CC BY
161Г. В. Бежанидзе
Обер-прокурор Святейшего Синода А. П. Толстой и святитель Филарет (Дроздов)
Личность и деятельность графа Александра Петровича Толстого мало привлекали внимание исследователей церковной истории. Как пишет И. К. Смолич, об обер-прокуроре Толстом «историку сказать в сущности нечего»'. Работы современных историков в большинстве своем, но сути, мало что добавляют к этому неутешительному выводу. Так, по словам С. В. Римского, «граф не только мало прислушивался к мнению духовенства, но даже в делах первостепенной важности открыто поступал по-своему»1'. Санкт-Петербургский историк С. И. Алексеева более осторожно характеризует деятельность А. П. Толстого па посту обер-прокурора. Так, она отмечает, что, хотя в его обер-прокурорство члены Синода и пытались добиться большей самостоятельности (здесь она согласна с американским исследователем Грегори Фризом'), заслуги A. II. Толстого в этом процессе «преувеличивать пе стоит»4.
Такая неоднозначная оценка деятельности А. П. Толстого вызвана, на мой взгляд, тем, что, с одной стороны, благочестие и преданность Церкви графа /V II. Толстого не вызывают у С. И. Алексеевой сомнений (она характеризует А. П. Толстого, ссылаясь на свидетельства современников, как человека верующего, набожного, «оптинского православия»), с другой стороны,
1 Смолич И. К. История Русской Иертши. 1700-1917. M., 199fi. Т. 1.161.
2 Риме,кий С. В. Российская Церковь в пттоху Великих реформ. \1„ 1999.
С. S3.
3 Однако Грегори Фриз пишет не об иллюзорном (по мнению С. 14. Алексеевой), а о реальном росте авторитета синодального присутствия к 00-м годам ХТХ в. (см.: Freeze G. L. The Parish Clergy in Nineteenth-Century Russia: Crisis. Reform, Conn ter-Reform. Princeton, 1983. P. 195-200).
4 Алексеева С. И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений Российской Империи (1850-190-1 гг.). СПб.. 2003. С. 32.
не решаясь отойти от сложившегося стереотипа негативной оценки обор-прокуратуры вообще, Алексеева почти вынуждена в целом негативно оценивать его деятельность5.
Впрочем, уже появились работы, в которых оценка личности А. П. Толстого и его деятельности на посту обер-прокурора подвергается значительной корректировке. Гак, Л. Г. Фирсов в кандидатской диссертации, посвященной финансово-бюджетной политике российского правительства по отношению к положению церковных средств относительно государственной собственности, убедительно обосновал активное участие Л. 11. Толстого в обсуждении вопроса о подчинении церковных средств государственному контролю и использовании их в государственном бюджете. В своей деятельности А. П. Толстой, доказывает исследователь, руководствовался советами святителя Филарета и использовал «свои полномочия для защиты прерогатив Церкви». Такая позиция обер-прокурора графа Л. 11. Толстого,заключает Л. Г. Фирсов, вынудила правительство учитывать интересы Церкви6.
1
Л. 11. Толстой родился в сановной дворянской семье в 1801 г. Его отец Петр Александрович Толстой, полный генерал с 1814 г., участник многих военных кампаний. В 1823 г. он стал членом Государственного совета, а в 1827 г. председателем департамента военных дел Государственного совета, но в политической жизни активно не участвовал. Модест Андреевич Корф, будучи с 1834 г. государственным секретарем Государственного совета, общался с П. А. Толстым по текущим вопросам и характеризует его как человека совершенно безразличного к бюрократическим делам. Отмечая «некоторую остроту ума» П. А. Толстого, барон Корф поражается его «неописуемым равнодушием» ко всем служебным делам7.
Александр Петрович Толстой вначале пошел по стопам отца и рано поступил па военную службу. Однако, не достигши тридцати
5 См.: Алексеева С. И. Указ. гоч. С. 32-31
е См.: Фирсов А. Г. Церкопные финансы и бюджетная политика Российского пратштельстпа эпохи «великих реформ»: Дисс. на соискание степени канд. ист. паук. М.. 1997. С. 170.
7 См.: Корф М. ,4. Записки. М, 2003. С. 2М-265.
лет, вышел в отставку и с 1830 г. стал служить по ведомству МИДа. Год был первым секретарем миссии в Греции, затем шесть лет служил директором хозяйственного департамента МВД. А. П. Толстой последовательно занимал посты Тверского гражданского и Одесского военного губернатора, будучи генерал-майором и действительным тайным советником. В 1840 г. Л. II. Толстой вышел в отставку и затем, лишь после кончины Николая I, принял должность начальника I Нижегородского ополчения, видимо, из патри-отическ IIX соображе н и й.
11о своим политическим взглядам Л. 11. Толстой был консерватором, убежденным в том, что только единство с Церковью способно сохранить государственность России.
По свидетельству Т. И. Филиппова,в юности А. П. Толстойот-личался плотской невоздержанностью и склонностью к властолюбию, однако ко времени вступления в должность обер-прокурора сумел победить эти страсти8.
Дом Толстого благодаря его набожной супруге, Анне Георгиевне Толстой, был известен в столице. Современники в своих воспоминаниях называют А. П. Толстого святым человеком, особенно их поражала ревность графа в соблюдении постов, благоговение к святыне и совершенная чистота в брачной жизни. Великим постом граф не употреблял даже растительного масла, жил в браке без супружеского общения не по своей воле, по по просьбе своей благочестивой супруги, и тайно носил вериги9. Возможно столь строгое воздержание А. П. Толстого обусловлено влиянием его духовника Ржевского протоиерея Матфея Константиновского.
В историографии А. П. Толстой получил наименование «оп-тинского» обер-прокурора, благодаря меткой характеристике Н. П. Гилярова-Платонова10. Лестно отзывались о Толстом известные публицисты Т. И. Филлипов, И. В. Киреевский, М. П. Погодин. Однако лучше всего характеризуют церковность А. П. Тол-
8 ГАРФ. Ф. 1099. Отт. I. Д. 98. Л. 7.
6 См.: Смирнова-Россет А. О. Дневник. Воспоминания. М.. 1989. С. 22-1; Филиппов Т, И. Воспоминания о графе Александре Петровиче Толстом // Гражданин. 1871 V 1 С. 112; Ше.щюк Б. И. Материалы для биографии Гоголя. М„ 1897. Т. 1С. 109.
1,1 См.: Материалы для биографии Н. П. Гил яров»-Платонова // Русское обозрение. 189Г>.№ 12. С. 997.
стого его собственные слова из письма к святителю Филарету: «Мир нападает на ненавистную для него церковь, и в сем нападении лукаво пользуется пороками духовенства. Не отвергая, что духовенство... действительно порочно, я все же становлюсь на его сторону, на которой с Божией помощью надеюсь пребывать во все время моей службы. 11оступаю же так по тому убеждению, что пороки духовенства суть пороки человеческие... а грех мира есть грех сатанинский, вражда на священный сан и на саму церковь Божию»".
2
11азначение Л. II. Толстого на пост обер-прокурора Святейшего Синода состоялось в сентябре 1856 г. С этого времени между ним и митрополитом Филаретом начинается частый обмен мнениями в письмах.
Такая интенсивная переписка обусловлена тем, что А. П. Толстой сознавал свою недостаточную подготовленность к занимаемой должности обер-прокурора и возлагал упование на митрополита Филарета. Обер-прокурор и митрополит Филарет не удовлетворялись перепиской и при случае дополняли ее личными встречами. «Во время моего пребывания в Москве, писал А. П. Толстой к святителю, - Ваше Высокопреосвященство так благодушно и назидательно разрешали все мои сомнения и вопросы, что с тех пор еше более прежнего во всех встречающихся для меня затруднениях мысль моя обращается к Вам»12.
А таких дел было немало, ибо круг обязанностей обер-прокурора к середине XIX века весьма расширился.
К началу 60-х гг. статус обер-прокурора в бюрократической системе императорской России был достаточно неопределенный. Должность обер-прокурора Синода была учреждена Петром I как контролирующий орган с инструкцией, подобной инструкции генерал-прокурора Сената. Но если должность генерал-прокурора исправляли влиятельные сановники, то обер-прокурорами становились, как правило, малозначимые при Дворе люди.
11 Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. СПб.. 1900. С. 426—'i27.
12 Толстой - святителю Филарету. 30 ноября 1857 // Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. СПб., 1900. С. 397.
Когда петровские коллегии были заменены министерствами. статус обер-прокурора возрос за счет получения им наравне с министрами права всеподданнейшего доклада. С 1835 г. обер-прокурор стал приглашаться на заседания Государственного совета и Комитета министров «по делам ведомства Святейшего Синода, Комиссии духовных училищ и Отделения духовных дел греко-российского исповедания»13.
Предшественник Л. М. Толстого на посту обер-прокурора граф Н. А. Протасов много потрудился для того, чтобы поднять статус своей должности. Вскоре после вступления в должность Н. А. Протасову удалось преобразовать обер-прокурорскую часть по министерским принципам и к 1839 г. встать во главе нескольких бюрократических структур. В результате положение обер-прокурора существенно изменилось: он стал осуществлять общее руководство делами, а также сноситься с императором и государственными учреждениями. Собственно делопроизводством теперь занимался директор канцелярии обер-прокурора14.
Таким образом, обер-прокурор сделался влиятельным должностным лицом, через которого Церковь могла реально влиять па обсуждение перковно-государственных вопросов в государственных органах власти. По своей инструкции обер-прокурор лицо лишь надзирающее. «По этой причине, - писал святитель Игнатий (Бряпчанипов), всякий обер-прокурор по необходимости усиливается выйти из положения, в которое ставит его первоначальное учреждение, как из положения фальшивою, стесняющего требования его деятельности в величайший вред делу Церкви». Когда граф Н. А. Протасов стал равен по своему положению высшим государственным сановникам, продолжает владыка Игнатий, тогда он стал весьма полезным человеком для Церкви в материальном отношении, ревностным ее защитником, более сильным, чем Синод. «Тогда граф Протасов примирился с теми личностями из духовенства, с которыми в начале своего подвига был в неприязненных отношениях»10.
13 Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2. СПб.. 185в. Т. 10. №8001, 8007.
14 См.: Коиаакпв К). Е. Государство и Прапослав!гая Церковь п России: лволтоция отношений в первой половине ХТХ века. С По., 2005. С. 3-1 Г>-.-Ж».
15 Пит. по: Соколов Л. Епископ Игнатий (Брянчанипоп). Его жизнь и морально-аскетические творения. Киев. 1915. Т. 2. Приложения. С. С>7-С>9.
Однако возвышение графа Н. А. Протасова не устранило неопределенности юридического положения обор-прокуратуры, а также обусловило ряд проблем, которые возникли во взаимоотношениях обер-прокурора и синодального присутствия. Дело в том, что с ростом числа чиновников в канцеляриях стало возможным обрабатывать большее число дел, однако до слушания в синодальном присутствии доходили далеко не все из них. По большинству маловажных дел, которыми был перегружен Синод вследствие чрезмерной централизации, журналы и протоколы без предварительного обсуждения в синодальном присутствии заранее составлялись в канцеляриях, а синодальные члены только подписывали их. Такая практика, по существу, была вынужденной, ибо в Синоде просто не хватало времени на заслушивание всех дел. 11онятно, что при такой системе делопроизводства роль канцелярий в решении дел значительно возросла. Кроме того, обер-прокурор в стремлении оптимизировать деятельность своего ведомства зачастую выходил за пределы своей компетенции и, по сути, решат некоторые вопросы в обход Синода. I lo которые синодальные решения обер-прокурор оставлял без дальнейшего законною движения"1.
Такой произвол обер-прокурора вызывал недовольство в церковной среде, но вследствие того, что деятельность Н. А. Протасова вполне удовлетворяла Государя17, а между синодальными членами не было единства, его положение оставалось довольно прочным. Однако новый статус обер-прокурора, как было уже замечено выше, не был юридически оформлен и, следовательно, казался временным, связанным лишь с личным влиянием графа Н. А. Протасова. Поэтому, когда стало известно о назначении обер-прокурором графа А. П. Толстого, в церковной среде возникли
16 - При Синоде. - отмечал святитель Филарет (Дроздов), - с некоторого времени возгосподствовал произвол обер-прокурора, по которому oír решения Синода останавливает, на окольно времени хочет, или и совсем оставляет без действия» (Письма митрополита Московского Филарета к А. Н. Муравьеву. Киев, 1869. С. 511).
17 «Император Николай Павлович обратился как-то к теетто графа Протасова кпязто Дмитрию Владимировичу Голицыну с вопросом: "Что ж ты меня не благодаришь, какое место я дал твоему зятю". Князь молча поклонился. "Эх, Голицын и ты тоже не понимаешь меня, ведь церковью-то буду править я сам"» (Русский Архив. 1908. Ч. 1. С. 250).
ожидания скорых перемен во взаимоотношениях обер-прокурора и Синода. Одни, подобно А. II. Муравьеву, предлагали вернуть обер-прокурора в первоначальное положение канцелярского чиновника. Другие желали, чтобы новый обер-прокурор действовал в Синоде подобно Н. А. Протасову, но уже «во благо Церкви»18 Сам граф Л. II. Толстой, сознавая, что его предшественник злоупотреблял обер-прокурорскими полномочиями в своих взаимоотношениях с Синодом, вступил в должность обер-прокурора с твердым намерением «ввести это звание в свойственные ему пределы и установить между ним п между собственно церковной властью те естественные отношения, которые указываются для них самым характером призвания иерархии и, наблюдающего за их действиями, с государственной точки зрения, лица»19. Однако первое же дело, с которым столкнулся новый обер-прокурор по вступлению в должность, показало, что проблема взаимоотношения обер-прокурора и синодальных членов гораздо сложнее, чем полагал А. П. Толстой.
Но время коронационных торжеств летом 1856 года, когда Святейший Синод проводил свои заседания в Москве-"1, святитель Филарет (Дроздов) предложил вернуться к вопросу о переводе Священного Писания. После предварительных совещаний 10 сентября 1856 года состоялось посвященное этому вопросу синодальное заседание, которое приняло единогласное решение о необходимости перевода. Составление проекта синодального
1в Осуждая синодальное решение о переводе Священного Писания па русский язык, святитель Филарет (Амфитеатров) замечал, вспоминая графа Н. А. Протасова: «Не умри бьт oit, тогда бьт небось и дело о переводе не возникло бьт и во всяком случае не подняли бьт его па все паруса с такою ревностно и рьяностью как теперь... мне жалко и графа А. П. Толстого, что ему на первых же самых порах пришлось встретить такое возникшее дело. За его личные убеждения в этом деле я уверен и он от них никогда не отречется, о чем и писал мне как па духу, по иужньт бы здесь в своей мере и та воля, и решимость, разумеется добрая и во благо, каковы были у покойного графа Протасова» (Святитель Филарет (Амфитеатров) и его время. М, 2000. Т. 3. С. 532).
19 Филиппов Т. И. Воспоминания о графе А. П. Толстом // ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1.Д. 71 Л. I об.
20 В это время в Синоде заседало четыре митрополита, четыре архиепископа и два протопресвитера.
определения было поручено Московскому митрополиту. Однако вследствие переезда Синода обратно в Санкт-11етербург митрополит Филарет уже не мог лично присутствовать на синодальных заседаниях и отослал составленную записку 14 сентября того же года исправляющему обязанности обер-прокурора А. И. Кара-севскому для рассмотрения и утверждения в синодальном присутствии-'1. Но А. И. Карасевский из-за своей болезни, от которой вскоре скончался, не успел предложить эту записку для синодального утверждения. В это время сменился и первенствующий член Синода: место скончавшегося 17 сентября 1856 года митрополита Никанора (Клементьевского) занял митрополит Григорий (Постников).
Святитель Филарет, предвидя возможные затруднения в столь важном деле, послал проект своего определения митрополиту Григорию и также передал его при личной встрече новому обер-прокурору. Однако А. 11. Толстой, зная из личных сношений с митрополитом Филаретом (Амфитеатровым) о том, что последний не одобряет перевода Священного 11исания на русский язык, и, почитая его как мудрого пастыря, решил, прежде чем предложить проект Синоду, послать его Киевскому митрополиту. В сопроводительном письме обер-прокурор пояснял, что данный проект синодального определения составлен Московским митрополитом, а выраженное в нем мнение «принято без возражения и другими членами Святейшего Синода во время пребывания их в Москве»32. Митрополит Филарет (Дроздов) впоследствии отмечал, что обер-прокурор поступил в этом случае неправильно, потому что синодальное решение по данному делу уже состоялось и следовало предложить данный проект синодальным членам лишь для рассмотрения того, «верно ли изложено их решение, но, вместо того... решение Синода переименовано в мое мнение и отправлено митрополиту Киевскому»2,1.
Святитель Филарет (Дроздов), как кажется, слишком резко характеризует поступок обер-прокурора, ведь А. П. Толстой уведо-
21 См.: Собрание мнении и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенскою по учебным и церкоптю-государствеппым вопросам. М„ 1886. Т. 1 С. 133. (Далее - Собрание мнений).
22 ГАРФ. Ф. 1099. Оп. I. Д. 668. Л, 7 об.
25 Собрание мнений. Т. 5. Ч. I. С. 388.
мил Киевского митрополита о том, что данное мнение уже принято без возражения синодальными членами. Кроме того, сам митрополит осознавал, что лишь непосредственное обращение к Государю может остановить уже состоявшееся синодальное решение24. Святитель Филарет (Амфитеатров) убеждал обер-прокурора, прежде чем предложить его записку синодальным членам, представить ее государю, то есть поступить так, как поступил граф Н. А. Протасов в 1842 году. «Мне кажется, - писал он A. II. Толстому, - надежнее предварительно от Вашего Сиятельства буде сие возможно, предложить оное или в подлиннике или в сокращении Кто Величеству. Одно державное слово его прекратило бы дело решительно»-5. Обер-прокурор оказался в затруднительном положении. Вначале он хотел прежде доклада государю послать мнение Киевского митрополита святителю Филарету (Дроздову), для того чтобы вопрос был решен приватно, как видно из чернового варианта его письма к Московскому митрополиту2". 11о это письмо не было отправлено. А. П. Толстой, убежденный Киевским митрополитом, решил предварительно доложить государю о записке Киевского митрополита. В своем всеподданнейшем докладе, состоявшемся .'50 января 1857 г., обер-прокурор предложил рассмотреть мнение митрополита Филарета (Амфитеатрова) синодальному присутствию, предварительно сообщив его Московскому митрополиту.
Святитель Филарет впоследствии негативно оцепил это решение обер-прокурора, полагая, что А. П. Толстой, скрыв от Государя уже состоявшееся синодальное определение, представил его проект как мнение Московского митрополита. Вследствие сего «мнение достопочтенного митрополита Киевского, с указанием
24 Чистович И. А. История перевода Библии ire русский язык. М.. 1997. С. 281
25 Митрополит Филарет (Амфитеатров) - А. П. Толстому от 22 декабря 185С) года // ГАРФ. Ф 1099. Оп. 1. Л. 668. Л. 37.
26 «Получив пьпге. - писал в черновике письма к Московскому митрополиту обер-прокурор, - от Высокопреосвященного митрополита Киевского конфиденциальным образом подробное изъяснение мнения его по содержанию проекта синодального определения, долгом поставляю конфиденциальным же образом препроводить оное к Вам, Милостивый Государь и Архипастырь. и к сему присовокупить, что опо ire было еще сообщаемо никому из членов Святейшего Синода. Дело остается пока между памп» (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 668. Л. ЮобЛ 1).
еще на безымянные духовные лица, при сокрытии мнения целого Святейшего Синода, могло привлечь решительное высочайшее внимание27. Однако, явилась над сим делом рука Провидения Бо-жия, и сердце царево в руне Ьожией. Государь Император обратил дело к порядку2-, и первоначальное решение Святейшего Синода явилось вновь и вошло в силу»29. 11о в своем докладе государю обер-прокурор ясно пишет, что Московский митрополит составил «синодал ьное оп редел ение », кото рое осталос ь по ка в п роекте ли тн ь потому, что не было подписано синодальными членами30. Дело в том, что святитель Филарет свою опенку действиям Л. 11. Толстого делал на основании составленного в канцелярии обер-прокурора экстракта из дела, который прислал ему Л. 11. Лхматов. Там действительно написано, что не синодальное определение, а проект митрополита Московского был представлен императору при докладе обер-прокурора. На полях этого документа рукой святителя написано: «11еправда, митрополит Московский сделал только редакцию определения Святейшего Синода»31. Таким образом, можно считать, что критика действий обер-прокурора святителем во многом была обусловлена недостаточно точными сведениями, дошедшими до Московского митрополита.
В этом чрезвычайно сложном и запутанном деле обер-прокурор, по его словам, «не почитал себя вправе излагать собственное суждение», по полагал своей обязанностью заботиться о том, «чтоб никакое соображение не оставалось в неизвестности пред Святейшим Синодом»12. А. П. Толстой оправдывал свои действия тем обстоятельством, что при вынесении синодального решения Киевский митрополит отсутствовал и его мнение не учитывалось. Однако для святителя Филарета (Дроздова) это обстоятельство особой роли не играло. Ему было известно мнение Киевского
27 На это. соботпетшо. и рассчитывал Киевский митрополит.
26 Согласившись с предложением обер-прокурора, император также заметил: «Любопытно, что митрополит Московский скажет, прочитав примечательное письмо митрополита Киевского» (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. I. Д. 668. Л. 81)
29 Собрание мнений. СПб.. 1887, Т. 5. Ч. 1. С. 388.
30 ГАРФ. Ф. 1099. Оп. I. Д. 668. Л. 81.
51 Там же. Л. I 18об.
52 Там же. Л.-12об.
святителя 1824 года, о переводе Священного Писания, когда, по выражению Московского митрополита, «он судил о нем, смотря на самое дело, не быв подвержен влиянию тех предубеждений, которыми он объяснял тогда перемену мыслей покойного митрополита Серафима»33. Кроме того, синодальное определение уже состоялось, поэтому, как отмечал Московский святитель, если мнение Киевского митрополита будет предпочтено общему голосу Синода, то «поставлено будет вверх дном соборное управление Церковью»34.
Таким образом, при всем желании не действовать в духе своего предшественника, А. П. Толстой в этом деле превысил полномочия, остановив уже состоявшееся синодальное решение. Правда, уведомляя митрополита Филарета о повторном рассмотрении дела в Синоде, обер-прокурор не исключает вероятность собственной ошибки и извиняется за нее перед святителем35.
Итак, в деле о переводе Священного 11исания вмешательство обер-прокурора в собственно церковный вопрос было обусловлено влиянием одного из членов Синода. Л. 11. Толстой, если и имел собственные соображения по данному вопросу, пе навязывал их Синоду"'. Подобным образом граф Л. II. Толстой поступал и впоследствии. Так, он часто уступал мнению Петербургскою митрополита, хотя сам полагал противное: «Господь да спасет графа Александра Петровича, писал своему духовнику митрополит Московский. Он, уважая митрополита, уступает его мнению, когда имеет свое. Так теперь вызываются (в Синод Г. Б.) желаемые митрополитом, тогда как вместо некоторых граф предложил бы других»37.
33 Собрание мнений и отзывов... по учебным и церкоппо-государствеп 1гьтм вопросам. Т. 4. С. 251.
34 Из записок Преосвященного Леонида, архиепископа Ярославского. М.. 1907. С. 160.
35 А. П. Толстой - святителю Филарету (Дроздову) от 11 февраля 1857 года (ГАРФ. Ф. 1099. On. 1. Д. 668. Л. 47-48).
36 Обер-прокурор, писал святитель Филарет своему духовнику, кажется, тте будет настаивать па запрете перевода Писания, «только думает, что ото приведет к упадку славянского наречия и о том жалеет» (Письма ... архимандриту Антонию. Ч. \. С. 12, 57).
3' Святитель Филарет - архимандриту Антонию. 4 мая 1859 года // Письма ... архимандриту Антонию. Ч. 4. С. 180.
Такой образ действий, впрочем, не исключал инициативных предложений обер-прокурора по церковным вопросам. Уже в своем первом всеподданнейшем отчете за 1857 год Л. II Толстой представил на Высочайшее усмотрение мысль, получившую одобрение императора, о необходимости установления более тесных контактов между Восточными патриархами и Святейшим Синодом. Граф имел высокое мнение о Греческой Церкви тт полагал, что постоянные сношения с ней будут способствовать решению многих проблем церковной жизни России.
Обер-прокурор предложил Синоду послать восточным патриархам каноническое послание с кратким изложением истории раскола и предложением торжественно анафематство-вать австрийскую лжеиерархию18. Однако это предложение не нашло поддержки святителя Филарета и других членов Синода. Святитель Филарет полагал, что «при виде неустройства в греческой иерархии небезопасно было войти прямо в официальные сношения в имеющихся в виду церковных вопросах, чтобы вместо укрепления единомыслия не впасть в явное разномыслие»1". Такая позиция Синода, по свидетельству Т. И. Филиппова, который в этом вопросе был совершенно согласен с обер-прокурором, сильно огорчила А. П. Толстого10. Впрочем, разница во взглядах на состояние Греческой Церкви не испортила отношений обер-прокурора с Московским митрополитом. «Дела разделяют иногда наши мнения, писал митрополит Филарет А. П. Толстому. - Но милость Господня да сохранит
38 Собрание мнений. Т. i. С. 385-386.
39 Богословский вестник. 1916. .V 10-12. С. 235.
411 «Живо помню я. - писал Т. И. Филиппов, - и то глубокое огорчение, к которому он. очевидно, ire готовился и, которое, однако, ему пришлось изведать. когда получив Высочайшее разрешение составить и поднести Государю Императору соображение о порядке непосредственных сношений Святейшего Синода и Восточными патриархами, он сообщил об этом кому следовало, и. вместо ожидаемой им радости о таком великом успехе, встретил полное равнодушие к делу и сомнение в необходимости и пользе его предприятия» (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1,Д. 71. Л. loó). При анализе поступка обер-прокурора нужно также учитывать то обстоятельство, что получить одобрение Государя по данному вопросу было непросто, ибо Министерство иностранных дел было категорически против данной инициативы синодального ведомства.
нераздельными наши сердца в желании правды и блага и мира православной церкви»11.
В данном деле обер-прокурор воспользовался своим правом доклада Государю для инициирования проектов, по его мнению, необходимых и полезных для Церкви. Но, не выяснив предварительно мнение синодальных членов, он попал в достаточно сложную ситуацию. Заручившись поддержкой Императора, А. 11. Толстой не мог, однако, реализовать свои соображения, не вступив в конфликт с Синодом. Поэтому, будучи верен своим принципам построения взаимоотношений с синодальным присутствием, он не стал настаивать на своем мнении. Впоследствии А. П. Толстой, прежде своего доклада Государю, старался обменяться мнениями с Московским святителем. Такие предварительные сношения с митрополитом Московским часто были более плодотворными, чем консультации с прочими синодальными членами, особенно когда вопрос касался деятельности обер-прокурора в высших государственных институтах, Государственном Совете и Комитете министров.
А потребность такой деятельности обер-прокурора явственно ощущалась, ибо бюрократия настойчиво пыталась, с одной стороны, «встроить» I Церковь в систему государственных институтов, с другой - уравнять православие с другими религиями, сделав государство светским, что фактически вело к отделению Церкви от государства. Либеральная часть общества стремилась уйти от церковной опеки, ратуя за снижение церковного влияния на общественную жизнь. В этом стремлении к внешней свободе, вседозволенности была главная опасность для I Церкви и государства42, противостоять которой было непросто.
41 Святитель Филарет - Толстому, 5 июня 1860 года // Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского к высочайшим особам и разным другим лицам. Тверь, 1888. С. 113 (2-я пагинация). С. 86.
42 «Наблюдение над людьми и гад обществами человеческими показы-
вает, что люди, более попустившие себя в сие внутреннее, нравственное рабс-
тво - в рабство грехам, страстям, порокам, - чаще других являются ревнителями внешней свободы, - сколь возможно разширенной свободы в обществе человеческом пред законом и властию», - свидетельствовал святитель Филарет в своей проповеди 1851 года (Собрание мнений. Т. 5. Ч. 1. С. 130).
Проблема осложнялась еще и тем, что некоторые из служителей Церкви отождествляли интересы Церкви и интересы сословия духовенства, причем белое и черное духовенство имело «свои интересы» и конфликтовало друг с другом. Время реформ благоприятствовало активизации борьбы между различными церковными группами и партиями, создавало реальную возможность усиления одной из них в ущерб подлинным церковным нуждам.
Ьюрократия, различные светские партии и группы использовали эти противоречия для достижения своих политических целей, поддерживая ту или иную сторону. При этом создавалась иллюзия усиления церковных институтов, хотя реально соборность подменялась демократией, церковный суд - судом присяжных, авторитет и возвышение иерархии личным возвышением ряда архиереев через членство в Государственном совете.
Немаловажным было и то, что в Комитете министров того времени, по свидетельству митрополита Филарета, не было человека, который мог бы отстаивать интересы Церкви: «Всем Комитете, писал святитель в 1860 году, нет ныне человека, подобного покойному князю Александру I Николаевичу Голицыну, который бы отделил в деле собственно церковное, не подлежащее светскому сужде мню»4'. Опей ка свят июлем I осу да рст не 1111 о го совета была столь же неутешительной для Церкви: «Дело об изменении закона пошло бы в Государственный совет, писал он своему духовнику по вопросу о церковных землях, - и было бы делано по тамошнему, а не по нашему усмотрению»44.
3
Мри значительном влиянии секулярных тенденций в эпоху «великих реформ» весьма непросто было обеспечить сохранение Православной Церковью своего господствующего положения в государстве. Одним из оснований этого положения было законодательно закрепленное право «господствующему вероисповеданию приобретать от других, а не обратно»45. Святитель Фила-
45 Письмо святителя Филарета к архим. Аптопито от 8 февраля 1800 г. // Письма к Аптопито. Т. А. С. 215.
44 Письмо святителя Филарета к архим. Аптопито от 13 июня 18ГИ г. // Там же. С. 132.
45 Собрание мнений. Т. 2. С. 373,
рет полагал, что всякие уступки раскольникам и представителям инославных конфессий способствуют развитию их прозелитизма в ущерб Православию. Распространению Православия, писал он, способствует покровительство правителей государства, напротив, снисхождение к расколу «естественно должно собою стеснять 11 равославную 11ерковь»4<\
Вполне разделяя мнение святителя Филарета, обер-прокурор однако вынужден был считаться с уже принятыми решениями власти и настроением государя.
Александр 11 неоднозначно относился к конфессиональной политике своего отца в этом вопросе, неоднократно высказываясь о том, что «принуждение совести неправильно и несправедливо и не соответствует достоинству Церкви»47. Под «принуждением совести» секулярно настроенное окружение царя понимало все ограничения в правах раскольников и иноверцев по вероисповедному признаку. Такие настроения ближайших сановников императора не могли не влиять на самодержца в ущерб пользе Церкви.
Кончина императора Николая Павловича возбудила надежды раскольников па изменение своего положения в государстве в духе легализации раскола.
Этому во многом способствовали следующие обстоятельства: отмена в апреле 1855 г. стеснительного для раскольников распоряжения о купеческих гильдиях, отставка в августе того же года министра внутренних дел Д. Г. Бибикова, действовавшего в отношении раскольников согласно с митрополитом Московским, а также увольнение с должности смотрителя Рогожского кладбища Н. С. Мосжакова48.
Правда, летом 1855 года Секретным комитетом49 было принято решение об оставлении в силе постановлений государя императора Николая Павловича. Государь пока оставил все меры по отношению к расколу своего покойного отца в силе с тем, однако, чтобы они «были приводимы в исполнение постепенно, с осто-
* Собрание мнении. Дополнительный том. С. <163—161.
47 Дневник П. А. Валуева. М.. 1961. Т. I. С. 280.
48 Беликов В. Деятельность Московского митрополита Филарета по отношению к расколу. Казань. 1895. С. 161.
49 Особый Секретный комитет для пересмотра постановлений о расколе был учрежден в 1853 г. при министре внутренних дел Д. Г. Бибикове.
рожностью, и, соображаясь с последствиями, кои на опыте оказываться будут от введения оны\>50. В июле 1856 года были опечатаны алтари в одном из главных центров раскольников-поповцев на Московском Рогожском кладбище. В данном случае восторжествовало мнение святителя Филарета, который считал, что ослабление раскола на Рогожском кладбище приведет к его повсеместному ослаблению и, напротив, подкрепление его там - подкрепит раскол во всей России. 11а принятое решение оказала влияние и твердая позиция большинства членов Секретного комитета по расколу51.
Позиция государя, однако, не была до конца определена. С одной стороны, он не разделял вероисповедной политики своего отца по отношению к расколу. С другой стороны - не желал вторгаться в канонические правила 1Церкви и оказывать на нее давление в этом смысле.
Ситуация обострилась после того, как генерал-губернатор Арсений Андреевич Закревский подач Всеподданнейшую докладную записку о желании раскольников иметь священников, зависимых не от епархиальной власти, а от гражданского начальства.
В своей записке А. А. Закревский вполне разделяя позицию старообрядцев и, предлагая удовлетворить их требования, намеренно противопоставляет православное духовенство и Православную Церковь. По его мнению, если раскольники исповедуют православную веру, а их обрядовые отличия полностью нивелированы после возникновения единоверия, то значит, что духовенство просто скрывает от правительства тождество старообрядческого раскола и единоверия. Кроме того, после освящения единоверческой церкви на Рогожском кладбище, старообрядцы вправе требовать себе независимых от епархиальной власти свя-
50 Бибиков - святителю Филарету. 1 июня 1855 // РГИА. Ф. 832. Оп. I. Д. 10. Л. 36-37.
51 Первенствующий член Синода митрополит Никапор (Клементьеве-кий), архиепископ Казанский Григорий (Постников), протопресвитер В. Баженов, исправляющий должность обер-прокурора А. И. Карасевский, граф Л. Н. Блудов и А. С. Танеев высказались за опечатывание алтарей, а министр впутрешгах дел С. С. Ланской, министр государственных имущестп П. Д. Киселев и В. И. Панин - против (см.: Юхимепко Е. М. Старообрядческий центр за Рогожской заставой. М, 2005, С. 38-39).
щенников, видя, как Московский митрополит совершает те же обряды, по которым им запрещается служить. А. Л. Закревский призывал правительство не «увлекаться одними религиозными началами, но согласовывать оныя с пользами политических и гражданских видов»5-'.
Государь, ознакомившись с запиской, потребовал ее скорейшего рассмотрения, наложив следующую резолюцию: «Дело это внести на рассмотрение Секретного комитета, причем обращаю внимание его членов на важность сего государственного и можно сказать жизненно важного для нас вопроса и ожидаю полного и откровенного их мнения для успокоения моей совести в этом важном деле, то есть как согласовать выгоды нашей I Церкви с государственными выгодами, ибо дело идет о успокоении умов пяти миллионов людей»-". Таким образом, Александр 11 признал необходимым официально рассмотреть данное, само по себе противоречивое, прошение раскольников. Ведь последние, не признавая православной иерархии, желали иметь от нее рукоположенных священников.
Правда, государь отнюдь не воспринимал всерьез, подобно Л. Л. Закревскому, доводы раскольников. Так, в записке Л. Л. За-кревского отмечалось, что разница между единоверием и раскольниками заключается только в том, что старообрядцы желают иметь тех же священников, но независимых от архиереев, и это дает им право «думать и доказывать, что их раскол противен только внешнему православному духовенству, а не христианской религии». «Разница весьма большая», а вышеприведенный тезис «совершенный софизм», отметил государь па полях записки54. Можно было подумать, что Александр II осознавал противоречивость позиции раскольников, и о даровании им священников не могло быть и речи, следовательно, беспокоиться иерархии было пе о чем.
Однако в записке А. А. Закревского утверждалось, что в старообрядческом вопросе синодальные духовные члены преследуют свои выгоды, возможно, и материальные, и потому их мнение пе может быть беспристрастным. По свидетельству митрополита
52 ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 538. Л. 22.
Там же. Л. 12об.
54 Там же. Л. 23.
Григория (Постникова), «государь император всех нас признавал и пред приближенными прямо называл фанатиками в отношении к раскольникам. Раскольники действуют весьма хитро: иных они подкупают, а других вводят в разные заблуждения»". Кроме того, в своей резолюции Александр II назвал этот вопрос государственным, а не перковно-государственным, следовательно, велика была вероятность устранения духовенства от его обсуждения. Ведь император прислушивался к голосу либеральных бюрократов во главе с великим князем Константином Николаевичем, которые старались устранить Синод от решения проблемы раскола, упразднить Секретный комитет по делам раскола и все дела по расколу передать Комитету министров.
Весьма вероятным итогом обсуждения могла быть также гражданская легализация раскола, к которой склонялся Государь, как из видов государственной пользы, так и по причине принципиального неприятия принудительных мер в вероисповедной политике.
11ервое обсуждение записки Л. Л. Закревского, состоявшееся 26 апреля 1857 года, сразу определило две основные позиции членов комитета.
Первую группу составили духовные члены секретного комитета митрополит Григорий (Постников) и протопресвитер В. Ба-жанов, обер-прокурор Синода и присоединившиеся к ним граф Д. Н. Блудов п министр государственных имуществ М. Н. Муравьев. Они указывали, что инициатива подачи прошений о даровании священников исходит, прежде всего, от влиятельных и богатых коноводов раскола, которые преследуют свои личные выгоды. Именно они реально имеют власть над старообрядческими священниками и всеми способами стремятся удержать невежественных простецов в расколе. Против них и необходимы принудительные меры, ограничивающие их своеволие. Для борьбы с расколом, по мнению вышеназванных членов комитета, прежде всего, требуется согласное последовательное действие государственной и церковной властей в деле усиления церковной проповеди.
55 Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. С. 101.
Также высказывались пожелания принять меры для укрепления единоверия. Граф /I. II. Хлудов, в частности, предложил созвать новый собор с участием Восточных патриархов, «который объяснттл бы раскольникам о снятии с них проклятия»5''.
Другую группу составили министр внутренних дел, шеф жандармов В. Л. Долгоруков, министр юстиции граф В. 11 . 11анин и министр иностранных дел А. М. Горчаков.
В целом представители этой группы поддерживали опасения А. А. Закревского. В частности, министр внутренних дел в своем докладе старался показать, что стеснительные меры по отношению к старообрядцам только усиливали раскол, а противорас-кольническая миссия 11равославной I Церкви сплотила и укрепила раскол. До сих пор Православная Церковь, утверждал С. С. Ланской, не смогла опровергнуть доводы расколоучителей. Число раскольников, по его мнению, к середине XIX века возросло до десяти миллионов человек57.
Однако вышеупомянутые члены Секретного комитета в то же время признавали невозможность практической реализации предложения А. А. Закревского о даровании раскольникам независимых от епархиального начальства священников и предлагали свои способы решения проблемы раскола. Министр внутренних дел предложил учредить единоверческий епископат, наличие которого совершенно уничтожит влияние белокрининкой митрополии и будет способствовать скорейшему воссоединению старообрядцев. Граф В. П. Панин предложил подчинить старообрядческих священников единоверческому архимандриту, зависимому непосредственно от Синода, что В. А. Долгоруков, однако, признал преждевременным. А. М. Горчаков выступил за снятие всех гражданских ограничений с раскольников58. В итоге, хотя на данном заседании предложения А. А. Закревского не получили поддержки, со стороны светских членов комитета поступил ряд предложений, игнорировать которые, учитывая мнение государя, было невозможно.
После заседания активное обсуждение записки А. А. Закревского продолжалось, о чем свидетельствуют несколько письмеп-
56 ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 538. Л. 01.
57 Там же. Л. 38-18.
56 Там же. Л. 50-00.
ных мнений, как духовных, так и светских лиц. Это записка митрополита Григория, видимо, обсуждавшаяся в Синоде, записка Бажанова, а также ряд записок неустановленных лиц, обнаруженных мною в архиве великого князя Константина 11иколаевича.
Митрополит Григорий (Постников) в своей пространной записке полемизирует как с запиской Л. Л. Закревского, так и с мнением министра внутренних дел В. А. Долгорукого. Прежде всего, он подвергает сомнению статистику Министерства внутренних дел по расколу. По его мнению, число раскольников, с учетом «не исповедующихся по нерадению», то есть, так называемых, тайных приверженцев раскола, не превышает 2,5 миллионов человек. Затем 11етсрбургский митрополит показал, что стеснительные меры вовсе не усиливают, а ослабляют раскол, и, напротив, «снисхождение к раскольникам везде усилило и распространило раскол, принесло существенный вред Церкви, произвело печальное впечатление на духовенство и православную паству не только в России, но и за ее пределами». Переходя к предложениям А. А. Закревского, митрополит Григорий отмечает невозможность их реализации по каноническим причинам. Важной причиной распространения раскола 11ервенствующий член Синода считает секуляризацию Церкви и общества, а в качестве необходимых мер предлагает возвратиться к соблюдению христианской нравственности и благочестия 5Э. Протопресвитер В. Бажапов согласился с митрополитом Григорием в том, что дарование дополнительных снисхождений старообрядцам только более развращает их и дает возможность «коноводам» раскола разными способами расширять свое влияние в купеческой, мещанской и крестьянской среде. Раскол «любит простор», - отмечает он в своей записке60.
Между тем членом Секретного комитета по вопросам раскола становится великий князь Константин Николаевич, который в сентябре 1857 г. обращается к святителю Филарету с просьбой предоставить ему сведения о раскольнических сообществах. В ответном письме от 22 сентября 1857 г. митрополит Филарет дает краткую справку о различных толках раскола и раскольнических сектах, а также предлагает великому князю краткий список
59 ГАРФ. Ф. 722. Отт. 1. Д. 543. Л. 1-22.
60 Там же. Л. 542. Л. 70-73.
необходимой литературы о расколе61. Кроме того, через месяц святитель Филарет посылает великому князю новую записку с собственноручным сопроводительным письмом. В ней святитель последовательно и аргументированно опровергает основные положения записки А. А. Закревского, приводя из нее пространные цитаты. Свою осведомленность митрополит объясняет сведениями, полученными от единоверцев, которые, в свою очередь, получили их от раскольников*52.
Из слов святителя следует, что он был совершенно устранен от синодального обсуждения. Действительно, есть основания полагать, что Петербургский митрополит не уведомил Московского святителя об апрельском заседании комитета по делам раскола. Во-первых, обстоятельства обсуждения в Секретном комитете вопроса о даровании старообрядцам независимых от православной иерархии священников передаются митрополитом Григорием в письме святителю лишь в августе 1858 г.ет. Во-вторых, на черновой копии записки святителя Филарета, отправленной великому князю Константину 27 октября 1857 г., имеется приписка карандашом: «Послано митрополиту Григорию 20 марта 1858 r.»w. Вероятно, святитель Филарет сразу но послал 11етербургскому митрополиту свою записку, потому что последний не обращался к нему с просьбой об этом. Но не исключено, что информатором святителя Филарета был также обер-прокурор, ибо оп встречался с митрополитом в октябре 1857 г. «Благодарю Бога и благодарю Вашу попечителыюсть о благе святой Церкви, писал обер-прокурору митрополит Филарет после этой встречи, - что мог свободно беседовать с Вами о благопотребпом и полезном для нее»й\
Мнение святителя Филарета не убедило великого князя, который вполне разделял взгляды А. А. Закревского. Константин
61 Собрание мнений. Т. С. 266-269.
62 ГАРФ. Ф. 722. On. I. Д. 539. Л. <1-17; Собрание мнений. Т. 1 С. 269281
63 См.: Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. С. 102-105.
64 РП'ТА. Ф. 832. On. I. Л. 71. Л. 62.
65 Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского к высочайшим особам и рапным другим лицам. Тверь. 1888. С. 52 (2-я пагинация).
Николаевич в своей записке предложил «неотлагательно исполнить просьбу раскольников», предоставив им не только священников, но и архиереев, «посвященных в Константинополе и подчиненных в гражданском отношении Министерству внутренних дел, а через него находящимися в зависимости от Священного Синода»6*5.
Но столь крайнюю точку зрения мало кто разделял в Секретном комитете, как видно из ряда анонимных записок, принадлежащих, видимо, светским лицам67. В основном, светские члены Секретного комитета предполагали возможность подчинить посылаемых для окормления старообрядцев священников непосредственно Святейшему Синоду. 11оэтому на следующем заседании Секретного комитета по этому вопросу, состоявшемся 3 декабря 1857 г., после прочтения записки Григория светские члены комитета постановили запросить мнение Синода о такой возможности. 15 декабря 1857 г. государь утвердил это решение, поставив жесткие сроки получения отзывов от иерархии68.
Узнав об этом, святитель Филарет составляет проект учреждения в Москве второго единоверческого викария с подчинением ему священников, которые будут совершать богослужения, кроме Литургии в часовне Рогожского богадельного дома. Примечательно, что данное предложение святителя не является уступкой или неким компромиссом, сделанным под давлением обстоятельств. Ибо священник, окормляющий старообрядцев, «должен был перед крестом и Евангелием дать епископу обещание, что он, приемля по снисхождению даваемое ему поручение совершать служение между неприсоединившимися к Православной Церкви, пребывает и пребудет в соединении с Православной Церковью неизменно»69. Результатом такою служения, по мысли святителя, было бы воссоединение раскольников с Церковью.
66 ГАРФ. Ф. 722. Отт. 1. Д. 542. Л. 68-69.
67 Там же. Л. 1-20.
«Назначаю для получения сих отзьтпоп окончательным сроком 1 апреля 1858 года, - написал государь в споен резолюции, - Если к тому времени не все отзывы будут получены, требую, чтобы Комитет, не медля, приступил к обсуждению сего главного вопроса, не ожидая уже неполученных мнении» (ГАРФ. Ф. 722, Оп. 1. Л. 542. Л. бО-бОоб).
69 Собрание мнений. Т. 4. С. 293,
Эта записка была послана митрополиту Григорию с сопроводительным письмом, но не имела желаемых для святителя последствии. «Вы пишете, - сетует митрополит в письме к своему духовнику, - что хорошо было бы послать проект о единоверческом епископе и обер-прокурору. Следовательно, вы сомневаетесь: довольно ли обратит на него внимание владыка новгородский. И не ошиблись вы. Владыка пишет ко мне, что единоверческого епископа сделать можно и единоверны будут довольны, но что он будет вреден для Церкви и что раскольники его не примут. Вместе с тем он возвратил и мое официальное о сем сообщение, не показанное никому другому, хотя мне казалось, что могла обратить на себя внимание, по крайней мере, первая часть оного, в которой излагается вред гражданских священников для единоверия и приводятся на то доказательства из прежних событий»70.
Между тем произошел ряд событий, которые еще более осложнили ситуацию. В конце года великий князь Константин I Николаевич подает записку государю, в которой просит отставки от дел комитета по причине того, что он «вынужден подавать голос в делах», которых он не знает и по которым не имеет «никаких твердых убеждений». Константин I Николаевич предлагает упразднить Секретный комитет и передать его дела в Сенат, Комитет министров и Государственный совет. Причиной столь резкого шага - существенное расхождение во взглядах великого кпязя и духовных членов комитета71. На записке Константина Николаевича государь наложил краткую резолюцию: «Поговорим». Итогом переговоров стало Высочайшее повеление о проведении заседания Секретного комитета без духовенства 10 января 1858 г. На этом совещании были обсуждены предложения, изложенные в вышеупомянутой записке великого князя. Обер-прокурор в это время был болен, но все же подал голос в пользу сохранения значения Секретного комитета. Он обращал особое внимание па записку митрополита Григория, которая обсуждалась на заседании 3 декабря и с которой многие члены комитета согласились, по «однако ж и доныне
7" Письма к Антонию. Т. 1. С. 137.
71 «Между взглядами пя предмет духовенства и светских лиц большое различие». — отметил Константин Николаевич в своей записке (ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 541. Л. 1-1).
не составлено комитетского о том журнала»72. Но соображения обер-прокурора не были приняты во внимание, и на совещании 10 января было решено, что Секретный комитет обсуждает только общую систему действий по расколу, а все прочие дела передаются «по принадлежности» соответствующим государственным структурам73.
Тогда А. П. Толстой, собрав все документы, пересылает их митрополиту Филарету, ожидая, что святитель до 1 апреля составит обоснованное заключение по предложенному вопросу о подчинении священников, посылаемых для совершения таинств для раскольников, непосредственно Синоду74.
Святитель Филарет так описывает историю написания своего мнения: «Мне хотелось выбрать довольное время, чтобы обстоятельно сказать по моему разумению истину с предосторожностью против возражений. Странное дело! Все дни проходили в такой неволе от неотсрочных занятий, что я не находил дня или нескольких часов для свободного размышления. Помышлял ехать в Лавру, но не полагал, что это было посильно в холод. 11е знаю, от чего представилось мне, что срок 8 апреля; и последняя моя мысль была, нельзя ли к концу нынешней недели" удалиться в Лавру и просить помощи преподобного Сергия, и подумать. Вдруг в Великую среду получил из Петербурга, что срок 1 апреля, и сему должно предшествовать совещание. Не оставалось ничего иного, как в тот же вечер написать мнение и в четвертог послать»76. Митрополит Филарет просил своего духовника помолиться об этом деле и уже в следующем письме благодарит его «за принесение смиренной просьбы преподобному Сергию». «В четверг, продолжает святитель, - приехал граф Александр Петрович и сказал мне слышанное пред его отьездом, что самый настоятельный защитник раскольников оказывал надежду быть умереннее»77. В своей краткой записке митрополит Филарет заявляет, что дать
72 РГИА. Ф. 832. Оп. 1. Л- Ю- Л. <18.
73 ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 512. Л. 33-41.
74 Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. Г. 399.
75 Пасха была 23 марта.
,6 Письма к архим. Аптотшто. Т. А. С. 87.
77 Там же. С. 89.
раскольникам священников - значит вступить с ними в общение, но сами раскольники такого общения с 11равославной 11,ерковью не желают, называя ее еретической. Следовательно, дать им независимых от иерархии священников невозможно.
Примечательно, что в этой записке святитель прямо не отвечает на поставленный вопрос о подчинении старообрядческих священников непосредственно Святейшему Синоду78. Вероятно, святитель Филарет из-за недостатка времени не успел четко сформулировать свой ответ.
Возможно, поэтому светские члены комитета на заседании 31 марта 1858 года, посвященном рассмотрению мнений духовенства, восприняли мнение Московского митрополита как отписку. Соответственно вновь возникло предложение рассмотреть вопрос без участия духовенства и найти административные меры для решения проблемы79.
Кроме того, предстояло еще обсуждение вопроса о даровании раскольникам независимых от епархиальных архиереев священников в Совете министров. Обер-прокурор вновь едет в Москву для совета с митрополитом. А. П. Толстой сообщает святителю о проекте даровать раскольникам священников, зависимых только от Святейшего Синода, при условии объявления ими, что они не почитают Православную Церковь еретической. После устных переговоров в Москве митрополит посылает обер-прокурору еще одну записку, в которой приводит ряд аргументов против сего проекта. Такое устройство, писал святитель, «неправильно и неудобно»80.
Рассмотрение в Совете министров 10 и 24 апреля закончилось весьма благоприятно для Церкви. Высочайшим повелением по итогам этих заседаний было признано раскольникам в их просьбе «отказать, как противной апостольским и вселенским правилам, на которых основана Православная Церковь». Кроме того, государь признал, что в отношении раскольников необходимо действовать в рамках прежней системы согласованных действий государственной власти и православного духовенства81.
78 С обратите мнений. Т. 1 С. 309-311.
79 ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 5-12. Л. 63-СИ.
С обратите мнений. Т. 1. С. 311-316.
81 ГАРФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 5-12. Л. 50-55.
«Благодарение Богу и благочестивейшему государю, - писал по поводу этого решения обер-прокурору святитель Филарет, -что сим решением охранено духовное управление от крайнего затруднения и расстройства, если светское начальство не употребит довольно предусмотрительности против лжеархиереев и лжесвященников, на его совести будет ответ перед Вогом, I Церковью и отечеством. Сие не падет на православных архиереев, которым останется только смиренно взывать к Господу да защитит церковь свою от прелазащих ограду ея татей и разбойников, как наименовал лжеучителей Сам Христос Спаситель»82,
Обер-прокурор в этом деле действовал в совершенном согласии с Синодом, о чем свидетельствовал и Петербургский митрополит83. При этом он гораздо более активно советовался го святителем Филаретом, чем сам Синод. "Гаким образом, совместными действиями синодальных членов и обер-прокурора А. П. Толстого удалось сохранить I Церковь от посягательств расколоучителей.
4
В своем стремлении расширить влияние Святейшего Синода на решение перковно-государственных вопросов A. 11. Толстой не мог не вступить в конфликт с министром внутренних дел П. А. Валуевым, который активно вмешивался в церковные дела81.
П. А. Валуев более чем кто-либо среди бюрократии царствования государя-реформатора использовал церковные вопросы в контексте своей политики. Министр внутренних дел желал провести реформу Государственного совета путем присоединения к нему палаты депутатов. В рамках данного проекта предполагаюсь
82 Филарет (Дроздов), святитель. Мнения отзывы и письма. М.. 1988. С. 215.
83 Новый обер-прокурор, писал Санкт-Петербургский митрополит Григорий к митрополиту Филарету в 1858 голу, «помогает нам. при всем затруднении, так много, что покойный граф елва ли бы решился так много действовать в пашу (т. е. синодального присутствия - Г. Б.) пользу. Мы весьма счастливы, что он у нас» (Митрополит Григорий - святителю Филарету, 14 августа 1858 года // Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. С. 113).
84 Наиболее вероятной причиной отставки графа А. П. Толстого было именно вмешательство в церковные дела министра внутренних дел (см.: Freeze G. L. The Parish Clergy... P. 245).
введение в Государственный совет синодальных членов. Кроме того, это был один из важных пунктов программной «Записки о духовенстве» П. А. Валуева.
11онимая, что игнорировать мнение Московского митрополита по данному вопросу ему не удастся, министр внутренних дел в 1861 году, не поставив обер-прокурора Л. II. Толстого в известность. едет в Москву для разговора со святителем Филаретом-1. 11ри этом II. Л. Валуев не показал митрополиту свою «Записку о духовенстве», желая как можно меньше информировать святителя о своих планах86. Святитель Филарет, по его собственным словам, в начале разговора сказал, что на столь важный вопрос ему трудно дать импровизированный ответ, однако при дальнейшем рассуждении не одобрил данный проект, основательно аргументировав свой ответ. 11. Л. Валуев, однако, пишет в своем дневнике, что митрополит мог согласиться, если бы сам смог принимать участие в заседаниях, и что святитель предпочитает корпоративное участие духовенства в гражданских делах - личному87. Возможно, П. А. Валуев судил всех по себе и предполагал какие-то закулисные мысли со стороны святителя, а скорее всего, просто пытался интерпретировать его мнение.88 'Так или иначе, II. Л. Валуев доложил государю, что отзыв Московского митрополита не препятствует дальнейшему движению дел. Затем министр заручился «почти полным согласием» митрополита Исидора и Бажапова и, наконец, по воле государя, поставил в известность обер-прокурора89. А. П. Толстой немедленно уведомил святителя о деятельности Валуева и о его попытке представить мнение митрополита в желаемом для пего виде. Святитель Филарет также достаточно опе-
85 В. A. My хат топ в своём дневнике пишет, что это было причиной отставки Толстого. // Русский Архив. 1897. Кн. 1. Вып. I. С. 69.
w Алексеева С. И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений Российской Империи (1856-1904 гг.). С. 130— 131'.
87 См.: Дневник П. А. Валуева. Т. I. С. 327.
88 С. В. Римский выдает желаемое па действительное, когда пишет, что Валуев «заручился согласием самого авторитет!того иерарха» в этом вопросе, видимо Tie желая расстаться со своим взглядом па П. А. Валуева, как па «выдающегося политика» // Римский С. В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ. С. 241.
89 Дневник П. А. Валуева. Т. I. С. 128.
ративно написал обер-прокурору пространное письмо, в котором подробно представил свое мнение. Митрополит считал, что после вступления духовных членов Совет, вероятно, свободнее будет касаться церковных предметов, что приведет к умалению Синода и свободе его суждений, а следовательно, будет несообразно со справедливостью и с достоинством и с пользой I Церкви.
Видя противодействие обер-прокурора и понимая, что замолчать мнение святителя не удастся, Валуев пишет митрополиту Московскому письмо, в котором пытается «успокоить» владыку обещанием, что все будет сделано «согласно с данным Вами наставлением», и упоминает о желании Государя назначить в Комитет по делам духовенства одного из духовных лиц «по личному указанию Вашему». Но святитель уже знал, с кем имеет дело. «11оелику за мои мнения, - писал он в конце письма, - я должен отвечать перед Богом и Государем и потому обязан употребить возможную предосторожность против могущего случиться недоразумения, то нахожу необходимым покорнейше просить, чтобы настоящее моё письмо и прилагаемое письменное изложение бывшего словесного сношения представлены были па Высочайшее усмотрение»5". 11ослс этого проект был отклонен, хотя значительная часть синодального епископата его поддерживала91.
Таким образом, можно сказать, что А. П. Толстой в течение своей деятельности па посту обер-прокурора часто прибегал к советам Московского святителя. Однако несомненно, что, уважая святителя, обер-прокурор отнюдь не был его духовным сыном, как, например, А. П. Ахматов. Когда Толстой был отставлен от должности, переписка между ним и святителем прекратилась, что с сожалением констатировал сам митрополит Филарет92.
Собрание мнений. Т.5.Ч. 1. С. 172-181.
91 Кроме уже упомянутых также митрополит Киевский Арсений (Москвин) (см.: Барсуков И. Жтоиъ и труды М. Н. Погодина. СПб., 1901 Кн. 19. С. 5-1-55).
92 «Не кажется ли Вам в се время, что прежняя между нами близость уменьшилась». - писал в своем пасхальном поздравлении А. П. Толстому святитель Филарет уже после отставки последнего с поста обер-прокурора (святитель Филарет - Толстому. 6 апреля 1802 года '// Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского к высочайшим особам и разным другим лицам. С. 112. 2-я пагинация).
Также можно констатировать, что А. П. Толстой старался установить правильные отношения между обер-прокурором и Святейшим Синодом, не допуская давления на синодальных членов. Однако статус обер-прокурора и его влияние на решение церковно-государственных вопросов при А. П. Толстом не только не уменьшились, но даже возросли. По произошло это не потому, что синодальные члены были равнодушны к проблемам Церкви, как это утверждает Т. И. Филиппов9*. Статус обер-прокурора, как писал об этом святитель Игнатий, возрос «неотразимым насилием обстоятельств и духа времени!»94. 11оэ-тому святитель Филарет, не смущаясь, использовал возможности обер-прокурора для нужд Церкви. И благодаря совместной деятельности Московского святителя и А. П. Толстого удалось предотвратить нежелательные для I Церкви преобразования в эпоху «великих реформ».
63 «Он мог по лтшжетшто великодушия и по сознанию долга отказаться от той доли власти, которая переходила в его руки без права как наследие долговременных злоупотреблений. - считал Т. И. Филиппов. - но принудить владельца этой доли принять ее было и выше его сил, и противно и самой сущности отринутого предложения» (ГАРФ. Ф. 1099, Оп. 1. Д. 74. Л. 2).
S4 Соколов Л. Епископ Игнатий (Брянчапинов). Его жизнь и морально-аскетические творения. Киев, 1915. Т. 2. Приложения. С. 67.
