CC BY
168
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ
УДК 339.9 М.П. ДЕМИНА
ББК 65.52 доктор экономических наук, профессор
Байкальского государственного университета экономики и права,
г. Иркутск e-mail: [email protected]
ГЛОБАЛИЗАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В ЭКОНОМИКЕ: НЕКОТОРЫЕ ПОДХОДЫ И ОЦЕНКА ИХ ПОСЛЕДСТВИЙ
Дана характеристика глобализационных процессов. Выявлены подходы к оценке позитивных и негативных последствий глобализации.
Ключевые слова: глобализация; мировая экономика; глобализационные процессы.
M.P. DEMINA
Doctor of Economics, Professor, Baikal State University of Economics and Law, Irkutsk
e-mail: [email protected]
GLOBALIZATION PROCESSES IN ECONOMY: SOME APPROACHES AND ASSESSMENT OF THEIR CONSEQUENCES
The author characterizes globalization processes and describes some approaches to the assessment of positive and negative consequences of globalization.
Keywords: globalization; world economy; globalization processes.
Глобализация выступает сложным, внутренне противоречивым процессом, который обладает как положительными, так и отрицательными моментами. Оправданным оттого видится наличие самого широкого спектра отношений к результатам данного явления. С одной стороны, оно открывает новые возможности экономического развития, взаимодействия народов и государств, но в то же время обостряет существующие или порождает новые проблемы, которые в этом смысле категориальный аппарат уместно определяет как «вызовы». «Вызовом» становится проблема общего характера, связанная с появлением каких-либо новых факторов в мировом развитии, ставящих под вопрос возможность нормального функционирования механизмов воспроизводства общественной жизни, стабильность системы международных отношений, устойчивость мировой экономики и т.д.
В оценке последствий глобализации мировое научное сообщество разделилось
на оптимистов и пессимистов, воззрения которых, соответственно, характерны для сторонников неолиберальных ценностей и представителей социально, национально ориентированных научных кругов.
Первые исходят из преимущественно безапелляционного, некритичного приятия самого процесса и его результатов. Односторонне подчеркиваются позитивные стороны глобализации, ее негативные моменты в ходе дискуссии отходят на второй план, зачастую игнорируются. Ряд ученых серьезно полагает, что современные глобализационные процессы являются апогеем человеческого развития, «олимпом» мысли, ими осуществляется апология глобализации, что заключает в себе суть позиции неолиберального глобализма.
Оптимисты уверены, что именно глобализация, катализируя диффузию информации, капиталов и технологий, открывает новые возможности для мирового развития, стимулирования экономического роста,
© М.П. Демина, 2012
ускорения и увеличения масштабов обмена передовыми достижениями в научно-технической и интеллектуальной сферах, расширения контактов между людьми различных стран, развивающихся экономик, позволяя последним быстрее преодолеть свое отставание и приблизиться к ведущим державам мира. В рамках данного подхода зачастую необходимость глобализации выводят из необходимости решения комплексных глобальных проблем реальности, при этом игнорируется специфика этносов и регионов, унифицируется многообразие культур и цивилизаций.
Вторые готовы отречься от любых благоприятных итогов глобализации, если бы таковые имелись. Ими усиленно акцентируются негативные ее стороны, всецело игнорируются или существенно преуменьшаются положительные. Пессимисты сводят процесс глобализации к формированию моноцентристской цивилизации, овладевшей плодами информационных и иных новейших технологических разработок, все кардинальней увеличивающей дистанцию с остальным человечеством, лишенным шансов на вхождение в число «бенефициантов». Множество проблем стратегического характера, главная из которых состоит в неравномерном распределении тех благ, что несет глобализация, порождая неравенство, делает унылой действительностью суровые прогнозные сценарии для стран, не успевших вовремя включиться в постиндустриализацию, а значит, навеки отставших от процветающего «золотого миллиарда».
Во-первых, следовало бы отметить, что глобализация способствует повышению уровня жизни населения, устранению громадных диспропорций доходов как между странами, так и внутри стран — таков один из главных аргументов сторонников глобализации, в первую очередь в экономической области. Однако ими допускается, что международная унификация доходов невозможна без устранения диспропорций в распределении доходов внутри стран и регионов. По расчетам экономистов, за последние годы разрыв в доходах между 10% самых богатых и 10% самых бедных сократился в развитых странах примерно в 1,5 раза [4, с. 28]. Обращает на себя внимание практически полное совпадение степени сокращения разрыва во
всех странах Запада. Ощутимо повысился жизненный уровень населения в европейских странах после второй мировой войны. Последняя четверть ушедшего столетия характеризовалась динамичным подъемом экономик стран Юго-Восточной Азии, достижением высокого жизненного уровня и высоких темпов экономического роста в США и Японии. В развивающихся странах, таких как Китай, Южная Корея, Малайзия, Венгрия, Чили, установлено значительное повышение средней заработной платы и снижение уровня бедности. С начала реформ 1978 г. годовой доход городских жителей КНР возрос в 10 раз и составил 705 дол. США. В период с 1973 по 1998 г. в Малайзии отмечено повышение в 4 раза средней заработной платы в реальном исчислении, достигшей отметки
4 500 дол. США в год [5, р. 48, 50].
Глобализационные процессы расширяют жизненные перспективы населения, повышают социальную защищенность населения развивающихся стран, т.е. большинства населения планеты. У защитников позитивного влияния глобализации нет оснований утверждать, что повышательная тенденция последних декад обречена на коллапс. Отнюдь, они ссылаются на определенный прогресс, достигнутый в развивающемся мире: увеличение среднедушевых доходов, повышение уровня грамотности, снижение детской смертности и т.д. Почти за два десятка лет, с 1980 по 1999 г., охват школьным образованием детей и подростков повысился с 46 до 61%. За сорок лет с 1960 по 1999 г. реальные доходы из расчета на душу населения возросли в среднем от 915 до 3 530 дол. США, а ожидаемая продолжительность жизни за аналогичный период увеличилась с 46 до 64,5 лет [7, р. 144, 181]. Так, в 1970-1999 гг. детская смертность на 1 тыс. жителей в развивающихся странах снизилась на 40-50 чел., в развитых странах — лишь на 13 чел. Средняя продолжительность жизни населения в Китае в 1960-1999 гг. удвоилась и достигла 70 лет, в Индии выросла на 20 лет и составила 64 года. В то же время в США этот показатель повысился за указанный период лишь на 10% — с 70 до 77 лет [8, р. 6]. В развитых странах относительно социальных услуг государства отмечается высокий уровень интереса к образовательной и здравоохранительной функции последнего. Объем
подобных услуг возрос с 240 млрд дол. США по паритету покупательной способности в 1950 г. до 1,6 трлн дол. в 2000 г., а их доля в ВВП повысилась в среднем с 6,1 до 7,5% соответственно [3, с. 27].
Во-вторых, глобализация хозяйственных связей, углубление международного разделения труда находят свое выражение в расширении торговли, ее роли в мировом ВВП. В этом вопросе сторонники глобализации в качестве доказательной базы привлекают известные теоремы Д. Рикардо, Э. Хекшира и Б. Олина, в которых обосновываются выгоды той или иной страны от участия в международной торговле. Данные доводы подкрепляются статистической информацией — успехами мировой экономики, а также большинства развитых и развивающихся стран. Объем мирового экспорта товаров и услуг увеличивался в среднем за год с 2,3 трлн дол. в 1983-1992 гг. до 7,6 трлн дол. в 2001 г., т.е. в 3 с лишним раза. Воспроизводственная открытость национальных экономик, измеряемая как процентное соотношение внешнего товарооборота к ВВП, в середине прошлого века составляла в среднем 16%, в 2002 г. — уже 36%, а с поправкой на экспорт и импорт коммерческих услуг — 48,2%. Этот факт свидетельствует о том, что почти половина потребляемых в мире товаров и услуг полностью или частично производится за рубежами тех стран, где они потребляются. Из более или менее автономных хозяйственных структур большинство национальных экономик превратилось посредством воспроизводственной взаимозависимости в составные элементы глобального хозяйственного организма.
Это относится, в частности, к поставке топливно-энергетических и сырьевых ресурсов в развитые страны как важному компоненту мировой торговли. Волны ресурсосбережения на основе новейших технологических решений привязывают к себе динамику цен на эти товары. В итоге статистика отмечает относительное снижение потребностей в материальных ресурсах, падение относительных цен на них и уменьшение доли топлива и сырья в международном товарообороте.
За три десятилетия XX в. доля развивающихся стран в мировой торговле товарами выросла в 1,8 раза и достигла 32,1%. Причем за счет продукции обрабатывающей промышленности произошла главным обра-
зом эта экспансия. С 5,5 до 28%, почти в
5 раз, за те же годы возросла их доля в мировом экспорте промышленных изделий, в том числе с 2,0 до 24,3%, т.е. в 12 раз, в экспорте машинотехнических изделий, большинство из которых представляет крайне динамичные сегменты мирового товарного рынка. К тому же в 1981-1998 гг. в экспорте этих стран вдвое, с 8,2 до 16,8%, выросла доля изделий средней техноемкости и почти в 2,7 раза, с 11,6 до 31 %, — высокотехнологичной промышленной продукций [9, р. 68]. Вместе с тем взаимозависимость национальных экономических систем чрезвычайно осязаема в высокотехнологичных отраслях, прежде всего в машиностроении. Непосредственно в этой сфере широко практикуется международное производственное кооперирование, представляющее собой формирование технологических цепочек, отдельные звенья которых находятся в разных странах, но функционируют по единому плану и ритмически согласованно. Развитые экономики сохраняют и укрепляют позиции в разработке новых идей и технологий, но выводят традиционные базовые отрасли в развивающиеся и новые индустриальные страны, размещают здесь массовое изготовление современной высокотехнологичной продукции, в том числе на экспорт, диктуемое дешевизной рабочей силы и интересами преодоления таможенных барьеров.
Опираясь на исследования, проведенные Всемирным банком, оптимисты от глобализации настаивают на том, что во многом выигрывают те из развивающихся стран, которые значительно снижают импортные тарифы. «Новые глобализаторы», так Банк обозначил страны, в которых объем международной торговли увеличился в наибольшей степени относительно ВВП, снизили импортные тарифы в период 1980-2000 гг. в среднем на 34%, что привело к увеличению объема международной торговли в них на 104% относительно ВВП. «Новым глобали-заторам» даже удалось обойти развитые страны, демонстрировавшим 5% ежегодного роста ВВП против 2% соответственно. По оценкам неолибералов, снижение тарифов и нетарифных ограничений результируется в росте ВВП от 100 до 300 млрд дол. США, что в 1,5—5,0 раз превышает помощь развивающимся странам [8, р. 8].
Важен, однако, здесь не столько количественный рост, сколько качественные трансформации постиндустриального характера, происходящие на глобальном рынке. Благодаря этому объективному процессу достигается экономия на издержках производства, оптимизируется размещение ресурсов в мировом масштабе, расширяется ассортимент и повышается качество товаров на национальных рынках. Мировая торговля ощущает глубокое воздействие структурных сдвигов в экономике в пользу сферы услуг, в том числе информационных и высоких технологий. Более иллюстративно и содержательно, не ограничиваясь элементарной констатацией повышения доли экспорта в мировом ВВП, роль мировой торговли в глобализации экономики представлена характером и структурой международного товарооборота. В нем снижается доля топливных и сырьевых позиций, возрастает значение промежуточной продукции наряду с конечной, с высокой степенью обработки, а также разнообразных информационных, научно-технологических, коммуникационных, туристических и рекреационных, страховых, финансовых услуг.
В-третьих, глобализация усиливает рост межстрановой миграции капитала. Это дает странам возможность мобилизовать более значительный объем финансовых ресурсов, поскольку инвесторы получают доступ к использованию более широкого финансового инструментария на возросшем количестве рынков. После 1990 г. произошло четырехкратное повышение валовых мировых потоков капитала и в 2000 г. составило 7,5 трлн дол. США. С 1970 по 2000 г. международное движение капитала по отношению к ВВП возросло с 3 до 17% в развитых странах и почти с нуля до 5% в развивающихся [6]. Объем накопленных прямых иностранных инвестиций вырос с 1 761 млрд дол. США в 1980 г. до 4 772 млрд дол. США в 1999 г., т.е. более чем в 2,5 раза, следовательно, экспорт капитала в виде прямых инвестиций растет вдвое-втрое быстрее, чем экспорт товаров. Именно прямые, а не портфельные инвестиции и не банковские кредиты характеризуются наиболее устойчивым ростом, поскольку прямые иностранные инвестиции непосредственно связаны с ростом реального капитала в странах-реципиентах
и с освоением ими новейших технологий. В подавляющей массе, как возвещают вестники благ глобализации, прямые инвестиции пусть и направлены не в развивающиеся, а в развитые страны имеют своей задачей не эксплуатацию «отставших народов», а повышение взаимосвязанности и эффективности национальных экономик, но, что верно, прежде всего развитых стран.
В-четвертых, позитивным моментом глобализации экономики является за последние десятилетия создание миллионов дополнительных рабочих мест в различных государствах, главным образом в непроизводственной сфере в результате развития информационных технологий. Транснациональные корпорации, дополняя локальный бизнес, обеспечивают возможность трудоустройства множества людей, помимо прочего в своей структуре осуществляя передачу опыта хозяйственной деятельности от одних стран и этносов к другим.
В-пятых, в контексте положительных преобразований глобализация форсировала возникновение различных международных систем регулирования отношений между народами в значимых областях жизнедеятельности: Организации Объединенных
Наций, ЮНЕСКО, Европейского союза, «Большой восьмерки», Интерпола, системы международного права, международных программ в области науки и искусства, международных организаций по охране культурного наследия, программ по освоению космоса т.д.
В-шестых, одним из наиболее ярких проявлений глобализации стало формирование единого мирового информационного пространства на базе развития коммуникационных технологий.
Очевидно, что преимущества экономической глобализации неоспоримы, однако их реализация происходит не автоматически. Их досягаемость остается лимитированной. Не все страны в равной мере их ощущают, поскольку глобализация исключает многие бедные страны из-за неравномерного экономического развития и социальных условий, а более богатые и сильные государства оказываются в несправедливо выгодном положении. Безусловно, глобализация означает усиление мирохозяйственных связей, вовлечение в них все большего числа стран.
Но ее двигателем и основным реципиентом выступает небольшая группа стран с новой экономикой постиндустриального типа.
Важно, что при всех своих положительных моментах экономическая глобализация порождает и негативные последствия. Характерно то, что, как правило, критика результатов глобализационных процессов осуществляется по тем же аспектам, по которым сторонники глобализации отмечают ее благотворное воздействие на систему мироустройства. Естественно, что противниками используются контраргументы в отрицательной коннотации.
Во-первых, глобализация увеличивает разрыв в уровнях экономического и социального развития между развитыми и развивающимися странами.
«Золотой миллиард» — группа развитых стран, на которую приходится подавляющая часть новой высокотехнологичной экономики, мировой торговли и особенно международного оборота капитала, — потребляет львиную долю мировых топливных и сырьевых ресурсов. Показатели жизненного уровня населения в этих странах значительно превосходят среднемировые, без сомнения, глобализация экономики на данной стадии приносит главные выгоды в основном этим государствам. Группа новых индустриальных стран, находящихся в переходе к постиндустриализму, стремится примкнуть к «золотому миллиарду», в той или иной степени приобщиться к современным процессам экономического развития, связанным с глобализацией, и в основном с положительным для себя итогом. Уверенный экономический рост этих элементов мировой экономики в значительной степени связан с развитием массового производства современной высокотехнологичной продукции, разрабатываемой в странах «золотого миллиарда». К уровню «золотого миллиарда» приближаются среднедушевые показатели ВВП и доходов некоторых стран Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки, находящихся в статусе крупных поставщиков энергоресурсов, сырья на мировой рынок. Им также достаются внушительные дивиденды от глобализации экономики.
Иные развивающиеся, беднейшие и пост-социалистические страны постигла участь «миллиарда бедности и нищеты», «голодно-
го миллиарда». Источником крупномасштабных катастроф, потрясений, обострения конкуренции на мировой арене, актуальной проблемой мирового развития выступает разрастание пропасти между «золотым» и «голодным» миллиардом.
Во-вторых, в настоящее время глобализация в контексте либерализации торговли и открытия рынков превращается в один из наиболее острых вопросов мировой экономики. Условия международной торговли, соотношение индексов экспортных и импортных цен, их динамика отражают преимущественное положение, которым пользуются развитые страны, и ущербный статус развивающихся государства. Элементы товарной структуры последних, в основном сырьевые и сельскохозяйственные, в течение длительного времени демонстрируют меньшие темпы роста в ценовом пространстве, нежели готовая продукция, занимающая базовые позиции товарной номенклатуры развитых стран. Вследствие ухудшения индексов цен за 1983-1992 гг. ежегодно в среднем на 3,4% потери развивающихся стран составили примерно в 27 млрд дол. США в год, а за последнюю пятилетку XX в. ими, за исключением стран-экспортеров нефтепродуктов, потеряно в результате ухудшения условий торговли около 10 млрд дол. США в год [2, с. 34].
На двойных стандартах основана политика, проводимая государствами экономического авангарда по отношению к менее развитым странам, устанавливающим барьеры, наиболее суровые импортные тарифы для вывоза товаров из развивающихся экономик, особенно на ту продукцию, в торговле которой обеспечивалось бы сравнительное преимущество вторых, т.е. на результат функционирования трудоемких отраслей промышленности и сельского хозяйства. При выходе на мировой рынок развивающаяся страна сталкивается с четырехкратным увеличением тарифов, нежели постиндустриальное государство.
Между тем существенная часть объема торговых операций, осуществляемых ТНК, за счет интернационализации производства, позволяющей западным корпорациям захватывать рынки в обход таможенных барьеров, локализована в рамках внутрифирменного оборота. С этой целью представители ТНК
и развитых стран, занимающих господствующие позиции в мировой экономике, под лозунгом либерализации инициируют устранение протекционистских барьеров и разрабатывают варианты открытия национальных рынков для свободного доступа своих товаров, услуг. Господствующие олигополичес-кие образования при этом артифициально пытаются наложить на реалии современного рынка правила свободной или совершенной конкуренции, где конкурентные отношения при силовом воздействии приобретают искаженный диктатурный, дискриминационный характер.
Широко варьирующиеся тарифные и нетарифные ограничения на импорт промышленных изделий в развитые государства в сочетании с запретом на использование отдельных действенных инструментов промышленной политики развивающимися странами значительно осложнили проникновение последних в более продуктивные ниши глобального рынка, формируемые товарами средней и высокой техноемкости. Высокая степень их концентрации в сравнительно узком экономическом фарватере недорогих трудоемких производств влечет, по мнению зарубежных специалистов, опасность рецидивного «обострения конкуренции, обвала цен на конкурирующие товары и услуги, некомпенсируемого ухудшения условий торговли ими. Это может подорвать процесс развития, вызвав значительное искажение торговой конъюнктуры, и создать трения в глобальной системе торговли» [9, р. 136].
В-третьих, глобализация, наиболее глубоко развившаяся в финансовой сфере, создает угрозу, исходящую от неконтролируемых финансовых операций трансграничного характера в краткосрочном периоде. Базовые финансовые инструменты в настоящее время дополняются новыми видами ценных бумаг, дериватами, что открывает большую возможность получения прибыли на изменении курсов акций, валют, иных типов финансовых активов. В этой связи тот рост неопределенности на финансовых рынках в отношении валютных курсов и курсов ценных бумаг инспирирует совершенствование механизмов хеджирования, управления рисками. Однако уникальность рынка производных ценных бумаг заключается в том, что доступные резервы перераспределения рисков, мини-
мизации их уровня для определенных контрагентов финансовых взаимодействий, сам факт функционирования подобного рынка приводят к увеличению общего уровня системного риска. Вместе с тем инновации в финансовой сфере явно превосходят генезис способов их регулирования, что чревато дестабилизацией национальных и международных финансовых рынков.
Оказавшись в ходе дерегулирования банковской деятельности вне системы правой модерации, сделки по дериватам, по сути, открыли беспрецедентные возможности для крупномасштабных финансовых спекуляций, акселерирующих процесс разделения экономики финансов от реальной экономики. Ежедневный объем сделок на мировых валютных рынках за последние два десятилетия возрос с 1 до 1200 млрд дол., а объем торговли товарами и услугами — всего на 50% [1, с. 5]. По мнению П. Дракера, финансовый рынок обрел статус независимого от товарного рынка, деньги сами превратились в товар, а спекуляция на курсах валют — в наиболее выгодную рыночную операцию [1]. Впрочем «авульсия» финансовой системы от реальной экономики не подразумевает ликвидацию сопряжения между ними, напротив, взаимосвязь укрепляется, но приобретает негативный характер. Вместо финансирования реального развития экономики, прямых инвестиций сфера финансовых трансакций в лавинообразных пропорциях накапливает капитал, идущий в спекуляцию и способствующий формированию «экономики мыльного пузыря».
Высокая концентрация капитала в сфере финансовых спекуляций, неконтролируемое межстрановое перемещение его колоссальных масс в виде краткосрочных портфельных инвестиций способствуют росту нестабильности всей системы мирового рынка, о чем свидетельствуют валютно-финансовые кризисы 1987 г. и 1997-1998 гг., актуализировавшие вопрос о последствиях экономической глобализации. Наряду с несомненными выгодами для инвесторов и для реципиентов либерализация финансовых потоков способствовала появлению существенных проблем, прежде всего, чрезвычайно деструктивной разновидности валютно-финансовых кризисов. Именно в отрыве глобализируемой финансовой сфе-
ры от реальной экономики кроется основная причина углубления мирового долгового кризиса. Глобальный масштаб виртуальных потоков капиталов в ходе спекулятивных игр в состоянии истощить национальную экономическую систему per saltum, вызвать девальвацию национальной валюты, обесценить национальное богатство страны. В результате государство угождает в долговую западню, засасывающую его все глубже по мере обесценивания национальной валюты и истощения резервов.
Преждевременная открытость рынков капитала, нередко приводящая к кризисам в экономиках именно небольших стран, вновь заставляет усомниться в обилии выгод от глобализации для всех без исключения участников мирового сообщества. Развивающиеся страны вынуждены привлекать кредиты под высокие проценты, их непрочные банковские системы не способны освоить громадные объемы средств, возрастает их зависимость от осцилляций финансовых рынков в развитых экономиках. Несмотря на то, что финансовая паника может рождаться на рынках самых развитых государств, объективно молодые финансовые рынки развивающихся стран ей наиболее подвержены; кроме того, в настоящее время сама валютно-финансовая система в условиях глобализации таит возможность «беспричинных» кризисов. Благодаря интегративным, глобализационным технологическим решениям в финансовой сфере, когда за считанные секунды крупные суммы могут быть переведены из одной части мира в другую, рынки капитала малых экономик особенно уязвимы. При первых признаках ухудшения конъюнктуры иностранные компании терминируют свои дочерние подразделения в нестабильных странах, создавая в них остросоциальные проблемы.
Сложившаяся ситуация успешно позволяет глобальным ТНК и финансовым структурам устанавливать контроль над национальными богатствами стран-должников. Западная финансовая элита инициирует введение нового инструмента расчетов по долгам, предусматривающим обмен долга на право проведения экологических программ в странах-должниках и обмен долга на имущество государства. В текущий момент на основании норм частного коммерческого
права руководство МВФ и Всемирного банка рассматривает концепцию, согласно которой государство-должник может быть объявлено банкротом и введено внешнее управление его экономикой. Во многом государство теряет контроль над движением капитала. В таких условиях правительства и центральные банки не в состоянии эффективно воздействовать на курсы национальных валют при помощи интервенций, им главным образом приходится полагаться на психологические стимулы для выполнения своих обязательств по обеспечению стабильности валютного курса. Согласно оценкам отдельных экспертов, менее 30% рынка ценных бумаг стран «Большой семерки» контролируется государством или подчинено государственным интересам, а общий дневной объем торговли валютой на международных биржах значительно больше совокупных резервов центральных банков этих стран. Глобализация современной валютно-финансовой системы сгенерировала ключевую особенность — при высочайшей степени интернационализации капитала планомерно демонтируется национально-государственная форма организации денежно-финансовых систем.
В-четвертых, глобализация усиливает межстрановой перелив рабочей силы. Сама по себе мобильность не таила бы опасности, если бы не негативные последствия, уже давно признаваемые в качестве потенциальной опасности, а сегодня во многих странах почитаемые за вполне реальные, а именно: характер передвижения указанных трудовых ресурсов. Процесс значительного увеличения масштабов миграции населения, в первую очередь из бедных в зажиточные страны, выходит из регуляторного поля национальных правительств и международных организаций. Его отрицательные итоги полиморфны — от роста преступности и распространения опасных заболеваний до эскалации расистских настроений и ксенофобии как в развитых, так и в развивающихся государствах. В этой связи практически все государства ввели определенные формы контроля над свободным перемещением рабочей силы, тем более что оно может осуществляться самыми разными способами, поскольку миграция как легальная, так и, особенно, нелегальная, пополняет «новую бедность».
В-пятых, глобализация форсирует наращивание мощи и расширение сферы влияния мировых институтов, подконтрольных странам Запада. Ведущую роль в ключевых международных организациях играет небольшая группа развитых стран, занимающая доминирующие позиции в Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Всемирном банке, МВФ, ВТО и пр. Противники глобализации настаивают на том, что изображаемая перспектива повышения роли таких международных структур в стабилизации процессов в области межгосударственного взаимодействия не дает гарантий в положительном исходе для стран периферии, поскольку инициативы подобных формаций, комбинируя интеллектуальные, финансовые, технологические ресурсы, отражают интересы государств-гегемонов и ТНК. Поэтапно лидирующие международные организации трансформируются в эпицентры формирования институционального и законодательного базиса неолиберального мирового экономического порядка, чье идеологическое обеспечение проводится силами транснациональных групп средств массовой информации, финансируемых преуспевшими правительствами.
Т еоретико-идеологический фундамент неолиберализма строится на идеализации рыночного механизма, где отрицательные свойства менее пагубны, нежели дефекты хозяйственной деятельности государства, при этом глобализационные процессы изображаются как импульсы, призванные в сжатые сроки ускорить убиквитарное признание модели либеральной рыночной экономики. Основанные на ней рекомендации МВФ развивающимся странам и странам с переходной экономикой, получившие название «Вашингтонского консенсуса», особое значение придают приватизации государственной собственности, добровольному открытию национальных экономик, введению рыночных свобод во внутренней и внешней политике, стабилизации системы государственных финансов путем жесткой монетарной политики, сбалансированности бюджета, в особенности посредством форсирования экспорта, переходу к режиму свободного плавания валют. Стремительное уменьшение распорядительной функции государственных институтов создает мак-
симально благоприятные предпосылки для функционирования рынков на глобальном уровне, где практическая основа неолиберализма заключается в том, что реализация такого подхода отвечает интересам, прежде всего, развитых государств, обладающих безусловными конкурентными преимуществами, и интересам базирующихся там транснациональных корпораций.
В-шестых, глобализация, имеющая мощную ресурсную поддержку в виде результатов современной информационно-технологической революции, нацеливается на всю систему общественных институтов, жестко тестируя выносливость самобытной идентификации различных народов. В настоящий момент на планетарном уровне синтезируются новые сегменты глобальной культуры, перерабатываются отдельные национальные культуры. По ходу того явления глобализация дает толчок процессам нивелирования культур различных этносов, забвения многих языков малочисленных народов и исчезновения самих этих народов. Во многих регионах под воздействием глобализации стремительно сменяются социально-экономические ориентиры, происходят коренные изменения в функционировании хозяйственных механизмов.
Детальное структурирование совокупности противоречий глобализации позволило выявить наличие как положительных, так и негативных последствий этого явления, отражающихся во мнении ее сторонников и противников. Однако для достоверности учета особенностей современного этапа развития цивилизации необходимо признать, что приверженность экстремумам любой из двух позиций выражает крайне ограниченное и одностороннее видение проблемы. Хотя они и отражают объективную социальноэкономическую реальность, формирующуюся самой логикой функционирования всей современной системы мировой рыночной экономики и научно-технического развития, все же существенно ее искажают.
Более адекватным, объективным, с максимально возможным следованием традициям диалектики, было бы выдвижение положения о том, что глобализация несет с собой не только новые трудности и порой угрозы, но и дополнительные, опционные возможности ускорения экономического
развития. Лишенная эмоциональной окрас- пространства позволяет установить бесспор-
ки, конструктивная диссекция позитивных ный, очевидный результат глобализации —
и негативных свойств современного этапа повсеместное обострение международной
трансформации мирового экономического конкуренции.
Список использованной литературы
1. Иванов Н. Вызовы глобализации: экономический аспект // МЭ и МО. 2002. № 9. С. 5—12.
2. Львов Д.С. Экономический механизм развития России. М., 2004.
3. Тураев В.А. Глобальные проблемы современности. M., 2002.
4. У Юй Син. Китай и Россия в условиях глобализации // Вестник Московского государственного университета. Сер. 18. 2003. № 3. С. 20-32.
5. Business Week. 2000. 6 Nov.
6. Huang N., Wajid S. Financial stability in the world of global finance // Finance and Development. 2002. Vol. 39, № 1.
7. Human Deveiopment Report. 2001.
8. Masson P. Globalization: facts and figures. IMF policy discussion paper. 2001.
9. UNCTAD. Trade and development report. N.Y.; Geneva, 2002.
Referenses
1. Ivanov N. Vyzovy globalizatsii: ekonomicheskii aspekt // ME i MO. 2002. № 9. S. 5—12.
2. L'vov D.S. Ekonomicheskii mekhanizm razvitiya Rossii. M., 2004.
3. Turaev V.A. Global'nye problemy sovremennosti. M., 2002.
4. U Yui Sin. Kitai i Rossiya v usloviyakh globalizatsii // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta. Ser. 18. 2003. № 3. S. 20-32.
5. Business Week. 2000. 6 Nov.
6. Huang N., Wajid S. Financial stability in the world of global finance // Finance and Development. 2002. Vol. 39, № 1.
7. Human Deveiopment Report. 2001.
8. Masson P. Globalization: facts and figures. IMF policy discussion paper. 2001.
9. UNCTAD. Trade and development report. N.Y.; Geneva, 2002.
