CC BY
13
2011.03.050. ГОРОН А. ДЕИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ И
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ВЫБОР.
GAURON A. Désindustrialisation et choix politique // Problèmes écon. -P., 2010. - N 3003. - P. 27-32.
Более высокие темпы экономического роста во Франции, чем в Германии (в среднем 1,5% против 0,8%), указывает французский экономист, маскирует порочный круг, в котором находится французская промышленность: сокращение объемов промышленного производства не обеспечивает предприятиям достаточную для инвестиций и финансирования НИОКР прибыль, что ослабляет их конкурентоспособность как на национальном, так и на международном уровне. В начале 2000-х годов расходы на НИОКР сокращались (на 1-2% в год), в 2005-2008 гг. они медленно росли (1-4% в год), а в 2009 г. сократились на 24%. Доля расходов на НИОКР, из которых 85% приходится на промышленность, составляют лишь 1,9% ВВП, что несколько выше, чем в Великобритании (1,3%), но ниже, чем в Германии (2,4%).
Следствием этого является массовое сокращение занятости. В 2000-2008 гг., когда численность экономически активного населения возросла с 24,3 млн. до 25,8 млн. человек (+6%), занятость в промышленности сократилась на 500 тыс. человек (-13%) (с. 27). Сокращение занятости касается всех секторов, но больше всего производства товаров широкого потребления и автомобильной промышленности. Более сильная деградация промышленности Франции по сравнению со странами-партнерами приводит к снижению доли занятости в промышленности в общей занятости. В указанный период она уменьшилась с 16 до 13%. Во время кризиса были ликвидированы еще 270 тыс. рабочих мест (с. 29).
Автор объясняет такую ситуацию следующими причинами: слишком малым размером средних предприятий, нехваткой собственных средств для финансирования, трудностями доступа к кредиту, слаборазвитой культурой инноваций, неблагоприятными отношениями между заказчиками и подрядчиками, недостатками системы профессионального образования, непривлекательностью рабочих мест в промышленности, а также недостатками промышленной политики как на уровне целей, так и инструментов. В основном осуществляется лишь политика помощи мелким и средним предприятиям (МСП) и поддержки инноваций, но она обходится
дорого и малоэффективна. Однако причины различий между французской и немецкой промышленностью кроются в подходе к промышленности: немцы верят в ее будущее, а французы - нет. Таким образом, упадок французской промышленности представляется результатом выбора модели постинудстриальной экономики, основанной на сфере услуг.
Хотя многие специалисты, предлагая новую модель роста, высказываются достаточно осторожно о резком изменении в соотношении между промышленностью и сферой услуг, модель роста, основанного на промышленном производстве, подвергается сомнению по мере развития экономики пользователей (economie d'usage), в рамках которой инновационная и проектная деятельность сосредоточивается в сфере услуг. Дифференциация качества продуктов за счет добавления множества прилагаемых услуг или радикальное изменение способа производства и распределения, при котором коммуникационные технологии стимулируют интеграцию продуктов и услуг, превращают товар в базу для услуг, и поэтому промышленность теряет свою значимость.
В то же время Германия намерена оставаться «производителем оборудования» для всего мира, в частности для стран с формирующимся рынком. Уже в течение столетия мощь немецкой промышленности основывается не только на способности производить, но и на разработке оборудования, адаптированного к потребностям клиентов. Торговые и исследовательские подразделения немецких компаний работают совместно, чтобы предложить лучшее из возможных решений промышленности по всему миру. Немецкая промышленность способна производить на заказ, интегрируя технологические достижения, не стремясь быть в авангарде технологического прогресса. Высокие темпы роста инвестиций в странах с формирующимся рынком обеспечивают Германии расширяющийся сбыт. В стране действует социальный компромисс, основанный на контроле за расходами на заработную плату, в обмен на сохранение занятости. Этим объясняется разница во взглядах немецких и французских промышленников на соотношение между евро и долларом: Германия не боится сильного евро, а видит в нем такое средство увеличения положительного сальдо торгового баланса, которое не влияет на ее конкурентоспособность.
В конечном счете Францию от Германии отличает не наличие или отсутствие промышленной политики - в Германии ее нет и она относится к ней довольно скептически, а в отношении к промышленности Франции следует искать решение не в возрождении промышленной политики, и в еще меньшей степени в европейской промышленной политике, а в стремлении к сильной промышленности и вере в свое будущее, не смешивая промышленное возрождение и дирижизм. Государство может способствовать этому процессу не за счет увеличения помощи, а создавая условия, необходимые для того чтобы руководители предприятий вновь стали промышленниками и отдавали приоритет вложениям в промышленность, а не в сферу услуг. Его роль состоит в реализации совокупности политик, сочетающихся с целью промышленного обновления. Сегодня же правительство не делает ничего для развития именно промышленности.
В первую очередь стоит пересмотреть вопрос об освобождении от социальных взносов с рабочих мест, требующих низкой квалификации, которые в основном сосредоточены в общественном питании, гостиничном хозяйстве, на транспорте и в строительстве. В этих секторах от социальных взносов освобождается 8-14% общей суммы заработной платы, тогда как в целом по промышленности - менее 3% (с. 30).
В этих условиях влияние на общую занятость носит второстепенный характер и выражается в деформации структуры рабочих мест в пользу неквалифицированной рабочей силы, 2/3 которой сконцентрированы в третичном секторе (кассиры, продавцы, уборщики и т.д.). Освобождения от социальных взносов лишь способствовали расширению этой тенденции. Они не привели к замене рабочих мест для неквалифицированных работников, сократившихся за 20 лет на 1 млн., рабочими местами, предназначенными для квалифицированных работников, количество которых в целом оставалось стабильным.
Подобная же мера была принята в отношении частных лиц, в основном с низкой квалификацией, для развития индивидуальных услуг. В целом в пользу неквалифицированных работников было мобилизовано 30 млрд. евро. Но только 15% от этой суммы поступили в промышленность (с. 31). В целом промышленность несет бремя, от которого освобожден сектор услуг.
Выбор в пользу неквалифицированных рабочих мест оказал влияние на образовательную систему, элитарность которой скрывает несостоятельность среднего общего и профессионального образования. В то время как под давлением конкуренции в промышленности начались значительные технологические изменения, сопровождающиеся увеличением количества специальностей, школа борется с созданием единого колледжа и доступом к бакалавриату 80% учеников. Успех профессионального бакалавриата, созданного в 1985 г. по требованию ряда отраслей промышленности, не компенсирует отставание, накапливавшееся с 1960-х годов. Кроме того, общеобразовательные и технологические лицеи очень быстро закрыли двери новичкам и принимают меньше учеников, чем в 1990 г. (67,3% в 2008 г. против 69,2% всех учеников лицеев 18 лет назад) (с. 31). Выпускники технических институтов высоко ценятся предприятиями, но остаются, как правило, на подчиненных должностях. Научное образование, предлагаемое высшими школами, постепенно переориентируется с промышленности на финансы и менеджмент.
Что касается налога на выбросы углерода, являющегося предметом общего консенсуса, то в нем проявилась вся абсурдность экономической политики, поскольку его бремя было возложено на предприятия в надежде на будущее изменение экономического поведения и будущую экономию. К сожалению, как на уровне физических лиц, так и предприятий, реальность не так гибка, как в моделях. Прежде чем наказывать предприятия, навязывая им налог на углерод, необходимо стимулировать использование оборудования, работающего на безуглеродном топливе.
Сегодня промышленность не может существовать вне регионального и мирового рынков, участники которых стремятся максимизировать стоимость. Однако производительность в промышленности и, следовательно, ее доходность имеют значение только в увязке со всей организационной цепочкой. И в этом французская модель отличается от немецкой. Первая ориентирована на мировые масштабы и опосредована рыночными отношениями, вторая интегрирована в региональное пространство, ориентированное на ближайшее окружение (Центральную Европу) и высоко интегрирована. Уровень занятости в промышленности, качество труда и уровень квалификации напрямую зависят от этого.
В то же время во Франции нет площадок для обсуждения стратегии предприятий руководителями и представителями наемных работников. В последние 20 лет привилегированной площадкой переговоров вместо отрасли является уровень предприятия; отсутствие представителей профсоюзов в административных советах не позволяет, за редким исключением, вести диалог с профсоюзами о стратегии предприятия и ее влиянии на организацию труда. И в этом французская модель больше похожа на английскую или американскую, а не немецкую.
В условиях оживления экономики Франция не может одновременно развивать промышленность и продолжать направлять значительные средства в сферу услуг. Пришло время принятия нового социального пакта, основанного на убеждении в том, что у Франции есть сильная промышленность. Предварительно необходимо ослабить налоговую нагрузку на предприятия, усовершенствовать систему технического образования, ввести представителей профсоюзов в административные советы предприятий.
И.Ю. Жилина
2011.03.051. ШЕВАЛЬЕ М. ПРОМЫШЛЕННАЯ ПОЛИТИКА ВОЗВРАЩАЕТСЯ.
CHEVALIER M. La politique industrielle est de retour // Problèmes écon. - P., 2010. - N 3003. - P. 3-7.
В статье французского журналиста анализируются особенности современной промышленной политики Франции.
Для стимулирования инноваций и сотрудничества между предприятиями, а также их более глубокой привязки к определенным территориям, Франция с 2004 г. проводит политику создания «полюсов, или кластеров, конкурентоспособности». Государство утвердило список из 71 полюса, т.е. территорий страны, объединяющих предприятия, государственные и частные исследовательские лаборатории и образовательные учреждения вокруг инновационных проектов. Франция в этом плане отнюдь не исключение. Многие страны от Японии до Канады в течение последних 10 лет стремятся к созданию подобных кластеров.
В 2008 г. «Boston Consulting Group» оценила французский опыт как «многообещающий». Поэтому в 2009-2011 гг. правительство Франции выделило на развитие кластеров дополнительно
