CC BY
18
ВОПРОСЫ ГЛОБАЛЬНОЙ
ЭКОНОМИКИ
ГЛОБАЛИЗАЦИОННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ДВИЖЕНИЯ И ЭВОЛЮЦИИ ОСНОВНОГО КАПИТАЛА В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
Д.В. РОЗОВ, кандидат экономических наук, доцент Тверского государственного технического университета
Розов Дмитрий Викторович — выпускник экономического факультета Тверского (Калининского) государственного факультета, кандидат экономических наук (1997), доцент кафедры экономики и управления производством. Читает курсы:« Экономическая теория», « Производственный менеджмент», « Маркетинг» , « Мировая экономика», «Маркетинг в сфере услуг», « Предпринимательство». Сфера научных интересов: обновление основного капитала, проблемы глобализации, производственный потенциал предприятия, антикризисное управление производством.
В мировой экономике в течение XX в. изменились до неузнаваемости объем производства в целом и надушу населения, национальные и мировые финансовые системы, поддерживающие в этот период экономический рост. Научно-технический прогресс обеспечил огромное увеличение производства товаров и услуг, достаточное для повышения уровня жизни, несмотря на существенное увеличение численности населения Земли. Рост производства сопровождался углублением его специализации, повышением значения рынков, упростивших обмен товарами и распространение новых технологий. Иными словами, в мире происходили и происходят процессы так называемой глобализации.
Глобализация — это неудержимое распространение достижений человечества: науки, технологий, культуры, образования, благосостояния по всей нашей планете. Движение естественное, стихийное, неотвратимо ведущее к возникновению единой мировой экономики, единого мирового
рынка — такого, какими являются сейчас национальные рынки, то есть единых рынков капитала, потребительских товаров и услуг, рабочей силы, земли и т.д. И государственные границы никак не должны мешать этому неизбежному процессу, предсказанному еще Марксом и другими экономистами и политиками прошлого.
Вообще, процессы глобализации как экономической, политической и культурной интеграции человечества начались очень давно, тысячи лет назад. И протекали они отнюдь не плавно и бесконфликтно, а крайне неравномерно, в острых социально-экономических противоречиях. Глобализация ХХ-ХХ1 вв. отличается как раз наибольшей неравномерностью развития и наивысшим накалом борьбы и противоречий. Это вытекает из ряда ее новых особенностей, накладывающих свой отпечаток на характер современного экономико-политического развития, на общий фон мирового хозяйства. Рассмотрим эти особенности.
В экономическом плане неуклонно углубляется мировое разделение труда, усиливается внутриотраслевая и межотраслевая кооперация. Производственные взаимосвязи и технологические цепочки сплошь и рядом перешагивают национальные границы, опутывая собой весь земной шар. Параллельно идет процесс концентрации и интернационализации собственности на средства производства. Возникают все более мощные транснациональные производственно-экономические объединения со своими наднациональными органами координации, регулирования и управления. Идет становление глобальной экономики как единого организма, в котором все взаимосвязано.
В политической сфере происходят аналогичные процессы. Экономическая интеграция побуждает переходить ко все более тесным межгосударственным взаимосвязям, снятию барьеров на пути движения товаров, капиталов, рабочей силы. Из фазы, когда международные отношения регулировались двусторонними и многосторонними соглашениями и организациями, мир переходит к международным объединениям более высокой степени политической интеграции. Наглядный тому пример — интеграция многих стран Европы в единый Европейский союз с особыми наднациональными политическими органами.
В области технологий современный этап глобализации характеризуется тем, что экстенсивное распространение хозяйственной деятельности человечества по поверхности земной суши практически близко к завершению. Одновременно идет все более решительное освоение Мирового океана и ближнего космоса. Созданная человеком «вторая природа» — производственная, энергетическая, транспортная, коммуникационная, жилищная и т.п. инфраструктура — по своим масштабам и задействованным в ней потокам энергии становится соизмеримой с пространствами и энергиями окружающей среды — геосферы. Превращение разумной жизни в геологический фактор и становление ноосферы как нового эволюционного состояния биосферы, при котором деятельность человека становится решающим фактором ее развития,— это предвидение В.И. Вернадского все более зримо осуществляется в наше время.
Наконец, в мире неуклонно усиливается взаимодействие и взаимообогашение различных культур. Идет становление единого всемирного культурного пространства.
Таким образом, современная эпоха отличается тем, что экстенсивные формы глобализации явно
приблизились к своему логическому завершению. Развитие «вширь» практически закончилось, наступает эпоха развития «вглубь». Глобализация переходит в свою интенсивную фазу.
Это проявляется, во-первых, в том, что возникли и умножаются все более широкие и комплексные — глобальные — проблемы, разрешение которых уже не по силам отдельным государствам и их региональным объединениям, а требует совместных усилий всего человечества в целом. Это проблемы сохранения окружающей среды, обеспечения продовольствием растущего населения планеты, поиска новых источников энергии, сохранения мира и выживания человечества в ядерную эпоху и т.д.
Во-вторых, мы живем в век гигантского ускорения мировых интеграционных процессов. Главным ускорителем стала «информационная революция». Компьютеризация резко повысила степень связности современного мира. Многие экономические, политические, культурные события в любой точке земного шара практически мгновенно влияют надела во всем мире. Невиданно возросла оперативность принятия управленческих решений и их реализации. Возникла техническая возможность глобального управления.
Компьютерные технологии внедряются во все сферы жизни государства и общества. Благодаря созданию микропроцессора компьютер из достояния узкого круга исследователей, плановиков и политиков превратился в бытовой прибор. По своему культурному значению это сравнимо только с изобретением книгопечатания. Теперь уже и личная жизнь человека начинает все больше и больше зависеть от систем информации и коммуникации. Персональный компьютер превратился в эффективное орудие развития вполне определенного культурного стереотипа. Появилась техническая возможность распространения в мировом масштабе единой системы ценностей, единого образа жизни.
Отсюда, с одной стороны, возникает объективная потребность во всемирном центре политического и экономического регулирования, а с другой — формируются материально-технические возможности возникновения и функционирования подобного центра.
Назрел качественный перелом в развитии человеческой цивилизации:
• человечество отныне может развиваться только
как целое, иначе оно просто не справится со
своими проблемами;
• мировое сообщество, в принципе, уже может сознательно и планомерно полностью управлять своим развитием;
• уровень современной техники и технологии позволяет решать самые сложные задачи, которые могут возникнуть на этом пути. Иными словами, «в дверь стучится» новое
измерение технико-экономического, социально-политического и культурного прогресса. Однако глобализация — процесс неоднозначный и многовариантный. В ее развитии возможны различные альтернативы.
Например, в настоящее время сущность экономической глобализации реализуют гигантские корпорации — транснациональные компании (ТНК). Их активы, их собственность «расползлись» по всему земному шару. Но их родина, на благо которой они работают, имеет вполне определенное лицо. Из десяти крупнейших по объему зарубежных активов ТНК пять «прописаны» в США, две - в Великобритании и по одной — в Японии, Германии и Швейцарии, т. е. все они представляют страны «золотого миллиарда».
Таким образом, глобализация экономики с точки зрения движения капитала, в первую очередь, проявляется в виде международных стратегических альянсов, слияний и приобретений. О естественном стремлении работающего капитала к укрупнению, дающему бизнесу массу преимуществ, ученые-экономисты писали еще два века назад. Но в современную эпоху масштабы концентрации капитала огромны и впечатляющи. К примеру, крупнейший в современном мире стратегический авиационный альянс под названием Star Alliance включает в себя 15 авиакомпаний (американскую United Airlines, немецкую Lufthansa, шведскую и др.), обслуживающих 894 направления полетов и перевозящих 317 млн пассажиров, т.е. два населения нынешней России в год. Известная гостиничная корпорация Cendant (США) владеет в самых разных странах мира 6 455 отелями с числом номеров более 540 тыс. В Москве есть три отеля корпорации Marriott international (США), что составляет менее 0,15 % от того числа отелей, которыми владеет Marriott в мире. Такова современная концентрация капитала в любой сфере экономики. И за счет постоянно происходящих слияний и приобретений ТНК с каждым годом все более укрупняются, а число людей, принимающих судьбоносные для миллиардов землян решения, сужается. Общая стоимость укрупняющих сделок в мире в 2003 г. достигла астрономической суммы — почти 4 трлн дол. При этом, несмотря на
провозглашаемую экономическую либерализацию, наибольший объем глобальной торговли приходится на долю лишь 40 тыс. ТНК.
Также одной из особенностей современной мировой экономики является то, что она все более перемещается в сферу финансовых спекуляций, в то время как сектор реального производства сокращается. Сравнение скорости развития товарной массы, т.е. реальной физической экономики производства, и выпуска пустой денежной массы явно не в пользу первой. И ни в какое сравнение с ними не идет выпуск финансовых деривативов, т.е. ценных бумаг, объем которых увеличивается небывалыми темпами. Образуется некий финансовый «пузырь», который может лопнуть в любой момент. Такой пузырь ранее лопался неоднократно в истории, и сегодня он надулся до ужасных размеров. Разница между физической экономикой и экономикой виртуальной, дутой достигает нескольких порядков — дневной мировой оборот сделок с акциями и прочими ценными бумагами в 70 раз превышает дневной мировой оборот международной торговли реальными, осязаемыми товарами и услугами. Акционерный капитал, измеряемый в текущих биржевых ценах, совсем не зря называют виртуальным (фиктивным). Именно эта виртуальность и является сегодня главным «фасадом» современной экономики. Однако этот фасад без фундамента и силового каркаса — «потемкинская деревня». Реальные ценности не могут лежать в основе столь раздутого оборота — своим существованием и процветанием виртуальный капитал обязан не только чисто экономическим, но и иным — политическим, военным, историческим, психологическим и т.д. факторам. Усекновение материального производства приводит к тому, что в современной экономике, в постиндустриальном обществе начинается отрицание самой индустрии, промышленности и постиндустриализм понимается вданном случае как антииндустриализм. Глобализация экономики оборачивается деиндустриализацией, и в первую очередь стран Запада, где промышленное производство все более заменяется сферой услуг.
Например, в США уже с 1970-х гг. происходит массовое закрытие промышленных предприятий, на их базе строятся мощные развлекательные центры. Если эта тенденция будет продолжаться, то США перестанут быть производящей страной и окончательно превратятся в потребляющее (кон-сьюмеристское) общество, не имеющее курса на неоиндустриализм и стремящееся обойтись вообще без промышленного производства, т.е. произойдет полная мутация экономической парадигмы.
Процесс отставания темпов роста реального производства от спекулятивного бизнеса, прежде всего, объясняется легкостью и привлекательностью «коротких денег», так как изготовление продукции всегда более сложно, рискованно и менее прибыльно (как в фактическом, так и во временном срезах), чем манипулирование фиктивным капиталом.
Движение и эволюция основного капитала в России также тесно связаны с данными мировыми тенденциями. На протяжении последнего десятилетия можно было наблюдать раздувание финансового «пузыря», почти полный отрыв движения капиталов от товаропотоков и инвестиций в реальный сектор экономики, выстраивание гигантских финансовых пирамид, связанных с вовлечением все новых и новых капиталов в сферу спекулятивных финансовых операций. Причем государство принимало самое активное участие в этом процессе: выпуск ГКО (государственные краткосрочные облигации), ОФЗ (облигации федерального займа), ОГСЗ (облигации государственного сберегательного займа), КО (казначейские обязательства) и т.д.
Кроме того, опережение роста виртуального капитала по сравнению с реальным сопровождается перемещением центра экономического развития планеты в Азиатско-Тихоокеанский регион. Если в 1960 г. экономика стран Юго-Восточной Азии составляла всего 4 % мирового ВНП, то уже в 1991 г. их совокупный ВНП равнялся 25 % — примерно такой же, как у США. А к 2005 г., по прогнозам, он будет около 40 %. При этом семь ведущих стран региона имеют 41 % мировых банковских активов, тогда как в 1980 г. этот показатель был равен лишь 17 %.
Нынешние темпы экономического развития стран региона действительно ошеломляют. С 1990 по 2000 г. Япония, Китай и так называемые «новые индустриальные страны» — НИС (различают НИС «первой волны»: Гонконг, Сингапур, Тайвань, Южная Корея; «второй волны»: Малайзия, Таиланд, Индонезия; и «третьей волны»: Турция, Тунис, Пакистан, Вьетнам) — удвоили (некоторые утроили) свой внешнеторговый оборот. Рост ВНП в этих странах составлял в среднем более 7 % в год, а золотовалютные резервы выросли почти в два раза. Быстроразвивающаяся экономика этих государств создала значительный потенциал и колоссальный по своему объему рынок, зависимость которого от торговли со странами вне Азиатско-Тихоокеанского региона имеет устойчивую тенденцию к сокращению.
Уже в 1995 г. на долю стран Восточной Азии пришлось 25,6 % мирового экспорта и более 25 % мирового импорта. Одновременно объем внутрирегионального экспорта стран Восточной Азии за этот же период вырос на 230 %, а импорта — на 215 %. Это составляет около 40 % общего объема экспорта и импорта этих стран, что ярко характеризует растущую независимость региональной хозяйственной структуры.
По расчетам специалистов, к 2020 г. таблица мировых экономических лидеров будет вовсе не западной: первое место займет Китай, второе — США, третье — Япония, четвертое — Индия, пятое — Индонезия. Уже сегодня в числе десяти ведущих банков мира нет ни одного американского (восемь японских, один немецкий, один французский).
При этом феноменальные темпы развития в девяностые годы продемонстрировал Китай. Поставленная в 1980 г. задача четырехкратного увеличения ВНП к 2000 г. была выполнена на пять лет раньше — к 1995 г. Пятилетка 1991 -1995 гг. оказалась периодом самого быстрого развития во всей китайской истории: среднегодовые темпы прироста ВНП составили 12-14 %. В итоге перед КНР встала проблема обеспечения снижения темпов роста. Чрезмерно высокие скорости хозяйственного развития создали трудности для дальнейшего совершенствования экономики, страдающей от диспропорций (слабая инфраструктура, дефицит ряда природных ресурсов и т.п.). Поэтому уже с 1995 г. главной задачей экономической политики Китая стала борьба с «перегревом экономики» — так называемая «мягкая посадка». Прежде всего, это предполагало сдерживание масштабов инвестиций в основные фонды и ужесточение кредитной политики. В результате темпы роста ВНП постепенно понизились: в 1996 г. прирост составил 10,2 %, в 1997 — 9,7 % и далее, до настоящего времени, составляют около 10 % в год.
Всемирный банк оценил китайскую экономику как четвертый мировой центр экономического развития наряду с США, Японией и Германией. Согласно последнему исследованию авторитетного американского аналитического центра «Рэнд корпорейшн», к 2015 г. по объему ВНП Китай сравняется с США (11-12 трлн $), а военный потенциал КНР составит почти половину американского. При этом не следует забывать, что собственно к китайской цивилизации относится не только континентальный Китай. По всему Азиатско-Тихоокеанскому региону, особенно в странах Восточной Азии, живут 55 млн этнических китайцев. Гонконг несколько лет назад
стал территорией Китая, на Тайване, практически, все население — китайцы, в Сингапуре китайцев три четверти. Малайзия, Таиланд, Индонезия и Филиппины — имеют на своей территории китайские общины, чья финансовая мощь несоизмерима с их численностью. В Таиланде не более 10 % китайцев контролируют свыше 80 % торгового и промышленного капитала. На Филиппинах китайцы составляют всего лишь 1 % населения, но на них приходится 35 % промышленного производства страны. В Индонезии китайцев меньше 3 %, но контролируют они 70 % экономики. В Малайзии китайцы составляют одну треть населения и держат под контролем практически всю экономику. Огромный вклад внесли «иностранные» китайцы в развитие экономики КНР — им принадлежит около 60 % всех инвестиций в хозяйство страны.
Весьма красноречивым свидетельством перемещения центра экономического развития в Юго-Восточную Азию являются и такие данные: для того чтобы удвоить ВНП на душу населения, Соединенным Штатам Америки в последний раз понадобилось 47 лет, Япония это сделала за 33 года, Индонезия — за 17 лет, а Южная Корея - всего за 10 лет. Китай же и вовсе, как отмечалось выше, за 15 лет увеличил свой ВНП в четыре раза.
Поэтому важной особенностью движения реального капитала в мире является его направленность в Азиатско-Тихоокеанский регион, потому что именно там в настоящее время находится сфера его наилучшего, с точки зрения эффективности, применения. Глобальные экономические и технологические изменения в этих странах, соединенные с традиционным стремлением их населения к напряженному систематическому труду, самодисциплине и работе в коллективе, в сочетании с благоприятным климатом, создали оптимальные условия для развертывания как промышленного, так и сельскохозяйственного производств.
Однако данное смещение производства в страны Юго-Восточной Азии не следует понимать как снижение роли стран Запада, и в первую очередь стран «золотого миллиарда», в экономическом и геополитическом обустройстве мира. Дело здесь в том, что западный бизнес намеренно переносит производство из своих государств в Азиатско-Тихоокеанский регион, так как издержки в развитых странах Запада выше затрат на производство любого товара в странах Юго-Восточной Азии, в которых оно вообще является самым дешевым в мире. Именно поэтому западноевропейские и американские предприниматели стремятся раз-
местить свое производство в рассматриваемых государствах. Экономическая сила Запада сейчас во многом объясняется дешевизной производства в «третьем мире», куда и направляются капиталы стран «золотого миллиарда».
Чрезвычайно низкие затраты на изготовление продукции в Азиатско-Тихоокеанском регионе связаны, главным образом, с удобным климатом. Жаркий тропический-экваториальный климат и плодородие почв создают благоприятнейшие условия для выращивания различных плантационных культур, пользующихся большим спросом на мировом рынке. Высокие среднегодовые температуры (+24, +26°) имеют малоощутимые сезонные колебания, что в значительной мере удешевляет стоимость строительства. Например, чтобы построить завод в Малайзии или Таиланде, достаточно заасфальтировать площадку и поставить легкую каркасную конструкцию. Фундамента на непромерзающем и даже никогда не замерзающем по поверхности грунте практически не нужно, достаточно срезать дерн. Стены в заводских помещениях этих стран нужны только от ветра и делаются они из металлического, шиферного или пластикового листа. К тому же там существует большая экономия на строительстве помещений заводской инфраструктуры, которых в местностях с более неблагоприятным и суровым климатом нужно иметь больше и стоят они дороже.
Далее нельзя забывать о том, что уровни энергопотребления, практически, в любом производстве очень сильно зависят от природных условий (см., например, работы профессора В. Клименко). Даже в относительно безлюдных производствах необходимо поддерживать определенный температурный режим, будь то какая-либо химическая реакция, перегонка нефти или обжиг цемента. Одно дело, например, поднять температуру многотонной печи, начав с +30 другое — с +10 0 или с 0 уже не говоря о минусовых температурах. Поэтому, если в странах Юго-Восточной Азии — странах с идеальным климатом — расходуется на создание условной «единицы необходимого комфорта» одна «единица энергии», то в других странах удельный расход выше: в Мексике — в 1,6 раза; в Австралии и западноевропейских странах — от 2 до 2,5 раз; в США (учитывая и Аляску) — в 5 раз; в России (европейская часть) — в 8 раз. Естественно, любой западноевропейский или американский инвестор, чем расходовать средства на отопление у себя в стране (от одного до четырех месяцев в году), лучше вложит свои капиталы там, где топить не нужно вообще.
Кроме того, само производство всех видов энергии в рассматриваемых странах дешевле. Это тоже связано, в первую очередь, с благоприятным климатом, а также с наличием полноводных с большим перепадом высот рек, что позволяет возводить мощные и экономичные гидроэлектростанции.
Кроме энергетического потенциала реки стран Азиатско-Тихоокеанского региона судоходны на всем своем протяжении, благодаря этому доступ к внутренним районам этих стран возможен даже на океанских судах довольно далеко в глубь материка. По реке Янцзы, например, морские суда поднимаются вглубь страны более чем на 1 ООО км. Нигде в мире нет такой густой сети рек, выделяющихся большой водностью. Это дает огромную экономию на транспортных издержках. Самый недорогой вид транспорта — морской (а рассматриваемые страны все имеют выходы к морям с большими и удобными портами), следующий по дешевизне — речной, при условии незамерзания и крупности рек. И в этом отношении природа и география данных стран идеальны.
Также организация производства в странах Юго-Восточной Азии позволяет существенно экономить на выплате работникам заработной платы, наиболее распространенная величина которой составляет 20-40 центов в час. Это примерно 40-80 $ в месяц. По сравнению с оплатой труда в других странах (особенно в развитых капиталистических) это очень мало. Однако в Азиатско-Тихоокеанском регионе у предпринимателей есть возможность обходиться выплатой именно такой мизерной заработной платы. Объясняется это тем, что, во-первых, в этих странах очень низкая социально-политическая активность трудящихся масс, работники за свои права не борются, как в Европе или США, да и не смеют бороться в условиях высокой безработицы и, соответственно, боязни потерять источник существования. Конечно, для любого инвестора всегда более привлекательны государства, где нет или почти нет профсоюзов и левых партий, и трудящиеся не требуют оплачиваемых отпусков, социального страхования, выплат за вредность и ущерб здоровью и т.п.
Во-вторых, опять же благоприятный климат позволяет платить меньше, так как рабочим этих стран нужно меньше средств, обеспечивающих их, по крайней мере, простое воспроизводство. Мягкий, теплый и ровный климат способствует снижению личных расходов на одежду и продукты питания. К тому же антропологические и физиологические особенности жителей данных стран (люди низко-
рослы и легковесны) тоже содействуют уменьшению рациона питания. Более суровый климат вызывает не только усиленное потребление продуктов, но и требует иметь прочное и теплое жилье и соответственной оплаты коммунальных услуг, чего не требуется жителям стран Юго-Восточной Азии.
К тому же в рассматриваемых государствах всегда был ниже налоговый пресс и, естественно, любому предпринимателю лучше работается там, где контроль за его доходами не слишком строг и можно уклоняться от уплаты налогов. Как известно, налоги — это основной источник финансирования и пополнения доходной части бюджета и здесь опять же оптимальные климатические условия требуют меньших затрат на содержание государственного аппарата и его инфраструктуры, полиции, армии и т.д. Также общеполитическая слабость этих стран способствует тому, что у них нет серьезных современных армий, существенных программ обеспечения социальных льгот и охраны окружающей среды. Все эти факторы содействуют минимизации различных «поборов» с инвесторов и, соответственно, увеличивают экономическую привлекательность данного региона.
Таким образом, перемещение западного капитала в страны Юго-Восточной Азии происходит в интересах развитых капиталистических стран Европы и Северной Америки. Сила Запада сейчас — в действии принципа свободного перемещения капитала в более привлекательные регионы и в дешевизне производства в «третьем мире». Современный мировой рынок состоит из двух определенных категорий — одни страны дешево производят, другие много потребляют. Исключение здесь составляет только Китай, который изданной общемировой тенденции извлекает, в первую очередь, пользу для себя, уверенно превращаясь в мировую державу № 2. Экономика КНР не прикована «золотой цепью» к американской экономике, страна очень динамично развивается, растет материальное благосостояние граждан, ВВП, чего не могут не признать даже западные эксперты. Особенно велики возможности китайской экономики в решении прорывных задач, определяющих прогресс всего человечества, требующих концентрации национальных ресурсов и воли. Подтверждением тому может служить тот факт, что в октябре 2003 г. Китай впервые запустил в космос корабль с человеком на борту, причем, не закупая по лицензиям российских или американских космических технологий, как это делают другие страны, а создав собственную космическую систему и затратив на это не более 1 % ВВП. Это убедительно показало триумф китайской про-
мышленности, уровня образования и науки. В мире стало три космические державы — Китай вошел в «клуб космической элиты».
Итак, процесс деиндустриализации Запада идет полным ходом. Американский и западноевропейский промышленный капитал вкладывается в страны Юго-Восточной Азии (американские реальные инвестиции также частично идут в Мексику и страны Латинской Америки, экономические условия в которых сходны с условиями в государствах Азиатско-Тихоокеанского региона). Это является закономерным следствием современной мировой экономической системы, построенной на принципе свободного перемещения товаров и капиталов.
Например, швейные изделия, бытовую технику в США почти не производят: американские джинсы шьют в Таиланде; вся радиоэлектронная аппаратура выпускается в Малайзии, Индонезии, Таиланде. Даже такая наиболее традиционная для США отрасль, как производство стрелкового «бытового» и охотничьего оружия почти полностью «переехала» в страны с более низкими издержками производства: знаменитые «Ремингтоны» и «Моссберги» уже давно собираются в Бразилии и Мексике. Аналог американской Силиконовой долины всего за несколько лет вырос в Малайзии, именно там изготавливается чуть ли не половина выпускаемых в мире микросхем.
Поэтому собственно в США производится только то, что нельзя перевести в другие страны по геополитическим, военно-стратегическим, социальным, демографическим и другим причинам, хотя часто прибыль от этих производств уже инвестируется в другие отрасли за пределами Америки. Сейчас в США из промышленности остались те отрасли, которые являются монополистами. Американцы стараются не экспортировать уникальных технологий в «дешевые» страны. Практически только в Америке производится и системное программное обеспечение, и процессоры, и большая часть аэрокосмической продукции. По гражданским самолетам США конкурируют только с Европой. Очень существенный «приварок» американской экономики — многие виды интеллектуальной собственности: аудио, видеозаписи — это почти монополия Америки. В мире практически не осталось кинематографа, кроме американского. Осталось в США и производство высокотехнологичных видов вооружений, как обычных, так и массового поражения. Из старых, традиционных отраслей в США все еще на высоком уровне добыча каменного угля (существенно выше, чем в России,
обладающей большими запасами этого природного сырья); также в производстве пластмасс, бумаги и химических волокон американцы опережают многие развитые страны в десятки раз.
Таким образом, в США, в основном, остались те производства, которых почти нигде больше нет, поэтому продукцию в этом случае можно продавать не по рыночной цене, а по той, какую назначишь. Так можно перекрыть дополнительные издержки, возникающие из-за высокой цены рабочей силы в США. Дочерние подразделения американских фирм, распложенные в странах Азиатско-Тихоо-кеанского региона, поставляют в головные фирмы, находящиеся в США, дешевую и сделанную не хуже, чем в Америке продукцию. В странах пребывания эти филиалы имеют невысокие затраты на производство, поэтому их продукция дешева, а цену на нее назначают из США.
Также здесь следует добавить еще об одной сфере производства в США, куда охотно вкладываются капиталы,— это тюремно-индустриальный комплекс. В американском ГУЛАГе более 6 млн человек (приблизительно каждый 50-й житель США), из них непосредственно работают в промышленном производстве 1,8 млн чел. Тюрем-но-индустриальная система возникла как некая субэкономика и субкультура и становится наиболее быстрорастущим сектором промышленности. Переход к постиндустриальному состоянию вызвал небывалый рост преступности в области распространения криминальной культуры наркотиков, порнографии, видеоигр и т.д. Иллюзии «глобального казино» привели за решетку потенциальных промышленных рабочих, что дало кадры для развития тюремной индустрии.
За последние годы инвестиции в тюремно-промышленный комплекс значительно выросли как со стороны частных компаний, так и государственного бюджета США (например, в 1990-е гг. по сравнению с 1980-ми данные затраты увеличились на 30 %). Использование дешевого труда в тюремном ГУЛАГЕ необычайно выгодно, поскольку его стоимость в час колеблется от 12 центов до 1 $ — это намного ниже законодательно установленного минимального уровня в стране. К тому же, работникам не нужно предоставлять отпуска, оплачивать больничных листов, сверхурочных и ночных работ. Например, американская компания УНИКОР с оборотом 495 млн $ в год содержит 18 тыс. работников-заключенных, выпускает 150 наименований продукции — от деталей мебели до фрагментов ракет «Пэтриот». Эксплуатируя
огромный объем дешевого труда заключенных, американская экономика имеет большой выигрыш из-за низкого уровня заработной платы, поэтому конкуренция секторов хозяйства складывается не в пользу свободного труда. В результате ряд известных компаний даже возвращает свое производство из стран Юго-Восточной Азии на родину, в американские тюрьмы. Продукция этих компаний имеет клеймо «Сделано в США» (что считается весьма престижным) и при этом стоит дешевле, чем аналогичная продукция, произведенная где-либо в странах «третьего мира».
Однако в целом, развитие тюремно-индустри-ального комплекса в США, конечно же, не нарушает общей тенденции «переезда» промышленности в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. За последние 20 лет США последовательно превращаются из великого промышленного и научного государства, мощной индустриальной страны в постиндустриальную империю рантье, белых воротничков, брокеров, компьютерных программистов, клерков и разносчиков пиццы — все они производят пустые деньги, которые закачиваются в финансовый «пузырь» непроизводительной экономики, основанной на денежных манипуляциях.
То же самое можно сказать и о промышленности Германии. Ширпотреб, электроника, автомобили, бытовая техника германских марок — все это производится в других странах. К примеру, известные фотоаппараты «Практика» собирают теперь на Тайване, фотоаппараты «Лейка» — символ германского качества — делают сейчас в Португалии. При сборке «Ауди» и БМВ в Германии выполняются лишь завершающие операции, детали и узлы производятся в других странах. «Мерседесы» изготавливают в Словении и Турции. Условия лучше, чем в Германии, а зарплата и налоги — как в «третьем мире».
Таким образом, объемы реального товарного производства в США и странах Западной Европы падают, вся индустрия, по возможности, переводится в «третий мир», хотя в денежном исчислении объем производства на Западе растет: не случайно в США в качестве основного показателя измерения общественного продукта используется ВНП (хотя в соответствии с рекомендациями статистической службы ООН в большинстве стран в данном случае применяется показатель ВВП), так как этот показатель учитывает стоимость товаров и услуг, произведенных за рубежом с помощью факторов производства, принадлежащих данной стране. Перемещение производительного капитала подчиняется закону
максимума соотношения прибыль/издержки. Высокий уровень жизни на Западе и в Японии достигается не за счет собственного производства, а, наиболее вероятно — за счет перераспределения прибылей от производства в «третьем мире». Поэтому в целом новая промышленная индустрия в США и Западной Европе не создается — это и не нужно и невыгодно. Исключение здесь составляет западноевропейская страна Ирландия — с теплым мягким климатом и низкой заработной платой — там появляются новые предприятия, на которых выпускаются, например, «японские» часы «Ори-ент», «американская» фотохимия «Кодак» и т.п. То есть, не за счет производства живет сейчас Запад. США и Западная Европа (во многом это касается и Японии как одной из самых развитых капиталистических стран, принадлежащих к «большой семерке» и «золотому миллиарду») — это страны банкиров, управленцев и юристов. Весь мир производит, Америка и часть Европы отбирают и делят. Например, разница между экспортом из США и импортом достигает сотен миллиардов долларов ежегодно в пользу импорта. Многие годы американцы вывозят существенно меньше, чем ввозят. Причем значительная по стоимости часть экспорта нематериальна (Майкрософт, продукция Голливуда и т.п.), т. е. в структуре стоимости американского экспорта превалирует стоимость труда — самый возобновляемый ресурс. К тому же, немало дает американцам то, что во всем мире используется для расчетов валюта США. Доллары экспортируются в больших масштабах — наличные и даже безналичные. За свои доллары США получают нужные им товары. Во всем мире вращаются триллионы долларов — за каждую, например, 100-долларовую купюру, попавшую во «внешний мир», США приобретают товаров на сто долларов, а себестоимость купюры — 11 центов. У Западной Европы и Японии тоже есть свои зоны в мире, где ходит их «сильная валюта», принося эмиссионный доход.
Рассмотрев влияние процессов глобализации мирового хозяйства на движение капитала в зарубежных странах, далее необходимо с этой же точки зрения проанализировать динамику капитала в России, ее ближайшую и отдаленную перспективу. С этой целью, прежде всего, имеет смысл выявить факторы, влияющие на привлекательность инвестиций в нашу экономику.
Проблема эта очень важна, так как в последнее десятилетие именно российский капитал в массовом масштабе инвестировался в западную экономику (а фактически, в те же страны Азиат-
ско-Тихоокеанского региона), а не наоборот. Кроме того, в официальной статистике и периодической печати России часто встречается подмена понятий «инвестиции» и «кредиты». Например, по данным Госкомстата России, объем иностранных инвестиций в первом квартале 2003 г. составил 6,3 млрд $. Но здесь Госкомстат России к 0,95 млрд $ прямых и портфельных инвестиций приплюсовал 5,35 млрд $ набранных на Западе кредитов, которые никакого отношения к инвестициям не имеют. Да и прямые внешние инвестиции идут, в основном, не в реальное производство. Для сравнения: внутри-российские инвестиции даже при таком массовом оттоке капитала за рубеж составляют порядка 65 млрд $ в год, хотя, какуже говорилось, внутренний инвестиционный потенциал России сегодня используется, в лучшем случае, наполовину, он просто не может найти себе применения — до такой степени задушили реальный сектор экономики свившиеся в один клубок бюрократические и криминальные структуры. К тому же, к инвестициям часто причисляют покупку иностранными гражданами российских предприятий — это тоже еще не инвестиции, а смена хозяина, который, эксплуатируя купленное производство, вовсе не обязательно будет полученную прибыль вкладывать в данное предприятие.
Таким образом, не любой доллар, «вброшенный» в нашу страну, является инвестициями, чтобы иметь название «инвестиции», этот доллар должен быть использован только на развертывание, расширение, техническое перевооружение или модернизацию производства. Инвестиции — это не долг, а долгосрочные вложения капитала в отрасли промышленности, на которые должно быть развернуто производство, которое должно выдавать продукцию, и лишь когда начнет поступать выручка за нее, только тогда инвестор будет получать отдачу — сначала он возместит свои вложения, а затем начнет получать и прибыль. Главное отличие инвестиций от дачи денег в долг состоит в том, что инвестор рассчитывает только на прибыль от производства. Если прибыли не будет, то это беда инвестора, значит, он просто потерял свои деньги (инвестиции можно застраховать, но сути дела это не меняет, просто риск перекладывается на страховую компанию). В случае же, например, кредитования предприятия банком, последний всегда получит свои деньги обратно, даже если предприятие полностью разорится и распродаст, для того чтобы расплатиться, свое имущество. То есть инвестиции — это долг, который не обязан быть возвращенным. Интерес
инвестора заключается в получении прибыли от организованного на его деньги производства. И прежде чем осуществить инвестиции, инвестор оценивает ситуацию — удастся ему вернуть вложения с прибылью, или нет — и на основании этого принимает решение.
Инвестиции — это не только и не столько деньги. Инвестиции в конечном итоге должны быть материальны — это строительство, закупка нового оборудования, смена технологий, обучение персонала предприятий, решение социальных вопросов, грамотная реклама, показывающая, заботится ли новый владелец о своей репутации, надеется ли он долго присутствовать на выбранном участке рынка.
Если же новый владелец какой-либо купленной фирмы интенсивно использует здания, сооружения, оборудование, транспорт, а прибыль не идет в производство, а уходит из страны — значит, наоборот, за счет износа данных основных фондов делаются инвестиции в другую сферу деятельности. Это вполне обычное дело в мировой практике: если предприятие неконкурентоспособно, то в преддверии его краха руководители, если они уловили тенденцию, начинают эксплуатировать предприятие на износ — не вкладывают в него прибыли, а расходуют ее на расширение другого производства. Такое предприятие хорошо различимо — оно не расширяется, не внедряются новые технологии, ликвидируются работающие на перспективу подразделения, не повышается квалификация персонала и отсутствует эффективная социальная политика — значит, в данный хозяйствующий субъект инвестиции не идут, и за счет такого предприятия может инвестироваться какое-то другое.
Поэтому одного факта покупки иностранцами предприятия мало, чтобы считать это зарубежными инвестициями,— покупатели могут окупить затраты и получить прибыль фактически за счет ликвидации фирмы, то есть приобретается оставшийся ресурс оборудования, сооружений, зданий, транспорта и используется.
Любой инвестор при принятии решения об экономической целесообразности вложения капиталов из всех возможных вариантов выбирает наивыгоднейший по критерию оптимизации соотношения издержки/прибыль. Экономический оптимум как наилучшая траектория развития хозяйственной системы относительно ее целей при данных внешних и внутренних условиях не подчиняется никаким другим соображениям кроме возможности получения высоких доходов. И если
рассматривать конкурентную борьбу за инвестиции, ведущуюся по правилам свободного мирового рынка, то здесь почти любое российское предприятие заведомо может быть обречено на проигрыш, так как климат России суровей, чем в других странах мира, и это влияет на эффективность любого производства, если последнюю определять по критерию издержки/выгода. Мировые цены на продукцию во всем мире примерно одинаковы, а вот местные условия производства товаров различны, поэтому капиталы и переходят из одной страны в другую. В России, к сожалению, направление перемещения капитала в основном одно — за границу. Это может быть только в том случае, если затраты на производство выше, чем в других странах.
Среднегодовая температура в России — минус 5,5 °С, для сравнения: в Северной Европе — +1,5 °С. Между тем эффективной называется территория, которая находится ниже 2 ООО м над уровнем моря, со среднегодовой температурой не ниже —2 °С. Считается, что лишь на эффективной территории возможна относительно нормальная человеческая деятельность, в том числе и промышленное производство. Еще более отчетливое представление о российских погодных условиях дает показатель суровости климата — разности летней и зимней, ночной и дневной температуры. Если в прибрежных районах Европы этот показатель — около 40 в Западной Европе — 50 в Восточной и Северной Европе, а также в США и на юге Канады — 60 то в России до Урала —свыше 70°, в Сибири и на Дальнем Востоке - от 80 0 до 100 а в Якутии — более 100 °С. Холодный и суровый российский климат в значительной мере способствует повышению почти всех составляющих издержек производства. В экономической литературе встречаются эмпирические данные для оценки стоимости обустройства рабочего места в зависимости от зимних температур: для отрицательных значений с каждым градусом эта стоимость растет на десятки процентов.
В первую очередь, как уже упоминалось, в России очень дорогое строительство: в зависимости от вида его стоимость в 2-3 раза выше, чем в Западной Европе и в 5-6 раз, чем в тропических и экваториальных странах. Это касается всех видов капитального и временного строительства. Особенно дорого обходится оборудование скважин, инфраструктура нефтяных и других сооружений в Сибири и на Севере. Соответственно дороже и инженерное оборудование — водопровод, канализация (должны проходить не выше глубины промерзания грунта), отопление, электроснабже-
ние. Выше и амортизационные выплаты, здания и сооружения менее долговечны, дорого обходятся все виды ремонтов.
Далее в России вследствие ее большой континентальной протяженности и географических особенностей очень велики транспортные расходы. Основной вид транспорта, который может в массовых масштабах использоваться на территории нашей страны — сухопутный — существенно на порядок дороже морского. Морские транспортные тарифы в мире ниже любых сухопутных.
Вообще транспорту принадлежит очень важная роль в процессе любого производства, так как обязательным элементом последнего является перевозка сырья, материалов, полуфабрикатов, комплектующих, узлов, агрегатов, готовой продукции и т.д. Кроме того, транспорт, являясь неотъемлемым элементом всякого процесса производства, обеспечивает связь между отраслями промышленности и отдельными предприятиями. И, к сожалению, транспортные расходы в России больше, чем в любой другой стране мира, и даже по одной этой причине производство у нас часто бывает весьма проблематичным. Тем более что основные источники сырья для российской промышленности находятся в азиатской части страны, а промышленные предприятия и, соответственно, квалифицированные кадры, инфраструктура и т.п. — в европейской. И здесь проблема перевозок часто бывает одной из главных экономических проблем.
Железнодорожный и автомобильный транспорт чрезвычайно дороги и энергоемки, особенно в России. В связи с недостаточной сетью дорог с усовершенствованным покрытием и длительными периодами весенней и осенней распутицы, характерной для большинства районов нашей страны, приходится использовать специализированный подвижной транспорт повышенной проходимости, особенно это касается автомобильного транспорта. Для транспортных и производственно-технологических работ в нефтяной, газовой, лесной и горно-рудной промышленностях применяются автомобили многоцелевого назначения для работы в условиях глубокого снега и грунтового бездорожья. Это многоосные полноприводные автомобили с высокой проходимостью и большой грузоподъемностью, с нагрузкой на ось, превышающей допустимые ограничения. Необходимость значительного применения специализированного подвижного транспорта вместо универсального ведет к снижению производительности, увеличению себестоимости перевозок, уменьшению коэффициента использования пробега.
Недешево обходится в России и использование трубопроводного транспорта, который, в первую очередь, чрезвычайно энергоемок. Так, очень дорога транспортировка нефти из Сибири в Европейскую Россию. Наша нефть вязкая, ее трудно перекачивать и приходится подогревать, особенно в зимний период. На подогрев и перекачку расходуется, по сути, значительная часть добытых энергоносителей. К тому же, инфраструктура данного вида транспорта значительно изношена, широко известная «труба» (система нефтепроводов их Сибири в Европу) давно выслужила свой срок. Практически все трубопроводы нуждаются в замене. В лучшем случае, при непрерывном и дорогом ремонте они продержатся, по мнению специалистов, еще приблизительно 10 лет.
Дешевых незамерзающих водных путей в России тоже почти нет, в последние годы и замерзающие выходят из строя, прекратилось движение судов по многим рекам, так как фарватеры за последние десять лет не чистились из-за нехватки средств. Но даже если бы у нас и существовала всеобъемлющая сеть речного транспорта, перевозки внутри России были бы дороже, чем в других странах, из-за сезонного ритма наших водоемов, короткого периода навигации и целой массы проблем с зимовкой флота.
Использование воздушного транспорта в России тоже менее эффективно, чем в других странах. Особенно дорого стоят строительство, ремонт и эксплуатация аэродромов, аэропортов, аэровокзалов и других инфраструктурных подразделений.
К тому же на все виды транспортных расходов напрямую влияет показатель плотности населения, отображающий степень заселенности территории. Низкая плотность населения способствует повышению транспортных издержек. Россия поданному показателю находится на одном из последних мест в мире: средняя плотность населения в нашей стране — 8,6 чел. на 1 км2, что более чем в 4 раза меньше среднемирового уровня.
Также специфические природно-климати-ческие и территориальные условия России часто способствуют тому, что разработка и добыча многих полезных ископаемых обходятся очень дорого. Например, освоение дальних месторождений угля в Восточной Сибири и на Севере страны требует затрат больше, чем даст выручка от реализации данной продукции. Большинство наших месторождений золота требуют больше вложений на разработку, чем стоят запасы. В газ Ямала почти не идут инвестиции, так как освоение, добыча и
транспортировка съедят всю прибыль, и это хорошо известно потенциальным инвесторам, как отечественным, так и иностранным. Как известно из печати, Газпром сам осваивает Ямал без помощи инвесторов. Даже большинство нефтяных месторождений России экономически мало привлекательны для инвесторов, так как находятся они на территории вечной мерзлоты и для их добычи нужно строить тысячи километров дорог и нефтепроводов, а также зданий и сооружений сопутствующей инфраструктуры. Поэтому в России не так уж много сырьевых месторождений, пригодных для разработки в условиях мирового рынка. Восточноевропейская равнина вообще не очень геологически изобильный район, а ресурсы азиатской части России чрезвычайно дороги для разработки. Наше сырье из освоенных месторождений пользуется спросом на мировом рынке, но даже на поддержание в рабочем состоянии данных месторождений средств почти никто не вкладывает.
Уровень энергопотребления в российской экономике гораздо выше, чем на аналогичных предприятиях в Западной Европе или в «третьем мире». В первую очередь это затраты на отопление: для средней полосы России доля отопления в объеме общих энергозатрат промышленности составляет около 75 %. Когда разница между температурой внутри здания и снаружи достигает 40-50 то расходы на отопление, т.е. на создание условий, пригодных для производственной деятельности, становятся сравнимы с остальными издержками. Высока доля данного вида затрат и при добыче природных ресурсов. Например, цена добычи золота Сибири на 80-90 % определяется энергозатратами. Производство меди и никеля на севере страны полностью зависит от близлежащих газовых месторождений — стоимость газа является главной составляющей затрат.
Что касается неисчерпаемых ресурсов — солнечной энергии и энергии рек — то для, например, гелиостанций нет более неподходящей страны, чем Россия,— у нас очень много пасмурных дней (в среднем, больше половины в году), а когда энергия для отопления особенно нужна — зимой, —дни короткие. К тому же современные технологии получения солнечной энергии дают, к примеру, электричество гораздо более дорогое, чем полученное другими способами.
Наши гидроресурсы также довольно дороги и маломощны. Зимой, когда расход электричества максимальный, замерзшие реки мелеют. Россия в основном плоская, равнинная страна, поэтому
перепад высот на наших реках невелик, особенно в европейской части, где он значительно меньше, чем даже в Западной Европе. Асибирские реки-гиганты удалены от основных потребителей электроэнергии и, к тому же, замерзают в зимний период.
Неблагоприятный российский климат также способствует тому, что наши необходимые потребности чрезвычайно велики по мировым меркам, поэтому и заработная плата должна соответствовать этим требованиям, так как чем холоднее климат, тем выше уровень удельного потребления, обеспечивающий жителям данной страны приемлемые условия существования. В наших условиях физическое выживание требует значительных затрат на отопление, теплую одежду и питание, и все это должна обеспечить зарплата, которая для наемного работника — еда, жилье, одежда, образование, лечение, отдых и т.д. Даже средний рацион россиянина существенно дороже среднемирового. Низкие температуры вызывают усиленное потребление продуктов. Белка мы должны потреблять столько же, сколько любой человек, а жиров и углеводов — существенно, примерно втрое, больше. По этой же причине стоимость жилья и коммунальных услуг в нашей стране по мировым меркам довольно высока (хотя в настоящее время какая-то часть данных расходов еще оплачивается из государственного бюджета, но с точки зрения нашего исследования это принципиального значения не имеет, так как если работодатель работнику не обеспечивает каких-либо необходимых материальных благ через выплачиваемую заработную плату, он должен «дать» ему это через уплату налогов). Таким образом, россияне вынуждены иметь более дорогие и, может быть, менее комфортабельные по сравнению с остальным миром жилищные условия, кроме того, здесь в список необходимых расходов входит еще и 6-8-месячный отопительный сезон. Существуют расчеты, показывающие, что в среднем на отопление одного россиянина в год расходуется 4 т условного топлива (по стоимости это приблизительно 500-550 $), не считая горячего водоснабжения. К тому же, заработной платы работнику должно хватать не только на простое воспроизводство своей рабочей силы, но и на расширенное, что еще более увеличивает издержки потенциальных инвесторов по данной статье.
В связи с этим следует критически рассмотреть имеющиеся в экономико-статистической литературе утверждения о том, что в России очень низкая средняя заработная плата, так как сравнения приводятся, в основном, с зарплатами стран
«золотого миллиарда», что далеко не весь мир. А если сопоставить действительно среднемировые заработки с учетом стран «третьего мира», то картина будет совершенно иная. И возможным инвесторам прекрасно известно, что хотели бы они или нет, они, вкладывая свой капитал в России, должны обеспечить работникам условия жизни, компенсирующие все неблагоприятные казусы, связанные с экономико-географическим положением нашей страны, либо через заработную плату, которая по объективным мировым меркам должна быть довольно высока, либо посредством выплаты соответствующих налогов.
Поэтому и налоговый «пресс» в России является одним из самых «тяжелых», особенно если рассмотреть налоги в широком смысле, т.е. кроме установленных законами налогов включить сюда и принудительные сборы, устанавливаемые местными властями, и «добровольное» спонсорство, и выплаты криминальным структурам, и взятки представителям различных проверяющих организаций и т.п. Кроме налогов, собираемых на основе государственных законов, в любой стране с рыночной экономикой может существовать множество поборов, расположенных в «шкале законности»,— от настоящих налогов до обычного рэкета.
Но даже если не брать в расчет неофициальных поборов, хорошо известно, что ни одна страна в мире не может обойтись без государственного аппарата, национальной обороны, специальных служб, охраны общественного порядка, пожарной охраны, хотя бы минимальной социальной инфраструктуры, фундаментальной науки и т.д. Без этих институтов государство не может представлять интереса для инвесторов, и в российском «исполнении» все эти затраты будут существенно выше. Например, что касается армии, то оружие, обмундирование, жилье и рацион питания в нашем северном варианте будут значительно дороже обычных. Про необычайную дороговизну содержания и раздутость нашего госаппарата известно во всем мире и написано немало критических статей.
Следовательно, по данной статье расходов — налогам и другим не совсем рыночным издержкам — потенциальному инвестору также никакого выигрыша ожидать не следует, и даже наоборот, здесь он будет в значительной мере переплачивать по сравнению с большинством других стран.
Таким образом, все перечисленные затраты, имеющие место в любом производстве, в России выше (иногда в несколько раз), чем в других странах. И поскольку выгодность производства, как
правило, определяется разницей между мировой ценой произведенного продукта и местными уровнями затрат на его изготовление, то в условиях свободного перемещения капиталов ни один инвестор, ни российский, ни зарубежный, не будет стремиться вкладывать средства в развитие практически ни одного производства на территории нашей страны. Законы экономики, ориентированной, в первую очередь, на высокую прибыль, не позволят инвестору тратить значительной части денег на борьбу с неблагоприятными условиями, без всякой пользы для конечного продукта. Никто не будет переплачивать за климат, растянутые коммуникации и отсутствие незамерзающих водных путей. Вопрос о конкурентоспособности решен рыночной стихией не в нашу пользу. Наша промышленная продукция, аналогичная иностранной по потребительским характеристикам, почти всегда будет выше по себестоимости и при реализации по мировым ценам принесет меньшую прибыль или даже, в некоторых случаях, убытки. Это является одной из причин того, что при вхождении России в начале 1990-х гг. в мировое экономическое пространство под уничтожающий удар действующих объективн ых экономических законов попали важнейшие отрасли нашего хозяйства: почти вся обрабатывающая промышленность, все товарное сельское хозяйство, большая часть машиностроения и химической промышленности, значительная часть сырьевой.
Поэтому любое производство на территории России характеризуется очень высоким уровнем издержек, которые являются одним из основных показателей, определяющих конкурентоспособность готовых изделий на мировом рынке, поскольку именно в процессе производства закладываются материальные основы конкуренции, проявляющиеся на рынке через сравнительный уровень цен и прибыльности. Наши издержки выше, чем в любой другой промышленной зоне мира. (По имеющимся в экономической литературе данным, в конце 1990-х гг. издержки производства промышленной продукции в России были выше, чем в Японии в 2,8 раза, в США — 2,7, Франции, Германии, Италии — в 2,3, Великобритании — в 2 раза. А если привести данные по «новоиндустриальным» странам Азиатско-Тихо-океанского региона, то по сравнению с названными государствами здесь затраты будут еще ниже, по крайней мере, на энергию — вдвое, на зарплату — впятеро, не говоря уж о России). Анализ затрат на производство по статьям расходов показывает, что по каждой статье Россия проигрывает почти любой стране мира, а компенсировать излишние затраты
нечем. В первую очередь это происходит из-за слишком сурового климата — хозяйственная деятельность в России требует большого расхода энергоносителей, поэтому наша продукция при прочих равных условиях получается более дорогой.
Следовательно, еще раз можно подчеркнуть — наши предприятия оказываются невыгодным объектом для привлечения капиталовложений из-за рубежа, и для отечественных инвесторов привлекательнее иностранные рынки капитала.
Однако нельзя говорить о том, что в условиях современной глобализации мировой экономики в хозяйство России нет вообще никаких вложений иностранных капиталов. Данный процесс все-таки имеет место, хотя, по мнению автора, здесь больше просматривается негатива, чем позитива. Это и выведение из строя объектов военной промышленности под видом инвестирования конверсии, и под видом инвестиций скупка сырьевых ресурсов из уже созданных горно-добывающих предприятий, и вложения, внешне похожие на инвестиции для развития производства, но ориентированные на вывоз ранее созданных материальных ценностей с целью прекращения деятельности конкурирующих предприятий или эксплуатации пока действующих основных фондов и т.п.
Но названные негативные моменты, связанные с перемещением иностранного капитала в Россию, вовсе не означают, что нужно вообще отказаться от зарубежных инвестиций. Несмотря на опасность развития отрицательных тенденций в экономике, привлекать капиталы из-за границы можно и нужно, но этот процесс должен быть строго рассчитанным и подкрепленным системой специальных нормативно-правовых актов, которая бы регламентировала все вопросы, связанные с иностранным капиталом в России. Иностранные инвестиции — это такой экономический инструмент, пользование которым должно быть весьма осторожным и взвешенным. Если инвестиции привлекать разумно, то они могут оказать значительное живительное воздействие на экономику государства. Если же ими пользоваться бесконтрольно, неосторожно и непродуманно, то они могут привести страну к катастрофе. Большой и неконтролируемый приток зарубежного капитала может только навредить нашей экономике. Для сохранения политической и экономической самостоятельности и целостности России ни в коем случае нельзя пускать иностранный капитал в стратегические отрасли. Но, однако, вполне допустимо стимулировать привлечение зарубежных инвестиций в производство товаров и услуг массового спроса.
В настоящее время существующий объем иностранных инвестиций в России оценивается большинством экспертов как явно неудовлетворительный. По оценкам специалистов, Россия могла бы осваивать не менее 12 млрд $ в год; идеальный вариант допускает даже 40-50 млрд $. Фактически, поданным Госкомстата России, совокупный объем накопленных прямых иностранных инвестиций в экономику России по состоянию на конец 2001 г. превысил 35 млрд $.
Зачастую в экономической литературе, когда речь идет о гипотетической привлекательности российского рынка для иностранных инвесторов, к главным негативным факторам относят, по нашему мнению, весьма второстепенные явления, тенденции, события и т.д. Наиболее важными факторами часто, в первую очередь, называют социально-экономическую и политическую неустойчивость, далее — неразвитость системы страхования иностранных инвестиций; приватизацию предприятий, ориентированную преимущественно на передачу прав администрации, а не как средство привлечения зарубежного капитала; фискально ориентированную систему налогов и тарифов; отсутствие необходимой для бизнеса системы и инфраструктуры транспорта; низкую культуру ведения бизнеса со стороны российских партнеров; коррупцию в государственных структурах; высокое развитие организованной преступности и т.д.
Перечисленные отрицательные явления в экономической и политической жизни России, конечно же, играют свою отрицательную роль в обеспечении инвестиционного климата. Например, публикуемый ежегодно английским журналом «Экономист» рейтинг оценивает политико-экономический риск в России в 90 % по сравнению с 30-40 % для большинства европейских стран. Но, однако, вызывает сомнение, что именно эти факторы являются главным препятствием для притока капиталов из-за рубежа. Как известно, такие страны, как Индонезия, Таиланд, Малайзия, государства Латинской Америки, многие африканские страны, никак нельзя признать политически стабильными: террористические акты, военные перевороты, массовые беспорядки и другие проявления социальной напряженности происходят там регулярно. Не говоря уж об уровнях преступности и коррупции, которые не ниже, а в некоторых странах и намного выше, чем в России. Однако в экономику этих стран стабильно идут иностранные капиталы, так как рассмотренные выше преимущества, связанные с низкими издержками произ-
водства в данных государствах, перевешивают все субъективные негативные факторы.
Кстати, в российскую экономику также охотно шли и сейчас идут капиталы представителей спекулятивного бизнеса, не боясь никаких социально-экономических и политических кризисов и потрясений, так как на прибыли финансовых спекулянтов не влияют неблагоприятные факторы, связанные с процессом производства товаров, их интересует только разница между стоимостью покупки и продажи ценных бумаг. За последние 12-15 лет доля портфельных инвестиций в экономику России в общем их объеме составляла 75-85 %. Если капитал «чувствует» прибыль, то никакая политическая нестабильность его не остановит. Например, в известные ГКО множество «акул» мирового банковского бизнеса вложили огромные, даже по западным масштабам, деньги. «Дойче банк» (один из самых авторитетных банков в мире) вложил в ГКО 40% своих активов, не боясь никаких экономических и политических «бурь». Значит, при фиксированном, заранее обещанном проценте — вкладывали. А в производство — нет. И не в риске было дело — все финансисты прекрасно понимали, что ГКО — чрезвычайно рискованное мероприятие. Когда обещают большие проценты (ставка доходности по ГКО в течение 5 лет колебалась от 30 до 450 % годовых), при «буксующей» экономике совершенно ясно, что «пирамида» рухнет.
Однако, несмотря на преобладание спекулятивного характера зарубежного капитала, в настоящее время в России около 50% товаров и услуг в ценовом выражении производятся с его помощью. Положительные моменты, связанные с функционированием на территории нашей страны иностранных и совместных предприятий, выражаются в наличии: постоянных рабочих мест, снижающих уровень безработицы, где сравнительно высокая заработная плата; регулярных и довольно приличных налоговых поступлений в бюджеты городов и областей.
По состоянию на 2002 г. в России было зарегистрировано примерно 82 тыс. предприятий с участием иностранного капитала, из них выпускали продукцию и оказывали услуги лишь 9 тыс. Хотя, следует отметить, что зачастую зарубежный капитал в российской экономике находится в теневом секторе, где сколько-нибудь эффективный учет отсутствует. Нелишне обратить внимание и на то, что существующая отчетность недостаточно точно отражает реальное положение дел. Причина заключается в том, что большинство совместных
предприятий записывает в своем уставном фонде крайне широкий спектр деятельности, стремясь диверсифицировать ее и минимизировать риск в связи с ухудшением инвестиционного климата.
Основная часть прямых иностранных инвестиций приходится на торговлю, общественное питание и пищевую промышленность. К данной сфере относится около половины вложений капиталов из-за рубежа. Например, табачная промышленность скуплена тремя гигантскими концернами: «Ротманс», «Филипп-Моррис» и «БАТ». Почти полностью принадлежат иностранным инвесторам бывшие российские мощности по производству пива: к примеру, скандинавский концерн «Болтик си» производит весьма известное в России пиво «Балтика», это касается и многих других пивзаводов, как бы патриотично ни звучали названия сортов. К тому же, практически все сырье: ячменный солод, хмель, пивной концентрат — тоже импортные. Предприятия пивной и табачной промышленности весьма привлекательны в силу быстрой окупаемости вложенного капитала. Также иностранный капитал охотно идет в производство безалкогольных напитков, мясных, кондитерских изделий и пищевых полуфабрикатов быстрого приготовления.
Далее порядка 16-17 % зарубежных вложений приходится на транспорт и связь. Здесь следует отметить достаточно крупные инвестиции в развитие телекоммуникаций, мобильную телефонию. В транспортной области известно о покупке контрольных пакетов акций ряда автотранспортных компаний, речных пароходств, отдельных мощностей морских портов.
Кроме того, по темпам прироста иностранных инвестиций в последнее десятилетие на ведущих позициях находился топливно-энергетический комплекс. И это вполне логично: Россия — крупнейший поставщик нефти, нефтепродуктов и газа на мировой рынок. К тому же, в нашей стране самая низкая в мире плата за пользование недрами (роялти) — 6 % в год от объема добываемых ресурсов. Для сравнения: в США минимальная плата, с которой начинают рассматривать проекты,—12,5%; средняя ставка в мире — около 18 %; в Германии — 40 %.
Неравномерно распределение иностранных инвестиций по регионам. Подавляющая масса сосредоточена в наиболее развитых, обеспеченных инфраструктурой и квалифицированными кадрами — в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Красноярске; минимальный уровень инвестиций — в Кавказском регионе.
В числе стран-инвесторов преобладают развитые капиталистические страны (см. таблицу).
Но в целом, еще раз можно подчеркнуть: объем иностранных вложений капиталов в экономику России явно недостаточен. Если рассмотреть данные по привлечению зарубежных инвестиций на душу населения по разным странам, то «картина» будет наиболее яркой: Россия — около 250 $, Китай - 1227 $, Венгрия — 1967 $, Чехия - 1612 $, Азербайджан — 499$. В начале 1990-х гг. планировалось, что за счет иностранных инвестиций в нашей стране будут развернуты конкурентоспособные производства, часть продукции которых будет продаваться на внешнем рынке. Но этого не произошло вследствие, в первую очередь, высоких издержек производства в России. Невелик и наш внутренний платежеспособный рынок, поэтому и здесь иностранным инвесторам на высокую выручку рассчитывать не приходится.
Поэтому в данной ситуации более отчетливо проявляется другая тенденция — увеличение оттока капитала из России, или, как это трактуется в документах ЮНКТАД (конференция ООН по торговле и развитию), выросли прямые инвестиции из России в зарубежные государства. По данным ЮНКТАД, объем оттока инвестиций из России (FBI outflows) в 1988-1993 гг. составлял в среднем 142 млн $ в год, в 1994 г. — 101 млн$, в 1995 -358 млн $, в 1996 — 771 млн $, в 1997 - 2 597 млн $, в 1998 - 1 011 млн $, в 1999 - 2 144 млн $, в 2000 -3 208 млн $ и в 2001 г. — 2 618 млн $. По другим источникам, вывоз капиталов из нашей страны значительно больше. Например, по заявлению бывшего министра внутренних дел Б. Грызлова (Отечественные записки. Вып. № 37. 17.04.2004), только
Структура зарубежных инвестиций по основным странам-инвесторам1
Страна Доля, в %
Инвестиции основных стран-инвесторов 85,3
из них: Германия 17,1
США 15,8
Кипр 14;9
Великобритания 10,7
Франция 9,2
Нидерланды 7,1
Италия 4,2
Швейцария 2,2
Швеция 2,1
Япония 2,0
Итого инвестиций 100,0
1 Источник: Данные Госкомстата России.
за девять месяцев 2003 г. лишь по схеме липовых договоров на оказание консультационных услуг вывод капиталов составил 9 млрд $ — приблизительно по 1 млрд $ в месяц. По докладу К. Кокса — председателя комитета по политике 106-го конгресса США, за период с 1991 по 1999 г. из России было вывезено примерно 500 млрд $, или, в среднем, по 55 млрд $ в год; за 2000-2003 гг. - 100-150 млрд $ (по 25-35 млрд $ в год). Всего же за последние 15 лет из России «ушло» более 700 млрд $.
Таким образом, процесс привлечения иностранных инвестиций в нашу экономику — дело весьма сложное и противоречивое. Но для создания здоровой рыночной среды, способствующей успешному функционированию российских предприятий, фирм, необходимо сформировать адекватный механизм привлечения зарубежного капитала с учетом социально-экономических, политических, организационно-правовых, экологических и социокультурных факторов.
Но более важное значение в рамках данной проблемы имеет реализация российскими предприятиями собственных конкурентных преимуществ на базе обновления и модернизации функционирующего основного капитала, освоения и развития новых производственных технологий. Становление технологической базы информационно-индустриального общества в развитых странах является вызовом для России, выдвигающим перед ней дилемму: попытаться овладеть производством и технологиями нового века или смириться с участью стран с более низким уровнем экономического развития и вытекающими из этого последствиями.
Страны, первыми осваивающие новые технологии, оказываются в более выгодном положении и используют связанные с этим конкурентные преимущества. Различия в эффективности производства являются основой диспропорций в уровнях экономического, политического и военного положения различных стран. Технологическое и связанное с ним экономическое, политическое и военное превосходство развитых стран позволяет им подчинять экономическое движение слаборазвитых стран своим интересам. На этой основе осуществляется как сознательное, так и стихийное перераспределение национального богатства и доходов в страны с более высоким уровнем экономики. Подавляется развитие национальных экономик, так как создание производства новых сложных видов продукции и технологий всегда встречает жесткую конкуренцию со стороны корпораций, уже занявших со-
ответствующие ниши, и становится практически недоступным для слаборазвитых стран, оставшихся в стороне от научно-технической революции.
Поэтому, в процессе глобализации мировой экономики реалии современного российского промышленного развития требуют решения задачи выпуска товаров по уникальным, массовым технологиям — только в этом случае производство в природно-географических условиях нашей страны может быть выгодным и конкурентоспособным. Создание промышленного комплекса, отвечающего названным требованиям, невозможно на основе «догоняющих лидера», «отверточных» технологий. Как отечественный, так и зарубежный опыт показывают, что здесь необходим выбор в пользу «пионерной» модели.
Выбор «пионерной» модели предполагает наличие адекватных научного, технического, технологического, человеческого и организационного потенциалов. И одну из главных ролей здесь играет характер воспроизводства основного капитала, который определяет действие базисных процессов как на уровне отдельного предприятия, так и в экономике в целом, в том числе внепроизводственных тенденций, направлений, приоритетов и т.п. Воспроизводство основного капитала раскрывается в его движении. Эволюционное, без резких положительных колебаний, движение основного капитала при определенных условиях не обеспечивает сохранения и развития конкурентных преимуществ предприятия, его поступательного, устойчивого и бескризисного развития, что неминуемо требует более радикального, скачкообразно-интенсивного обновления фондов на новой качественной основе.
Глобальная мировая конкуренция, в конечном счете, должна заставить российские предприятия проводить политику интенсивного обновления производственного аппарата, тем более что на товар одинакового с зарубежным качества мы больше тратим при его производстве. В условиях глобализации реализация интенсивного обновления будет способствовать становлению национального воспроизводственного комплекса, способного обеспечить социально-экономическую и политическую самодостаточность страны, т.е. оптимизация обновления основного капитала должна весьма положительно повлиять на возможность позиционирования России в качестве одного из ключевых субъектов глобальной экономики, что позволит занять в системе международного разделения труда соответствующую нишу.
