CC BY
8
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ И ЗАКАВКАЗЬЕ
2001.04.011-018. КОНФЛИКТ, РАСКОЛ И ИЗМЕНЕНИЯ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И НА КАВКАЗЕ.
Gonflict, cleavage, and change in Central Asia and the Caucasus/ Ed. by Dawisha K., Parrott B. - Cambridge: Cambridge univ. рress., 1997. - XVIII, 423 p.
From the content:
2001.04.011. DUDWICK N. Political transformations in postcommunist Armenia: images and realities. - P. 69-109.
2001.04.012. ALTSTADT A. Azerbaijan's struggle toward democracy. - P. 110-155.
2001.04.013. SLIDER D. Democratization in Georgia. - P. 156-198.
2001.04.014. OLCOTT M. Democratization and the growth of political participation in Kazakhstan. - P. 201-241.
2001.04.015. HUSKEY E. Kyrgyzstan: the fate of political liberalization. - P. 242-276.
2001.04.016. ATKIN M. Thwarted democratization in Tajikistan. - P. 277311.
2001.04.017. OCHS M. Turkmenistan: the quest for stability and control. - P. 312-359.
2001.04.018. FIERMAN W. Political development in Uzbekistan: democratization? - P. 360-408.
Американский репринт 1999 г. сборника статей американских специалистов, изданного в 1997 г. в Великобритании, подготовлен в рамках "Проекта по демократизации и политическому участию в посткоммунистических обществах". В начале сборника помещены вводные статьи по общим проблемам этого проекта Б. Парротта (Университет Джонса Хопкинса) и Карен Давиши (университет штата Мэриленд).
Нора Дадвик (Университет Джорджа Вашингтона) напоминает, что Армения - единственная из всех советских республик, которая провела в сентябре 1991 г. референдум о независимости и, став независимой, пользуется в мире репутацией демократической страны. Но это внешний образ. Для самих граждан жизнь в этой стране - "смесь хаоса и авторитаризма" (011, с. 69). Разрушенные землетрясением 1988 г. районы не восстановлены, промышленность едва теплится из-за нехватки электроэнергии и необъявленной войны с Азербайджаном, даже массовая эмиграция армян в Россию и на Запад1-1 не решила проблемы безработицы. Поэтому армянское общество резко стратифицировано на небольшую политическую и экономическую верхушку и основную массу бедняков. Возникли отношения патрон-клиент мафиозного типа. Эти новые патроны сформировались в период приватизации и блокады: например, к ним относят старших братьев первого президента Л.Тер-Петросяна, ставших промышленниками, высших военных, контролирующих границы.
Особое внимание автор уделяет выборам в парламент 1995 г., на которые были приглашены многочисленные наблюдатели от международных организаций (ОБСЕ и др.). Они констатировали многочисленные случаи вмешательства правительства и давления на избирателей, исключения из списков кандидатов представителей оппозиции и независимых. В результате правительственный блок получил 63% мест в парламенте, коммунисты - 4, дашнаки 0,5, независимые - 24% (011, с. 97). На одновременно проходившем конституционном референдуме правительственный проект получил 68% голосов (011, с. 93). По нему еще более укрепилась власть президента. Законодательная власть, напротив, слаба, судебная система не является полностью независимой.
Авторитаризм исполнительной власти, крепнущая сеть мафиозных отношений патрон-клиент подавляют сегменты гражданского общества в многочисленных (в 1995 г. свыше 900, см. 011, с. 98) неправительственных организациях. Католикос Гарегин I также поддерживает правительство. Наконец, пока не закончится нагорнокарабахский конфликт, национализм, подпитываемый чувством пребывания в осажденной крепости, сдерживает антиправительственные выступления.
1)1 По оценкам ООН, эмигрировали к 1 январю 1996 г. 667 тыс. армян, в том числе 229 тыс. из Еревана, что составляло 18% всего населения и 'Л ереванцев (011, с.82).
Тяжелая повседневная жизнь, борьба за выживание, отток интеллигенции препятствуют формированию общественного мнения.
Трудно предсказать, в каком направлении пойдет дальнейшая эволюция режима в Армении.
Одри Элтстадт (Университет Массачусетс-Амхерст) утверждает, что продвижение Азербайджана к демократии было приостановлено приходом к власти в 1993 г. бывшего коммунистического лидера Г.Алиева. Его возвращению способствовала националистически настроенная интеллигенция, помнившая, что во времена Брежнева он не препятствовал национальному возрождению в литературе и искусстве, а также военные поражения азербайджанской армии в Нагорном Карабахе в период краткого президентства Эльчибея (его выборы в июне 1992 г. автор называет "единственными по-настоящему состязательны-ми", 012, с. 124). Свой новый приход к власти Алиев узаконил на выборах в августе 1993 г. В 1995 г. выбран новый парламент и одобрена на референдуме конституция (все с "советскими" результатами единодушия).
Правление Г.Алиева авторитарно, нетерпимо к оппозиции и критике, которые приравниваются к нелояльности. Поскольку нет другого сильного лидера, "его смерть или отставка скорее приведет к беспорядкам, чем к развитию гражданского общества" (012, с. 150). Чтобы заложить фундамент последнего, потребуется длительное совершенствование законов и политическое воспитание населения.
Д. Слайдер (Университет Южной Флориды, Тампа) полагает, что путь Грузии к независимости был самым трудным. Она испытала политическую нестабильность, насилие, этнические конфликты, экономическую разруху. "Однако можно надеяться, что достигнут некоторый прогресс на пути к демократизации. Политическое насилие и экономические трудности, испытанные в 1990-1995 гг., не станут постоянными чертами политической жизни Грузии" (013, с. 156). Выборы, которые прошли в 1990, 1992 и 1995 гг., были оценены международными наблюдателями как относительно свободные, формируется четкая структура политических партий.
Особую ожесточенность борьбе придавало существование у оппозиции вооруженных формирований. Эти формирования, зародившиеся в борьбе за власть кланов, мафии еще в советские времена, стали недисциплинированной грубой заменой армии. Мхедриони и Национальная гвардия участвовали в борьбе за и против президента
З.Гамсахурдиа. Только в 1995 г. их лидеров удалось отодвинуть с первых ролей в грузинской политике.
По переписи 1989 г., грузины составляли 70% населения, крупнейшие национальные меньшинства - армяне (8%) и русские (6%, затем эта доля уменьшилась из-за эмиграции). Однако этнические конфликты разразились с гораздо меньшими по численности этносами, имевшими статус автономии, - Абхазской и Аджарской автономными республиками (аджарцы даже не отдельный этнос, а грузины-мусульмане), Юго-Осетинской автономной областью. Южноосетинская и абхазская верхушка стремились к отделению от Грузии еще в последние годы советской власти. В 1991 г. Южная Осетия и в 1993 г. Абхазия de facto отделились после настоящих войн с большими жертвами среди мирного населения и бегством 200 тыс. грузин из Абхазии.
Государственная система Грузии после краткого периода парламентской республики (после выборов 1990 г.) преобразовалась в президентскую, не имеющую реальной оппозиции в парламенте, с очень сильной властью З. Гамсахурдиа после 1990 г. и Э. Шеварднадзе после 1992 г. и особенно после 1995 г. (за него голосовали в первом случае 96%, во втором - 74% и 19% получил лидер компартии Грузии в 19851987гг. Дж. Патиашвили, 013, с.188, 190).
Демократизация затруднялась тем, что проходила одновременно с борьбой против советского лидерства и "постсоветского российского вмешательства" (013, с. 193). Москва и до, и после распада СССР поддерживала сепаратистов в Южной Осетии и Абхазии. Однако в результате своего опыта в Чечне она выступила за территориальную целостность Грузии.
Нормализация ситуации в Грузии в значительной степени связана с именем Шеварднадзе. Он оказался "стабилизирующим фактором в грузинской политике; можно предположить, что без него демократизация столкнется с непреодолимыми препятствиями и может произойти общий крах институтов страны" (013, с.194).
Марта Олкот (Колгейтский университет, Гамильтон) находит, что к независимости Казахстан пришел с меньшими успехами в демократизации, чем Киргизия. Ни в одной другой республике не играет такой роли демографический фактор: по переписи 1989 г., казахи составляли 40% населения, а русские и все русскоязычные - 50%. Поэтому для русских Казахстан - продолжение Сибири, северо-восток
страны с его русским населением ориентирован на Россию. Все дороги в мир ведут через Москву или Ташкент.
Понимая тесную взаимосвязь экономики Казахстана с другими республиками СССР, Н.Назарбаев, вначале как первый секретарь компартии Казахстана, затем как его президент, стремился к суверенитету, но в рамках реформированного Союза. Поощряя развитие казахской культуры, провозглашая казахский язык государственным, он одновременно стремился не отпугнуть этими мерами русских1-1. И Казахстану удалось, несмотря на свою этническую структуру, избежать столкновений, сепаратизма. Не было и повальной эмиграции русских, а их отъезд частично компенсировался переездом в Казахстан русских из других республик Центральной Азии (ЦА). Тем не менее эмиграция вела к "утечке мозгов": уезжали в основном горожане трудоспособного возраста, половина из них с высшим или специальным техническим образованием (014, с. 213). Русские обеспокоены превращением в граждан второго сорта, преимуществами для казахов (по сообщению в "Казахстанской правде" от 28 июня 1994 г., в Государственный университет аль-Фараби приняты 80% казахов и 15% русских, 014, с.239), их преобладанием в госаппарате в центре и на местах (что открывает широкие возможности для обогащения), растущей диспропорцией в пользу казахов в законодательной власти: в меджлис избраны в декабре 1995 г. 67 казахов, 31 русский, 2 украинца; 014, с. 231).
Каковы перспективы демократизации в Казахстане? Конституция 1995 г. еще более расширила полномочия президента. В его руках сосредоточена фактически вся политическая власть, что "задержит дальнейшую демократизацию Казахстана, если не остановит ее полностью" (014, с. 233). Хотя подобное отступление от демократии может непосредственно принести и благоприятные последствия -смягчить этническую напряженность. Многое будет зависеть от позиции России. Олкот предостерегает об опасностях концентрации власти в руках одного человека.
Э. Хаски (Стетсонский университет, штат Флорида) напоминает, что первые два года независимости Киргизия пользовалась репутацией оазиса демократии в ЦА. Под руководством А. Акаева были заложены основы гражданского общества - формировалась свободная пресса, политические ассоциации, рыночная экономика. Западные доноры,
1) Олкот называет 0,5 млн. русскоязычных, эмигрировавших после провозглашения независимости Казахстана (014, с. 213). Но эти данные не позже начала 1995 г.
привлеченные реформами Акаева, уже к концу 1993 г. "вложили почти 0,5 млрд. долл., чтобы помочь Киргизии в переходе к демокра-тии" (015, с.242).
Однако к середине 90-х годов "киргизское политическое чудо" стало меркнуть. Экономический кризис, неэффективность и коррумпированность госбюрократии подтолкнули руководство к антидемократическим мерам, чтобы сохранить власть. Каков же потенциал для демократизации страны? По своему историческому наследию Киргизия была одной из наименее подготовленных к демократизации республик бывшего СССР. Несмотря на общий язык, традиции, у киргизов ранее не сформировалась национальная идентичность, они мыслили себя в категориях семьи, клана. Кроме того, непроходимые горы определили заметные различия между жителями Ферганской, Чуйской, Нарынской и других долин. Напротив, русское влияние на севере, слабое социальное расслоение и отсутствие могущественной аристократии облегчали путь к демократии, ибо здесь приходилось преодолевать меньше препятствий, чем в земледельческих обществах с более сложной иерархической социальной структурой. Наконец, "киргизам свойственны терпимость и открытость по отношению к другим народам и культурам, что может стать полезным социальным капиталом в переходе к демократии" (015, с.245).
Советский период создал необходимые предпосылки для независимости Киргизии. Трудно переоценить огромное значение русской общины и заметной русификации горожан-киргизов на севере. Русификация усилила разрыв между Севером и Югом, мусульманами и немусульманами. Когда к власти пришла русифицированная городская элита Севера, оппозиция выступила против нее под флагом защиты этнических интересов киргизов.
Президент А.Акаев с самого начала проводил политику, рассчитанную на предотвращение конфликтов между этническими группами. Тем не менее закон 1989 г. о государственном языке, экономический кризис, особенно в промышленности, где преобладали русские, привели к их массовому исходу: чистая миграция русских составила в 1991 г. 17,4 тыс., в 1992 г. - 48,5 тыс., в 1993 г. - 80,9 тыс., в 1994 г. - 31,6 тыс., украинцев соответственно 2,3 - 6,7 - 10,6 - 4,0 тыс. (015, С.256. Источник: Киргизская Республика. Отчет о человеческом развитии 1995. - 1995 г. С.12-13). Для Киргизии этот исход нес опасные экономические и политические последствия: он лишал республику образованных и квалифицированных работников и подрывал политическую базу таких лидеров, как Акаев, правящих на основе
межэтнического согласия. Грубо говоря, чем меньше доля европейцев в стране, тем уязвимее Акаев для киргизских националистов.
В условиях резкого падения ВВП в 1993-1994 гг., громких обвинений правительства в коррупции Акаев, по примеру других лидеров ЦА, с середины 1994 г. предпринимает "авторитарное наступление". Начинается преследование свободной прессы ("Свободные горы", "Res publica"), распущен парламент; новые выборы 1995 г. оказались менее открытыми, чем выборы, проведенные в конце советского периода. В новом парламенте уменьшилось представительство этнических меньшинств, увеличилось - бизнесменов, многие из которых были замешаны в финансовых махинациях. Возросла роль акимов — региональных лидеров. В обстановке неуемного славословия в свой адрес в декабре 1995 г. Акаев выиграл президентские выборы (72%) и получил расширение своих полномочий на референдуме в феврале 1996 г. Киргизская политическая верхушка - и демократы, и националисты, и коммунисты - считают население неспособным принять на себя полную ответственность гражданских обязанностей.
Мюриель Эткин (Университет Джорджа Вашингтона) констатирует, что в Таджикистане не только нет демократии, но не началось даже ее становление. Сохраняется сходство с советским режимом "от контроля СМИ до арестов и убийства оппонентов", не соблюдаются гражданские свободы (016, с.277). По существу - это неосоветская система.
Попытки создать гражданское общество были сорваны гражданской войной, повлекшей катастрофический развал экономики, массовое бегство и гибель людей: точной статистики нет, но, по оценкам, погибли 25-100 тыс., стали беженцами 500-600 тыс. (016, с.279). Победе неосоветов помогли Россия и Узбекистан.
М. Окс (советник Комиссии по безопасности и сотрудничеству в Европе Конгресса США) называет Туркмению наименее изменившейся из всех бывших советских республик. Власти сознательно отказались от реформ. "Стабильность превыше всего" - идеология и самооправдание режима, который провозгласил своим величайшим достижением отсутствие беспорядков и волнений. В централизованной репрессивной политической системе сохраняются племенные различия, но во всех выборах и на референдумах получаются результаты по "советскому образцу" - свыше 90%. Так, С.Ниязов собрал 98% голосов на выборах 1990 г., в 1992 г. - 99,95%, в референдуме 1994 г. о продлении его
полномочий до 2002 г. участвовали 99,9% избирателей, за продление проголосовали 99,99% (017, с.321).
Если в СССР компартия провозглашалась авангардом советского народа, то в независимой Туркмении вождь занял место партии, которую он возглавляет. Президент "выше упреков и даже комментариев", он олицетворяет государство и народ, его мифологический статус воплощен в титуле Туркменбаши, всюду его портреты и лозунги "Народ, Отечество, Туркменбаши". Зная о своей репутации за пределами республики, туркменские власти с гордостью говорят о своей "инаковости" и решимости проводить политику, опираясь только на свои традиции и историю. "Они часто противопоставляют отсутствие конфликтов, кровопролития и этнической напряженности печальной ситуации в соседних странах, как окончательное оправдание выбора своей политики" (017, с.332).
В январе 1995 г. в Туркмении была проведена перепись, результаты которой президент огласил только в январе 1996 г. По сравнению с переписью 1989 г. население выросло с 3,5 млн. до 4483 тыс.; удельный вес туркмен увеличился с 72 до 77%, доля узбеков осталась примерно на уровне 9%, а русских снизилась с 9 до 6,7%; 55% населения живет в деревне, где преобладают туркмены, в городах население более смешанное (017, с.333).
Во имя сохранения межэтнического согласия Ниязов пошел дальше других республик ЦА в гарантировании прав русских, приняв в 1993 г. закон о двойном гражданстве и подписав в 1995 г. договор с Россией о гарантировании прав русского меньшинства в Туркмении и туркменского меньшинства в России. Однако в реальности русские жалуются на ухудшение своего положения (предпочтение туркменам в продвижении по службе, требования знать государственный язык). Продолжается эмиграция русских, и "ее ускорение более вероятно, чем открытый этнический конфликт" (017, с.338).
Возрождение ислама поощряется, но вмешательство религиозных деятелей в государственные дела воспрещается.
Туркмения отвергла российскую модель реформ и сохраняет "несколько измененный советский тип экономики" (017, с.341). Газ, нефть, хлопок - ее основа. Государство гордится символическими ценами на хлеб, бесплатной водой, газом, электричеством, солью и некоторыми лекарствами. Тем не менее уровень жизни населения падает, многих потребительских товаров просто нет. 12 июля 1995 г. в Ашхабаде
прошла демонстрация протеста (в основном туркмены) с экономическими и антипрезидентскими лозунгами. Она была разогнана, многие ее участники арестованы. "Самое удивительное, что демонстрация состоялась и власти были вынуждены признать это" (017, с.343). Надежды на путь к благоденствию без конфликтов и реформ оказались иллюзией.
В конце 1995 г. был провозглашен курс на проведение ограниченных экономических реформ (частичная приватизация, одновременно подняты минимальная зарплата и пенсии). Но будущее экономики Туркмении продолжает зависеть от выхода на внешние рынки ее нефти и газа. Учитывая полную монополизацию власти в руках Ниязова, максимум, на что можно надеяться в реформировании Туркмении, - "плюрализм узбекского типа" (017 с. 349).
У. Фиерман (университет штата Индиана) находит, что Узбекистан в середине 90-х годов оказался менее демократичным, чем в конце 80-х годов. Принятие решений переместилось из Москвы в Ташкент, но политическая культура осталась авторитарной. Упрочение авторитарной системы проявилось после разгона студенческой демонстрации 16 января 1992 г. В этот момент оппозиция ("Бирлик", Партия возрождения ислама) поддержали президента И. Каримова. Вскоре репрессии против оппозиции усилились параллельно с участием Узбекистана в "наведении порядка" в соседнем Таджикистане. Гонения на местные издания оппозиции сочетались с ограничением допуска московских газет и трансляции российских теле- и радиопередач. В 1993 г. отказано в регистрации организациям "Эрк" и "Бирлик", единственной значимой политической силой остались каримовская Народно-демократическая партия и его "карманная" партия "Прогресс Отечества". Существование последней позволяло утверждать, что в Узбекистане - многопартийность. В 1995 г. были созданы еще две небольшие партии и новый "Бирлик". К признакам некоторой эрозии авторитаризма Фиерман относит и появление нового поколения политиков - в 1995 г. в парламент из 636 кандидатов избирались лишь 67 бывших членов Верховного совета (018, с.392).
Узбекистану удалось избежать резкого падения ВВП (максимум в 1992 г. - 11%; 018, с.395), но это скорее свидетельство нежелания начинать болезненный процесс реформ, чем успеха экономических преобразований. Приватизация свелась к передаче госсобственности в руки номенклатуры. Опасения беспорядков и дальнейшего ухудшения жизни удерживают население от требований экономических или
политических изменений. Сообщения местной прессы об ужасах в Таджикистане и тяжелом существовании людей в других республиках питают терпение к режиму, который "поддерживает терпимый, хотя и ухудшающийся, уровень жизни" (018, с.396).
Общественное мнение склоняется к мнению, что во имя решения экономических проблем можно ограничивать политические свободы. "Если режиму Каримова удастся обеспечить экономический рост, не прибегая к децентрализации, он сможет "откупиться" от требований изменений и тем самым утвердить нынешнею структуру властных отношений. Однако и этот сценарий приведет к гражданскому обществу и зарождению демократических политических институтов" (018, с.398).
С. И. Кузнецова
