CC BY
42
лингвокультуры). Однако даже в этом случае нельзя категорично утверждать, что вышеупомянутые факторы позволяют адресанту и адресату не обращать никакого внимания на само присутствие молчащего третьего лица. Другими словами, еще раз можно утверждать, что присутствие МН может способствовать процессу диалогического общения или же являться препятствием (барьером) к нему.
Примечания
1. Харченко В. К. «Белые пятна» на карте современной лингвистики: книга рисков. М., 2008. С. 93.
2. Бабаян В. Н. Дискурсивное пространство терциарной речи. Психолингвистические особенности диалогической речи в присутствии молчащего третьего лица. LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH & Co. KG Dudweiler Landstr. 99, 66123 Saarbrucken, Germany, 2011. С. 94.
3. Атватер И. Я Вас слушаю... (Советы руководителю, как правильно слушать собеседника). М. : Экономика, 1988; Горелов И. Н. Основы психолингвистики. М., 2001; Дерябо С. Д. Гроссмейстер общения : иллюстрированный самоучитель психологического мастерства. М., 1996.
4. Рубакин Н. А. Психология читателя и книги. Краткое введение в библиологическую психологию. М. ; Л., 1929.
5. Атватер И. Указ. соч.; Горелов И. Н. Указ. соч.; Дерябо С. Д. Указ. соч.; Сопер П. Л. Основы искусства речи. М. : Прогресс-Академия, 1992; Фаст Дж. Язык тела. Как понять иностранца без слов. М. : Вече, АСТ, 1997.
6. Атватер И. Указ. соч. С. 66-67.
7. Тургенев И. С. Отцы и дети. М. : Рус. яз., 1991. С. 25-26.
Notes
1. Kharchenko V. K. «Belye pyatna» na karte sovremennoj lingvistiki: kniga riskov ["White spots" on the map of modern linguistics: the book of risks]. M. 2008. P. 93.
2. Babayan V. N. Diskursivnoe prostranstvo terciarnoj rechi. Psiholingvisticheskie osobennosti dialogicheskoj re-chi v prisutstvii molchashchego tret'ego lica [Discursive space of tertiary speech. Psycholinguistic peculiarities of dialogical speech in the presence of a silent third person]. LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH & Co. KG Dudweiler Landstr. 99, 66123 Saarbrucken, Germany. 2011. P. 94.
3. Atwater I. Vas slushayu... (Sovety rukovoditelyu, kak pravil'no slushat' sobesednika) [I listen to You... (Advice to the manager how to listen to the interlocutor)]. M. Economika. 1988; Gorelov I. N. [The basics of psycholinguis-tics]. M. 2001; Deryabo S.D. Grossmejster obshcheniya : illyustrirovannyj samouchitel' psihologicheskogo masterstva [Grandmaster of communication: illustrated tutorial of psychological skills]. M. 1996.
4. Rubakin N. A. Psihologiya chitatelya i knigi. Kratkoe vvedenie v bibliologicheskuyu psihologiyu [Psychology of the reader and the book. A brief introduction to the bibliological psychology]. M.; L. 1929.
5. Atwater I. Op. cit.; Gorelov I. N. Op. cit.; Deryabo S. D. Op. cit.; P. L. Soper Osnovy iskusstva rechi [Fundamentals of the art of speech]. M. Progress-Academiya. 1992; J. Fast. YAzyk tela. Kak ponyat' inostranca bez slov [Body language. How to understand a foreigner without words]. M. Veche, AST. 1997.
6. Atwater I. Op. cit. Pp. 66-67.
7. Turgenev I. S. Otcy i deti [Fathers and children]. M. Rus. yaz. 1991. Pp. 25-26.
УДК 811.161.1: 366. 636
Н. А. Сегал, А. Н. Мищенко
Особенности реализации прецедентного феномена «дамоклов меч» в текстах политических СМИ
В настоящей статье рассматриваются особенности реализации прецедентного феномена «Дамоклов меч» в текстах политических СМИ, выявляются способы трансформации исследуемого феномена и его структурно-семантические свойства. В работе конкретизируются основные функции прецедентного феномена в политических текстах и выделяется один из наиболее значимых источников прецедентных единиц -мифология, которая апеллирует к системе знаний о мире. Материалом для анализа послужили тексты политических СМИ за 2010-2016 гг. Прецедентный феномен рассматривается в контексте политического дискурса с отсылкой к греческой мифологии. Все языковые средства, участвующие в репрезентации объекта изучения, распределены в соответствии с индивидуально-авторскими приемами экспрессивного использования прецедентных единиц. В статье представлена авторская модель исследуемой прецедентной единицы и способы ее трансформации, обусловленные лексическими и грамматическими особенностями самой конструкции.
© Сегал Н. А., Мищенко А. Н., 2016
This article discusses the features of the implementation of the precedent phenomenon of «Sword of Damocles» in the texts of political media, identified to transformation methods of the investigated the phenomenon and its structural and semantic features. In the article the basic functions are concretized of precedent phenomenon of political texts and released one of the most significant sources of precedent units - mythology that appeals to a system of knowledge about the world. The material for analysis were the political media texts for the years 2010-2016. Precedent phenomena considered in the context of political discourse with reference to Greek mythology. All language funds involved in the representation of the object of study, distributed in accordance with the individual author receptions expressive use of precedent units. The article presents the author's model of precedent phenomenon and methods of its transformation caused by lexical and grammatical features of the precedent unit.
Ключевые слова: прецедентный феномен, прецедентный текст, политический дискурс, фразеология, мифология, когнитивная база.
Keywords: precedent phenomenon, precedent text, political discourse, phraseology, mythology, cognitive base.
В современном социуме политика является той сферой, которая в большей или меньшей степени касается любого гражданина каждого государства. Влияя на систему ценностей и формируя стратегии общества, политики используют различные вербальные и невербальные средства, креа-лизованные тексты, зафиксированные в СМИ, политических документах, выступлениях, лозунгах, рекламах, листовках и других политических материалах. Язык политики характеризуется семантической неопределенностью, идеологической неоднозначностью, структурно-семантической ла-тентностью, направленностью на эмоциональное воздействие и навязыванием определенных выводов адресату политического текста. Именно данный факт предопределяет разветвленную систему образных средств, формирующих политическую картину мира. Значимое место в этой системе занимают прецедентные феномены, ставшие объектом нашего исследования.
Цель данной статьи - выявить особенности реализации прецедентного феномена «Дамоклов меч» в русскоязычном политическом дискурсе с учетом прагматических установок адресата политического текста.
Язык СМИ обращается к прецедентным феноменам как источнику экспрессивности и актуализации языковых средств, который характеризуется употреблением устойчивых конструкций для определенных стилистических целей, при которых они воспринимаются в политическом контексте как необычные и привлекают к себе внимание. Актуализация прецедентных феноменов связана с усилением смысловой и стилистической нагрузок текста и, как правило, достигается за счет их трансформации. При функционировании прецедентных феноменов (с изменениями или без изменения их структурно-семантических характеристик) в политических текстах отмечаются различные виды трансформаций их содержания и структуры, которые обусловливают характер их влияния на контекст.
В современной коммуникации прецедентные феномены создают необходимые условия для протекания процессов воспроизводства власти на основе эффекта узнавания. В качестве средства установления и поддержания контакта между адресатом и адресантом речи путем своеобразной проверки их «коммуникативного равенства» прецедентность создает особый тип экспрессии, который, как считает В. Г. Костомаров, «не может не быть востребованным в газетном тексте с его равноправной ориентацией на экспрессию и стандарт» [1]. Отсылка к прецедентным единицам, отмечает Ю. Е. Прохоров, «имеет как прагматическую направленность, выявляя свойства языковой личности, ее цели, мотивы и установки, ситуативные интенциональности, так и лингвоког-нитивную, реализация которой включает личность в речевое общение именно данной культуры на данном языке» [2]. А. П. Чудинов подчеркивает, что прецедентные феномены в политических публикациях позволяют «сделать сообщение более ярким, привлекающим внимание и одновременно ввести в изложение элементы языковой игры, предложить читателям для кого-то прозрачную, для кого-то достаточно сложную загадку. По своим функциям и восприятию прецедентные феномены во многом сходны с метафорой» [3]. Именно схожесть с метафорой, как нам кажется, и является причиной глубокой образности прецедентных конструкций и их широкого коннотативного фона.
Публицистика не выстраивает особой модели восприятия действительности, но опирается на современную картину мира, разрабатывая более глубоко отдельные ее участки. Поэтому главной функцией прецедентного феномена в политическом тексте является воздействие на адресата за счет апеллирования к уже закрепившейся в его сознании устойчивой конструкции. Источниками таких конструкций могут быть различные сферы, обращение к которым поможет объективно воспринимать текст в политическом дискурсе. Особое место для изучения сфер появления прецедентных феноменов отводит Е. А. Нахимова, утверждающая, что «рассмотрение
сфер-источников прецедентности может предоставить также интересный материал как для оценки эрудиции, жизненного опыта, политических предпочтений, прагматических установок и речевого мастерства автора, так и для оценки авторского представления об аналогичных качествах адресата» [4].
Анализ политических текстов 2010-2016 гг. позволяет сделать вывод, что одним из наиболее значимых источников прецедентных единиц является мифология, которая апеллирует к системе знаний о мире, реализованных в данной этнокультуре. В данном исследовании мы остановимся на описании прецедентной единицы «Дамоклов меч», функционирующей в политических текстах как в исходном, так и в трансформированном виде.
Прецедентная единица «Дамоклов меч» восходит к греческому преданию о сиракузском тиране Дионисии Старшем (432-367 гг. до н. э.), который с целью проучить одного из своих приближенных, Дамокла, предложил тому занять на время пира его место. При этом Дионисий повесил над головой Дамокла острый меч на конском волосе как символ тех опасностей, которые неминуемо грозят тирану. Так Дамокл понял, как мало счастлив тот, кто находится под вечным страхом [5]. В современном русском языке данная единица определяется как фразеологизм и интерпретируется со значением «постоянно угрожающая кому-либо опасность, неприятность» [6].
Индивидуально-авторские приемы экспрессивного использования фразеологизмов, предложенные В. П. Ковалевым, логично экстраполируются на анализ устойчивых конструкций, вошедших в объем прецедентных единиц. Так, исследователь предлагает следующие позиции: 1) прямое введение фразеологизмов в контекст без изменения их значения и состава; 2) смысловое обыгрывание фразеологизмов; 3) разного рода преобразования состава фразеологизмов [7].
Первый прием достигается за счет того, что устойчивое выражение взаимодействует с контекстом и возникает новый стилистический эффект, при этом фразеологизм не трансформируется, а их форма и семантика сохраняются в кодифицированном виде: Президент повесил над Украиной Дамоклов меч (Гордон, 04.03.2014); Украина - дамоклов меч дефолта в действии (Журналистская правда, 21.05.2015); Дамоклов меч: кто пострадает, когда Россия введет пошлины (Диалог, 30.09.2014).
Второй прием предполагает нарушение обычных стилистических границ употребления устойчивой конструкции. При этой семантической трансформации происходит наполнение фразеологического оборота новым содержанием при сохранении его лексико-грамматической целостности: ...над головами отдельных латвийских политиков все еще висит дамоклов меч, заявила экс-президент Вайра Вике-Фрейберга: «Он там висит на кончике волоска. Очевидно, волосок -весьма прочный» (rus.DELFI.lv, 09.07.2011). В приведенном контексте также происходит взаимодействие устойчивых конструкций. Фразеологизм «висеть на волоске» в лексикографических источниках интерпретируется следующим образом: «находиться в опасности, быть близким к гибели, к концу» [8]. В контексте подчеркивается, что волос весьма прочный, так как коррумпированные политики все еще у власти.
К данному типу трансформации относится и двойная актуализация, или игра слов. Как отмечает Т. Н. Федуленкова, это «приём, часто служащий для создания буквального комического эффекта, основанного либо на буквальной интерпретации компонентов фразеологизма, как таковой, либо на непонимании, возникающем вследствие восприятия одним коммуникантом прямого, а другим - переносного значения фразеологизма» [9]. Как показывает контекст, данный прием способствует оживлению образа, создаёт яркость ассоциаций, усиливает эффект воздействия: Сотрудники ФСБ России задержали Дамоклов меч в момент его падения на Россию. Из анонимных источников стало известно, что Дамоклов меч падал на страну в районе горнолыжной трассы города Сочи (2x2 тв, 10.10.2013).
К третьему приему относится аналитический тип трансформации, который описывает исследователь Б. В. Кривенко. Применительно к данному исследованию эту классификацию можно представить несколькими типами:
1) Синтаксическая трансформация:
а) замена утвердительной конструкции на отрицательную и наоборот; замена повествовательного предложения вопросительным: Пусть висит дамоклов меч? Руководитель Следственного комитета России Александр Бастрыкин высказался «за гипотетическую возможность» применения смертной казни (Ап0остров, 06.04.2016);
б) замена видов синтаксической связи: Пропавший меч может стать Дамокловым. Виной всему меч (не дамоклов, конечно, а настоящий, самурайский), таинственно исчезнувший из Олимпийского музея в швейцарской Лозанне (Сегодня, 22.01.2016).
2) Лексическая трансформация.
При данном типе трансформации объектом манипуляции является слово. Слово или несколько слов либо добавляются в устойчивое сочетание, либо заменяются: демографический «Дамоклов меч» (Русь единая, 14.08.2012); Дамоклов меч «Большой Европы» (Российская бизнес-газета, 10.02.2014); Дамоклов топор по-прежнему висит над легкими Самары (Аргументы и факты, 15.02.2012).
Рассмотрение различных классификаций дает возможность описать особенности функционирования прецедентных феноменов в политических текстах.
Как показал анализ массмедийных политических текстов, реализуясь в контекстах, конструкция «Дамоклов меч» наиболее активно претерпевает следующие структурно-семантические трансформации:
1. Расширение адъектива без трансформации компонентов: Над Украиной всё ещё висит радиоактивный дамоклов меч. Сегодня исполняется 25 лет со дня катастрофы на Чернобыльской АЭС. (Вести ФМ, 26.04.2011); Летающий «дамоклов меч». Израильская компания UVision продемонстрировала линейку самоуничтожающихся беспилотных летательных аппаратов марки HERO, предназначенных для нанесения ударов (warspot.ru, 18.09.2014); Ледяной дамоклов меч. Как в столице, так и по всей стране тяжело передвигаться и пешком, и на транспорте: сугробы на остановках да лед на каждом шагу (Панорама, 20.12.2012); Над украинской энергетикой висит Дамоклов меч размером 30 миллиардов (Минпром, 28.12.12); Дамоклов меч штрафов готов обрушиться... (Ладога, 29.11.2010); Под дамокловым мечом штрафов предлагает государство жить посредникам в трудоустройстве граждан за границей (Новости Одессы, 31.08.2016).
2. Замена субстантива с изменением семантики конструкции: Дамоклов Саблин настиг Навального. Суд встал на сторону сенатора Дмитрия Саблина в его споре с Алексеем Навальным (Руспрес, 20.01.2016). При этом адъектив «дамоклов» сохраняет денотативное содержание «нависшая опасность».
Конструкция «Дамоклов меч» построена по модели Adj. + Subst, где адъектив «дамоклов» обозначает принадлежность, а субстантив «меч» определяется как «холодное оружие с обоюдоострым длинным прямым клинком» [10]. Данный факт приводит к тому, что в массмедийных текстах компонент «меч» активно замещается другими видами оружия с изменением семантики всей конструкции. Зачастую замена происходит на похожие виды оружия, такие как нож, клинок: Петр Олийнык, несмотря на дамокловы ножи, нависшие над всеми ставленниками Президента в областях, спокоен (Картина дня, 01.09.2007).
Весьма активно замена субстантива наблюдается в массмедийных текстах социально-медицинской направленности: Дамоклов нож. Инвалидом следует признавать не того ребенка, который тяжело болен, а того, который болен так, что нуждается в помощи государства (Коммерсант, 28.03.2014); Над «Макдональдсом» завис дамоклов клинок. Компания «Макдональдс» растолковала своим сотрудникам, какие продукты полезны, а какие - нет (У моря, 26.12.2014).
Для политических текстов характерно использование национально ориентированных лексем-маркеров определенной культуры, которые привлекают внимание к проблеме того или иного государства: Конституция: Дамоклова булава или нить Порошенко? ... мнение народа использовалось не как элемент законотворчества, а как Дамоклова булава, подвешенная над депутатскими головами. Нынешняя Конституция для президента Петра Порошенко спасительна, как нить Ариадны для известного героя. По этой нити президент должен выйти из-под обвинений в том, что творится в стране, и перенести ответственность на парламент (Политические известия, 27.06.2014). В лексикографических источниках булава определяется как «короткий жезл с шарообразной тяжёлой головкой, символ власти военачальника, в старину - ударное оружие» [11]. В настоящее время церемониальная булава является официальным символом власти президента Украины.
Не менее частотными являются конструкции, функционирующие с замещением субстанти-ва меч на субстантив топор. Использование в текстах данного вида орудия обусловлено тем, что подобные конструкции описывают экологические проблемы страны, в частности массовую вырубку лесов: Дамоклов топор над «Русской Амазонкой». Над долиной реки Бикин, которую недаром называют Русской Амазонкой, - завис топор лесорубов (КамСити, 07.07.2011); Дамоклов топор по-прежнему висит над лёгкими Самары. Жители Самары и экологи готовятся к митингу в защиту от вырубки парков (Аргументы и факты, 15.02.2012).
В массмедийных текстах субстантив «меч» замещается языковыми единицами из других лексико-семантических полей. Отметим, что семантическое наполнение таких новообразований совпадает с денотативным значением конструкции «Дамоклов меч» и обозначает опасность, 82
угрозу: Европа подвесила над Порошенко дамоклов Боинг... Спецслужбы Голландии пришли к выводу, что катастрофа Малазийского Боинга над территорией Украины могла произойти только по вине украинской стороны (Экономика сегодня, 11.02.2016); Дамоклов жезл украинской Госавтоинспекции (Известия, 28.08.2009); Дамоклов червонец: за опоздание назначен денежный штраф 10 грн. (Новости города и региона, 19.02.2008); Дамокловы мосты. Два аварийных моста над железнодорожными путями в Саратове и Астрахани могут рухнуть в любой момент (Гудок, 05.10.2006); Дамоклов штраф. В Казахстане значительно увеличилось материальное наказание за повторное нарушение правил дорожного движения (Наша ярмарка, 11.11.2011); Дамоклов ковш. Что еще собираются снести в Москве? (Коммерсант, 11.04.2016).
При реализации в массмедийных текстах конструкции «Дамоклов меч» происходит расширение грамматического потенциала, реализованное, прежде всего, в появлении формы множественного числа, не характерного для ее денотативного значения: Дамокловы мечи России в наследство от «советских» дермократов (Макспарк, 26.08.2013); 70украинским банкам угрожают дамокловы мечи. Законопроект «О внесении изменений в некоторые законы Украины» призван создать проблемы для 70украинских банков (Обозреватель, 15.12.2010).
При реализации расширенной конструкции «висит дамоклов меч (над кем-л.)», означающей, что над человеком каждую минуту может разразиться страшное несчастье, значимым является глагол «висит» в форме настоящего времени. В массмедийных текстах глагол в такой форме малоактивен: Над фермерами висит Дамоклов меч (Политическое образование, 05.06.2012). Как правило, в текстах происходит трансформация конструкции, обусловленная следующими лексическими и грамматическими особенностями:
1) опущение глагола: Дамоклов меч над украинским сыром. Вслед за овощами из стран Евросоюза Россия может запретить ввоз сыра из Украины (Новости.ру, 16.06.2011); «Дамоклов меч» над головами политиков - это идеи ОД «Украинский выбор» (Корреспондент, 06.06.2013); Новый Налоговый кодекс - дамоклов меч над головами предпринимателей (Росинфо, 15.10.2010);
2) трансформация глагола (в рамках одного деривационного гнезда): Возможный дефолт нависает над Украиной как дамоклов меч: уже этим летом эта страна, вероятно, не сможет выплачивать свои долги (Маяк, 24.05.2015); Над главным судьей Украины навис дамоклов меч (Вести.ру, 11.03.2011);
3) замещение другими глаголами в различных временных формах: Дамоклов меч опускается: РФ подала иск по украинскому долгу (Экономика сегодня, 17.02.2016); Дамоклов меч договорных штрафов довлеет над нерадивыми (Таллин, 26.08.2009); Дамоклов меч штрафов готов обрушиться (Ладога, 29.11.2010).
Расширение конструкции происходит также за счет указания на конкретного субъекта, который совершает действие: Янукович «подвесил» над ответственными за реформы Дамоклов меч (censor.net.ua, 22.12.2010); Медведев подвесил над МВД дамоклов меч (Новые известия, 18.02.2010); в неопределенно-личных предложениях: Над нами повесили «дамоклов клинок» (Новости и истории Беларуси, 01.03.2014).
Заключение
Таким образом, в текстах политических СМИ отображается специфика прецедентного феномена «Дамоклов меч» и характер его функционирования в контекстах. Полученные данные позволяют сделать вывод о том, что массмедийный дискурс использует вербальные сообщения в виде трансформированных прецедентных единиц, которые отличаются богатством языковых средств, сложностью взаимодействия с контекстом, различными способами воздействия на адресанта. Рассмотрение приемов экспрессивного использования прецедентных единиц в текстах политических СМИ позволяет выделить экспрессивную функцию и функцию воздействия как основные функции прецедентных единиц в массмедийных текстах. Любые структурные изменения прецедентных феноменов влекут семантические сдвиги и по своей природе являются «хранилищем» для когнитивных структур, которые служат как инвариант для восприятия.
Примечания
1. Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. СПб. : Златоуст, 1999. С. 71.
2. Прохоров Ю. Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. М. : ЛКИ, 2008. С. 155-156.
3. Чудинов А. П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации : монография. Екатеринбург : Урал. гос. пед. ун-т, 2003. С. 29.
4. Нахимова Е. А. Прецедентные феномены с ментальным полем-источником «Театр» в современном политическом дискурсе / / Политическая лингвистика. 2005. Т. 1. № 15. С. 102-103.
5. Мифологический словарь / гл. ред. Е. М. Мелетинский. М. : Сов. энцикл., 1991.
6. Фразеологический словарь русского литературного языка / сост. А. И. Федоров. М. : Астрель, 2008.
7. Ковалев В. П. Основные индивидуально-авторские приемы экспрессивного использования фразеологизмов // Вопросы семантики фразеологических единиц (на материале русского языка). 1971. Ч. I. С. 303307.
8. Учебный фразеологический словарь русского языка / сост. Е. А. Быстрова, А. П. Окунева, Н. М. Шанский. Л. : Просвещение, 1997.
9. Федуленкова Т. Н. Окказиональное преобразование фразеологических единиц как лингвистическое явление // Вестник Северо-Восточного федерального университета имени М. К. Аммосова. 2012. Т. 9. № 3. С. 128.
10. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. М. : Оникс, 2008.
11. Там же.
Notes
1. Kostomarov V. G. Jazykovoj vkus jepohi. Iz nabljudenij nad rechevoj praktikoj mass-media [Language taste of the era. From the observation of the speech practices of the media.] SPb. Zlatoust. 1999. P. 71.
2. Prohorov E. J. Nacional'nye sociokul'turnye stereotipy rechevogo obshhenija i ih rol' v obuchenii russkomu jazyku inostrancev [National socio-cultural stereotypes of verbal communication and their role in teaching Russian language for foreigners]. M. LKI. 2008. Pp. 155-156.
3. Chudinov A. P. Metaforicheskaja mozaika v sovremennoj politicheskoj kommunikacii:monografija [Metaphorical mosaics in modern political communication: a monograph].Yekaterinburg. Ural State Pedagogical University. 2003. P. 29
4. Nahimova E. A. Precedentnye fenomeny s mental'nym polem-istochnikom "Teatr" v sovremennom poli-ticheskom diskurse [Precedent phenomena with the mental field-source "Theatre" in modern political discourse] //Politicheskaya lingvistika - Political linguistics. 2005. Vol.1. No. 15. Pp.102-103.
5. Mifologicheskij slovar' - Mythological dictionary / chief editor E. M. Meletinsky. M. Sov. Encyclopedia, 1991.
6. Frazeologicheskij slovar' russkogo literaturnogo jazyka - Phraseological dictionary of Russian literary language / compiler A. I. Fedorov. M. Astrel. 2008.
7. Kovalev V. P. Osnovnye individual'no-avtorskie priemy jekspressivnogo ispol'zovanija frazeologizmov [The main individual-abstract receptions expressive use of phraseology] // Voprosy semantiki frazeologicheskih edinic (na materiale russkogo yazyka) - Questions of semantics of phraseological units (based on the Russian language). 1971. Ch.I, pp. 303-307.
8. Uchebnyj frazeologicheskij slovar' russkogo jazyka - Educational phraseological dictionary of Russian language / comp. E. A. Bystrov, A. P. Okuneva, N. M. Shanskiy. L. Prosveshchenie. 1997.
9. Fedulenkova T. N. Okkazional'preobrazovanie frazeologicheskih edinic lingvisticheskoe kak javlenie [The occasional transformation of phraseological units as a linguistic phenomenon] // Vestnik Severo-Vostochnogo feder-al'nogo universiteta imeni M. K. Ammosova - Herald of the North-Eastern Federal University named M. K. Ammosova. 2012. V. 9, No. 3, p. 128.
10. Ozhegov S. I. Tolkovyj slovar' russkogo yazyka [Explanatory dictionary of the Russian language]. M. Onyx.
2008.
11. Ibid.
УДК 811.161.1'373.611
В. Ф. Ибрагимова
Антропонимика в региональном дискурсе
В статье рассматриваются проблемы региональной антропонимики как культурно-языкового взаимодействия в русской филологии второй половины ХХ столетия. Освещаются наиболее важные источники образования русских и украинских фамилий, семантические закономерности имени собственного в лингвистике. В результате процесса глобализации широкие возможности общения носителей какой-либо культуры с представителями других культур сегодня стали повседневной реальностью для многих народов. Это обстоятельство вызвало широкий интерес к процессу взаимодействия языков. В настоящее время изучением тех или иных аспектов антропонимики занимается целая группа гуманитарных наук: филология, этнопсихология, социология, лингвокультурология и др. Благодаря деятельности специалистов этих отраслей науки появились работы, посвященные рассмотрению различных проблем взаимодействия языков, литератур, культур. Проведенный анализ русских и украинских фамилий тюркского происхождения обозначил пути проникновения тюркизмов в русский язык и показал степень адаптированности лексем языком-реципиентом.
© Ибрагимова В. Ф., 2016 84
