CC BY
94
РАЗДЕЛ II КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ ФИЛОСОФИИ ОБРАЗОВАНИЯ
УДК 378.084+01
Ф. Ш. Терегулов
ЭВОЛЮЦИЯ СОЗНАНИЯ: ОТ ПТОЛЕМЕЯ - К КОПЕРНИКУ
Правильное понимание становления сознания складывалось веками. Этот процесс можно сравнить с наблюдением небесных явлений. Известна нам так называемая геоцентрическая система мира, разработанная во II в. н. э. древнегреческим ученым Клавдием Птолемеем. Он в центр мира «поставил» хотя и шарообразную, но неподвижную Землю, вокруг которой обращались все остальные светила. А наблюдаемые петлеобразные движения планет Птолемей объяснил сочетанием двух равномерных круговых движений: движением самой планеты по малой окружности и обращением центра этой окружности вокруг Земли. Однако по мере накопления данных наблюдений о движении планет теория Птолемея требовала все больших усложнений, которые делали ее громоздкой и неправдоподобной. Очевидная искусственность все усложняющейся системы и отсутствие достаточного согласия между теорией и наблюдениями требовали ее замены. Это и было сделано в XVI в. великим польским ученым Николаем Коперником. Коперник отбросил догматическое положение о неподвижности Земли, веками владевшее умами людей. Поставив Землю в число рядовых планет, он указал, что, Земля, занимая третье место от Солнца, наравне со всеми планетами движется в пространстве вокруг Солнца и, кроме того, вращается вокруг своей оси.
Коперник смело доказывал, что именно вращением Земли и ее обращением вокруг Солнца можно правильно объяснить известные (в то время) небесные явления и видимое петлеобразное движение планет. Эта революция в астрономии и в мировоззрении, сделанная гелиоцентрической теорией Ко -перника, как нельзя лучше подходит в качестве примера для нашей ситуации, сложившейся в образовательной сфере.
При антропоцентрической установке субъект оказался в центре как временной, так и пространственной картины мира. Как только появилось пространство и время, согласно египетскому мифу, бог воздуха Шу разделил небо и землю, встав между ними; рядом с ним занял место и человек. Так человек занял центральное место и определил собой расположение других
Окончание. Начало см. в № 1 за 2008 г.
частей мироздания: небо вверху и земля внизу, перед и зад, лево и право -другими словами, пространство было организовано по отношению к индивиду. Первоначально человек не мыслил себя отдельно от Природы, точно так же не было четкой разделительной линии между человеком и животным. Все было включено во все. Но по мере упорядочивания сознания туманная дымка предыстории сменяется ориентацией пространства и времени относительно высвободившегося из слияния с природой и толпой индивида.
Мир начинается с приходом света, и первая исходная противоположность между светом и тьмой наполнила духовный мир всех людей. Данная противоположность в последующем позволила выработать уже непрерывный ряд других противоположностей, и они в совокупности стали своеобразными «священными» ориентирами для определения священного пространства (храма или территории вокруг него), священного порядка мира (структуры мира, планирования города, схем храмов, разбивки римского военного лагеря и т. п.).
В индийском мифе о сотворении мира говорится, что бог Брахма, стоя на громадном тысячелистном лотосе, бросил взор на четыре стороны света. Этот четырехкратный обзор из круга лотоса был своего рода предварительной ориентацией, необходимым определением своего положения перед сотворением мира.
Сходная история рассказывает про Будду. В момент его рождения из земли поднялся лотос, и он, ступив в него, взглянул по 10 направлениям пространства (лотос в этом случае был восьмилучный; и Будда, таким образом, взглянув еще вверх и вниз, создал 10 направлений). Этот символический жест обзора - наиболее лаконичный и выразительный способ демонстрации того, что с момента своего рождения Будда стал единственной и уникальной личностью, которой была уже предначертана способность видеть и понимать все просветленное.
Пространственную ориентацию, выполненную Брахмой и Буддой, по-видимому, можно рассматривать как символическое выражение потребности человека в психической ориентации. Четыре функции сознания, описанные К. Юнгом, - мышление, чувства, интуиция и ощущение - оснащают человека всем необходимым для того, чтобы справляться и обходиться с впечатлениями от мира, полученными изнутри и извне. Именно посредством этих функций человек понимает и ассимилирует свой опыт; именно посредством их он в состоянии отзываться и реагировать. Четырехкратный обзор Вселенной Брахмой символизирует, согласно К. Юнгу, необходимость интеграции этих четырех функций, интеграции, которой человеку еще предстоит достичь.
Своеобразным выражением пространственных ориентиров и психических интеграторов людей стали служить символы. Великое множество восточ-
ных фигур медитации являются по своей схеме чисто геометрическими, такие фигуры называются янтрами (лат. шеёйайо - размышляю, обдумываю -психическая активность личности, проявляющаяся в состоянии углубленной сосредоточенности, для своего проявления нуждается во внутреннем плане). Помимо круга, мотив янтры - в самом общем виде - образуется двумя проникающими друг в друга треугольниками: один обращен вершиной наверх, другой - вниз. Традиционно эта. форма символизирует Шиву и Шак-ти, мужское и женское божество. На языке психологического символизма этот мотив выражает единство противоположностей.
Вероятно, можно рассматривать в качестве мандалы (санскритское слово мандала означает «круг» в самом общем смысле) ореол Христа и христианских святых, как они изображаются в культовой живописи. Во многих случаях лишь ореол Христа разделен на четыре части, - весьма знаменательный намек на Его страдания как Сына Человеческого и Его смерть на кресте, в то же время это является символом Его дифференцированной целостности.
В нехристианском искусстве подобные круги называются «солнечным колесом». Их можно обнаружить высеченными на скалах, и время их появления датируется эпохой неолита, когда еще само колесо не было изобретено.
В архитектуре мандала также играет весьма важную роль. Она формирует наземный план как секулярных, так и светских строений чуть ли не во всех культурах и цивилизациях. Она принимает участие в планировании классических, средневековых, да и современных городов. Классическим примером является закладка города Рима. Круглый город был разделен на четыре части двумя артериями, идущими с севера на юг и с запада на восток. Точка их пересечения совпадает с тем мундусом (центром, космосом), где сейчас стоит Дворец Ассамблеи.
Огромное количество средневековых городов также было основано по плану мандалы и обнесено стеной, периметр которой примерно напоминает окружность. В таком городе две главные артерии делили его на квадранты. На месте пересечения этих артерий стояла церковь или собор. Современным примером такого города является Вашингтон.
Всякое строение, в основе которого лежит мандала, - согласно А. Яффе, - является проекцией архетипического образа из самого нутра человеческого бессознательного во внешний мир. Город, крепость и церковь становятся символами психической целостности, и таким способом осуществляется специфическое влияние на человеческое существо, которое входит или живет в этом месте [10].
Центральным символом христианства является не мандала, а крест или распятие. Вплоть до эпохи Каролингов самой распространенной формой креста был равнобедренный, или греческий, крест, вследствие чего он имп-
лицитно заключал в себе мандалу. Но с течением времени центр креста постепенно сдвигался наверх, так что, в конце концов, крест принял латинскую форму (обычную сегодня): древо с поперечной перекладиной. Это развитие символизирует тенденцию по смещению центра человека и его религиозного кредо от земли, собственно, по «возвышению» его в духовную сферу.
Символом мусульманства является полумесяц. Полумесяц является главной эмблемой самой молодой мировой религии - ислама, основанной пророком Аллаха, Мухаммедом (570-632). Как благоприятствующий знак полумесяц имеет древнюю историю. У древних египтян, к примеру, прибывающий полумесяц был символом процветания и роста. Часто полумесяц изображается со звездой - традиционным символом независимости и божественности.
Странный мир, наблюдаемый в настоящем, а также мифологические образы в подсознании в прошлом есть следствие именно выбора не совсем верных координат существования и развития действительности, представляют собой субъективную, антропоцентрическую систему отражения окружающей среды и человеческого общества, когда объективные процессы и взаимодействия тел (самого разного уровня) рассматривались через призму биологических потребностей и общественных инициации: через сексуальные влечения (гетеро-, гомо-, инцесты, мастурбация, кастрация); через родственные узы и отношения (мужа - жены, матери - детей, отца - детей) и т. п.
Всеобщее движение материи продолжает рассматриваться через призму биологического пути развития, который сам эволюционно появился гораздо позже и представляет собой строго этапное явление. Тем не менее произошло расширение сферы биологического развития и неоправданный перенос его принципов на иные уровни. Развитие материи в целом продолжали рассматривать через процедуры и акты полового размножения, а сами объекты и явления действительности начали идентифицироваться с гениталиями и другими атрибутами половой дифференциации.
В разные исторические эпохи это неуловимое свойство развития материи именовалось как ее дух, душа, разум и трактовалось как идеальная (нематериальная) субстанция. Так, на ранних стадиях развития научной мысли способность людей к орудийной деятельности и созданию новых предметов позволяла им утверждать, что если в природе что-либо возникает, то у этого нового объекта обязательно должен быть персонифицированный создатель, творец, который этот вновь создаваемый объект перед началом производства предварительно моделирует в своей внутренней структуре, т. е. предварительно строит его идеальную модель.
Аналогично предполагается, что для создания всех остальных объектов природы, механизмы возникновения которых не ясны, тоже должен существовать творец, разумный субъект, именуемый Богом или иначе.
Бог, как и любое разумное существо, персонифицировался потому, что в своей повседневной жизнедеятельности люди просто не сталкивались, как им кажется, с неперсонифицированными разумными объектами.
Речь при этом идет не просто о внешнем сходстве простейших культурноантропологических и генетических явлений, находящем известный формальный аналог и в принципе двойственности в математике. Конечно, можно отметить несомненную связь дуального принципа, по которому каждая древняя социальная единица делится на две (с дальнейшими двоичными делениями), и митоза - деления клетки, при котором происходит удвоение хромосом. Суть дуальных членений в древних обществах связана с биологическим значением разнополое, обеспечивающей перемешивание наследственных задатков.
Но любой мир в сознании, искаженно отраженный или более-менее достоверный, может появиться только при наличии внутреннего плана, возможно при формировании экспериментальной площадки.
Исходным фактором филогенетического появления в мозгу дополнительной надстройки, или площадки, следует считать, видимо, зыбкое равновесие человека и природы, огромную неопределенность и постоянно испытываемую первым тревогу и страх. Появление экспериментальной площадки и ее удивительные свойства легко можно объяснить именно постоянным спутником жизни наших предков (и мы не свободны от него), связанным с существенным недостатком познания окружающей среды и проявляющимся в виде не проходящее боязни человеком всего того, что его окружает и что не поддается его пониманию.
Существует изречение «Страх создал богов», но вернее было бы следующее утверждение: страх в первую очередь создал человека, а потом последний создал богов. По той же причине, по которой возник он сам.
В этой связи весьма любопытно симптоматичное признание одного из представителей отсталой народности, находящейся на раннеплеменной ступени развития: «Мы боимся! Мы боимся непогоды, с которой должны бороться, вырывая пищу у земли и у моря...». Именно страх, как мы полагаем, создал сильный и стойкий очаг возбуждения в коре головного мозга, что послужило причиной для постепенного развертывания означенной нами дополнительной площадки, столь необходимой для правильной ориентации в объективной действительности, для самоорганизации психики, для наладки устойчивой работы.
Возникновение данной специальной экспериментальной площадки в мозгу человека было подготовлено всей предысторией развития животного мира. Возникновению способствовали, по нашему мнению, довольно часто встречавшиеся в жизни животных стрессовые ситуации, связанные со смертельной опасностью для их жизни, а также осознание ими данных ситуаций, выражавшееся в ощущении постоянного страха перед неизвестностью, которое создало в мозгу очаг постоянного возбуждения.
Думаю, несложно представить себе состояние жертвы, попавшей в лапы хищника. Животное, оказавшееся в лапах хищника, предельно мобилизует все функции психической, физиологической и физической управляемости в попытке спастись любым путем. Вся психика животного настроена, как описывает В. Л. Райков, на предельное корреспондирование, улавливание любых намеков поведенческих реакций жертвы, желаемой хищником, и в этом состоянии все системы организма предельно активизируются и управляются в попытке «умилостивить» хищника (усыпить его бдительность, не сопротивляясь), «идя ему максимально навстречу». Возникает эффект сверхвнушаемости, сверхреагирования на желание сверхопасного существа, по отношению к которому необходимо оказывать сверхвнимание [6]. При этом имеет место сверхобучаемость.
Отмечая факт «предельного корреспондирования», мы фактически встречаемся с феноменом представления, составления в мозгу жертвы образа хищника и развертывания в экстремально расширившемся внутреннем плане взаимодействия двух существ: жертвы и хищника; жертве приходится проектировать, рефлектировать предельно точно интенцию хищника и оптимальную в складывающейся ситуации собственную реакцию, пока не сложатся обстоятельства, благоприятствующие его освобождению.
Расширение экспериментальной площадки началось с необходимости представления возможностей поведенческих реакций «хищника и жертвы», а завершается представлением всех возможных взаимодействий внешнего и внутреннего, фактически Вселенной со своей действующей моделью в лице человека, его сознания.
Огромный дефицит знаний об окружающей среде у наших предков смог восполниться только вследствие возникновения экспериментальной площадки. Однако образы предметов в экспериментальной площадке возникли, но глубокого понимания их не произошло. Сказался дефицит инструментов понимания, который «породил» уже богов. Невозможность вскрытия объективных связей и отношений явлений окружающей среды, недостаток достоверных знаний человек восполнял фантастическими представлениями, свои объяснения явлениям объективной действительности давал, как уже отмечали выше, исходя из своей биологии, из устройства жизни самого человека. Явления природы оживляются и одушевляются, получают свои имена и интерпретации. Земля - мать, она, вступая в брак, входя в интимные сношения с другими предметами и явлениями (огнем, водой и т. п.), рождает своих «детей» и т. п., между которыми складываются своеобразные интимные отношения и связи, добрые и злые и т. п.
Однако глубинный страх по-прежнему не отпускал человека, и на определенном этапе своего развития человечество выработало представление и понятие Бога как живого всеобъемлющего и полновластного главы объективной действительности, с которым приходится каждому человеку всту-
пать в тесные и постоянные контакты, с которым необходимо согласовывать все свои действия, и поэтому он становится регулятором и организатором всех наших побед, нашего бытия и духовной жизни [3].
Фактически на нашей экспериментальной площадке произошло одушевление и мистификация отражения объективной действительности, придание ей божественных свойств, названное поэтому общением с богами - фактически общение человека с действительностью, ее обобщенным образом в самом себе. Происходит постепенная дифференциация объектов и явлений объективной действительности, которые способны к передаче и приему знаковых последовательностей и поэтому могут считаться «одушевленными» (точнее, «знаконосными»). Первобытные люди склонны были истолковывать все явления природы как осмысленные события: закаты и грозы понимались ими как индивидуальные знаки. Богу придаются функции своеобразного духовного зеркала, в которое привычно и повседневно смотрится человек и выверяет в нем чистоту и праведность своих поступков и своего морального облика. Испытываемые человеком при этом чувства целиком обращены на него самого. «Человек в боге и чрез него ищет только самого себя» [8].
Итак, на экспериментальной площадке человек, развертывая информационные процессы, вырабатывает механизм самоорганизации и саморегуляции. Надо сказать, что постепенно, по мере адекватного отражения и понимания человеком объективной действительности Бог также «спускается с небес» и вместе с образом мира «перемещается» из внешней сферы внутрь, в экспериментальную площадку. Человек, продолжая общаться с ним, будет обращать внимание уже непосредственно на содержание своей собственной духовной жизни, будет проектировать свою личность, свое «Я» по самым высшим меркам. Ведь не о Боге заботы человеческие, но только о себе самом.
Человек, осуществляя диалог с самим собой, фактически устраивает на экспериментальной площадке общение двух образов - самого себя и объективной действительности, и вынужден бывает их уравновешивать. Считая себя живым существом, человек награждает соответствующими атрибутами живого и действительность, во всяком случае ее образ в мозгу Этот так называемый другой человек-незнакомец, человек, которого никто никогда не узнает, выполняет свои функции в диалоге вне сюжета и вне своей сюжетной определенности как чистый человек в человеке, представитель всех других для «Я». Вследствие такой постановки другого общение принимает особый характер и становится по ту сторону всех реальных и конкретных социальных форм. Достижение понимания каждого человека как другого, равного в каком-то смысле «Я», и создает нравственные основы человеческого общения. Тем самым чистый человек связан со всеми думающими и объединяет их в единое сообщество. «Диалог человека с самим собой - это
и есть один из основных способов организации информационного материала, процесс его подготовки как для обеспечения собственных действий, так и для анализа результатов последних. Способность к постоянному внутреннему диалогу, порождаемому многообразием вариантов всевозможных способов действий, является одним из основных свойств человеческой психики» [3].
В связи с вышеупомянутым надо отметить, что вернее было бы вести речь не о диалоге, а о полилоге, так как участников общения в этой экспериментальной площадке набирается порядочное число. Но вернее всего следовало бы назвать этот процесс проектированием. Проектирование идет непрерывно, повсеместно, нескончаемо. В нем участвуют все «жильцы» сознания, вся многомерная действительность. Из подсознания регулярно напоминает о себе весь наш исторический опыт развития, вся история жизни наших предков, прямым продолжателем коих мы являемся. Далее на этой экспериментальной площадке частый гость - «Я» - как вполне конкретное физическое тело, биологическое существо, в отличие от других субъектов -«не-Я», которых бывает также достаточно много. Учитывая динамику, физический и духовный рост, человек начинает различать свое «Я» в прошлом, в настоящем и планирует свое «Я» в будущем как «супер-Я». Появляется дифференциация в целостном «Я» собственно физического биологического «Я» и духовного, интеллектуального социального «Я», которые проявляют некоторую асинхронность. Некоторые иллюзии связаны, видимо, с тем, что довольно интенсивный период становления «Я» приходится на юношеский возраст, срастается с тогдашним представлением о себе как в телесном, так и в духовно-нравственном отношениях. Поэтому долгие годы продолжаем ощущать в себе все еще того юношу или девушку и, лишь вглядываясь в зеркало, замечаем нажитые годы, которые избороздили лицо, состарили тело, но душа осталась юной. Одна составная часть нашего «Я» шокирует другую, пожизненно неизменяемую (или малоизменяемую, но становящуюся) составляющую нашей личности.
Наглядно-образно их соотношения и локализацию можно представить в виде матрешки. На базе бессознательного коллективного «Мы» вырастает сознательное индивидуальное «Я», полностью охватившее первое. «Я» следует понимать не отделенным и изолированным от коллективного, но оно служит интегратором коллективного исторического и современного в индивиде, «Мы» - в «Я».
В цепи общественной жизни «Я» становится последовательно преходящими точками актуализации всей сущности человечества, ибо человеческое общество эффективно развивается только посредством своих членов. И интеграционная сущность «Я»-сознания направлена не только на ассимиляцию свойств человеческой популяции, но и мироздания в целом. На новом уровне мы снова приходим к «Мы», но только не к бессознательному
коллективному, а к сознательному, индивидуализированному, вобравшему всю Вселенную. Ибо «Я» оказывается посередине между человеческим обществом и природой и объективно вынуждено их интегрировать.
По Юнгу, это означает процесс индивидуации и синтез Самости. Существование Самости, противостоящей миру по крайней мере в качестве точки отражения, является логической необходимостью. Бессознательное исходно правильно определяется как коллективное бессознательное, его центр необходимо лежит вне индивида и является фактически центрирующим данную группу людей, человеческую популяцию, есть «Мы». В каждом индивиде имеется лишь образ данного «Мы». Индивидуальное «Я» на данном этапе выглядит совместно-разделенной частью «Мы», и в этих частях «Я» нет ничего индивидуального, они у всех людей того времени одинаковы.
Человеческая целостность состоит из объединения бессознательной и сознательной личности. Коллективное бессознательное есть психическая жизнь наших предков. Другая, последующая история человечества закрепилась вовне, в предметах материальной и духовной культуры. Поэтому каждый вновь родившийся человек, изначально бессознательно неся в самом себе предысторию человечества, прижизненно сознательно ассимилирует собственно историю человечества и участвует в созидании новейшей истории. Тем самым он стоит на острие времени, является каждый раз вершиной интеграции, воплощает в самом себе всю историю от самого истока до сегодняшнего дня.
Благодаря появившейся возможности зафиксировать индивидуальный опыт (достижения) во внешней сфере открываются невиданные перспективы прогресса человеческого общества. Индивид получает удовлетворение от того, что он на каком-то отрезке времени олицетворял все человечество и, передавая эстафету жаждущим жизни последователям, не исчезает бесследно, а вносит свой вклад в новейшую историю, которая будет подхвачена другими и развита более. Таким образом, если наши далекие предки оживают в нас бессознательным коллективом, то нам самим выпадает шанс ожить и жить в потомках в сознательном, индивидуальном плане по соседству с нашими предками. Каждый человек в определенном смысле репрезентирует все человечество и всю его историю.
Поскольку никакой человек не рождается тотально новым созданием, но всегда повторяет пройденные и достигнутые ступени развития, то всякий из нас содержит - бессознательно как априорную возможность - целую психическую структуру, которая развивалась постепенно в ряду его предков по восходящей, надо полагать, линии. Этот факт придает характерный «исторический» аспект нашему бессознательному и одновременно является гарантией (залогом) определенной оформленности нашего будущего. В то время как мы сознательно живем и думаем в масштабе лет, бессознательное в нас думает и живет в масштабе тысячелетий.
Мы все еще живем в удивительно новом мире, в котором человек мнит себя поразительно новым и современным. Подобное состояние, по оценке К. Юнга, есть недвусмысленное свидетельство юности человеческого сознания, которое еще не осознает своей предуготовленности. Тенденция нашего сознания по небрежению бессознательным - понятна и легко объяснима юностью и уязвимостью этого самого сознания; ведь точно так же нельзя, чтобы юноша был слишком глубоко потрясен величием своих родителей, если он намеревается взяться за что-то самостоятельно. К. Юнг заключает, что наше сознание развилось и вышло - как исторически, так и индивидуально - из темноты и сумерек изначальной бессознательности [9]. Даже цивилизованный человек еще далеко не освобожден от мрака правремен.
Таким образом, бессознательное - мать сознания. Там, где есть мать -есть и отец. Мы полагаем, что отцом мог быть страх, неведение, дефицит глубоких познаний. Сознание - это то самое юное существо, оно может даже отречься от своего отца, но никак не от матери. Если же принять во внимание наше предположение, то юноша стремится преодолеть отца и занять его место.
Как известно, в процессе биологической эволюции утверждение живого сводилось к тому, чтобы обеспечить возможность жизни, и не просто обеспечить, но и создавать условия для ее совершенствования, развития и подготавливания тех эволюционных скачков, которые обеспечивали все необхо -димое для появления человека. Биоэволюция снабдила живые существа возможностью измениться, приспосабливаться к изменяющимся условиям среды, чтобы не просто соответствовать среде, но чтобы среда максимально благоприятствовала и существованию, и развитию, живого существа. И только человек смог не просто приспосабливать среду для своего максимально благоприятного существования, а создавать ее, и это была, по мнению В. Л. Райкова, одна из многих причин, почему возникла приостановка эволюционного развития. Человек получает двойную возможность: с одной сто -роны, как все живые существа приспосабливаться к природе, а с другой -приспосабливать саму природу к себе, что потребовало выработки определенных интеллектуальных и практических средств. И, таким образом, на этом пути начала осуществляться интеллектуальная эволюция человека.
Интеллектуальная эволюция человека связана именно с расширением внутреннего плана, с возникновением дополнительных участков мозга, и появлением, таким образом, в нем специальной экспериментальной площадки.
И все феномены интеллекта, смеем утверждать, так или иначе связаны с данной площадкой: ее расширением, сужением, наложением, совмещением, расщеплением, изоляцией; проекцией на нее любой информации извне, а также изнутри, вплоть до извлечения данных из подсознания в старых и древних отделах мозга; оперированием, программированием, манипулиро-
ванием в нем; воздействием на нее алкоголя, табака, кофе, наркотиков, ЛСД-25 и т. п. фармакологических проб и препаратов, а также организацией различных условий для ее функционирования.
Однако вернемся назад и напомним, что вышеупомянутый диалог участников в экспериментальной площадке вначале имел чисто сенсорно-образную форму общения, а затем постепенно обогатился и дополнился мимико-жестикулярным языком, наконец, - знако - вокализационной формой - письменной и устной речью. Однако в результате отмеченных трансформаций субъективная, антропоцентрическая ориентация человека в мире не исчезает. Наш язык отражения, фиксации, трансляции (познания, выражения, общения) оказывается глубоко субъективным. И «эта субъективность не является свойством отдельного человека, но есть качество родовое, сверхличное, что это субъективность человеческого мира, человеческого рода... от каждой умирающей личности остается доля не умирающей родовой субъективности, которая содержалась в человеке при жизни и которою он участвовал в истории человеческого существования» [5]. Сходную мысль неоднократно высказывал родоначальник современной квантовой механики Нильс Бор. Он считал, «что необходимая для объективного описания однозначность определения достигается при употреблении математических символов именно благодаря тому, что таким способом избегаются ссылки на сознательный субъект, которым пронизан повседневный язык» [2].
Надо отметить, что пока язык науки не стал еще полностью формализованным, но в нем все же наблюдается тенденция к стиранию форм личного выражения. Научный стиль тяготеет к безличным или неопределенно-личным глагольным конструкциям. В нем имеет место стремление к обобщенно-собирательному принципу, поскольку каждый труд учитывает опыт предшествующих исследователей по данной проблеме и т. д.
Одним из первых глубоко проанализировал эту особенность научного языка Бертран Рассел. В своем логическом анализе естественного языка Рассел обратил особое внимание на «переключатели», которые он именовал «эгоцентрическими словами»: «Целью как науки, так и обыденного здравого смысла является замещение изменчивой субъективности эгоцентрических слов нейтральными общественными терминами» [7]. По мнению Рассела, «в этом процессе нашего избавления от субъективности истолкование эгоцентрических слов представляет собой один из существенных шагов» [7].
Понятие общечеловеческой субъективности характеризует субъективность всех, потому что оно коренится в основных особенностях самого способа общения, в особенностях внутренней речи. В речевом общении детей друг с другом наблюдается особое явление, названное психологами «эгоцентрической речью». Дети говорят в присутствии друг друга, но каждый из них говорит о своем. Но для того, чтобы думать вслух, детям еще нужно присутствие других ребят. Как установил Ж. Пиаже, в определенном возрасте эго-
центрическая речь у детей исчезает. По гипотезе Л. С. Выготского, в этом возрасте из эгоцентрической речи возникает внутренняя речь.
Теперь попробуем раскрыть объективные основания по преодолению субъективизма человека. Учитывая эмбриогенез и факт появления мозга из эктодермы, которая дает также начало коже и слизистой, можно строить предположение об их близком родстве, о том, что мозг является органом чувств, основанным также на контактном (но опосредованном) способе взаимодействия с миром, несмотря на то, что он заботливо упрятан под черепную коробку. Безусловно, мозг нельзя считать простым органом чувств, он является специфическим органом чувств в квадрате - органом чувствования чувств, весьма дифференцированным и воспринимающим сигналы, образы, идущие как снаружи, так и изнутри. По этому поводу Э. Нойманн замечает, что «развивающееся сознание, по меньшей мере, так же открыто для внутренних раздражителей, как и для внешних. Но важно то, что регистрирующий орган, принимая эти раздражители изнутри и снаружи, непременно ощущает себя отдаленным от них, отличным и, так сказать, посторонним. Как орган регистрации, он расположен на полпути между миром и телом как областью внутренних возбуждений. Это состояние оторванности является условием первостепенного значения для сознания, а сущность его функционирования заключается в усилении этой позиции и ее дальнейшем обособлении» [4].
Формирование достаточно автономной экспериментальной площадки в молодой коре - основной результат эволюции мозга человека, результат филогенеза и вместе с тем условие полноценного онтогенетического развития его сознания и самосознания. Важно подчеркнуть, что благодаря данной площадке становится возможным произвольная презентация и анализ наличной ситуации, но еще в большей степени - ситуации, являющейся достоянием прошлого. Данная экспериментальная площадка позволяет презентовать и далее исследовать как явления и события внешнего мира, так и ощущения и переживания самого человека, более того, в ней возможна проекция и развертка биологически наследуемой информации, содержащейся в старых и древних отделах мозга. Особенностью экспериментальной площадки является осуществление аналитико - синтетических процедур не только многократно, но главное - с различных точек зрения. Такая отстраненность позволяет не только проникать в существо процессов объективного мира, но и в самого себя, в свой внутренний мир.
Наличие такой объективной отражающей площадки, подобной зеркалу, есть условие объективного отражения природного и общественного миров, в том числе и самого себя в самом себе. Но более всего эта экспериментальная площадка (потому мы, вслед за Э. Нойманном, и называем ее экспериментальной) позволяет создавать, конструировать, планировать новые образования, следить и управлять их становлением.
Эта площадка позволяет настолько объективно отражать нас в самих себе, быть холодно-равнодушным, а иногда императивным, что порой диву даешься. Идентифицируя себя с этой экспериментальной площадкой или ассимилируя последнюю, начинаешь задавать самому себе вопросы и раздумывать, на чьей ты стороне и где ты: перед зеркалом, в самом зеркале или за ним. Ведь каждому из нас приходилось смотреть в зеркало, обозревать свой общий вид и часто оставаться недовольным собой. Допустим, обнаруживая бледность лица, мешки под глазами, новые морщинки и т. п., мы начинаем размышлять в данной экспериментальной площадке о причинах такого рода изменений, и она начинает хладнокровно вскрывать те причины (нарушение режима, злоупотребления и пр.), более того она прогнозирует (со злорадством или без) последствия и возможный печальный конец и как бы с укором относится к своему создателю и носителю, напоминая ему каждый раз, как любил повторять один наш классик педагогики, что мог бы быть чуть-чуть лучше. В результате чего мы часто ругаем сами себя и даем сами себе слово исправиться и выправить положение в самое ближайшее время.
Эта площадка расположена в нас, в мозгу, и можно бы с полным правом считать ее своей и идентифицировать с собой, со своим «Я», так как в ней -наше «Я», наше отражение и представительство. Но в то же время благодаря своей объективности она не может быть идентифицирована полностью и, более того, она противостоит «Я», так как в ней кроме «Я» представительствует также сама объективная действительность во всем своем великолепии природных и социальных явлений, современная часть действительности. Однако площадка способна восстановить и прошедшее время, реанимировать законсервированную в старых и древних отделах мозга историю развития человечества, представленную там в виде архетипов, паттернов, спей-смейкеров и прочих носителей (кодов) опыта предков, выработанных ими инстинктов, мифологического мировоззрения. Но более всего данная экспериментальная площадка позволяет экстраполировать и проектировать будущее.
Таким образом, наша экспериментальная площадка осуществляет связь времен, связывает в одну линию прошлое, настоящее и будущее. Как видим, она готова предоставить место очень многим сторонам объективной действительности, предоставить свою территорию для проявления связей и отношений всем участникам жизни. А последних много и они эмпирически получили разные названия: Я-Эго, не-Я, Он, Оно, Супер-Эго, Всевышнее и т. п.
Надо сказать, что между отмеченными персонажами идет постоянная борьба за исполнение на данной экспериментальной (творческой) площадке главной роли, более того, отдельные из них страстно желают стать главным режиссером. Предки, передавая эстафету жизни внуку, прилагают через древние отделы мозга немало усилий для того, чтобы последний стал их
послушным продолжением и успешно сыграл роль по их сценарию. Что, вообщем-то, на первых этапах жизни ребенка происходит, и ожидания как бы оправдываются. При этом, видимо, бдительность предков усыпляется. Однако по мере роста и образования молодого человека экспериментальную площадку начинают заселять образы других реальных людей, социальной среды, объективной действительности, и становящийся «Я» начинает взаимодействовать с новыми жильцами сознания, которые, как выявится несколько позже, поселились в мозгу человека всерьез и надолго - и начинают конкурировать теперь уже с изначальным, биологически наследуемым, патриархом. При этом становящийся «Я» начинает не то что метаться, но самоопределяться. «Я» начинает примеривать образы других «Я», идентифицировать себя с другими людьми, с окружающей средой, с Природой и даже со Всевышним. И на то у него имеются веские основания. Родственные связи у него находятся со всеми: он - часть Природы, порождение окружающей среды, но более всего и глобально-объективной действительности, материи, Всевышнего.
После выяснения родственных отношений вернемся к рассматриваемой нами экспериментальной площадке. В результате именно в ней происходит общение человека с самим собой, а на деле часто идет его общение с объективной действительностью, перенесенной в эту площадку, и становящейся таким образом специфическим зеркалом и объектом автокоммуникации. Поэтому положение о том, что человек стал человеком благодаря тому, что интенсивно общался с себе подобными, недостаточно, потому что общение между особями в животном мире имеет место всегда и везде. А вот постоянное общение с самим собой, фактически с объективной действительностью, возможно только при формировании экспериментальной площадки и является исключительно человеческим приобретением. И таким образом сама площадка - непременное условие эволюции и становления человека, мастерская по обработке человеком самого себя, своего рода кузница, призванная гармонизировать отношения человека с природой, с самим собой, с собственной природой.
Исторически человек потому и прогрессировал, что благодаря экспериментальной площадке постоянно рефлексировал, стараясь отделить свои продуктивные действия от бесполезных, дурные поступки от хороших. Дальнейшее поступательное развитие человечества потребует, по нашему твердому убеждению, еще более тонкой рефлективности. Ибо только предельно точный и недвусмысленный самоотчет в целесообразности взаимодействия не только себя, но и всего сообщества с миром и высокая моральная ответственность за свое социальное поведение смогут помочь ему выжить на современном этапе. Дальнейшее развитие сознания лежит не через эволюционную выработку дополнительных, еще более молодых зон коры больших полушарий, а посредством изобретения экстрацеребральных устройств об-
работки информации типа ЭВМ и расширения (выноса) экспериментальной площадки за счет внешнего плана.
Благодаря этой экспериментальной площадке человек становится способным занимать объективную позицию, находиться вне процесса жизни, смотреть на нее со стороны, с позиции объективной действительности вообще. Это решающий, поворотный пункт от эгоцентризма и антропоцентризма к ориентации на саму материю, частью которой мы являемся, своего рода смена представлений, как в астрономии от Птолемея к Копернику. Эволюционно выработавшаяся возможность и прижизненное формирование отмеченной экспериментальной площадки (сознания) выступают как прорыв в объективность, как выход человека из полной поглощенности его непосредственным процессом жизни для занятия позиции над ней, вне ее, для суждения о ней и не только о ней, а о всей Вселенной. С появлением экспериментальной площадки начинается философское осмысление самой жизни, глубинное отражение мироздания. С этого момента возникают проблемы соотношений, взаимосвязей: материального-идеального, биологического-социаль-ного, исторического-логического, явления-сущности, причины-следствия и многих-многих сторон и условий развития материи.
Воссоздание в экспериментальной площадке образа объективной действительности можно квалифицировать как появление в ней Немого Собеседника, как назвал Артур Кестлер, внутреннего оппонента, присущего каждой личности. «Оказалось, что раздумье - мысленный монолог, - пишет он, -это на самом деле диалог, в котором один собеседник молчит, а другой вопреки грамматическим правилам называет его не ты, а я, чтобы втереться к нему в доверие и разузнать самые сокровенные помыслы; но Немой Собеседник никогда не отвечает, больше того - он наотрез отказывается определить себя в пространстве и времени» [1].
На самом деле Немой Собеседник, который действительно не поддается никаким «провокациям», весь на виду и оказывает на субъективный компонент огромное мобилизующее воздействие. Он входит в нашу личность, в структуру нашего «Я», но не сливается с ним, он являет объективный мир и постольку есть независимый компонент, входящий во все личности и тем самым объединяющий их в сообщество и приводящий к общему знаменателю. Точно так же как неорганический мир является продолжением нашего органического тела, так и образ действительности есть существенное продолжение и дополнение образа самого себя. Но Немой Собеседник может заговорить лишь тогда, когда личность свой субъективный компонент посредством все углубляющегося диалога с первым полностью идентифицирует с собой и ассимилирует его.
В этой связи можно полагать, что так называемое общение с собой - более поздний филогенетический продукт, который стал возможен благодаря нарастанию молодой коры головного мозга и прижизненной выработке в
ней экспериментальной площадки, в которой теперь часто предвосхищалось межличностное общение или же оно продолжалось после окончания реальной беседы. Постепенно воображаемое идентичное общение и вообще предварительное моделирование ситуации и межличностного общения в ней стало привычным делом и закрепилось в морфологии мозга, в становящейся асимметрии (дифференциации) больших полушарий и соответствующих отделов в них.
Предназначение экспериментальной площадки - в выработке взаимоприемлемых решений, устранении противоречий, адаптации, саморегуляции и самосовершенствовании.
В целом интенция и предназначение данной площадки таковы: сохраняя дистанцию от всех источников раздражений, быть центром, исполняющим функции сбора, обработки информации, слежения и коррегирования в интересах целого, но не тождественно ему. Под целым вначале могут пониматься индивид, группа людей, нация, народ, человечество, а далее объективная действительность, Вселенная, материя вообще.
В историческом измерении экспериментальная площадка в мозгу человека также оказывается в промежуточном, срединном расположении. Из древних отделов на нее проецируется коллективное бессознательное, т. е. оказывают свое влияние предки, так сказать, внутренний коллектив, а снаружи на индивид оказывает влияние внешний коллектив. И таким образом, индивид, занимая промежуточное положение, испытывает сильнейшую зависимость как от внутреннего коллектива, так и от внешнего. И попытки этих коллективов утвердить себя на этой площадке в качестве ее центра натыкаются на однобокость, исключительность утверждения себя ценой других.
Как относиться к своей предыстории, надо ли ее стыдиться, пытаться ли каким-то образом вычеркнуть ее из своей жизни, или же следует преодолеть мифы и выйти на объективный уровень отражения действительности? «В действительности нам никогда легитимно не отделаться от архетипичес-ких основ, не согласившись поплатиться за это неврозом, - точно так же, как нельзя без самоубийства избавиться от тела или его органов. Если все же нельзя отречься от архетипов или как-нибудь иначе их умалить и обезвредить, то всякая, вновь достигнутая ступень культурной дифференциации сознания сталкивается с задачей: отыскать новое, соответствующее ступени толкование, чтобы сопрячь и сплести воедино ту, все еще существующую в нас прошлую жизнь с жизнью современной, так как первая вот-вот ускользнет. В том же случае, когда этого не происходит, возникает сознание, лишенное корней, которое более не ориентируется на прошлое, - и оно беспомощно изнемогает и падает под тяжестью всех суггестии, т. е. становится фактически подверженным психическим эпидемиям. Вместе с потерянным прошлым, которое враз стало «невзрачным», обесцененным и лишенным всяко-
го величия, пропадает и теряется также носитель исцеления, потому что носитель исцеления либо сам является этим невзрачным, либо из него проистекает» [9].
Специфичность «Я» заключается в интеграционной склонности, в стремлении организоваться, максимально собрать вокруг себя все содержимое, сплести в единую систему и объединить в целое. При этом «Я», проводя огромную организаторскую работу по объединению коллективов (предков и современников), по адекватному отражению действительности, все больше и больше становится представителем целостности, видит в себе не просто исполнителя объединенной коллективной воли. «Я» дистанцируется даже от собственно составленной целостности, ее ядра, желает быть созерцателем содеянного, выработать уникальную индивидуальность (позицию) с тем, чтобы созидать нечто новое.
Но если в животном мире побуждение созидания чего-то нового реализуется коллективно в условиях неограниченного времени и во внешнем огромном плане - пространстве, то в человеческой ветви жизни эволюция выработала очень экономный эффективный и быстрый индивидуальный орган - внутреннюю экспериментальную площадку, посредством которой новшества могут быть сконструированы и проверены в течение намного более коротких периодов.
Стремление к объективности у «Я» весьма велико, и чтобы внутренний и внешний коллективы не могли обвинить его в предвзятости, субъективизме, предпочтениях, он вынужден дистанцироваться от собственного тела, его потребностей, стремиться к независимости от тела. И тогда рождается личность - высший духовный человек, одержимый собственной экспериментальной площадкой, высшим сознанием - сознанием объективной действительности, сознанием Вселенной.
Это пребывание в отдалении, а не в лоне человечества, вызывает мрачное чувство, пронизывающее сознание всегда, когда Эго оказывается обособленным и одиноким. Это признак человека, которому предстоит противостоять миру, это его горе и его отличительная особенность. Но то, что поначалу кажется потерей, - одиночество - далее оказывается положительным приобретением. На более высоком уровне человеку, и только личности, выпадает существенно важная черта единения, связанности, потому что он как обособленная личность получает возможность и вступает во взаимоотношения с любым объектом, будь то другой человек, вещь, мир, его собственная душа или Бог. Будучи личностью, он становится частью более высокого и качественно иного единения. Он - часть объективной действительности. И свою причастность к объективной действительности доказывает тем, что сознание, экспериментальная площадка обособляется даже от самого себя. Обособленность «Я» проявляется в форме скептицизма, юмора, иронии. Данное чувство собственной относительности способствует высшей форме
психической объективности. Экспериментальная площадка, реализуя склонность человека к размышлению, самокритике, к истине, позволяет ему составить более адекватный образ даже тех позиций, которым он противостоит.
Экспериментальная площадка, самообъективизируя собственно своего носителя, «Я»-Эго, в конце концов достигает пика своего развития и фактически становится сознанием объективной действительности, одинаково желательной всем людям и присущей всем личностям. Она объединяет и роднит все человечество уже на уровне сознания, которое до сих пор свою общность имело на уровне лишь бессознательного.
Экспериментальная площадка, подсказывая человеку, как ему отказываться от своей Эго-центричности, фактически интегрирует самого себя, происходит полная идентификация и завершенность уже второго цикла - выдвижение «Я» в центр личности, экспериментальной площад ки, со всеми сопутствующими явлениями. Это можно представить как очередную ступень грануляции, комкования вещества, очередной цикл свертывания Вселенной. Экспериментальная площадка фактически ста ла действующей моделью Вселенной, используя которую, человек взаимодействует с оригиналом, вырабатывает определенные программы со вместного развития.
Интеграция личности будет соответствовать определенной мере интеграции мира. Далее, видимо, необходимо будет покрыть мир периферической «нервной системой» и расширить экспериментальную площадку за счет внешнего плана и, таким образом, интегрировав Вселенную в качестве вынесенного мыслящего слоя, охватить от самого нижнего уровня до самого высшего.
Происходит дальнейшая релятивизация Эго. Личность уже больше не отождествляется полностью с эфемерным Эго, а ощущает свою тождественность со Вселенной. Переживая свою нетождественность Эго, личность (самость) одерживает победу над смертностью, за которую цепляется эгоцентризм.
Происходящие в экспериментальной площадке процессы по объективному отражению окружающей среды и самого себя, а также повторные проекции собственных действий и сравнения, сопоставления их с другими представлениями можно принять как операциональные константы и назвать познанием, переживанием, оценкой. Эти константы могут иметь много функций. Если познание можно определить как первичное отражение и создание образов окружающей среды, то переживание направлено на повторное отражение и гармонизацию, увязку нового образа с предыдущими, а оценка -это констатация меры достижения предыдущих усилий.
Надо отметить, что развитие сознания, по нашей терминологии, историческое совершенствование собственно функционирования органа интел-
лекта, - это уже вторая попытка эволюции создать связующее звено между организмом и окружающей средой. Первая фронтальная попытка завершилась, как известно, созданием связующего механизма под названием подсознание. Если первый механизм связи организма с действительностью интимный, непосредственный, чисто субъективный, поверхностный и явлен-ческий, то есть самый что ни на есть эмпирический, то у второго механизма увязывания человека с миром есть все основания стать глубинным, объективным, сущностным, всеобщим. Но на пути достижения сознанием указанных свойств имеется много препятствий. В первую очередь они обусловлены тем, что филогенетически первичный механизм подсознания, передающийся в готовом виде последующим поколениям биологическим путем, появляющиеся слабые начатки второго механизма полностью подминает под себя, считая их на первых порах неким онтогенетическим своим дополнением. Но по мере становления и функционирования органа интеллекта он набирает силу и вступает с подсознанием в конкурентную борьбу за управление взаимодействием организма с окружающей средой, нередко доходящую до серьезных конфликтов (срывов, неврозов и других соматических заболеваний), драматических курьезов и трагических событий.
И, наконец, по достижению определенной зрелости и содержательной наполненности данный орган устанавливает свое непререкаемое верховное управление и контролирует в том числе и подсознание, а через него и нижележащие и подконтрольные ему уровни.
Во-вторых, упоминаемое безоблачное самодержавное положение сознания наступает далеко не у всех, а возможно только при содержательном его наполнении и разработке соответствующих образовательных технологий.
Странный мир, наблюдаемый в настоящем, а также мифологические образы в подсознании в прошлом есть следствие выбора не совсем верных координат существования и развития действительности и представляют собой субъективную, антропоцентрическую систему отражения окружающей среды и человеческого общества. Произошло расширение сферы биологического развития и неоправданный перенос его принципов на иные уровни существования и развития материи. Однако следует особо отметить, что достаточно обширное отражение действительности, - искаженное или более-менее достоверное, - для своего представления нуждается прежде всего во внутреннем поле, пространстве, плане, аналогичном внешнему, в котором развернут объективный мир.
Благодаря собственно устройству (локализации) сенсорики в теле человека, держащей «круговую оборону» и соответственно обеспечивающей круговое, всестороннее отражение окружающей среды, образы предметов объективной действительности во внутреннем плане выстраиваются вокруг центра, олицетворяющего данный субъект. Таким образом, на уровне сенсорики «Я» ставится в центр координатной сетки и напоминает птолемеевскую
систему мира. Переход же к объективной, «коперниковской» системе представлений мироздания возможен при подключении интеллекта, когда у обучаемого в экспериментальной площадке в центр объективно ставится сама действительность и лишь в том числе данный субъект. Поэтому центральной задачей образования становится воссоздание в мозгу, в названной нами экспериментальной площадке, портативной, персональной, действующей модели Вселенной. И тогда любой фрагмент действительности при своем отражении субъектом займет соответствующее объективное место в данной модели мира, выделит должный эквивалент с адекватными самоопределяющимися координатами, с объективно обозначенными связями и отношениями. Собственно интеллектуальный процесс начинается при всевозможных действиях внутри модели Вселенной и взаимодействиях последней с оригиналом. Успешные интеллектуальные операции возможны при верно созданной модели объективной действительности, опирающейся на серьезную технологию образования, направленной в первую очередь на представления пространственно-временных параметров и полимодальных свойств предметов объективной действительности.
Библиографический список
1. Camus A. et Koestlcr A. Reflexions sur la peine capitale. - Paris, 1957.
2. Бор, Н. Атомная физика и человеческое познание: Пер. с англ. / Н. Бор - М., 1960.
3. Гримак, Л. П. Общение с собой. / Л. П. Гримак - М, 1991. - 79 с.
4. Нойманн, Э. Происхождение и развитие сознания: Пер. с англ. / Э. Ной-манн - М, 1998. - С. 311-312.
5. Пастернак, Б.Л. Люди и положения / Б. Л. Пастернак // Новый мир. - 1967. -№ 1. - 219 с.
6. Райков, В. Л. Биоэволюция и совершенствование человека. Гипноз, сознание, творчество, искусство. / В. Л. Райков - М.. 1998. - 282 с.
7. Рассел, Б. Человеческое познание. Его сферы и границы: Пер с англ. / Б. Рассел - М.. 1957. - С. 119-120.
8. Фейербах, Л. Избр. филос. произведения. / Л. Фейербах - М., 1955. - Т. 2. -60 с.
9. Юнг, К. Г. Структура психики и процесс индивидуации. / К. Г. Юнг - 201 с.
10. Яффе, А. Символизм в визуальных искусствах // Юнг К. Г. Структура психики и процесс индивидуации. - М., 1996.
11. Терегулов, Ф. Ш.Образование и смысл жизни человека // Сибирский педагогический журнал. - 2007. - № 2. - С. 125-133
