CC BY
46
Литература
1. Белянин, В.П. Психолингвистика / В.П. Белянин. -М., 2004.
2. Берберова, Н. Курсив мой / Н. Берберова. - М., 1996.
3. Лосев, А.Ф. Диалектика мифа / А.Ф. Лосев. - М., 1990.
4. Славянская мифология: Энциклопедический словарь / отв. ред. С.М. Толстая. - М., 1995.
5. Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А.П. Ев-геньевой. - М., 1999. - Т. 4.
УДК 82.09
М.В. Мелихов
ЖИЗНЬ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ НА РУБЕЖЕ XIX - XX ВВ. В ВОСПОМИНАНИЯХ МАТРОСА С ПЕЧОРЫ А.Ф. БОБРЕЦОВА
Работа выполнена в рамках Государственного задания Министерства образования и науки РФ, НИР «Духовная культура европейского севера: системное описание и исследование источников по традициям Печоры», рег. № 6.2281.2011
В статье на материале дневниковых записей матроса с императорской яхты «Полярная Звезда» рассматривается проблема «народного монархизма».
Народная русская литература XIX в., народный монархизм, мемуары моряка из крестьян.
The author of the article considers the problem of national monarchism in the memoirs of a sailor from the emperor yacht «Polar Star».
Russian public literature of XlX-th century, national monarchism, memoirs of a sailor from the peasants.
Сведений об отношении печорских крестьян к службе в царской армии или на флоте почти не сохранилось. Единственный известный нам источник информации о том, как набирали рекрутов в середине - конце XIX в. на Печоре - дневниковые записки последнего печорского старообрядческого писателя С.А. Носова (1902 - 1981). Он записал рассказы своего деда, Луки Васильевича Носова. Эти записи сделаны уже во второй половине XX в., повествование в них С.А. Носов ведет от лица самого деда: «Отец, скажем, мой (т.е. Л.В. Носова - М.М.)... другие времена жил. Было, приехали проводить набор в солдаты (тогда с Мезени были начальники), а отец мой был на срубе избы, узнал, что приехали, топор в стену, да и в лес спрятался. А когда прошло присутствие и набор, вышел домой, и все тем кончилось. А то кто попался дома, брали на 25 лет - такая была солдатчина. А вот мне (т.е. деду С. А. Носова - М.М.) уже пришлось платить тысячу за солдатчину (чтобы откупиться от службы - М.М.), а потом за эти деньги жить работать (батрачить) у богачей Пустозерска много лет (с женой) и ходить в Чердань - волочить каюки, 2 раза было» [4, с. 126 - 127].
Дневники Анания Фотиевича Бобрецова, старообрядца, призванного на флот с Печоры в конце 80-х - начале 90-х гг. XIX в. и служившего на императорской яхте «Полярная Звезда»1, предоставляют
1 ЦКЬ: http://and-kin2008.narod.ru/zvezda.html (дата обращения - 29.03.2012) Фотографию матросов яхты см.: http://foto.mail.rU/mail/wolf190.85/13521/16476.html#16476 (дата обращения - 28.03.2012). Фотографии членов императорской фамилии на борту «Полярной Звезды» см.: ЦКЪ:
исследователю редкую возможность узнать о жизни военнослужащего от него самого. На протяжении почти 6 лет этот матрос вел дневники, названные им «Книга для памяти записывания морскаго пути-шествия с 1893 года с 17 мая по 1899 год» [3, с. 119]. Записи А. Бобрецова нерегулярны: только с весны, когда экипаж яхты приступал к несению службы на яхте, и по осень, когда яхту ставили на зимовку, а матросов отправляли на «зимние квартиры» в Санкт-Петербург. Не совсем понятен и принцип, по которому располагаются записи: они начинаются не с 1893 г. (как об этом заявлено в заглавии), а с 24 июня 1890 г., когда состоялся торжественный спуск яхты на воду. А. Бобрецов, таким образом, был в составе первого экипажа одного из самых известных судов русского флота последнего десятилетия XIX в. - прогулочной императорской яхты.
Из современников-матросов, которые также вели записи во время службы, нам известен только «Дневник машиниста 2-й статьи крейсера "Варяг" Д.П. Александрова» (1901 - 1905 гг.). По всей вероятности, к тому времени, когда Д. Александров был призван во флот, А. Бобрецов уже демобилизовался, но упоминания о яхте «Полярная Звезда» в его дневниках есть, и маршруты, по которым ходили оба корабля, частично совпадают. В изображении «машиниста» Александрова служба российского матроса лишена какого бы то ни было романтизма, в ней мало праздников, заключается она не в участии в парадах, не в наблюдениях за придворными празднест-
http://guardcrew.com/?q=node/121, с матросами - URL: http://fotki.yandex.ru/users/kolonist62/view/378664/?page=136
вами и развлечениями императорского двора, а в тяжелой, часто - опасной и всегда грязной работе [1]. Если судить о морской службе по «Дневнику...» Александрова, то она напоминает жизнь кочегара из популярной в конце XIX в. песни моряка Григория Зубарева «Раскинулось море широко» (вариант названия - «Кочегар»).
Практически невозможно установить источники, которыми пользовался А. Бобрецов при написании своей «Книги»: он ничего не сообщает ни о газетах, ни о книгах, из которых могла быть почерпнута информация. Однако отметим, что практически все сведения, приведенные А. Бобрецовым о посещениях императором яхты «Полярная Звезда», находят подтверждение в дневниках главного героя большей части записей - императора Николая II, причем расхождений совсем немного, и практически всегда совпадают не только год, месяц и день, но и час того или иного события:
«Книга» А.Ф. Бобрецова
Затем 3-го сентября в 10 часов утра их императорские высочества государь император Николай Александрович и государиня императрица Александра Феодоровна изволили прибыть в новую императорскую яхту «Штандарт», был высочайший смотр.
(22 сентября 1896 г.) В это время, когда двh агра-мадные эскадры, английская и француская, как два великана, сошлись, начали делать поворот: англичане здают, французы принимают, начался пушечный салют: оглушало морское пространство 100 выстрелов... Ужасная была качка, так, что государиню императрицу закачало и она лежала без чувств. Однем словом, была морская картина очень страшная, невозможно описать, пожалуй, с ума сойдешь без превычки... [3, c. 425].
23-го сентября в 2 часа дня пришли во француский город Шебрур, зашли в гавань, въстретили франсу-зы (л. 31) Когда государь император вышол на стенку, то тут его изволил встретить франсуский президент Филикс Фор [3, c. 426]
Почти всегда записи в «Книге» А. Бобрецова пространней и подробней, чем в «Дневниках» императора Николая II. Наивному, не искушенному мас-
«Дневники» императора Николая II
3-го сентября. Вторник. В
11 час. отправились в Копенгаген и с пристани на «Штандарть», который осмотрели в подробностях. Завтракали на «Полярной Звезде». В 2 У поехали вдвоем в Розенборг и Торвальдсена музей, оттуда домой к чаю [2, с. 166].
23-го сентября. Понедельник. ... В 11 часов
встретили французскую эскадру; англичане повернули лихо назад с салютом, французы заняли их места..
Бедную Аликс (императрицу Александру Федоровну - М.М.) совсем укачало и дочку тоже. В 2 часа вошли в Шербург во внутренний порт, а «Штандарт» и вся эскадра стали по диспозиции на рейде [2, с. 70].
Сошли на берег и встречены были президентом Феликс[ом] Фор[ом] [2,
c. 170]
совыми зрелищами матросу с берегов далекой Печоры удается передать свой восторг и потрясение от грандиозных празднеств, которыми сопровождались визиты российского императора. Отсутствие сообщений об этих мероприятиях в дневниках императора Николая II можно объяснить просто: для него они были известными, привычными, зафиксированными в протоколах и потому не заслуживающими внимания, тогда как простому матросу именно эти события казались наиболее важными.
А. Бобрецов постоянно демонстрирует, казалось бы не имея на то никакого права по причине незначительности своей личности, право на причастность к семейным делам императорской фамилии. Возможно, это объясняется известным либерализмом и самого Николая II, его придворных, императрицы и их детей в отношениях с матросами. Сохранилось сотни фотографий членов императорской фамилии с матросами и офицерами гвардейских экипажей. Например, на одной из них, снятой на яхте «Полярная Звезда», император дает пробовать пищу экипажа цесаревичу Алексею Николаевичу [5].
Особого внимания заслуживают три эпизода из книги Бобрецова, в которых повествуется о судьбе двух представителей династии Романовых. Два - о смерти императора Александра III, один - о скоропостижной смерти великого князя Георгия Александровича. Следуя традициям средневековых летописцев, матрос создает небольшие панегирики, посвященные смерти императора Александра III (1894 г.). Они содержат только «хронологические» детали -дату и время смерти, дату и место захоронения, сообщение о присяге экипажа на верность «государю Николаю Александровичу». Отметим, что печальное настроение автора записи передано им вполне убедительно:
А в 1894 году государь император Александр Александрович III помер в городе Левадеи в 1894 года 20 октября в 2 часа 15 минут дня. Потом его почившее тело по машины привезли в С. Петербург. А похороны были государя императора Александра III 8-го ноября в Санлге-Петербурги в Петропавловском соборе, где находятся все российские правители и где хранятся завоеванные знамена и штандарты [3, с. 410 - 411]
Потом 21-го октября получили невеселую и грустную телеграму, что государь император
Александр Александрович Ш-й помер 20-го октября в 2 часа 15 минут дня. И мы тут вообще во всех нацеях повесили траур и затем на яхты тут приняли присягу служить новому будущему государю
Николаю Александровичу [3, с. 414]
Сентиментальностью отличается и небольшой фрагмент, посвященный скоропостижной смерти в 1899 г. на Кавказе великого князя Георгия Александровича: он также напоминает житийный рассказ о смерти святого. Рядовой матрос с явным сочувствием (возможно, подражая древнерусским житиям и, одновременно, ориентируясь на официальные газетные некрологи) повествует о последних часах жизни несчастного больного. С этой целью в текст вводятся формулы, порой напоминающие житий-
ные («тихо, без страдания, в Бозе почил», «почивший цысаревич»), а порой - и медицинские термины («внезапный разрыв легочнаго сосуда и сильное кровоизлияние горлом»), и т.п. Безусловно, большую часть информации он получил из официальных отчетов, публиковавшихся, например, в «Правительственном Вестнике» [5], дополнил своими впечатлениями и пересказал, пытаясь подражать свой панегирическому стилю житий. Этот сюжет несколько искусственно вставлен в текст «Книги» и разрывает повествование о выходе яхты в очередное плавание. Отдельные неточности этого рассказа (например, свидетельница кончины великого князя у Бобрецова - молочница (она «ехала с молоком»), тогда как на самом деле она принадлежала к религиозному движению молокан. Приведем этот фрагмент полностью: «28-го сего июня к кончине его императорское высочество наследник цысаревич великаго князя Георгия Александровича. На пути к месту кончины цысаревича на левом берегу реки Абастуманки (Абас-Туман - М.М.) находится Александро-Невская церковь, где так часто присутствовал цыса-ревич. Тут он молился накануне своей трогательной кончины, тут он подавал народу пример благочестия, почитания и исповедывания веры православной. В понедельник 28-го июня в 9 часов 35 минут утра его императорское высочество наследник цысаревич и великий князь Георгий Александрович тихо, без страдания, в Бозе почил. С момента, как великий князь остановил ход велосипеда и сошел с него, откашливаясь кровью, его заметила Анна Денисова, которая ехала с молоком, и поспешила к нему на помощь, где при ея глазах и скончался. 29-го июня, на другой день, в 10 часов утром, состоялось вскрытие тела в Бозе почившаго цысаревича и бальзамирование. Установлено, что смерть цысаревича последовало от внезапнаго разрыва легочнаго сосуда и силь-наго кровоизлияния горлом. Затем почившии тело привезли в Санкт-Петербург. А 14-го июля были похороны в Петропавловском соборе, где его августейший родитель покоится уже пять лет» [3, c. 440].
Качественной переработкой отличаются и сообщения о прибытии и торжественной встрече царской семьи в разных портах России, Европы и Азии. Все они строятся по одной схеме: в начале называется дата, время, порт, далее почти всегда следует подробный перечень военных кораблей, русских и иностранных, стоявших там одновременно с яхтой. Иногда эта информация сопровождается техническими характеристиками наиболее выдающихся судов: длиной, шириной, водоизмещением и т. п. Но отметим, что осторожный матрос никогда ничего не пишет о вооружении, которым были оснащены эти, по преимуществу военные, корабли. Отмечаются только наиболее важные (с точки зрения автора) события, происходившие во время стоянок или во время плавания.
С наибольшей очевидностью склонность А. Боб-рецова к «формульному» стилю проявляется в описаниях торжественных мероприятий по случаю встречи или проводов русского императора: о прохождении перед строем гвардейского экипажа чле-
нов императорской фамилии, их приветствия к экипажу и ответа на это приветствие, причем практически в каждой записи есть формула «раздался музыки народный гимн «Боже, царя храни» и т. п.
Именно в этих записях с наибольшей очевидностью проявляются верноподданнические настроения А. Бобрецова. Осознавая себя одним из участников событий международного масштаба, А. Бобрецов, пытаясь сделать стиль своего сочинения более торжественным, имитирует «высокий» стиль, для чего ритмизует его однотипными стилистическими конструкциями. Таким образом, он по-своему пытается передать ощущение праздника и грандиозный размах мероприятия из жизни русского императорского двора. При этом А. Бобрецов называет полные титулы всех участников (причем ошибок в сложных для запоминания придворных титулах и званиях совсем немного) и пытается подбирать соответствующие случаю «высокие» слова. Он с пафосом рассказывает об официальных мероприятиях на борту яхты и на берегу по случаю прибытия или отъезда императора Николая II, императрицы Марии Федоровны и их высокопоставленных гостей: о парадах, приемах, обедах, завтраках, салютах и т. д.
Примером такого «народно-официального» стиля может послужить рассказ о торжественной встрече императрицы Марии Федоровны и царской семьи в Одессе в 1895 г. Здесь текст ритмизуется не только за счет повторения слов «когда», «тогда», но и предлога «а», с которого начинаются почти все предложения в данном фрагменте: «А 9-го мая в 4 часа дня пришли в город Одессу и тут, когда стали к стенке для встречи императорской яхты «Полярная Звезда» и наследника российскаго престола, был почетный караул армейских солдат, затем разных частей генералов. А публики было на пристани столь-ки, что невозможно и было глазами окинуть, а ни то что число определить. Когда наследник цысаревич вышел на берег, то здоровался с караулом, отвечали: «Здравия желаю, ваше высочество». А пристань еще была изукрашена разными национальными флагами. А музыка играла безпрерывно народный гимн «Боже, царя храни». А публика оглашала воздух «Ура! Ура! Ура!». Затем в ожидание высочайшаго поезда для встречи государини императрицы Марии Феодоровны и был особый почотной караул выстроен цепью по железной дороги по обоим сторонам на рас-тоянии на трех верстах. .. И когда вступили на яхту, то вся публика огласили воздух безпрерывное «Ура!». А музыка играла встречный марш» и т.п. [3, c. 418]
В некоторых ситуациях в текст вводятся дополнительные детали второстепенного значения. Например, в рассказе о визите императорской семьи в 1896 г. в Копенгаген помимо ставших уже традиционными сведений о прохождении самой церемонии и ее участниках, появляется новая деталь - описание салюта по случаю встречи. И здесь А. Бобрецов не может удержаться от эмоций: его воображение потрясло количество пороха, истраченного на салют: «А затем начался со всех военных судов и крепостей оглушительный страшный пушечный салют так,
если кто не слыхал и не видал, то может человек сойти с ума, так что от пушечных выстрелов полу-вершковыи стекла лопались на боевых военных судах на воде. А что это бывает каждый раз при встречах и приездах царской фамилеи: великии тысячи милионов пудов одного пороху съжигают» [3,
с. 423].
«Книга» А.Ф. Бобрецова - документ, свидетельствующий об умении матроса-старообрядца адаптироваться к окружающей его во время службы никонианской среде. Ее нельзя рассматривать как обычный дневник частного человека: автор практически не приводит сведений о своей личной жизни, о свой службе и о жизни сослуживцев-матросов. По прочтении создается впечатление, что А. Бобрецов добровольно взял на себя обязанности своеобразного официального «историографа», который фиксирует в своем журнале информацию не о себе и своих приключениях, а только о морских путешествиях русской императорской фамилии. Исходя из содержания «Книги», непросто составить представление о политических или религиозных воззрениях автора. Не исключено, что А. Бобрецов, будучи человеком скрытным и осторожным, успешно создает впечатление о том, автор записок - искренний и убежденный монархист, идеальный подданный российского императора, который верой и правдой исполняет свой воинский долг. Насколько искренним был монархизм матроса Бобрецова - можно только догадываться: скорее всего, печорские старообрядцы вовсе не стремились на царскую службу (можно вспомнить записки С. А. Носова). Но если от службы уклониться не удавалось, они предпочитали не обострять отношений с властями и служили честно, ничем не выделяясь из окружающей их солдатской (матросской)
массы. В целом же для автора «Книги» характерна особая - «летописная», созерцательная, сориентированная на документ манера вести записи. Он всегда предстает только как наблюдатель, и никогда - как участник. Эти особенности стиля и позиции автора можно объяснить, по всей вероятности, строгим контролем офицеров за личными вещами (а тем более - за записями) матросов и умелой идеологической обработкой нижних чинов русского флота.
Литература
1. Дневник машиниста 2-й статьи крейсера «Варяг» Д.П. Александрова (1901 - 1905 гг.). - иКЬ: http://www. portal-slovo.ru/history/35625.php7ELEMENT
2. Дневники императора Николая II / общ. ред. и пред. К.Ф. Шацилло, сост., коммент., примеч. В.П. Козлова, Т.Ф. Павлова, З.И. Перегудова. - М., 1991.
3. Мелихов, М.В. Книга для памяти записывания мор-скаго путишествия с 1893 года с 17 мая по 1899 год» мат-роса-старообрядца с Печоры А.Ф. Бобрецова / М.В. Мелихов // Уральский археографический альманах. 2005 год. -Екатеринбург, 2005. - С. 393 - 449.
4. Печорский старообрядческий писатель С.А. Носов. Видения, письма, записки / подгот. текста, вступ. ст. и примеч. М.В. Мелихова. - М., 2005. - С. 119 - 129.
5. Правительственный вестник. - 1899. - № 142, 146, 150, 152.
6. Рукопись находится в Усть-цилемском собрании (№ 186) Древлехранилища имени В.И. Малышева ИРЛИ РАН (Пушкинского Дома). См.: Древнерусские рукописи Пушкинского Дома: обзор фондов / сост. В.И. Малышев. -М.; Л., 1965. - С. 119. (Это небольшая тетрадь карманного формата в картонном переплете, текст написан скорописью чернильной ручкой и карандашом, одним почерком).
УДК 82.09
М.В. Мелихов
БЫЛИНА КАК СТРУКТУРНАЯ ОСНОВА ДЛЯ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ИСТОРИЧЕСКИХ СОБЫТИЙ В ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XVIII В.
В статье на материале оригинальной переделки «Сказания о Мамаевом побоище» - «Сказания о Мамаеве воинстве» -анализируется своеобразие интерпретации исторических фактов в произведениях народной литературы XVIII вв.
Былина, переводные рыцарские романы, исторические песни, «Сказание о Мамаевом побоище», «Сказание о Мамаевом воинстве».
The author of the article analyses the originality of interpretation of historical events in the works of literature of the XVIII-th century based on the material of original remake of «The legend of Mamay slaughter» into «The legend of Mamay army».
Bylina, translated knight novels, historical songs, The Legend of Mamay slaughter, The Legend of Mamay army.
В коллекции рукописных и старопечатных книг библиотеки Сыктывкарского университета находится рукописный сборник, в состав которого входил текст, представляющий собой оригинальную переработку «Сказания о Мамаевом побоище» (далее -СМП) [9, с. 389 - 403]. Заглавие его сохранилось не полностью; отчетливо читаются два последних слова: «.о Мамаеве воинстве», от первого остались
лишь две буквы - начальная «С» и конечная буква «е», возможно, «Сказание» - «Сказание о Мамаеве воинстве» (далее - СМВ). Над заглавием четко проставлена дата: «1785 года».
Автор СМВ до неузнаваемости изменил главную идею исходного произведения - СМП - идею избранности великого князя Дмитрия Ивановича и Божьей помощи Русскому государству именно за
