.
6 Я благодарю В. В. Казаковскую за указание на необходимость проверить формы могучи и хотевши.
7 Отрицательный контекст был выбран, чтобы исключить вхождения союза
хотя.
Для глагола мочь редкость закономерной формы деепричастия могя в современном языке является, вопреки [Hansen 2001:175], недостаточно показательной, так как существует более общее ограничение на образование деепричастий на -а от глаголов на -чь, вне зависимости от их значения: печь — ???пекя, ср. [Chvany 1996b: 149]. В НКРЯ фиксируется почти исключительно деепричастие могши8. Это деепричастие не вполне стандартно по своей морфологической характеристике, что может оказывать влияние на его употребительность. Впрочем, как видно из Таблицы 4, для этих форм наблюдается та же диахроническая тенденция: на протяжении последних трех веков их частотность существенно упала.
3.1.3. Причастие. Как видно из Таблицы 5, частотность причастий от глаголов мочь и хотеть также значительно, хотя и не вполне
9
последовательно , падала на протяжении последних трех веков.
Таблица 5. Изменение частотности причастий глаголов хотеть и мочь
(НКРЯ)
1700- 1801- 1851- 1901- 1951-
1800 1850 1900 1950 2011
хотящий шт. 62 15 43 45 32
ipm 17,4 1,4 1,4 0,8 0,3
хотеть
хотевший шт. 10 92 152 93 63
ipm 2,8 8,9 4,8 1,7 0,6
могущий шт. 261 209 613 994 514
ipm 73,1 20,1 19,3 18,6 4,4
мочь
могший шт. 1 22 81 39 16
ipm 0,3 2,1 2,6 0,7 0,1
При рассмотрении синхронного среза об избегании причастных форм от глаголов хотеть и мочь говорят данные
8 По одному примеру находится также для форм могя и могучи.
9 Увеличение частотности причастий хотевший и могший в выборке по первой половине XIX века, по всей видимости, частично объясняется общим резким увеличением частотности действительных активных причастий прошедшего времени, особенно несовершенного вида: более чем в 2 раза в основном подкорпусе НКРЯ. Не вполне ясно, отражает ли такое различие некоторый реальный исторический процесс или различие в составе текстов.
(квази)синонимических относительных конструкций. Так, близкое значение имеют причастный оборот (11а) и финитное относительное предложение с местоимением который (11б).
(11а) Он задерживал девушку, хотевшую купить Горького.
[Ю. К. Олеша. Книга прощания (1930-1959)]
(НКРЯ)
(11б) Он задержал девушку, которая хотела купить Горького.
При этом, как видно из Таблицы 6, глаголы мочь и хотеть особенно часто используются в финитных относительных клаузах, глаголы уметь и желать — в нефинитных. Различие между каждым из рассматриваемых глаголов (желать, уметь, мочь и хотеть) и другими матричными глаголами несовершенного вида в среднем статистически значимо (х2, Р < 0,01).
Таблица 6. Сравнительная частотность стратегий образования относительных клауз у различных предикатов с зависящим от них инфинитивом (НКРЯ, 1951-2011)10
который причастие % причастий
желать 30 2311 99
уметь 184 880 83
другие матричные глаголы несовершенного вида (снятая омонимия) 181 331 65
мочь 3748 437 10
хотеть 479 48 9
Из этого различия можно заключить, что редкость причастных форм от глаголов мочь и хотеть не может объясняться только тем, что соответствующее значение редко необходимо выразить. Редкость значения может значительно влиять на суммарное количество причастных оборотов и финитных относительных предложений для данного глагола, но не на соотношение этих типов относительных клауз.
10 В Таблицах 6 и 19 частично дублируются данные, представленные в [Холо-дилова 2014:494].
3.1.4. Инфинитив. В [СИуапу 1996Ь: 148] подробно обсуждается недопустимость инфинитива от глагола мочь во многих конструкциях:
(12) Он хочет *мочь / быть в состоянии прыгнуть с парашютом.
[Там же: 148]
В то же время, К. Чвани предполагает, что ограничения на использование инфинитива мочь не являются признаком грамматикализации. Основными ее аргументами являются следующие два положения:
1. Глагол мочь не проявляет других признаков грамматикализации, в частности, не имеет других дефектных клеток в парадигме, кроме ожидаемых по независимым причинам [Там же: 149].
2. В некоторых контекстах использование формы мочь в полной мере допустимо [Там же: 150-154]. Кроме метатекстовых употреблений (слово «мочь»), К. Чвани выделяет следующие: мочь как топик в таких конструкциях как (13)-(15) и мочь как подлежащее (16).
(13) Мочь-то она может, а хотеть-то никак не хочет.
[Там же: 150]
(14) Хотеть-то, конечно, хочет, а насчет мочь... [Там же: 150]
(15) Хотеть-то, конечно, хочет, а что касается мочь...
[Там же: 150]
(16) Самое ужасное — хотеть и не мочь. [Там же: 153]
Как видно даже из рассмотренных выше данных, первое положение неверно: инфинитив не является единственной избегаемой формой глагола мочь.
По всей видимости, не полностью верно и второе положение: даже в контекстах вида (13)-(16), использование инфинитива мочь в целом избегается. Наиболее наглядно это можно показать на контекстах, подобных (13) и (16).
Наравне с конструкцией, представленной в (13), в русском языке иногда используется близкая ей по значению и структуре конструкция, в которой на первом месте стоит не инфинитив, а финитная форма:
(17) Мог-то мог, а вот убил или нет, не знаю. (Яндекс)
В целом частотность этой конструкции невелика, однако, как видно из данных в Таблице 7, в случае с глаголом мочь она является преобладающей. Этим глагол мочь отличается, в частности, от глагола уметь, различие статистически значимо (х2, Р < 0,01). Как видно из таблицы, у других глаголов на -чь частотность конструкции с личной формой также высока, однако мочь статистически значимо отличается и от этой группы (х2, Р < 0, 01 ).
Таблица 7. Частотность инфинитива и личной формы в первой части конструкции У-то V (Яндекс)11
инфинитив личная форма доля инфинитива
мочь 21 79 0,2
печь, стричь, течь 21 19 0,5
уметь 88 12 0,9
делать 89 11 0,9
Таким образом, и в этой конструкции инфинитив от глагола мочь в целом избегается.
Сходная ситуация наблюдается в том случае, когда клауза, вводимая инфинитивом, занимает позицию подлежащего, как в (16) и (18)12. В некоторых случаях такая инфинитивная клауза может быть заменена без существенного изменения значения на финитную клаузу с союзом когда (19).
11 В большинстве таблиц, основанных на поиске в Яндексе, приведены данные по нескольким независимым выборкам, которые соответствуют строкам этих таблиц, см. подробнее [Холодилова 2013:18-25]. Важным следствием этого подхода является несоблюдение пропорционального соотношения для абсолютных чисел, приводимых в таблицах. Например, данные в Таблице 7 не отражают соотношения между такими словосочетаниями, как мочь-то может и уметь-то умеет: из этих данных можно заключить, что такое сочетание более характерно для глагола уметь, но невозможно определить, какое из этих сочетаний встречается чаще.
12 Пример (16) представляется в целом более допустимым, чем модификация примера (19): ??Это самое трудное — немочь найти решение. По всей видимости, одна из причин такого различия — отсутствие выраженного инфинитивного зависимого при глаголе мочь в примере (16). В других случаях, таких как (12), примеры без выраженных инфинитивных зависимых представляются также более приемлемыми: Он хочет мочь ??(прыгнуть с парашютом). Предположительно, это различие также указывает на связь наблюдаемых запретов с грамматикализацией глагола мочь: если мочь выступает не как матричный глагол, т. е. вне грамматикализующейся конструкции, ограничения на образование форм оказываются менее строгими.
(18) Но самое трудное — не знать, какое решение принять. (Яндекс)
(19) Это самое трудное, когда не можешь найти решение. (Яндекс)
У глагола уметь конструкция с союзом когда почти не встречается, что, по всей видимости, объясняется независимыми причинами: как отмечалось выше, уметь обычно обозначает узуальную возможность, что плохо совместимо с темпоральным значением. В связи с этим в Таблице 8 глагол мочь сравнивается с более далеким по значению глаголом знать. Как видно из таблицы, в этом случае инфинитив от глагола мочь почти не используется. Различие между глаголами статистически значимо (х2, Р < 0,01).
Таблица 8. Частотность инфинитива и личной формы в предложениях вида... самое трудное / тяжелое / сложное + не V / когда не V
...немочь / знать ... когда не можешь / знаешь доля инфинитива
мочь 0 13 0,0
знать 20 14 0,6
Еще один близкий случай составляют целевые придаточные с союзом чтобы и некоторые типы сентенциальных актантов. Как отмечает С.С.Сай (л. с.), ограничение на использование целевых инфинитивных оборотов со словом мочь (20а) во многом компенсируется частотностью при этом глаголе финитных придаточных с союзом чтобы (20б), при этом глагол мочь оказывается, по всей видимости, единственным глаголом, для которого эта стратегия часто используется при кореферентности подлежащих.
(20а) ... оцениваю я квартиры так, чтобы я могла быстро их продать. (Яндекс)
(20б) ... оцениваю я квартиры так, чтобы мочь быстро их продать.
Это замечание можно отнести также к некоторым типам сентенциальных актантов (Я хочу мочь / Я хочу, чтобы я мог). Отмеченное различие подтверждается данными, приведенными в Таблице 9. В таблице отражены две корреляции. Во-первых, значимое различие существует между стратегиями образования сентенциальных актантов: при инфинитивной стратегии значительно чаще встречается глагол уметь, при финитной — глагол мочь (х2, Р < 0,01). Во-вторых,
значимо различается процент глагола мочь в финитных сентенциальных актантах с союзом чтобы при кореферентности подлежащих и в обычном ирреальном контексте (двусторонний вариант точного критерия Фишера, Р « 0,02). Второе различие показывает, что сравнительная частотность конструкции вида Я хочу, чтобы я мог... не сводима к общей частотности глагола мочь и редкости его инфинитива.
Таблица 9. Частотность финитной клаузы с союзом чтобы у глаголов мочь и уметь по сравнению с инфинитивной клаузой и общим распределением в ирреальном контексте (Яндекс)13
мочь уметь % мочь
Я хочу, чтобы я мог(ла) / умел(а). 210 1 99
Я не могу / умею. 289 11 96
Я хочу мочь / уметь. 1 99 1
В то же время, нельзя сказать, что стратегия образования сентенциальных актантов при кореферентности, которую использует слово мочь, полностью отсутствует в остальной языковой системе. Такие примеры возможны, хотя сравнительно редки, и в других случаях, когда реализация ситуации, выраженной в зависимой клаузе, предполагает слабый контроль со стороны субъекта (21)-(22)14. Таким образом, это различие, как и рассмотренные выше, является скорее количественным, чем качественным.
(21) Я делаю так чтобы я им нравился. (Яндекс)15
(22) Я хочу, чтобы я не нуждалась в нем. (Яндекс)
3.1.5. Императив. Ограничение на образование форм императива от глаголов мочь и хотеть близко к абсолютному: такие формы
13 При рассмотрении Таблицы 9 особенно важно учитывать, что в приведенных данных возможно сравнение между строками по процентам в последнем столбце, но не по абсолютным числам (см. примечание к Таблице 7). Так, для глагола мочь конструкция с союзом чтобы является преобладающей, однако сравнительно частотна и конструкция с инфинитивом. Из выборки в 100 примеров вида Я хочу мочь / чтобы я мог / могла конструкция с инфинитивом представлена в 16 случаях (Яндекс).
14 Ср. [Пекелис 2014].
15 В примере сохранена пунктуация источника.
почти невозможны даже в квазиимперативных контекстах (23б), при том что аналогичные примеры с глаголами желать и уметь представляются допустимыми (23а).
(23а) Однако сколько этого ни желай, победа всегда достается кому-то одному. [«Формула» (2001)]
(НКРЯ)
(23б) ???Какэтого ни хоти, победа всегда достается кому-то одному.
У глагола мочь форма императива фиксируется почти исключительно в устаревшем выражении не моги(те) 'не смей, не вздумай' (24). Согласно [Hansen 2001: 173], мочь в этом выражении не относится к той же лексической единице, что и рассматриваемый модальный глагол.
(24) Не моги жениться без приданого.
[А. П. Чехов. Руководство для желающих жениться (1885)]
(НКРЯ)
3.2. Ограничения при словообразовании: номинализация Как известно, для вспомогательных глаголов характерны также ограничения при словообразовании, в частности, может быть невозможно образование номинализаций [Heine 1993: 23, 55]. По всей видимости, это верно и для русского языка. Отсутствие словаможение отмечается в [Chvany 1996b: 149]. В НКРЯ такое существительное также не фиксируется.
Слово хотение существует, однако является сравнительно редким, при этом на протяжении последних трех веков произошло сильное, хотя и не вполне последовательное, падение его частотности.
Таблица 10. Изменение частотности слова хотение (НКРЯ)
1700- 1801- 1851- 1901- 1951- 2001-
1800 1850 1900 1950 2000 2011
шт. 84 16 199 270 97 54
ipm 23,5 1,5 6,3 5,1 1,4 1,1
4. Синтаксические свойства глаголов мочь и хотеть
4.1. Избегание именных аргументов
Некоторые данные указывают на нежелательность именных аргументов при матричных глаголах мочь и хотеть.
Во-первых, при глаголе хотеть с именным прямым дополнением ограниченно возможен также участник, выраженный дативной именной группой, как в (25), тогда как при глаголе хотеть с сентенциальным зависимым такой участник невозможен (26б). У глагола желать такого ограничения не существует (26а).
(25) Конечно же, я не хочу никому смерти. (Яндекс)
(26а) Я не желаю никому умереть в одиночестве... (Яндекс)
(26б) ??Я не хочу никому умереть в одиночестве...
Во-вторых, из способов прономинализации сентенциального актанта (см. о них [Летучий 2011]) при глаголах мочь и хотеть значительно чаще, чем при глаголах уметь и желать, используется наречное так, а не именное это. Данные приведены в Таблице 11, в обеих парах (мочь уб. уметь, хотеть уб. желать) различие статистически значимо (х2, Р < 0,01).
Таблица 11. Частотность местоимений так и это в качестве актантов глаголов с модальным значением (НКРЯ, 1901-2012)
так... это / этого... доля так
мочь 55 58 0,5
хотеть 143 345 0,3
уметь 16 132 0,1
желать 4 36 0,1
4.2. Признаки моноклаузальности
Естественно ожидать, что вспомогательный и зависимый глагол будут проявлять признаки моноклаузальности. В отношении русских модальных глаголов это ожидание в какой-то мере оправдывается.
4.2.1. В обычном случае в пределах клаузы осуществляется «отрицательное согласование» (negative concord) с отрицательной
частицей, в результате которого при сентенциальном отрицании используются отрицательные, а не неопределенные, местоимения:
(27) Он не видел никого / ??кого-либо / ??кого бы то ни было.
При отрицании в главной клаузе «отрицательное согласование» часто распространяется на зависимую клаузу (28а), см., в частности, [Abels 2005; Волк 2007]. В тоже время, в этом случае возможны и неопределенные местоимения (28б), см. [Былинина 2003; Падуче-ва 2011].
(28а) Сейчас он не хотел видеть никого.
[Василь Быков. Бедные люди (1998)]
(НКРЯ)
(28б) Он не хотел видеть кого бы то ни было.
Как видно из Таблицы 12, при глаголе желать доля неопределенных местоимений в зависимой клаузе выше, что указывает на большую независимость клауз. Различие статистически значимо
(х2, P < 0,01).
Таблица 12. Частотность неопределенных и отрицательных местоимений при инфинитивных зависимых глаголов хотеть и желать (НКРЯ)
неопределенные отрицательные % неопределенных
местоимения местоимения местоимений
хотеть 30 3217 1
желать 26 584 4
4.2.2. То же верно для прямых дополнений при инфинитиве. Как известно, отрицание может способствовать генитивному оформлению дополнения, что возможно и «через границу» клаузы, см. [Abels 2005]. При этом в паре хотеть — желать при глаголе желать отрицание в главной клаузе реже оказывает влияние на маркирование прямого дополнения в зависимой клаузе. Различие статистически значимо,^х2, P < 0,01.
4.2.3. При глаголе мочь явления, аналогичные рассматриваемым, могут действовать и в обратном направлении — из зависимой клаузы в главную. Так, при отрицании в зависимой клаузе возможно как
Таблица 13. Падеж дополнения в зависимой клаузе при отрицании в главной (НКРЯ)
генитив аккузатив % генитива
хотеть 691 1814 28
желать 182 694 21
использование отрицательных местоимений в главной клаузе16 (29), так и маркирование подлежащего главной клаузы генитивом (30). Более подробное обсуждение этого явления см. в разделе 5 ниже.
(29) Этого 1 % никто может не заметить. (Яндекс)
(30) Пояснил, что меня может не быть в эти дни в Москве.
(Яндекс)
4.2.4. Еще одним признаком, указывающим на объединение клауз, является использование в зависимой клаузе именных предикатов, выраженных краткими формами. Как известно [Nichols 1981: 300; Timberlake 2004: 293], в нефинитных предикациях краткие формы прилагательных и причастий в русском языке избегаются (?будучи болен, ?бывший болен), в частности, в большинстве случаев избегаются такие конструкции с инфинитивом в вершине (??быть болен). Можно ожидать, что, в случае если главная и зависимая клауза проявляют некоторые признаки единства, а форма глагола в главной клаузе финитна, это ограничение будет действовать в меньшей степени, поскольку структура в целом оказывается при этом финитной. С этим согласуется также наблюдение Дж. Николс, согласно которому инфинитивы допускают использование кратких форм только при матричных глаголах с субъектным контролем [Nichols 1981: 300].
Были рассмотрены две случайных выборки примеров с различными матричными глаголами, предполагающими субъектный контроль, — с краткими прилагательными (31) и с полными прилагательными в творительном падеже (32).
(31) Ведь ваша подруга называет вас мастером, ведь вы мыслите, как же вы можете быть мертвы?
[М. А. Булгаков. Мастер и Маргарита, часть 2 (1929-1940)]
(НКРЯ)
16 Данное явление упоминается в [Рожнова 2009: 36]. О близких случаях использования отрицательных местоимений в предложениях с объектным контролем см. [Минор 2007; Minor 2013].
(32) Словно он за ночь отдохнул немного от мучений и попривык быть мертвым.
[Л. К. Чуковская. Борис Пастернак. Первая встреча (1962)]
(НКРЯ)
В Таблице 14 приведены данные по тем глаголам из выборок, которые встретились суммарно не менее 10 раз. Как видно из таблицы, рассматриваемые в данной статье глаголы мочь и хотеть особенно явно преобладают в выборке с краткими прилагательными. При сравнении каждого из этих глаголов с суммой по остальным различие статистически значимо (в обоих случаяхР < 0,01)17.
Таблица 14. Частотность краткой и полной формы именных предикатов, выраженных прилагательными, в сентенциальных актантах при различных матричных глаголах (НКРЯ)
выборка 1: краткая форма выборка 2: полная форма
мочь 1169 768
хотеть 24 96
уметь 2 20
перестать 6 115
обещать 1 40
бояться 0 11
стараться 0 24
переставать 0 37
Таким образом, по этому признаку глаголы мочь и хотеть также проявляют склонность к моноклаузальности в большей степени,
10
чем многие другие матричные глаголы .
Различие прослеживается и в парах хотеть — желать, мочь — уметь. Так, в предложениях, подобных (33)-(34), с именным предикатом, выраженным прилагательным готовый, доля кратких форм
17 В Таблицах 14 и 15 приведены данные только для финитных форм матричных глаголов.
18 Ср. контраст, отмеченный в [Timberlake 2004: 294]:
(i) Он может быть оскорблен / оскорбленным.
(ii) Человек любит быть оскорбленным / * оскорблен.
В [Nichols 1981:146, 212-215] также отмечается большая допустимость кратких форм при модальных предикатах.
особенно высока для матричных глаголов мочь и хотеть. Данные приведены в Таблице 15, в обеих парах различие статистически значимо (х2, Р < 0,01)19.
(33) Для тех, кто хочет быть готов ко всему. (Яндекс)
(34) Потому мы уже заранее желаем быть готовыми ко всему.
(Яндекс)
Таблица 15. Частотность краткой и полной формы прилагательного готовый в сентенциальных актантах при различных матричных предикатах (Яндекс)
готов(о,а,ы) готовым(ой,ыми) доля краткой формы
хотеть 31 69 0,3
желать 7 93 0,1
мочь 92 8 0,9
уметь 5 24 0,2
5. Мочь: связь свойств грамматикализации и значения
Известно, что в некоторых языках модальные глаголы могут проявлять различные грамматические свойства в зависимости от того, какой тип модальности они выражают. При этом с наибольшей степенью грамматикализации обычно связан эпистемический тип, с наименьшей — алетический, см., например, [van der Auwera, Plungian 1998:114-115].
По всей видимости, это различие прослеживается и в русском языке. Один признак грамматикализации мочь в эпистемическом значении упоминался во введении: в этом значении отсутствуют ограничения на тип подлежащего, в частности, возможны безличные предложения, т. е. эпистемическое мочь более десемантизовано в терминах [Heine 1993: 54].
Кроме того, можно отметить следующие грамматические особенности, различающие мочь в алетическом, деонтическом и эпистемическом значении.
19 Для глагола желать учитывались только те примеры, в которых он синонимичен глаголу хотеть.
1) В той мере, в какой можно говорить об отношении видовой пары между глаголами мочь и смочь, это относится только или преимущественно к алетической модальности: в эпистемическом значении слово смочь не используется, в деонтическом значении его использование сильно ограничено, см. [Choi 1994; 1999; Петрова 2007: 92].
2) По всей видимости, в эпистемическом значении у глагола мочь ниже частотность причастий.
Непосредственно проверить это утверждение сравнительно сложно, однако косвенно на это указывают две наблюдаемые корреляции.
Во-первых, существует отрицательная корреляция между использованием причастий и неодушевленностью вершины. Данные приведены в Таблице 16, различие статистически значимо (х2, P < 0,01). При этом существует сильнейшая корреляция между неодушевленностью и эпистемической модальностью: в большинстве случаев в относительных конструкциях с неодушевленной вершиной (35) представлена эпистемическая модальность, тогда как конструкции с одушевленной вершиной (36), могут относиться к любому типу модальности — в приведенном примере, вероятно, представлена алетическая.
(35) — Ты произнес роковые слова, которые могут иметь фатальные последствия.
[Борис Заходер. Сказки для людей (1960-1980)]
(НКРЯ)
(36) Она почувствовала себя женщиной, хозяйкой, могущей заботиться, вести хозяйство, даже повелевать.
[Анатолий Приставкин. Вагончик мой дальний (2005)]
(НКРЯ)
Во-вторых, существует отрицательная корреляция между использованием причастий и инфинитивов от глаголов из бытийной сферы (?могущий быть / возникнуть / умереть...). Данные представлены в Таблице 17, различие статистически значимо (х2, P < 0,01).
20 В Таблице 16 отражены данные по первым 200 примерам в обеих рассматриваемых группах при случайной сортировке и рассмотрении только первого релевантного примера от каждого текста.
Таблица 16. Частотность неодушевленных вершин в зависимости от стратегии образования относительных клауз с глаголом мочь (могший + Inf) / который мог + Inf) (НКРЯ, 1950-2012)20
неодушевленная одушевленная % неодушевленных
вершина вершина вершин
причастие 124 76 62
который 154 46 77
Глаголы из бытийной сферы встречаются почти исключительно в конструкциях с эпистемическим модальным значением. Соответственно, эта корреляция также указывает на особую редкость причастий от глагола мочь в эпистемическом значении.
Таблица 17. Частотность глаголов из бытийной сферы в зависимости от стратегии образования относительных клауз с глаголом мочь (могший + Inf / который мог + Inf) (НКРЯ)
глаголы из % глаголов из
бытийной сферы остальные глаголы бытийной сферы
причастие 119 333 26
который 1154 2120 35
3) Глагол мочь может присоединять в качестве прямого дополнения некоторые местоименные группы (это, что, все) [Chvany 1996a], однако в эпистемическом значении эта способность у него, по всей видимости, отсутствует.
Так, пример (37), в котором от глагола мочь зависит инфинитивная клауза, может, по всей видимости, иметь значение, относящееся к любому из трех типов модальности. Пример (38) иллюстрирует наименее естественное эпистемическое значение.
(37) Что я могу сделать?
a. окалетическая (~ 'Что я в состоянии сделать?')
b. ок деонтическая (~ 'Что я имею право сделать?')
с окэпистемическая (напр., ~ 'Что может случиться в результате моих действий?', ср. также (38))
(38) {Что я делаю не так? Никакие настройки не трогал! (...)} Вспомни, что ты мог сделать. (Яндекс)
Пример же (39), в котором от глагола мочь зависит именная группа, представляется недопустимым в эпистемическом значении, ср. (38').
(39) Что я могу?
a. OKалетическая
b. ?деонтическая (40)
c. ???эпистемическая (38')
(40) {Сегодня позвонила в прокуратуру дознавателю, чтобы узнать как и что... Ничего не говорят. (...)} Я не знаю, что я могу и на что имею право. (Яндекс)
(38') { Что я делаю не так? Никакие настройки не трогал! (...)} ??? Вспомни, что ты мог.
4) Как отмечалось в разделе 3, отрицание в зависимой клаузе при глаголе мочь может влиять на оформление актантов в главной клаузе, как, например, в предложении Ничего могло не быть. Представляется, что эта синтаксическая особенность возможна только при эпистемическом (29) (никто может не заметить) и деонтическом (41) значении, но не при алетическом значении, ср. (42а-42б).
(41) Я уже сказал, что никто может не приходить на уроки, но спрашивать буду всех. (Яндекс)
(42а) ВСЕ могут не дышать. (Яндекс)
a. OKдеонтическая (~ 'Все имеют право не дышать'.)
b. OKалетическая (~ 'Все обладают способностью не дышать'.)
(42б) Никто может не дышать.
a. ?деонтическая (~ 'Все имеют право не дышать'.)
b. ???алетическая (~ 'Все обладают способностью не дышать'.)
Таким образом,мочь в алетическом значении не обладает этим признаком слитности главной и зависимой клауз. Стоит, впрочем, отметить, что это свойство бывает и у глаголов, далеких от высокой степени грамматикализации: Никто старался не вмешиваться.
Маркирование подлежащего главной клаузы генитивом при отрицании в зависимой (Никого может не быть), по всей видимости, совместимо только с эпистемической модальностью.
5) Только или преимущественно в эпистемическом значении глагол мочь совместим с необычным для русского языка порядком слов, при котором подлежащее главной клаузы занимает линейную позицию между матричным и зависимым глаголом, как в (43).
(43) Однако сколько времени уйдёт на это, и каких усилий может это стоить ИТ-отделу, не имеющему реального опыта подобных проектов?
[Наталья Дубова. Вокруг ITSM // «Computerworld», 2004]
(НКРЯ)
Данная конструкция встречается, как правило, с «легкими» подлежащими, состоящими из одиночных местоимений: это, такое, никто, — и невозможна при большинстве матричных глаголов. Например, как отмечалось выше, для глагола стараться, также как для глагола мочь, возможно «отрицательное согласование» подлежащего при отрицании в зависимой клаузе (Никто старался не... ), однако, как видно из Таблицы 18, глаголы стараться и мочь различаются по тому, какую позицию по отношению к такому подлежащему занимает матричный глагол. При наличии препозитивного зависимого для глагола мочь предпочитается препозиция (44), ср. (29), для глагола стараться — постпозиция.
(44) Если ошибка будет одна (например, вся работа отвратительна), то этого может никто не заметить (...) (Яндекс)
Таблица 18. Частотность препозиции матричного глагола по отношению к подлежащему при глаголах мочь и стараться (Яндекс)
доля
Этого... никто не Этого никто ...не препозиции
глагола
мочь 46 7 0,9
стараться 0 12 0,0
Таким образом, в некоторых условиях у глагола мочь в эпистемическом значении, но не в других значениях, возможна инверсия матричного глагола и подлежащего, что напрямую соответствует более широкой сфере действия эпистемического мочь, включающей всю пропозицию. Близкое явление наблюдается при препозиции
глагола стоить по отношению к дативному субъекту в таких выражениях, как Стоит погоде испортиться..., см. [Выдрина 2011].
6) Только или преимущественно при эпистемическом значении глагола мочь возможно использование в зависимой клаузе именного предиката, выраженного существительным в именительном падеже. По всей видимости, данный признак является еще более явным указанием на «слитность» клауз, чем использование кратких форм прилагательных в сентенциальном актанте (см. раздел 4), поскольку этот признак связан с еще более строгим ограничением в 21
прочих контекстах .
— эпистемическая модальность:
(45а) {И тут яркий сноп выхватил из ночи тело парня — это был, конечно, не Ленечка. (...)} Он мог быть солдат, отпускник или даже («совсем обидно», — сказал бы кто-нибудь) демобилизованный: гимнастерка на нем была без погон.
[Андрей Битов. Лес (1960-1980)]
(НКРЯ)
— деонтическая модальность:
(45б) Он мог быть солдатом / ??солдат. {У него было на это разрешение. }
— алетическая модальность:
(45в) Он мог быть солдатом / ??солдат. { Он умел стрелять.}
6. Должен
Слово должен частично примыкает по свойствам к глаголам мочь и хотеть.
Во-первых, как и глагол хотеть (см. раздел 4.1), при присоединении инфинитива должен теряет валентность на аргумент в дативе, ср. (46)-(47).
(46) Он должен мне пять рублей.
(47) Он должен (??мне) сходить в магазин.
21 В [Nichols 1981:146, 213] указано, что примеры с именем в номинативе были найдены только для матричного предиката должен.
Во-вторых, некоторую параллель можно провести между дефектностью форм у модальных глаголов и у прилагательного должен: ближайшим аналогом причастий для слова должен можно считать полную форму (должный), которая почти не используется. Как и в случае с глаголами, из стратегий образования обособленных определений при слове должен предпочитается финитная, при этом, как и в случае с глаголами мочь и хотеть, в языке существует синонимичное слово, которое особенно часто используется в нефинитных (особенно причастных) формах — долженствовать. В Таблице 19 данные по словам долженствовать и должен значимо отличаются от среднего уровня (в обоих случаяхР ^ 0,01).
Таблица 19. Продолжение Таблицы 6. Сравнительная частотность стратегий образования относительных клауз у различных предикатов с зависящим от них инфинитивом (НКРЯ, 1951-2011)
который причастие/ полная форма % причастий / полных форм
долженствовать 1 73 99
другие глаголы несовершенного вида, причастия, прилагательные + INF (снятая омонимия) 323 467 59
должен 1389 22 2
В-третьих, как и глаголы мочь и хотеть (см. раздел 4), слово должен склонно к присоединению в качестве сентенциальных актантов именных предикаций с краткими прилагательными, см. в Таблице 20 сравнение по этому признаку матричных предикатов должен и обязан. Различие статистически значимо (х2, Р ^ 0,01).
Таблица 20. Продолжение Таблицы 15. Частотность краткой и полной формы прилагательного готовый в сентенциальных актантах при различных матричных предикатах (Яндекс)
готов(о/а/ы) готовым(/ой/ыми) доля краткой формы
должен 97 3 0,97
обязан 52 48 0,52
С существительным в именительном падеже в предикативной позиции (см. раздел 5) матричный предикат должен также сочетается:
(48) Но хоть арфистка должна быть женщина?
[Муслим Магомаев. Любовь моя — мелодия (1999)]
(НКРЯ)
По всей видимости, еще одним признаком, указывающим на грамматикализацию слова должен, является положение связки. Согласно [Исаченко 1965: 284-285; Сиротинина 2003: 120-121], при слове должен, как и при других неглагольных модальных словах (надо, нужно и др.), связка выступает, как правило, в качестве постпозитивной энклитики (должен был, нужно было). По этому признаку матричный предикат должен отличается не только от других прилагательных и предикативов, способных вводить инфинитивные обороты (готов, жалко), но и от слова должен с именными актантами. Как видно из Таблицы 21, тенденция к размещению связки в постпозиции на нематричное должен не распространяется. Различие статистически значимо (двусторонний вариант точного критерия Фишера, Р ^ 0,01).
Таблица 21. Связь позиции связки и значения предиката должен (НКРЯ)
должен был был должен доля постпозиции связки
... + рубль 522 18 0,2
... + Тот 30643 37 0,999
7. Выводы
1. Слова мочь и хотеть проявляют ряд свойств, характерных для вспомогательных глаголов: дефектность парадигмы, ограничения на образование номинализаций, высокую «слитность» главной и матричной клаузы при использовании этих глаголов. Для глагола
22 Этот порядок слов сравнительно архаичен, (ш) — самый поздний из примеров, фиксируемых в НКРЯ.
(ш) И привели ему должника такого, что должен был тысячи рублей.
[Л. Н. Толстой. Учение Христа, изложенное для детей (1908)]
(НКРЯ)
мочь характерно также избегание позиции в фокусе вопроса. Многие из этих свойств являются статистическими, а не абсолютными. В частности, статистическими являются почти все признаки, указывающие на вспомогательный характер глагола хотеть.
Существенно, что некоторые свойства, которые проявляются у рассматриваемых глаголов только в качестве количественной тенденции, является абсолютными у более грамматикализованных глаголов, в том числе у русского глагола быть. Два примера таких соответствий приведены в Таблице 22.
Таблица 22. Два примера на связь статистических свойств одних глаголов, близких к вспомогательным, и абсолютных свойств других
быть (буду делать) хотеть (хочу делать)
инфинитив (раздел 3.1) неопределенное (а не отрицательное) местоимение в зависимой клаузе при отрицании в главной (раздел 4.2) отсутствует невозможно редкий редко
2. Степень грамматикализации глагола мочь зависит от того, в каком значении он использован. По ряду критериев наиболее грамматикализованным является эпистемическое мочь, наименее грамматикализованным — алетическое мочь. Такое различие соответствует типологическим ожиданиям, о которых см. [van der Auwera, Plungian 1998:114-115].
3. Некоторые признаки указывают на грамматикализацию слова должен в модальной функции: несочетаемость с именными зависимыми, редкость полной формы, допустимость кратких прилагательных и существительного в форме именительного падежа в качестве предиката в зависимой клаузе и клитизация связки.
Таблица 23. Различия между использованиями глагола мочь в зависимости
от выражаемого им типа модальности
алетическая деонтическая эпистемическая
ограничения на тип + +
подлежащего
способность присоеди-
нять (местоименные) + + —
ИГ
причастные формы мало еще меньше
порядок слов с инверси-
ей подлежащего и мат- +
ричного глагола
влияние отрицания в
зависимой клаузе на _ +
падежное оформление
подлежащего
допустимость в зави-
симой клаузе предика- _ _ +
та — существительного
в именительном падеже
видовая пара ? -
«отрицательное согла-
сование» из зависимой _ + +
клаузы на главную
Литература
Апресян 2002 — Ю. Д. Апресян. Взаимодействие лексики и грамматики: Лексикографический аспект // Русский язык в научном освещении 1, 2002. С. 10-29.
БАС — Словарь современного русского литературного языка. Т. XVI. М. — Л.: АН СССР, 1964.
Былинина 2003 — Е. Г. Былинина. О синтаксисе отрицания в русском языке: Отрицательные местоимения и конструкция ни X, ни Y // Труды международной конференции Диалог'2003. М.: Наука, 2003.
Ваулина 1988 — С. С. Ваулина. Эволюция средств выражения модальности в русском языке (XI-XVII вв.). Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1988.
Волк 2007 — В. С. Волк. Яи-местоимения в русских инфинитивных клаузах// Ф. И. Дудчук, Н. В. Ивлиева, А. В. Подобряев (ред.). Структуры и
интерпретации. Работы молодых исследователей по теоретической и прикладной лингвистике. М.: МГУ, 2007. С. 58-69.
Выдрина 2011 — А. В. Выдрина. Препозиция и постпозиция дативного субъекта в конструкциях с глаголом стоить в русском языке. Доклад, прочитанный на конференции «Русский язык: Конструкционные и лексико-семантические подходы». Санкт-Петербург, 12-14 марта 2011 г.
Земская 1987 — Е. А. Земская. Русская разговорная речь: Лингвистический анализ и проблемы обучения. М.: Русский язык, 1987.
Исаченко 1965 — А. В. Исаченко. Грамматический строй русского языка в сопоставлении с словацким. Т. I. Морфология. Братислава: Словацкая АН, 1965.
Летучий 2011 — А. Б. Летучий. Прономинализация сентенциального аргумента в русском языке // А. Е. Кибрик и др. (ред.). Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии: По материалам ежегодной Международной конференции «Диалог». М.: РГГУ, 2011. С. 403-413.
Ляшевская, Шаров 2009 — О. Н. Ляшевская, С. А. Шаров. Частотный словарь современного русского языка (на материалах Национального корпуса русского языка). М.: Азбуковник, 2009.
Минор 2007 — С. А. Минор. Объектный контроль и подъем аргумента в русском языке // Ф. И. Дудчук, Н. В. Ивлиева, А. В. Подобряев (ред.). Структуры и интерпретации. Работы молодых исследователей по теоретической и прикладной лингвистике. М.: МГУ, 2007. С. 104-125.
Падучева 2011 — Е. В. Падучева. Имплицитное отрицание и местоимения с отрицательной поляризацией//Вопросы языкознания 1, 2011. С. 3-18.
Пекелис 2014 — О. Е. Пекелис. Инфинитив уб. придаточное с союзом чтобы: К вопросу о выборе способа оформления сентенциального актанта в русском языке//Вопросы языкознания 4, 2014. С. 13-45.
Петрова 2007 — М. А. Петрова. Типы немодальных значений модальных предикатов (на материале славянских и германских языков). Дисс. ... канд. филол. наук. ИЯз РАН, М., 2007.
Рожнова 2009 — М. А. Рожнова. Синтаксические свойства отрицательных местоимений в испанском и русском языках. Дипломная работа. РГГУ, М., 2009.
Сиротинина 2003 — О. Б. Сиротинина. Порядок слов в русском языке. М.: УРСС, 2003.
Сухотин 1990 — В. П. Сухотин. Синтаксическая синонимика в современном русском литературном языке. М.: АН СССР, 1990.
Ханзен 2006 — Б. Ханзен. На полпути от словаря к грамматике: Модальные вспомогательные слова в славянских языках//Вопросы языкознания 2, 2006. С. 68-84.
Холодилова 2013 — М. А. Холодилова. Позиционные свойства местоимений в русском языке. Выпускная квалификационная работа магистра филологии. СПбГУ, СПб., 2013.
Холодилова 2014 — М. А. Холодилова. Конкуренция основных стратегий релятивизации подлежащего в русском языке // Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН X, 2,2014. С. 478-509.
Abels 2005 — K. Abels. "Expletive negation" in Russian: A conspiracy theory// Journal of Slavic Linguistics 13, 1, 2005. P. 5-74.
Choi 1994 — S.-H. Choi. Modal Predicates in Russian: Semantics and Syntax. PhD Thesis. University of California, Los Angeles, 1994.
Choi 1999 — S.-H. Choi. Sematics and syntax of мочь and смочь: Their "aspectual" relationship//Russian Linguistics 23, 1999. P. 41-66.
Chvany 1996a — C. V. Chvany. A continuum of lexical transitivity: Slightly-transitive verbs // C. V. Chvany. Selected Essays of Catherine V. Chvany. Columbus: Slavica, 1996. P. 161-171.
Chvany 1996b — C. V. Chvany. Syntactic accessibility and lexical storage: The distribution of the Russian infinitive form moc' and its theoretical implications // C. V. Chvany. Selected Essays of Catherine V. Chvany. Columbus: Slavica, 1996. P. 148-160.
Fielder 1983 — G. E. Fielder. Aspect of the Russian Infinitive Complement. PhD Thesis. University of California, Los Angeles, 1983.
Hansen 2001 — B. Hansen. Das slavische Modalauxiliar. Semantik und Gram-matikalisierung im Russischen, Polnischen, Serbischen/Kroatischen und Altkirchenslavischen. München: Verlag Otto Sagner, 2001.
Hansen 2004 — B. Hansen. Modals and the boundaries of grammaticalization: The case of Russian, Polish and Serbo-Croation//W. Bisang, N. P. Himmelmann, B. Wiemer (eds.). What Makes Grammaticalization: A Look from its Fringes and its Components. Berlin: Mouton de Gruyter, 2004. P. 245-270.
Heine 1993 — B. Heine. Auxiliaries. Cognitive Forces and Grammaticalization. New York — Oxford: OUP, 1993.
Issatchenko 1940 — A. Issatchenko. Tense and auxiliary verbs with special reference to Slavic languages //Language 16, 3, 1940. P. 189-198.
Minor 2013 — S. Minor. Controlling the hidden restrictor: A puzzle with control in Russian//Proceedings of the 42nd Meeting of the North East Linguistic Society (NELS 42). Vol. 42, 2. 2013. P. 29-40.
Nichols 1981 — J. Nichols. Predicate Nominals: A Partial Syntax of Russian. Berkeley — Los Angeles — London: University of California Press, 1981.
Timberlake 2004 — A. Timberlake. A Reference Grammar of Russian. Cambridge: Cambridge University Press, 2004.
van der Auwera, Plungian 1998 — J. van der Auwera, V. A. Plungian. Modality's semantic map //Linguistic Typology 2, 1998. P. 79-124.
