CC BY
34Ю. В. Серебрякова
ДОКУМЕНТЫ СВЯТИТЕЛЯ ФИЛАРЕТА (ДРОЗДОВА) ИЗ ФОНДА СЕКРЕТНОГО КОМИТЕТА ПО ДЕЛАМ О РАСКОЛЬНИКАХ В ПЕРИОД С 1820 ПО 1823 г.
Представленная публикация — это ряд документов, принадлежащих перу святителя Филарета (Дроздова), написанных им в ранний период его служения (1820—1823) и касающихся проблематики русского раскола.
Ключевые слова: святитель Филарет (Дроздов), борьба с расколом, отношения Церкви и государства.
В одном из ранних выпусков «Филаретовского альманаха»1 были опубликованы некоторые записки святителя Филарета (Дроздова), появление которых связано с деятельностью первого Секретного комитета по делам о раскольниках. Продолжим знакомство читателей с этой темой, представив следующую группу текстов, написанных святителем в 1820—1823 гг.
Первый Секретный комитет был создан по инициативе министра внутренних дел гр. В. П. Кочубея и отличался особой секретностью: о нем, кроме министра и назначенного императором производителя дел из числа чиновников Министерства внутренних дел, другие сотрудники МВД ничего не знали; он не фигурировал в официальных бумагах, все делопроизводство было закрыто от неучастников комитета. Именно последним обстоятельством объясняется, например, фраза святителя Филарета в записке кн. А. Н. Голицыну от 1 апреля 1823 г.: «Простите, что примечания представляю недовольно четко написанные. Не решился употребить чужую руку»2.
1 См.: Серебрякова Ю. В. Из бумаг святителя Филарета (Дроздова) периода работы первого Секретного комитета по делам о расколе (1820-1823) // Филаретовский альманах. Вып. 7. М., 2011. С. 50-74.
2 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 699 об.
В архиве Секретного комитета (РГИА. Ф. 1473. Оп. 1) найден ряд ранее неизвестных текстов святителя Филарета: некоторые документы представляют собой цельные и характерно обстоятельные мнения святителя по отдельным вопросам, другие тексты — комментарии святителя к журналам комитета с предложениями и уточнениями, третьи — короткие записки, не содержащие мнений, но предоставляющие фактические данные для изучения подробностей жизни и служения святителя. Пример текста этого типа — записка святителя Филарета кн. А. Н. Голицыну с датировкой «27 сентября 1822 года, среда», в которой обращено внимание на два момента: владыка говорит о пересылаемом князю проекте резолюции Секретного комитета, в которой святителем ничего не прибавлено, а также предупреждает, что если гр. В. П. Кочубей найдет нужным с ним беседовать, то он «готов в любой вечер, кроме завтрашне-го3, когда назначено заседание переводного комитета, дважды уже отлагавшегося»4.
К такому же типу текстов можно отнести и два последних в настоящей публикации коротких письма святителя Филарета министру духовных дел и народного просвещения кн. А. Н. Голицыну от 31 марта и 1 апреля 1823 г. Они были написаны святителем по выполнении просьбы, поступившей от князя, — просмотреть и прокомментировать раскольнические книги и таблицы, попавшие в возглавляемое им министерство.
Почему эти записки хранятся именно в архиве Секретного комитета, хотя никак не связаны с конкретными заседаниями комитета и даже имеют вид частной переписки между святителем Филаретом и кн. Голицыным? Для ответа нужно принять во внимание два момента: первый — в царствование Александра I в обсуждение проблемы раскола был положен принцип секретности, второй — Секретный комитет по делам о раскольниках в царствование Александра I стал первым и единственным местом для обсуждения проблемы раскола представителями гражданской власти и Церкви. Поэтому когда Министерство духовных дел и народного просвещения сталкивалось с необходимостью богословского анализа
3 Соответственно 28 сентября 1822 г.
4 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 627-628 об.
раскольнических текстов для вынесения суждения о религиозных взглядах и гражданской позиции некоего раскольнического толка или нового раскольнического лидера, то запрос этой богословской оценки проходил через Секретный комитет.
При публикации этих двух записок приложения к ним - собственно комментарии святителя к раскольническим книгам и таблицам - не приводятся, поскольку они представляют собой ряд кратких разрозненных примечаний и как самостоятельный документ, вне текста рецензируемых книг, недостаточно понятны.
Обзор остальных четырех документов — содержащих мнения святителя - удобно сделать соответственно заседаниям Секретного комитета. В 1820 г. состоялось четыре заседания — 25 февраля, 17 марта, 27 мая и 7 декабря; далее речь пойдет о бумагах, связанных с первыми тремя.
Самое первое заседание комитета (25 февраля 1820 г.) было посвящено появлению в 1811 г. нового учения внутри феодосиев-ского беспоповского согласия. Основные черты нового учения: «... священства нет, браков нет, женатым разлучатися, блудная жизнь терпима, детоубийство не преступление, за государя не молиться, местных властей не уважать, общую присягу считать еретической и антихристовой, воинской службы не терпеть, побег из оной дозволять»5. Часть феодосиевской секты приняла это учение, часть начала с ним бороться, но поддержка новой секты со стороны некоторых богатых и соответственно влиятельных феодосиевцев достаточно обеспечила успех распространения нового заблуждения (в частности, большие средства сектантов-богачей повлияли на попустительское отношение к новой секте местной полиции — «из единой корысти»6). Комитет отметил, что неудивителен сам факт появления нового заблуждения именно в среде феодосиевского согласия, известного своими антигосударственными взглядами. Как об общеизвестных эпизодах недавней русской истории члены комитета говорят о том, что зачинщиками знаменитого московского бунта 1771 г. были именно сектанты-феодосиевцы, а также что именно они в 1812 г., когда Наполеон был у Москвы, препод-
5 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 86 об.
6 Там же. Л. 373.
несли ему 10 000 рублей серебром и изъявили готовность на под-данство7.
Определив особенности этого направления беспоповщины, Секретный комитет обсудил сообразные средства ограничения вредного влияния феодосиевской секты. Принципиальное решение комитета принято в соответствии с известной установкой от государя — чтобы в России не было преследования за саму веру8. Поэтому основанием для принятия ограничительных мер против секты - в данном случае феодосиевского согласия — могли стать только антигосударственные, посягающие на законы России взгляды и действия сектантов. Отсюда следует, что и меры, прямо направленные на ограничение влияния секты, должны были приниматься только гражданские — соответственно вине.
Святитель Филарет (тогда еще архиепископ Тверской) участвовал в этом заседании комитета и опять же по просьбе князя А. Н. Голицына от 2 марта 1820 г., переданной святителю вместе с черновым вариантом февральского журнала Секретного комитета, составил записку-комментарий к этому черновому варианту. Аналогичную просьбу получил и митрополит Санкт-Петербургский Михаил (Десницкий).
В итоговом февральском журнале, утвержденном императором, было учтено письменное мнение святителя Филарета. Во-первых, по его рекомендации были выделены конкретные пункты в учении феодосиевцев, которые оформились в последнее время и сделали очевидной необходимость вмешательства государственных органов в деятельность секты. Во-вторых, была оговорена секретность и осторожность гражданских мер, чтобы не провоцировать идеологию мученичества: открытое и насильственное действие не отвра-
7 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 373 об.
8 «Общее правило, принятое Мною на заблуждение сего рода, состоит в том, чтобы, не делая насилия совести и не входя в розыскание внутреннего исповедания веры, не допускать, однако же, никаких внешних оказательств отступления от Церкви и строго воспрещать всякие в сем соблазны не в виде ереси, но как нарушение общего благочиния и порядка» (из письма императора Александра I тамбовскому губернатору в связи с распространением ереси духоборов; цит. по: Обзор мероприятий Министерства внутренних дел по расколу с 1802 по 1881 год. СПб., 1903. С. 45).
тило бы раскольников от их веры, но только укоренило в ней, так как было бы принято как «страдальчество». (Сказанное о гражданских мерах не исключало необходимости для духовного начальства использовать доступные ему средства убеждения, наставления и просвещения для борьбы с сектантством. Но его действия также, по мнению комитета, должны были иметь скрытый характер, так как в случае явного соучастия Церкви в этом деле «отпадшие от Церкви, в ослеплении своем, не увидят в таковых действиях желания их истинного блага, но скорее устрашательство гонения себе от того»9.) В-третьих, в соответствии с желанием святителя был уточнен второй пункт в перечне необходимых мер. В этом разделе речь идет о конкретных действиях полиции: а) наблюдении, чтобы у лиц, живущих в богадельнях, были «узаконенные паспорта, определенный род жизни, честное ремесло и постоянное занятие делом своим»10 и чтобы больные по излечении отправлялись в свое место, если по роду ремесла или звания не принадлежат богаделенному дому; б) взятии под стражу лиц, живущих с ложными паспортами или разнообразными видами и без дела, «для отыскания, кому и куда принадлежат»11 и для отсылки в свое место — как мужчины, так и женщины, особенно молодые; в) строгом наблюдении за богаделенными домами, чтобы они исполняли обязанности, положенные для подобных учреждений «по объявлению о прибылых и убылых», о видах их, занятии, времени пребывания и проч.; открытие последствий незаконного рождения детей — например, подкидывание их или убийство — с отысканием виновных и последующим наказанием по закону12. Заканчивается этот пункт парафразом слов святителя Филарета: «Сие надлежит быть приводимо в исполнение с точностию, но постепенно; неослабно, но не слишком круто, дабы, с одной стороны, не было потворства развратителям и развращенным, а с другой, не произвести какого волнения между ними»13. Комитет отметил, что раскольникам невозможно будет жаловаться на эти действия и требования, так как они действуют во всем Санкт-
9 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 89.
10 Там же. Л. 89 об.
11 Там же.
12 Там же. Л. 90.
13 Там же. 90—90 об.
Петербурге и всегда можно сослаться на то, что полиции поставлено на вид высшим начальством «усугубить деятельность и исправность по всем частям города»14, то есть отследить общее исполнение законов, а не преследовать именно сектантов.
11 апреля того же 1820 г. вышло утвержденное императором распоряжение, сообщенное через МВД 28 губернаторам (в том числе Московской, Архангельской, Владимирской, Саратовской, Симбирской и ряда других губерний), об «усилении надзора за раскольниками феодосиевского (беспоповщина) согласия», в котором по пунктам начальникам губерний дано руководство к действию. Это руководство составлено на базе журнала Секретного комитета от 26 февраля 1820 г. и содержит восемь пунктов, призывающих гражданское правительство обращать внимание «на все то, что в действиях раскольников феодосиевской секты заключаться может противозаконного», и понуждать местную полицию иметь за всем этим «неослабное наблюдение» (здесь отмечено все, о чем говорит журнал Секретного комитета: в правилах выделены лица, живущие в домах кладбищенских раскольнических обществ без паспортов и постоянного занятия; женщины, особенно молодые, живущие в богаделенных домах также «без дела и письменных видов»; указаны уголовные последствия незаконного рождения детей, правила для руководителей раскольнических домов и т. д.)15.
На том же февральском заседании Секретного комитета был рассмотрен еще один вопрос, с которым связано появление — правда, спустя два месяца после заседания — другой записки святителя Филарета, датированной 17 апреля 1820 г. В феврале члены Секретного комитета обсуждали ситуацию, сложившуюся на раскольническом Волковом кладбище в Санкт-Петербурге: в результате расследования МВД, предпринятого еще в 1819 г., выяснилось, что лифлянд-ское губернское правление через секретного титулярного советника этого правления Чернявского (о котором известно, что он ранее, в бытность инспектором уездного училища в Митаве, был уличен в утрате казенных средств16) выдавало фальшивые и бессрочные па-
14 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 90 об.
15 См.: Обзор мероприятий Министерства внутренних дел по расколу с 1802 по 1881 год. СПб., 1903. С. 58—59.
16 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 107.
спорта беспоповцам Волкового кладбища и другим раскольникам, так что уже не только в Петербурге, но и в Москве на Преображенском кладбище появились носители поддельных паспортов17.
В бумагах комитета записка святителя Филарета приведена вместе с ответами митрополита Михаила (Десницкого) и кн. А. Н. Голицына от 19 апреля. Не сохранена в архиве бумага-запрос, на которую отвечают эти записки, но, поскольку круг участников комитета узок, есть основание предположить, что их мнение запросил министр внутренних дел В. П. Кочубей. Во всех записках — с разной глубиной аргументации — согласно выражено одно мнение: нельзя взыскивать штрафы с раскольников за отсутствие настоящего паспорта, поскольку причины этого не только в ложных мнениях и упорстве раскольников, но и в допущенном снисхождении правительства — прежде всего через конкретного недобросовестного чиновника18. Окончательное решение в отношении того, что делать с раскольниками, имеющими поддельные паспорта, было принято на заседании Секретного комитета 27 мая 1820 г.: по предварительному согласованию члены комитета решили оставить беспаспортных раскольников без наказания, провести дальнейшее исследование конкретного дела титулярного советника Чернявского и перестать «принимать в уважение» бессрочные паспорта во всех богаделенных домах19.
Следующие две публикуемые записки святителя связаны с заседанием Секретного комитета 17 марта 1820 г., посвященным обсуждению средств к удержанию распространения ересей и расколов. На этом заседании был сделан доклад министра внутренних дел гр. В. П. Кочубея об отличии раскола в России от религиозных расколов в Европе; исходная мысль министра — что у нас раскол происходит от невежества, а поддерживается страхом, происходящим от притеснений православных со стороны раскольников20.
Ключевые идеи выступления министра пересекаются с запиской святителя Филарета «О средствах против ересей и расколов»,
17 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 373 об.
18 Там же. Л. 418 (записка митрополита Михаила), 419 (записка кн. А. Н. Голицына).
19 Там же. Л. 107 об.
20 Там же. Л. 96 об.
зачитанной на том же заседании комитета. Этот текст был написан святителем, возможно по собственной инициативе, еще до образования первого Секретного комитета о раскольниках, предположительно в январе 1820 г. После предварительного обсуждения и согласования текста с Михаилом, митрополитом Санкт-Петербургским, 31 января того же года митрополит Михаил с сопроводительной запиской отправляет это рассуждение святителя Филарета кн. А. Н. Голицыну, а тот в свою очередь в марте 1820 г. предлагает документ на рассмотрение другим членам созданного к тому времени Секретного комитета. По мнению гр. В. П. Кочубея, изложенные в записке святителя основания пригодны к руководству правительству и требуют лишь некоторых уточнений по части гражданских выборов21, что и было комитетом выполнено.
Текст «О средствах против ересей и расколов» состоит из двух частей. В первой части сформулирован и аргументирован принцип ограниченной терпимости в отношении раскола. Святитель Филарет объясняет, почему государство не может позволить себе быть равнодушным в вопросах веры и применять ко всем религиозным конфессиям неограниченную терпимость. Одна из причин — наличие антигосударственных элементов в учении отдельных религиозных направлений и групп, что с необходимостью требует дифференцированного подхода со стороны правительства: «Где менее нарушается благоустройство государственное, там более места терпимости. Где более нарушается благоустройство государственное, там менее места терпимости. Где проповедуется учение, ниспровергающее основание общественного благоустройства, там нет места терпимости. Ибо терпеть в составе тела член заразный и заражающий смертоносной болезнью значит нарушать священную обязанность сохранения собственной жизни»22.
Во второй части документа — она занимает значительный объем мнения — приведены правила по ограничению избрания раскольников на общественные должности. Часть правил взята из Духовного регламента и правительственных распоряжений правления императоров Павла I и Александра I (в этих случаях святитель дает
21 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 97 об.
22 Там же. Л. 404 об.
ссылки на источник), часть правил святитель предлагает от себя, но в духе существующих узаконений. Впрочем, цель святителя не в том только, чтобы собрать эти правила и наглядно показать, что уже многое сделано для ограничения раскола и правильно обозначены принципы борьбы с ним, но и в том, чтобы привлечь внимание к неэффективности, бездейственности этих правил, чему причину он видит в непоследовательности их исполнения. Это одна из проблем, к которой и сам святитель, и Секретный комитет будет впоследствии не раз (на протяжении следующих десятилетий) возвращаться: принятые правила могут иметь силу только при условии «точного действования по оным»23.
Представленный епископами — участниками Секретного комитета текст стал основой для итогового решения мартовского заседания комитета. Главным началом в рассуждении комитет признал то, что «терпимость ересей и расколов должна быть ограничена, смотря по большей или меньшей степени вредных от них последствий для спокойства и благоустройства государства»24. Исходя из этого были приняты правила, во многом дублирующие правила из записки святителя Филарета. Через два месяца после этого заседания комитета, а именно 27 мая 1820 г., были высочайше утверждены новые правила, касающиеся выбора раскольников на общественные должности.
Отметим важную точку соприкосновения представленных комитету в марте мнений — в записке святителя Филарета и в докладе В. П. Кочубея — в отношении старообрядчества: оба говорят о первоочередности борьбы с невежеством как одной из опор раскола. Святитель Филарет касается темы просвещения в двух последних пунктах записки, когда рекомендует направлять образованных священников под благовидным предлогом в места, зараженные расколом, а также постараться через обучение детей исправить ве-роучительные и мировоззренческие заблуждения раскольников25. Министр развивает эту мысль и делает акцент на совершенствовании системы образования духовенства. По его словам, правительство, обратив внимание на эту сферу церковной жизни, кроме до-
23 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 405.
24 Там же. Л. 101 об.
25 Там же. Л. 407.
стойных священников получит и другую пользу: учение и добрые примеры духовенства укоренят людей в вере и остановят распространение раскола. Но на это потребуется значительное время, так как «нужное и прочное обучение духовенства, как единое полезное, не может быть скоро приобретено»26. Поскольку в это же время раскольнические лжеучителя с успехом будут, как и прежде, быстро распространять свои учения, нужно активно использовать второе средство, способное остановить вред, — «приличное образование юношества в простом народе»27, чтобы воспитать осмотрительность «против лживых внушений»28. Для этого необходимо учреждение сельских училищ, и здесь важно действовать хорошим примером и в духе кроткой снисходительности: утверждать училища сперва в коренных имениях, а потом уже внушением и наградами поощрять дворянство к устройству таких же в своих имениях29. Свидетельством согласия других участников Секретного комитета с предложениями министра внутренних дел было постановление предложить к учреждению сельские училища, о которых говорил министр, а также начать готовить учителей в семинариях и «употреблять в сию должность как из причта церковного, так и из самого духовенства», а для учреждения училищ в губерниях составить попечительные комитеты (с подчинением кн. А. Н. Голицыну как министру духовных дел и народного просвещения) из епархиальных архиереев, гражданских губернаторов, губернских предводителей дворянства и вице-губернаторов30.
С этим же заседанием Секретного комитета 17 марта связано появление еще одной записки святителя от 9 мая 1820 г., которая представляет собой редактуру решений комитета по разным вопросам. В первой части записки святитель Филарет касается того пункта обсуждения, где рассматривался доклад гр. В. П. Кочубея, акцентировавшего проблему образования. Святитель Филарет предлагает уточнить формулировку, касающуюся подготовки учителей: фраза «употреблять в сию должность как из причта церковного, так и
26 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 97 об.
27 Там же. Л. 98.
28 Там же.
29 Он же. Л. 98 об.
30 Он же. Л. 100 об.
из самого духовенства» неправильна, так как понятие «причт» уже включает в себя духовенство, поэтому корректно говорить о духовенстве и детях причта31.
Во второй части записки святитель обращает внимание на то, что внесенное комитетом дополнение в правила о выборах раскольников: «В тех местах, где при выборах можно обойтись без раскольников, не допускать их совсем к оным; а где без них обойтись нельзя, то о сем представлять особо»32 — требует отказа от целого ряда ранее составленных в проекте пунктов под номерами 3—733; это дополнительное правило имеет общий и принципиальный характер, с которым частные правила под указанными номерами вступают в противоречие. Поэтому святитель предлагает оставить только это дополнение, а указанные пункты убрать совсем, что и было сделано в новой редакции журнала заседания.
Все публикуемые бумаги из фонда Секретного комитета по делам о раскольниках (ф. 1473) РГИА являются подлинниками и публикуются в современной орфографии и пунктуации, с сохранением, где это возможно, стилистических и орфографических особенностей авторского текста. Текстовые выделения (подчеркивания) взяты из оригинального текста. Название всем запискам, кроме 3-й, присвоено при публикации.
1. Записка архиепископа Филарета Тверского (март 1820 г.)
Не бесполезно было бы в изложении учения беспоповщины отдельно поставить те пункты, которые отличаются нововведениями?
31 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 100 об.
32 Там же. Л. 103 об.
33 «...3. Раскольникам не должно поручать начальственных должностей. Пользуясь властью, они, как известно, начинают притеснять малоимущих православных и привлекать их в свое заблуждение. 4. Раскольников-поповцев не допускать только в первоначальствующие, а на второстепенные должности допускать, но следить, чтобы число раскольников не превысило число православных. 5. Из тех беспоповцев, которые молятся за царя и принимают брак, допускать на вторые должности только по нужде. 6. Не молящихся за царя, не приемлющих брака скопцов не допускать ни в какие начальственные должности. 7. В обществах, состоящих только из раскольников, выбрать начальствующих только из поповщины» (РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 102).
Из сего яснее видно было бы, почему сильнейшее действие правительства должно быть направлено на сих последних.
Надзор полиции за собраниями раскольников, по моему мнению, должен быть секретный, по возможности скрываемый от их примечания.
Под числом 2 между предметами надзора полиции нужно, по моему мнению, упомянуть о незаконных рождениях женщин, принимающих на себя вид девственной жизни. Сие подлежит действию правительства как безначалие и должно быть выводимо наружу, дабы раскол не прельщал мнимою святостию, а ведом был в своей истинной срамоте.
Не бесполезно также, по моему мнению заметить, чтобы постановление под числом 2 приводимо было бы в исполнение с точ-ностию постепенно и неослабно, впрочем не было бы то и круто, с одной стороны, без потворства к развратным и развратителям, с другой — и предосторожностью против всеобщего волнения.
Филарет А. Тверской
Примерная дата: начало марта 1820 г.
РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 367-367об.
2. Записка архиепископа Филарета Тверского (17 апреля 1820 г.)
На мнение о сложении взысканий за беспаспортных раскольников согласен. Правосудие и человеколюбие, оба вместе, обязывают Правительство не попускать злоупотреблений; и оба вместе не благоприятствуют строгому взысканию с частных людей за такие злоупотребления, которые попустило правительство.
Апрель 17 1820
РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 416.
3. Записка архиепископа Филарета Тверского «О средствах против ересей и расколов со стороны правительства» (ориентировочно январь 1820 г.)
Ереси и расколы рассматривать можно в двух отношениях: во-первых, как нарушение мира и единства церковного;
во-вторых, как нарушение спокойствия и благоустройства государственного.
Если бы первое не влекло за собой второго и если бы Государство могло быть равнодушно к вере, не подвергаясь вредным от того последствиям, то можно было бы оставить ереси и расколы в неограниченной терпимости. Но как нарушение мира и единства церковного более или менее сопровождается нарушением спокойствия и благоустройства государственного и как равнодушием в вере государство разрушило бы собственное свое основание, то из сего следует, что терпимость ересей и расколов должна быть более или менее ограничена.
Где менее нарушается благоустройство государственное, там более места терпимости.
Где более нарушается благоустройство государственное, там менее места терпимости.
Где проповедуется учение, ниспровергающее основание общественного благоустройства, там нет места терпимости. Ибо терпеть в составе тела член заразный и заражающий смертоносной болезнью значит нарушать священную обязанность сохранения собственной жизни.
Но и в сем случае заражающее должно быть различаемо от болящего, и только первое отсекаемо, а последнее терпимо и врачуемо. То есть: терпимость прекращаема быть должна только в отношении к распространителям пагубного учения, а в отношении к обольщенным ими должна продолжаться, с соответственными особенным обстоятельствам ограничениями.
В применении сих общих начал к разным родам людей и сект, отпадших и отпадающих от Православия в России, и к состоянию их в настоящее время, происходят следующие правила, которых достоинство соответствует достоинству вышеизложенных начал, которые большею частью существуют уже в Российских узаконениях и которые для достижения общеконечной цели требуют наиболее точного действования по оным.
1. Терпимостью в высшей степени могут пользоваться раскольники, приемлющие священство. Ибо их учением не нарушаются коренные правила общежития.
2. Но терпимость не должна быть превращаема в покровительство и в господство секты.
3. Посему раскольнические священники, монахи и наставники ничуть не должны являться вновь, кроме тех мест, где существование их издавна известно Правительству официально (см. Указ. 3 июля, 1803). Ибо вольность, с которою они являются нередко, где ни захотят, без всякого позволения и письменных видов, есть такое преимущество раскола, каким никто не пользуется ни по праву Православия, ни по праву гражданства; и следственно, предоставить расколу сию вольность значило бы покровительствовать и поощрять оный. Известно, что в надежде на сии вольности, недостойные из священников православной Церкви, когда подвергаются суду, покушаются бежать в раскол, чрез что получают и ненаказан-ность, и состояние вольготнейшее первого.
4. Раскольникам не должно поручать начальственных должностей (см. Дух. Регл. о мирс. особ. Пункт 6. Указ. 4 июля, 1724). Ибо известно из опыта, что они, пользуясь властию, притесняют маломощных из православных и привлекают в свое заблуждение. Впрочем, в приложении сего правила небесполезно соблюдать следующую постепенность:
A) Из раскольников, приемлющих священство, не допускать токмо в первенствующие, например, в головы по городам и селениям; а во вторичные должности допускать так, чтобы число раскольников не превышало число принадлежащих к православной церкви.
Б) Из беспоповщины, тех, которые молятся за царя и принимают брак, допускать во вторичные должности токмо по нужде.
B) Не молящихся за царя, не приемлющих брака, скопцов не допускать ни в какие начальственные должности.
Г) Если есть общества, состоящие из одних раскольников, в таковых первоначальствующего выбирать из поповщины, преимущественно пред другими сектами.
5. Раскольнических священников и лжеучителей, замеченных в совращении православных, неопустительно предавать должно суду, как нарушителей прав Господствующего вероисповедания и спокойствия в Государстве (см. Высоч. Рескр. 21 февр., 1803, пункт 2).
6. Лжеучителей, которые учат не молиться за царя и отвергать брак и деторождение, как язву государства, должно отсекать от со-
общества с людьми, которых они совратить могут, и от тех, которые уже приняли их учение.
7. Также должно поступать со скопителями и с женщинами, которые в обществе скопцов представляют Богородицу.
8. Совращенных лжеучителями поручать духовным лицам увещевать (см. циркуляр 5 апр., 1801. Указ Синод. 22 мар., 1800).
9. Впрочем, совращенные и необращающиеся могут пользоваться терпимостью, если сами не делаются лжеучителями и не замечаются в совращении других.
10. Вновь вводимые раскольниками молитвенные домы и места общественных собраний подлежат уничтожению. Ибо без сей меры нельзя прекратить производимого оными соблазна; и весьма справедливо не оставлять раскольникам такого права, которым никто из православных не пользуется, то есть чтобы строить молитвенный дом, кто, где, когда захочет.
11. Места собраний скопческих вообще подлежат закрытию. Ибо если другим сектам запрещено внешнее оказательство отступления от Церкви (см. Высоч. Рескр. 21 февр., 1803), то сие более прочих заслуживает сие запрещение во всей его силе.
12. Не должно позволять раскольникам никаких публичных процессий. Ибо на сие все смотрят как на победу и торжество раскола.
13. Поелику общее правило у раскольников — убегать разговоров о вере с православными, а наипаче с духовенством, то для распространения между благонамеренными из них познания истины не бесполезно было бы, смотря по обстоятельствам, посылать в некоторые места способных и усердных из духовенства и монашества, на иждивении правительства, прикрывая цель их посольства каким-либо посторонним видом.
14. Поелику одна из опор раскола есть невежество, то полезно было бы употребить приличные средства к распространению между раскольниками познаний чрез обучение детей.
РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 404-407.
4. Ответ-заметка архиепископа Филарета Тверского на сопроводительную записку министра внутренних дел к пересланному святителю журналу Секретного комитета для ознакомления (9 мая 1820 г.)
К резолюции статьи 1 под числом 2 нужно, по моему мнению, поправить следующее слово: как из причта церковного, так и из самого духовенства. Причт не противополагается духовенству и не отделяется от него. По моему мнению, надобно начать: как из детей причта церковного, так и из самого духовенства.
Последнее правило последней статьи, кажется, не есть присовокупление, но отмена правил 3, 4, 5, 6, 7. Мне помнится, что оно в такой силе и принято. Посему надобно сии правила совсем исключить, а на место их поставить последнее. До разрешения сего другими я не решился и подписать журнал.
РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 420.
5. Письмо архиепископа Московского Филарета князю А. Н. Голицыну (31 марта 1823 г.)
Сиятельнейший князь, милостивый Государь!
При сем представляю Вашему Сиятельству известные таблицы и сделанные на них краткие примечания.
Ранее сего не мог я исполнить, проводя с прошедшей пятницы доныне все дни в изнеможении, со дня на день большем. По той же причине примечания на книги еще не окончены, и книги остаются у меня.
С глубоким почтением и преданностию имею честь быть Вашего сиятельства Милостивого Государя покорнейший слуга и богомолец
Филарет Архиепископ Московский
Марта 31 1823
РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 691.
К письму присоединены сделанные святителем Филаретом «Некоторые примечания к таблице раскольников». Начинаются при-
мечания словами: «Первая из сих таблиц, означенная на обороте буквою А, представляет (сколько можно сообразить обычные понятия сочинителя) мирскую жизнь и греховное состояние.» (РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 692-694об.).
6. Письмо архиепископа Московского Филарета
к князю А. Н. Голицыну (1 апреля 1823 года) с приложением замечаний на книги раскольников
Сиятельнейший князь! Милостивый Государь!
Известные две книги и тетрадь при сем Вашему Сиятельству имею честь представить, вслед за таблицами, также с краткими примечаниями. Из сих примечаний изволите усмотреть, что догадки, сделанные мною в примечании на таблицы, совершенно подтверждаются книгами. Сочинитель воображает, что мы, православные, палим пушками в истинное христианство, и из жерла их вместо ядер вылетают слова: Иисус несть Христос. Он признает нас почитателями иного Бога и последователями Антихриста. Стоит рассудить то, какого уважения и верности ожидать может правительство от людей, которые почитают оное антихристовым царством.
Простите, что примечания представляю недовольно четко написанные. Не решился употребить чужую руку.
Имею долг быть с глубочайшим почтением и преданностью
Вашего Сиятельства
Милостивого государя
покорнейший слуга и богомолец
Филарет Архиепископ Московский
Апрель 1. 1823 РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 699-699 об.
Далее на трех листах приведены к этим книгам примечания святителя Филарета, начинающиеся словами «В книгах раскольника...» (РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 1. Л. 700-701).
