CC BY
7
в прессу и «вызвали народное возмущение тем, что правительственные учреждения используют деньги налогоплательщиков, чтобы обеспечить самих себя экологически чистыми продуктами, в то время как простые граждане должны страдать от многих опасных для здоровья продуктов и мириться с существующим риском (с. 723).
Проведенные автором опросы свидетельствуют о заметно возросшем индивидуализме китайцев и полном безразличии продавцов фальсифицированных и опасных для здоровья продуктов к их потребителям. «Безразличие и недоверие к посторонним лицам, отражаемые в изготовлении и сбыте вредных для здоровья пищевых продуктов, указывает на этическую напряженность и кризис при переходе Китая от общества, основанного на родственных связях и знакомствах, к высокомобильному обществу, в котором все большее место занимает общение с незнакомыми людьми» (с. 725).
Рост социального неравенства и несправедливости, вызванный китайской моделью роста и развития, в свою очередь «позволяет многим оправдывать свое аморальное поведение». «В этом отношении проблемы продовольственной безопасности представляют явную нынешнюю угрозу общественной солидарности и политической стабильности... Проблемы продовольственной безопасности и связанные с ними риски действительно указывают на возникновение рискованного общества в Китае, хотя и с рядом чисто китайских особенностей» (с. 726). Более тщательное изучение китайского опыта, заключает автор, позволит обогатить теорию второго этапа модернизации, распространив ее на остальной мир.
Л. Ф. Блохин
2013.03.021. ЯНЬ СЯОЦЗЮНЬ. «РАЗБОГАТЕТЬ - ЭТО НЕ ТОЛЬКО СТАТЬ ЗНАМЕНИТЫМ»: ЭКОНОМИЧЕСКАЯ РЕФОРМА И НОВЫЕ ПАРТСЕКРЕТАРИ ИЗ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ. YAN XIAOJUN. «To get rich is not only glorious»: Economic reform and the new entrepreneurial party secretaries // China quart. - L., 2012. -N 210. - P. 335-354.
Автор из Университета Гонконга исследует влияние глубоких рыночных реформ, проведенных КПК, на проникновение в руководство ее местными организациями преуспевших предпринима-
телей - от собственников крупных предприятий до фактических управляющих сельскохозяйственными компаниями. Используя материалы полевого исследования, проведенного в 2005-2006 гг. в одном из уездов Северного Китая, автор выясняет, «каким образом новым экономическим элитам удалось войти в местное руководство КПК и заменить ранее существовавших партийных секретарей пролетарского происхождения» (с. 116).
Политическое возвышение новых экономических элит в местных организациях КПК показывает со всей очевидностью, какие глубокие политические перемены вызвала экономическая либерализация в постмаоистской китайской деревне. От «вышедших из моды пролетарских кадров» партийные секретари - выходцы из предпринимателей отличаются во многих отношениях. Во-первых, они более образованны и гораздо лучше ориентируются в проблемах рынка. Технические знания и управленческие навыки - это то, в чем особенно нуждается китайская деревня для своего развития и чего ей серьезно не хватает. Во-вторых, новые партийные секретари опираются на поддержку вышестоящих партийных органов и своей сельской общины. В отличие от своих предшественников («местных императоров»), они советуются с населением и принимают решения, заручившись его поддержкой и прибегая к демократическим процедурам для проведения принятых решений в жизнь. В-третьих, имея широкие деловые связи с внешним миром, партийные секретари из числа предпринимателей лучше понимают окружающую реальность, что делает их более склонными к искоренению остатков коллективизма и реформированию сферы государственных услуг с учетом рыночных принципов. Во многих деревнях такие руководители создают новые системы социального обслуживания (союзы взаимного кредитования и пр.), которые могут улучшить качество жизни. В-четвертых, хотя некоторые предприниматели, ставшие партийными секретарями, добиваются благосклонности вышестоящих руководителей с помощью взяток и других нелегальных форм общения, многие из них решают общую для обеих сторон задачу - развитие местной экономики.
«Рыночная реформа оказала огромное влияние на конфигурацию власти на нижних уровнях частично реформированной коммунистической системы управления в деревне. Экономическая либерализация не ослабила мандата КПК в китайской деревне, но
придала партии достаточный импульс к преобразованию своих низовых организаций и их руководства» (с. 353).
Новые экономические элиты, пришедшие к политической власти в китайской деревне, не представляют собой однородной группы: все они имеют разное происхождение, разные религиозные убеждения, и каждый из них шел к власти своим путем. Различаются по крайней мере шесть типов местных предпринимателей-партсекретарей: крупные бизнесмены, местные предприниматели, возглавляющие семейные группы, местные профессионалы, собственники фермерских хозяйств, бывшие сельские руководители и коммунальные предприниматели. Но именно это разнообразие привело к разным формам их связей с государственно-партийным аппаратом и в конечном счете определило форму и степень их контроля над политикой в китайской деревне. Вместо того чтобы оказывать влияние в качестве солидарной общественной группы, представители новых экономических элит более склонны использовать собственные уникальные ресурсы, неформальные связи и «мудрость», чтобы стать частью формальной партийно-государственной структуры, сотрудничать с местными партийными боссами, завоевать общественную поддержку и занять ключевые руководящие посты.
Движущие силы политического возвышения новых экономических элит имеют в своей основе, как утверждает автор, главным образом эндогенную динамику, связанную с традиционными общественными сетями, которые лишь укрепились (а не ослабли) в результате реформ Дэн Сяопина. «Сочетание авторитарного политического контроля и рыночной свободы обеспечило сельским нуворишам Китая идеальную обстановку для того, чтобы направить экономическую власть и политический престиж в полезные руки реформаторской Коммунистической партии. Экономические реформы дали новым элитам огромные преимущества перед старыми пролетарскими кадрами в политической игре, открывшей для них целый набор новых возможностей» (с. 354). Их немалый вклад в экономическое развитие сельских территорий, дающий им моральное право на политическое влияние, делает вполне вероятным, что они станут играть еще более важную роль в будущем политическом развитии Китая, заключает автор.
Л. Ф. Блохин
