CC BY
79
УДК 93
doi: 10.18097/1994-0866-2015-0-7-14-18
ЖЕНЩИНЫ КОРЕННЫХ МАЛОЧИСЛЕННЫХ НАРОДОВ СЕВЕРО-ВОСТОКА СССР В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
© Доржеева Виктория Владимировна
доктор исторических наук, заведующая кафедрой теории и истории государства и права Северо-Восточного государственного университета Россия, 685000, г. Магадан, ул. Портовая, 13 E-mail: [email protected]
В статье рассматриваются региональные аспекты истории северо-востока СССР в годы Великой Отечественной войны. На основе массива архивных документов автор исследует отличительные черты организационных форм и методов вовлечения женщин коренных малочисленных народов в работу советских и партийных органов. Определены актуальные векторы деятельности органов власти в контексте условий, целей и задач военного времени. Приведены данные об участии представительниц коренных малочисленных народов в общественном производстве, их вкладе в помощь фронту. Автор отмечает трансформацию традиционных сфер деятельности женщин коренных малочисленных народов в годы войны. В военный период продолжалась работа по включению женщин коренных малочисленных народов в культурное пространство, хотя еще фиксировалась и реализация традиционно-бытовых практик. Выявлены объективные сложности развития и функционирования системы органов здравоохранения и социальной сферы в регионе в военный период.
Ключевые слова: женщины, северо-восток, война, коренные малочисленные народы, Красная яранга, сельсовет, всеобуч, пошивочная мастерская.
WOMEN OF THE LOCAL MINOR NATIONS OF THE NORTH-EAST OF THE USSR DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR
Viktoriya V. Dorzheeva
DSc in History, Head of the department of theory and history of state and law, North-Eastern State University
13 Port St., Magadan, 685007 Russia
In the article the regional aspects of history of the North-East of the USSR during the Great Patriotic War are considered. Basing on archive document collection the author researches the distinctive features of organizational forms and methods of drawing the local minor nations' women into the Soviet and Communist party bodies. The actual vectors of the authorities' activity are defined within the scope of conditions, goals and objectives of the war time. The data on the participation of the representatives of local minor nations in social production, their contribution to front support are submitted. The author notes the transformation of traditional areas of local minor nation women's activities during the war. The article underlines that even in the war period the work of including the local minor nation women into cultural area continued although the implementation of traditional and domestic activities was still recorded. The objective complexity of the development and functioning of health care and social authorities in the region during the war period was revealed.
Keywords: women, North-East, war, native minor nations, the Red yaranga, the council of the village, general compulsory education, sewing workshop.
В год празднования 70-летия великой победы несомненный интерес вызывают различные аспекты истории военного периода. Обращение к гендерному анализу исторических процессов позволяет глубже проанализировать социокультурные особенности развития региона в этот переломный исторический момент. На северо-востоке страны в годы Великой Отечественной войны не шли боевые действия, по территории не проходила линия фронта. Но население региона, как и весь народ, было включено в решение общей задачи — приближение победы.
В военный период все социально-экономические процессы, развернувшиеся до войны, приобрели мобилизационный характер. Еще в предвоенное время (начало 1940-х гг.) явно обозначился количественный рост партийных и комсомольских рядов, а также увеличение
в их составе представительниц коренных национальностей. Чукотская окружная организация ВЛКСМ в 1939 г. рекомендовала в кандидаты ВКП(б) 83 комсомольца, из которых 24 человека — представители коренных национальностей, 17 женщин [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 52. Л. 32]. Приведем выдержку из текста характеристики, выданной в 1941 г. Марковским райкомом ВКП(б). К сожалению, нет даты рождения кандидатки в члены партии и сведений о ее семейном положении, однако примечательно, что женщина работает на производстве, не сопряженном с традиционными формами труда. «Тнана — эскимоска, кандидат партии, работает поваром школы колхозных кадров. К выполнению своих обязанностей относится добросовестно, дисциплинирована, активная общественница, занимается в кружке низового звена» [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 78. Л. 86]. В период с 1944 по 1946 г. в Чукотском национальном округе было выдвинуто на партийную, советскую, комсомольскую и хозяйственную руководящую работу по номенклатуре окружкома партии 343 человека, из которых 32 человека — местные национальные кадры, 18 женщин, из них 7 — из числа коренного населения Чукотки [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 218. Л. 131].
Продолжался начатый в 1930-е годы процесс вовлечения женщин в советские и партийные органы власти. В июне 1940 г. Чукотский окружком партии на бюро вынес постановление о необходимости укрепления кочевых национальных советов депутатов трудящихся грамотными работниками, способными проводить на практике работу по советизации кочевых и полукочевых народностей Севера [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 55. Л. 110]. В годы войны женщины выдвигались на руководящую работу в аппарат райкомов партии, райисполкомы, в сельсоветы. К 1946 г. в Чукотском национальном округе насчитывалось 67 национальных сельсоветов, в которых работали 46 председателей и 40 секретарей из числа коренных национальностей Чукотки [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 218. Л. 49]. В ходе очередной кампании по перевыборам советов в газете «Советская Колыма» публиковали биографии и портреты женщин—кандидатов в депутаты разных уровней. В 1948 г. в составе депутатов местных Советов Чукотского округа 42 % составляли женщины [5, 1948. 7 марта].
Работник Красной Яранги в 1941 г. отмечал, что в беседе на тему «Какие права предоставляет сталинская конституция всем гражданам СССР» чукчи одобрительно отзывались о праве на труд, на отдых, социальном обеспечении нетрудоспособных граждан. Слушатели соглашались с провозглашенными принципами равноправия граждан, свободы совести [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 241. Л. 7]. В 1941 г. на Чукотке было вновь организовано 12 красных яранг. С началом Великой Отечественной войны им дали новые функции — сбор военного налога, госпоставки. В 1943 г. на Чукотке было проведено 325 лекций, прочитан 281 доклад, поставлено 136 спектаклей. На всех этих мероприятиях побывало 16 480 кочевников [2, П-22. Оп. 1. Д. 148. Л. 76].
Руководство Дальстроя уже в довоенный период осознавало необходимость модернизации профессионального обучения представителей коренных народов. Для достижения этой цели нужно было повысить уровень образования местного населения. В довоенный и военный период при ликвидации женской неграмотности и малограмотности в районах Колымы были проблемы организационного характера. На общих собраниях граждан Гаданжинского сельсовета в 1939 г. отмечалось, что в школу малограмотных и неграмотных записано 46 женщин, однако посещаемость занятий плохая, многие женщины не ходят в школу из-за ее отдаленности [2, Ф. Р-124. Оп. 1. Д. 3. Л. 4 об., 8 об.]. В отчете заведующего Гаданжинским агитпунктом в 1942 г. отмечалось, что беседы на орочонском языке не проводились и некоторые слушатели «мало понимают, особенно женщины». В связи с этим Гаданжинский сельсовет постановил переводить проводимые беседы на родной язык и шире привлекать женщин [2, Ф. Р-142. Оп. 1. Д. 11. Л. 5, 5 об.]. На страницах местной печати пропагандировался опыт ликвидации неграмотности. В газете «Советская Колыма» в 1940 г. писали о комсомолке, депутате Наяханского сельского совета П. С. Кудриной, «хорошо организовавшей работу по ликвидации неграмотности в колхозе» [5, 1940. 5 сентября]. Однако далеко не везде перенимали передовой опыт.
В приказе Главного и Политического управлений Дальстроя1 в 1940 г. отмечалось, что заведующие избами-читальнями в большинстве малограмотные, советы изб-читален не работают [2, Ф. Р-38. Оп. 1. Д. 1. Л. 25]. В указанных национальных районах в этот период было создано и работало всего 5 клубов и 17 изб-читален, большинство из них были плохо оборудованными. Административно-гражданский отдел Дальстроя в начале 1941 г. еще не имел «точных данных охвата учебой населения» на подконтрольной территории [2, Ф. Р-38. Оп. 1. Д. 5. Л. 19].
С 1928 по 1941 г. в стране возросла численность женщин с высшим средним специальным образованием — от 151 до 864 тыс. Удельный вес женщин-специалистов за этот период вырос с 29 до 36 % [6, 1981. С. 77-102]. Деятельность по развитию образования и в северных регионах постепенно приносила результаты. К 1945 г. на Чукотке процент осуществления всеобуча составил 92,5 [3, с. 257]. Обучением не удалось охватить только детей из самых удаленных стойбищ. К 1947 г. Анадырское педучилище выпустило 45 учителей — представителей местных национальностей.
Особое внимание в военный период было обращено на промышленное производство для нужд фронта. В 1941 г. в Анадырском районе Чукотского округа была открыта одна пошивочная мастерская, которая выпустила готовой продукции на 24 500 р. В мастерской работало около 10 женщин [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 92. Л. 1, 2]. В годы Великой Отечественной войны промышленное развитие в регионе набирает высокие темпы. В максимально короткие сроки необходимо было обеспечить страну оборонным металлом, в первую очередь оловом. Развитие горнодобывающей промышленности дало новый импульс развитию территории. Продукция всех видов традиционных промыслов была очень востребована возросшим населением рабочих поселков. Значительным спросом у местного и приезжего населения пользовались меховая одежда и обувь. Женщины колхоза «Ударник» Марковского района Чукотки в 1941 г. проявили себя при выполнении военного заказа, осуществляя пошив теплой одежды для Красной Армии [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 78. Л. 43]. В постановлениях Чукотского окружкома ВКП (б) в начале 1940-х гг. акцентируется внимание на проблеме организации общественного питания, которое признается одним из самых заброшенных и «безобразно работающих хозподразделений Чукотторга», не перестроивших свою работу на военный лад [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 123. Л. 1]. Стране нужны оборонная продукция, рабочие руки, женская рабочая сила. На предприятиях местной промышленности постепенно внедряются новые формы и методы организации и стимулирования труда. По результатам социалистического соревнования между Анадырским и Чаунским районами Чукотского национального округа в 1942 г. перевыполнение плана составило: пошивка торбазов из камуса — 180,8 %, пошивка торбазов из шкур нерпы — 205 %, пошивка «чижей» (меховых оленьих чулок) — 145,1 % [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 129. Л. 29]. К 1944 г. в колхозах Чукотского округа действовало 25 пошивочных мастерских, в которых работали женщины [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 148. Л. 9 об.]. Объемов выпускаемой продукции было недостаточно. В докладных записках о работе среди женщин коренного населения чукотские райкомы ВКП (б) в военный период отмечают «слабое вовлечение женщин в колхозный труд» [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 168. Л. 2 об.]. На общих собраниях в поселках партийные и советские работники агитировали женщин активнее участвовать в работе пошивочных мастерских, оленеводческих колхозов и в пушном промысле. На агитацию откликнулась молодежь. Стали создаваться комсомольско-молодежные бригады в оленеводстве, морзверо-бойном и охотничьем промысле.
Уклад жизни на Севере изменялся, и постепенно женщины (в основном молодые девушки) начинали осваивать мужские виды деятельности. В центральных районах страны еще в 1930-е гг. возникло движение за овладение женщинами мужских специальностей (трактористки П. Ангелина, П. Кавардак, машинист железной дороги З. Троицкая). Происходит революционный переворот в общественном сознании — женщина становится экономически самостоятельной единицей и приобретает новый социальный статус независимого и рав-
'В 1934 г. Охотско-Эвенский округ был ликвидирован, вопросы социально-экономического развития населения национальных районов переходят в ведение треста «Дальстрой».
ноправного члена общества. В марте 1940 г. на совещании инструкторов Политического управления национальных районов Дальстроя местным Советам было вменено в обязанность «решительным образом бороться» за подготовку квалифицированных кадров строителей из представителей коренного населения [4, 1940. 6 марта]. В национальном поселке Гарманда в сентябре 1940 г. вступил в строй кирпичный завод. Женская национальная бригада систематически перевыполняла план изготовления кирпича-сырца [4, 1940. 29 сентября]. В годы Великой Отечественной войны в колымских районах женщины коренных народов осваивали новые производственные специальности. В таежных колхозах Ольского района женщины осваивали «мужскую» профессию каюра [4, 1944. 8 марта]. В военные годы пушнина стала ценным экспортным товаром. Охотников-женщин за перевыполнение плана заготовок пушнины награждали грамотами и ценными подарками, объявляли им благодарности и пропагандировали их опыт. План заготовок пушнины 1941/1942 гг. на Колыме был выполнен на 128,7 %. Активно начинает осваиваться относительно новый для женщин вид деятельности — пастушество в оленеводческих стадах. Традиционно женщины оказывали помощь мужчинам, но прежде эта работа никогда не была для них основной. В 1944 г. в Чукотском округе работали пастухами в колхозных оленьих стадах 32 девушки, и их труд оценивался как достаточно успешный. Комсомолка-пастушка Кергина выработала за 1943 г. 186 трудодней в Уэкальском колхозе [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 168. Л. 73].
Кроме непосредственной работы на производстве женщины Севера, как и весь советский тыл, посильно помогали фронту. За время войны женщины Дальстроя и национальных районов Колымы собрали и послали защитникам Родины 64 тыс. теплых вещей и 12 тыс. индивидуальных подарков, связали 2 тыс. пар рукавиц и свыше 1 тыс. пар шерстяных носков. Женщины Дальстроя собрали свыше 68 тыс. вещей для подшефных детских домов и населения районов, освобожденных от оккупации [4, 1944. 8 марта].
К концу войны процесс вовлечения женской молодежи в различные отрасли производства ускорился. В марте 1944 г. на Чукотке был проведен первый кустовой слет женской молодежи, на котором присутствовали девушки-учетчицы, пастухи, охотницы, обозницы. Слетом было принято обращение к чукотским девушкам. В результате к концу 1944 г. 20 девушек коренной национальности пошли работать в морской зверобойный промысел, 150 девушек стали работать на предприятиях по обработке рыбы [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 168. Л. 73]. В колымских районах и после войны создавались женские рыболовецкие бригады, перевыполнявшие планы работ [4, 1946. 14 августа], опыт женщин, освоивших мужские специальности, пропагандировался в местной печати. Газета «Советская Колыма» в честь празднования дня 8 Марта публиковала портреты и сведения о женщинах-стахановках, призывая равняться на их достижения [4, 1947. 8 марта].
Внимание к общественно-политической активности женщин не ослабевало. В Постановлении ЦК ВКП (б) от 10.03.1948 г. предлагалось провести Международный женский день под знаменем мобилизации советских женщин на восстановление и дальнейший подъем народного хозяйства страны. ЦК партии напоминал всем партийным, советским и профсоюзным организациям о необходимости дальнейшего усиления роли женщин во всех областях общественно-хозяйственной деятельности, усилить заботу о женщине-матери, улучшать условия труда и быта женщин, расширять сети детских садов, яслей, родильных домов, предприятий общественного питания [1, 1948. 10 марта]. Использовались моральные и материальные стимулы. Чукчанка Тауруквуна, член Чукотской районной организации ВКП(б), была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
Как и во всей стране, социальная сфера в годы войны сталкивалась с объективными проблемами, имевшими на северо-востоке региональную специфику. Родовспоможения и медицинское обслуживание кочевого населения по-прежнему оставались функцией медпунктов при Красных Ярангах. Врачи медпункта Амгуэмской Красной Яранги (Чукотка) в 1941 г. выезжали в тундру (две командировки), ими было принято 52 человека больных,
оказано 2 родовспоможения [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 241. Л. 12]. Проблемы и трудности в работе этого медпункта были общими для всех выездных медицинских учреждений. Работники медпункта Амгуэмской Красной Яранги в отчете за 1941 г. писали, что медикаменты на морозе замерзли, разбились и отсырели, а противником медиков продолжал оставаться шаман. Был описан характерный случай, свидетельствовавший не только о недостаточно эффективной борьбе власти с шаманизмом, но и существовании института двоеженства у чукчей в начале 1940-х гг. При родах второй жены Иттытегина врача Красной Яранги к ней сначала не допускали. Когда врач все-таки уговорил родственников и благополучно принял роды у женщины, шаман резко высказывал свое недовольство, запугивая людей, вещал: «Красная Яранга идет с севера, с моря, заболеем, умрем» [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 241. Л. 13]. Только в послевоенные годы в удаленных районах стали открываться женские и детские консультации. В Марковском районе Чукотки первая женская консультация была открыта при районной больнице в 1947 г. [2, Ф. П-22. Оп. 1. Д. 297. Л. 26]. Для привлечения коренного населения и охвата его медицинским обслуживанием проводилась агитационная работа. Серьезной проблемой оставалась неразвитость системы детских дошкольных учреждений. Для организации оздоровительной работы среди детей коренного населения было решено в 1941 — 1942 гг. в национальных поселках на Охотском побережье организовать постоянно действующие круглосуточные детские комбинаты для детей в возрасте старше 1 года. Развитие сети детских дошкольных учреждений было призвано освободить женщин для участия в общественном производстве. Приказом Главного и Политического управления № 126 АГО Дальстроя был обязан организовать тщательный уход за детьми и постоянное медицинское обслуживание детей, посещающих детские комбинаты. Для детей школьного возраста из числа коренных жителей предлагалось установить круглогодичное медицинское наблюдение в интернатах. Кроме этого, предписывалось проводить активную разъяснительную работу среди местного населения «о значении данного мероприятия».
На северо-востоке в годы Великой Отечественной войны, как и во всей стране, все усилия были направлены на скорейшую победу. Женщины коренных малочисленных народов региона участвовали в этом общем деле, вносили посильный вклад в помощь фронту.
Литература
1. Большевик Чукотки.
2. Государственный архив Магаданской области (ГАМО).
3. Очерки истории Чукотки с древнейших времен до наших дней. — Новосибирск: Наука, 1974. — 453 с.
4. Советская Колыма.
5. Советская Чукотка.
6. Шакулова В. С. Культурная революция и женский вопрос // Опыт КПСС в решении женского вопроса. — М.: Мысль, 1981. — С. 77-102.
References
1. Bolshevik Chukotki - Bolshevik Chukotka.
2. The State Archives of the Magadan region (GAMO) (The State Archives of the Magadan region (GAMO).
3. Ocherki istorii Chukotki s drevneyshikh vremen do nashikh dney [Essays on the history of Chukotka from ancient times to the present day]. Novosibirsk: Nauka publ., 1974. 453 p.
4. Sovetskaya Kolyma - Soviet Kolyma
5. Sovetskaya Chukotka - Soviet Chukotka
6. Shakulova V. S. Kulturnaya revolyutsiya i zhensky vopros [The Cultural Revolution and women's issue]. Opyt KPSS v reshenii zhenskogo voprosa - The experience of the CPSU in addressing women's issues. Moscow: Mysl publ., 1981. Pp. 77-102.
