CC BY
41УДК 343.2/7
М.С. Хмельников
ЗАВЕДОМО НЕЗАКОННЫЕ ЗАДЕРЖАНИЕ И ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПОД СТРАЖУ КАК СПЕЦИАЛЬНЫЕ ВИДЫ ДОЛЖНОСТНОГО ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ
В статье рассматривается одно из видов преступлений, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел при исполнении ими служебных обязанностей.
Ключевые слова: должностные лица, квалификация преступления, задержание, заключение под стражу.
Глава 30 УК РФ содержит ряд запретов на совершение посягательств должностными лицами правоохранительных органов в сфере судопроизводства [1]. Сложность в уяснении содержания признаков таких преступлений обусловливается тем, что нормы о них являются бланкетными и устанавливают ответственность [4] за специальные виды должностных преступлений, которые сами по себе вызывают немало дискуссий.
Квалификация преступлений, совершаемых должностными лицами, возможна только при наличии верного представления о системе должностных преступлений и соотношении их общих видов. Игнорирование данных закономерностей может привести к ошибкам в толковании норм о посягательствах на интересы правосудия и небесспорным предложениям об изменении УК РФ [3, 10].
Так, М. А. Кауфман рассматривает незаконное задержание «как особый вид превышения власти, совершаемый специальным субъектом - должностным лицом правоохранительных органов» [8].
По мнению Л. В. Иногамовой-Хегай, преступления, предусмотренные ст. 301 УК РФ, представляют собой разновидности злоупотребления или превышения должностных полномочий [7].
Трудно не заметить различия между этими общими видами должностных преступлений. Составы, описанные в диспозициях ст. 285 и 286 УК РФ, предусматривают неодинаковые по своей природе посягательства. При злоупотреблении должностное лицо использует предоставленные ему полномочия, а при превышении — свой особый статус и вытекающие из него неправовые возможности, которые облегчают совершение преступления и повышают его общественную опасность. Отнесение посягательств, предусмотренных ст. 301 УК РФ, к одному из указанных выше общих видов должностных преступлений имеет значение для правильного понимания юридической сущности противоправного применения мер принуждения в судопроизводстве.
Совершая преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 301 УК РФ, начальник органа дознания, дознаватель, следователь или прокурор принимают решения в рамках своей компетенции (ст. 91 УПК РФ), но при этом злоупотребляют полномочиями. Действия, которые составляют объективную сторону незаконного задержания, изменяя правоотношения, влекут юридические последствия для задержанного и не могут быть реализованы общим субъектом. Эти обстоятельства отличают злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) от их превышения (ст. 286 Кодекса).
В итоге предлагается ст. 301 УК РФ преобразовать в квалифицированный состав ст. 127 Кодекса (Незаконное лишение свободы), изложив его как «то же деяние, совершенное с использованием своего служебного положения».
Во-первых, незаконно задерживая или заключая под стражу, виновные используют не служебное положение, а должностные полномочия. Во-вторых, вынесение заведомо противоправного властного решения о применении меры процессуального принуждения и физическое удержание потерпевшего имеют совершенно разную правовую природу. Причем в случае незаконного удержания потерпевшего против его воли действительно усматривается превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ).
При описании объекта преступления, предусмотренного ст. 301 УК РФ, не следует противопоставлять нормальное развитие отношений в сфере правосудия и обеспечение права человека на свободу. Эти понятия теснейшим образом связаны. При уяснении содержания признаков заведомо незаконного задержания и заключения под стражу, решении вопросов квалификации нужно учитывать, что посягательство на свободу и личную неприкосновенность в данном случае осуществляется в особой сфере судопроизводства и специальным субъектом - должностным лицом, наделенным процессуальными полномочиями.
В исследуемом аспекте интересны разъяснения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, данные по делу участкового уполномоченного Б., который в результате превышения
© Хмельников М.С., 2016.
Вестник магистратуры. 2016. № 10-2(61).
ISSN 2223-4047
должностных полномочий фактически лишил потерпевшего свободы. Согласно кассационному определению под незаконным задержанием (ст. 301 УК РФ) понимается задержание в уголовно-процессуальном порядке, и субъектом этого преступления могут быть лишь должностные лица органа дознания, следствия и прокурор. К таковым участковый уполномоченный милиции Б. не относился, уголовно-процессуальное задержание не производил, поэтому в его действиях отсутствует состав данного преступления.
Решающее значение для квалификации имеет правильное представление об объективной стороне преступления. Весьма спорными являются утверждения о том, что объективная сторона незаконного задержания (ч. 1 ст. 301 УК РФ) выражается в кратковременном лишении свободы лица, подозреваемого в совершении преступления, или в незаконном лишении свободы на краткий срок. Действительно, потерпевший от незаконного задержания фактически лишается свободы, но следователь его непосредственно не удерживает.
Такие действия, как, например, вывод подозреваемого из помещения временно задержанных, контроль над ним во время допроса, не характеризуют объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 301 Кодекса.
Как и у любого должностного злоупотребления, объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 301 УК РФ, состоит в использовании должностных полномочий, т. е. принятии соответствующего управленческого решения, которое влечет юридические последствия для других лиц. Задерживая подозреваемого, лица, указанные в ч. 1 ст. 91 УПК РФ, пользуются предоставленной им властью для применения мер процессуального принуждения. Анализ законодательства, в частности ст. 92 УПК РФ, дает основание утверждать, что задержание подозреваемого находит свое объективное выражение в составлении протокола задержания надлежащим субъектом.
Поэтому вряд ли следует связывать момент окончания исследуемого преступления с фактическим лишением потерпевшего свободы. Как правило, задержание процессуально оформляется, когда лицо уже какое-то время находится в правоохранительном органе после его доставления с места происшествия или в результате раскрытия преступления «по горячим следам». В этом случае признание посягательства, предусмотренного ч. 1 ст. 301 УК РФ, оконченным в момент фактического задержания означало бы допущение привлечения следователя к уголовной ответственности за совершение посягательства, о котором он узнал после его юридического окончания. Безусловно, преступление не может быть признано оконченным до того, как виновный начал выполнять его объективную сторону.
По мнению Б. Б. Булатова, «физическое воздействие на субъектов уголовно-процессуальной деятельности оказывается на основании так называемого милицейского (административного) законодательства, уголовно-процессуальным законом не регламентируется, в связи с чем меры физического принуждения, будучи не предусмотренными в уголовно-процессуальном законе, не могут рассматриваться как разновидность уголовно-процессуального принуждения» [5]. Далее Б. Б. Булатов справедливо критикует некоторых исследователей, отождествляющих задержание с захватом, доставлением преступника, которые не относятся к процессуальным действиям. А. В. Карцев также считает, что уголовно-процессуальный закон не регулирует порядок фактического задержания и доставления [9].
«С объективной стороны эти действия, - пишет судья Верховного Суда В. В. Демидов об объективной стороне посягательств, предусмотренных ст. 301 УК РФ, - выражаются в вынесении в ходе предварительного расследования заведомо незаконных процессуальных документов (протокол, постановление) в обоснование необходимости задержания, заключения под стражу или содержания под стражей» [6]. Такое представление о механизме преступного поведения является обоснованным и создает надежные предпосылки для установления существенных признаков преступлений, предусмотренных ст. 301 УК РФ, в процессе уголовного преследования.
Л. В. Иногамова-Хегай полагает, что незаконное задержание может выразиться в несоставлении соответствующего протокола [7].
Представление о незаконном задержании как о злоупотреблении вполне определенными процессуальными полномочиями позволяет рассматривать составление протокола задержания как акт применения меры принуждения и использования соответствующих полномочий.
Поэтому несоставление протокола свидетельствует об отсутствии процессуального задержания (глава 12 УПК РФ), а удержание потерпевшего против его воли в помещении правоохранительного органа следует квалифицировать как превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ). Важно понимать, что законом некоторым должностным лицам предоставлены полномочия по применению такой меры процессуального принуждения, как задержание подозреваемого. Между тем права удерживать человека более трех часов, официально не задерживая и не избирая меры пресечения, не имеет никто.
Библиографический список
1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-Ф3 // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, № 25, ст. 2954.
2. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под общ. ред. В.М. Лебедева. - 2-е изд., пе-рераб. и доп. - М.: Норма, 2004. - С. 528.
3. Батова В.Н., Малахова М.Н. Соотношение требований о возврате средств, полученных вследствие неосновательного обогащения с другими требованиями о защите гражданских прав // Вопросы современной экономики: теоретический и практический аспекты: сборник научных трудов международной научно-практической конференции. - Пенза, 2015. - С. 115-121.
4. Батова В.Н., Синева Н.А. Криминализация экономических отношений как угроза экономической безопасности предприятия и государства // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс. - 2014. - Т. 1. -№ 2 (18). - С. 137-141.
5. Булатов Б.Б. Процессуальное положение лиц, в отношении которых осуществляется обвинительная деятельность: автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - Омск, 2011. - 26 с.
6. Демидов В.В. Обязательны ли для судей разъяснения постановлений Пленума Верховного Суда РФ? [Электронный ресурс]. - Режим доступа URL: http://www.vsrf.ru/vscourt_detale.php?id=740&w (Дата обращения 20.04.2016)
7. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. Иногамовой-Хегай Л.В, Рарога А.И, Чу-чаева А.И. - М.: Контракт, Инфра-М, 2005. - 559 с.
8. Кауфман М.А. Пробелы в уголовном праве и способы их преодоления: автореф. дисс. ... докт-ра юрид. наук. - М., 2009.
9. Карцев А.В. К вопросу о необходимости наделения лица статусом подозреваемого при возбуждении в отношении его уголовного дела [Электронный ресурс]. - Режим доступа URL: http://www.center-bereg.ru/o4956.html (Дата обращения 22.04.2016)
10. Слесарев Ю.В., Киндаев А.Ю.Правовое регулирование выморочного имущества в современной России // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс. - 2013. - Т. 1. - № 11 (15). - С. 255-259.
ХМЕЛЬНИКОВ МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ - магистрант, Саратовская государственная юридическая академия, Россия.
