CC BY
121
ISSN 2311-8709 (Online) Финансовая система
ISSN 2071-4688 (Print)
ФОРМИРОВАНИЕ КОНТУРОВ ГЛОБАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ Игорь Викторович ШЕВЧЕНКОа% Татьяна Сергеевна МАЛАХОВА"
a доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой мировой экономики и менеджмента, Кубанский государственный университет, Краснодар, Российская Федерация decan@econ.kubsu.ru
ь кандидат экономических наук, преподаватель кафедры мировой экономики и менеджмента, Кубанский государственный университет, Краснодар, Российская Федерация malakhovats@mail.ru
• Ответственный автор
История статьи:
Принята 04.09.2015 Одобрена 16.09.2015
УДК 339.7 JEL: F02
Ключевые слова: кризис, санкции, мировая экономика, Европейский союз, экономика США
Аннотация
Предмет. В современных условиях происходит экономико-политический, технологический сдвиг с Запада на Восток и усиливается влияние стран азиатского региона на глобальную экономику. Этот факт оказывает существенное влияние на расстановку сил в мире, что приводит к формированию новых центров соперничества и содружества. При этом в условиях глобальной турбулентности стало очевидным, что управление мирохозяйственной системой практически невозможно из одного центра силы.
Цели. Предложить модель формирования геостратегических экономических блоков на этапе становления многополярной системы, а также определить позиции отдельных стран и регионов мира в условиях глобальной нестабильности.
Методология. В качестве методологической базы использован историко-логический, статистический и сопоставительный анализы, метод научной абстракции, что позволило выявить центры соперничества и содружества в глобальной экономической сфере. Результаты. Предложена авторская дефиниция понятия «геостратегический экономический блок» в контексте формирования многополярной системы. На этой основе представлена абстрактная модель их функционирования в современных условиях. В каждом из указанных геостратегических блоков существует четко выраженный лидер в военно-политической и экономической сфере (США, Германия, Китай). Именно они в условиях кризиса глобальной экономики являются ключевыми центрами соперничества и содружества. Выводы. Обозначено, что Россия функционирует в различных организациях и сообществах, в частности, в ЕАЭС, СНГ, БРИКС. Тем не менее ей трудно противостоять уже существующим или формирующимся геостратегическим экономическим блокам. В группе БРИКС Россия не принимает на себя роль ядра (лидера). Однако все страны группы БРИКС функционируют в рамках G20, что дает им возможность, скооперировавшись, продвигать свои идеи на глобальном уровне. При этом можно предположить, что глобальное управление мировой экономикой может перейти в формат G20 в среднесрочной и долгосрочной перспективе.
© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2015
В настоящее время мир переживает трансформационные процессы практически во всех сферах общественной жизни. Нынешний глобальный экономический кризис выявил специфические проблемы неэффективности локальных экономик, усилившиеся в условиях дестабилизации мирохозяйственных связей. Принимаемые со стороны отдельных государств и финансовых институтов с целью сгладить дисбалансирующие процессы в глобальной экономике меры в подавляющем большинстве случаев неэффективны и непоследовательны. Динамика процессов глобализации оказала глубокое влияние на неравномерность экономического развития некоторых стран и регионов мира1. В связи с этим необходимо проследить, в каком направлении
1 Малахова Т.С. Позиции России в глобальной экономике: тенденции и противоречия // Финансы и кредит. 2015. № 21.
С. 13-26.
меняется баланс сил в мире и какие государства способны преодолеть дисбалансирующие процессы в глобальной экономике.
Сложившаяся к середине XX в. система мирохозяйственных связей характеризовалась острым противостоянием социализма и капитализма. Международные экономико-политические отношения в этот период приобрели биполярный характер, главным образом из-за противостояния двух сверхдержав - СССР и США. В целом на протяжении практически всего периода биполярного мира отношения между двумя сверхдержавами были разнообразными и противоречивыми. Глубинное противоречие между социалистической и капиталистической моделями являлось одной из главных причин так называемой холодной войны. Соперничество США с СССР, лидером стран с плановой
экономикой, становилось основным противоречием послевоенного периода2. Распад биполярной системы привел к совершенно иной расстановке сил в глобальной сфере: был сформирован однополярный мир во главе с США [1]. После распада СССР капиталистическая система практически полностью захватила весь мир. Соединенные Штаты Америки, как и раньше, диктуют свои правила игры в глобальной системе, несмотря на нынешний структурный кризис их экономики.
В современных условиях все стремительнее происходит экономико-политический, а также технологический сдвиг с Запада на Восток и усиливается влияние стран азиатского региона на глобальную сферу. Указанный аспект видоизменяет расстановку сил в мире, что приводит к формированию новых центров соперничества и содружества. Отдельные международные организации и формирующиеся объединения стремятся разрабатывать глобальные проекты и привлекательные модели, соответствующие современным требованиям мирового сообщества в целях усиления своих позиций в мирохозяйственной сфере. Стоит отметить, что глобализация привела к созданию целостной системы информационного,
экономического пространства, но параллельно не сформировалась глобальная система управления.
Международные институты, например, ООН и МВФ, в нынешних условиях не способны взять на себя глобальную управленческую функцию, поскольку они создавались в иных условиях и были ориентированы на решение совершенно других задач. В 2015 г. исполнилось 70 лет со дня основания крупнейшей международной организации - ООН. Создание ООН стало исторической базой в борьбе против экстремизма, милитаризма и агрессии. Эта организация и сейчас занимает ключевые позиции в социально-экономических, политических, правовых, военных, этнических, религиозных и других процессах во всем мире. Однако с начала XXI в. ООН подвергается жесткой критике со стороны экспертного сообщества. Руководство организации обвиняют в неэффективном расходовании финансовых средств, в замедленной реакции на конфликтные ситуации, в бюрократизации и т.д. Помимо этого, на протяжении последних десятилетий в мире произошли кардинальные изменения политического, военного, экономического и культурного характера, а большинство
2 Малахова Т.С. Позиции России в глобальной экономике: тенденции и противоречия // Финансы и кредит. 2015. № 21. С. 13-26.
организационных структур ООН оставалось неизменным. В результате возникло несоответствие между устаревшей
организационной системой и новыми задачами и требованиями, обусловленными быстро меняющимися событиями в мире. Поэтому реформирование ООН необходимо проводить с учетом меняющейся обстановки в глобальной сфере на принципах рациональности и целесообразности, ставя в качестве ориентира повышение ее эффективности и усиление способностей адаптироваться и реагировать на новые вызовы и угрозы. Можно согласиться с позициями отдельных ученых и экспертов, в частности с Н. Загладиным, С. Лавровым, Ф. Лукьяновым, Дж. Соросом, Ф. Ханиным, что ООН действительно нуждается в реформе -продуманной, серьезной реорганизации. В то же время указанная организация сохраняет огромный интеллектуальный потенциал, опыт проведения масштабных мероприятий, свой универсальный характер, свою приверженность высоким идеалам гуманизма, добра и справедливости3.
Однако важно подчеркнуть, что доверить ООН роль глобального дирижера в XXI в. было бы очень серьезной ошибкой. Что же касается МВФ, то он за период своего существования так и не смог сформировать равноправное международное сотрудничество между странами, оказать своевременную кредитную поддержку странам-членам и создать валютно-финансовую стабильность в глобальном масштабе [2]. Как показывает практика, выдаваемые МВФ кредиты являлись неэффективными и не способствующими социально-экономическому развитию отдельных стран и регионов мира. Это в большей степени объяснялось однополярностью, а также политизацией мировой валютно-финансовой системы, что, безусловно, вело к кризису глобальной экономики. Сейчас G20 и ряд интеграционных группировок придают особенно большое значение совершенствованию
деятельности МВФ [3]. Как подчеркивает Д.В. Смыслов, необходимо учитывать все географическое и социально-экономическое многообразие государств - членов МВФ, а также разработать четкую процедуру прозрачных выборов руководителей Фонда. Нынешний порядок является явно дискриминационным по отношению к развивающимся странам [4]. При этом в условиях современных дисбалансов стало очевидным, что управление глобальной системой практически невозможно из одного центра силы.
3 Лавров С. О запасе прочности ООН. URL: http://www.discred.ru/news/sergej_lavrov_o_zapase_prochnosti_o on/2015-04-28-12025
Существующие международные институты не способны дать конструктивные ответы на потребности глобального регулирования и управления в современном мире [5]. Так, известный экономист, специалист в области рыночной трансформации постсоциалистических стран и глобализации Гжегож Витольд Колодко в книге «Глобализация, трансформация, кризис -что дальше?» под глобализацией подразумевает сложный механизм взаимозависимости. Он подчеркивает, что помимо экономического у нее имеется политический аспект, благодаря которому одни государства и их элиты преуспевают в современном мире, в то время как другие оказываются на обочине мирового прогресса [6]. Американский финансист Дж. Сорос делает акцент на том, что именно глобализация финансовых рынков порождает большинство проблем, которые люди связывают с процессом глобализации. Теперь, когда финансовый капитал свободно перемещается по миру, отдельные государства не могут просто так вводить у себя новые налоги и ограничения, поскольку ничего не мешает капиталу уйти из страны [7]. Еще один видный американский экономист Джагдиш Бхагвати в книге «В защиту глобализации» указывает на то, что в отличие от прежних времен сейчас появилось еще одно опасение по поводу глобализации, связанное с тем, что усиление взаимозависимости государств ограничивает их способность действовать в интересах собственных граждан [8]. Возникает вопрос: возможна ли биполярность, существовавшая в середине XX в., в современном мире? По предположению В.В. Перской, она возможна, если ей будут благоприятствовать внешние и внутренние условия. По мнению целого ряда экспертов, в качестве полюсов могут выступать хозяйства США и КНР [9]. Однако начало XXI в. характеризуется формированием многополярной системы во главе с многочисленными центрами.
На этой основе предложим авторскую дефиницию понятия «геостратегический экономический блок» в контексте формирования многополярной системы. Геостратегический экономический блок - это сформированное по инициативе страны-доминанта (ядра) объединение со странами-партнерами (периферией) в целях утверждения интересов первых и усиления их влияния в глобальной военно-политической, экономической, валютно-финансовой сфере за счет ресурсной базы стран-партнеров (периферии), что приводит к формированию многополярной системы во главе с отдельными центрами соперничества и содружества. Абстрактная модель формирования геостратегических экономических блоков на этапе
становления многополярной системы
представлена на рис. 1. В модели отражены три ключевых геостратегических экономических блока: НАФТА (страна-доминант - США), ЕС (страна-доминант - Германия), Восточная Азия (страна-доминант - Китай). Два из них в современных условиях уже сформированы - ЕС и НАФТА. Восточная Азия выделена не случайно, поскольку там расположены Китай и Япония, ориентированные на утверждение своих лидерских позиций в геополитике и геоэкономике. Можно сказать, что третий блок находится на стадии формирования.
По предположению практически всех стран-доминантов, в условиях глобализации ни одна страна в одиночку не может благополучно развиваться и справляться со структурными проблемами. При объединении со странами-партнерами (периферией) они делают акцент на обеспечении взаимодополняемости и взаимной выгоды с учетом национальных интересов каждого из партнеров. Однако на практике происходит не совсем так.
В каждом из представленных геостратегических блоков существует четко выраженный лидер в военно-политической и экономической сфере (США, Германия, Китай). Их цели практически идентичны - склонить больше государств-партнеров в свою сторону. Если в советское время страны ориентировались на идеологическую составляющую, то в нынешних условиях - на позицию стран-доминантов в глобальной сфере. Помимо этого, страны-лидеры - США, Германия, Китай - схожи в том, что они применяют экспансионистскую стратегию в валютно-финансовой, банковской сфере, и их транснациональные корпорации и банки распространяют дочерние компании и филиалы по всему миру.
Как показывает мировая практика, страны-локомотивы оказывают существенное влияние (и не всегда положительное) на государства, входящие в блок. Интересен тот факт, что США в XXI в. не стремятся отдавать пальму первенства другим странам и до сих пор позиционируют себя как единственного лидера в мире. Основной рычаг, которым они пользуются, - это блок НАТО, ВТО и другие наднациональные организации. Через НАТО они могут влиять на европейские страны, в частности, на Германию и Францию. Однако, как показывает практика, Европейский союз тоже не стоит на месте и формирует свой геостратегический экономический блок. Параллельно значительную угрозу для Соединенных Штатов представляет Восточноазиатский регион во главе с КНР.
Китай различными способами стремится распространить свое влияние на страны АСЕАН и углубить свое влияние в рамках АТЭС, ШОС, БРИКС. Он предлагает указанным группировкам создавать совместные мегапроекты (транспортные, социальные и т.д.) и выделять в основном свои финансовые средства на их реализацию. Можно предположить, что ключевым оппонентом для США в XXI в. будет именно Восточноазиатский регион во главе с Китаем. Вне зависимости от того, что для Китая США - один из главных рынков сбыта товаров и услуг, он не упустит возможности потеснить США в глобальной экономике. Китай стремится укреплять отношения и с Россией, и с группировками АСЕАН, ШОС, АТЭС в целях распространения своего влияния сначала в азиатском регионе, а затем и в глобальном масштабе. Необходимо подчеркнуть, что КНР выбрала сценарий углубления сотрудничества с ключевыми игроками в глобальной экономике и нахождения консенсуса во внешнеполитических и экономических
противоречиях между ними. Для Китая Россия -это лишь сырьевой придаток [10]. Нерациональное использование природных ресурсов и нецелевое использование финансовых средств от их реализации может привести Россию в тупик. Правительство РФ говорит только об увеличении товарооборота между нашими странами, не акцентируя внимания на том, что в российской товарной структуре экспорта превалируют нефть, газ и другие минеральные ресурсы.
Обозначив общие черты взаимодействия отдельных стран и регионов мира, рассмотрим более подробно первый геостратегический экономический блок НАФТА во главе с США. В начале XXI в. мировое хозяйство испытало первую волну современного глобального экономического кризиса. В нынешних условиях американская экономика находится в довольно неустойчивом положении. За последние более чем десять лет проявляется тенденция к сокращению доли США в мировом ВВП. В данном контексте симптоматичен тот факт, что в глобальной финансовой системе это государство стало самым крупным должником. Общие масштабы долгов всех типов весьма велики (в 2014 г. - более 60 трлн долл. США) (рис. 2).
Одним из показателей неустойчивости экономики США служит государственный долг, который к концу 2014 г. достиг 18 трлн долл. США (рис. 3). Сейчас госдолг составляет 111,8% ВВП, что близко к показателям отдельных стран Европейского союза, которые находятся в состоянии кризиса или в группе риска.
16
Этот факт является серьезной угрозой не только для Соединенных Штатов, но и для всей глобальной экономики. Представленные суммы являются серьезным бременем для американского федерального бюджета, при этом государство уже не раз оказывалось на грани технического дефолта. Если нынешние тенденции сохранятся (рост госдолга примерно на 1 трлн долл. США в год), то в дальнейшем страну будут ждать большие трудности, поскольку выплата процентов по долговым обязательствам начнет поглощать существенную часть бюджета [11]. Представленный негативный тренд
компенсируется в нынешних условиях за счет доллара США как мировой валюты и притока иностранных капиталов. Тем не менее, оба эти фактора не могут сохраняться постоянно. Кроме того, большая часть американского общества осознает, что страна уже не способна играть роль единственной сверхдержавы, признанной единолично выявлять ключевые направления развития глобальной экономико-политической сферы. Об этом факте свидетельствует появление в последние десятилетия целого ряда работ, посвященных упадку влияния США на глобальной арене, в том числе экономической и военно-политической.
Особый интерес представляют исследования П. Кеннеди, П. Бьюкенена, Р. Мида и других экспертов в данной области. В этих работах делается акцент на усилении позиций Западной Европы, Китая, Японии и новых индустриальных стран, а также об упадке веса и влияния Соединенных Штатов в современном мире. При этом, как писал С. Хоффман, если в США разразится глубокий и затяжной экономический кризис, то его разрушительное воздействие на глобализацию окажется сравнимым с Великой депрессией [12]. Возможные экономические и иные пертурбации в США в современных условиях глобализации и интернационализации будут иметь для всего мира серьезные негативные последствия.
Тем не менее США продолжают позиционировать себя как одни из лидеров в глобальной экономике. И это звучит небезосновательно. Соединенные Штаты занимают ключевые позиции в международных организациях и финансовых институтах, сформированных после Второй мировой войны (ООН, НАТО, МВФ, МБРР и т.д.). США за весь послевоенный период стремились применять мягкую внешнеполитическую стратегию к союзным странам, чтобы не нанести серьезных потерь во взаимоотношениях с ними. После подписания в 1949 г. Североатлантического
:.ш/|оигпа1Яс/
договора, предусматривающего образование военной организации, был сформирован военно-политический блок, позволивший США влиять на западноевропейские страны. Поэтому с 50-х гг. XX в. Соединенные Штаты в рамках блока НАТО смогли добиться своего военного присутствия и значительного влияния в Западной Европе. Г.А. Воронцов отмечал, что, с одной стороны, «атлантическое сообщество» считалось необходимым для эффективного объединения сил всего капиталистического мира в борьбе с мировым революционным процессом, с другой стороны, такое единство Запада давало больше шансов гарантировать сохранность
капиталистических устоев и порядков [13]. С учетом основополагающей роли США в рамках НАТО они получили эффективный инструмент влияния и на политику Канады.
В середине XX в. американское доминирование осуществлялось за счет четырех ключевых рычагов: американское военное преобладание, американский экономический вклад в формирование военной структуры НАТО, американские «ядерные гарантии» и американское военное присутствие. Используя указанные рычаги, Соединенные Штаты могли применять западноевропейскую военную мощь против социалистических стран и контролировать ключевые направления военной эволюции западноевропейского региона. Однако по мере развития международных отношений в Западной Европе все более отчетливо проявлялось желание отделить военные вопросы от вопросов экономических, минимизировать внешнеполитический эффект американского военного преобладания.
В целом с исчезновением глубокого противостояния капиталистической и социалистической систем блок НАТО начал испытывать некие колебания. По мере определенной стабилизации обстановки в мире блок НАТО стал постепенно ослабевать. Кроме того, менее эффективным стало влияние Соединенных Штатов на западноевропейский регион [14]. Можно подчеркнуть, что в рамках НАФТА США по праву являются ядром интеграционной группировки. Такие факторы, как географическая близость и историко-культурное развитие, позволили практически без всякого давления со стороны США сблизиться с Канадой и Мексикой во внешнеполитической и внешнеэкономической сферах. В настоящее время США заинтересованы в том, чтобы контролировать отношения в треугольнике «США-Китай-Япония» в Восточной Азии и тем самым не допустить ослабления своего влияния в азиатском регионе [15].
Что же касается следующего геостратегического экономического блока - Европейского союза - во главе с Германией, то он в нынешних условиях находится на распутье во внешнеэкономическом и внешнеполитическом взаимодействии с отдельными странами и регионами мира, в частности, с Россией и США. Указанная интеграционная группировка прошла довольно долгий процесс становления и развития. Германия наряду со многими соседними странами все глубже интегрируется в единую Европу [16]. Как свидетельствует мировой опыт, США всегда придавали большое значение связям с западноевропейским регионом. Они использовали блок НАТО для обеспечения своего присутствия в нем. В целом Вашингтон приветствовал интеграционные процессы в Западной Европе и до начала 1960-х гг. XX в. Соединенные Штаты были уверены, что объединение Западной Европы является первой ступенью общеатлантической интеграции. Правительство США считало, что мощная в экономическом и военном отношении Европа станет серьезным противником СССР, при этом США смогут приобрести рычаги воздействия на политику обеих сторон.
Соединенные Штаты нуждались в Западной Европе как в ближайшем союзнике в противостоянии с укрепляющимися силами социализма и национально-освободительного движения. Помимо этого, они стремились сформировать со странами западноевропейского региона не только военно-политический блок, но и экономический. Поэтому в 1947 г. Вашингтон добился подписания Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ), охватывающего ключевых западноевропейских партнеров США. Данное соглашение служило интересам экономического сближения Западной Европы и США. Стратегическим направлением Соединенных Штатов являлось расширение Евросоюза за счет стран Восточной и Центральной Европы до границ и далее, насколько это будет возможно, вплоть до включения этих стран в блок НАТО4. Тем не менее, к началу 1960-х гг. экономическая и военно-политическая зависимость стран Западной Европы стала постепенно ослабевать. Как отмечает генеральный секретарь Революционной рабочей партии Греции Михаил-Матсас Савас, после крушения СССР и окончания холодной войны
4 Сампейтай М. Кризис Европейского союза: уроки для России // Интеграция производства, науки и образования и реиндустриализация российской экономики: Сборник материалов Международного конгресса «Возрождение производства, науки и образования в России: вызовы и решения» / под ред. С.Д. Бодрунова. М.: ЛЕНАНД, 2015. С. 67-69.
проект Европейского союза на основе общей евровалюты, выработанный в результате соглашения между немецким и французским империализмом, имел целью создание интегрированной капиталистической Европы, которая должна стать сильным участником в конкурентной борьбе за гегемонию в возникшем после холодной войны хаотичном мире [17].
Окрепшая экономически Западная Европа начала показывать первые признаки стремления к независимости. Несмотря на то, что Вашингтон преуспел в укреплении торгово-экономических и военно-политических отношений с западноевропейскими странами, он не смог рассчитать все возникшие одновременно с этим процессом риски. Никто не предполагал, что на глобальной арене возникнет новый мощный центр силы, который проявит свои автономные устремления столь быстро. Западноевропейская интеграция не стояла на месте, равно как институциональный механизм и единая политика Сообщества. Наступательная стратегия США в отношении ЕС, носящая печать агрессивности и все больше углубляющая противоречия между ними, создает основу для размышлений о том, совпадает ли нынешняя американская политика с представлениями Западной Европы о собственной безопасности [18].
Можно констатировать, что Европейский союз стал своеобразной моделью, демонстрирующей прогрессивные формы и результаты международного сотрудничества на основе экономической интеграции [19]. В XXI в. Европейский союз продолжает оставаться «краеугольным камнем» для США в военно-политической и валютно-экономической сфере. Соединенные Штаты так или иначе стремятся сохранить свое влияние в европейской части мира через группировку НАТО. Как подчеркивает А.И. Уткин, главный факт, определяющий будущее, заключается в независимости Европейского союза и отсутствии формализованных связей между НАТО и ЕС. Западная Европа будет стремиться сформировать собственную военную промышленность, независимую от американской [20].
Германия ориентирована обеспечить
экономическую безопасность Европы за счет формирования собственной единой армии. Разногласия с Россией - это не ключевая причина создания союза. Эта мысль существовала у лидеров группировки уже довольно давно. Скорее всего, их основной целью является самостоятельность и полная независимость от США, в том числе и в военной отрасли. Можно
предположить, что американское правительство сделает все, чтобы единая европейская армия не сформировалась. В условиях геоэкономического и геополитического обострения во всем мире США не допустят создания каких-либо независимых от них военных структур5. При этом мнения по формированию единой армии в самом Европейском союзе разнятся. Поддержала эту идею федеральный канцлер Ангела Меркель, отметив, что Европа нуждается в углублении военного сотрудничества. В то же время в Великобритании, Прибалтике и Польше идею назвали сомнительной.
Проект формирования общей армии разделил Европу на два лагеря: союзников Германии и союзников США6. В последнее время Европа начинает отходить от американских стандартов, вернее, отстаивать свои права. При полной военной зависимости от США делать это становится все сложнее7. По мнению А.А. Дынкина, в Европейском союзе будет продолжение институциональных реформ, способствующих углублению интеграции и укреплению позиций Евросоюза как транснационального центра лидерства и влияния, включая внешнюю и оборонную, фискальную и пенсионную политику [21]. Однако можно подчеркнуть, что в условиях санкционного режима Европейский союз пытается усидеть на двух стульях. С одной стороны, они не хотят разрывать отношения с США, с другой стороны - с Россией. Тем не менее нужно понимать, что для Соединенных Штатов важно иметь слабый Европейский союз и Россию, поскольку они сознательно могут использовать экономические трудности своих партнеров для утверждения американского лидерства на евроазиатском пространстве. Пока Европа не оправилась от первой волны современного глобального экономического кризиса и от своих внутренних структурных проблем, которые оказывают негативное влияние на дальнейшее развитие интеграционной группировки.
В ЕС все приветствовали расширение, даже когда принимали в союз заведомо слабые страны. Со временем за такие решения приходится отвечать и в политическом, и в экономическом плане [22]. В целом увеличение государственного долга в
5 Вероятность создания единой армии Евросоюза крайне мала. URL: http://www.aif.ru/society/safety/1463820
6 Единая армия Европы. Цена вопроса и риски для России. URL: http:// www.vestifinance.ru/articles/54337
7 Единая армия Евросоюза. Против России или НАТО? URL: http://24smi.org/artide/23584-edinaya-armiya-es-protiv-rossii-il_spect.html
отдельных странах ЕС значительно снижает возможности монетарных властей по поддержке их экономик и таит в себе потенциальный риск дефолта8. Корпорации Западной Европы стремились не столько создать единое экономико-политическое поле, сколько обеспечить себе внутреннюю контролируемую периферию, а значит неравенство и неравномерность. Результатом такой политики стал кризис Евросоюза и ряд бюджетно-долговых кризисов в еврозоне, острейший из которых на сегодняшний день - греческий [23]. До сих пор возникают угрозы суверенного дефолта в таких странах как Испания, Италия, Португалия, Ирландия. В этих условиях потребуются значительные финансовые средства для сглаживания дисбалансов в экономиках этих стран [24].
Особое внимание при обострении геополитической и геоэкономической обстановки обращено к Восточной Азии - третьему геостратегическому экономическому блоку, который выделен. С определенной долей уверенности можно предположить, что данный регион - нынешний локомотив глобального экономического роста. Восточноазиатские страны довольно спокойно пережили первую волну современного глобального экономического кризиса. Как отмечает М.И. Крупянко, Китай успешно завоевывает симпатии своих «малых друзей» из числа стран - членов АСЕАН, предоставляя соседям гранты и торговые преференции, снабжая их военной техникой по заниженным ценам и формируя на этой основе вокруг себя каркас интеграционного объединения [15].
Стратегические усилия Китая направлены на укрепление своих глобальных политических позиций в сфере безопасности на основе экономической мощи, финансовой экспансии, активизировавшейся в период глобального экономического кризиса. В последние годы, особенно с началом глобального экономического кризиса, китайское руководство резко повысило внешнеэкономическую активность. По этому показателю Китай нельзя сравнить ни с одной другой страной мира. Главные причины такого положения связаны с особенностями национальной экономики и политическими целями властей [25]. Даже в наиболее острый период первой волны глобального экономического кризиса темпы роста ВВП экономики Китая составили 9,2% (рис. 4).
8 Рейтинговое агентство «Агентство Информбанк» Рейтинги стран G8: кризис пока не преодолен // Банковское дело. 2012. № 11. С. 19-23.
Масштабы товарного обмена между Китаем и Японией в последние два десятилетия выросли на порядок, превысив в 2010 г. 300 млрд долл. США и продолжают демонстрировать исключительный динамизм. На высочайшем уровне сохраняется ежегодный приток японских инвестиций в экономику Китая, значительная часть которых представляет собой вложения в предприятия, зарегистрированные в Гонконге (Сянгане). Для Китая отношения с Японией - важный инструмент политики стимулирования деловой активности в стране. Необходимо подчеркнуть, что за Японией сохраняется роль важнейшего (наряду с США и Европой) торгового партнера, ключевого иностранного инвестора и поставщика технологий, а также объекта взаимодействия при продвижении китайской продукции в третьих странах.
Обе страны хотели бы взять на себя бремя экономического лидерства в Азии, что подразумевает наиболее полное использование собственной организационной и финансовой инфраструктуры для формирования международной торговли капиталом в этой части мира [26]. Япония является вторым после Китая торговым партнером стран АСЕАН. Уже в 2007 г. объем ее торговли с пятеркой стран, входящих в объединение «Большой Меконг» (Вьетнам, Лаос, Камбоджа, Таиланд и Мьянма), достиг 60 млрд долл. США, а прямые инвестиции в их экономики выросли до 6 млрд долл. США [27].
При исследовании отдельных стран Восточной Азии нельзя упускать из вида Монголию. В условиях глобальной нестабильности она показывает удивительный подъем экономики. Эксперты ожидают, что темпы роста ВВП Монголии в 2015 г. составят не менее 15,3%. При этом аналитики Deutsche Bank убеждены, что такими стремительными темпами Монголия будет развиваться по крайне мере до 2017 г. В чем же секрет монгольского «экономического чуда»? Эксперты Всемирного банка обозначают две ключевые причины: масштабная разработка недр и формирование благоприятных условий для ведения бизнеса, а также притока инвестиций. Нынешний экономический рост аналитики объясняют строительством медно-золотого рудника Ою-Толгой, входящего в пятерку крупнейших в мире. Он, а также рудник Таван-Толгой обеспечат устойчивый рост экспорта и налоговых поступлений как минимум на 3-4 года вперед, убеждены эксперты Всемирного банка. Тот горнодобывающий бум, который переживает сейчас экономика Монголии, не остался незаметным в глобальной сфере. Несмотря на то,
что КНР и Россия являются крупнейшими торговыми партнерами страны, ключевую роль в разработке ее недр играют канадские, британские и австралийские компании [28].
Какую позицию в XXI в. займет Россия? Сможет ли страна сформировать мощный геостратегический экономический блок, в котором она будет являться ядром (лидером)? Однозначного ответа на эти вопросы нет. Россия функционирует в различных международных организациях и интеграционных группировках, в частности, в ЕАЭС, СНГ, БРИКС9. Однако в нынешних условиях ей довольно трудно противостоять уже существующим или формирующимся геостратегическим экономическим блокам. В рамках СНГ и ЕАЭС пока нет четкой стратегии дальнейшего взаимодействия и развития, что рассредоточивает их позиции в глобальной экономико-политической сфере. В руппе БРИКС Россия не принимает на себя роль ядра (лидера), поэтому данное объединение можно рассматривать как платформу для конструктивных переговоров государств-партнеров. Однако стоит заметить, что все страны группы БРИКС входят в G20, что дает им возможность, объединившись, продвигать свои идеи на глобальном уровне. В целом в данном формате будет так или иначе учитываться баланс сил в мире. Тем более что в условиях современного глобального
экономического кризиса группа G20 стала более активно работать и принимать конструктивные решения по преодолению глобальных дисбалансов. Этот факт - хорошее подспорье для стран группы БРИКС. Все-таки в рамках группы могут учитываться мнения не только развитых стран, но и стран с развивающейся экономикой. Также группа G20 открыла для стран БРИКС широкие возможности для участия в формулировании глобальной повестки дня.
Расширение участия в глобальном управлении Китай связывает также с трансформацией в международной валютной системе. В центре усилений КНР - ограничение доминирующего положения американского доллара, дающего США преимущества перед другими участниками мировой экономической системы, и ускорение процесса интернационализации китайской национальной валюты [29]. Поэтому только самые мощные и способные регулировать мировую экономику страны смогут решать кардинально сложные вопросы, которые стоят на повестке дня
9 Шевченко И.В., Мудрова Л.И., Щеблыкина Ю. С. Проблемы транснационализации российского бизнеса // Финансы и кредит. 2010. № 3. С. 2-10.
20
[30]. При этом можно предположить, что глобальное управление мировой экономикой может перейти именно в формат G20, поскольку существующие наднациональные организации, сформированные после Второй мировой войны, требуют коренной трансформации. Тонко подметил Н.В. Загладин, что главный парадокс современного мирового развития состоит в том, что при внешней эффективности регулирующих его институтов реальная их действенность неуклонно понижается [1]. Думается, для России этот вариант наиболее приемлемый, особенно в период, пока наша страна не сформировала мощный геостратегический экономический блок.
Таким образом, как показывает мировая практика, на фоне формирования геостратегических экономических блоков позиции Соединенных Штатов рассредоточиваются, и их вес в глобальной сфере постепенно снижается. Также в исследовании представлена абстрактная модель функционирования геостратегических экономических блоков. Именно НАФТА, ЕС и Восточная Азия являются ключевыми центрами соперничества и содружества. Подчеркнем, что однополярный мир во главе с США практически полностью исчерпал себя. Ему на смену приходят геостратегические экономические блоки. В каждом из них существует четко выраженный лидер в военно-политической и экономической сферах (США, Германия, Китай).
В начале XXI в. мировое хозяйство испытало первую волну современного глобального экономического кризиса. Американская экономика находится в крайне неустойчивом положении. Одним из показателей этого выступает государственный долг, который в начале 2015 г. превысил 18 трлн долл. США. Этот факт является серьезной угрозой не только для Соединенных Штатов, но и для всей глобальной экономики. Представленные суммы являются весьма серьезным бременем для американского федерального бюджета, при этом они уже не раз оказывались на грани технического дефолта. Европейский союз во главе с Германией находится на распутье во внешнеэкономическом и внешнеполитическом взаимодействии с отдельными странами и регионами мира, в частности, с Россией и США. Указанная интеграционная группировка прошла довольно долгий процесс становления и развития. Особое внимание в условиях обострения геополитической и геоэкономической обстановки обращено к формирующемуся геостратегическому экономическому блоку в Восточной Азии.
Финансы и кредит
Развитие регионального хозяйственного сотрудничества в Восточной Азии со второй половины XX в. по настоящее время претерпело существенную эволюцию под воздействием многих политических, социальных,
экономических и идеологических факторов национального, регионального и глобального значения. В целом в достаточно сложных мирохозяйственных условиях модель развития азиатского региона выдержала проверку на прочность, несмотря на имеющиеся проблемы и дисбалансы, в том числе растущее неравенство в доходах, высокий уровень безработицы, нехватка источников энергии и т.д. Как утверждает М.А. Потапов, с учетом отсутствия экономической, политической и культурной однородности Восточной Азии, единственным реалистичным сценарием остается формирование такого образования, где взаимодействие стран-членов и координация их политики будет иметь гибкий, прагматичный, а главное - добровольный характер, с возможными вариациями состава участников в зависимости от того, в какой области
Finance and Credit
такое взаимодействие осуществляется [31]. В связи с этим Восточная Азия сможет закрепить за собой роль одного из лидеров в глобальной экономике, при этом двигаясь в направлении постиндустриального развития.
В то же время, как показывает практика, Россия входит в различные организации и сообщества, в частности, в ЕАЭС, СНГ, БРИКС. Тем не менее нужно признать, что России довольно трудно противостоять уже существующим или формирующимся геостратегическим экономическим блокам. В группе БРИКС Россия не принимает на себя роль лидера. Однако надо подчеркнуть, что работа группы БРИКС в G20 дает возможность продвигать свои идеи. При этом глобальное управление мировой экономикой может перейти именно в формат G20. Инструментальным механизмом координации позиций Китая и других развивающихся стран по вопросу реформирования международной финансовой системы в целях выступления с общими едиными согласованными требованиями и предложениями на саммитах G20 стал именно БРИКС.
47 (2015) 13-27
Рисунок 1
Абстрактная модель формирования геостратегических экономических блоков на этапе становления многополярной системы
Рисунок 2
Общие масштабы долгов всех типов в США за 2014 г., трлн долл. США
Источник: [32] Рисунок 3
Государственный долг США (1990—2014 гг.), млрд долл. США
HcmounuK: Historical Tables Budget of the U.S. Government Fiscal Year 2011. P. 133-134
Рисунок 4
Темпы роста ВВП Китая относительно стран G7 в 2004-2014 гг., %
2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014
Источник: World Development Indicators; Key Indicators for Asia and the Pacific 2010. ADB, 2010. P. 169; Asian Development Outlook Update 2010. ADB, 2010
Список литературы
1. Загладин Н.В. Глобальное управление: парадоксы и перспективы // Глобальный мир: к новым моделям национального и регионального развития. М.: ИМЭМО РАН, 2014. С. 16-25.
2. КузнецовВ.С. Международный валютный фонд и мирохозяйственные связи. М.: РОССПЭН, 2001. 432 с.
3. Смыслов Д.В. Реформирование Международного валютного фонда: проблемы и решения. Регулятивные аспекты // Деньги и кредит. 2012. № 1. С. 36-43.
4. Смыслов Д.В. Реформирование Международного валютного фонда: проблемы и решения. Финансы и управление // Деньги и кредит. 2012. № 2. С. 33-44.
5. Семененко И.С. Социально-политические изменения в современном мире: проблемы концептуализации // Глобальный мир: к новым моделям национального и регионального развития. М.: ИМЭМО РАН, 2014. С. 5-15.
6. Колодко Г.В. Глобализация, трансформация, кризис - что дальше? М.: Магистр, 2012. 176 с.
7. Сорос Дж. Заметки о глобализации. М.: Рудомино, 2002. 120 с.
8. Бхагвати Д. В защиту глобализации / под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Ладомир, 2005. 448 с.
9. Перская В.В., Глуховцев В.Э. Многополярность: миф или реальность? (геоэкономические аспекты). М.: Экономика, 2011. 255 с.
10. Шевченко И.В., Ян Ф. Внешняя энергозависимость экономики Китая // Экономика устойчивого развития. 2014. № 3. С. 228-232.
11. Загладин Н.В. США: на рубеже нового этапа развития // Мировая экономика и международные отношения. 2014. № 3. С. 88-97.
12. Хоффман С. Столкновение глобализаций // Россия в глобальной политике. 2003. № 1. URL: http://globalaffairs. ru/number/n_489.
13. ВоронцовГ.А. Атлантические отношения и современность. М.: Международные отношения, 1977. 111 c.
14. Уткин А.И. Американо-западноевропейские отношения // Современная внешняя политика США. М.: Наука, 1984. С. 202-230.
15. КрупянкоМ.И., Арешидзе Л.Г. США и Восточная Азия. Борьба за «новый порядок». М.: Международные отношения, 2010. 448 с.
16. Глобализация в начале XXI века / под ред. Г.А. Рудова. М.: ДА МИД России, 2005. 123 с.
17. СавасМ.-М. Греция и упадок Европы // Альтернативы. 2012. № 4. С. 60-77.
18. Глухарев Л.И. Европейские сообщества: в поисках новой стратегии. М.: Международные отношения, 1990. 288 с.
19. СафоновИ.А. Россия в общеевропейском процессе экономической интеграции. М.: Экономика, 2005. 135 с.
20. Уткин А.И. Мировой порядок XXI века. М.: Эксмо, Алгоритм, 2002. 513 с.
21. Стратегический глобальный прогноз 2030 / под ред. А.А. Дынкина. М.: Магистр, 2013. 477 с.
22. Гусев К.Н. Долговой кризис в ЕС и перспективы евро // Банковское дело. 2011. № 12. С. 9-14.
23. Колташов В.Г. Без евро, но с преимуществами // Банковское дело. 2012. № 1. С. 18-20.
24. Масленников А.А., Гусев К.Н. Долговой кризис в Европе: причины и последствия // Деньги и кредит. 2011. № 12. С. 5861.
25. Гельбрас В.Г. Россия и Китай в условиях глобального кризиса // Мировая экономика и международные отношения. 2011. № 11. С. 63-71.
26. Канаев Е.А., Амиров В.Б., Михеев В.В., Швыдко В.Г. Проблема «ответственного» лидерства Китая в глобальной политике. Отношения с мировыми центрами силы // Россия в полицентричном мире. М.: Весь Мир, 2011. С. 245-255.
27. Терехов В.Ф. Треугольник США-Япония-Китай // Москва. 2014. № 3. С. 159-172.
28. Докучаев Д. Секреты степного дракона // Эхо планеты. 2014. № 8. С. 7-9.
29. Лексютина Я.В. Китай в БРИКС: мотивация участия // Мировая экономика и международные отношения. 2014. № 4. С. 81-89.
30. Восточная Азия: Между регионализмом и глобализмом / под ред. ГИ. Чуфрина; Институт мировой экономики и международных отношений. М.: Наука, 2004. 282 с.
31. Потапов М.А. Состояние и перспективы экономического развития Восточной Азии // Мировая экономика и международные отношения. 2014. № 1. С. 42-52.
32. Супян В.Б. Экономика США: тенденции и вызовы текущего десятилетия // США и Канада: экономика, политика, культура. 2014. № 6. С. 3-18.
ISSN 2311-8709 (Online) ISSN 2071-4688 (Print)
SHAPING THE CONTOURS OF THE GLOBAL ECONOMIC SYSTEM Igor' V. SHEVCHENKOa% Tat'yana S. MALAKHOVAb
Financial System
a Kuban State University, Krasnodar, Krasnodar Krai, Russian Federation decan@econ.kubsu.ru
b Kuban State University, Krasnodar, Krasnodar Krai, Russian Federation malakhovats@mail.ru
• Corresponding author
Article history:
Received 4 September 2015 Accepted 16 September 2015
JEL classification: F02
Keywords: crisis, sanctions, global economy, European Union, USA
Abstract
Subject Now we observe an economic-political-technological shift from the West to the East, with increasing influence of Asian countries on the global economy. This fact influences significantly the balance of power in the world, and leads to formation of new competition and cooperation centers. Under global turbulence, it has become obvious that management of the global economy is virtually impossible from a single center of power.
Objectives The purpose is to offer a model of formation of geostrategic economic blocs at the stage of the multipolar system development, and to define positions of certain countries and parts of the world under global instability.
Methods The study draws upon historical and logical, statistical, and comparative analyses, and the scientific abstraction, which allowed us to define centers of competition and cooperation in the global economic sphere.
Results We offer a unique definition of the geostrategic economical bloc concept in the context of the multipolar system formation. On this basis, we present an abstract model of their functioning in modern conditions. Each geostrategic block has its leader in the military-political and economic sphere (USA, Germany, China). They are key centers through the lens of the global economic crisis. Conclusions Russia is a member of various organizations and communities. Nevertheless, it is difficult for it to stand up against the existing or emerging geostrategic economic blocs. It is expected that management of the world economy may pass into the G20 format over the medium and long term.
© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2015
References
1. Zagladin N.V. Global'noe upravlenie: paradoksy i perspektivy. V kn.: Global'nyi mir: k novym modelyam natsional'nogo i regional'nogo razvitiya [Global governance: paradoxes and prospects. In: A global world: emerging models of national and regional development]. Moscow, IMEMO of RAS Publ., 2014, pp. 16-25.
2. Kuznetsov V.S. Mezhdunarodnyi valyutnyi fond i mirokhozyaistvennye svyazi [International Monetary Fund and the world economy]. Moscow, ROSSPEN Publ., 2001, 432 p.
3. Smyslov D.V. Reformirovanie Mezhdunarodnogo valyutnogo fonda: problemy i resheniya. Regulyativnye aspekty [Reform of the International Monetary Fund: problems and solutions. Regulatory Aspects]. Den'gi i kredit = Money and Credit, 2012, no. 1, pp. 36-43.
4. Smyslov D.V. Reformirovanie Mezhdunarodnogo valyutnogo fonda: problemy i resheniya. Finansy i upravlenie [Reform of the International Monetary Fund: problems and solutions. Finance and administration]. Den'gi i kredit = Money and Credit, 2012, no. 2, pp. 33-44.
5. Semenenko I.S. Sotsial'no-politicheskie izmeneniya v sovremennom mire: problemy kontseptualizatsii. Vkn.: Global'nyi mir: k novym modelyam natsional'nogo i regional'nogo razvitiya [Socio-political changes in the modern world: problems of conceptualization. In: A global world: emerging models of national and regional development]. Moscow, IMEMO of RAS Publ., 2014, pp. 5-15.
6. Kolodko G.V. Globalizatsiya, transformatsiya, krizis - chto dal'she? [Globalization, transformation, crisis: what is next?]. Moscow, Magistr Publ., 2012, 176 p.
7. Soros G. Zametki o globalizatsii [Draft Report on Globalization]. Moscow, Rudomino Publ., 2002, 120 p.
8. Bhagwati J.N. V zashchitu globalizatsii [In Defense of Globalization]. Moscow, Ladomir Publ., 2005, 448 p.
9. Perskaya V.V., Glukhovtsev V.E. Mnogopolyarnost': mif ili real'nost'? (geoekonomicheskie aspekty) [Multipolarity: a myth or reality? (geo-economic aspects)]. Moscow, Ekonomika Publ., 2011, 255 p.
10. Shevchenko I.V., Yan F. Vneshnyaya energozavisimost' ekonomiki Kitaya [External energy dependence of the Chinese economy]. Ekonomika ustoichivogo razvitiya = The Economics of Sustainable Development, 2014, no. 3, pp. 228-232.
11. Zagladin N.V. SShA: na rubezhe novogo etapa razvitiya [The United States: at the turn of a new stage of development]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya = World Economy and International Relations, 2014, no. 3, pp. 88-97.
12. Hoffman S. Stolknovenie globalizatsii [Collision of globalizations]. Rossiya v global'noi politike = Russia in Global Affairs, 2003, no. 1. Available at: http://globalaffairs.ru/number/n_489. (In Russ.)
13. Vorontsov G.A. Atlanticheskie otnosheniya i sovremennost' [Atlantic relations and the modern era]. Moscow, Mezhdunarodnye otnosheniya Publ., 1977, 111 p.
14. Utkin A.I. Amerikano-zapadnoevropeiskie otnosheniya. V kn.: Sovremennaya vneshnyaya politika SShA [U.S.-West European relations. In: The U.S. modern foreign policy]. Moscow, Nauka Publ., 1984, pp. 202230.
15. Krupyanko M.I., Areshidze L.G. SShA i Vostochnaya Aziya. Bor'ba za "novyi poryadok" [The U.S. and East Asia. A struggle for the 'new order']. Moscow, Mezhdunarodnye otnosheniya Publ., 2010, 448 p.
16. Globalizatsiya v nachale XXI veka [Globalization at the beginning of the 21st century]. Moscow, Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation Publ., 2005, 123 p.
17. Savas M.-M. Gretsiya i upadok Evropy [Greece and the decline of Europe]. Al'ternativy = Alternatives, 2012, no. 4, pp. 60-77.
18. Glukharev L.I. Evropeiskie soobshchestva: v poiskakh novoi strategii [European communities: in search of a new strategy]. Moscow, Mezhdunarodnye otnosheniya Publ., 1990, 288 p.
19. Safonov I.A. Rossiya v obshcheevropeiskom protsesse ekonomicheskoi integratsii [Russia in the general European process of economic integration]. Moscow, Ekonomika Publ., 2005, 135 p.
20. Utkin A.I. Mirovoi poryadokXXI veka [The world order of the 21st century]. Moscow, Eksmo, Algoritm Publ., 2002, 513 p.
21. Strategicheskii global'nyiprognoz 2030 [Strategic global forecast 2030]. Moscow, Magistr Publ., 2013, 477 p.
22. Gusev K.N. Dolgovoi krizis v ES i perspektivy evro [The debt crisis in the EU and prospects for the euro].
Bankovskoe delo = Banking, 2011, no. 12, pp. 9-14.
23. Koltashov V.G. Bez evro, no s preimushchestvami [Without the euro, but with advantages]. Bankovskoe delo = Banking, 2012, no. 1, pp. 18-20.
24. Maslennikov A.A., Gusev K.N. Dolgovoi krizis v Evrope: prichiny i posledstviya [The debt crisis in Europe: causes and consequences]. Den'gi i kredit = Money and Credit, 2011, no. 12, pp. 58-61.
25. Gel'bras V.G. Rossiya i Kitai v usloviyakh global'nogo krizisa [Russia and China under the global crisis].
Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya = World Economy and International Relations, 2011, no. 11, pp. 63-71.
26. Kanaev E.A., Amirov V.B., Mikheev V.V., Shvydko V.G. Problema "otvetstvennogo" liderstva Kitaya v global'noi politike. Otnosheniya s mirovymi tsentrami sily. V kn.: Rossiya v politsentrichnom mire [The problem of "responsible" leadership of China in global politics. Relations with the world centers of power. In: Russia in the polycentric world]. Moscow, Ves' Mir Publ., 2011, pp. 245-255.
27. Terekhov V.F. Treugol'nikSShA-Yaponiya-Kitai [The U.S.-Japan-China triangle]. Moskva = Moscow, 2014, no. 3, pp.159-172.
28. Dokuchaev D. Sekrety stepnogo drakona [Secrets of the steppe dragon]. Ekho planet = Echo of the Planet, 2014, no. 8, pp. 7-9.
29. Leksyutina Ya.V. Kitai v BRIKS: motivatsiya uchastiya [China in BRICS: the motivation of participation].
Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya = World Economy and International Relations, 2014, no. 4, pp. 81-89.
30. Vostochnaya Aziya: Mezhdu regionalizmom i globalizmom [East Asia: between regionalism and globalism]. Moscow, Nauka Publ., 2004, 282 p.
31. Potapov M.A. Sostoyanie i perspektivy ekonomicheskogo razvitiya Vostochnoi Azii [The state and prospects for the economic development of East Asia]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya = World Economy and International Relations, 2014, no. 1, pp. 42-52.
32. Supyan V.B. Ekonomika SShA: tendentsii i vyzovy tekushchego desyatiletiya [The U.S. economy: trends and challenges of the current decade]. SShA i Kanada: ekonomika, politika, kul'tura = USA and Canada: Economics, Politics, Culture, 2014, no. 6, pp. 3-18.
