CC BY
19
Роль инъекционной наркомании в распространении трансфузионных вирусных инфекций
А.Э.Дадашева, М.К.Мамедов, А.А.Кадырова
Республиканский центр по боpьбе со СПИД, Национальный центр онкологии, г.Баку
Трансфузионные вирусные инфекции (ТВИ), важнейшими из которых сегодня являются инфекции, вызванные вкусами иммунодефицита человека (ВИЧ), гепатита В (ВГВ) и гепатита С (ВГС), в настоящее вpемя хаpакгеpизуются глобальным распространением - число лиц, вовлеченных в вызванные ими эпидемические процессы, в общей сложности во всем мире превосходит 1 млрд человек, а ежегодный ущерб, наносимый мировой экономике обусловленными ими заболеваниями и их осложнениями, исчисляется миллиардами долларов США [5, 8].
Вместе с тем, необходимо особо подчеркнуть, что эти три инфекции сближает не только их повсеместное распространение, но и, главным образом, наличие у них целого ряда общих особенностей, выделяющих их в особую группу инфекций и существенно отличающих от многих других инфекций.
Важной особенностью этих инфекций на современном этапе развития общества следует признать то, что все три ТВИ распространены преимущественно среди представителей нескольких, одних и тех же и сходных по составу, профессионально и социальных (поведенчески неблагополучных) групп населения, называемых "группами, отличающимися высоким риском инфицирования" или короче - "группами с высоким риском инфицирования" (их также именуют "наиболее уязвимыми" группами). Именно эти группы, в которых обеспечиваемая парентеральным механизмом передачи циркуляция возбудителей ТВИ наиболее интенсивна, имеют важное значение в поддержании эпидемического процесса в общей популяции населения во всех регионах мира [6].
Каждую из таких групп формируют лица, выделяемые из общей популяции населения именно по признаку повышенной вероятности инфицирования возбудителями ТВИ в силу более частых, более длительных или более тесных контактов с потенциальными источниками инфекции. При этом, одну из важнейших в эпидемиологическом отношении групп высокого риска инфицирования возбудителями ТВИ формируют регулярные потребители инъекционных наркотиков (ПИН).
В настоящем сообщении мы попытались, кратко охарактеризовав инъекционную наркоманию (ИНМ), как практику парентерального введения психотропных веществ в организм, раскрыть истоки и причины формирования взаимосвязи ТВИ и ИНМ и показать эпидемиологическое значение этой взаимосвязи в ка-
честве фактора, не только способствовавшего распространению ТВИ в глобальном масштабе, но и препятствующего повышению эффективности борьбы с ТВИ.
Поставив перед собой эту цель, прежде всего рассмотрим важнейшие объективные предпосылки появления самого явления ИНМ.
Психотропные вещества, оказывающие на организм сильное эмоциогенное воздействие, к которому при повторных поступлениях в организм формируется патологическое пристрастие, ныне объединяемые под общим названием "наркотики", известны с древних времен. Однако, если традиционное экспонирование в ротовой полости ("сосание"), вдыхание через нос и курение элементов растений, содержащих вещества с наркотическим действием, имеет более, чем 5-ти тысячелетнюю историю, то инъекционное введение наркотиков, т.е. инъекционная наркомания - поистине "грешное дитя" цивилизации, а вся ее история едва насчитывает полтора столетия.
Объективные предпосылки для зарождения ИНМ сформировались в недрах медицины. Как ни парадоксально, но ими стали два технологических достижения медиков и фармацевтов 19 века: разработка методов выделения и очистки смесей органических веществ, позволивших получить растворимые формы психотропных веществ, а также наладка промышленного производства шприцев и инъекционных игл. Именно эти достижения, в условиях все возрастающей потребности в высокоэффективных анальгети-ческих лекарственных препаратах, в итоге привели к широкому использованию нового пути введения лекарств - парентерального.
К середине 19 века наркотические анальгетики уже широко использовались в медицинской практике -препараты опия применяли при лечении многих болезней в качестве обезболивающего и успокаивающего средства. К этому времени препараты опия широко использовались и в среде наркоманов.
В 1804 г. немецкий фармацевт Фридрих Сер-тюрнер выделил из опиума кристаллы вещества, обладавшего сильным наркотическим действием, и назвал его "морфием" (от мифологического имени бога сновидений - Морфея, сына Гипноса - бога сна). Намного позже выяснилось, что морфий (в современной терминологии - морфин), будучи одним из главных алкалоидов опия, содержится в маке снотворном Papaver somniferum и является вообще первым алкалоидом,
полученным в очищенном виде. Уже в 20-е гг 19 в pаствоpы моpфина широко использовались вpачами в фоpме пpинимаемых внутрь капель, и хотя его наркотические свойства были уже известны, он не был столь популяpен, как дpугие пpодукты опия сpеди не только вpачей, но и наpкоманов. Расшиpение его использования было напрямую обусловлено появлением возможности введения паpентеpальным путем.
Шиpоко доступная возможность парентерального введения pаствоpенной фоpмы наpкотиков, как и любых дpугих веществ, появилась благодаpя изобpетению шприца и полых металлических игл. Отметим, что описанная в литеpатуpе пеpвая внутривенная инъекция человеку, была осуществлена в Лондоне еще в 1658 г. - тогда pаствоp соли из свиного пузьфя был введен (выдавлен) в вену через остро заточенное гусиное перо. Понятно, что такая технически сложная манипуляция не могла найти широкого применения, хотя попытки применять метод внутривенного введения растворов лекарств продолжались на протяжении и последующих двухсот лет.
Историки медицины полагают, что первый стек-лянно-металический шприц с поршнем был изготовлен еще в 1838 г. по заказу известного французского венеролога Филиппа Рикора (Ph.Record), который использовал его лишь для уретральных инстилляций (этот факт нашел отражение в названии "шприца Record,а", противопоставляемом цельностеклянному шприцу конструкции Люэра, производство которого было налажено лишь почти полвека спустя).
Однако, в действительности, появление доступной практическим врачам модификации шприца связано с именем чешского врача Карла Габриэля Права-ца, по чертежу которого в 1853 г. было начато изготовление шприцев, специально предназначенных для инъекций и по конструкции близких к современному шприцу. Такой шприц был снабжен градуированным металлическим поршнем, позволяющим дозировать объем вводимого раствора, а также павильоном для прикрепления к нему полой иглы. Одновременно с этим, по технологии, ранее разработанной французом А.Лафаргом, было налажено изготовление и металлических инъекционных игл.
Уже в 1855 г шотландский врач Александ Вуд показал, что обезболивающий эффект морфина многократно возрастает при его подкожном введении. Считается, что именно это открытие стало первым толчком к расширению сферы применения инъекций в клинической медицине. Расширению сферы применения инъекционного метода способствовала разработка метода стерилизации растворов, применение которого позволило резко снизить частоту септических осложнений, развивающихся после инъекций, а также создание в 1886 г технологии изготовления ампул - запаянных стеклянных сосудов для хранения определенных доз простерилизованных растворов лекарственных препаратов.
Считается, что первоначальное распространение морфиновой наркомании (морфинизма) было связано
с военными компаниями - использование его в качестве обезболивающего в части случаев приводило к формированию морфиновой зависимости. Есть данные о том, что этот процесс впервые был отмечен во время Гражданской войны в США (1864-1865) - после ее окончания такая зависимость возникла более, чем у 400 тысяч человек.
В Европе морфинизм получил распространение после франко-прусской войны (1870-1871) - вернувшиеся с нее немецкие военные чуть ли не в половине случаев оказались морфинистами. Уже в 1880 г на одной из международных конференций было заявлено о появлении новой болезни - "наркомании", вызванной злоупотреблением наркотическими веществами и, в частности, вводимым парентерально морфином.
Однако, если возникновение ИНМ связывают с морфином, то ее всемирное распространение обусловлено появлением другого опиоидного наркотика -героина. В 1874 г лондонский химик Алдер Райт впервые получил диацетилморфин, а в 1898 г. сотрудник немецкой фармацевтической компании "Байер АГ" Феликс Хоффман разработал простую и высокоэкономичную методику его получения из опия. В том же году эта фирма наладила промышленное изготовление этого вещества в качестве эффективного проти-вокашлевого средства под коммерческим названием "героин" и прекратила его выпуск лишь через 15 лет, после доказательства наличия у героина выраженных наркотических свойств. Уже в 1914 г. в США был принят закон, резко ограничивающий его применение, а в 1924 - закон, запрещавший его любое (и даже медицинское) использование.
Однако к этому моменту героин успел обрести необычайную популярность в среде наркоманов и начал успешно вытеснять из нее морфин - по наркотической активности и быстроте привыкания героин оказался во много раз сильнее морфина, а его производство в подпольных лабораториях было несравненно рентабельнее, нежели изготовление морфина. Эти "преимущества" привели к быстрому расширению масштабов героиновой наркомании.
Опасность продолжающегося распространения ИНМ побудила мировое сообщество начать борьбу с этим явлением. Еще в 1920 г Лига Наций учредила специальную международную комиссию по контролю над международной торговлей легальными наркотическими лекарственными препаратами (героином, морфином и их модификациями, выпускаемыми под другими названиями). До 2-й мировой войны было заключено два женевских "соглашения о морфии".
Однако, эти и ряд других законодательных мер не смогли поставить реальную преграду для нелегального производства и оборота наркотических веществ, а их систематический международный транспорт по контрабандным каналам привел к возникновению целой отрасли незаконного, но весьма прибыльного транснационального предпринимательства - нарко-бизнеза.
Особую роль в расширении сферы применения
инъекционных наркотиков сыграла 2-я мировая война - в странах, принимающих в ней участие, объемы легального производства этих препаратов возросли в сотни раз, а доступ к ним в условиях военного времени значительно расширился. Поэтому после ее окончания количество ПИН в мире стало исчисляться миллионами [1].
После войны ситуация не изменилась к лучшему, и процесс роста числа ПИН продолжался. И несмотря на принятие в десятках стран мира специального законодательства, ставящего оборот наркотиков вне закона, и многочисленные международные запреты на их оборот, темпы распространения ИНМ не снижались (это, в свое время, послужило поводом назвать ее "эпидемическим неинфекционным заболеванием"), а само явление к последней четверти 20 века обрело характер глобальной медико-социальной проблемы [12].
Несмотря на то, что мировая статистика, отражающая интенсивность потребления инъекционных наркотиков, дает лишь ориентировочное представление о сложившейся ныне ситуации (правительства многих государств неохотно оглашает масштабы проблемы распространения наркотиков в своих странах), согласно опубликованным данным, в настоящее время в практику потребления инъекционных наркотиков в мире, только по официальным данным ВОЗ, вовлечено до 15 млн человек, а мировой оборот наркобизнеса достигает 100 миллиардов долларов США. Даже эти, весьма неполные данные, не оставляют сомнений в том, что распространение ИНМ обрело характер своеобразной пандемии и сегодня составляет серьезную угрозу здоровью и социальному благополучию всего человечества [11].
Для демонстрации важной роли ИНМ в распространении ТВИ достаточно рассмотреть лишь несколько "ключевых" обстоятельств.
Не касаясь вопросов о природе и механизмах развития болезненного пристрастия к наркотикам, отметим лишь то, что их длительное потребление приводит к формированию особого психотипа личности, особенностью которого является резкое и прогрессирующее сужение мотивационной сферы - смысл существования концентрируется лишь на "добывание" и потребление психотропных препаратов, а все остальные стораны не только общественной, но и личной жизни остаются вне интересов такой личности. Это неизбежно приводит к отчуждению этих лиц от общества и к их социальной самоизоляции. Более того, многие потребители инъекционных наркотиков испы-вают на себе негативное "давление" со стороны общества в форме дискриминации и стигматизации, оказываясь в социальной изоляции.
У многих потребителей наркотиков неизбежно появляются материальные проблемы, обусловленные необходимостью "добывать" наркотические препараты. Попытки решения этих проблем приводят к вовлечению их в криминальную деятельность. Это, вместе с законами, криминализующими хранение наркотиков для личного употребления, приводят к тому, что в больши-
нстве стран большой процент потребителей наркотиков периодически подвергается тюремному заключению.
Оказавшись в такой ситуации, ПИН вынуждены сближаться с другими людьми, имеющими с ними общие интересы, т.е. также потребляющими наркотики. Общность пагубного интереса в итоге приводит к формированию небольших групп людей, консолидированных между собой лишь по одному признаку -непреодолимой потребности в регулярном потреблении наркотиков.
Существенной особенностью этих групп является то, что в их составе преобладают лица с низким социальным и образовательным уровнем. Поэтому не удивительно, что в пределах этих групп инъекционное введение психотропных средств осуществляется без соблюдения каких-либо мер безопасности. Соответственно, риск инфицирования членов таких групп возбудителями ТВИ в десятки раз превышает таковой среди представителей основной части населения, не относящейся ни к одной из групп высокого риска инфицирования. Более того, вероятность инфицирования этими вирусами прямо повышается по мере увеличения продолжительности времени пребывания в среди наркоманов, а риск инфицирования наиболее велик у "начинающих" наркоманов, которые получают наркотик после наркоманов "со стажем" [2].
Высокий риск инифицирования у ПИН'ов обусловлен несколькими объективными причинами.
Во-первых, это преобладание группового приема наркотиков с применением для этой цели общих (хотя и одноразовых) шприцев и игл - после инъекции одному человеку шприц сразу передается следующему человеку, который затем передает его третьему, и т.д. Во-вторых, при внутривенном введении наркотика попадание иглы в вену контролируется насасыванием в шприц крови, что ведет к инфицированию полости шприца и просвета иглы - в отсутствие процедуры стерилизации это резко повышает вероятность передачи вирусов с кровью. В-третьих, при групповом приеме зачастую используются психотропные вещества, которые непосредтвенно перед введением изготовляются из "полуфабрикатов" по технологиям, включающим растворение реагентов в крови человека в общей посуде и фильтрацию ("для очистки" или для проверки качества препарата). Это расширяет возможности контаминации вирусами самого раствора наркотика (в которых, как было доказано, вирусы могут выживать, по меньшей мере, несколько дней) и становится причиной одновременного инфицирования нескольких человек от одного наркомана.
Перечисленные и некоторые другие факторы заметно "облегчают" проникновение вирусов в организм наркоманов - именно поэтому в пределах групп наркоманов ТВИ распространяются намного быстрее, чем в любых других группах с высоким риском инфицирования [3, 4].
Итак, становится очевидным, что потребители инъекционных наркотиков являют собой особую
группу лиц, которые, в силу названных выше причин, в значительно большей степени подвержены риску инфицирования теми патогенными агентами, которые способны передаваться гемоконтактным путем. Ясно, что однажды "проникнув" в среду наркоманов, такие агенты обретают возможность к активной и беспрепятственной циркуляции "внутри" такой группы.
Высказано мнение о том, что массовое проникновение ВГВ и ВГС в среду инъекционных наркоманов произошло в период после 2-й мировой войны, когда появились сотни тысяч участников войны, которым переливалась кровь, в том числе, контаминированная этими вирусами. Поскольку с 1970 г в практику начали внедряться методы серологической идентификации инфицированных ВГВ доноров крови и контами-нированной этим вирусом крови, интенсивность этого процесса в отношении ВГВ начала снижаться. В то же время, последующие 20 лет, пока не были созданы доступные методы идентификации маркеров инфицирования ВГС, этот вирус продолжал распространяться с переливаемой кровью и, соответственно, проникать в среду ПИН'ов.
Последствия же "проникновения" передающихся трансфузионным путем вирусов в среду ПИН'ов нетрудно себе представить - в этой среде формируется интенсивно функционирующие резервуары соответствующих инфекций. Более того, в условиях интенсивной циркуляции повышается вероятность инфицирования одних и тех же лиц различными штаммами вирусов, что создает благоприятные условия для генетической рекомбинации между ними и может способствовать повышению не только их вирулентности, но и инфекционности.
Иными словами, широкое распространение ИНМ выступило в качестве еще одного, причем, весьма эффективного, фактора передачи инфекции, обусловившего широкое распространение ТВИ посредством ге-моконтактного механизма инфицирования их возбудителями.
Здесь же надо отметить, что в силу высокой частоты течения в субклинических формах (при ВГВ- и ВГС-инфекциях) и длительного скрытого периода (при ВИЧ-инфекции) инфицированные ПИН'ы продолжительное время остаются внешне здоровыми, продолжая быть источником инфекции. Поэтому сформировавшиеся группы ПИН'ов, являющиеся одной из наиболее важных в эпидемиологическом отношении групп с высоким риском инфицированния, "автоматически" становятся популяцией, играющей исключительно важную роль в поддержании эпидемических процессов, вызванных возбудителями ТВИ.
Весьма важно и то, что из сформировавшихся в группах ПИН'ов и устойчивых во времени "коллективных" источников инфекции вирусы периодически "выносятся" в общую популяцию населения.
Такой "вынос" вирусов из среды ПИН'ов может осуществляться посредством парентерального пути, однако в условиях жесткого контроля переливаемой
крови эпидемиологическое значение этого пути ограничено. Разумеется, что "вынос" инфекции может происходить и "через" матерей, вовлеченных в ИНМ, - инфицирование новорожденных в момент родов и в дальнейшем - при грудном вскармливании младенцев. Однако, наиболее важное значение в проникновения возбудителей ТВИ имеет их способность (в основном, у ВГВ и ВИЧ) распространяться половым путем [9].
Если "выход" ВГС за пределы этих резервуаров происходит достаточно редко и, в основном, артифи-циальными путями (обычно - вместе с ВИЧ), то ВГВ и ВИЧ, обладая более выраженной способностью распространяться половым путем, эффективно реализуют эту способность и с высокой частотой проникает в общую популяцию остального населения [10].
Половой путь становится причиной заражения сексуальных партнеров внутри семей, а нередко и за пределами семей и далее по цепочке других людей. Следует иметь в виду, что на фоне снижения уровня критического отношения к собственной безопасности и безответственного отношения к окружающим, свойственных для большинства ПИН'ов, они, пренебрегая средствами индивидуальной защиты, легко вступают в беспорядочные половые (порой гомосексуальные) связи, нередко становясь непосредственными участниками актов сексуального насилия и, таким образом, "попадают" в состав других групп высокого риска заражения ТВИ.
Важную роль в распространении ТВИ в качестве промежуточного звена в передаче вирусов от потребителей наркотиков в сообщество людей, не принимающих наркотики, отводят работникам секс-безнеза, особенно, вовлеченным в ИНМ, предоставляющим сексуальные услуги в обмен на наркотики или за деньги, на которые впоследствии они могут приобрести наркотики.
Значение ПИН'ов как распространителей ТВИ было особенно велико во многих развивающихся странах, которые на протяжении многих десятилетий оставались прибыльным рынком сбыта наркотиков - в некоторых из них популяция ПИН'ов достигала 2-3% всего населения. Очевидно, что даже случайный "занос" вирусов в среду ПИН'ов приводил к их быстрому распространению в широких слоях населения на всей территории таких стран.
Необходимо особо подчеркнуть, что во многих странах именно распространение практики ИНМ считается важнейшей причиной ускорения темпов распространения ВГС- и ВИЧ-инфекций. При этом, более быстрое распространение ВГС и ВИЧ среди ПИН'ов обусловлено не какими-то особенностями этих вирусов, а высокой активностью факторов передачи вируса и, в частности, практикой регулярного группового использования одних и тех же шприцев, игл и др. И именно в силу последнего, ВИЧ и ВГС намного быстрее распространяются в популяции ПИН'ов, нежели в любых других группах.
В экономически развитых странах, на фоне последовательного снижения роли путей инфицирования
возбудителями ТВИ, опосредованных медицинскими манипуляциями, значение ПНМ в качестве основы распространения этих инфекций за последние четверть века значительно возросло. Сегодня в ряде таких стран эпидемиологическая опасность ПИН'ов, как распространителей ТВИ намного превосходит все вместе взятые медицинские процедуры.
Следует особо подчеркнуть, что поскольку количество ПИН'ов в мире исчисляется миллионами, их сообщества представляют собой активно функционирующие резервуары этих инфекций. Поэтому сегодня именно ПИН'ы остаются важнейшими источниками этих инфекций, продолжающие распространять их в обществе и плохо поддающиеся контролю со стороны общества и системы здравоохранения.
И, наконец, закономерная принадлежность большинства ПИН'ов к социально-неблагополучным слоям населения, соответственно "привязывает" к этим слоям и ТВИ. Способность же их возбудителей передаваться половым и трансфузионным путями превращает ее в инфекции, являющиеся сателлитами социальных групп населения, вовлеченных в промискуитет и наркоманию. В этом смысле, все ТВИ несут на себе печать социальной проблемы.
Таким образом, изложенное выше демонстрирует тот факт, что широкое распространение ТВИ во всем мире обусловлено не только негативными последствиями технологического прогресса в медицине и расширением сферы применения новых инвазивных методов лечения, но и, во многом, глобализацией масштабов такого ныне социально значимого и плохо поддающегося контролю со стороны общества явления, как каковой должна быть признана ИНМ.
Интенсивная циркуляция возбудителей ТВИ именно среди лиц, вовлеченных в ИНМ, обеспечивает сохранение высокой активности эпидемических процессов, обусловленных возбудителями ТВИ, и поддержание существования в обществе коллективных очагов этих инфекций.
Проблема ИНМ остается острой и сегодня, и несмотря на значительные усилия правительств многих стран мира и целого ряда международных правительственных и неправительственных организаций, ожидать ее разрешения в обозримом будущем не приходится. Это означает, что потребители инъекционных наркотиков по-прежнему будут оставаться одной из наиболее важных и значительных по численности групп населения многих стран, отличающихся высоким риском инфицирования не только ВГВ и ВГС, но и ВИЧ, а значит - и наиболее существенной по значению группой населения, продолжающей интенсивно
распространять ТВИ на планете. Это позволяет придти к выводу о том, что последовательная борьба с ИНМ должна быть признана одним из важнейших направлений социальной профилактики ИНМ.
ЛИТЕРАТУРА
1. Волчкова Е.В., Лопаткина Т.Е., Сиволан Ю.П., Савченков В.А. Поражение печени в наркологической практике. М.: Анахарсис, 2002; 2. Дадашева А.Э., Михайлов М.И. Серологические маркеры инфицирования возбудителями парентеральных вирусных гепатитов среди здоровых лиц и представителей групп высокого риска инфицирования. - Достиж. мед. науки и практики в Азербайджа-не,2005, N.1, c41-44; 3. Кадырова А.А., Дадашева А.Э., Мамедов М.К. Вторичные инфекции у потребителей инъекционных наркотиков, инфицированных вирусом иммунодефицита человека. - Биомедицина, 2008, N.1, c.51-52; 4. Ковалева Е.П., Семина Н.А., Храпуно-ва И.А. и др. Артифициальный механизм передачи возбудителей вирусных гепатитов. - Эпидемиология и инфекционные болезни (Москва), 2000, N.2, c.40-43; 5. Мамедов М.К., Дадашева А.Э. Глобальное распространение трансфузионных вирусных гепатитов как непредвиденное последствие технологического прогресса в медицине. - Биомедицина, 2008, N.2, c.3-8; 6. Мамедов М.К., Михайлов М.И.,Семененко Т. А., Дадашева А.Э. Трансфузионные вирусные гепатиты: традиционные и нетрадиционные аспекты медико-социального значения. - Мир вирусных гепатитов, 2005, N.2, с.4-12; 7. Мамедов М.К. Инфекция, вызванная вирусом иммунодефицита человека: успехи, перспективы и проблемы. - Биомедицина, 2006, N.1, c.41-47; 8. Мамедов М.К., Кадырова А.А., Таги-заде Р.К., Дадашева А.Э. Трансфузионные вирусные инфекции - проблема современной медицины. - Современные достижения азербайджанской медицины, 2006,N.1,c.5-10; 9. Михайлов М.И., Попова О.Е., Дадашева А.Э. Серологические маркеры инфицирования вирусами гепатитов В и С среди лиц, вовлеченных в практику парентеральной наркомании. -Биомедицина, 2005, N.3, c.38-39; 10. Мамедов М.К., Кадырова А.А., Дадашева А.Э., Мамедли Ф.М. ВИЧ-инфекция и трансфузионные вирусные гепатиты: аспекты эпидемиологии, клиники и лечения.-Биомедицина, 2007, N.2, c.8-12; 11. Aceijas С., Stimson G., Hickman M., Rhodes T. Global overview of injecting drug use and HIV infection among injecting drug users. - AIDS, 2004, v.18, р.2295-2303; 12. De la Fuente L., Bravo M., Barrio G. et al. Lessons from the history of the HIV/AIDS epidemic among Spanish Drug Injectors. - Clinical Infectious Diseases, 2003, v.37S, р.410-415.
SUMMARY
Role of injection drug abusing in dissemination of transfusion viral infections A.Dadasheva, M.Mamedov, A.Kadyirova
The paper is dedicated to role of injection (parenteral) narcotic drug abusing (NDA) in dissemination of transfusionally-transmited viral infections (TTVI): hepatitis B and C infections and acquired immune deficiency infection. The authors presented most important events reflected history of NDA development and briefly characterized main factors predetermined connection of TTVI and NDA practice.
Поступила 13.03.2008
