CC BY
6124
В
УДК 338.43.(470.630)
Никонова Г. Н., Криулина Е. Н., Тарасенко Н. В. Nikonova G. N., Kriulina E. N., Tarasenko N. V.
ФАКТОРЫ И МЕХАНИЗМЫ ПРЕОДОЛЕНИЯ ДЕПРЕССИВНОСТИ В СЕЛЬСКОМ РАЗВИТИИ
FACTORS AND MECHANISMS TO OVERCOME THE DEPRESSIVE IN RURAL DEVELOPMENT
Современный этап сельского развития усложняется ухудшением финансового обеспечения развития сельских территорий страны. Понимая чрезвычайную актуальность этого процесса, в последнее десятилетие на федеральном уровне были приняты документы стратегического характера, имеющие непосредственное отношение к сельскому развитию. Несмотря на это, усиливается опасность расширения депрессивности сельских территорий, причем в регионах практически всех федеральных округов. Поэтому предметный анализ факторов формирования состояния депрессивности сельского развития, системный подход к использованию индикаторов оценки ее уровня, темпов и направлений позволяет более обоснованно принимать управленческие решения, направленные на недопущение негативного развития событий. Наибольшую опасность представляют нарастание депопуляции и отток коренного населения, сворачивание сельской поселенческой сети, недостаточность социально-инфраструктурной обустроенности сельских территорий.
На основании многолетних исследований проблем сельского развития в статье предложена система мер организационного, методического и практического характера, реализация которых может способствовать оздоровлению социально-экономической ситуации в сельских территориях, имеющих признаки депрессивности.
Ключевые слова: развитие сельских территорий, факторы и механизмы, депрессивные сельские территории, индикаторы, государственная поддержка.
The current stage of rural development is complicated by the deteriorating financial security of the country's rural areas. Realizing the extreme urgency of this process in the last decade strategic documents have been adopted at the federal level that are relevant to rural development. Despite this, the risk of intensified expansion of depressed rural areas, and in areas of almost all federal districts. Therefore, substantive analysis of the factors in the formation of depression status of rural development, the use of a systematic approach to assess its level indicators, the pace and direction allows more management decisions aimed at preventing negative developments. The greatest danger is posed by the growth of depopulation and outflow of the indigenous population, abandonment of rural settlement network, the lack of social and infrastructural invested in rural areas.
Based on years of research problems of rural development in an article, a system of organizational, methodological and practical implementation of which may contribute to the improvement of the socio-economic situation in rural areas with signs of depression.
Key words: rural development, factors and mechanisms, depressed rural areas, indicators, state support.
Никонова Галина Николаевна -
доктор экономических наук, профессор,
член-корреспондент РАН, зав. отделом
ФГБНУ «Северо-Западный научно-исследовательский
институт экономики и организации
сельского хозяйства»
г. Санкт-Петербург-Пушкин
Тел.: 8(812) 470-43-74
E-mail: [email protected]
Криулина Елена Николаевна -
кандидат экономических наук, доцент кафедры государственного и муниципального управления и права
ФГБОУ ВО «Ставропольский государственный
аграрный университет»
г. Ставрополь
Тел.: 8-961-499-12-20
E-mail [email protected]
Тарасенко Надежда Васильевна -
доктор экономических наук, профессор, член-корреспондент РАЕ кафедры государственного и муниципального управления и права
ФГБОУ ВО «Ставропольский государственный
аграрный университет»
г. Ставрополь
Тел.: 8-905-490-59-41
E-mail: [email protected]
Nikonova Galina Nikolaevna -
doctor of Economics, professor,
corresponding Member of the Russian Academy of
Sciences, ^ief of department
FSBSI «Northwest Research Institute Economy and
Organization of Agriculture»
Sankt-Petersburg-Pushkin
Tel.: 8(812) 470-43-74
E-mail: [email protected]
Kriulina Elena Nikolaevna -
candidate of economic Sciences, associate Professor
the Department of state and municipal management and law Federal STATE budgetary educational institution Stavropol state agrarian University Stavropol
Tel.: 8-961-499-12-20 E-mail [email protected]
Tarasenko Nadezhda Vasilievna -
doctor of economic Sciences, Professor,
corresponding member of RAE the Department
of state and municipal management
and law Federal STATE
budgetary educational institution
Stavropol state agrarian University
Stavropol
Tel.: 8-905-490-59-41 E-mail: [email protected]
Территориальное развитие всегда происходит неравномерно под влиянием соответствующих условий и механизмов. Различия между городом и селом, между пригородными и периферийными районами в сельской местности существовали и в период плановой экономики, есть они и в зарубежных государствах - это объективный процесс. Однако, как отмечается многими отечественными учеными [6,7,11,13,14 и др.], проблема исследования факторов и механизмов процесса нарастания резких контрастов между сельскими регионами, усиления их дифференциации и кризисных явлений: экономического упадка и социального неблагополучия, что характеризует тип проблемных территорий, находящихся в состоянии социально-экономической де-прессии,всегда является актуальной.
Значимой она выступает и на современном этапе, когда устойчивое развитие сельских территорий отнесено к первому уровню приоритетов государственной аграрной политики. Определение факторов и механизмов, предопределяющих депрессивность, в качестве объекта исследования позволит своевременно вносить научно обоснованные коррективы в реализуемый комплекс мер федерального и регионального уровня, направленных на сокращение межрегиональной и внутри региональной дифференциации в уровне и качестве жизни сельского населения. Это также будет дополнять публикуемые ежегодно под эгидой Министерства сельского хозяйства РФ Доклады «О состоянии сельских территорий в Российской Федерации», в которых помимо экономических и социальных характеристик, содержится анализ проблем, включая и рассматриваемый нами вопрос возникновения депрессивности [12].
Термин «депрессия» в переводе с латинского языка означает «подавление» и имеет несколько смысловых акцентов. В общетеоретическом плане им обозначают стадию экономического цикла, следующую за кризисом. В прикладном плане он чаще применяется для обозначения состояния хозяйствующих субъектов (организаций и территорий), имеющих явные признаки спада, происходящего, как правило, после имевшегося ранее подъема или длительного функционирования в нормальном режиме.
Депрессивное состояние хозяйствующих субъектов отрасли (коммерческих организаций), проявляющееся в отсутствии условий, прежде всего, финансовых, для устойчивого социально-экономического развития, нередко завершается их банкротством и принудительной ликвидацией.
Депрессивность же в территориальном аспекте означает возникновение (усиление) критических состояний в границах сельских территорий регионов, муниципалитетов, населенных пунктов. По мнению В. Н. Лексина и А. Н. Швецова, к депрессивным территориям относятся такие, в
которых: «темпы, масштабы и длительность спада производства, снижения уровня жизни и нарастания других негативных тенденций в экономике, социальной сфере и экологии выше как общероссийских, так и средних в группе схожих территорий», а также «по экономическим, социальным и экологическим основаниям там отсутствуют условия и стимулы самостоятельного территориального развития» [9].
Для депрессивных территорий не приемлем механизм принудительной ликвидации, как это происходит в случае банкротства коммерческих организаций. В отличие от них сельские территории, будучи элементами единого экономического пространства регионов и государства в целом, выступают неотъемлемой частью и базой формирования и сохранения социально-экономического, природно-ресурсного, экологического, культурно-исторического и других видов потенциалов общества. Связанные с де-прессивностью депопуляция, падение жизненного уровня населения, рост безработицы и нарастание социального напряжения могут иметь еще более тяжелые следствия - потерю сельскими территориями жителей, их обезлюдение и практическую самоликвидацию сельских населенных пунктов.
Как отмечают академик А. И. Костяев и другие [7, с.55], депрессивность сельских территорий формируется под воздействием рыночных механизмов, которые приводят к возникновению внешних и внутренних факторов поляризации развития.
Внешние факторы создают на селе определенный тип воспроизводства: демографического потенциала, рабочей силы, человеческого, физического и финансового капитала. Следовательно, без государственного вмешательства внешние условия депрессивности в сельском развитии преодолеть невозможно.
Мы присоединяемся к мнению [7], что внутренним фактором возникновения и развития депрессивности в сельской местности выступает такая объективная категория как формирующийся дифференцированный рентный доход от сельскохозяйственной деятельности в расчете на единицу земельной площади из-за различия земли по плодородию и местоположению, а также различный уровень рыночной власти товаропроизводителей на продовольственном рынке. На территориях с низким уровнем дохода и слабым доступом на аграрный рынок создается отрицательный внутренний импульс для развития аграрной экономики со всеми вытекающими отсюда последствиями для привлекательности сельского образа жизни.
Отметим также, что депрессивность в территориальном аспекте может быть как исторически объективно обусловленной, так и резвившейся в краткосрочном временном отрезке в результате нарастания неблагоприятных факторов. В первом случае это относительно худшие природно-климатические условия со сложными социально-демографическими характеристика-
ми территории, усугубляемые снижением уровня конкурентоспособности основной продукции (особенно в условиях монопроизводства, свойственного сельским территориям), истощением земельных и минерально-сырьевых ресурсов.
Во втором случае депрессивность может вызываться острыми кризисными процессами как внешнего, так и внутреннего характера, усиливаясь из-за депрессивного состояния хозяйствующих субъектов.
В большей части аграрных регионов страны представлены компоненты обеих групп обозначенных факторов в том или ином сочетании. Отсюда результативность принятия антидепрессивных мер будет, в первую очередь, зависеть от тщательности и профессионализма постановки причинно-следственного «диагноза» сложившейся депрессивности на основе выбранных индикаторов, т.е. системы признаков, характеризующих ее уровень.
В экономической литературе при оценке де-прессивности развития используются показатели, характеризующие размер ВРП на душу населения, демографический портрет территории, уровень безработицы и доходов жителей, доходы и расходы местных бюджетов на 1 человека и т.д., не только в статике, но и динамике, когда анализируются темпы изменения социально-экономической ситуации.
Для оценки депрессивности сельских территорий А.И.Костяев предлагает применять следующий перечень индикаторов, позволяющих достаточно достоверно определить существующие проблемы на селе с учетом возможностей современной муниципальной статистики:
а) демографические (темпы изменения численности сельского населения в период между Всероссийскими переписями населения 2002 г. и 2010 г.), коэффициент миграционного оттока населения в среднем за последние три года);
б) социальные (размер средней заработной платы в сельском хозяйстве, охоте и лесном хозяйстве в среднем за последние три года), объем розничной торговли в расчете на душу населения в среднем за последние три года);
в) производственные (объем производства валовой добавленной стоимости, как основной составляющей ВРП, в расчете на душу населения, производство продукции сельского хозяйства в расчете на 1 га сельскохозяйственных угодий, тыс. руб., темпы сокращения посевных площадей и поголовья скота в хозяйствах всех категорий за последние пять лет, удельный вес личных подсобных хозяйств населения в структуре производства продукции сельского хозяйства);
г) экономические (объем инвестиций в основной капитал в расчете на душу населения, доля занятых в реальном секто-
ре экономики и учреждениях бюджетной сферы);
д) финансовые (собственные доходы местного бюджета района в расчете на душу населения, тыс. руб.) [5].
Таким образом, для применения соответствующих инструментов управляющего воздействия в целях оздоровления сложившейся в сельской местности регионов проблемной ситуации необходим постоянный мониторинг происходящих процессов на основе выбранных показателей и критериев. Это позволит провести типологию сельских районов по степени депрессивности и классификацию факторов поляризации их развития с учетом территориальных особенностей.
Безусловно, в сельской местности проблемные районы различаются, прежде всего, по степени длительности воздействия факторов, вызывающих социально-экономический кризис. Например, еще в дореформенный период в условиях Северо-Западного экономического района Псковская область отличалась развитием процессов депопуляции сельского населения, а в периферийных районах с удалением от центра Ленинградской области на 180-200 км функционировали так называемые «планово-убыточные» совхозы, что приводило к постоянному оттоку жителей в город и кадровым проблемам в аграрном секторе. В ходе рыночных реформ и экономического кризиса в сельском хозяйстве негативные тенденции и признаки кризиса на сельских территориях Севера РФ проявились еще ярче, как и показали исследования, проведенные учеными Центра социальной политики и мониторинга сельского развития [2, с. 59]. Для них характерны неблагоприятные природно-климатические условия, ограничивающие развитие сельскохозяйственного производства [4], имеет место исторически низкая плотность сельского населения, высокая стоимость жизни и т.д., что не компенсируется в должной степени преференциями со стороны государства.
Анализ данных Росстата свидетельствует, что среди 8 федеральных округов страны Северо-Западный федеральный округ (СЗФО) занимает 4-ое место по территории, но только 7-ое место по численности сельского населения. При этом отмечается резкая дифференциация между регионами округа и малая людность сельских населенных пунктов: около 38% из них имеют число жителей до 10 человек, а 20% - вообще без населения.
Характеризует ситуацию и коэффициент миграционного прироста сельского населения, который в СЗФО колеблется довольно значительно: от +19,9 чел. на 1000 чел. населения в Ленинградской области до -20,3 чел. в Архангельской области, а также поведенное ранжирование регионов СЗФО (таблица).
Например, постановлением Правительства Ленинградской области №182 от 19 июля 2010 года был утвержден «Порядок отнесения городских и сельских поселений к категории депрессивных муниципальных образований в целях реализации долгосрочной программы «Развитие и государственная поддержка малого и среднего предпринимательства в Ленинградской области на 2009-2013 годы». В качестве признаков депрессивности были приняты 2 индикатора: а) показатель уровня безработицы и его превышение более, чем в 1,5 раза к средне-областному; б) размер налоговых и неналоговых доходов на душу населения муниципального образования, при его снижении в 2 раза по сравнению со средними показателями по области. Реализация таких ведомственных целевых программ, как «Поддержка малых форм хозяйствования агропромышленного комплекса Ленинградской области на 2012-2014 годы», «Развитие семейных животноводческих ферм на базе крестьянских (фермерских) хозяйств Ленинградской области на 2012-2014 годы», «Развитие малых птицеводческих ферм в Ленинградской области на 2012-2015 годы» способствовала самозанятости населения на депрессивных территориях периферийных муниципальных районов: Бокси-тогорского, Подпорожского и Лодейнопольско-го. На основе грантовой поддержки здесь осуществляется откорм крупного рогатого скота и овец, круглогодичное выращивание овощей и ягод земляники по голландской технологии, козоводство, разведение кроликов, пчел и т.д.
Как показали исследования [2, с. 58], в перечне проблемных регионов (даже с самыми низкими значениями индикаторов депрессив-ности) нет сельских территорий Юга России. Сельская местность Ставропольского края отнесена в целом к группе территорий с высоким уровнем социально-экономического развития. Однако и сельским территориям южных регионов также свойственны признаки депрессивно-сти. В отличие от северных территорий, здесь сравнительно лучшие условия жизни и ведения сельскохозяйственного производства, однако имеются качественно иные, но также трудноразрешимые проблемы, вызывающие формирование и углубление депрессивности.
Например, в Ставропольском крае признаки депрессивности наблюдаются в 7 из 26 муниципальных районов. Это так называемые «восточные» районы: Апанасенковский, Арз-гирский, Курский, Левокумский, Нефтекум-ский, Степновский, Туркменский. По результатам анализа их социально-экономического развития, проведенного ГНУ «Ставропольский научно-исследовательский институт сельского хозяйства Российской академии сельскохозяйственных наук», они признаны районами, остро нуждающимися в неотложной государственной поддержке.
Особенностями этих сельских территорий являются сложные природно-климатические условия, засушливость климата и безводность, низкое плодородие почв, снижение степени заселенности территории, низкая плотность на-
Таблица - Ранги регионов СЗФО и коэффициенты миграционного прироста сельского населения
в них [10, с. 332]
Регионы Ранги регионов СЗФО на 1 января 2014 г. Миграционный прирост (+), отток (-) сельского населения за год (промилле)
относительно всех субъектов РФ относительно субъектов РФ СЗФО
по территории плотности населения (чел. на 1 кв. км) численности сельского населения Плотности населения (чел. на 1 кв. км) численности сельского населения 2012 г. 2013 г.
Республика Карелия 17 65 73 8 8 -17,9 -15,7
Республика Коми 11 74 64 10 5 -16,7 -18,5
Архангельская Область 19 70 53 9 3 -22,8 -20,3
Вологодская область 26 60 40 6 2 -6,0 -6,0
Калининградская область 76 10 62 2 4 +4,2 + 1,9
Ленинградская область 39 43 18 3 1 + 20,8 + 19,9
Мурманская Область 25 62 78 7 9 -10,3 -8,0
Новгородская Область 49 55 67 5 7 +5,3 + 5,1
Псковская Область 48 53 65 4 6 +2,4 + 6,6
В целом по СЗФО 4 5 7 Х Х +0,01 + 0,4
селения и высокий его отток, интенсивный процесс замещения коренного населения, отсутствие промышленности и развитой сети автомобильных дорог, значительная удаленность от городов и промышленных центров. К снижению доходности сельскохозяйственных организаций и фермерских хозяйств восточных районов края приводит отсутствие мощностей для первичной переработки продукции, в результате удельный вес этих территорий в общекраевом объеме отгруженной продукции обрабатывающих производств не достигает 0,5%, хотя на них приходится около 40% всей площади обрабатываемых земельных угодий.
Несмотря на то, что здесь уровень безработицы населения в несколько раз превышает величину среднего показателя по краю в целом, а размер заработной платы ниже в 2 раза, ограниченность финансовых и внебюджетных ресурсов, дотационность краевого и местных бюджетов, кризисная ситуация в экономике страны не позволяют радикально изменить ситуацию.
В настоящее время Правительство Ставропольского края изыскивает возможности для оздоровления сложившейся в указанных районах проблемной ситуации. В частности, ведется целенаправленная работа с выпускниками ВУЗов для закрепления кадров, особенно тех из них, которые являются уроженцами восточных районов, совершенствуется их мотивация, реализуется программа «земский доктор», улучшается предоставление государственных и муниципальных услуг, прежде всего, жилищных и т.п. Кроме этого, наиболее приемлемой формой антидепрессивных мер определена реализация краевых целевых программ (КЦП).
За последние 10 лет было две таких программы, направленных на экономическую реабилитацию восточных районов, одна из них завершилась в 2011 году (без каких-либо значимых результатов), вторая - с аналогичным как у первой названием «Социально-экономическое развитие восточных районов Ставропольского края» была ориентирована на 2012-2015 годы [1]. Однако и в ней не достигнуты значения запланированных индикаторов социально-экономического развития. Полагаем, что к подготовке следующего документа такого уровня нужно подходить с более тщательной проработкой финансового обеспечения антидепрессивных мер, не делать основную ставку на внебюджетные источники (как это было в предыдущей программе), которые в силу изложенных выше обстоятельств здесь практически мизерны. Безусловно, такое положение чревато серьезными проблемами для социально-экономического развития сельских территорий этих муниципальных образований и, конечно, населения, особенно для обеспечения социальной устойчивости.
Изменить данную ситуацию только силами самих восточных районов края не представ-
ляется возможным. Необходимы совместные усилия органов исполнительной власти Ставропольского края, так как эти проблемы носят глобальный характер и формировались на протяжении нескольких десятков лет. Более того, геополитическое и демографическое положение восточных районов края заставляет воспринимать их социально-экономическое развитие как важный инструмент сохранения стабильности, как в Ставропольском крае, так и в СевероКавказском федеральном округе в целом.
Между тем, начавшийся в крае процесс укрупнения муниципалитетов как нам представляется, будет усиливать негативные тенденции в восточных территориях края, ведь тогда они и их население могут остаться наедине со всеми своими проблемами. Тем более, что реализация механизма преодоления депрессивности невозможна без активного участия сельских поселений. Для того, чтобы они стали реальными центрами возрождения сельских территорий, необходимо привести их финансовую базу в соответствие с полномочиями, закрепленными законодательно. В противном случае аналогичные проблемы будут стремительно нарастать и в сельских территориях, пока относительно благополучных [3].
Депрессивное состояние территорий различного уровня затрудняет возможность нормального воспроизводства и эффективного использования имеющихся в их границах всех видов ресурсов. При этом для каждой конкретной группы сельских территорий должны быть реализованы свои механизмы, адекватные характерным для них чертам депрессивности. Тем не менее, определяющую роль в этом играет содержательность, направленность и финансовая обеспеченность принимаемых государственных решений в зависимости от типологии сельских территорий: хронически отсталые; ранее развитые, но ставшие депрессивными из-за банкротства сельскохозяйственных организаций; территории, где необходимы чрезвычайные меры государственного вмешательства или присвоение им особого статуса.
Таким образом, независимо от недостатка средств в бюджетах всех уровней необходимо планировать объемы и длительность государственной поддержки в целях реализации политики использования потенциала всех типов сельских территорий, включая депрессивные, на основе создания стимулов для зарождения «точек роста» и саморазвития.
Представляется, что непременным условием этого является консолидация и активизация усилий властных структур, действующих в границах территорий и проживающего в них населения. Однако в таком «контуре» взаимодействия крайне необходим инициативный элемент (инноватор), роль которого могут исполнять и муниципальные органы, и группы наиболее ак-
тивных жителей в порядке гражданской инициативы. Неоценимую помощь здесь могут оказать органы территориального общественного самоуправления. Как избранные населением органы публичной власти, они имеют право участвовать в решении ряда вопросов местного значения в пределах своих полномочий, что закреплено в положениях действующего закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации».
На Ставрополье, как и во всех регионах много примеров народной инициативы, когда коллективными усилиями разрешались сложные проблемы не только по наведению порядка и благоустройству, но и строительству спортивных сооружений, детских площадок и т.д. Со своей стороны, органы государственной власти и местного самоуправления должны обеспечить стимулирование и поддержку малого и среднего бизнеса, в том числе за счет гран-товых программ, помощь в реализации продукции сельских подворий, создание стимулов для
закрепления молодежи на селе на основе системы льгот и привилегий, включая бесплатное предоставление земельных участков для строительства дома, и т. д. Здесь может быть диверсификация и модернизация производства, улучшение инвестиционного климата с соответствующим финансовым и информационным сопровождением.
В сложившихся условиях определенной пассивности и населения, и местных органов власти это будет выступать серьезным побудительным мотивом к саморазвитию. Кроме того, такие меры могут быть включены органами власти в соответствующие государственные и муниципальные программы, реализованы в процессе осуществления государственно-частного и муниципально-частного партнерства [8]. Это очень важно, учитывая, что по условиям членства России в ВТО, средства на преодоление депрессивности сельских территорий относятся к мерам «зеленой корзины» и не ограничиваются в объемах.
Литература
1. О краевой целевой программе «Социально-экономическое развитие восточных районов Ставропольского края на 2012-2015 годы» (в ред. постановления от 21.12.2011 № 509-п, с изменениями от 23 августа 2013 г. N 322-п) [Электронный ресурс] : постановление Правительства Ставропольского края от 20 июля 2011 г. № 286-п. Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс».
2. Бондаренко Л. В. Развитие сельских территорий: региональный аспект / ФГБНУ Все-рос. НИИ экономики сельского хозяйства. Центр социальной политики и мониторинга сельского развития. М., 2015. 65 с.
3. Галькова И. Ю., Тарасенко Н. В. Современные проблемы социального развития села в условиях кризиса и пути их решения // Государственный, муниципальный и хозяйственный менеджмент: состояние и пути совершенствования : сб. науч. тр. по материалам регион. науч.-практ. конф.. Ставрополь. 2015. 365 с.
4. Костяев А. И. Агропромысловое хозяйство Севера: проблемы комплексного развития / под ред. А. И. Чистобаева. Л., 1986. 148 с.
5. Костяев А. И. Депрессивные сельские территории: сущность и вопросы идентификации // Научное обозрение: теория и практика. 2015. № 4. С. 134-146.
6. Костяев А., Михайлов В. Методология решения социально-экономических проблем села //АПК: Экономика, управление. 1992. № 4. С. 10-14.
7. Методология исследования проблем де-прессивности территорий муниципальных районов / А. И. Костяев, Т. В. Юрченко, О. М. Котляров, А. Г. Никонов. СПб. ; Пушкин : Изд-во ГНУ СЗНИЭСХ Россельхозака-демии. 2011. 75 с.
References
1. Postanovlenie Stavropol Territory Government dated 20 July 2011 № 286-p «On the regional target program» Social and economic development of the eastern regions of Stavropol region for 2012 - 2015 «(as amended by the Decree of 21.12.2011 № 509-p,. as amended on August 23, 2013 N 322-p).
2. Bondarenko L. V. Rural development: a regional perspective. FGBNU All-Russian Research Institute of Agricultural Economics. Center for Social Policy and monitoring of rural development. Moskva. 2015. 65.
3. Galkova I. Y., Tarasenko N. V. Modern problems of social development of rural areas in crisis and ways to solve them. Coll. scientific. tr. on materials of regional scientific-practical. Conf. «The State, municipal and economic management: state and ways to improve.» Stavropol. 2015. 365 p.
4. Kostyaev A. I. Agro-industrial economy of the North: problems of integrated development. Edited A. I. Chistobaeva. Leningrad. 1986. 148 s.
5. Kostyaev A. I. Depressive rural areas: the nature and issues of identification // Scientific Review: Theory and Practice. 2015. № 4. S.134-146.
6. Kostyaev A. Mikhailov V. Methodology of solving social and economic problems of the village // AIC: Economics & Management. 1992. № 4. S. 10-14.
7. Kostyaev A. I. Yurchenko T. V., Kotlyarov O. M., Nikonov A. G.Metodologiya research problems depressed areas of municipal districts. SPb.-Pushkin: Publishing House of the GNU SZNIESKH RAAS. 2011.75 with.
8. Kriulina E. N., Dinyakova S. V. Spetsifika formation of regional economic policies at different territorial levels // AIC Bulletin Stavropol. 2011. № 2 (2). S. 68-70.
130
,,„ „„„„, Jj Ставрополья
8. Криулина Е. Н., Динякова С. В. Специфика формирования региональной экономической политики на различных территориальных уровнях // Вестник АПК Ставрополья. 2011. № 2 (2). С. 68-70.
9. Лексин В., Швецов А. Депрессивные территории: прежние проблемы и новые варианты их решения // Российский экономический журнал. 2001. № 9. С. 5-63.
10. Никонов А. Г. Задачи по снижению миграционного оттока из сельской местности на Северо-Западе // Стратегия развития АПК и сельских территорий: перспективные идеи и конкурентоспособные технологии : материалы междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 50-летию ФГБНУ ВНИОПТУСХ. / ответственный за выпуск: Р. Х. Адуков. СПб., 2015. С. 331-333.
11. Никонова Г. Н. Проблемы устойчивого развития сельской местности на фоне трансформационных изменений в аграрном секторе России // Устойчивое развитие сельской местности: концепции и механизмы. Никоновские чтения - 2001 : материалы Междунар. науч.-практ. конф. / под ред. А. В. Петрикова. М. 2001. С. 8-12.
12. О состоянии сельских территорий в Российской федерации в 2013 году : ежегодный доклад по результатам мониторинга. М., 2015. 348 с.
13. Устойчивое развитие сельских территорий: региональный аспект : науч. тр. / ВИАПИ им. А. А. Никонова / под общ. ред. А. В. Петрикова. М., 2009. Вып. 25. 272 с.
14. Юрченко Т. В. Оценка дифференциации состояния сельских территорий // Известия Международной академии аграрного образования. 2012. Т. 2, № 15. С. 162-167.
9. Leksin V., Shvetsov A. Depressive territory: old problems and new options for their solutions // Russian Economic zhurnal. 2001. № 9. S. 35-63.
10. Nikonov A. G. Tasks to reduce migration outflow from rural areas in the North-West Development Strategy // agribusiness and rural areas: promising ideas and competitive technology Proceedings of the international scientific-practical conference dedicated to the 50th anniversary of FGBNU VNIOPTUSKH. Responsible for release: A. D. Adukov. 2015. pp. 331-333.
11. Nikonova G. N. Problems of sustainable rural development against the backdrop of transformational change in the agrarian sector of Russia // Sustainable rural development: concepts and mechanisms. Nikon readings - 2001. Proceedings of the International scientific-practical conference. Editor A. V. Petrikov. M. 2001. S. 8-12.
12. O condition of rural areas in the Russian Federation in 2013. The annual report on the monitoring results. M. : FGBNU «Rosinformagroteh». 2015. 348.
13. Ustoychivoe rural development: a regional perspective. Sci. Tr. VIAPI them. A. A. Nikonova / Under obsch.red. A. V. Petrikova. Vyp. 25. M. : VIAPI them. A. A. Nikonova: ERE. 2009. 272 p.
14. Yurchenko T. V. Assessment of the state of differentiation of rural areas // Proceedings of the International Academy of Agricultural Education. 2012. T. 15. S. 2. number 162167.
