CC BY
147
МАТЕРИАЛЫ И СООБЩЕНИЯ
УДК 811.112.2:159.9
Н.А. Голубева, Д.А. Борисова
ФУНКЦИИ ЯЗЫКОВОЙ ЭКСПРЕССИИ В ФОРМИРОВАНИИ ПРЕЦЕДЕНТНЫХ СМЫСЛОВ
В статье рассматриваются экспрессия как языковой механизм, семантическая структура экспрессивности и грамматический способ реализации экспрессии при формировании прецедентных (вторичных) смыслов.
Ключевые слова: экспрессия, экспрессивность, интерпретирующая функция, языковой прецедент, прецедентный смысл.
Цель предлагаемой статьи - показать функции экспрессии как языкового механизма и, прежде всего, его интерпретирующую функцию в репрезентации прецедентных смыслов.
Актуальной проблемой, которую решает когнитивная лингвистика на современном этапе своего развития, является изучение языковых механизмов при ретрансляции смысла. Среди этих механизмов заметное место занимает языковая экспрессия, которая привлекала и привлекает внимание многих ученых в рамках разных исследовательских подходов (П.С. Вдовиченко, Е.М. Галкина-Федорук, Ю.Д. Каражаев, В.И. Карасик, М.Н. Лукьянова, Т.Н. Синеокова, В.Н. Телия, Е.И. Шендельс).
В силу своей сложности и многогранности этот механизм до сих пор не получил однозначного определения. В словаре О.С. Ахмановой термин «экспрессивный» трактуется как «выразительный», а «экспрессия» - как выразительно-изобразительные качества речи, отличающиеся от ее обычной (стилистически нейтральной) формы, придающие ей образность и эмоциональную окрашенность [Ахманова 2007: 561]. Вместе с тем экспрессивная функция языка как познавательная (гносеологическая) имеет когнитивную природу. Наряду с коммуникативной, когнитивная функция является главнейшей; экспрессивная функция выражает деятельность сознания, непосредственную действительность мысли [ЛЭС 1990: 564].
Не случайно ученые видят в лингвистическом феномене экспрессии когнитивно-психологическое основание. В частности, Л.М. Васильев указывает на то, что экспрессия - это структур-
ный компонент лексического значения, который представляет собой логически нерасчлененное, то есть не выраженное в четких логических понятиях, интеллектуальное содержание, в основе которого лежат слабо обобщенные представления о предметах и явлениях реальной действительности, наглядно чувственные их образы [Васильев 1962: 108].
Наша научная гипотеза строится на признании трех важнейших функций экспрессии: когнитивной, коммуникативной и интерпретирующей. В этой связи экспрессия понимается как языковой механизм, который связан с отходом от общепринятых языковых стандартов и обусловливает формирование прецедентных (вторичных) смыслов, передаваемых грамматическими средствами. Экспрессивность, следуя данной логике, является когнитивно-семантическим признаком языковой (в нашем случае, грамматической) единицы, позволяющим последней реализовать интерпретирующую функцию. При этом при рассмотрении этого признака нельзя не учитывать роль таких семантических констант, как эмоциональность, эмотивность, образность, оценочность и интенсивность, которые содержательно детерминируют рамки интерпретирующей функции языковой единицы и создают семантическую базу для модусных категорий (о модусных категориях см.: [Болдырев 2010: 46]).
При выделении семантически-значимых компонентов экспрессивности в лингвистике наметилась широкая научная дискуссия. Одни ученые разграничивают эмоциональное и экспрессив-
ное в значении языковой единицы (Г.Н. Акимова, Д.С. Писарев); другие исследователи отождествляют экспрессивность и эмотивность (Ш. Балли, Ю.М. Малинович, В. Матезиус, Р.О. Якобсон); Е.М. Галкина-Федорук рассматривает их во взаимосвязи.
Такие ученые, как А.И. Ефимов, Н.А. Лукьянова и В.Н. Телия считают экспрессивность более широкой категорией, чем эмотивность. Спорным также остается вопрос о соотношении понятий экспрессивность и образность. Экспрессивность понимается иногда как синоним образности, хотя между этими семантическими компонентами нет жесткой логической связи. Как отмечает Е.И. Калмыкова, «экспрессивность не всегда образна, но образность всегда экспрессивна» [Калмыкова 1979: 38], с чем, как показывает наша исследовательская практика, трудно не согласиться. Экспрессивность рассматривается также в пределах категории тональности как «эмоционально-экспрессивная оценка» (Ю.Р. Тагильцева, В.Н. Телия, С.Е. Тупикова).
Лингвисты единодушны, однако, в определении дискурсивного характера экспрессии. На ее коммуникативно-прагматический характер лингвисты указывали не раз (Ю.Д. Каражаев, В.И. Ка-расик, М.Н. Кожина, Н.А. Лукьянова, Д.С. Писарев, Т.И. Попова, Ю.Р. Тагильцева, В.Н. Телия, Е.И. Шендельс). Отмечается существенная роль этого языкового механизма в организации речевого акта - его ориентированность на эмитента (говорящего) и реципиента (адресата) с целью выделения логического, эстетического и эмоционального в коммуникации, а также выражения воздействующего (положительно или отрицательно окрашенного) отношения эмитента к обозначаемому и «заражение им» реципиента.
Экспрессию как «сильный» механизм для реализации интерпретирующей функции языка обусловливает, на наш взгляд, представленный выше спектр когнитивно-семантических констант. Именно поэтому одна из важнейших функций экспрессии отводится выражению модусных категорий и категории модальности.
Модальный план экспрессивности признают многие ученые, связывая это с понятием «норма». Достаточно ясно в этом смысле определяет экспрессивность Н.Н. Кузнецова как «выражение субъективного отношения к предмету речи, нарушающее стандартные представления о чем-либо за счет возможностей системы языка, либо за счет нарушения языковых норм, достигающееся особым выбором средств различных уровней,
который способствует наиболее полному воплощению замысла автора» [Кузнецова 2011: 21].
Подобную точку зрения разделяют и другие лингвисты, отмечая, что в основе экспрессии лежит несоответствие каких-либо языковых средств языковым стандартам, преодоление всевозможных шаблонов, стандартов, нарушение языковых и стилистических канонов (С.В. Ляпун, В.К. Хар-ченко). О наличии логико-понятийных дихотомий «норма - отклонения от нормы» и, соответственно, «стандарт - экспрессия» говорит также К. Адамцик [Аааш21к 2004: 243].
В научной литературе представлен также текстолингвистический взгляд на экспрессивность как качественную характеристику текста -его признак, соотносимый «с нейтральной формой изложения». Вне этого соотнесения экспрессия утрачивает свое логико-понятийное свойство неразличимости [Галева 2002: 147].
Из сказанного следует, что отклонение от норм языка позволяет создавать образы, которые «работают» на экспрессивный потенциал языковой единицы, а экспрессия является важнейшим механизмом реализации текстовых категорий, и, следовательно, текстопроизводства и текстовос-приятия.
Мы рассматриваем вышеобозначенные семантические признаки, маркирующие в языковой единице отход от языкового стандарта, как структурно-содержательные компоненты экспрессивности, а языковые функции, соответствующие выражению этих признаков, как функциональный комплекс, раскрывающий функциональную (ин-терпретативную) нагрузку языкового механизма экспрессии. Таким образом, экспрессивная функция - это функция широкого языкового плана.
Каждая из основных функций языковой экспрессии (когнитивная, интерпретирующая, коммуникативно-прагматическая и др.), взятая отдельно или рассматриваемая в их взаимосвязи, вызвана нарушением языковых стандартов и служит выражению субъективного авторского замысла и, как следствие, привнесению в структуру высказывания прецедентных (производных) смыслов.
Для этого в языке используется целый ряд фонетических, лексических, и грамматических средств (А.В. Олянич, О.В. Пруссова, Т.Н. Синео-кова, Ю.Р. Тагильцева, В.Н. Телия). Наш опыт показал, что в немецком языке на уровне синтаксиса маркерами экспрессии являются эллипсис, сравнительные структуры, повтор, синтаксически выделенные коннекторы и отрицание, парцелляция, инверсия, риторический вопрос, парентеза,
вводные предложения и др. [Голубева 2010]. Рассмотрим некоторые из указанных языковых средств более подробно.
Инверсия, как известно, представляет собой изменение автором в прагматических целях общепринятого порядка слов, например:
Mir würde es sicher schwer fallen, ständig unter Menschen zu sein [Vitamin de. 34. 2007. S. 6].
В данном высказывании фокусируется ре-матически значимый элемент mir. Смысловой акцент переносится с содержательной стороны высказывания на личный опыт автора. Наиболее важным смысловым сегментом становится его личное отношение к ситуации, а именно, то, что в предложении с прямым порядком слов является «темой», при инверсии становится «ремой». Ср.:
Es würde mir sicher schwer fallen, ständig unter Menschen zu sein.
Эффективным средством формирования прецедентных смыслов является также риторический вопрос. Так, вопросительное по форме предложение, заключающее риторический вопрос, как правило, не содержит вопросительность, скорее, отрицание, например,
Ich stellte mir oft die Frage, ob es sich lohnt, gleich eine Familie zu gründen? Die Antwort war mir klar: Nein [Vitamin.de №37 2007: 6].
В данном случае автор задает вопрос и сам отвечает на него отрицательно. В этом выражается его личное отношение к ситуации. При этом вопросительность как грамматическое значение перерождается в отрицательность и становится прецедентным. Ср.: Es lohn sich nicht, gleich eine Familie zu gründen (о преобразовании грамматического значения в риторическом высказывании более подробно см.: [Канафьева 2011]).
Распространенным экспрессивным языковым средством для передачи прецедентных смыслов можно считать парентезу. Парентетическое внесение в ниже следующем примере служит средством привнесения в структуру предложения дополнительной информации путем экспликации предшествующей информации, например,
Außerdem hat mir das Erlernen einer zusätzlichen Fremdsprache - in meinem Fall Russisch - als Teil der Ausbildung gefallen [Vitamin de № 34 2007: 21].
В проиллюстрированном примере автор уточняет, какой именно язык для него иностранный. И в этом случае рематически значимые элементы высказывания подпадают под смысловое акцентирование, а языковым прецедентом, то есть исходной смысловой структурой со стандартным
построением предложения в данном случае является следующее предложение:
Außerdem hat mir das Erlernen der russischen Sprache als Teil der Ausbildung gefallen.
Одним из продуктивных языковых средств экспрессии служит парцелляция, традиционно понимаемая как инструмент вынесения автором рема-тически значимой информации за пределы исходящей синтаксической конструкции в прагматических целях. На концептуальном уровне здесь работает когнитивный механизм ФОКУСИРОВАНИЕ ВНИМАНИЯ на релевантных смысловых фрагментах пропозиции, соотносящихся со смыслом предшествующей пропозиции, например:
Tokio Hotel schafften in wenigen Monaten das, wofür andere Musiker Jahre brauchten. Großen und dauerhaften Erfolg [Vitamin de. № 34 2007: 34].
Имеющая в данном предложении место логико-грамматическая связь между дополнением обобщающего характера das и конкретизирующим дополнением Großen und dauerhaften Erfolg преднамеренно разрывается автором путем вынесения рематически значимых элементов предложения за его рамку. При этом словосочетание großen und dauerhaften Erfolg преобразуется в эллиптическую структуру предложения. Ср:
Tokio Hotel schafften in wenigen Monaten großen und dauerhaften Erfolg. Dafür brauchten andere Musiker Jahre.
Аналогичную интерпретирующую функцию выполняют аппозитивные элементы и структуры предложения, которые соотносят актуальный смысл предложения или его отдельного элемента с уже представленным раннее. Аппозиция как языковой инструмент призвана эксплицировать в высказывании закодированный ранее смысл в виде его уточнения, расширения и формирования новых смысловых оттенков, например: Wir, die Russen, sollten dies auch mehr machen, weil unser Land viele Forscher und Erfinder hat, auf die wir stolz sein können [Vitamin de № 34 2007: 15].
Прагматическая цель автора заключается здесь в том, чтобы через аппозитивную вставку die Russen приобщить себя к русским людям и почувствовать себя частью великой страны, нации исследователей и изобретателей. Языковым прецедентом для «разрыхленной» рамки предложения является конструкция без аппозитивного элемента. Ср:
Die Russen sollten dies auch mehr machen, weil Russland viele Forscher und Erfinder hat, auf die man stolz sein kann.
В заключение необходимо отметить, что фрагментарно рассмотренные выше функции экспрессии и реализующие их языковые средства, являются инструментом расстановки автором субъективных смысловых акцентов, что ведет к формированию прецедентных смыслов.
Список литературы
Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Комкнига, 2007.
Болдырев Н.Н. Категориальный уровень представления знания в языке: модусная категория отрицания // Когнитивные исследования языка. Вып. VII. Типы категорий в языке: сб. науч. тр. М.: ИЯ РАН; Тамбов: Изд. дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2010. С. 45-59.
Васильев Л.М. К вопросу об экспрессивности и экспрессивных связях // Славянский филологический сборник. Уфа. Вып. 9. № 3. 1962. С. 107-118.
Галеева И.Ф. Интенсивность и экспрессивность как основные характеристики рекламного текста. Критерии их разграничения // 2 Вестн. ТИСБИ. 2002. № 4. С. 145-148.
Голубева Н.А. Грамматические прецедентные единицы в современном немецком языке: моногр. Н. Новгород: ООО «Типография «Поволжье», 2010.
Калмыкова Е.И. Образность как лингвости-листическая категория в современной научной прозе. М.: Наука, 1979.
Канафьева А.В. Риторическое высказывание: формы, семантика, функции: автореф. дис. ... докт. филол. наук. М., 2011.
Каражаев Ю.Д., Кулова А.Д. Возникновение и становление языковой экспрессии // Проблемы экспрессивной стилистики: сб. науч. ст. / под ред. Т.Г. Хазагерова. Ростов, 1992. № 2. С. 14-19.
Кожина М.Н. О языковой и речевой экспрессии и ее экстралингвистическом обосновании // Проблемы экспрессивной стилистики: межвуз. сб. науч. тр. Ростов: Изд-во Рост. ун-та, 1987. С. 8-18.
Кузнецова Н.Н. Средства создания экспрессивности в русской поэзии 20 века: автореф. дис. ... докт. филол. наук. М., 2011.
(ЛЭС) - Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. эн-цикл., 1990.
Харченко В. К. Разграничение оценочности, образности, экспрессии и эмоциональности в семантике слова // Русский язык в школе. 1976. № 3. С. 67-68.
Adamzik K. Probleme der Negation im Deutschen: Studien zur zeitgenossischen Grammatikogra-phie. Münster: Nodus publ., 1987.
N.A. Golubeva, D.A. Borisova
FUNCTIONS OF LANGUAGE EXPRESSION IN FORMING PRECEDENT MEANINGS
The article deals with expression as language mechanism, the semantic structure of expressivity and grammatical means of realizing expression in forming precedent (secondary) meanings.
Key words: expression, expressivity, interpreting function, language precedent, precedent meaning.
