CC BY
209УДК 347.734.5
Тягусов Михаил Михайлович Национальный исследовательский университет
«Высшая школа экономики» Факультет права Россия, Москва mtgsw@ya.ru Tyagusov Mikhail National Research University Higher School of Economics Russia, Moscow
ДОКУМЕНТАРНЫЙ АККРЕДИТИВ КАК СПОСОБ ОБЕСПЕЧЕНИЯ
ОБЯЗАТЕЛЬСТВ
Аннотация: в данной статье рассмотрена правовая природа института документарного аккредитива, с выделением его обеспечительной функции. Предлагается применять по аналогии с немецким правопорядком в части, неурегулированной специальными нормами об аккредитиве, к отношениям между приказодателем и банком-эмитентом норм о поручительстве. Предлагается уточнение списка непоименованных в ст.329 ГК РФ способов обеспечения обязательств и определение места документарного аккредитива в их классификации рядом с независимой гарантией, в классе «обеспечительных сделок близких к поручительству».
Ключевые слова: документарный аккредитив, непоименованный способ обеспечения обязательства, независимая гарантия, банкротство, поручительство, международная торговая палата.
LETTER OF CREDIT AS A METHOD OF SECURING OBLIGATIONS
Annotation: this article discusses the legal nature of the letter of credit, with the allocation of its security function. It is suggested to apply norms about a guarantee by
analogy with German law in the part not regulated by special norms about a letter of credit to the relations between an applicant and a bank-issuer. It is suggested to specify the list of methods to secure obligations unspecified in article 329 of the Civil Code of the Russian Federation and to define the place of a letter of credit in their classification next to an independent guarantee in the class of «security transactions close to the guarantee».
Key words: letter of credit, unspecifiedmean of securing the obligation, independent guarantee, bankruptcy, security.
В международной практике институт документарного аккредитива определяется и регулируется прежде всего Унифицированными правилами и обычаями для документарных аккредитивовUCP 600, выпускаемых Международной торговой палатой. В качестве дополнительного регулирования выступают также Международная стандартная банковская практика проверки документов в соответствии с UCP 600 (ISBP 745) и Унифицированные правила для межбанковского рамбурсирования по документарным аккредитивам (Публикация ICC № 725).
В ст. 4 Унифицированных правил дается определение аккредитива как «сделки, независимой по природе от договора купли-продажи или иного договора, на котором он может быть основан». Там же определяются основные принципы аккредитива: 1) автономная природа аккредитива; 2) возможность контроля исполнения обязательства продавцом путем формулирования перечня документов в аккредитиве; 3) невозможность покупателя ссылаться на ненадлежащее исполнение продавцом иных обязательств по поставке как на основание для отказа в выплате по аккредитиву [1].
Согласно ст. 867 ГК РФ при расчетах по аккредитиву банк-эмитент по поручению плательщика в соответствии с его указаниями обязуется совершить одно из следующих действий: произвести платеж третьему лицу, оплатить переводной вексель; акцептовать переводной вексель; дать полномочие другому банку произвести платежи, акцептовать или учесть вексель [2].
При этом российское гражданское законодательство не дает определения правовой природы аккредитива, устанавливая лишь общие правила проведения расчетов по аккредитиву, что создает проблему применения аналогии закона при отсутствии специальных норм и не позволяет дать однозначного вопроса об отнесении аккредитива к способам обеспечения. В таких условиях обоснование правовой природы отношений между сторонами в документарном аккредитиве приводится прежде всего в доктрине.
Из-за сходства основания (сделка купли-продажи или иная сделка), содержания (платеж при условии надлежащего предоставления документов, т.е. документарный характер), субъектов (банк) институт документарного аккредитива отождествляли с банковской гарантией [3, а 16]. Действительно, аккредитив также независим от основного обязательства, как и банковская гарантия. Однако между данными правовыми институтами есть коренное различие: выплата по банковской гарантии производится при ненадлежащем исполнении основного обязательства, а при аккредитиве - при надлежащем; следовательно их отождествление ошибочно.
Документарный аккредитив также отождествляли с правоотношениями из договора комиссии, где покупатель является комитентом, а банк-эмитент -комиссионером. Такой позиции придерживались Г.Ф. Шершеневич [4, ^ 162], М.М. Агарков [5, ^ 79], из современных ученых-цивилистов - Л.Г. Ефимова [6, с. 58]. Основным недостатком данной теории является обход самостоятельной ответственности, которую несет банк [7, c. 380-381].
Более распространенная теория документарного аккредитива заключается в том, что аккредитив - это самостоятельный договор в пользу третьего лица, договор между покупателем и банком-эмитентом об открытии аккредитива в пользу получателя средств. Привлечение банка-исполнителя для осуществления в этой конструкции является возложением обязательства на третье лицо. Такой позиции придерживаются М.И. Брагинский, В.А. Белов, эта точка зрения подтверждается судебной практикой Франции и США [8, с. 91].
Немецкое законодательство не регулирует отношения, связанные с расчетом по документарным аккредитивам, оставляя это судебной практике и международному обычаю [9, с. 156]
При этом их использование не только во внешнеторговом гражданском обороте, но и во внутреннем гражданском обороте намного более интенсивно, чем в России. Вероятно, по этой причине немецкая доктрина прошла этап несогласованности относительно природы правового аккредитива, хотя ранее также испытывала колебания [10, с. 112]. В ней, как и в немецкой судебной практике, выработалось единое мнение, что договор на открытие документарного аккредитива между покупателем-приказодателем и банком-эмитентом квалифицируется как договор поручения
(«Geschäftsbesorgungsvertrag» согласно параграфу 675 Гражданского уложения Германии, аналог ст. 971 ГК РФ). Открытие аккредитива в свою очередь устанавливает абстрактное долговое обязательство (согласно параграфу 780 Германского Гражданского уложения) или гарантийный договор [11, с. 313]. Эта же теория получила наибольшее распространение в английской доктрине и судебной практике [12, с. 201].
Таким образом, недостатком регулирования расчетов по документарным аккредитивам в России является неопределенность с точки зрения природы правовых отношений. Законодатель и судебная система не определяют аккредитив дальше, чем одну из возможных форм расчета. Это создает определенные проблемы на пути определения обеспечительной функции данной сделки.
При этом некоторые цивилисты относят расчеты по аккредитиву к отдельным непоименованным способам обеспечения обязательств [13, с. 57]. Более того, такая позиция имеет исторические законодательные и доктринальные основания в российском праве. В п. 50 Положения о поставке продукции производственно-технического назначения на основании ст. 265 ГК РСФСР 1964г. содержалась норма о принудительном переводе должника на аккредитивную форму расчета при нарушении исполнения обязательств. На
основании этих законодательных положений аккредитивная форма расчетов относилась к специальным способам обеспечения [14, с. 155-156].
Однако является ли документарный аккредитив обеспечением или простым способом расчета можно установить лишь соотнеся признаки документарного аккредитива с признаком обеспечения в гражданском праве.
Общие правила об обеспечении содержатся в ст. 329 ГК РФ. В ней перечислены 4 вещных способа обеспечения (залог, удержание, задаток, обеспечительный платеж) и 3 личных способа обеспечения (неустойка, поручительство, независимая гарантия).
Эта классификация соответствует иностранному гражданскому праву, в частности в английском праве единый термин «обеспечительные сделки» включает в себя понятия «security» и «guarantee», в сущности, отражая вещное и личное обеспечение соответственно [15, c. 77]. Такое деление присутствует и в немецком праве [16, c. 201]. Однако, в немецком праве вещное обеспечение включает в себя и обеспечительную уступку (цессию), и ипотеку, и поземельный долг («Grundschuld»). Отдельно в качестве видов личного обеспечения немецкая доктрина выделяет «сделки, подобные поручительству», в которые включаются договор гарантии и аккредитив, наряду с принятием долгового обязательства совместно с основным должником, заявлением о патронате, кредитном поручении [17, с. 289].
Последнее замечание очень важно, поскольку один из поименованных в ГК РФ видов обеспечения относится в немецкой доктрине к той же категории, что и аккредитив.
Указанные выше 8 способов обеспечения в ГК РФ образуют поименованные способы обеспечения в российском гражданском законодательстве. Согласно ГК РФ, иные способы обеспечения обязательств могут содержаться в законе или быть определены сторонами договора самостоятельно, поэтому перечень не является исчерпывающим. Данное положение трактуется в доктрине неоднозначно. Первая более консервативная позиция заключается в том, что перечень методов обеспечения обязательств не
может быть открытым в том смысле, что указание на обеспечительный характер обязательства должно быть указано в другой норме ГК РФ или другого закона [18, с. 89]. Б.М. Гонгало в своей работе особо указывает на мысль А.Л. Маковского, призывающего отграничивать собственно способы обеспечения обязательств от предусмотренных законом или договором условии" исполнения обязательств. Вторая позиция ровно противоположна: перечень обеспечения обязательств может быть таким же открытым, как и перечень самих обязательств [19, ^ 34]. В подтверждение последней мысли высказываются также аргументы экономического характера: обеспечение предоставляет доступ к кредиту и обеспечение защищает интересы кредиторов при банкротстве.
В тексте кодекса к непоименованным способам обеспечения относится уступка клиентом финансовому агенту денежного требования к должнику в целях обеспечения исполнения обязательств клиента перед финансовым агентом (ст. 824 ГК РФ). В научной литературе к непоименованным способам в соответствии со второй позицией, изложенной выше, предлагается относить также ряд положений об ответственности (например, субсидиарная ответственность полных товарищей, ответственность собственника по обязательствам казенного предприятия или учреждения), конструкции договоров лизинга и факторинга, о способах безналичных расчетов (аккредитив, инкассо, авансовый платеж), удержание титула (ст. 491 ГК РФ) и другие [20, с. 35].
В различных нормативно-правовых актах к способам обеспечения обязательств относят разнообразные виды обеспечения, что показывает законодательные и научные пробелы в общих правилах об обеспечительных обязательствах как самостоятельном правовом институте. Ярким подтверждением этому является переставшая действовать с 01.07.2006 ст. 17 Федерального Закона «О валютном регулировании и валютном контроле», которая предусматривала в качестве способов обеспечения исполнения обязательства нерезидента перед резидентом помимо указанных в ст. 329 ГК
РФ: безотзывный аккредитив; договор имущественного страхования риска утраты (гибели), недостачи или повреждения имущества, причитающегося резиденту; вексель, выданный нерезидентом в пользу резидента [21, ^ 180].
Само понятие же о способах обеспечения исполнения обязательств имеет телеологическую природу, которая раскрывается через цель их использования, их функцию. Единый признак всех способов обеспечения - целевое предназначение, выражающееся в стимулировании обязанного лица к исполнению обеспечиваемого обязательства. В свою очередь обеспечение обязательств может выступать в форме: 1) предоставления кредитору дополнительной имущественной массы в качестве источника удовлетворения его требований (поручительство, независимая гарантия); 2) предоставление кредитору приоритета при удовлетворении требований из имущества должника (залог, обеспечительный платеж, удержание) [22].
Исходя из вышеуказанных критериев, в доктрине критикуется обеспечительная функция неустойки и задатка, которые являются лишь мерами ответственности должника за нарушение обязательства. Одним из признаков, предлагаемых Р. Бевзенко для определения обеспечительной функции обязательства указана его проверка в ходе процедуры банкротства. Так, при банкротстве должника требование о неустойке не указываются в реестре требований и подлежит уплате при первоначальном удовлетворении требований из реестра. Однако данное положение является действительным лишь в доктрине, судебная практика считает неустойку и задаток способами обеспечения в силу их указания в законе. Хотя большое количество судебных дел, связанных с взысканием неустойки, показывает, что своей обеспечительный функции она не выполняет: обязательство не выполнено. Аккредитив в отличие от вышеуказанных способов выдерживает «проверку» банкротством.
В целом, можно выделить следующие основные виды банкротств при расчетах по аккредитиву, которые мы последовательно рассмотрим: 1) банкротство приказодателя (плательщика по аккредитиву); 2) банкротство
банка-эмитента или исполняющего банка. Споры по документарным аккредитивам в рамках дел о банкротстве имеют ряд особенностей. Они как правило, имеют трансграничный характер, обуславливающий применение иностранного права и обычаев делового оборота, применение российского закона о банкротстве к российским участникам расчетов по аккредитивам. Агентство по страхованию вкладов участвует в деле о банкротстве российских кредитных организации" в качестве ликвидатора или конкурсного управляющего.
Если речь идет о банкротстве приказодателя, то следует отметить несколько особенностей. Банкротство приказодателя не освобождает банк-эмитент от обязанности возместить исполняющему банку выплаченные в соответствии с условиями аккредитива суммы или от обязанности уплатить бенефициару сумму при условии предоставления документов, подтверждающих выполнение условии" аккредитива. Требования по уплате вознаграждения (комиссии) и неустойки за просрочку оплаты аккредитива и комиссии включаются в требования истца. Необходимость документарного подтверждения требовании" (помимо договора на открытие аккредитива и документарного подтверждения оплаты в адрес бенефициара или исполняющего банка суды могут потребовать предоставить документы, подтверждающие выполнение условии" аккредитива).
Ярким примером может служить Определение Арбитражного Суда Московской области [23]. Определением суда от 21.07.2014 г. в отношении ЗАО «Дизайн-Моторс» введена процедура наблюдения. На основании заявления ЗАО «Дизайн-Моторс» 08.10.2007 ОАО «Сбербанк России» открыл должнику документарный безотзывный подтвержденный аккредитив. Также приказодателю была начислена комиссия за просрочку платежа. Суд признал требования ОАО «Сбербанк» обоснованным и подлежащим включению в 3-ю очередь реестра требований кредиторов должника.
Стоит отметить неоднозначность судебной практики в определении момента возникновения у банка-эмитента права требования к приказодателю о
возмещении расходов по аккредитиву. Так, в споре между ОАО «Банк Уралсиб» и ЗАО «Бонанза Интернэшнл» суд установил, что оно возникает в момент отгрузки товаров (момент возникновения обязательств приказодателя по оплате товаров по указанному в аккредитиве контракту), а не в момент осуществления банком платежа бенефициару по аккредитиву (например, при наличии отсрочки платежа по аккредитиву) [24]. В споре между ОАО «Банк Зенит» и ООО «ТагАЗ», суд установил, что такое обязательство возникает в момент осуществления банком платежа бенефициару по аккредитиву [25]. В споре между КБ «Судостроительный банк» (ООО) и ООО «АльянсТреидАлко» суд установил, что таковым будет в момент списания исполняющим банком денежных средств со счета банка-эмитента [26].
Важно отметить, что расчеты по аккредитиву были признаны реестровыми требованиями. Здесь можно провести аналогию со схожей практикой по независимым гарантиям: гарант приобретает к должнику-принципалу самостоятельное требование - оно не является текущим, может быть заявлено в реестр в течение двух месяцев с даты выплаты по гарантии (дело «Нефтегазстрой» и Банка «Уралсиб») [27].
В случае банкротства кредитной организации, банка-исполнителя или банка-эмитента, рассмотрение требовании" осуществляется Агентством по страхованию вкладов (в случае несогласия с его решением - арбитражным судом в рамках дела о банкротстве кредитной организации). Имеются упрощенные условия доказывания требовании": Агентство по страхованию вкладов учитывает имеющуюся у него документацию о деятельности банка и может запрашивать недостающие документы, что означает отсутствие спора по поводу доказательственной силы 8"ШЕТ-сообщении и выписок по счетам), производит самостоятельный перерасчет размеров вознаграждения (комиссии) и неустойки.
Так, в споре между Юрием Лужковым и КБ «Транспортный» (ООО) факты были следующими: в начале апреля 2015 г. Лужков Ю.В. вносит денежные средства для заключения договора долевого участия в строительстве
[28]. 10.04.2015 г. был открыт безотзывный аккредитив с датой закрытия 10.07.2015 г., а 20.05.2015 г. у банка была отозвана лицензия. Бенефициар не представил в банк документы для закрытия аккредитива, однако АСВ отказало во включении требовании" Лужкова Ю.В в реестр на том основании, что безотзывный аккредитив не может быть отменен или изменен без согласия бенефициара и только бенефициар имеет право на получение по нему денежных средств. Суд постановил, что закрытие аккредитива после отзыва лицензии у банка не освобождает его от обязательств перед Лужковым Ю.В. После истечения срока аккредитива он подлежит закрытию и денежные средства подлежат возврату приказодателю. Безотзывный аккредитив не может быть отменен или изменен без согласия бенефициара только в период действия аккредитива.
В споре между «ДЭУ Интернешнл Корпорейшн» и ОАО «Первый Республиканский Банк» конкурсный управляющий в 2014 году включил требования приказодателя (ООО «Хендэ КомТранс Рус») и бенефициара («ДЭУ Интернэшнл Корпорейшн») к банку на основании одного и того же аккредитива и в 2016 году обратился с требованием об исключении требовании" бенефициара из реестра, ссылаясь на правовую позицию ФАС Московского округа в постановлении от 02.07.2008 г. по делу № А41-К1-21053/07 [29]. Суд постановил, что в силу п. 2 ст. 872 ГК РФ ответственность перед бенефициаром может быть возложена на исполняющий банк только при необоснованном отказе исполняющего банка в выплате денежных средств по аккредитиву, а неисполнение аккредитива, произошедшее в результате отзыва у банка лицензии на осуществление банковских операции, не может быть расценено как необоснованный отказ в выплате денежных средств.
Другой признак подавляющего большинства способов обеспечения, предопределённый их целевой природой - признак акцессорности, то есть их связи с обеспечиваемым обязательством, дополняющим характером [30, с. 45]. Выделяют 5 элементов акцессорности: 1) возникновения (обеспечительная сделка не может возникнуть без возникновения долга); 2) объема
(обеспечительная сделка не может составлять большую сумму, чем основной долг); 3) следования (кредитор является также держателем обеспечения); 4) принудительной реализации (невозможность исполнения обеспечительной сделки при отсутствии возможности принудительного взыскания основного обязательства); 5) акцессорность прекращения (обеспечительная сделка прекращается при прекращении обеспечиваемой сделки, п.4 ст. 329 ГК РФ). Эти элементы акцессорности не могут присутствовать в каждом способе обеспечения, только частично, что ярко проявляется с независимой гарантией, которая обладает лишь акцессорностью следования.
В п. 8 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с использованием аккредитивной и инкассовой форм расчетов Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, пришел к выводу о неакцессорности аккредитивного обеспечения [31]. Хотя, если рассматривать акцессорность, как совокупность элементов составляющих ее, мы увидим, что аккредитив обладает акцессорностью возникновения, акцессорностью объема, акцессорностью следования.
Однако в п. 1 указанного выше Информационного письма и в Постановлении Президиума ВАС РФ № 9924/1 указывается, что покупателя можно обязать открыть аккредитив, поскольку данная обязанность является элементом обязанности оплатить товар; обязанность продавца по передаче товара носит встречный по отношению к ней характер [32]. Здесь также можно провести аналогию с банковской гарантией: обязательство по предоставлению банковской гарантии объективно и субъективно исполнимо [33].
Действительно, независимая природа отношений по аккредитиву была указана нами в самом начале в качестве основополагающего признака аккредитива. Она проявляется в трех аспектах: 1) независимость от основного обязательства; 2) независимость межбанковских отношений; 3) независимость от отношений по кредиту. Суды однозначно положительно отвечают на вопрос о том, признаются ли обязательства по основному договору исполненными несмотря на то, что продавец не получил по нему оплату на условиях
аккредитива в связи с отзывом лицензии у банка-эмитента, когда денежные средства были фактически переведены на счет покрытия [34].
Независимая природа аккредитива проявляется также в независимости межбанковских отношений, о которой мы уже упомянули выше в рамках рассмотрения дел, связанных с банкротством. Она отражена в п.5 ст. 871 ГК РФ в новой редакции, а ранее была сформулирована судебной практикой (КБ «Московским» капитал против «Техмашимпэкс») [35].
Независимость аккредитива от отношений по кредиту заключается в частности в том, что заемщик-приказодатель и поручитель, не являясь участниками отношении" по осуществлению платежей в рамках аккредитива, не вправе выдвигать против банка-эмитента, взыскивающего с них сумму покрытия, возражения, связанные с осуществлением последним формирования покрытия и/или платежей по аккредитиву исполняющему банку (Банк «ВТБ» против «Крамос-Инженеринг») [36].
Стоит отметить, что и независимая гарантия, и обеспечительный платеж в свое время были новеллами в гражданском законодательстве в качестве обеспечения. Независимая гарантия, пришла также из международного оборота, как и документарный аккредитив; обеспечительный платеж из судебной практики и практики делового оборота, где обозначался как «гарантийный депозит». Более того, документарный аккредитив и независимую гарантию часто сравнивают и объединяют терминами «независимые документарные обязательства». Наиболее комплексное исследование, посвященное данному вопросу, было проведено Я.А. Павлович [37].
Несмотря на то, что расчет по документарному аккредитиву обладает помимо расчетной функции, обеспечительным эффектом, в соответствии с действующим законодательством расчеты по аккредитиву не выступают самостоятельным способом обеспечения исполнения обязательства.
Также зачастую документарный аккредитив как возможный способ обеспечения обязательств критикуют за формальный подход банков к проверке документов, что делает его недостаточно надежным институтом. Однако
данное утверждение не выдерживает критики, так как основания ответственности банка лежат именно в плоскости проверки документов. Это указано в п.9 вышеуказанного Информационного письма Президиума ВАС РФ: «Несоответствие документов реальному положению дел могло быть выявлено на основании документов и банк действовал неосмотрительно и неразумно». Критерии осмотрительности и разумности не указываются в тексте кодекса и формулируются судебной практикой.
В соответствии с ней банки должны проверять: 1) подлинность подписи и печати поставщика или грузоотправителя при заверении ими документов; 2) подлинность подписи и печати грузополучателя на товарных накладных; 3) достоверность информации о грузоотправителе; 4) информацию в квитанции о приеме груза, а не отгрузки пустых цистерн; 5) правильную маркировку товара, ссылок в реестре счетов на соответствующий аккредитив [38].
При этом не являются существенными незначительные расхождения, технические ошибки и опечатки в документах (неполное наименование товара, неверное оформление реестра счетов, отсутствие подписи главного бухгалтера на счете-фактуре), если они не опровергают факт поставки [39].
В целом, российская судебная практика в этом вопросе ориентируется на правила Международной Торговой Палаты, в частности на ст. 14 «критерии проверки документов в UCP 600 и параграф А23 «орфографические ошибки или опечатки» в ISBP 745. Неправильное написание или типографическая ошибка, которая не влияет на значение слова или смысл предложения, в котором она встретилась, не приводит к несоответствию документа. К примеру, если товары обозначены как "mashine" вместо "machine", "fountanpen" вместо "fountainpen" или "modle" вместо "model", то это не будет считаться противоречием данных согласно подпункту 14 (d) UCP 600. Тем не менее, такое описание, как "model 123" вместо "model 321" будет считаться противоречием данных в соответствии с этим подпунктом. Примеры существенных несоответствий документов также могут быть обнаружены в практике Международного Арбитражного Суда при Международной Торговой Палате
(далее - суд МТП): отсутствие подписи на копиях накладных, отсутствие части информации в свидетельстве о проверке, отсутствие указания на количество отправленного товара в свидетельстве перевозчика [40]; отсутствие свидетельства приемки, подписанного покупателем или свидетельства о соответствии, направленного третьим лицом [41]; несоответствие суммы счета более, чем на 5% [42]; представление «Отчета проверки» вместо «Сертификата, подписанного капитаном судна»; представление сертификата бенефициара и курьерской расписки с разными датами [44].
Таким образом, критика документарного аккредитива в части формальности проверки банков предоставляемых документов не оправдывается требованиями, которая судебная практика выработала к этим документарным операциям.
Заключая, правовая природа документарного аккредитива вызывает споры. Однако близость российской правовой системы к немецкой, более развитый гражданский оборот в немецком правопорядке, все это представляет целесообразным использовать зарубежный опыт и применять по аналогии в части, неурегулированной специальными нормами об аккредитиве, к отношениям между приказодателем и банком-эмитентом нормы о поручительстве.
Указанные в работе примеры представляются достаточными, для определения общей теории о способах обеспечения обязательств малоисследованной и структурированной по общепринятым критериям. При этом такое структурирование решило бы практическую цель удобства выбора сторонами наиболее подходящего способа обеспечения из всего спектра возможных, а не только поименованных в ст. 329 ГК РФ. Также при использовании непоименованных способов обеспечения, стороны при заключении сделок и суды при разрешении споров, могли бы использовать по аналогии нормы, регулирующие родственные способы обеспечения (как например, «сделки, подобные поручительству» в немецком законодательстве).
Документарный аккредитив имеет обеспечительную функцию, обладает частичной, как и независимая гарантия акцессорностью и выдерживает «проверку» банкротством, так как включается в реестр требований кредиторов. Критерии проверки документов для документарного аккредитива, выработанные судебной практикой, являются достаточно надежной гарантией защиты интересов всех сторон по аккредитивной сделке.
Исходя из сравнительно-правового анализа, место документарного аккредитива в классификации способов обеспечения обязательств находится рядом с независимой гарантией, в классе обеспечительных сделок, близких к поручительству. Это также подтверждается сходной практикой судебных инстанций в отношении документарного аккредитива и банковской гарантии. Это же следует из практики банков, в которых операции по банковским гарантиям и документарным аккредитивам объединяются понятием независимых документарных операций и выполняются отдельными департаментами, специализирующихся на подобных операциях.
Список литературы:
1. Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов UCP 600 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 №51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собрание законодательства РФ. 05.12.1994. №32. Ст. 3301.
3. Павлович Я. А. Независимые документарные обязательства //М.: Волтерс Клувер. 2006.
4. Шершеневич Г. Ф. Учебник торгового права. 1908. Т. 1720.
5. Агарков М. М. Основы банкового права: курс лекций. Учение о ценных бумагах: научное исследование. Издание 3-е, стереотипное. Wolters Kluwer Russia, 2005.
6. Ефимова Л. Г., Новоселова Л. А. Банки: Ответственность за нарушения при расчетах: Комментарий законодательства и арбитражной практики. -ИНФРА-М, 1996.
7. Брагинский, М.И. Договорное право: Общие положения / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. М.: Статут, 1997.
8. Ростовцева Н. В. Правовое регулирование аккредитивной формы расчетов: дис. Ростовцева НВ-М, 1998.
9. Canaris C. W. (ed.). Bankvertragsrecht. - Walter de Gruyter, 2011. lö.Hagenmüller K. F., Jacob A. F. Der Bankbetrieb: Band II: Kredite und
Kreditsurrogate Dienstleistungsgeschäft. Gabler Verlag, 1987.
11. Meyer J. Wirtschaftsprivatrecht. - Springer-Verlag Berlin Heidelberg,
2006.
12. King R. Gutteridge and Megrah's law of bankers' commercial credits.-Routledge, 2003.
13.Хохлов В.А. Обеспечение исполнения обязательств. Самара, 1997.
14. Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975.
15. Вишневский А. А. Банковское право Англии. М. : Статут, 2000.
16. Weber H., Weber J. A. Kreditsicherungsrecht. Beck, 2012.
17. Schade F. Wirtschaftsprivatrecht: Grundlagen des bürgerlichen Rechts sowie des Handels-und Wirtschaftsrechts. - W. Kohlhammer Verlag, 2009.
18. Гонгало Б.М. Учение об обеспечении обязательств: Вопросы теории и практики. М., 2002.
19. Сарбаш С. В. Некоторые проблемы обеспечения исполнения обязательств //Вестник экономического правосудия Российской Федерации (0869-7426). 2007. №. 7. С. 32-43.
20. Латынцев А. В. Обеспечение исполнения договорных обязательств. -М.: Лекс-Книга, 2002.
21. Пыхтин С. В. и др. Комментарий к Федеральному закону «О валютном регулировании и валютном контроле» (постатейный). WoltersKluwerRussia, 2004.
22. Бевзенко Р. С. Комментарий к ст. 329 ГК РФ «Способы обеспечения исполнения обязательств» [Электронный ресурс] // URL: https://zakon. ru/blog/2015/8/25/kommentarij_k_st_329_gk_rf_sposoby_obespecheniya_ispolneniy a_obyazatelstv. - 2015.
23. Определение Арбитражного Суда Московской области №А41 -22416/14 от 19.12.2014 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
24. Постановление Федерального Арбитражного Суда Северо -западного округа № А56-18972/2012 от 24.07.2013[Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
25. Постановление Пятнадцатого Арбитражного Апелляционного суда № А53-14973/2012 от 27.11.2014 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
26. Определение Девятого Арбитражного Апелляционного суда по делу № А40-62254/2012 от 18.04.2014[Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
27. Определение Верховного суда РФ № 307 -ЭС14-100 от 24.09.2014[Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
28. Постановление Девятого Арбитражного Апелляционного суда по делу № А40-99087/15 от 22.04.2017 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
29. Определение Арбитражного Суда города Москвы № А40-71548/14 от 31.08.2017 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
30. Бевзенко Р. С. Акцессорность обеспечительных обязательств //М.: Статут. 2013. С. 42-54.
31. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 15.01.1999 №39 "Обзор практики рассмотрения споров, связанных с использованием
аккредитивной и инкассовой форм расчетов" [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
32. Постановлении Президиума ВАС РФ № 9924/11 от 25.12.2012[Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
33. Определение ВС РФ № 305-ЭС16-14210 от 30.01.2017 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
34. Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда № 33-7160/2017 по делу №2-1207/2016 от 18.04.2017 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
35.Постановление Девятого Апелляционного Арбитражного Суда № А40-36468/10-44-160 от 13.12.2010 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
36.Постановление Девятнадцатого Апелляционного Арбитражного Суда № А08-7101/2010 от 13.07.2012 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
37. Павлович Я. А. Независимые документарные обязательства: науч.-практич. изд. - ,^11егБК1и,№егКш81а, 2006.
38. Постановление Федерального Арбитражного Суда Московской области № А40-116169/12-133-887 от 29.07.2013 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
39. Постановление Федерального Арбитражного Суда Московской области № А40-147408/10-133-1255 от 15.08.2011[Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2020).
40. Решение Международного арбитражного суда при Международной торговой палате №17824 от 2015 года [Электронный ресурс] // СПС «ICCDigita1Library» (дата обращения: 07.04.2020).
41. Решение Международного арбитражного суда при Международной торговой палате №13889 от 2015 года [Электронный ресурс] // СПС «ICCDigita1Library» (дата обращения: 07.04.2020).
42. Решение Международного арбитражного суда при Международной торговой палате №14005 от 2015 года [Электронный ресурс] // СПС «ICCDigitalLibrary» (дата обращения: 07.04.2020).
43. Решение Международного арбитражного суда при Международной торговой палате по системе DOCDEX№299 от 2015 года [Электронный ресурс] // СПС «ICCDigitalLibrary» (дата обращения: 07.04.2020).
