CC BY
175. Электронный ресурс www. kremlin. ru
6. Электронный ресурс www.pfo.ru
7. Электронный ресурс www.rezerv.gov.ru
Огрызько К.В?
ЕСТЬ ЛИ ВОЗМОЖНОСТИ ДЛЯ «ПРОРЫВА» В ОБЛАСТИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ КОРРУПЦИИ И ТЕНЕВОЙ ЭКОНОМИКЕ?
Введение
За последние десять лет в России со стороны Министерства внутренних дел предпринято уже две попытки форсирования законопроекта «Об ограничении оборота наличных денежных средств» в Государственной Думе. Последняя такая попытка отмечена в октябре 2009 г. По заявлению представителей министерства эта мера необходима в рамках борьбы с коррупцией и уклонением от уплаты налогов (т.е. теневой экономикой).
Россия в последние годы существенно отстаёт от индустриально развитых стран по степени вытеснения из оборота наличных денежных средств. Как известно, в последние несколько десятилетий во всех индустриально развитых странах мира неуклонно продвигался процесс вытеснения наличных денежных средств и замены их на безналичные средства (безналичные средства, в свою очередь, существуют в разных вариантах, но в данной работе мы будем считать, что их основу составляют деньги на банковских счетах, так называемые, «счётные» деньги).
В настоящее время этот процесс вытеснения наличных денег зашел уже так далеко, что на повестку дня встало обсуждение концепции «Cashless Society» (Общества без наличных денег) или «Digital Cashless Economy» (Цифровой безналичной экономики). Эта концепция сейчас очень живо обсуждается в научных кругах и различных СМИ в развитых странах. В России же в последние годы вокруг этой концепции царит почти полная тишина. По сути, единственным экспертом, который в течение многих лет неуклонно и преданно продвигает эту концепцию, является Владимир Юровицкий2.
(I) Прежде всего, уточним, как мы проводим разграничение между наличными и безналичными деньгами. Обычно на этот вопрос отвечают так: наличные деньги - бумажные или металлические и их можно пощупать, а безналичные - это электронные деньги, которые нельзя пощупать. Однако в этой работе мы будем считать это второстепенным и на первый план предлагаем выдвинуть иное различие: бумажные и металлические наличные деньги являются анонимными и безличными (на них не указано, чьи они в данный момент), а безналичные (в форме «счётных» денег, см. выше) являются именными, то есть они всегда несут в себе информацию - чьи они в данный момент, а также от кого перечислено, кому перечислено, сколько перечислено, когда перечислено и, очень часто, комментарий - за что перечислено, т.е. это настоящие деньги информационного общества. Чтобы подчеркнуть необходимость такого разграничения, приведём следующие примеры: с одной стороны, чековые книжки являются классическим примером именных денег, но в бумажной форме, с другой стороны, электронные деньги не обязательно могут быть только именными (подробнее об этом см. ниже).
Из такого разграничения между наличными и безналичными деньгами становится понятным, почему на вытеснение «налички» и переход к «Cashless Society» возлагаются надежды в борьбе с коррупцией и теневой экономикой. Но не только. На «наличку» опираются и другие виды криминала: наркотрафик3, нелегальная торговля оружием, различные «откаты» (хотя, их также можно считать разновидностью коррупции), скупка краденного, нелегальная торговля антиквариатом, похищения людей, наконец, терроризм. «Организованная преступность всегда была «кэш» индустрией (т.е. индустрией, основанной на наличных деньгах)» - таков лейтмотив статьи Джонатана Липова в Нью-Йорк
1 Огрызько Константин Викторович (псевдоним К.В. Некрасовский), e-mail: <[email protected]>, к.э.н., доцент кафедры политэкономии и международных экономических отношений РГСУ.
Образование: МФТИ (Московский физико-технический институт).
Основные научные интересы и проекты:
- «проклятие» природных ресурсов (Natural Resource Curse) и голландская болезнь (Dutch disease);
- проблемы природной ренты (в том числе, межстрановой дифференциальной природной ренты);
- структурирование в глобальных промышленных компаниях и промышленных группах, проблемы финансово-промышленных групп (ФПГ, в том числе, транснациональных ФПГ); растущая реальность глобальных олигополий;
- cashless society (к модели экономики и общества без наличных денег: все многочисленные последствия перехода от анонимных к именным средствам платежа);
- альтернативные методы голосования (в том числе, на выборах в органы власти).
2 См. главный труд В.Юровицкого в этой области «Денежное обращение в эпоху перемен». Монография. - М.: Гроссмедиа, 2007. См. также Юровицкий В. Пути построения в России «безналичного общества» // Финансовый вестник. - М., 2009. - № 9. -С. 79-89 и др.
3 Tobar H., Martinez C. Mexico meth raid yields $205 million in U.S. cash // Los Angeles Times, March 17, 2007. (http://www. latimes.com/la-fg-meth17mar17,0,709967.story). Согласно этой статье рейды по следам наркодельцов в Мексике часто обнаруживают десятки миллионов долларов в виде наличных денег. Находка в ходе одного из рейдов составила свыше 200 миллионов долларов, среди которых основную массу составляли 100-долларовые купюры.
Таймс1. Эта статья посвящена общим вопросам перехода к Цифровой Безналичной Экономике (Digital Cashless Economy) в глобальном масштабе (хотя название статьи и её начало могут несколько ввести в заблуждение, как будто статья посвящена только вопросам связи «кэша» и терроризма и проблеме ликвидации крупных денежных купюр).
Подробности связи «кэша» и терроризма обсуждаются в статье Петера Канкеля в американском научном журнале «Военное обозрение»2. Как отмечается в этой статье, в наши дни организованные террористические сети вышли в число основных пользователей «кэша». Никто (никакая другая организация) не сознаёт это лучше, чем военное ведомство США. В течение первых лет проведения военных операций международных коалиционных сил в Афганистане и Ираке американские военные свободно распространяли наличность. С 2003 по 2008 годы около $19 млрд. наличных денег было роздано в Ираке «снабженцам» и контрактникам. Но военные постепенно осознали, что анонимность «кэша» помогает террористам и «боевикам» нелегально провозить деньги и бесследно совершать покупки. Именно поэтому в последние несколько лет военные прилагают усилия для замены своих операций с наличными деньгами на безналичные операции (мобильные электронные платежи, переводы с помощью дебетовых карт и т.д.) в надежде достичь того, что автор статьи называет «безналичный фронт» (Cashless Battlefield). Применяя комбинацию технологий: (а) EFT (Electronic Funds Transfer, на базе «проводных» коммуникаций) - для переводов крупных сумм и (б) Мобильного Банка (на базе беспроводных коммуникаций) - для нерегулярных и небольших платежей, американская армия должна стерилизовать (обезвредить) $1,5 млрд. наличных денег, привезённых на фронт.
(II) Всё, что перечислено выше, - это далеко не все последствия перехода к «Cashless Society». Эта тема - вытеснения наличных (анонимных) денег и замены их на «счётные» именные деньги - на первый взгляд, кажется узкой, почти технической и сегодня она как будто ни для кого не нова. Но это впечатление обманчиво. Фактически, эта тема оказалась одной из прорывных по масштабам практических последствий. В работах Вл. Юровицкого доказывается, что модель «Cashless Society», которая может возникнуть при полном вытеснении наличных денег, - это особая экономическая модель, которая обладает принципиально новыми позитивными свойствами и, тем самым, кардинально отличается от нынешней. Эта модель несёт в себе возможности для впечатляющих прорывов сразу по многим направлениям, перечисленным ниже (возможно, что этот список не полон, так как возникают всё новые неожиданные последствия этого перехода):
• борьба с основными видами преступности (опирающимися на наличные деньги), включая коррупцию, теневую экономику, наркобизнес и т.д.;
• контроль нелегальной иммиграции;
• налогообложение; возможность кардинальной реформы: перенос центра тяжести налогообложения (фискальной его части) на конечные доходы, т. е. доходы физических лиц; сегодня это невозможно пока есть «наличка» и не исключается зарплата «в конверте»;
• социальное обеспечение;
• контроль над инфляцией; здесь впервые возникает возможность устойчивого развития экономики в условиях нулевой инфляции, что вступает в противоречие с Кейнсианской концепцией; доказывается, что знаменитая доктрина Дж. Кейнса «О ловушке ликвидности» теряет силу в условиях модели «Cashless Society»;
• сфера кредита;
• эмиссия денег и т.д.
То есть это направление, по сути, похоже на системный прорыв, как это не покажется удивительным на первый взгляд.
Однако есть одно «но», которое необходимо оговорить. Если мы ограничимся только вытеснением наличных (бумажных) денег, то их место могут занять и ценные бумаги «на предъявителя» (т.е. та часть ценных бумаг, которая выпускается в анонимном виде) и, конечно, «псевдонимные» кошельки Web-money (Яндекс-деньги и т.д.) плюс «электронный кэш». То есть преступность (включая коррупцию и теневую экономику) всегда будет искать анонимные («псевдонимные») формы. И если мы перекроем одни каналы анонимности и оставим ей другие, то она просто переключится на них и освоит их. И с этой точки зрения будет совершенно не заметно, что мы отказались от криминогенных наличных (бумажных) денег. Другое дело, если мы решим преодолеть сам принцип анонимности («псевдонимно-сти»), рассматривая это как часть современной концепции «информационного общества».
Таким образом, нужно ставить более общую задачу - двигаться одновременно по следующим семи направлениям, которые объединяет одно - преодоление форм анонимности («псевдонимности»), переход к именным формам.
(1) Деньги. От наличных (бумажных) - к безналичным («счетным»).
(2) Ценные бумаги. Переход от анонимных (на предъявителя) ценных бумаг к именным формам, что соответствует их естественной объективной эволюции.
(3) Оффшоры как форма организации «подставных» фирм, (т.е. форма «псевдонимности»), борьба за их запрещение.
(4) Номерные (на предъявителя) анонимные банковские счета. Эта проблема, на данный момент, уже фактически решена в международном масштабе.
1 Lipow J. Turn In Your Bin Ladens // NY Times, December 17, 2010. Название статьи можно перевести как «Долой Бен-Ладанки». «Бен-Ладанками», по словам автора, стали называть крупные денежные купюры, в частности купюру в 500 евро.
2 Kunkel P. E. How Jesse James, the Telegraf, and the Federal Reserve Act of 1913 Can Help the Army Win the War on Terrorism: The Unrealized Strategic Effects of a Cashless Battlefield // Military Review, November-December 2008. http://usacac.army.mil/ CAC2/MilitaryReview/ Archives/English/MilitaryReview_20081231 _art013.pdf
(5) Системы Интернет-денег (Web-money, Яндекс-деньги, Gold-money и т.д.). Здесь возникает два вида электронных «кошельков» и открыто используются «псевдонимные» кошельки (подробнее см. ниже)
(6) Попытки создания «электронного кэша», т.е. анонимных электронных денег. В настоящее время для этого существуют технические решения и имеются различные готовые проекты.
(7) Новые варианты форм анонимности («псевдонимности»), которые могут появиться благодаря техническому прогрессу.
Теперь уточним термин «псевдонимность», который используется выше. Бумажные купюры, а до них и металлические монеты были анонимными по своей природе. Современные Интернет-деньги (Web-money, Яндекс-деньги и т.д.) по своей природе - именные, раз все электронные кошельки имеют владельца с именем, но в этой системе допускаются кошельки двух типов: проверенные администрацией системы (по документам, что они те, за кого себя выдают) и не проверенные (т.е. «псевдонимные»). Последних отделяет от настоящих именных кошельков только один шаг - административное требование (вмешательство) государства: проверяйте все кошельки, не допускайте непроверенных в вашей системе! С этой точки зрения оффшоры также можно рассматривать как форму «псевдонимности», так как сознательно «упрощенная» процедура регистрации, не требующая проверки документов, нужна для создания «подставных» фирм.
Особую опасность представляют проекты по созданию «электронного кэша» (анонимных электронных денег). Технический прогресс предоставляет сегодня такую возможность. Подобная система дала бы огромные возможности (значительно превосходящие нынешние) для криминала, включая все виды коррупции и теневой экономики. Здесь уместно вспомнить, что технический прогресс «слеп» по отношению к добру и злу. И он, таким образом, ставит перед людьми проблему сознательного ответственного выбора. Отметим разницу: в прошлые века не могло быть выбора между системами именных и анонимных денег, техническое развитие предоставляло только один вариант. А сегодня такой выбор есть.
(III) Дж. Липов в своей статье1 задаётся вопросом: почему нельзя ликвидировать использование наличных денег повсеместно во всем мире и создать не просто «безналичный фронт», но и «цифровую безналичную экономику»? С технической точки зрения, считает автор, такая инициатива вполне осуществима. Хитрость в том, чтобы снизить стоимость совершения трансакций до такого уровня, при котором можно было бы эффективно осуществлять даже самые малые платежи. Например, в Twitter есть приложение, известное как TwitPay, которое позволяет Вам использовать Ваш мобильный телефон и счет (аккаунт) в системе PayPal для перевода денег. В Кении действует система мобильного банка, известная как M-Pesa, которая позволяет шести миллионам людей осуществлять мелкие платежи с помощью SMS-команд.
Далее автор отмечает, что на сегодняшний день с помощью одних систем, базирующихся на радио-телефонной связи, невозможно осуществить полную замену наличных денег. Диапазон сотовых сетей пока не охватывает многие сельские районы и малые города. Кроме того, такие системы остаются слишком уязвимыми в отношении кибер-преступности и сбоев в сетях электропитания и эфирных (радио) сетях.
В таких условиях более надежным (и универсальным), по мнению Дж. Липова, представляется вариант использования смарт-карт с биометрическими кодами. Такой вариант предлагает, в частности, корпорация Net1 Technology Inc. - разработанная ею система называется «Универсальная система электронных платежей» (U.E.P.S. - The Universal Electronic Payment System)2. С помощью U.E.P.S. эта компания участвует в государственных программах распределения социальных пособий для малообеспеченных граждан в ряде стран мира. Так, в настоящее время в Южной Африке эта деятельность уже охватывает 4 миллиона человек.
В отличие от платёжных систем, базирующихся на радио или «проводных» коммуникационных сетях, система U.E.P.S. имеет более широкий диапазон применения, то есть является более универсальной. Её можно также успешно применять для работы с населением в удалённых (сельских) территориях - везде, куда не добирается современная банковская инфраструктура, и где нет надёжных «проводных» и беспроводных коммуникационных сетей.
Одно из важных преимуществ U.E.P.S. - это возможность работы в режиме офф-лайн и без использования сетей электропитания. Для этого применяется небольшой прибор POS (Point-Of-Sale), работающий на батарейках и по виду напоминающий платежный терминал для считывания пластиковых карт (который используется в кассах магазинах). В этот прибор POS вставляются одновременно две карты (покупателя и продавца) и происходит перечисление денег с одной карты (покупателя) на другую (карту продавца). При этом возможен вариант, когда обе карты не только регистрируют текущий платёж, но происходит считывание всей хранимой информации об истории платежей с одной карты на другую, либо взаимный обмен такой информацией между двумя картами.
Каждые несколько дней сотрудники корпорации Net1 Technology (платёжной системы U.E.P.S.) посещают свои территориальные участки (деревни) и совершают сбор информации о платежах жителей данной территории. С помощью своего прибора POS они загружают историю платежей тех карт жителей, с которыми имеется прямой контакт. Здесь также применяется вариант «рекурсивного» сбора информации, когда не обязательно иметь прямой контакт со всеми персональными картами жителей данной территории. Поскольку, как отмечалось выше, возможен взаимный полный обмен информацией об историях платежей между двумя картами клиентов (жителей данной территории), то это означает, что одна карта клиента может хранить полную историю платежей со многих других карт клиентов («рекурсивным» образом, т. е. это означает, что все карты жителей данной территории образуют единую информационную систему и каждая карта выполняет роль информационного узла этой системы; обмен информацией между двумя уз-
1 См. Дж. Липов, раннее цит.
2 Подробности см. на сайте корпорации http://www.net1.com/main.aspx?ID=117
55
лами (картами) происходит только в случае их непосредственного контакта). После сбора всей доступной информации данные с прибора POS переносятся на центральный компьютер (сервер) корпорации Netl Technology, который регистрирует все финансовые потоки.
В целом, опираясь на технологии смарт-карт с биометрическими кодами, система U.E.P.S. способна обеспечить наиболее защищённое средство платежей, важно и то, что она не имеет географических ограничений, может работать в условиях нестабильности «проводных» и беспроводных сетей связи и внешнего электропитания, и даже без них. То есть, эта система, по сути, приобретает универсальный характер. При этом дополнительные издержки организации платежей в режиме офф-лайн, по существу, близки к нулю. Таким образом, эта система представляет многообещающую модель для глобальной экономики.
(IV) Сейчас у нас в России процесс вытеснения «налички» (внедрения карточек) продвигается черепашьим шагом, хотя государство сегодня может стимулировать его резкое ускорение, а сам процесс может стать самоускоряющимся, что фактически даже не потребует никаких затрат бюджетных средств. Однако государство в России пускает этот процесс «на самотёк». Очевидно, потому, что не признает его приоритетность.
Отметим, что в ряде индустриально развитых стран несколько лет назад без большого шума внедрили «скромную» финансовую инновацию - чистый процент за обналичивание. Это означает, что при обналичивании денег с банковского счёта (или с карт-счёта через банкомат и т.д.) будет взиматься чистый процент. Эта мера имеет ясный смысл -стимулировать граждан поменьше пользоваться наличными деньгами. С идейной точки зрения эту инновацию можно считать настоящей «тихой революцией» (ведь настоящие революции не обязательно происходят с большой помпой, они могут быть даже внешне не заметны). С формальной точки зрения этот процент является нарушением законных прав граждан. Однако, его внедрение не вызвало бурю протестов, так как это происходило в наиболее развитых странах мира, которые достигли уже такого этапа, когда все кроме криминала и так пользуются наличностью в минимальной степени. А криминал, очевидно, не стал протестовать, чтобы не раскрывать себя. Можно утверждать, что в наиболее развитых странах мира в последние годы широко распространилось осознание корреляции между наличкой и криминалом.
В нашей стране подобного осознания пока нет. Поэтому у нас введение чистого процента за обналичивание было бы совершенно противоестественно1. В связи с этим мы считаем необходимым сделать несколько конкретных предложений:
Предложение 1. Допустим, есть магазин, который принимает к оплате как наличные деньги, так и пластиковые карты (например, в Москве магазин из сети «Перекрёсток», книжный магазин «Библио-Глобус», аптека «36-6» и т.д.). Сегодня мы видим, что цены в обоих случаях одинаковы. Это значит, что для общества (и властей города) оба способа совершенно равноправны и приемлемы. Если же (по предложению властей города) магазины введут некоторый стимулирующий процент (5 или 7%) превышения цены при наличном способе оплаты, тогда начнётся настоящая цепная реакция: покупатели (у кого ещё нет пластиковых карт) срочно обратятся в банки за их получением (сейчас это делается уже гораздо быстрее и почти ничего не стоит, например, пластиковая карта Сбербанка Циррус-Моментум), начнёт расти доля безналичных покупок в этих магазинах, что потребует усиления взаимодействия (на основе технологии безналичных расчётов) с трёх сторон: (а) банков-эмитентов пластиковых карт, (б) торговых сетей и (в) компаний-платёжных систем (типа Visa, MasterCard и т.д.)
Предложение 2. Рассмотрим ту же торговую сеть, которая может принимать как наличные деньги, так и пластиковые карты. Если при сдаче наличной выручки магазина в банк, у магазина будет взиматься определённый процент (а с безналичной выручки - нет), то этот магазин сам, естественным образом, установит соответствующий процент превышения цены при наличной форме оплаты.
Основная концепция В. Юровицкого заключается в том, чтобы понизить статус наличных денег до уровня «неденежных платёжных средств», а главными «полноценными» деньгами объявить именно «счётные» деньги (на банковских счетах). Эту концепцию автор очень подробно и скрупулёзно обосновывает2. Из этого следует, что при любом обмене наличных на безналичные (снятия наличных со счёта или внесения на счёт) может взиматься комиссия в виде определённого процента, поскольку мы меняем «настоящие» деньги на «неденежные платёжные средства». Это непосредственно приводит и к предложению № 2. Эта концепция представлена здесь в самом общем виде. Имеется множество важных деталей. На первом этапе реформы автор предлагает взимать такую комиссию только с тех предприятий розничной торговли, которые могут принимать безналичную оплату (технически оснащены), а все остальные (т. е. мелкие предприятия розничной торговли) от неё освобождаются, кроме того, здесь возникают и другие нюансы, требующие проработки.
Предложение 3. Во всех дискуссиях вокруг концепции «Cashless Society» и перспектив её продвижения в России оппоненты всегда приводят аргумент, что «глубинки» и малые города страны не готовы к этой реформе, так как у них нет технических возможностей. Ответом на это может послужить приведённый выше материал о технологиях и практической деятельности корпорация Netl Technology Inc.
Однако наш анализ этой проблемы приводит к следующему неожиданному решению. Оказывается, можно рассматривать реализацию концепции «Cashless Society» не по всей территории страны (как её обычно понимают), а локально, т.е. в отдельных наиболее крупных городах (включая Москву, Санкт-Петербург и др.). В наиболее крупных
1 В России сегодня уже существует чистый процент за обналичивание для кредитных карт (в Москве он составляет 3%). Это не вызывает массовых протестов, так как кредитные карты воспринимаются нами сейчас как роскошь.
2
См. Юровицкий В. Денежное обращение в эпоху перемен, ранее цит. с. 157-167; см. также Юровицкий В. Пути построения в России «безналичного общества», ранее цит., с. 83-88.
городах есть необходимая техническая инфраструктура, и в то же время именно крупные города больше всего страдают от коррупции, проявлений теневой экономики, нелегальной иммиграции... и, вообще, аккумулируют в себе все виды преступлений, опирающихся на наличные деньги.
Предложение 4. Есть два вопроса: (1) вытеснение наличных рублей и (2) вытеснение наличной иностранной валюты (т.е., наличных долларов, евро, и т.д., находящихся в России). Очевидно, эти два вопроса будут решаться по-разному. Если наличный рубль будет вытесняться постепенно (с определенными темпами), то иначе надо ставить вопрос о наличной иностранной валюте, которая является не менее, а более криминогенной чем наличный рубль. Можно ли от нее освободиться целиком и сразу? В. Юровицкий отвечает: можно и нужно! И даёт подробные развёрнутые
предложения на этот счёт, которые укладываются в его общую концепцию1.
* * *
«Деньгам суждено стать цифровыми» - таков лейтмотив научного доклада «Будущее денег»2, выпущенного под эгидой международной организации OECD в 2002 году. Джонатан Липов завершает свою статью следующими словами: «С точки зрения общественной безопасности, национальной защиты и нашей уверенности в будущем, чем скорее мир перейдёт к "цифровой безналичной экономике", тем лучше!»3
Панин Б.А.
аспирант Института проблем управления РАН
Клочков В.В.
д.э.н., в.н.с. Института проблем управления РАН
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ НАУКА КАК ИНСТРУМЕНТ И ОБЪЕКТ УПРАВЛЕНИЯ:
ПОЛИТИЗАЦИЯ И ОБЪЕКТИВНОСТЬ
Проблема политизации экономической науки
Экономическая наука является важнейшим звеном системы управления экономикой на любом уровне - от домашних хозяйств и коммерческих предприятий до государства. Здесь и далее экономическая наука рассматривается в тесной связи с экономическим образованием, формирующим образ мышления и действия людей, причем, не только менеджеров, и не только в хозяйственной сфере (вспомним весьма успешные попытки объяснения экономическими мотивами преступного поведения, брачного поведения и т.п., предпринятые экономистами институциональной школы, например, Г. Беккером, см. [5]). Как сказал один из известнейших экономистов и популяризаторов экономической науки П. Самуэльсон [6], «...мне безразлично, кто пишет законы в моей стране, если учебники экономики в ней пишу я».
В идеале, экономическая наука должна быть нацелена исключительно на изучение объективных закономерностей развития экономики и поведения экономических субъектов, а также предоставление им рекомендаций, позволяющих обоснованно принять наилучшее решение. В этом случае место экономической науки в системе управления экономикой соответствовало бы схеме на рис. 1.
Рисунок 1.
Место экономической науки в контуре управления экономикой (идеальный случай)
Однако в реальности взаимосвязь экономической науки и прочих экономических субъектов сложнее, и отнюдь не является однонаправленной. Существуют обратные связи между экономическими субъектами, преследующими
1 См. Юровицкий В. Денежное обращение в эпоху перемен, ранее цит., с. 308-340.
2 The Future of Money. OECD (Organisation for economic co-operation and development), 2002 http://www.oecd.org/dataoecd/ 40/31/35391062.pdf.
См. Дж. Липов, раннее цит.
