CC BY
125
ЯЗЫКИ МИРА
2004.02.034. УСИКОВА Р.П. ГРАММАТИКА МАКЕДОНСКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА / МГУ им. М.В.Ломоносова. — М.: Муравей, 2003. — 376 с.
Реферируемая книга представляет собой комплексное монографическое исследование по македонистике и состоит из следующих разделов: "От автора", "Введение", "Графика и орфография македонского языка", "Фонетика и фонология", "Лексика и словообразование", "Формообразование и функционирование частей речи", "Синтаксис предложения", "Тексты на македонском языке" и "Македонско-русский словарь".
Во "Введении" даются общие сведения о македонском языке и его истории, излагается история македонского народа, описывается языковая ситуация в современной Македонии и македонской диаспоре в Греции, Албании, Болгарии, других европейских странах, в Австралии, США и Канаде. Сообщается, что основные диалекты македонского языка, сформировавшиеся к XIII в., проникнуты как славянскими, так и балканскими чертами. Диалектной базой литературного македонского языка послужил ряд центральных говоров. Р. П. Усикова подчеркивает, что Св. Кирилл и Св. Мефодий создали первую азбуку и литературный язык на базе македонских солунских говоров. Приводится информация об Охридской книжной школе (г. Охрид, Македония, X—XI вв.), созданной учениками Кирилла и Мефодия и подготовившей около 3500 учеников — священников и переписчиков священных книг. Р. П. Усикова указывает, что македонские диалектные черты отражают такие важнейшие памятники старославянского языка Охридской книжной школы X—XI вв., как Мариин-ское, Зографское и Ассеманиево евангелия (и ряд других). Отмечается, что в македонских говорах XIV-XV вв. уже проявлялись черты аналитического строя как следствие процессов их балканизации.
В церковную литературу эти черты проникают с XVI в. прежде всего в сборники проповедей Дамаскина Студита — дамаскины. В XIX в. появляются печатные книги церковно-просветительского содержания, написанные на близком народному языке. В последней четверти XIX в. проявилось стремление к созданию литературного македонского языка. Особую роль в этом процессе в самом начале XX в. (в период, когда Македония еще оставалась в составе Османской империи) сыграл выпускник С.-Петербургского университета македонец Крсте П.Мисирков, разработавший норму литературного языка на основе центральных македонских говоров и правила орфографии. Однако его работы оставались неизвестными у него на родине до середины XX в.
Важнейший этап создания македонского литературного языка начался с 1944 г., с образования Народной Республики Македония в составе Югославии, где к 1945 г. литературный македонский язык был кодифицирован и введен в школах, госучреждениях, СМИ. Очередными вехами в развитии науки и образования на македонском языке стало открытие в 1949 г. университета в Скопье, а в 1967 г. — Македонской академии наук и искусств. Оформление в македонском языке функциональных стилей Р.П.Усикова датирует 80-ми годами XX в. В наши дни "национальный македонский язык состоит из литературного (стандартного) идиома, локальных говоров и региональных койне, в том числе наддиа-лектного столичного субстандартного идиома, а также из социальных жаргонов и сленгов" (с. 21). Указывается, что "типологически македонский литературный язык входит в группу славянских языков так называемого нового типа, очень близких к народно-разговорному, вместе с сербо-хорватским (сербским), словацким и белорусским" (с. 21).
В разделе "Графика и орфография македонского языка" указывается на использование македонским языком кириллического алфавита в приближенном к сербской кириллице варианте. Основой правописания является фонетический принцип, при этом "на письме отражаются позиционные чередования фонем: оглушение и озвончение шумных согласных, выпадение согласных" (с. 28) (блуза — блуска, радости — радосно). Отмечается ряд случаев отступления от фонетического принципа в пользу морфологического (с. 28—30).
В разделе "Фонетика и фонология" описывается, в частности, фо-нетико-фонологическая специфика македонского языка, в качестве фонового присутствует сопоставление с русским языком. Особенностью македонского языка является то, что гласные звуки в безударной позиции
практически не редуцируются. Специфика проявляется в наличии слогового р [г] и предваряющего эту фонему звука [а] (так называемого а темного), встречающегося лишь в позиции перед этой фонемой (например, в слове врба 'верба') и на письме не фиксируемом. Средненебные аффрикаты к, г, более мягкие, чем соответствующие русские звуки, в литературном языке представляют собой аффрикаты, вторым элементом которых является звук Ц]. Согласный х встречается в книжных и иностранных словах, в общенародных же словах он или утрачен (например, леб 'хлеб', оди 'ходить'', смеа 'смех'), или перешел в звук в (например, уво 'ухо', глув 'глухой'). Ударение фиксированное — на третьем слоге от конца слова (в двусложных словах оно приходится на второй слог от конца слова). Иностранные слова могут заимствоваться с другим ударением (факултет)), однако в результате процесса адаптации ударение перемещается на третий слог от конца слова (факултет).
В разделе "Лексика и словообразование" дается социолингвистический очерк развития лексики македонского языка, указывается на общеславянское происхождение основного словарного фонда. Отмечается, что ряд однокорен-ных слов представляет собой межъязыковые омонимы, осложняющие процесс перевода (например, ладен 'холодный' и т.п.). Отмечается усвоение македонским языком ряда балканизмов как результат переселения в VI в. на Балканский полуостров. Характерной чертой является наличие в македонском языке общей для балканских народов скотоводческой терминологии. Много заимствований из турецкого языка (турецкий язык в Македонии, входившей в Османскую империю вплоть до начала XX в., был языком официального общения), используемых в сфере домашнего быта, в названиях ремесел и орудий труда (под турцизмами подразумевается также лексика арабского, персидского и другого происхождения, пришедшая в македонский через турецкий язык).
Очевидным является влияние влашских диалектов, объясняющееся влашским субстратом. Отмечается разнообразие контактов македонцев с греческим языком: в связи с принятием христианства и славянской письменности в IX в. в македонский язык были заимствованы христианские термины - например, евангелие, икона, манастир 'монастырь', кандило 'лампада'. Часть греческих заимствований (ил]аёа 'тысяча', ми-рис 'запах') пришла в литературный македонский язык из говоров.
Указывается на роль в формировании македонского лексикона болгарского и сербского языков, а также русского (часто через посредство вышеуказанных языков). Как сербский, так и болгарский имели у македонцев высокий общественный статус, кроме того, эти языки понятны
и необразованным слоям населения, что увеличивало количество заимствований из этих языков. При создании терминологии использовались образцы сербохорватского языка, являвшегося в СФРЮ языком межнационального общения. В условиях македонско-сербского двуязычия и диглоссии интерференция с сербским языком проявлялась прежде всего в сфере лексики и фразеологии.
Описываются разнообразные способы словообразования, указывается на большое количество непроизводных слов с точки зрения синхронии. Среди основных способов словообразования Р.П.Усикова называет суффиксацию и префиксацию, прежде всего на базе морфем славянского происхождения. В то же время имеется немало слов, образовавшихся через словосложение. Приводятся модели образования существительных со значением лиц мужского пола, оформляемые с помощью суффиксов -ач, -ар, -ник, -ец, -тел (обеспечивающие номинацию по профессии и роду деятельности). Суффиксы турецкого происхождения цщ(а) и чщ(а) служат оформлению названий старых профессий и лиц по их вкусам и склонностям. Названия профессий и родов деятельности передаются с помощью суффиксов иностранного происхождения -ант, -ент, -ер, -атор, -ист, -ар, -ор. Суффикс - ин указывает на единичность и образует "названия лиц по месту жительства, религии, национальности и свойству" (с. 63): гостин 'гость', риданин 'христианин'. Существительные с суффиксами -ак, -ан, -аш указывают на качественную характеристику лица: богаташ 'богач'. Среди суффиксов, образующих феминативы (названия лиц женского пола, образующиеся от названий лиц мужского пола), отмечаются суффиксы - к (а) и - (н)ица и - (н)ичка. Дается сравнительный анализ деминутивов в македонском и русском языках.
Словосложение существительных определяется как продуктивный тип деривации. В качестве продуктивного способа образования глаголов называется группа глаголов, образующихся с помощью элемента само-(продуктивного и для других частей речи) как первой морфемы сложного глагола в сочетании с возвратной частицей се (самоизгради се 'воспитать самого себя'). "Аналитический способ образования глаголов связан с выражением глагольных категорий переходности / непереходности и возвратности" (с. 105). Утверждается, что возвратная частица се, употребленная с глаголом, является носителем целого ряда разнообразных значений: Наряду с собственно возвратным значением (се ]аёвса 'огорчиться, расстроиться') выделяется также группа глаголов с взаимно-возвратным значением, выступающих преимущественно во множествен-
ном числе (се бори 'бороться друг с другом', се мрази 'ненавидеть друг друга', се дружи 'встречаться друг с другом, дружить между собой') (с. 105-106). У ряда глаголов се не выражает семантики возвратности и фиксирует единственно значение непереходности (се шегува 'шутить', се состои 'состоять', се грижи 'заботиться'). Глаголы с возвратной частицей си (употребляющейся реже, чем се) имеют семантику: 1) действия, выполняемого в интересах субъекта (си молчи 'молчать себе', си помисли 'подумать (себе, про себя)'); 2) действия, доведенного до абсолютного конца (си замине 'уехать', си дв]аде 'доесть все до конца'); 3) взаимонаправленного действия (такая семантика формируется в основном при глаголах во множ. числе - си помага 'помогать друг другу', си разговара 'разговаривать друг с другом').
Как специфическую особенность образования числительных (Р.П.Усикова характеризует наличие в македонском языке так называемой лично-мужской формы числительных, обозначающей "количество людей, из которых хотя бы одно лицо относится к мужскому полу" (с. 109). В ее образовании при количестве до четырех участвуют суффиксы ]ца /ица (четворица луге 'четыре человека'), а при количестве от пяти -суффикс - мина (десетмина работници '10 рабочих', ил]адамина луге '1000 человек').
В разделе, посвященном словообразованию наречий, Р.П.Усикова пишет, что "в современном македонском языке, как и в других славянских языках, наречия были образованы и образуются сейчас от форм слов других грамматических классов" (с. 109), "образование наречий часто происходит посредством суффиксации, префиксации и словосложения" (с. 110), и отмечает продуктивность процессов адвербиализации.
В разделе "Формообразование и функционирование частей речи" речь идет, в частности, о классификации существительных по следующим трем семантико-грамматическим разрядам: 1) имена нарицательные и имена собственные. Среди последних выделяются: неповторяющиеся названия (Балканот 'Балканы') и повторяющиеся (имена, фамилии и прозвища людей - Иван, Петре, Лиле, Или]евски, клички животных -Шарко, Белчо); 2) считаемые и несчитаемые имена существительные; среди последних - собирательные существительные (студентство 'студенчество', даб]е 'дубняк'), названия масс и веществ (ориз 'рис', злато 'золото'); отвлеченные (лубов, младост); названия "двуединых" предметов (р1игаИа 1апШт) (панталони 'брюки', очила 'очки'); 3) существительные-названия лиц (човек 'человек', дете 'мальчик, ребе-
нок') и существительные- названия не-лиц (т.е. животных - крава 'корова', куче 'собака'), предметов (кука 'дом') и непредметных понятий (лето, здрав]е). Кроме того, на примере функциональных манифестаций существительного автором дается развернутая характеристика особенностей аналитизма в македонском языке.
Раскрывая сущность категории определенности в македонском языке, Р.П.Усикова указывает, что "членной формой существительного говорящий обозначает известный, определенный в данной речевой ситуации для участников речевого акта предмет мысли" (с. 133-134). Данная категория, выражаемая членной морфемой (определенным артиклем), является полифункциональной, трехчастной и способна выражать:
1) определенность существительного без указания на его положение в пространстве; ее показателем является согласный т в составе артикля (например, ветрот 'ветер', жената 'жена, женщина');
2) определенность существительного в плане его положения в пространстве (или во времени), базирующаяся на существительных с конкретным значением; в рамках данной категории предметы распределяются а) на близко расположенные (показателем является согласный в в составе артикля); б) на удаленные (показателем является согласный н). Р.П.Усикова указывает, что артикли второго типа могут указывать и на эмоционально-оценочное отношение к предмету разговора, маркируя таковой по признаку "близкое, родное - далекое, чужое" (с. 134).
В подразделе, посвященном прилагательным (макед. придавки) Р.П.Усикова указывает на их деление в македонском языке на те же разряды, что и в других славянских языках (с. 146), хотя оно и имеет здесь свои особенности.
В разделе, посвященном местоимениям (макед. заменки), содержится описание семантики и функций падежных форм субстантивных, указательных, притяжательных и других разрядов местоимений. Р.П.Усикова определяет местоимения "как особый лексико-семантический тип субъективно-указательных слов, определяющих действительность в ее отношении к говорящему и к речевой ситуации" (с. 155), и приводит их классификацию: 1) субстантивные местоимения; 2) адъективные местоимения; 3) местоименные наречия; 4) глаголы с местоименным корнем (в разговорном македонском). Р.П.Усикова подчеркивает, что, поскольку местоимениям изначально присуща семантика детерминированности, они не выступают с членной морфемой (показателем детерминированности).
В разделе, посвященном наречиям (макед. прилози), отмечаются многочисленные аналогии с русским языком и приводятся разряды наречий по значению, а также способы образования степеней сравнения наречий: подобно прилагательным, сравнительную степень они образуют путем прибавления препозитивной частицы по- и превосходную - путем прибавления препозитивной частицы на/- (добро - подобро - на]добро 'хорошо - лучше - лучше всего').
В разделе глагол (макед. глагол) отмечается многообразие форм, присущих глаголу как имеющему славянскую родословную и как подвергающемуся идущим в настоящее время "процессам балканизации структуры македонского глагола" (с. 176). Каждому македонскому глаголу, как и в других славянских языках, присуща категория вида, информация о которой содержится в соответствующих морфемах, обеспечивающих перфективацию (образование глаголов совершенного вида) или им-перфективацию (образование глаголов несовершенного вида). Македонский глагол способен выражать такие категории модальности, как наклонение, пересказ/ непересказ (т.е. первичности или вторичности получаемой информации, "что связано с оценкой говорящим достоверности / недостоверности факта действия") (с. 191)), темпоральность (время, ре-зультатив, таксис) (с. 176), так как "для темпоральной системы македонского языка важны понятия 'время речи', 'время события', 'время относительно другого события', обобщенное понятие 'временной порядок', <...> понятие 'актуальность действия или его результата для ориентаци-онного момента'" (с. 191).
В грамматике дается морфологическая классификация глагольных основ. Отмечается, что "при классификации глагольных основ в македонском языке удобно исходить из двух основ — основы презенса и основы аориста (по происхождению основы инфинитива)" (с. 182). В разделе "Система модальных и темпоральных форм (общие замечания о системе)" описывается специфика системы македонского глагола, заключающаяся в "сохранении некоторых старых глагольных форм, утраченных в большинстве славянских языков (аорист, имперфект), и грамматикализации специфических модальных и темпоральных значений, достигнутых за счет переосмысления старых форм аориста, имперфекта, перфекта, будущего времени и будущего в прошедшем и появлением аналитических форм со вспомогательным глаголом има / нема, а также частицами ке, да, выступающими в сочетании с различными глагольными словоформами" (с. 190). Отмечается, что кодификаторы македонского лите-
ратурного языка стремятся учитывать прогрессивные тенденции в развитии глагольной системы в диалектах и способствовать их принятию и усвоению в македонском литературном языке. Среди сложностей описания системы македонского глагола Р.П.Усикова называет ее недостаточную изученность, а также тот факт, что ее исследователи нередко исходят из разных теоретических посылок. Р.П.Усикова констатирует, что категория лица глагола выражается с помощью глагольных флексий, отмечая вместе с тем, что в аористе и имперфекте единств. числа 2-е и 3-е лицо не различаются. Изменение по лицам отсутствует у форм потенциала (условного наклонения).
В разделе "Предлоги" (макед. предлози) утверждается, что в македонском языке эти служебные слова представляют собой одно из главнейших средств выражения синтаксических отношений существительных в предложении, отсюда их гораздо большая частотность, чем в русском языке (с. 231). В разделе "Частицы и модальные слова" (макед. частици и модални зборови) Р.П.Усикова отмечает полифункциональность частиц в македонском языке — большинство из них может выступать в функциях других частей речи, таких как союзы, наречия и др. (с. 237), входить в состав модальных слов.
В грамматике представлен раздел "Синтаксис предложения", в котором описываются основные типы предложений македонского языка: простое предложение и его члены, сложное предложение и основные типы придаточных предложений, прямая и косвенная речь.
В.Г.Кульпина, В.А.Татаринов
