CC BY
127Т. А. Бердникова, Н. А. Уарова
Функционирование библеизмов в современном русском языке
Новые отношения, возникшие в России между государством и церковью в конце ХХ века, признание роли церкви в жизни общества породили волну массового интереса к Библии, и, как следствие, к библейским выражениям не только среди специалистов-филологов, но и писателей, журналистов, редакторов, книгоиздателей, деятелей культуры, широкого круга носителей языка. Библеизмы мы слышим в устной речи, встречаем на газетной полосе, страницах художественных произведений.
Интерес этот не случаен, поскольку вызван он не только желанием познать основы христианского вероучения через Книгу Книг, а прежде всего тем, что Библия - это памятник мировой культуры, важный для Европы в целом и русской православной традиции в частности. Тесная связь языка и культуры дает возможность рассматривать Библию как источник пополнения лексики и фразеологии многих национальных языков.
Относительно русского языка следует сделать несколько замечаний. Долгое время (со времен перевода Библии братьями-просветителями Кириллом и Мефодием во второй половине IX в. и до 1876 г., когда был сделан русский синодальный перевод) Библия была известна на Руси на церковнославянском языке. Поэтому и все полные глубокого смысла библейские метафоры, емкие символы и аллегории, образные афористические изречения из Библии входили в русский язык в церковнославянском варианте с XII в. Это обстоятельство стало объективной причиной появления у русской библейской фразеологии того архаического колорита, который отличает ее от библейской фразеологии многих других европейских языков: библейская фразеология вливалась в русский язык широким потоком церковнославянских изречений. При этом старославянский и русский варианты параллельно являются источниками для фразеологизмов современного русского литературного языка.
Библеизмы представляют собой особую группу в системе образных средств русского литературного языка. Это первая по времени сугубо книжная фразеология. Поскольку на Руси появлялись, прежде всего, новозаветные книги, именно они оказывали влияние на русский язык большим числом образных выражений, но многие из них были известны и из Ветхого Завета.
Библейский текст мог использоваться и используется как прямое цитирование, вкрапление отдельных элементов, словесных блоков включаться аллюзивно, иллюстрируя притчу, создавая контексты
разной стилистической окраски. Многие образные выражения даже не воспринимаются современным человеком, как заимствованные, настолько они вписались в стихию русской речи (умыть руки, кожа да кости, не взирая на лица, и др.), другие используются реже и больше известны по произведениям художественной литературы, философии и публицистики (ложь во спасение, на реках вавилонских, Содом и Гоморра, добрый самаритянин и др.). Обороты с архаическими компонентами также активно функционируют, например; ищите и обрящете 'чтобы добиться цели, нужно действовать, искать ее достижения'; разверзлись хляби небесные 'о сильном дожде, ливне' (где устаревшее слово хлябь означает 'бездна, глубина'); ничтоже сумняшеся ' об опрометчивом, необдуманном поступке, ничуть не сомневаясь'; агнец Божий 'образ, символ терпеливого, кроткого человека; человек грешный и слабый верою, идущий за пастырем; смиренный агнец'; ад кромешный 'невыносимая обстановка'; как зеницу ока беречь 'хранить'; земля обетованная 'изобильный и счастливый край, место, куда кто-нибудь стремится попасть'; не от мира сего 'принадлежащий не здешней, не земной действительности'; златой (золотой) телец 'золото, богатство, власть золота, денег'; яко тать в нощи 'как вор ночью' и многие другие.
Судьба библейской части фразеологии русского языка довольно драматична. В православно-христианской России изучение Закона Божьего было обязательным во всех русскоязычных учебных заведениях. Поэтому не только высокообразованные, но и просто грамотные люди (например, учившиеся в сельских приходских школах) хорошо знали многие библейские притчи, изречения, афоризмы. А русская интеллигенция была буквально «пропитана» библеизмами, широкое распространение которых в русском языке может быть подтверждено многочисленными примерами из художественных, публицистических и эпистолярных произведений.
Интересен тот факт, что ни А. С. Пушкин, ни А. С. Грибоедов, ни М. Ю. Лермонтов, ни Н. В. Гоголь, а также другие великие классики русской литературы не были знакомы с русским синодальным переводом Библии, но, тем не менее, прекрасно знали великую Книгу Книг (разумеется, в славянском переводе) и свободно владели библейской фразеологией, активно используя ее как в своих произведениях, так и в повседневной жизни.
Будучи весьма распространенной во всех сферах русской речи до 1917 г. библейская фразеология значительно сократилась в объеме и утратила былую употребительность за годы советской власти. В результате одни библейские выражения, причем довольно многие, попали в разряд устаревших (например, кимвал бряцающий 'о пышной, торжественно звучащей, но мало содержательной речи и словах'; чающие движения воды 'ожидающие чего-нибудь, какой-нибудь поживы, выгоды,
улучшения'; взыскущие града 'жаждущие познания'; вопиять гласом великим 'взывать громким голосом'; сосуд скудельный 'о человеке как слабом, бренном существе' и т. д.), другие стали архаичными, так как потеряли связь с хорошо известными прежде библейскими сюжетами и образами.
Архаичность библейских оборотов русского языка обусловливает высокую стилистическую окраску и книжную функционально-стилевую принадлежность большинства из них, в чем проявляется формальное своеобразие русской библейской фразеологии. Если большая часть русских фразеологизмов принадлежит разговорному, а нередко даже и разговорно-просторечному стилю языка, то подавляющее большинство библейских фразеологических единиц относится к книжному стилю. Ср., например: вправить мозги кому-либо (разг.) - наставить на путь истинный кого-либо (библ.); поплакаться в жилетку кому-либо (разг.) - излить душу кому-либо (библ.) и т. п.
Таким образом, серии фразеологических оборотов, источником которых является Библия, разнообразны по своему значению и структуре, характеру, активности/пассивности употребления: одни из них встречаются часто (например, ничтоже сумняшеся; камень преткновения; кто не работает, тот не ест; злоба дня; на сон грядущийи), другие находятся в пассивном запасе (например, аредовы веки; много званых, мало избранных; бесплодная смоковница).
Различаются они и по характеру связи с библейскими текстами. Часть их не встречается в таком виде в Библии, но опирается на её сюжет, включает в свой состав библейские имена, например, Иудин поцелуй, петь Лазаря. Другие имеют выражения, сходные словесно с текстом Библии, но там они употреблены с иными, прямыми значениями, например, краеугольный камень, не от мира сего.
Раньше образные библейские выражения проникали в разговорную речь из повседневного общения с церковью, были связаны с ее обрядностью - богослужением, песнопением, молитвой, панихидой, служащей частью сознания каждого верующего человека. Ослабление роли церкви отразилось на функционировании круга библейских выражений. Несмотря на запретительное отношение к Библии, библейская фразеология продолжала интенсивно функционировать в языке и «... до 80-х годов XX века апокалиптической прерывности не испытала» [4, с. 145]. Парадоксально, но факт, что ряд библейских фразеологизмов прочно вошел в систему газетных штампов партийной публицистики, например, на злобу дня; кто не работает, тот не ест. Использование библеизмов политическими деятелями в постреволюционный период было обусловлено высокой степенью осведомленности носителей языка в библейско-религиозной сфере. Политическая элита прибегала к библеизмам как к средству агитации и пропаганды нового социалистического строя. Библейские
символы, имена, выражения умышленно переосмысливались и подвергались процессу десакрализации, благодаря чему усиливался их аргументативный потенциал. Содержание библеизма деформировалось, а зачастую полностью заменялось на новое «революционное» значение. Форма, оставаясь прежней и легкоузнаваемой, продолжала влиять на сознание носителей языка, видящих в Библии непререкаемый авторитет. Таким образом, лидеры новой политики присваивали библейский авторитет, используя его в осуществлении своих идей.
Вполне очевидно, что потенциал библейских сюжетов, символика библейских образов, метафоричность многочисленных изречений, афоризмов, крылатых слов из Священного Писания неисчерпаемы как источник творческого вдохновения для многих выдающихся личностей -художников слова, мастеров изобразительного и других видов искусства, источник, который не иссякает уже тысячелетия и не иссякнет еще долгие годы.
Современное понятие библеизм многопланово: это фразеологизмы, афоризмы библейского происхождения, крылатые слова и выражения, любые устойчивые сочетания слов, прямо или опосредованно связанные с конкретными библейскими сюжетами и ситуациями, а также цитаты из священного Писания. По мнению представителей Русской Православной церкви, каждое слово, зафиксированное в Библии, можно назвать библеизмом, поскольку сам текст Библии является священным, на каком бы языке он ни был написан.
Такой широкий подход дает рассматривать текст Библии как предецентный текст. Понятие прецедентного текста был впервые введён в научную практику Ю. Н. Карауловым. Такими текстами называются, «значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях, имеющие сверхличностный характер, т. е. хорошо известные и широкому окружению данной личности, включая её предшественников и современников, и, наконец, такие, обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности» [3, с. 216].
Предметом нашего исследования стали библейские по происхождению фразеологические единицы в эпистолярном наследии А. С. Пушкина. Как уже отмечалось ранее, современное для Пушкина образование было немыслимо без религиозного воспитания, и в общем контексте культуры начала 19 века трудно представить себе формирование мировоззрения поэта без этого элемента. В аттестате о выпускных экзаменах Пушкина говорится, что он показал хорошие успехи «в законе божьем и священной истории». По счастью случилось так, что лицейские богословы заложили в Пушкине интерес к христианству не только как «к вере», но и интеллектуальный интерес как к своеобразной и поэтической части человеческой культуры. И этот интерес продолжался и развивался у поэта всю жизнь.
Многие образы Библии неоднократно вдохновляли А. С. Пушкина. Поэт обращался к Библии, использовал в своих произведениях библейские темы, образы, стиль. Библейские реминисценции в поэзии А. С. Пушкина получают отражение в стихотворениях: «Десятая заповедь», «Из письма к Вигелю», «В крови горит огонь желанья», «Пророк», «Вертоград моей сестры» и др. В стихотворении «Пророк» поэт - это библейский пророк, посланец неба, исполненный волею Бога и наделенный им способностью видеть и слышать то, что недоступно телесному зрению и слуху. Стихотворение «В крови горит огонь желанья» родилось под влиянием одной из библейских книг «Песни песней царя Соломона».
К проблеме использования библейских выражений в произведениях А. С. Пушкина обращались такие ученые, как Е. М. Верещагин, Д. Благой, Н. Н. Петрунина. В их работах проанализирована стилистическая роль использования библеизмов в произведениях А. С. Пушкина. В языке поэта они являются одним из средств создания высокого слога и высоких образов произведения. Также А. С. Пушкин использовал библеизмы в своем эпистолярном наследии, а ведь именно письма, в большинстве случаев обращенные к друзьям, демонстрируют характерные для языковой личности особенности разговорной речи.
Из 314 писем Пушкина, написанных в период 1815-1837 гг., нами было выделено 44 библеизма, которые были сгруппированы по семантическому или грамматическому признаку, также выделенные единицы различаются своей стилистической окрашенностью.
Особо представительной по своему составу выделяется группа образных библейских выражений, приобретших устойчивость и переносное значение:
1. Я работаю до низложения риз. Держу корректуру двух томов вдруг, пишу примечания, закладываю деревни... Письмо Н. Н. Пушкиной, 26 июля 1834 г. В этом письме фразеологизм употреблен в значении 'очень сильно; до крайней степени, высшей степени; весьма интенсивно (что-либо делать, чувствовать и т. п.)'.
2. Жду и не дождусь появления в свет наших стихов; только их получу, заколю агнца, восхвалю Господа и украшу цветами свой шалаш. Письмо А. А. Дельвигу, 16 ноября 1823 г. Древний обычай жертвоприношения в честь завершения важных дел, торжественного события переосмыслен как обильно накрытое застолье.
3. Я такого мнения, что Петербург был бы для тебя пристанью и ковчегом спасения. Письмо П. В. Нащокину, 2 декабря 1832 г. Столица мыслится поэтом как то место, где адресат письма был бы спасен, устроен во всех сферах жизни.
4. Первый признак умного человека - с первого взгляда узнать, с кем имеешь дело и не метать бисера перед Репетиловыми и тому под. Письмо А. А. Бестужеву, 25 января 1825 г. Фразеологическая единица со
значением 'напрасно разъяснять или доказывать что-либо тому, кто не хочет или не способен понять и по достоинству оценить этого' может употребляться в современном русском языке как с факультативным элементом, так и без него (перед свиньями). В письме же Пушкин заменил вторую часть факультативного элемента фамилией недоброжелателя.
5. Судьба не перестает с тобою проказить. Не сердись на нее. Не ведает бог, что творит. Письмо П. А. Вяземскому, май 1826 г. Современные словари толкуют это выражение применительно к людям, не знающих, что они совершают зло, предосудительные или неразумные поступки, действия, которые могут привести к тяжелым последствиям, хотя из контекста письма ясно, что Пушкин так рассуждает о судьбе. Возможно, с течением времени произошла трансформация значения этого выражения.
6. Печатай скорее; не ради славы прошу, а ради мамона. Письмо П. А. Вяземскому, 20 декабря 1823 г. В этом фразеологическом обороте выражена озабоченность Пушкина нехваткой денежных средств (Мамона - персонаж Потерянного Рая, падший ангел). Выражение имеет значение 'заботиться о богатстве, материальных благах, предаваться грубым, чувственным наслаждениям, забывая при этом о душе и духовных ценностях'.
7. Где Жуковский, уехал ли он с ее высочеством? Обнимаю с братским лобзанием Дельвига и Кюхельбекера. Письмо Н. Н. Гнедичу, 4 декабря
1820 г. Вариативность компонента в искомом выражении иудино лобзание 'предательство' привело к созданию нового значения.
8. Желаю ему в Париже дух целомудрия, в канцелярии Нарышкина дух смиренномудрия и терпения, об духе любви я не беспокоюсь, в этом нуждаться не будет, о празднословии молчу - дальний друг не может быть излишне болтлив. Письмо А. А. Дельвигу, 23 марта
1821 г. Употребляя выражение дух целомудрия, А. С. Пушкин по готовой словообразовательной модели строит новое слово смиренномудрие.
9. В руце твои предаются, отче! Вы, который сближены с жителями Каменного острова, не можете ли вы меня вытребовать на несколько дней с моего острова Пафмоса? Письмо А. Н. Тургеневу, 7 мая 1821 г. Известно, что А. Н. Тургенев, государственный деятель, с юношеских лет опекал А. С. Пушкина. Поэтому поэт и обращается к нему как к отцу, используя при этом устаревшую форму отче.
10. Жить пером мне невозможно при нынешней цензуре; ремеслу же столярному я не обучался; в учителя не могу идти; хоть я знаю закон божий и 4 первые правила - но служу и не по своей воле - и в отставку идти невозможно. Письмо Л. С. Пушкину, 25 августа 1823 г. В данном примере словосочетание закон божий употребляется в значении школьного предмета.
11. Вы спрашиваете, кто секретарь у нас в академии? Кажется, еще
не решено. Улисс Лобанов и Аякс Федоров спорят об оружии Ахиллеса. Но оно достанется чуть ли не Языкову-Нестору... вы пророк в отечестве своем. Письмо И. И. Дмитриеву, 26 апреля 1835 г. Грамматический вариант словосочетания нет пророка в своем отечестве приводит к появлению нового значения. Таким пророком Пушкин считает И. И. Дмитриева.
В письмах Пушкина выделяется группа библейских по происхождению междометий, которые служат для выражения разного рода эмоций: например, радости (слава Богу!), возмущение (Боже мой!), раздражение (Ей-богу!), недоумение (Бог весть!) и других ощущений, душевных состояний и реакций, не называя их.
1. Все идет по-прежнему; шампанское, слава богу, здорово - актрисы также - то пьется, а те, аминь, аминь. Письмо П. Б. Мансурову, 27 октября 1819 г. Разговорное слава Богу восходит к Слава Богу за все, словам, в которых сконцентрирован главный духовный опыт Русской Православной Церкви.
2. Ради бога, почитай поэзию - доброй умной старушкою, к которой можно иногда зайти, чтоб забыть на минуту сплетни, газеты и хлопоты жизни, повеселиться ее милым болтаньем и сказками. Письмо Л. С. Пушкину, 24 сентября 1820 г.; Если увидишь Катенина, уверь его ради Христа, что в послании моем к Чаадаеву нет ни одного слова о нем. Письмо Л. С. Пушкину и О. С. Пушкиной, 21 июля 1822 г.
Фразу с вариативным компонентом ради бога/Христа можно понимать и так, что религия как таковая помогает человеку, но она не существует ради человека. Не Бог существует ради Своего творения, а творение существует ради Бога.
3. Боже мой, она должна произвести более ужаса, чем Атреева. Письмо П. А. Катенину, 19 июля 1822 г.
4. С пометой разговорное отмечены выражения боже упаси! (Важный вопрос и, сделай милость, отвечай: Мария Ивановна Корсакова, что живет или жила против - какого монастыря (Страстного, что ли), жива ли она, где она; если умерла. Чего боже упаси, то где ее дочери, замужем ли и за кем, действуют ли или вдовствуют и проч. - мне до них дела нет, но я обещался обо всем узнать подробно. Письмо П. А. Вяземскому, 5 апреля 1823 г.), ей-богу (Ресторация и итальянская опера напомнили мне старину и ей-богу обновили мне душу. Письмо Л. С. Пушкину, 25 августа 1823 г.), бог весть (Пишет ли к тебе общий наш приятель Кюхельбекер? Он на меня надулся, бог весть почему. Помири нас. Письмо А. А. Шишкову, август-ноябрь 1823 г.) грех тебе («Жизни Дмитриева» еще не видал. Но, милый, грех тебе унижать нашего Крылова. Письмо П. А. Вяземскому, 8 марта 1824 г.).
Разнообразна группа с общим семантическим признаком понятий и живых существ, обозначающих божественные начала:
1. Благодарю за воспоминание, за дружбы и хвалу, за упреки, за формат этого письма - все показывает участие, которое принимает
живая душа ваша во всем, что касается до меня. Письмо Н. Н. Гнедичу, 24 марта 1821 г. Источником выражения послужила Книга Бытия 2:7: «Бог образовал из земной пыли человека и вдунул в его ноздри дыхание жизни, и человек стал живой душой»). Эта единица в современном языке может употребляться в двух значениях с разной стилистической окраской: 1. Разг. Живое существо (о человеке, животном). 2. Книжн.; высок.; экспресс. Доброта, отзывчивость, проявление искреннего участия, сочувствия к кому-либо.
Все единицы указанной группы выполняют номинативную функцию и лишены коннотативных оттенков значения: святой дух (...читал Шекспира и Библию, святый дух иногда мне по сердцу, но предпочитаю Гете и Шекспира. Письмо В. К. Кюхельбекеру, апрель-первая половина мая 1824 г.), царство небесное (Жуковского я получил. Славный был покойник, дай бог ему царство небесное! Письмо Л. С. Пушкину, 13 июля 1824 г.), душа моя (Слушай, душа моя, деньги мне нужны. Продай на год «Кавказского пленника» за 2000 р. Письмо Л. С. Пушкину, 13 июля 1824 г.), раб Божий (Господень) (Мой поп удивился моей набожности и вручил мне просвиру, вынутую за упокой раба божия боярина Георгия. Письмо П. А. Вяземскому, 7 апреля 1825 г.), рай небесный (Правда ли, что едет к вам Россини и итальянская опера? - боже мой! Это представители рая небесного. Умру с тоски и зависти. Письмо А. А. Дельвигу, 16 ноября 1823 г.), небесное создание (Меня попрекают моей ссылкой; считают себя вовлеченными в мое несчастье; утверждают, будто я проповедую атеизм сестре - небесному созданию - и брату - потешному юнцу, который восторгался моими стихами, но которому со мной явно скучно. Письмо В. Ф. Вяземской, конец октября 1824 г.).
В классификации библеизмов по грамматическому принципу выделяется группа в форме повелительного наклонения, куда входят 5 фразеологических единиц. Так как любое религиозное учение несет в себе нравоучительный характер, то вполне ожидаемым является наличие фразеологических единиц, оформленных в виде словосочетаний именно в форме повелительного наклонения.
Фразеологизмы в такой форме наклонения в письмах А. С. Пушкина могут выражать ожидание немедленного наступления действия (например, умертвить в себе ветхого человека 'освободиться от устарелых взглядов, старых привычек, обновиться', не лукавь) или такое действие, которое должно наступить только по окончании другого (отойди от зла и сотвори благо 'избегай плохих поступков и совершай хорошие, добрые').
1. Поэзия мрачная, богатырская, сильная, байроническая - твой истинный удел - умертви в себе ветхого человека - не убивай вдохновенного поэта. Письмо А. А. Дельвигу, 23 марта 1821 г.
2.... Еще одна просьба: если возьмешься за издание - не лукавь со мною, возьми с меня, что оно будет стоить - не дари меня - я для того
только до сих пор и не хотел иметь с тобою дела, милый мой аристократ. Письмо П. А. Вяземскому, 19 августа 1823 г.
3. Поэзия мрачная, богатырская, сильная, байроническая - твой истинный удел - умертви в себе ветхого человека - не убий вдохновенного поэта. Письмо А. А. Дельвигу, 23 марта 1821 г. Не убий - одно из отражений заповедей христианства.
4.Да позвольте узнать: что значит и ваш разбор альманаха «Мое новоселье», который так счастливо сравнили вы с тощим котом, мяукающим на кровле опустелого дома? Сравнение очень забавно н в нем не вижу я ничего важного. Врачу! Исцелися сам! Письмо к издателю.
Этот фразеологизм и в письме Пушкина, и в современном русском языке употребляется в старославянской форме со значением 'прежде чем осуждать или поучать других, освободись от своих недостатков, исправься сам', что говорит о его давнем употреблении в языке.
5. Удалюсь от зла и сотворю благо. Брошу службу и займусь рифмой. Письмо А. И. Тургеневу, 14 июля 1824 г. За зло поэтом понимается государственная служба, за добро - творчество.
Группа глагольных фразеологизмов сформирована на основе объединения грамматического и семантического признаков, т. е. одновременного наличия в составе ФЕ глагола и сосредоточения в нем коннотативного значения единицы. Глагольные фразеологические единицы обозначают действие как процесс и среди них можно выделить единицы со значениями: 'поведение человека' (умывать руки), 'морально-этические нормы поведения' (покривить душой), 'изменение эмоционального состояния' (падать духом), 'активное воздействие на кого- или что-либо' (наставлять на путь истинный, возвышать голос за кого, за что), 'отношение одного человека к другому' (вопиять гласом великим):
1. Но постарайтесь на месте же переговорить с лучшими покупщиками, не умывайте руки. Письмо Н. И. Павлищеву, около 13 августа 1836 г.
2. Скажи ему, что в отношении мнения Байрона он прав. Я хотел было покривить душой, да не удалось. Письмо А. А. Бестужеву, 24 марта 1825 г.
3. Я бы нашел много, что тебе в извинение моей несостоятельности, я не падаю духом, но это все по почте писать вещь излишняя; а дай бог, чтоб запоздалые мои деньги пришли к тебе в пору. Письмо П. В. Нащокину, около 8 января 1835 г.
4. Не знаю, буду ли я у вас в январе. Наследники дяди делают мне дурацкие предложения, пытаются наставить на путь истинный - я отказался о наследства. Не знаю, войдут ли они в новые переговоры. Письмо П. В. Нащокину, 10-е числа декабря 1833 г.
5. Все, что ты говоришь о романтической поэзии, прелестно, ты хорошо сделал, что первый возвысил на нее голос. Письмо П. А. Вяземскому, 6 февраля 1823 г.
6.Дважды порывался я к вам, на карантины опять отбрасывали меня на мой несносный отрывок, откуда простираю к вам руки и вопию гласом великим. Пошлите мне слово живое, ради Бога. Письмо М. Н. Погодину, начало ноября 1830 г.
Русский дворянский этикет был составной частью общеевропейского этикета, и в нем содержались в том числе христианские этикетные формулы. Примеры таких формул находим и у Пушкина:
1. Господь, защити и помилуй: Что сделает великолепная Семенова, окруженная так, как она окружена? Господь защити и помилуй - но боюсь. Письмо Л. С. Пушкину, 4 сентября 1822 г.
2. Бог тебя простит: Бог тебя простит! Но ты острамил меня в нынешней «Звезде» - напечатав три последние стиха моей элегии; черт дернул меня написать еще кстати о «Бахчисарайском фонтане» какие-то чувствительные строчки и припомнить тут же элегическую мою красавицу. Письмо А. А. Бестужеву, 24-25 июля 1824 г.
3. С божией помощию: Вот тебе человеческий ответ: мой аневризм носил я 10 лет и с божией помощию могу проносить еще года три. Письмо В. А. Жуковскому, 20-е числа апреля (не позднее 24) 1825 г.
4.Дай бог: Уж он не напишет ни «Светланы», ни «Людмилы», ни прелестных элегий 1-ой части «Спящих дев», дай бог, чтоб он начал создавать. Письмо Н. И. Гнедичу, 27 сентября 1822 г.
Интересен тот факт, что современные словари все перечисленные единицы стилистически оценивают как разговорные.
Говоря об особенностях употребления Пушкиным библеизмов в своих письмах, отметим следующее: библейские по происхождению ФЕ, с одной стороны, носят высокий торжественный характер, используются в серьезном философском контексте, с другой стороны - употребляются как разговорные, иногда даже сниженные. Будучи человеком иронического склада, умея отображать смешное, А. С. Пушкин ярко демонстрирует последнее в письмах своим близким друзьям, например, в письме А. Н. Вульфу, 7 мая 1826 г. когда использует библеизм вавилонская блудница применительно к А. Керн.
Анализируя библейские фразеологизмы, функционирующие в письмах Пушкина, мы приходим к выводу, что они по прежнему активны и в речи современных носителей языка, что демонстрируют данные словарей. Таким образом, часть национальной фразеологии, основанием для которой является Библия с её образной системой, яркой выразительностью и глубоким нравственным содержанием, отнюдь не является застывшей массой устаревающих слов.
Отрадно видеть, что интерес к библейским выражениям в последнее время не только не угас, но даже усилился. Следствием этого стало увеличение удельного веса библеизмов в новейших словарях и справочниках, в живой повседневной, речи. Однако зачастую говорящие
употребляют библейские выражения без точных знаний их значения. Также прослеживается тенденция к злоупотреблению меткими евангельскими фразами, к превращению их в штампы.
Источники и литература
1. Пушкин А. С. Собрание сочинений. Т. 9. Письма 1815-1830 / А. С. Пушкин. М., 1962.
2. Пушкин А. С. Собрание сочинений. Т. 10. Письма 1831-1837 / А. С. Пушкин. М., 1962.
3. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. М.: Наука, 1987.
4. Мокиенко В. М. Идеография и историко - этимологический анализ фразеологии / В. М. Мокиенко. М.: Высшая школа, 1995.
