CC BY
149
ЗАСТУПНИК ИЛИ РАЗБОЙНИК? (РАЗИН У В. ШУКШИНА И В ФОЛЬКЛОРЕ)
Е.Л. Стрыгина
Strygina E.L. A protector or a robber? (Rasin in Shukshin’s works and in Russian folk - lore). Rasin in Shukshin’s prose accepted many elements of the Russian folklore prototype. Like in historic folk songs about the free Don leader, Shukshin’s main character is depicted as a freedom - loving, fair and strong - willed, inflexible man. Shukshin worked both under the influence of research source - books and fiction literary tradition.
Список писателей, обращавшихся к осмыслению разинской темы, несомненно, велик. Он включает значительный круг известных имен, среди которых М. Цветаева, А. Чапыгин, Ст. Злобин, В. Шукшин. Различные поколения в зависимости от своего исторического мировидения по-разному воспринимают историческую фигуру Разина, обладающего не только светлыми свойствами - чувством товарищества, стремлением к справедливости, независимостью, отважной силой духа - но и темными сторонами характера: крутым нравом, вспыльчивостью, жестокостью. Разин, крестьянский предводитель, заступник слабых и обездоленных, становится для В.М. Шукшина самым притягательным и интересным образом в русской истории. Писатель на протяжении всего творчества пытался разрешить важнейшие, на его взгляд, жизненные ситуации, в эпицентре которых почти всегда оказывается главный герой, находящийся в непрекращающейся схватке за правду.
«Образ Степана Тимофеевича Разина, -справедливо отмечал Л.И. Емельянов, - занимал Шукшина давно. И поначалу, вероятно, не как образ героя будущего романа, а как личность, как некий пока еще не вполне определенный, но как бы предощущаемый, предчувствуемый нравственный эталон, лишь отдельными своими сторонами соотносимый с реальной действительностью» [1].
В.М. Шукшин стремится к переосмыслению образа Разина и его эпохи. Опираясь на народную память, писатель пытается изобразить прежде всего человека с присущими ему земными страстями и желаниями. Степан Разин - яркая, индивидуальная личность с присущей ей беззаветной храбростью, непосредственным характером и сильной волей. Этот образ проходит через все творчест-
во писателя от первого сборника «Сельские жители», где помещен рассказ «Стенька Разин», до киносценария и романа «Я пришел дать вам волю».
В. Юдин, исследуя шукшинского Разина, замечает: «Взаимоисключающие полярности скрестились в душе Степана: раскаленная до предела ненависть к угнетателям и беззаветная любовь к угнетенным. На этом контрасте -основном художественном принципе раскрытия героя - высвечивается его незаурядная личность» [2]. Народ чувствовал в Степане непреодолимую силу, смелость, могучее стремление к воле. Взамен за неисчерпаемое доверие Разин отдал полностью себя простому люду, не отрекаясь от тяжкого креста до конца, обрекая себя на публичную казнь.
Шукшин, ощутивший на себе антикре-стьянские акции власти 1930-1950-х гг., вероятно, не без оснований, полагал, что образ крестьянского заступника по-прежнему живет в народе, беспредельно дорог и любим. Но, по его мысли, о настоящем Разине люди знают поверхностно. Отсюда и вытекает необходимость адекватного воссоздания образа народного любимца без преувеличения и фальши - такова была позиция Шукшина. Писатель подробно изучал историю, связанную с эпохой Степана Тимофеевича, собирал материалы о крестьянском восстании. В доме его матери находились редкие книги, в основном изданные в XIX - начале XX вв., относящиеся непосредственно к разинской теме. Также Шукшин опирался и на народное представление о некоторых событиях, отраженных в фольклоре. Вероятно, Шукшин не мог равнодушно пройти мимо исторической песни «Разин и воевода», вобравшей в себя меткие словесные зарисовки, наделившей Разина способностью к волшебству: его не
берет никакая сила. Воспетый народом атаман обладает необыкновенной мощью, смелостью и отвагой:
«Они пушки бы заряжали и по Стеньке бы стреляли. Что возговорит Стенька Разин городскому да воеводе: «И вы пороху не теряйте и снарядов не ломайте,
Меня пулечка не тронет, меня ядрышко не возьмет» [3].
При создании рассказа «Стенька Разин» (1962) Шукшин, как представляется, во многом опирался на песенный образ Степана Тимофеевича. Исторические песни оставили неизгладимый отпечаток в памяти русского народа. Они выполняли вполне определенные функции: вдохновляли на новые подвиги и сохранялись людьми, воспринимающими песни как многовековую национальную традицию. «Историческая песня, - отмечает Т.В. Зуева, - фольклорная эпическая, лироэпическая или лирическая песня, содержание которой посвящено важному событию или значительному лицу русской истории и выражает национальные интересы народа, его идеалы. Она обращена к военно-героической теме и к теме народных движений» [4].
Народ слагал песни об ожесточенных схватках, заканчивающихся зачастую победой низов, верующих в светлое, безмятежное будущее, питающих надежду на то, что придет человек, который воплотит их сокровенные мечты в реальность. Им оказался Степан Разин. В фольклоре существует целый цикл песен о разинском восстании. Почти все они принадлежат к лирическому жанровому типу. Разинский фольклор в силу своей художественной значимости привлекал внимание ряда поэтов. В XIX в. появляются народные песни литературного происхождения: «Из-за острова на стрежень...» Д. Садовнико-ва, «Утес Стеньки Разина» А. Навроцкого, «Казнь Стеньки Разина» И. Сурикова. Некоторые исторические эпизоды, упоминающиеся в песнях «Из-за острова на стрежень», «Разин и казачий круг», затрагиваются и в известном рассказе В.М. Шукшина. Его главным героем является не Разин, а талантливый деревенский скульптор Васека, занимающийся резьбой по дереву.
«Он любил свои родные края, горы свои, <...>, мать... всех людей. И любовь эта жгла и мучила - просилась из груди. И не понимал Васека, что нужно сделать для людей. Чтобы успокоиться» [5].
В его личности акцентируется художественная одаренность, талантливость как неоспоримо важная грань народного характера. Ведь талант в народном понимании является национальной приметой русского человека. Главной задумкой Васеки была идея вырезать из дерева фигуру Степана Разина, о котором ему много рассказывал учитель истории Захарыч.
Л.И. Емельянов справедливо замечает: «Определенные черты нравственного облика Разина, составляют круг идеалов такой личности, как Васека. Эту личность и рисует Шукшин - личность сильного талантливого, своенравно-независимого человека, которому в Разине, точнее, в том идеальном образе великого атамана, который сложился в его воображении, более всего дороги справедливость, великодушие, огромная, беззаветная любовь к людям» [1, с. 121].
Захарыч любил рассказывать некоторые эпизоды из жизни Степана Разина:
«- ...Мужик он был крепкий, широкий в плечах, легкий на ногу... чуточку рябоватый. Одевался так же, как все казаки. <...> Это ж был человек!.. Раз попали они так, что жрать в войске нечего. <...> И увидел Стенька: один казак совсем уж отощал. <...> Стенька толкнул его - подает свой кусок мяса.<...> Тот видит, что атаман сам почернел от голода. «Ешь сам, батька. Тебе нужнее.<...> Тогда Стенька как выхватил саблю - она аж свистнула в воздухе. <...> Я кому сказал: бери!» Казак съел мясо» (т. II, с. 22).
Образ Разина строится на гиперболе, как и в фольклоре: «как развернется, как глянет исподлобья - травы никли». Аналогичный пример гиперболизации можно увидеть в эпизоде из былины «Илья Муромец и Соловей - разбойник»:
И от него ли - то от посвисту соловъяго, <... >
То все травушки - муравы уплетаются,
Все лазуревы цветочки отсыпаются,
Темны лесушки к земли ecu приклоняются... [6].
Но если в фольклоре такого рода гиперболизация связана с отрицательным персонажем (Соловей-разбойник), то в рассказе Шукшина прием направлен на воссоздание образа народного заступника. Страх перед атаманом и боязнь потерять единственного защитника обращались среди казаков-повстанцев в трепет перед его фигурой.
Интересно, что главную, отправную деталь портрета Разина ((Мужик он был крепкий»), как и некоторые характеристики личности, Шукшин, вероятно, почерпнул в исторических источниках. У историка С.М. Соловьева в его «Истории с древнейших времен» (1851) находим следующие строки: «Был в донском войске козак известный, ловкий, Степан Тимофеевич Разин, был он росту среднего, крепкого сложения, лет около сорока» [7].
У историка Н.И. Костомарова в труде «Бунт Стеньки Разина» (1858) можно найти аналогичную деталь образа атамана: «Стенька Разин был человек крепкого сложения необыкновенно предприимчивый и деятельный, человек непреодолимой воли; <...> своенравный и непостоянный, <...>, то мрачный, то суровый, то разгульный до бешенства» [8].
Однако литературное выражение человек «крепкого сложения» трансформируется у Шукшина, надо полагать, под воздействием фольклорной поэтики, разговорной языковой стихии в сказовое «мужик он был крепкий». Смысл остается прежним, форма выражения адаптируется к фольклорно-сказовой.
Образ Степана Тимофеевича, окруженный многовековой славой, беспредельной любовью, ярко и красочно воспет в фольклоре. Примером может служить песня «Разин и казачий круг»:
...Породился удалой доброй молодец,
По имени Степан Разин Тимофеевич.
В казачий круг Степанушка не хаживал,
Он с нами, казаками думу не думывал,
Ходил, гулял Степанушка во царев кабак,
Он думал крепку думушку с голутьбою:
«Судари мои братцы, голь кабацкая!
Поедем мы, братцы, на сине море гулять... [9].
Степан именуется «удалым», «добрым» молодцем, который знается с бедным людом, не гнушается общением с ним, называет своими «братцами».
По описаниям учителя Захарыча Разин одевался просто, без излишеств, как и все казаки. Не любил дорогую парчу и прочую роскошь в одежде. Но в следующим эпизоде из песни «Разин на Каспийском море» атаман проявляет интерес к нажитому добру:
Ах, как бы нам добиться до тихих мест,
Что до той ли до проточинки Червонныя,
Как до славного до острова Кавалерского.
Ах, там ли нам, братцы, дуван делить,
Нам атласу и бархату по размеру всем,
Золотой парчи по достоинствам... [9, с. 156].
Но Степан делит добытое богатство между казаками, никого не обходя стороной. Это соотносится с тем эпизодом в шукшинском рассказе, в котором атаман отдает свой кусок мяса измученному голодом товарищу. Нужно заметить, что на первом месте у атамана всегда оказывалось казачье товарищество. Ради него атаман порой действовал вразрез со своими интересами и желаниями. Примером того может служить эпизод с плененной княжной, задействованный Шукшиным в рассказе.
«Васека, с повлажневшими глазами слушал.
- А княжну - то он как! - тихонько, шепотом, воскликнул он. - В Волгу взял и кинул...» (т. II, с. 22).
С.М. Соловьев и Н.И. Костомаров, описывая события, связанные с Разиным, не обходят стороной эпизод, имеющий непосредственное отношение к плененной княжне. У С.М. Соловьева читаем: «Однажды Разин катался по Волге; подле него сидела его наложница, плененная персиянка, ханская дочь, красавица, великолепно одетая. Вдруг пьяный атаман вскакивает, хватает несчастную женщину и бросает ее в Волгу, приговаривая: «Возьми, Волга-матушка! Много ты мне дала серебра и золота и великого добра, наделила честью и славою, а я тебя еще ничем не поблагодарил!» [7, с. 286].
У Костомарова находим почти аналогичные строки: «Ах, ты, Волга-матушка, река великая! много ты дала мне злата и серебра и всего добраго; как отец и мать славою и честью меня наделила, а я тебя еще ничем не поблагодарил, на ж тебе, возьми!» [8, с. 331].
Характерно, что оба историка в своем описании используют фольклорные изобразительно-выразительные средства (риторическое обращение, эпитет «матушка», обращенный к Волге). Предположим здесь, что не только русская литература, но и русская историческая наука, связанная с темой Степана Разина, опирается часто на фольклорные источники.
Эпизод с персиянкой оказался в основе сюжета песни «Из-за острова на стрежень...» (1883) Д.Н. Садовникова:
Из-за острова на стрежень, <... >
Выплывают расписные Острогрудые челны.
На переднем Стенька Разин,
Обнявшись, сидит с княжной,<...>
Позади их слышен ропот:
- Нас на бабу променял, <... >
- Волга, Волга! Мать родная, <...>.
Не видала ты подарка
От донского казака.
Чтобы не было раздора Между вольными людьми,
Волга, Волга, мать родная,
На, красавцу, прими! <...>
И за борт ее бросает В набежавшую волну... [10].
Разину, как истинному казаку, всегда было важно и дорого мнение его друзей, считавших себя вольным, независимым народом. Услышав недовольство и ропот, Степан, ни на минуту не задумываясь, бросает княжну в Волгу, как препятствие товариществу, как дань реке за удачный поход.
В романе «Я пришел дать вам волю»
В.М. Шукшин детально описывает чувства Разина к персиянке: «Персиянка притронулась к нему: она, видно, замерзла. Степан очнулся. - Никак, озябла? Эх, котенок заморский, - ласково и с удивлением сказал он. Погладил княжну по голове. Развернул за плечо, подтолкнул: - Иди спать. А то и правда, свежо у воды-то» (т. I, с. 361).
В необузданном своем порыве Степан совершает порой опрометчивые поступки, несущие за собой смерть, страдания, слезы невинных людей. Эти факты свидетельствуют о вспыльчивом и крутом нраве атамана. Нельзя не согласиться с И.П. Золотусским, отмечавшим: «Разин у Шукшина, заступник и разбойник, самый настоящий волк в мгновенья гнева, а таких мгновений к несчастью, в его слепой жизни было много» [11]. Разбойная натура Разина проявилась, вероятно, в его отношении к плененной княжне: Степан избавляется от нее, считая неподвластным себя никому, тем более женщине.
Интересно соотношение финала шукшинского рассказа с гибелью атамана. Васека целыми днями трудился в мастерской, всю душу вкладывал в работу. И вот, наконец,
наступил тот день, когда сотворенное можно было показать учителю. Васека позвал Заха-рыча и подвел к верстаку: «...Стеньку застали врасплох. Ворвались ночью с бессовестными глазами и кинулись на атамана. <...> Это были богатые казаки. Когда пришлось очень солоно, они решили выдать его. <...> Он кинулся к оружию... но споткнулся о персидский ковер, упал. <...> С великим трудом приподнялся Степан, успел прилобанить одному - другому... Но чем-то ударил по голове тяжелым... Рухнул на колени грозный атаман, и на глаза его пала скорбная тень.
«Выбейте мне очи, чтобы я не видел вашего позора, « - сказал он» (т. II, с. 24).
Для сюжета своей работы Васека выбрал самый трагический момент из жизни Степана -пленение атамана «домовитыми» казаками. Атаман боролся из последних сил, словно разъяренный зверь, загнанный в клетку, уж больно дорога была ему, как истинному казаку, жизнь и свобода, боролся до конца, не желая сдаваться, но победить в этой неравной борьбе было уже не в его силах. Шукшин, как и его герои, скорбит и содрогается там, где историки беспристрастно констатируют «В апреле 1671 года богатые казаки захватили и сожгли Кагальницкий городок. Разин был взят в плен и привезен в Черкасск, затем в Москву, где был казнен на эшафоте возле Лобного места» [12].
Соратники Разина лишаются своего защитника, последней надежды на вольную жизнь. В песне «Эсаул сообщает о казни Разина» можно найти эпизоды, в которых описываются настроения в народе после казни Разина:
Не сокол летал по поднебесью,
Ясаул гулял, гулял, погуливал,
Добрых молодцов побуживал:
«Вы вставайте, добры молодцы,
Пробужайтесъ, казаки донски!
Нездорово на Дону у нас,
Помутился славный тихой Дон <...>
Помешался весь казачий круг,
Атамана больше нет у нас,
Нет Степана Тимофеевича...» [9, с. 291].
Оплакивают Разина не только его соратники, но даже природа («помутился славный тихой Дон»), потерявшая в его лице одного из своих вольных сынов. Шукшинские персонажи действуют, поступают, думают и чувствуют подобно песенным «казакам донским»:
«- Ну как, Захарыч? - Это... Никак. - Заха-рыч сел на лавку и заплакал горько и тихо. -Как они его... а?! За что?..<...> - Слабое тело Захарыча содрогалось от рыданий. <...> Они же дух из него вышибают!.. (т. II, с. 25).
Укорененность В.М. Шукшина в фольклоре, его исторические познания позволили ему воссоздать с уникальной достоверностью прошлое, восстановить в памяти читателя героические и трагические моменты русской истории. В рассказе «Стенька Разин» происходит взаимное наложение времен: прошлое сближается с настоящим и обретает художественное правдоподобие. На протяжении всей драматической русской истории VII-XX вв. в народе складывалось весьма неоднозначное мнение о Разине. Но в памяти большинства народа он остался борцом за волю, за справедливость. Свою безграничную любовь к Разину на протяжении всего творчества подчеркивал и
В. М. Шукшин. Его Разин, как и фольклорный герой, вступает в борьбу с неправдой, умирает за свою и казачью волю, за справедливость.
Стихия устного народного творчества всецело поглощала писателя и была для него не только средством познания реального мира, но и одним из главных источников осмысления народного духа.
1. Емельянов Л.И. Василий Шукшин: Очерк творчества: моногр. Л., 1983. С. 121.
2. Юдин В. Человек. История. Память. М., 1990.
С. 207.
3. Исторические песни. Баллады / сост., подг. текстов, вступ. ст. и примеч. С.Н. Азбелева. М., 1986. С. 238.
4. Зуева Т.В. Русский фольклор. М., 2002. С. 144.
5. Шукшин В.М. Собр. соч.: в 3 т. / сост.: Л. Федосеева-Шукшина. Коммент. Л. Аннинского, Л. Федосеевой-Шукшиной. М., 1985. Т. 2.
С. 22. Далее ссылки на это издание указываются в статье с указанием тома (римскими цифрами), страницы (арабскими цифрами).
6. Былины / сост., автор предисл. и вводн. текст.
B.И. Калугин. М.,1986. С. 116.
7. Соловьев С.М. Соч.: в 18 кн. / отв. ред. И.Д. Ковальченко, С.С. Дмитриев. М., 1991. Кн. 4. Т. 11-12. История России с древнейших времен. С. 278.
8. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М., 1991. Кн. II. Вып. IV и V. С. 326.
9. Русская историческая песня: сб. / вступ. ст., сост., подг. текста и примеч. Л.И. Емельянова. Л., 1987. С. 154.
10. Русские народные песни / под ред. В. Бекетова. М., 1980. С. 41.
11. Золотусский И.П. Монолог с вариациями. М., 1980. С. 88.
12. Большая Советская Энциклопедия: в 30 т. / гл. ред. A.M. Прохоров. 3-е изд. М., 1975. Т. 21.
C. 418.
Поступила в редакцию 19.06.2007 г.
