CC BY
16
ОБЗОРЫ И ПРОБЛЕМНЫЕ СТАТЬИ
Глобальное pаспpостpанение тpансфузионных вирусных гепатитов как непредвиденное последствие технологического пpогpесса в медицине
М.К.Мамедов, А.Э.Дадашева
Hациональный центp онкологии, Республиканский центр по боpьбе со СПИД, г.Баку
Пpедставление о "трансфузионных инфекциях" (анг.: transfusionally-transmited infections) сформировалось сpавнительно недавно, после того, как в процессе многолетней мировой клинической практики пеpеливаний крови (гемотрансфузий) и ее отдельных компонентов было доказано, что эти процедуры могут служить основой особого механизма передачи ряда патогенных возбудителей с переливаемой кровью. Первоначально этот механизм был назван "гемотранс-фузионным", но со временем распространился редуцированный вариант этого термина - "трансфузион-ный", который и поныне продолжает использоваться в медицине, хотя правомерность его применения до сих пор остается предметом дискуссий [2, 3, 20].
Исторически первой трансфузионной вирусной инфекцией (ТВИ) должена быть признана инфекция, вызванная вирусом гепатита В (ВГВ) - возбудителем заболевания, которое регистрировалось первоначально под несколькими различными названиями, а затем как "сывороточный гепатит". Большинство исследователей признает, что первые документированные описания групповой заболеваемости гепатитом (желтухой), вызванным парентерально распространяющимся возбудителем, принадлежат немецким врачам И.Люрману и Ф.Йену и датируются 1885 г. [17].
Уже в 20-30-е гг ХХ в в литературе стали все чаще появляться сообщения о заболеваниях желтухой после вакцинации ("послепрививочная" или "поствакцинальная" желтуха), после введения сальварсана больным сифилисом ("сальварсановая" желтуха) и инсулина больным диабетом ("шприцевал желтуха"). И, наконец, по мере расширения практики переливания крови в литературе накапливались сообщения о развитии желтухи после гемотрансфузии - так появился термин "пост-трансфузионная желтуха", который после доказательства прямой связи такой желтухи с паренхиматозным гепатитом, трансформировался в термин "пост-трансфузионный гепатит" (ПТГ) [18].
К 1945 г были завершены обстоятельные эпидемиологические исследования английских и американских специалистов, проведенные на добровольцах и показавшие, что "сывороточный гепа-
тит" этиологически обособлен от "эпидемического гепатита". В 1947 г. было предложено назвать эти заболевания гепатитом В (ГВ) и гепатитом А, а в 1953 г комитет экспертов ВОЗ рекомендовал впредь использовать именно эти названия.
К концу 60-х гг ХХ в завершилась этиологическая расшифровка ГВ и впервые появилась возможность надежной лабораторной диагностики этого заболевания. Это дало возможность убедиться в том, что значительная часть случаев заболевания ГВ была действительно связана с трансфузионным распространением его возбудителя. Более того, это позволило установить, что ВГВ-инфекция широко распространена во всем мире и часто протекает в субклинической форме.
К середине 70-х гг ХХ века стали появляться сообщения о том, что у значительной части подвергшихся переливаниям крови больных развивается ПТГ, при котором не удается выявить маркеры инфицирования ВГВ. Поиски соответствующего возбудителя в 1989 г привели к идентификации нового вируса, названного вирусом гепатита С (ВГС) [12]. Вскоре после этого было установлено, что ВГС-инфекция, отличающаяся значительным преобладанием субклинического течения, также широко распространена во многих регионах мира, а ее возбудитель передается преимущественно трансфузионным путем.
Заметим, что к этому времени уже были открыты вирусы гепатитов А и Е, передававшиеся посредством только фекально-орального механизма и потому объединенные в группу "энтеральных вирусных гепатитов". В противовес им инфекции, вызванные ВГВ и ВГС, стали объединять в группу "парентеральных" или "трансфузионных" вирусных гепатитов" (ТВГ). Именно эти инфекции, вместе с идентифицированной еще в 1983 г. инфекцией, вызванной вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ), и сформировали основу группы ТВИ [9, 16].
Итак, к середине последней четверти ХХ века было установлено существование двух гепатотропных инфекций, широко распространенных во всем мире -согласно данным, приводимым еще в 1995 г, ВГВ и
ВГС в мире было инфицировано не менее 500 млн человек.
В 2005 г это число, только по официальным данным ВОЗ, превосходило 700 млн человек, в сумме составляя более 10% всех жителей планеты [14].
Разумеется, что столь широкое и продолжающееся распространение этих инфекций не может не вызывать обеспокоенности не только национальных служб здравоохранения многих стран мира, но и всего мирового сообщества. Поэтому в настоящее время организация борьбы с этими инфекциями рассматривается как одна из важнейших задач, стоящих перед мировым здравоохранением, а поиск эффективных методов и средств для осуществления такой борьбы представляет собой приоритетную задачу медицинской науки.
Необходимо особо подчеркнуть, что при углубленном изучении эпидемиологии этих инфекций и в процессе совершенстовования научных основ организации борьбы с ними закономерно возникает ряд вопросов, связанных с необходимостью раскрытия причин, в силу которых эти инфекции к настоящему времени приобрели глобальное распространение. Именно обсуждению важнейших из этих причин и посвящен настоящий обзор.
За последние 30 лет стало очевидным, что непосредственной и основной причиной наиболее интенсивного распространения этих инфекций была деятельность медиков - был накоплен ряд фактов, однозначно указывающих на решающее значение переноса этих вирусных инфекции не только при переливании крови, ее компонентов и приготовленных на их основе лекарственных препаратов, но и при инъекционном введении лечебных средств с помощью недостаточно качественно простерилизованных медицинских инструментов. Именно поэтому, в свое время ВГВ-ин-фекция была аллегорически названа "позором медиков" - орршргшт medicorum.
Однако признание важного значения гемотранс-фузионного и инъекционного заражения ГВ и гепатитом С (ГС), тем не менее, не дает конкретного объяснения причинам столь значительных масштабов распространения ВГВ- и, особенно, ВГС-инфекции, с которыми мы имеем дело сегодня. При такой трактовке причин "пандемического" распространения ГВ и ГС, без определенного ответа остаются, по меньшей мере, два вопроса: 1) как эти инфекции распространялись до начала "инъекционной" эры? и 2) почему эти инфекции обрели глобальное распространение именно во второй половине ХХ века?
Для того, чтобы дать на эти вопросы обстоятельный ответ, придется вспомнить некоторые клинико-патогенетические и эпидемиологические особенности, общие для ВГВ- и ВГС-инфекций.
Важнейшими клинико-патогенетическими особенностями ВГВ- и ВГС-инфекций, предопределяющими своеобразие их эпидемиологических характеристик, являются то, что: 1) они отличаются высокой частотой течения в хронических формах и 2) их
возбудители обладают способностью эффективно "уклоняться" от воздействия факторов иммунной защиты организма, что, в итоге, приводит к ее несостоятельности и формированию "нестерильного" иммунитета [7].
В результате ВГВ и ВГС могут длительно персис-тировать в организме и на протяжении длительного периода оставаться в крови и, соответственно, в лимфе. Именно это и предопределяет способность этих вирусов распространяться несколькими различными путями.
Во-первых, эти вирусы из крови проникают в тканевую жидкость и далее во многие секретируемые и экскретируемые биожидкости, и в том числе, в вагинальную слизь и сперму. Это позволяет им передаваться из одного организма в другой при половых контактах. С такой же долей вероятности они из крови могут проникать в грудное молоко, которое может становиться фактором передачи этих инфекций от матери к новорожденному ребенку в процессе его грудного вскармливания. В обоих отмеченных случаях передача вирусов из организма в организм опосредуется вторичными факторами - экскретами.
И, наконец, в процессе родов эти вирусы могут из крови матери проникать в микротравматические повреждения кожи и слизистых оболочек ребенка. Кроме того, при патологии плаценты, сопровождающейся повреждением ее гистогематического барьера, эти вирусы могут из крови матери проникать непосредственно в кровяное русло плода. При этом, передача инфекции опосредуется самой кровью.
Очевидно, что все названные пути передачи вирусов могут быть реализованы в естественных условиях, и потому классифицируются как естественные пути [1].
Во-вторых, поскольку весь период инфекционного процесса эти вирусы персистируют в крови и многих тканях организма, перенос из одного организма в другой крови (гемотрансфузия) и/или тканей (трансплантация) может стать причиной инфицирования этими вирусами и индукции в организме реципиента крови или тканей соответствующего инфекционного процесса. Однако передача вирусом с переливаемой кровью или пересаженными тканями может быть осуществлена только лишь при активном участии человека и не может быть отнесена к реализации естественных путей инфицирования - они объединяются под рубрикой "артифициальные" (искусственные) пути.
В основе всех артифициальных путей передачи вирусов лежит механическое повреждение целостности кожных и слизистых покровов, через которые вирусы проникают непосредственно в организм. Поэтому все разнообразие этих путей может быть объединено под общим условным названием "парентеральный путь" (очевидно, что трансфузионный путь является одним из вариантов такого пути) [6].
Заметим, что артифициальные пути передачи ВГВ и ВГС оказались хронологически первыми из идентифированных путей распространения этих инфекций. Однако еще на этапе формирования
современных представлений об эпидемиологических особенностей ВГВ-инфекции, когда информация о существовании естественных путей отсутствовала, неоднократно высказывалось мнение о том, что артифи-циальный путь передачи ВГВ не может являться ведущим в поддержании процесса циркуляции ВГВ в человеческой популяции в естественных условиях, по крайней мере, до появления технических возможностей для реализации артифициальных путей распространения этой инфекции и, в частности, опосредованных инвазивными медицинскими манипуляциями.
Это мнение исходило из логической посылки о том, что ВГВ, как таковой, вряд ли появился только в XIX веке - скорее всего он, как и большинство других вирусов, уже существовал в природе за много веков до этого [4, 10]. Действительно, было невозможно себе представить, что эта инфекция, будучи строгим антропонозом, могла сохраниться в природе, не имей она естественного пути передачи от человека к человеку, способного обеспечить беспрерывную циркуляцию вируса (а значит его сохранение в природе, как биологического вида) на протяжение многовекового периода.
Тогда приходилось признать, что вирус существовал в природе издавно, но начало быстрого распространения вызванной им инфекции по времени должно было совпадать с началом широкого внедрения в медицинскую практику, в первую очередь, инъекционного метода введения лекарственных препаратов и расширением практики переливания крови. Заметим, что инъекционный метод введения лекарств стал широко использоваться в медицине лишь во второй половине XIX века, а гемотрансфузии начали применяться в широком масштабе только в период Первой мировой войны.
Согласно современным представлениям, ВГВ и ВГС, как и возбудители всех существующих ныне инфекционных заболеваний, были получены человеком в "наследство" от своих эволюционных предков среди высших приматов. Возбудители даже тех инфекций, которые мы сегодня рассматриваем как строгие антропонозы, лишь в процессе эволюции "поменяли" своих основных хозяев среди животных на человека. Именно поэтому правомочно ставить вопрос лишь о том промежутке времени, когда циркуляция этих возбудителей только среди людей стала настолько интенсивной, что оказалась способной обеспечить устойчивое сохранение этих возбудителей в природе [4].
Очевидно, что на протяжении длительного периода, предшествовавшего началу "инъекционной" эры, т.е. до появления реальной возможности широкого распространения вирусов парентеральным путем, ВГВ и ВГС могли распространяться лишь естественными путями - половым и перинатальным. Это позволяет полагать, что формирование указанных гепа-тотропных инфекций, как антропонозов, по времени, скорее всего, совпало с периодом объединения древних людей в социально организованные сообщества и
появления их крупных поселений, т.е. не ранее, чем примерно 10 тыс лет назад [25].
Однако, в условиях ограниченной мигрируемос-ти населения, отсутствия достаточно тесных и широких международных связей, характерных для рабовладельческого и феодального укладов жизни, расширение масштабов эпидемического процесса посредством только полового и перинатального путей передачи вирусов затягивалось на годы.
При этом, не исключено, что распространение этих инфекций эпизодически могло происходить и парентерально - при татуаже, ритуальных скарификациях и обрядах групповой инициации, выполняемых с использованием контаминированных вирусами колющих и режущих инструментов. В средние века во многих восточных странах распространилась вариоляция (метод профилактики оспы, основанный на втирании в поврежденную кожу полученного у больного оспенного детрита), которая также могла сопровождаться паретеральным инфицированием ВГВ и/или ВГС. Однако, по изложенным выше причинам социально-экономического характера, эти процедуры не могли существенно повысить интенсивность эпидемического процесса, поддерживаемого, в основном, за счет естественных путей распространения вирусов.
Кроме того, широкому распространению этих инфекций на протяжении многих столетий препятствовала их фактическая конкуренция с, так называемыми "быстрыми" инфекциями, имеющими высокую конта-гиозность, короткий инкубационный период и высокие показатели летальности (чума, холера и оспа), широко распространенными во многих странах вплоть до XIX века. В этих условиях и на фоне высокой общей детской смертности, значительная часть перинатально инфицированных ВГВ и ВГС детей и подростков не успевала дожить до репродуктивного возраста, в котором они могли бы реализовать естественные пути передачи этих вирусов [8, 9].
И, наконец, в раннем и позднем средневековом, а позднее, в раннем капиталистическом обществе сексуальная распущенность, широкое распространение проституции и гомосексуализма - социальных явлений, благоприятсвующих распространению гепатитных инфекций, достаточно эффективно ограничивались религиозными и государственными запретами.
Понятно, что в подобной ситуации эпидемический процесс, поддерживаемый за счет только полового и перинатального путей распространения инфекций, продолжался на том минимальном уровне, который лишь обеспечивал непрерывность циркуляции вирусов.
Именно по этой причине развитие крупных вспышек ГВ или ГС в период до широкого внедрения в медицину инвазивных манипуляций было маловероятным. В этих условиях число инфицированных лиц могло возрастать лишь в арифметической прогрессии, а их доля в общей популяции населения оставалась незначительной.
Объективные предпосылки для резкого повыше-
ния интенсивности эпидемического процесса, обусловленного соответствующими вирусами, сложились во второй половине XIX века, ознаменовавшейся началом "инъекционной" эры развития медицины, когда широкие слои медиков получили возможность использовать в своей работе шприцы и инъекционные иглы.
Заметим, что промышленный выпуск шприцев и игл начался в середине 50-х гг XIX века, однако почти до конца этого столетия парентерально вводились, в основном, лишь два лекарственных препарата -морфин и масляный раствор камфары. Только к концу XIX века инъекционно стали вводиться некоторые вакцины и сыворотки.
Существенному расширению сферы применения инъекционного метода, согласно мнению ряда историков, стало несколько обстоятельств. Во-первых, в начале ХХ века появились анальгетики, которые парентерально вводились при местной анестезии, все шире используемой в практике ставших рутинными "малых" хирургических операций, которые проводили сотням тысяч человек. Во-вторых, с 1910 г стал широко применяться эффективный метод химиотерапии сифилиса сальварсаном, действующим только при парентеральном введении.
Лишь после этого и некоторых других методических новшеств в терапии инъекционный метод занял ведущее место во всех областях клинической и профилактической медицины, а производство лекарств для парентерального введения превратилось в одну из самостоятельных и довольно крупных отраслей фармацевтической промышленности [21].
В ХХ веке практика инъекционного введения лекарственных препаратов с помощью шприцев и игл многоразового использования обрела повсеместный характер, хотя их стерилизация (кипячение) далеко не во всех ситуациях осуществлялась должных образом и потому не гарантировала предотвращение всех случаев "инъекционного" заражения (система строгой регламентации режимов стерилизации шприцев и игл даже в развитых странах начала внедряться только с конца 50-х гг ХХ века) [23].
Существенную, если не решающую, роль в первоначальном распространении ТВИ по миру сыграла и уже упоминавшаяся практика переливания крови. Масштабы ее применения особенно возросли после того, как с целью стабилизации донорской крови начал использоваться цитрат натрия, позволивший не только консервировать, но заготовливать впрок большие количества крови [22].
Учитывая, что тестирование донорской крови на инфицированность ВГВ начало внедряться лишь с 70-х гг, а на инфицированность ВГС - лишь в начале 90-х гг ХХ века, а за эти годы донорскую кровь получили сотни миллионов человек в разных странах, нетрудно представить себе масштабы последствий этой процедуры в качестве "распространителя" ТВИ.
Признавая исключительно важную роль переливания крови в распространении этих инфекций, нель-
зя не отметить, что определенный, хотя и несравненно меньший по значению, вклад в процесс распространения ТВИ "внесли" и другие типы широко распространенных медицинских процедур. Отметим лишь важнейшие из них.
Еще в недалеком прошлом определенную роль в распространении инфекций в свое время сыграли оспопрививание, нередко осуществлявшееся плохо простерилизованными скарификаторами, и процедура взятия крови из пальца с помощью весьма популярной долгие годы среди медиков автоматической иглы Франка, стилет которой не поддавался должной стерилизации.
Не менее важное значение в распространении этих инфекций, вероятно, имело и широкое внедрение и массовое применение в стоматологии инвазивных методов лечения заболеваний зубов (процедура де-пульпирования и связанные с ней манипуляции) с использованием инструментов, не подвергающихся должной стерилизации [24].
Начавшееся в конце 60-х гг. прошлого века широкое использование гибких фиброэндоскопов, пластиковая оболочка которых не подлежала "жестким" методам дезинфекции, также внесло свой вклад в распространение ТВИ.
За последние 40 лет в распространении этих инфекций немалую роль сыграло и внедрение в клиническую медицину методов экстракорпоральной обработки крови (и, в первую очередь, гемодиализ). Первые специализированные центры и отделения гемодиализа появились в США и странах Европы в начале 60-х гг ХХ века. И, сегодня, спасая жизни сотням тысяч пациентов, применение программного гемодиализа, несмотря на все предпринимаемые меры продосторожности, продолжает оставаться причиной инфицирования все новых пациентов [19].
И, наконец, нельзя не отметить, что распространению ТВИ в определенной степени способствовало интенсивное развитие трансплантологии и, даже, внедрение в практику метода экстракорпорального оплодотворения.
Резюмируя изложенное выше, легко придти к весьма парадоксальному выводу о том, что резкое увеличение показателей инцифированности жителей планеты вирусами ГВ и ГС и роста заболеваемости ими, отмеченное за минувшие 80 лет, является свобразной "платой" цивилизации за технологический прогресс, достигнутый в медицине [24].
Действительно, внедрение всех названных выше технологий, обеспечивающих повышение эффективности диагностики и результативности лечения больных, а порой и "спасение" больных, способствовало распространению других, довольно тяжелых по своим последствиям, заболеваний, каковыми являются ГВ и ГС и их осложнения и отдаленные последствия [5, 14].
Характеризуя эпидемиологию гепатотропных ТВИ на современном этапе развития общественного здравоохранения, необходимо отметить наиболее характерные для них особенности [13].
Во-первых, все естественные пути распространения ВГВ и ВГС и сегодня не утратили своего эпидемиологического значения - они, как и прежде, продолжают распространяться как "вертикальным", так и половым путями.
Во-вторых, достижения клинической медицины невольно способствовали формированию дополнительных артифициальных путей передачи вирусов и, в итоге, необычайно интенсивному распространению в мире ВГВ- и ВГС-инфекции. В условиях же современного общества с хорошо развитой системой здравоохранения и широко используемыми передовыми медицинскими технологиями диагностики и терапии, естественные пути их распространения уступили ведущую роль парентеральному пути.
В-третьих, в условиях, когда технологический прогресс в медицине привел к изменению прежней эпидемиологической значимости различных механизмов инфицирования вирусами ГВ и ГС и, в частности, к резкому возрастанию роли парентерального пути при сохранении прежнего эпидемиологического значения естественных путей передачи ВГВ и ВГС сложились объективные предпосылки для эксплозивного распространения инфекции.
Иначе говоря, по мере внедрения в практику все новых и новых инвазивных методов диагностики и лечения, происходило расширение возможностей распространения, развитие эпидемического процесса обретало все более быстрые темпы, а число инфицированных возрастало уже не в арифметической, а в геометрической прогрессии.
Из изложенных выше особенностей вытекает еще одно свойство, присущее только ТВИ. Если в условиях реализации только естественных путей передачи вирусов в эпидемический процесс наиболее часто вовлекались дети, рожденные от инфицированных матерей, и лица, ведущие "сверхактивную" половую жизнь, то при доминировании парентерального пути инфицирования важное значение в качестве "конти-гентов с высоким риском инфицирования" дополнительно приобретают те категории медицинских работников, которые регулярно и непосредственно контактируют с кровью, больные, получающие частые переливания крови, больные, подвергающиеся экстракорпоральной обработке крови, а также больные хроническими заболеваниями (туберкулез, злокачественные опухоли и др.), не говоря уже о регулярных потребителях инъекционных наркотиков, эпидемиологическое значение которых требует отдельного рассматрения.
Существование этих контингентов лиц, в которых циркуляция ВГВ и ВГС наиболее интенсивна, имеет важное значение не только в поддержании эпидемического процесса во всех регионах мира, но и в ускорении темпов эпидемического процесса. Внутри этих групп формируются устойчивые во времени "коллективные" источники инфекции, из которых вирусы уже половым путем, по цепочке инфицируют их половых партнеров и таким образом выносятся в
общую популяцию населения [11].
Здесь же отметим еще два факта, демонстрирующих, как прогресс в медицине косвенно способствовал повышению интенсивности распространения ге-патотропных ТВИ. Так, последовательное снижение показателей детской смертности привело к тому, что большинство перинатально инфицированных детей сегодня уже доживает до половой зрелости и становится источником распространения вирусов половым путем. С другой стороны, повышение эффективности этиотропного лечения привело к снижению смертности больных хроническими ГВ и ГС, часть из которых, тем не менее, остается инфицированной, а значит способной и в дальнейшем распространять инфекции в своем близком окружении.
Вместе с тем, было бы ошибочным делать вывод о том, что распространение ТВИ стало издержкой технологического прогресса только в медицине. Несомненно, немалую лепту в этот процесс внесли и некоторые другие обстоятельства, не имеющие прямого отношения к развитию медицины, но обусловленные развитием самого общества [15].
Так, исключительный вклад в распространение ГВ и, особенно, ГС сыграло такое социально значимое явление, как потребление инъекционных наркотиков, масштабы которого за минувшее столетие возросли в десятки раз. Сегодня именно лица, инъекционно вводящие себе наркотики, причем, как правило, с грубыми нарушениями должных мер эпидемиологической безопасности и составляющие миллионы человек, остаются важнейшими источниками этих инфекций, продолжающими распространять их в обществе.
Определенную, хотя и косвенную, роль в распространении ТВИ на современном этапе развития общества с развитой системой автомобильного и иного транспорта и широким использованием в производстве различного технического оборудования, играет "травматическая эпидемия", становящаяся важным фактором существенного расширения масштабов ургентных переливаний крови пострадавшим, при отсутствии реальных возможностей качественного тестирования крови на маркеры инфицирования ВГВ и ВГС.
И, наконец, развитие общества и демократии привело не только к существенной либерализации взглядов на проституцию (которая в ряде стран, практически, стала частью организованного секс-бизнеса) и гомосексуализм (ныне рассматриваемый как приватная сфера жизни сексуальных меньшинств, существование которых в обществе официально признается в ряде стран мира и не подвергается какой-либо социальной обструкции), но и сдвигу общественно-государственной политики в сторону проксентеизма, выражающегося в лояльности не только взглядов на нравственные нормы, но и законов, прямо или косвенно, регулирующих взаимоотношения людей в сексуальной сфере.
Очевидно, что все отмеченные выше процессы, в условиях расширения международных связей и
широкого использования разнообразных скоростных средств передвижения по всей планете, накладываясь друг на друга и взаимно потенцируя эпидемиологический потенциал каждого из них, закономерно привели к быстрому увеличению в общей популяции числа инфицированных лиц и, соответственно, резко повысили вероятность их контакта со здоровыми лицами.
Нельзя не отметить, что за последнее десятилетие произошло заметное изменение этиологической структуры ТВГ и отчетливое доминирование в ней ВГС-инфекции. К сокращению заболеваемости ГВ в целом ряде регионов мира и, одновременно, к относительному увеличению случаев ГС в балансе общей заболеваемости ТВГ способствовали следующие обстоятельства: а) расширение масштабов применения вакцины против ГВ - за четверть века с небольшим такой вакцинацией было охвачено около 150 млн человек; б) систематическое исследование переливаемой крови и ее доноров на маркеры инфицирования ВГВ началось примерно на 20 лет раньше, чем тестирование на наличие антител к ВГС; в) продолжающееся расширение масштабов инъекционного потребления наркотических средств, создавшее условия для более интенсивного распространения ВГС-инфекции и г) увеличение числа больных хроническим ГС за счет того, что ВГС-инфекция, в отличие от ВГВ-инфекции, характеризуется значительно большими показателями хронизации (75-80% против 10%) и частоты течения в субклинических формах (как минимум, в 2 раза).
Сложившаяся эпидемиологическая ситуация привела к тому, что человечество "вошло" в XXI век, уже осознавая, что его сопровождают такие "неудобные попутчики", которые пристроились к "локомотиву" бурно развивающейся медицины и, продолжая "пользоваться" благами цивилизации, расширяют ареал своего существования.
И, если человечеству, благодаря созданию и рациональному применению вакцины, удалось добиться последовательного сокращения ареала для ВГВ-ин-фекции, то эффективные средства, пригодные для контроля ВГС-инфекции, способные принципиально изменить к лучшему эпидемиологическую ситуацию в отношении этой инфекции и ощутимо снизить быстроту распространения ГС, все еще не созданы.
Принимая во внимания глобальный характер распространения гепатотропных ТВИ и сравнительно низкую эффективность существующих ныне средств и методов их профилактики и лечения связанных с ними заболеваний, трудно надеяться, что эта проблема будет решена уже в обозримом будущем. Во всяком случае, следует иметь ввиду, что многие актуальные вопросы этой проблемы все еще ждут своего решения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Белозеров Е.С., Иоанниди Е.А. Курс эпидемиологии. Элиста: АПП Джангар, 2005, 136 е.; 2. Голосова Т.В., Никитин И.К. Ге-
мотрансмиссивные инфекции. М.: МИА, 2003, 191 с.; 3. Дадашева А.Э. Трансфузионные вирусные инфекции: проблемы классификации и номенклатуры. - Современные достижения азербайджанской медицины, 2008, N.2, c.55-60; 4. Жданов В.М. Происхождение вирусов. М.: Медицина, 1990; 5. Каиров В.А. Вирусные гепатиты В и С как внутрибольничные инфекции. - В кн.: Гепатит В, С и D -пролемы диагностики, лечения и профилактики. Мат-лы Российской научно-практической конференции М., 2003, с.29-30; 6. Ковалева Е.П., Семина Н.А., Храпунова И.А. и др. Артифициальный механизм передачи возбудителей вирусных гепатитов. - Эпидемиология и инфекционные болезни (Москва), 2000, N.2, c.40-43; 7. Курбанова С.А., Мамедли Ф.М., Мамедов М.К. Патогенез иммунологических нарушений при инфекциях, вызванных вирусами гепатитов В и С.-Азерб. Ж. онкологии, 2006, N.2, c.71-73; 8. Мамедов М.К. К 25-ти детию глобального уничтожения натуральной оспы. - Биомедицина,
2005, N.4, c.53-57; 9. Мамедов М.К. Инфекция, вызванная вирусом иммунодефицита человека: успехи, перспективы и проблемы. - Биомедицина, 2006, N.1, c.41-47; 10. Мамедов М.К. Успехи, проблемы и перспективы иммунопрофилактики вирусного гепатита D. - Биомедицина, 2006, N.2, с.34-39; 11. Мамедов М.К., Дадашева А.Э. Механизм инфицирования как основа классификации групп высокого риска инфицирования вирусами гепатита В и С. - Современные достижения азербайджанской медицины, 2006, N.2, c.42-45; 12. Маме-дов М.К., Михайлов М.И. От вируса гепатита С до TTV и далее. -Вирусные гепатиты, 2005, N.2, с. 11-15; 13. Мамедов М.К., Дадаше-ва А.Э., Кадырова А.А. Место трансфузионных вирусных инфекций в эпидемиологической классификации. - Экоэнергетика (Баку),
2006, N.2, с.42-45; 14. Мамедов М.К., Кадырова А.А., Таги-заде Р.К., Дадашева А.Э. Трансфузионные вирусные инфекции - проблема современной медицины. - Соврем. достижения азербайджанской медицины, 2006, N.1, с.3-10; 15. Мамедов М.К., Михайлов М.И., Семененко Т.А., Дадашева А.Э. Трансфузионные вирусные гепатиты: традиционные и нетрадиционные аспекты медико-социального значения. - Мир вирусных гепатитов, 2005, N.2, с.4-12; 16. Мамедов М.К., Гиясбейли С.Р., Рагимов А.А.и др. О значении трансфузион-ных вирусных инфекций в современной медицине. - Здоровье, 1999, N.6., с.57-59; 17. Михайлов М.И., Мамедов М.К. Эволюция взглядов на этиологию гепатита: от дискразической теории к вирусной.-Вирусные гепатиты (Москва), 2004, N.1, с.3-7; 18. Михайлов М.И., Мамедов М.К. К соракалетию открытия "австралийского" антигена.- Ж. микробиологии (Москва), 2004, N.5, с.119-124; 19. Михайлов М.И., Попова О.Е., Дадашева А.Э. Серологические маркеры инфицирования вирусами гепатитов В и С среди больных, находящихся на программном гемодиализе. - Здоровье (Баку), 2005, N.4, с.47-49; 20. Рагимов А.А., Дашкова Н.Г. Трансфузионная иммунология. М.: ВУНМЦ, 2004, 269 с.; 21. Семенченко В.Ф. История фармации. М.: ИКЦ МарТ, 2004, с. 265-268; 22. Шахгильдян И.В., Михайлов М.И., Онищенко Г.Г. Парентеральные вирусные гепатиты. М.: ГОУ ВУНМЦ, 2003, 383 с.; 23. Cambridge illustrated history of medicine. Ed. R.Porter. Cambridge university press, 2004, 400 р.; 24. Collier L., Oxford J. Human virology. NY: Oxford University Press, 2006; 25. Viral hepatitis. Eds. H.Thomas, S.Lemon, A.Zuckerman. 3-th ed. Malden-Oxford-Victoria: Blackwell Publ., 2005, 876 р.
SUMMARY
Global spreading of transfusion viral hepatitis as a unforeseen consequence of technologic progress in medicine M.Mamedov, A.Dadasheva
In the review the authors described global spreading of viral hepatitis B and C infections as a unforeseen consequence of development of new technologies in clinic and preventive medicine and clear out the novel invasive methods applied for therapy create new ways for viruses dissemination.
Поступила 13.02.2008
