CC BY
95
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА»
№1/2016
ISSN 2410-6070
В «Словаре иностранных слов», вышедшем в 1933 году, впервые встречаем и термин репортер (от англ. reporter; ср.: франц. reporter, нем. reporter, исп. reporter и т.д.) - «сотрудник, доставляющий в газету текущие новости местной жизни» [6, с. 1027]. В словаре под редакцией Д.Н.Ушакова это слово толкуется следующим образом: «газетный сотрудник, доставляющий информацию о происшествиях и событиях местной жизни», а также приводится термин репортерство («репортерская деятельность, работа в качестве репортера» [7, т. III, стб. 1342], который в современном русском языке малоупотребителен.
Однако сама история функционирования термина репортер, особенно в первой половине XX века, свидетельствует о том, что этот интернационализм не сразу закрепился в словаре российских газетчиков. Проблема репортера - центральной фигуры отдела новостей в газете любого уровня - активно обсуждалась литературной общественностью Москвы в 20-е годы. В 1925 году Дом Печати организовал один из первых широких диспутов о советском репортере. Диспут подчеркнул важную роль репортажа в информационной службе редакций газет. Однако уже в тридцатых годах в редакциях исчезла сама должность репортера, а следовательно, перестал употребляться и термин (всех журналистов стали безлико называть «литсотрудниками»). В настоящее время в журналистике термином репортер именуется литературный сотрудник газеты, «центральная фигура отдела новостей, ведущий журналист информационной службы». Список использованной литературы:
1. Бойцов И.А. Особенности формирования терминологии журналистики и ее
тематическая структура// Русский язык как иностранный: Методика проведения занятий. - Л., Изд-во Ленинградского ун-та, 1987.С.20-27.
2. Бойцов И.А. О терминах литературоведения в русском языке// Русский язык и обучение русскому языку. Научные доклады: Цукубский университет (Япония), 2001. С.39-55.
3. Ожегов СИ. Словарь русского языка / Под. Ред. Чл. - корр. АН СССР Н.Ю.Шведовой. -18-е изд., стереотип. - М.: Русский язык, 1986. - 797с.
4. Словарь издательских терминов / под. ред. А.Э. Миль чина. - М.: Книга,1983. - 208 с.
5. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный Вторым отделением Академии наук. -СПб., 1847. - Т. 1- 4.
6. Словарь иностранных слов. - М.: БИ, 1933. - 421 с.
7. Толковый словарь русского языка / Под. ред. Д.Н. Ушакова. - М.: Огиз,1935-1940. - Т. 1-4.
© Бойцов И.А., 2016
УДК 82.09
Т.Ю. Ильюхина,
канд. филол. наук, доцент СПбГУ г. Санкт-Петербург, Российская Федерация
ЖАНРОВЫЙ РИТМ В ПОВЕСТИ А.П.ЧЕХОВА «ЧЕРНЫЙ МОНАХ»
Аннотация
В статье рассматриваются вопросы жанровой поэтики в прозе А.П.Чехова на примере одной повести
Ключевые слова
Жанровая поэтика, повесть, баллада.
Первые два текстовых пассажа в начале «Черного монаха» задают две жанровые темы произведения: повести и баллады. В рамках первой разворачивается сюжет повести (герой приезжает в деревню по
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №1/2016 ISSN 2410-6070
приглашению героини (письмо) с намерением отдохнуть и подлечить нервы и, после ряда испытаний (работа дни и ночи, неудачный брак, психическая болезнь) «возвращается» к себе, посредственному ученому и в финале умирает от чахотки). Этот сюжет отягощен в отдельных фрагментах романными элементами (история о его матери, изложенная конспективно Песоцким; пятнадцатилетняя учеба, оставшаяся за пределами «повести»; и «много всяких глупостей и несправедливостей» [1], о которых герой говорит в финале). Немаловажен в этой связи и упомянутый французский роман о молодом ученом, «делающим глупости и чахнущем от тоски по славе» - своеобразный аналог основного сюжета, для которого существует и музыкальный аналог - ария из оперы «Евгений Онегин», шутливо исполненная Ковриным.
В ведении второй находится балладная фабула (история встречи «земного» героя с представителем «иного» мира, общение с которым завершается для героя катастрофой-смертью). Балладный сюжет тоже имеет свой аналог - легенду о Поликрате. Музыкальным аналогом здесь является серенада Брага.
Развитие этих жанровых тем в произведении Чехова подчиняется общему принципу организации повествования «Черного монаха» - ритму, ритмическому соположению/перенесению комплекса мотивов, заявленных изначально в мире человека в мир природы, и наоборот [2]. Заявленные темы пересекаются на протяжении повествования неоднократно, реализуя в финале свои «сверхзадачи»: подведение итогов пути героем с узнаванием своей подлинной судьбы («быть обыкновенным профессором» и умереть от чахотки) -и, попав под воздействие «неведомой силы», пережить множество разрушений в своей жизни и жизни близких, умереть «только потому, что его слабое человеческое тело уже утеряло равновесие и не может больше служить оболочкой» для гения.
Так, баллада «присутствует» в 1, 2,5, 6, 7, и 9 главах, а 3, 4 и 8 главы - вне ее художественной логики. Причем 1 глава содержит лишь указание на балладный топос, или иначе на ее уместность в обрисованном художественном пространстве. Во 2й появляется молчаливый монах, в 5й герой говорит с монахом о будущем людей, о настоящей правде, в 6й мы получаем информацию о частых встречах героя с монахом (раз или два в течение недели) и их совместных беседах, в 7й - персонажи говорят о славе и радости в жизни, в 9й - последнее появление монаха, дублирующее по обстоятельствам первое.
Тому же принципу ритмического движения подчиняются визуальные, звуковые, обонятельные и другие впечатления и иллюзии Коврина.
Для героя эта стратегия автора оборачивается отсутствием возможности выбора своей судьбы из двух предложенных вариантов, освященных литературной и философской традицией: судьбы гения, избранника, или жизни посредственности, обыкновенного человека, как того требует художественная логика повести. Происходит это потому, что автором эти варианты соотнесены с разными жанровыми прерогативами.
Читатель в такой ситуации тоже оказывается дезориентирован в истолковании истории Коврина. поскольку в финальной главе сам герой признает ошибкой все пережитое два года назад, но, умирая, зовет Таню, первую жену, а не Варвару Николаевну, нынешнюю. А его «охотное» примирение с настоящим (жизнью посредственного ученого) потому, что «по его мнению, каждый человек должен быть доволен тем, что он есть», обнаруживает отчетливое отстранение от суждения автора.
Так стремление к равновесию оборачивается установлением границ и пределов (прежде всего, жанровых), между которыми страдает герой и, увы, читатель.
Список использованной литературы:
1. Чехов А.П. Полн. собр. соч. и писем в 30 тт. Сочинения. Т. 8. М., 1977. Здесь и далее текст «Черного монаха» цитируется по этому изданию.
2. Впервые об этой особенности сложения произведений писателя заявил П.Бицилли. См. : Бицилли П. Творчество Чехова. Опыт стилистического анализа. София, 1942.
© Ильюхина Т.Ю., 2016
