CC BY
8
пых нарушений. В крови животных, сенсибилизированных CMC «Эра» в концентрации 25 мг/м', отмечено резко выраженное снижение Р-липопротеидов в крови, сохранявшееся до конца опыта. Содержание холестерина и общих ли-пидов имело искоторую тенденцию к повышению. В конце затравки отмечалось достоверно выраженное накопление в сыворотке крови нейраминовой кислоты.
В литературе имеются указания на то, что в патогенезе химической сенсибилизации определенную роль играют ослабление эндогенного синтеза фосфолипидов и изменение метаболизма ряда липидов [5J. Наши данные подтверждают это предположение. Однако обмен некоторых липидов отличается от того, который наблюдали исследователи при эпикутанной сенсибилизации классическими аллергенами (хромом, никелем и формальдегидом). Снижение синтеза фосфолипидов мы не отметили, хотя он был характерной чертой аллергизируюшего действия и выявлялся у 3 видов животных при действии хрома и никеля. Однако способность CMC изменить поверхностный слой клеточных мембран с выведением из них фосфолипидных компонентов, очевидно, маскирует снижение их синтеза на мембранах эндоплазматической сети печеночных клеток. Коэффициент фосфолипиды/холсстерин также не изменялся. Характерным для развития сенсибилизации было уменьшение уровня p-липопротеидов, что отмечали и мы при воздействии сенсибилизирующих концентраций CMC.
Содержание N-ацетилнсйраминовой кислоты в крови под влиянием порошка «Эра» в концентрации 25 мг/м3 значительно повышается, что позволяет предположить наличие определенной связи между возникновением аллергенного состояния организма и обменом глнкопротендов и гликолипидов плазматических мембран, в состав простети-ческой части которых входят сиаловые кислоты, в частности N-ацетилнейрамнновая. Следует указать также, что развитие сенсибилизации не сопровождалось изменением каталазной активности крови.
Выводы. 1. CMC «Лотос» и «Эра» оказывают сенсибилизирующее действие при различных путях (накож-
ный, внутрикожный, ингаляционный) поступления в орга-. низм. щ
2. Пороговая концентрация CMC «Лотос» и «Эра» по сенсибилизирующему действию (на морских свинках) прн месячном ингаляционном воздействии составляет 25 мг/м3.
3. Ингаляционное воздействие CMC «Лотос» и «Эра» в течение месяца в концентрации 50 мг/м3 приводит к угнетению неспецифических факторов иммунитета (снижение фагоцитарной активности и содержания лизоцима в сыворотке крови), а также влияет на течение некоторых обменных процессов (в частности, липндного и обмена сиа-логликопротеидов).
Литература
1. Волощенко О. И. — В кн.: Санитарная бактериология и вирусология синтетических моющих средств. Киев, 1980, с. 73—79.
2. Волощенко О. И., Медяник И. А. Гигиена и токсикология бытовых химических веществ. Киев, 1983, с. 14—26.
3. Гриневич Ю. А., Алферов А. А.— Лаб. дело, 1981, № 8, с. 493—495.
4. Дорофейчук В. Г. — Там же, 1968, № 1, с. 28—30.
5. Доценко В. А., Белова Л. В., Михеева Е. А.—Труды Ленинград, сан.-гиг. мед. ин-та, 1980, т. 131, с. 61—65.
6. Еремеева Л. С., Трикуленко В. И. — Гиг. труда, 1976, № 9, с. 50—51.
7. Иванов В. В. — Вестн. дерматол., 1976, № 5, с. 21—25.;
8. Карапата А. А. — Лаб. дело, 1971, № 5, с. 259—263.
9. Кисляков В. С.— Там же, 1976, № 4. с. 249—250.
10 Колб В. Г., Камышников В. С. Справочник по клинической химии. Минск, 1982, с. 216—218.
11. Потрохов О. И.. Колло Р. М., Гимов Р. X. — В кн.: Некоторые вопросы гигиены и профпатологии в Сибири. М., 1977, с. 60—65.
Поступила 12.09.84
УДК 613.2-057:в77]:612.395
А. В. Родников. И. Н. Шатерникова, Е. И. Аронова
ЭНЕРГОТРАТЫ И ФАКТИЧЕСКОЕ ПИТАНИЕ РАБОТНИЦ ТЕКСТИЛЬНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
НИИ гигиены водного транспорта Минздрава СССР, Москва
Тонкосуконная фабрика им. П. Алексеева имеет 3 основных производства: ткацкое, прядильное и отделочное. Основной контингент работающих женщин в возрасте 20—30 лет. Подавляющее большинство работниц проживает в заводских общежитиях. Предприятие обслуживает столовая, которая размещена в заводском здании и работает с 9 ч 30 мин до 14 ч и с 16 ч 30 мин до 20 ч. В ночную смену работает буфет.
Энерготраты и фактическое питание изучали у 3 групп (по 8—10 человек) работниц основных производств. Сред-пнй производственный стаж работниц обследуемых групп — 2,5—3,5 года. В качестве контроля обследовали группу сотрудниц машинно-счетной станции (МСС) при предприятии.
Энерготраты и фактическое питание в обследуемых группах изучали в дневную, вечернюю и ночную смены, в контрольной группе — только в дневную смену. Энерготраты определяли методом анализа дневников бюджета времени, хронометраж рабочего времени и газового анализа в период работы на производстве (приборы ПГА-ДУМ и ПГА-КМ). Фактическое питание изучали опрос-но-весовым методом (в течение 5 дней) и анкетным методом. Одновременно проводили некоторые биохимические исследования: определяли выделение с мочой витамина С по методу Тильманса, витамина В! по методу Ванга и Харриса, витамина В2 по методу Е. М. Маслен-
никовой и Л. Г. Гвоздовой, витамина РР по методу Хафф и Перлцвейг, экскрецию калия и натрия по методу пламенной фотометрии, кальция по методу Гринблатт и Хартман, фосфора по методу Блюра [3|. При обследовании столовой анализировали ассортимент блюд (за 10 дней), частоту повторяемости блюд и др. я
Суточные энерготраты у обследуемых групп работниц были приблизительно одинаковы и составляли в среднем 2652,2 ±126,3 ккал. В контрольной группе показатели суточных энерготрат были значительно ниже — 1850,1 ± ±114,6 ккал. Эта разница была обусловлена главным образом различием энерготрат в рабочее время: в производственных группах в среднем 1116,9±94,0 ккал, в контрольной — 424,4±27,9 ккал. Показатели экерготрат во внерабочее время были близки: в производственных группах в среднем 1535,2± 116,7 ккал, в контрольной — 1425,7±113,1 ккал.
Суточная потребность в энергии у женщин в возрасте от 18 до 40 лет, занятых трудом средней тяжести, составляет 2600—2700 ккал [2]. Таким образом, средний уровень энерготрат работниц обследуемых групп тонкосуконной фабрики (2652,2 ккал) близок к указанной выше потребности в калориях и согласуется с данными Г. Я. Гончарова [1|, изучавшим энергетические затрзты работниц 20 профессий прядильно-ткацкого пронзводст-
Химический состав и пищевая ценность рациона питания работниц фабрики
Белок, г Жиры, г Углеводы. г Калорийность, ккал Витамины, мг Минеральные эле« менты, мг
общий животный общий растительный А каротин в, В, РР С С> Р УЛ
Производственные группы (средние данные)
81.5 | 43,2 | 112,0 | 21,0 | 326,0 | 2654,2 | 0,34 | 0,95 | 1,24 | 1,46 | 9,6 |67,0|851,4| 1396 | 360,1
Контрольная группа
70.6 | 49,3 | 91,7 | 5,0 | 231,2 | 2043,5 | 0,33 | 1,02 | 0,78 | 1,05 | 9,2 | 33.6 1 473,81 1000 | 228,9
ва в Донецке. Их суточная потребность в энергии колебалась в диапазоне 2200 до 3000 ккал.
Фактическое питание, так же как и суточные энерготраты, работниц обследуемых групп были приблизительно одинаковыми. В таблице приведены данные по химическому составу суточных рационов питания работниц
Пики им. П. Алексеева.
олученные данные свидетельствуют, что по содержанию белка (общего и животного) и жиров рацион питания работниц основных производственных групп близок к рекомендуемым нормам. Отмечается недостаток в углеводах и растительных жирах (на 12 и 30 %). Содер-^жанне общего белка и углеводов в рационе питания ^контрольной группы несколько ниже нормы, особенно отмечается низкое содержание растительных жиров. В связи с этим и суточная калорийность рациона не достигает рекомендуемых величин. Вероятно, это частично обусловлено тем, что сотрудницы МСС в основном питаются дома, в связи с чем точный подсчет суточной калорийности питания затруднен.
Содержание витаминов А, В|, В2, РР в рационе питания работниц обследуемых групп было ниже рекомендуемых величин, особенно витамина А.
Результаты биохимических исследований показали, что выделение с мочой витамина С у большинства работниц обследуемых групп находилось в пределах нормы и составляло 0,7—0,88 мг/ч, а в контрольной группе оно было ниже нормы — 0,54—0,55 мг/ч. Экскреция витамина В2 у всех обследуемых не превышала 251,1 мкг/сут. а витамина РР — 5,98 мг/сут, что указывает на недостаток этих витаминов в рационе питания работниц фабрики. О дефиците в рационе работниц-текстильщиц ряда витаминов сообщают также Б. Д. Расулов и А. Ж. Яриев [4], Н. Т. Тодуа [7], В. В. Степановичене [5] и др.
Экскреция с мочой кальция не превышала 92,2 мг/сут, что свидетельствует о дефиците в рационе этого минерального элемента. Выделение натрия колебалось в пределах 1,12—2,96 г/сут. Пониженное выделение натрия ^ обусловлено потерями этого элемента с потом, особенно * при работе в условиях повышенной температуры (отделочное производство). Выделение фосфора и калия находилось в пределах нормы.
В серин работ по изучению энерготрат у работниц шелкоткацкой фабрики ]6, 7, 8] было установлено, что затраты энергии в течение смены достигают 1330 ккал. Полученные нами данные свидетельствуют, что затраты энергии в период смены на фабрике им. П. Алексеева не превышают 1116,9 ккал. По-видимому, эта разница в уровне энерготрат объясняется особенностями технологических процессов шелкоткацкого и тонкосуконного производств.
Энерготраты во внерабочее время у работниц фабрики им. П. Алексеева также были ниже (1535,2 ккал), чем у работниц шелкоткацкой фабрики (1713—1723 ккал). Вероятно, это обусловлено тем, что на шелкоткацкой фабрике работают в основном семейные женщины, которые много энергии расходуют на домашнюю работу. Затраты энергии во внерабочее время у работниц других специальностей (сборка радиоаппаратуры) составляли
1739±П7,9 ккал. Эти показатели близки к величинам энерготрат работниц шелкоткацкой фабрики. Предполагается, что разница в величине энерготрат во внерабочее время связана в первую очередь с уровнем коммунального обслуживания.
Изучение условий питания на фабрике показало, что ассортимент блюд в столовой ограничен. В меню редко присутствуют блюда из растительных продуктов (овощей, круп), кисломолочные блюда. О скудности рациона питания свидетельствуют и результаты биохимических исследований.
Домашний завтрак работниц утренней смены состоит в основном из сладкого чая и хлеба с маслом. Горячие вторые блюда в завтрак, как правило, не входят. Завтрак работниц вечерней смены обычно бывает более калорийным и разнообразным.
Большинство работниц утренней смены обедают в столовой, причем некоторые из них не едят первых блюд. При работе в вечернюю смену многие работницы предпочитают обедать дома перед началом смены. При работе в ночную смену работницы питаются преимущественно дома. Пользуются ночным буфетом лишь немногие работницы. Одна из причин — скудность ассортимента буфета (яйца, сосиски, чай).
Характерной особенностью питания работниц на фабрике им. П. Алексеева является значительное потребление кондитерских изделий — продукции кондитерского цеха столовой — особенно выраженное в вечернюю смену, так как продукция кондитерского цеха поступает в продажу во вторую половину дня.
При анализе различий в характере питания в зависимости от сменной работы было отмечено, что наиболее полноценен рацион суточного питания при работе в ночную смену, т. е. в тот период, когда работницы питаются дома. Из этого можно сделать вывод, что улучшение работы стола заказов и отдела кулинарии при столовой фабрики будет, несомненно, способствовать улучшению питания работниц.
На основании проведенных исследований был подготовлен ряд предложений, направленных на улучшение питания работниц фабрики им. П. Алексеева:
1. Расширение ассортимента блюд в столовой, особенно овощных и кисломолочных.
2. Изменение графика работы столовой в целях более полноценного обслуживания работниц вечерней смены.
3. Организация горячих завтраков для работниц утренней смены в выездных буфетах при общежитиях или в утреннем буфете при столовой.
4. Проведение дополнительной витаминизации блюд в зимне-весенний период.
Выводы. 1. Суточные затраты энергии у работниц основных производств фабрики им. П. Алексеева (ткацкое, прядильное и отделочное) составляют в среднем 2652,2 ккал.
2. Калорийность суточного рациона в обследуемых группах работниц фабрики составляет в среднем 2654,2 ккал, что покрывает суточные затраты энергии.
3. В рационе питания работниц фабрики отмечается недостаток ряда витаминов и минеральных элементов.
4. Отмечена необходимость рационализации системы
общественного питания на (Ьабпике.
Литература
1. Гончаров Г. Я■ — В кн.: Теоретические и практические аспекты изучения питания. М., 1980, т. 1, с. 272—273.
2. Петровский К. С. Гигиена питания. М., 1982.
3. Ванханен В. Д. Биохимические методы исследования в клинике/Под ред. А. А. Покровского. М„ 1969.
4. Расулов Б. Д., Яриев А. Ж. — В кн.: Актуальные проблемы витаминологии. 1978, т. 3, с. 84—85.
5. Степановичем В. В. — В кн.: Вопросы эпидемиологи^ и гигиены в Литовской ССР. Вильнюс, 1978, с. 130-^ 131.
6. Тодуа Н. Т. — В кн.: Институт питания. Москва. Науч. сессия. 13-я. Тезисы докладов. М., 1959, с. 51.
7. Тодуа Н. Т. — В кн.: Съезд гигиенистов и санитарных врачей Грузинской ССР. 2-й. Тезисы докладов. Тбилиси, 1960, с. 88—89.
8. Тодуа Н. Т. К изучению суточных затрат энергии ткачих шелкоткацкой фабрики. Автореф. дне. канд. Тбилиси, 1962.
Поступила 04.06.84
УДК »13.644:613.681-07:612.821
А. А. Волков, С. С. Маркарян
ВЛИЯНИЕ СУДОВОГО ШУМА НА СКОРОСТЬ СВОБОДНЫХ АССОЦИАЦИИ МОРЯКОВ В ДЛИТЕЛЬНОМ ПЛАВАНИИ
НИИ гигиены водного транспорта Минздрава СССР, Москва
Оценка влияния судового шума на ассоциативные реакции человека представляет интерес как при характеристике общебиологической природы шумового воздействия, так и при разработке гигиенических нормативов шума с учетом его психических эффектов. Задача настоящего исследования состояла в изучении и оценке влияния различных акустических условий длительного плавания на скорость свободных ассоциаций (ССА) моряков.
В полуторамесячном плавании ССА определяли у 64 не-стажированных курсантов в возрасте от 19 лет до 21 года и 16 моряков от 25 до 32 лет со стажем работы 3— 5 лет. Курсантов обследовали в начале и конце рейса, моряков — до и после вахт в первые 3 дня плавания. Режим курсантов состоял в учебных и учебно-производственных занятиях по 8 ч в суткн. Моряки несли по две 4-часовые вахты в сутки. Результаты обследования стажиро-ванных специалистов рассматривали как показатель влияния судового шума за время вахты, а курсантов — за время рейса. ССА определяли на предъявление слов-раздра-жителей трех наборов: 1 — индифферентные (например, стол, кукла, магазин), II — связанные с шумом (например, дизель, грохот, вентилятор), III — обозначающие тишину и отдых (например, сон, тишина, одеяло) [1].
В соответствии с данными замеров и хронометража эквивалентные уровни звука за время вахт у моряков составляли 94 или 64 дБ А (машинная команда и судоводители соответственно). Курсанты были разделены на 4 группы: 1-я и 2-я во время плавания находились в условиях воздействия шума эквивалентным уровнем 84 дБ А, а
Результаты словесно-ассоциативного теста у моряков в начале
рейса
Группа обследованных Набор слов-раздражителе!) Латентный период свободных ассоциаций, с
до вахты после вахты
Судоводители I 0,50+0,05 0,63-0,07
II 0,73+0,08 0.73+0,08
III 0,70±0,06 0,69+0,07
Машинная коман-
да I 0,56+0,05 0,57+0,09
II 1,05+0,07» 0,67+0,09*»
III 0.80+0,08 0,71+0,07
теста у моряков
Примечание. Одна звездочка — различия с до-вахтенными показателями судоводителей достоверны при Я <0,01, две — с довахтенными показателями достоверны при Я<0,01.
3-я и 4-я группы — 64 дБ А. При этом курсанты 1-й и 3-й групп проживали в кубриках с вибрацией в пределах допустимой, а 2-й и 4-й групп — с вибрацией, превышающей допустимую СН 1103—73 в полосе 8 Гц на 7 и 11 дБ ускорения, в горизонтально-поперечном и вертикальном направлениях соответственно. Уровни звука в кубриках кур-. сайтов н моряков составляли 56 дБ А, в учебных и учеб-^V но-производственных помещениях — от 69 до 94 дБ А в зависимости от специальности. Вибрация на рабочих местах обследованных не имела значимых превышений допустимых величин.
В работе представлена только скорость ассоциативных ответов как наиболее объективный и поддающийся количественному выражению показатель. При семантно-иерархи-ческом анализе результатов теста достоверных изменений не обнаружено.
Результаты словесно-ассоциативного представлены в таблице и на рисунке.
При сравнении довахтенных показателей видно (см. таблицу), что наибольшая ССА у моряков обеих групп имелась при предъявлении слов I набора, тогда как ответы на раздражители II или III набора характеризовались меньшей ССА. Скрытый период ответов на предъявление слов I или III набора не имел различий у моряков обследованных групп до вахты, однако в отношении слов II набора ССА членов машинной команды была на 43,8% меньше, чем у судоводителей. Замедление ответов на раздражители II набора позволяет считать, что у персонала машинного отделения до вахты ассоциативные механизмы характеризовались избирательно сниженной функциональной лабильностью. Вместе с таким же избирательным увеличением ССА на слова II набора (на 36,2%), установленным после вахты в энергетическом отделении, данные ело-1 весно-ассоциативного теста моряков могут свидетельствовать о шумовом генезе указанных изменений.
У курсантов опытных групп в начале плавания средние латентные периоды ассоциативных ответов на слова-раздражители одного и того же набора не имели групповых различий и составили для слов I, И и III наборов 0,37± ±0,02, 0,66±0,03 и 0,59±0,04 с соответственно. В конце плавания у лиц всех групп, как можно видеть на рисунке, ССА на слова I набора несколько снизилась, но это снижение не достигло достоверного уровня.
Уменьшение ССА в конце плавания установлено у курсантов всех групп при предъявлении III набора, когда скрытое время ассоциаций курсантов I, 2, 3, 4-й групп увеличилось на 0,21 с (36%), 0,18 с (32%), 0,14 с (22%) и 0,16 с (27 %) соответственно. Достоверные изменения ССА в конце плавания обнаружены и при предъявлении слов II набора. В данном случае скрытый период ответов курсантов 1-й и 2-й групп сократился на 0,18 с (27%) и 0,26 с (37 %) соответственно, тогда как у лиц 3-й и 4-й он
