CC BY
9УДК 343.2/7
М.С. Хмельников
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ ЗА «НЕПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ЗАДЕРЖАНИЕ»
В статье рассматривается одно из видов преступлений, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел при исполнении ими служебных обязанностей, а также уголовная ответственность за данное деяние.
Ключевые слова: должностные лица, квалификация преступления, задержание, «непроцессуальное задержание».
На практике встречаются случаи так называемого непроцессуального задержания, когда данное действие не оформляется протоколом, а задержанные содержатся не в специально предназначенных для этого помещениях, а в служебных кабинетах сотрудников правоохранительных органов, коридорах и т.п. В качестве примера можно привести ситуацию, когда лицо, подозреваемое в совершении преступления, помещают не в ИВС, а в места, предназначенные для исполнения дисциплинарных взысканий.
В любом случае преступление совершается только путем активных действий и признается оконченным в момент их выполнения. Тем не менее существует зрения, что незаконное задержание может быть совершено в форме бездействия (например, когда задержанное лицо не освобождается по истечении срока задержания).
Необходимость привлечения в таких случаях к уголовной ответственности по ч.1 ст.301 УКРФ обосновывается тем, что «суть содеянного не меняется, лицо незаконно находится в условиях лишения свободы, вред объектам уголовно-правовой охраны наносится, причем тем же самым и того же свойства». Однако такой подход основан на расширительном толковании нормы ч.1 ст.301 УКРФ, что недопустимо.
Решением проблемы могло бы стать изменение диспозиции указанной нормы и изложение ее в следующей формулировке: «заведомо незаконное задержание или удержание задержанного сверх установленных сроков».
Незаконное задержание выражается в краткосрочном лишении потерпевшего свободы, произведенном в нарушение установленных законом оснований и условий. Срок незаконного задержания на квалификацию не влияет.
Нельзя согласиться с утверждением, что состав рассматриваемого преступления присутствует и в том случае, когда следователь или дознаватель, произведя задержание, не сообщают об этом в течение 12 часов прокурору, как того требует закон. Подобное деяние, хотя и нарушает ч.3 ст.92 УПК РФ, но не является общественно опасным, в связи с чем должно расцениваться как дисциплинарный проступок.
Необоснованным представляется также утверждение, что данное преступление окончено уже в момент заведомо незаконного составления протокола задержания. О полном выполнении объективной стороны деяния можно говорить, только когда состоялось собственно незаконное задержание, т. е. краткосрочное лишение свободы.
Аналогичные возражения вызывает суждение, что моментом окончания преступления в форме незаконного заключения под стражу является вынесение постановления об избрании ареста в качестве меры пресечения, а не фактическое заключение под стражу.
Представляется, что подобные действия образуют лишь приготовление к преступлению, а значит, их совершение не влечет уголовной ответственности (деяние, предусмотренное ч.2. ст.301 УКРФ, относится к преступлениям средней тяжести).
Незаконные заключение под стражу и содержание под стражей признаются оконченными с момента незаконного взятия подозреваемого (обвиняемого) под стражу и с момента истечения установленного законом или продленного судом срока содержания под стражей, соответственно.
Что касается установления признака «заведомости», то субъективная сторона деяний, указанных в ст.301 УКРФ, характеризуется только прямым умыслом: субъект осознает, что задержание, заключение под стражу или содержание под стражей осуществляются в отсутствие предусмотренных законом оснований и, тем не менее, желает действовать (а применительно к незаконному содержанию под стражей -бездействовать) именно таким образом.
© Хмельников М.С., 2016.
ISSN 2223-4047
Вестник магистратуры. 2016. № 10-2(61)
Если субъект полагал, что задержанный совершил какое-либо преступление или правонарушение, что давало основания задержать его, однако при этом нарушил установленный законом порядок задержания, содеянное не может квалифицироваться по ч.1 ст.301 УКРФ. При определенных условиях такие действия образуют состав превышения должностных полномочий.
В кассационном определении Судебной коллегии по делам Верховного Суда РФ по уголовному делу в отношении П., следователя СО при ОВД г. Биробиджана, который был оправдан судом по ч.1 ст.301 УКРФ, подчеркивается: «убеждение ... следователя в причастности Н. к преступлению с учетом конкретных обстоятельств дела при его задержании исключает. признак «заведомости» незаконного задержания».
Из судебной практики: Новосибирский областной суд не согласился с квалификацией действий начальника ОУР Октябрьского РУВД г. Новосибирска Б. и его подчиненных, обвинявшихся в заведомо незаконном задержании Т. Суд исходил из того, что по смыслу закона обязательным признаком указанного состава преступления является заведомость незаконного задержания, тогда как подсудимые, доставляя Т. в РУВД и применяя к нему наручники, полагали, что он виновен в краже. Данное задержание не было оформлено процессуально, поэтому действия Б. и его подчиненных в этой части правильно расценены органом предварительного следствия как превышение должностных полномочий. Квалификацию этих действий по ч.1 ст.301 УКРФ суд признал излишней и неправильной.
Аналогичное решение принято Новосибирским областным судом и по делу в отношении Б., сотрудника СОБР Западно-Сибирского РУБОП.
Субъект незаконного заключения под стражу.
В период действия УПК РСФСР 1960 г. к субъектам заведомо незаконного заключения под стражу относили лиц, производящих дознание, следователей и прокуроров, а к субъектам заведомо незаконного содержания под стражей - еще и начальника места содержания под стражей.
После введения в действие УПК РФ, предоставившего право избрания меры пресечения в виде заключения под стражу и продления срока содержания под стражей только суду, круг субъектов данного преступления стал несколько иным, причем мнения ученых по этому вопросу разделились. Некоторые специалисты полагают, что субъектами заведомо незаконного заключения под стражу наряду с дознавателями, следователями и прокурорами являются судьи, причем последние должны отвечать лишь по ч.2 ст.301 УКРФ без ссылки на ст.305, поскольку имеет место конкуренция двух норм - общей (ст.305 УКРФ) и специальной (ст.301)18.
По мнению других ученых, уголовной ответственности за незаконное заключение под стражу подлежат только судьи, а действия дознавателя, следователя, прокурора при этом могут расцениваться как превышение должностных полномочий (если имеет место лишение свободы без соответствующего решения суда) и фальсификация доказательств (если ходатайство о применении указанной меры пресечения содержит заведомо ложные сведения).
Еще одна точка зрения сводится к следующему: хотя судья является единственным субъектом незаконного заключения под стражу, в отношении него должна применяться все-таки ст.305, а не ч.2 ст.301 УКРФ.
Наконец, есть мнение, что специальным субъектом этого преступления по-прежнему является работник дознания, следствия или прокуратуры.
Анализ сложившейся практики позволяет сделать вывод: при принятии решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу определяющее значение имеют материалы, исходящие от органов дознания и предварительного следствия. Именно они, в конечном счете, определяют объем информации, доступной для исследования в ходе судебного заседания. Таким образом, законность и обоснованность решения суда, как это ни парадоксально, напрямую зависит от добросовестности следователя, дознавателя и прокурора.
Ходатайства дознавателей и следователей нередко носят формальный характер, составляются «по шаблону». Судья, не имея доступа ко всем материалам дела, поневоле может выступить в роли орудия в руках некомпетентных или недобросовестных представителей стороны обвинения. Ситуация усугубляется, когда материалы в обоснование ходатайства поступают на грани истечения сроков задержания или содержания под стражей, так как у судьи нет времени для тщательного их изучения.
С учетом вышеизложенного есть основания полагать, что субъектами преступления, предусмотренного ч.2 ст.301 УКРФ, должны признаваться прежде всего дознаватели, следователи, начальник подразделения дознания, руководитель следственного органа, возбудившие заведомо незаконное ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или продлении срока содержания под стражей.
Если при подготовке материалов в обоснование ходатайства указанными лицами была допущена фальсификация доказательств, их действия должны квалифицироваться также по ч.2 или 3 ст.303 УКРФ.
Однако само по себе, ходатайство, пусть даже и содержащее заведомо ложные сведения об обстоятельствах дела, уголовно-процессуальным доказательством не является и, соответственно, не может рассматриваться как предмет фальсификации доказательств.
Прокурор, давший согласие дознавателю на возбуждение перед судом заведомо незаконного ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей, как и прокурор, непосредственно поддержавший в судебном заседании заведомо незаконное ходатайство дознавателя или следователя, также могут выступить в качестве субъекта этого преступления, однако лишь при условии, что они осознавали данное обстоятельство.
При установлении умысла судьи на незаконное избрание меры пресечения в виде заключения под стражу и незаконное продление срока содержания под стражей более правильным будет применять ч.1 ст.305 УКРФ, устанавливающую ответственность за вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта.
В диспозиции статьи 301 УК РФ нет указания на цель преступного деяния
Вопрос о целесообразности нахождения ст. 301 в УК РФ является, по меньшей мере, дискуссионным. Уголовные дела по ст. 301 УК РФ практически не возбуждаются. Лично я не встречал ни одного такого случая и, тем более, не видел ни одного обвинительного приговора.
Такая ситуация, обусловлена рядом факторов. Прежде всего, это неудачная конструкция диспозиции ст. 301 УК РФ: определить, с какой же целью должностное лицо пошло на это противоправное деяние, крайне затруднительно. Между тем, следователю при предъявлении обвинения, составлении обвинительного заключения и суду при постановлении приговора необходимо описать цели преступной деятельности, раскрыть мотив, отразить субъективную сторону умышленного преступления. Вот тут чаша весов вероятнее всего склонится в пользу ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» УК РФ. Данное деяние совершается виновным исходя из личной заинтересованности, что и отражено в диспозиции данной нормы.
Кроме того, чтобы совершить незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей, необходимо выполнить ряд заведомо незаконных действий: процессуальных, оперативно -разыскных и иных, совокупность которых потребует иной квалификации, и, вероятнее всего, это будут ст. 285 либо ст. 286 «Превышение должностных полномочий» УК РФ.
Библиографический список
1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, № 25, ст. 2954.
2. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под общ. ред. В.М. Лебедева. - 2-е изд., пе-рераб. и доп. - М.: Норма, 2004. - С. 528.
3. Батова В.Н., Малахова М.Н. Соотношение требований о возврате средств, полученных вследствие неосновательного обогащения с другими требованиями о защите гражданских прав // Вопросы современной экономики: теоретический и практический аспекты: сборник научных трудов международной научно-практической конференции. - Пенза, 2015. - С. 115-121.
4. Батова В.Н., Синева Н.А. Криминализация экономических отношений как угроза экономической безопасности предприятия и государства // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс. - 2014. - Т. 1. -№ 2 (18). - С. 137-141.
5. Булатов Б.Б. Процессуальное положение лиц, в отношении которых осуществляется обвинительная деятельность: автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - Омск, 2011. - 26 с.
6. Демидов В.В. Обязательны ли для судей разъяснения постановлений Пленума Верховного Суда РФ? [Электронный ресурс]. - Режим доступа URL: http://www.vsrf.ru/vscourt_detale.php?id=740&w (Дата обращения 20.04.2016)
7. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. Иногамовой-Хегай Л.В, Рарога А.И, Чу-чаева А.И. - М.: Контракт, Инфра-М, 2005. - 559 с.
8. Кауфман М.А. Пробелы в уголовном праве и способы их преодоления: автореф. дисс. ... докт-ра юрид. наук. - М., 2009
9. Слесарев Ю.В., Киндаев А.Ю.Правовое регулирование выморочного имущества в современной России // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс. - 2013. - Т. 1. - № 11 (15). - С. 255-259.
ХМЕЛЬНИКОВ МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ - магистрант, Саратовская государственная юридическая академия, Россия.
