CC BY
14
определенным этапом, стадией механизма правового регулирования, предшествующей правореализации, а формой индивидуального (казуального) регулирования как его факультативной стадии.
Критериями при решении вопроса о выборе нормативного или казуального способа правового регулирования выступают типичность, повторяемость, распространенность того или иного общественного отношения. Путем издания нормативного акта можно внести в поведение людей единообразие и порядок, оно позволяет решить такие задачи, как очерчивание пространства, определение поля для деятельности субъектов путем установления полюсов желательного (прогрессивного, перспективного) поведения и нежелательного (запрещенного, вредного), а также путем обозначения всех точек опоры (целей, задач, принципов, общих положений)10. Индивидуальное регулирование, в свою очередь, позволяет уточнить права и обязанности сторон правоотношения в случае, когда они закреплены правовой нормой в абстрактном виде либо не закреплены вообще (и в первом и во втором случае возникает препятствие реализации субъектами права их правомерных притязаний).
Ни в рамках правоприменения, ни в рамках индивидуально-договорного регулирования не происходит реализации правовых норм, нормирующих соответствующие отношения. Создаются необходимые предпосылки для их реализации в специальном акте, не являющемся актом общего действия, конкретизируются права и обязанности участников правоотношения.
И правоприменительные акты, и индивидуальные договоры являются дополнительными юридическими фактами, без которых возникновение, изменение и прекращение правоотношений на основе норм законодательства невозможно. Они констатируют наличие предусмотренных нормами права фактических обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение, изменение или прекращение правоотношений, подтверждают специфическое правовое положение субъектов, уточняют содержание субъективных прав и юридических обязанностей.
Информация, содержащаяся в индивидуальном акте (акте правоприменения или индивидуальном
договоре), является обязательной для его адресатов: в обоих случаях документ, выступающий результатом индивидуального регулирования, если он не противоречит законодательству, обеспечивается возможностью применения государственного принуждения.
Различие между правоприменением и индивидуально-договорным регулированием состоит в том, что в первом случае регулирование является императивным, во втором — диспозитивным. Выбор между императивным или диспозитивным способами индивидуального регулирования определяется особенностями самого регулируемого правоотношения, основаниями его возникновения и т.д.
Правоприменение не является особой формой реализации норм права, а выступает основанной на императивном методе формой индивидуального (казуального) правового регулирования.
1 К итогам дискуссии о применении норм советского права // Сов. гос-во и право. 1955. № 3. С. 44—53.
2 См.: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. — М., 1981. — Т 1. — С. 321; Левченко И.П. Механизм применения права (опыт системного исследования). — Смоленск, 1997. — С. 5; Теория государства и права / Отв. ред. Н.Г. Александров. — М., 1974. — С. 563.
3 См., например: Аносова М.М. Объекты правоприменительных отношений: проблемы теории и практики. — Владимир, 2006. — С. 99; Серветник А.А. Применение договорного права. — Саратов, 2007. — С. 10.
4 См.: Пиголкин А.С. Формы реализации норм общенародного права // Сов. гос-во и право. — 1963. — № 6 . — С. 36.
5 См.: Серветник А.А. Указ. соч. — С. 10; Попов В.В. Обыкновения правоприменительной деятельности: Авто-реф... канд. юрид. наук. — Волгоград, 2000. — С. 7.
6 Швецов С.Б. Эффективность правоприменительной деятельности: Автореф. ... канд. юрид. наук. — СПб., 2004. — С. 13.
7 См.: Аносова М.М. Указ. соч. — С. 99; Швецов С.Б. Указ. соч.— С. 10.
8 Попов В.В. Указ. соч. — С. 17.
9 См.: МолодкинН.Е. Функции судебных актов в правовом регулировании: Автореф. канд. юрид. наук. — М., 2005. — С. 17—18.
10 См.: Кашанина Т.В. Соотношение централизованного и децентрализованного правового регулирования // Правоведение. — 1991. — № 4. — С. 59.
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ: ВОЗМОЖНОСТИ И НАПРАВЛЕНИЯ ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВОГО АНАЛИЗА
В.А. МОРОЗОВ
Одним из наиболее примечательных феноменов второй половины ХХ в. является активное развертывание интеграционных процессов. Поскольку последние затрагивают в том числе и правовое пространство, очевидную актуальность приобретают вопросы, связанные с развитием и функционирова-
нием в условиях интеграции правовых культур, как статичных, консервативных образований, менее всего подверженных каким-либо изменениям.
Вследствие сложности и многоаспектности процессов трансформации правокультурного пространства отдельные их аспекты по-прежнему остаются мало-
исследованными. В частности, на сегодняшний день в отечественной правовой науке не имеется исследований, в которых была бы предпринята попытка комплексного изучения вопросов функционирования правовых культур, что, как представляется, в значительной степени является следствием отсутствия четких представлений о сущности и содержании пригодной для этого методологии. В этой связи весьма интересным представляется вопрос о возможностях и направлениях теоретико-правового анализа соответствующей проблематики.
Исследование проблем функционирования правовой культуры требует в первую очередь выбора адекватного подхода к пониманию сущности и содержания последней. Необходимость решения поставленной задачи обусловливается множественностью трактовок понятия правовой культуры в отечественной правовой науке, которая, в свою очередь, предопределяется отсутствием единого понимания культуры в целом.
Различия в понимании сущности и содержания правовой культуры предопределили формирование целого ряда самостоятельных направлений в ее исследовании, среди которых наиболее распространенными являются аксиологический, деятельностный, функциональный и семиотический подходы.
В рамках аксиологического направления правовая культура рассматривается как сложная система ценностей, созданных человеком в сфере права. Такой подход обеспечивает характеристику правовой культуры как меры гуманизации человека и общества1, позволяет четко отграничить правовую культуру от других взаимосвязанных с нею явлений и феноменов правовой действительности.
Деятельностный подход к исследованию правовой культуры рассматривает ее через призму различных сторон и характеристик человеческой деятельности. С точки зрения данного подхода правовая культура отождествляется с творческой деятельностью человека в правовой сфере, рассматривается как воплощение творческих сил общества. При этом деятельность граждан признается «необходимым условием для производства, распространения и освоения ценностей культуры»2.
Функциональный подход предполагает рассмотрение правовой культуры как совокупности всех элементов правовой надстройки в их динамике. Преимуществом данного подхода является то, что он позволяет говорить о связи содержательной стороны правовой культуры со степенью развитости социальных качеств субъектов права, а также исследовать активную преобразующую роль человеческого мышления в сфере правовой культуры3.
В рамках семиотического подхода предметом научного анализа становятся знаковая, текстологическая и символическая составляющие правовой культуры. Применение данного подхода характерно в основном для неюридических общественных наук4.
В отечественной юридической науке понятие «правовая культура», как правило, используется для характеристики всей правовой надстройки общества
в целом. Вместе с тем, на наш взгляд, исследование проблем функционирования правовой культуры целесообразно осуществлять в первую очередь именно через призму аксиологического подхода, в контексте которого она предстает как система духовно-нравственных ценностей, находящих свое выражение в достигнутом уровне развития правовой действительности, нормативных правовых актах, правосознании, в соответствии с которыми формируется законопослушный образ жизни и осуществляется правовое регулирование общественных отношений, устанавливается режим правопорядка в стране.
Правовые ценности выступают предельными основаниями, лежащими в основе воспроизводства всего правового, характерного для жизнедеятельности конкретного общества — правовых норм, правового поведения, правовых отношений и т.д. В силу этого неизменно прослеживается связь между содержанием правовых ценностей и правовой реальностью, которая осуществляется через связь актов правового сознания и правового поведения людей в ситуациях, требующих выбора. При этом непосредственным основанием выбора становятся не правовые ценности как таковые, поскольку они указывают лишь на значимость определенных объектов и явлений, а обусловленные ими принципы как основополагающие, базовые побудительные начала. Принципы, в свою очередь, формируются не на основе ценностей как таковых, а на основе тех идей, которые подытоживают ценностный опыт, обобщают его.
Следует отметить, что сама необходимость выведения основополагающих правокультурных принципов обусловливается именно постановкой вопроса о функционировании правовой культуры как ценностной системы, поскольку для ее изучения в содержательном аспекте бывает достаточно анализа составляющих ее правовых идей. Последнее, в частности, подтверждается тем, что имеющиеся исследования правовой культуры, в которых основной целью ставится изучение ее содержательных особенностей, оказываются вполне успешными, будучи основанными как раз на анализе содержания базовых идей5.
Если поставить вопрос непосредственно об особенностях функционирования той или иной правовой культуры, то обнаруживается, что он принципиально не решаем в контексте анализа содержания правовых идей, поскольку последние предстают именно как интеллектуально-духовные6, но не волевые, побудительные установки.
Помимо того, целесообразность исследования функциональных проявлений правовой культуры именно через призму характерных для нее принципов обусловливается тем, что такой способ познания позволяет:
Ф во-первых, отграничить существенные функциональные проявления от несущественных (их смешение может быть обусловлено множественностью процессов и явлений правовой жизни, в той или иной степени связанных с функционированием правовой культуры; принципы правовой культуры позволяют
их разграничить в силу того, что выступают выразителями именно сущностных моментов правовой культуры);
Ф во-вторых, не допустить подмены функциональных появлений правовой культуры связанными с ними процессами (в том числе имеющими экономическую, политическую или сугубо юридическую природу);
Ф в-третьих, выявить те функциональные проявления, которые обусловливаются спецификой данной конкретной, отдельно взятой правовой культуры, отграничить их от закономерностей функционирования, характерных для любой правовой культуры;
Ф в-четвертых, дать оценку характеру правокуль-турных изменений (любая правовая культура развивается, периодически обновляясь, при этом динамика системы ее принципов оказывается важным показателем характера происходящих изменений, поскольку принципы выступают устойчивыми установками. Если принципы модернизируются, это означает, что в процессе изменений трансформируется сама сущность правовой культуры, если же они остаются неизменными, имеются все основания говорить о том, что изменения в правокультурной сфере не носят сущностного характера).
Далее полагаем необходимым определить возможные направления теоретико-правового анализа проблем функционирования правовой культуры, которые, на наш взгляд, обусловливаются непосредственно связями, существующими у правовой культуры с явлениями правовой действительности.
Прежде всего необходимо указать на связь правовой культуры и действующего права, которая обусловливается тем, что «в правотворческой деятельности законодатель, принимая вполне определенные по своему содержанию нормы, не действует по произволу. На его деятельность оказывает влияние, среди прочих условий, определенный эталон правовой жизни, или правовой идеал, объективно сложившийся в об-ществе»7. Нормы правовой культуры фактически выступают той основой, на которой «вырастают» нормы права, и в этом проявляется организующее воздействие правовой культуры.
Связь права с правовой культурой через систему принципов последней выступает весьма значимым фактором, обеспечивающим эффективность права как регулятивной системы. Указанное обстоятельство обусловливается тем, что правовая культура выступает не только результатом деятельности людей, но и сама по себе предстает как система регулирующих механизмов, включающих правила, инструкции, служащие для управления поведением; не обусловленное культурными моделями поведение человека стало бы практически неуправляемым, сводилось бы к спонтанным бессмысленным поступкам и безудержным эмоциям, у человека практически не мог бы сформироваться опыт. При этом, поскольку правовая культура выступает именно иррациональным регулятором, а право — в первую очередь регулятором
рациональным, расхождение между ними по направлениям и содержанию воздействия приводит к неэффективности именно последнего.
Очевидной и в силу этого общепризнанной является связь правовой культуры и правового сознания.
Как справедливо отмечает Р.С. Байниязов, «право в принципе не есть совокупность, пусть даже логически выстроенных, юридических норм. Нельзя сводить право к «чистой форме», это уже будет квазиправо»8. В этой связи ограничивать воздействие правовой культуры на правовую сферу исключительно действующим правом необоснованно.
Более того, приходится признать, что связь между правовой культурой и правом только и имеет место потому, что связанными являются правовая культура и правовое сознание. Подтверждением высказанного суждения служит в первую очередь то, что трансляция правового опыта, которая является важнейшей предпосылкой и неотъемлемым условием формирования правовой культуры, возможна только посредством общественного правосознания, когда в последнем находят свое отражение те или иные ценности, идеалы и принципы.
Воздействие на правосознание выступает не просто направлением функционального воздействия правовой культуры; связь между правосознанием и правовой культурой является неразрывной, и в этой связи даже предлагается новое направление в общей теории правосознания — духовно-культурологическое9. Неразрывность связи правосознания и правовой культуры проявляется в том, что они и формируются, и развиваются во взаимодействии. Любому специфическому типу правовой культуры соответствует особый, неповторимый тип общественного правосознания. Трансформация правовой культуры влечет за собой изменение ценностно-идейного строя и, как следствие, базовых принципов правосознания.
Достаточно четко прослеживаются функциональные проявления правовой культуры в правотворчестве и правореализации.
Названное обстоятельство обусловливается тем, что и первое и вторая представляют собой объективно-субъективные по природе и характеру детерминирующих их факторов явления. Правовая культура, выступая в качестве организационного и координирующего фактора, предопределяет появление таких норм деятельности, которые являются объективными, не зависящими от индивидов, выступающих субъектами правотворчества или правореализации. Возникающие нормы оказывают весьма существенное влияние на поведение субъектов правотворчества и правореализации.
Взаимосвязь правовой культуры, с одной стороны, и правотворчества, правореализации — с другой проявляется прежде всего во взаимосвязи принципов правовой культуры и принципов правотворческой и правореализационной деятельности.
В основе как правотворческой, так и правореализа-ционной деятельности лежат принципы двух видов —
идейные и организационные. Организационные принципы выступают сугубо формально-юридическими руководящими началами, направленными на обеспечение установленного порядка осуществления правотворчества и правореализации, и имеют лишь опосредованную связь с принципами правовой культуры — в силу того, что они формируются с учетом содержания идейных принципов и не могут противоречить последним. Формулирование идейных принципов проистекает из поиска неких духовных ориентиров правотворческой и правореализационной деятельности, а поскольку такие ориентиры объективно можно отыскать, только опираясь на общепризнанные в данном обществе ценности и идеи, идейные принципы объективно оказываются основанными на характерных для конкретной правовой культуры принципах.
Принципы правовой культуры находят свое выражение не только в принципах правотворческой и праворе-ализационной деятельности. Они оказывают весьма существенное влияние на содержание требований, предъявляемых к правотворчеству и правореализации, а также критериев их эффективности10. Принципы правовой культуры также в значительной степени определяют выбор средств и механизмов правотворчества и право-реализации, а также выступают духовно-культурной основой легитимации органов, их осуществляющих.
Подводя итог рассмотрению проблемы, полагаем необходимым еще раз подчеркнуть важность исследования вопросов функционирования правовой культуры на основе анализа адекватной теоретико-правовой методологии. Правовая культура в своем функционировании оказывает значимое воздействие на все сферы правовой действительности, выступает весьма существенным фактором детерминации действующего права,
правосознания, правотворчества и правореализации. В этой связи оставлять без внимания ее практические проявления — значит не иметь полного и достоверного представления о ее специфике.
1 См.: Сальников В.П. Правовая культура: теоретико-методологический аспект: Автор. дис... докт. юрид. наук. — Л., 1990. - С. 14-16.
2 Бондаренко М.В. Правовая культура и правомерное поведение в современном российском обществе: Дис... канд. юрид. наук. - М., 2002. - С. 19.
3 См.: Лебедева Н.Н. Правовая культура личности и Интернет: Теоретический аспект: Дис... канд. юрид. наук. -М., 2004. - С. 19.
4 См.: Уразметов Т.З. Взаимодействие правовых культур континентально-европейской семьи в эпоху Средневековья: Автореф. дис... канд. культуролог. - Уфа, 2005.
5 См.: ВеличкоА.М. Государственные идеалы России и Запада. Параллели правовых культур. - СПб., 1999; Медушев-ская Н.Ф. Интеллектуально-духовные корни современного российского права. - М., 2005; Сигалов М.К. Общее и особенное в западноевропейской и мусульманской правовой культуре: Дис ... канд. юрид. наук. - М., 2006; Смоленский М.Б. Правовая культура: опыт социокультурного анализа / Науч. ред. Ю.С. Борцов. Ростов н/Д, 2002 и др.
6 См.: Малахов В.П. Философия права. - М., Екатеринбург, 2002. - С. 388.
7 Клейменова Е.В., Моралева К.А. Правовая культура и ее стандарты в конституциях Российской Федерации // Правоведение. - 2003. - №1. - С. 52.
8 Байниязов Р.С. Мировоззренческие основы общероссийской правовой идеологии // Журнал российского права. - 2001. - №11. - С. 46.
9 См.: Байниязов Р.С. Правосознание и правовой менталитет в России: Автореф. дис... докт. юрид. наук. - Саратов, 2006. - С. 10.
10 Так, например, весьма существенное влияние на содержание требований и критериев эффективности правотворчества и правореализации оказывает трансформация принципа законности в принцип правовой законности.
ПРИНУЖДЕНИЕ К СОВЕРШЕНИЮ СДЕЛКИ ИЛИ ОТКАЗУ ОТ ЕЕ СОВЕРШЕНИЯ: КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА
И.И. НАФИГОВ
Центральной проблемой в криминологии является тема изучения личности преступника. Значение данной проблемы заключается в том, что «преступление, будучи актом сознательной человеческой деятельности, в значительной мере обусловлено сущностью и особенностями лица, избирающего подобную форму поведения»1. Установление всех обстоятельств, характеризующих личность преступника, имеет существенное значение для определения характера ответственности и меры наказания. При этом следует иметь в виду, что отрицательной оценке подвергаются не все черты виновного в совершении преступления, а лишь
те, которые проявились в совершении общественно опасного деяния2.
Основные черты криминологической характеристики личности преступника представляют собой систему признаков, свойств, качеств, иных показателей, которые в своей совокупности характеризуют лицо, совершающее то или иное преступление, различные стороны и проявления его общественного существования и жизненной практики и прямо или косвенно связаны с антиобщественным поведением человека, обусловливают или облегчают совершение преступления либо помогают понять причины его совершения3.
