CC BY
9УДК 330.1 DOI: 10.24412/2411-2275-2024-2-185-192
БАРКОВА Э.В.
«ЗАПАД И ВОСТОК» Н.И.КОНРАДА: К ЭКОФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРНОМУ РАЗВИТИЮ КОНЦЕПЦИИ ИНФОРМАЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ1
Ключевые слова: Ключевые слова: экология отечественной науки, культура, Н.И. Конрад, целостность, информационно-культурная безопасность, Запад и Восток, экофилософия, картина мира, всемирно-исторический процесс
Исследуется философско-историческая концепция целостности культуры крупного советского ученого, академика Николая Иосифовича Конрада (1891-1970) - мыслителя-востоковеда, философа-гуманиста, историка, переводчика, лингвиста, искусствоведа, эстетика, театроведа, литературоведа, этнографа, специалиста в области междисциплинарного изучения Китая, Японии, Кореи, истории отечественной и мировой культуры. Показана роль Н.И. Конрада в формировании востребованного сегодня культуроцентристского типа научного мышления как условия развития экофилософской картины мира и разрабатываемой на ее основе гуманистически-ориентированной концепции информационно-культурной безопасности современной России. Перспективность развиваемого Н.И. Конрадом на основе методологии марксизма междисциплинарного синтеза философии, востоковедения, истории и культурологии связывается с открытием им в самой истории универсальных и уникальных особенностей и связей между народами и регионами России, Запада и Востока и обоснованием развития природы человека как части целостности мира. Концепция целостности культуры и философии всемирной истории в Сборнике работ Н.И. Конрада «Запад и Восток» показана как востребованная в мировоззренческом и методологическом отношении основа и «инструмент» совершенствования современного экофилософско-культурного развития, необходимые для реформирования современной философии, науки и практики обеспечения информационной безопасности в России.
BARKOVA, E. V.
«WEST AND EAST» by N.I. CONRAD: TO THE ECO-PHILOSOPHICAL-CULTURAL DEVELOPMENT OF THE CONCEPT
OF INFORMATION SECURITY IN RUSSIA
Key words: ecology of domestic science, culture, N.I. Conrad, integrity, information and cultural security, West and East, ecophilosophy, picture of the world, historical process
The philosophical and historical concept of the integrity of culture of a major Soviet scientist, academician Nikolai Conrad (1891-1970) - an orientalist thinker, humanist philosopher, historian, translator, linguist, esthetician, theater critic, literary critic, ethnographer, specialist in the field of interdisciplinary study of China - is explored.Japan, Korea, history of domestic and world culture. The role of N.I. Conrad in the formation of the culture-centric type of scientific thinking that is in demand today as a condition for the development of an eco-philosophical picture of the world and the humanistic-oriented concept of information and cultural security of modern Russia developed on its basis is shown. The prospects of the interdisciplinary synthesis of philosophy, oriental studies, history and cultural studies developed by N.I. Conrad on the basis of the methodology of Marxism are associated with his discovery of fundamental and empirically specific historical connections between the peoples and regions of Russia, the West and the East and the justification for the development of human nature as part of the integrity of the world. The concept of the integrity of culture and philosophy of world history in the Collection of works of N.I. Conrad "West and East" is shown as an ideologically and methodologically in demand tool for improving modern eco-philosophical and cultural development, necessary for reforming modern science and practice of ensuring information security in Russia.
Одной из ключевых проблем развития современного мира и его информационно-научного пространства является все более заметная утрата в нем крупных личностей-маяков гуманитариев, готовых осознанно сражаться за прогресс человечества. Между тем, в традициях отечественной культуры, включая традиции советского времени, не трудно открыть ряд не просто талантливых, неординарно мыслящих философов и ученых-гуманитариев, но звезд первой величины в науке, масштаб которых и сегодня впечатляет, побуждая размышлять вместе с ними, спорить и продолжать начатое ими в науке Дело. Имена некоторых из них, однако, либо основательно забыты, либо знакомы сегодня лишь достаточно узкому кругу специалистов, либо, возможно, еще предстоит открыть их впервые. Многие из имен таких выдающихся отечественных исследователей XX века - в отличие иногда от западных значительно менее интересных в научном отношении ученых - не вошли в современные образовательные программы и учебники, научно-популярные работы и интернет-издания, а потому не знакомы молодежи, студентам, начинающим исследователям, хотя их идеи, бесспорно, достойны этого.
Парадоксально, но и сегодня есть основания для того, чтобы повторить за В.И. Вернадским: «совершена русскими учеными колоссальная научная работа. Русская научная мысль стоит сейчас в передовых рядах человечества. А между тем у себя на Родине ей приходится сейчас доказывать право на свое существование» [1, с. 447]. В свете системно-планетарного кризиса, всего происходящего в России на волне становления нового исторического времени и начавшихся в концептуальном информационно-культурном пространстве трансформаций, предельно востребованной оказывается работа по восстановлению таких имен и идей для скорейшего
1 Выполнена в рамках финансируемой госбюджетной научно-исследовательской тематики «Экомир и социокультурные проблемы современности: концептуальное пространство экофилософии во взаимодействии фундаментального и прикладного в пространстве общества знаний» ^КБ2-2023-0003) (заключение комиссии РАН №142023/1023030700034-5-6.3.1)
осуществления философско-культурной революции. В ее направлениях могут быть, во-первых, преодолены безразличные или скептически-игровые типы отношения к будущему человека, будущему Родины в многополярной структуре современного мира, к судьбе отечественного образования и науки. Действительно, не трудно видеть, как на волнах формирования новой эпохи и соответствующей ему философской картины мира наряду с перспективно-научными идеями растут «горы» информационного мусора. Поэтому, для информационно-научной безопасности России, прежде всего, важна работа по отбору и трансляции имен, идей и концепций, соответствующих человеко-сохраняющим ориентирам в перспективе развития культуры.
А во-вторых, обновление философского пространства, с позиций которого открываются наиболее важные идеи, отвечающие на социокультурно-планетарный заказ рождающегося ЭкоМира Земли XXI века может быть обосновано на основе методологии экофилософии. Экофилософия - направление мысли, в котором актуализируются поиски именно тех установок мышления и идей, которые созвучны жизнесохраняющим ориентирам отечественной и мировой философской науки и методологически направлены на развитие исследований проблем целостности и взаимосвязей Человека с самим собой, со своей природой и культурой, как и со всеми человеко-развивающими формами социокультурного бытия [2]. Но для выполнения функций экофилософии в ней не только развиваются известные связи человека, природы и общества, но оформляются такими направления, как экология человека и культуры [3]. Именно в их содержании в контексте новых тенденций утверждаются смыслы и ориентиры на Жизнь, истину, гармонизацию разбалансированного пространства, на гуманистические смыслы экофилософии культуры, выявляющей новую форму целостности и связей России, Запада и Востока, Севера и Юга, и восстанавливающей в этой перспективе статус проблем социально-гуманитарного знания и норм жизни ученого в философском, научном и культурном пространстве.
На этом новом «научно-культурном глобусе» место, имя и работа с творческим наследием Николая Иосифовича Конрада (1891-1970) - в числе первых, поскольку его впечатляющая биография, достижения и идеи, на несколько десятилетий опередив свое время, открывает такие проблемные поля и межкультурные связи между регионами Земли, будущего с современностью, восхождение к смыслам которых - перспективная задача отечественной философской и социально-гуманитарной науки.
Интересно, что наряду с опубликованными трудами и переводами китайских, японских и корейских текстов - древних и современных, наряду с почетным статусом известного, одного из самых крупных академиков-востоковедов, знатока культур Европы и России и исследователя многих философско-исторических и междисциплинарных проблем, архив Н.И. Конрада и сегодня по утверждению специалистов, опубликован далеко не в полном объеме, хотя понимание его важности и необходимости освоения масштаба его личности и наследия есть.
В предисловии В.М. Алпатова к «Неопубликованным работам. Письмам» Н.И. Конрада читаем: «Настало время оценить вклад, внесенный в науку этим несомненно крупным ученым, рассмотреть особенности его научной индивидуальности. Это важно, поскольку до недавнего времени о Н.И. Конраде не написано было почти ничего, кроме парадных юбилейных и некрологических статей, где его творческий путь предстает в до крайности сглаженном виде; исключение составляют статья В.В. Иванова, где наследие Николая Иосифовича рассмотрено только в одном аспекте» [4, с. 4].
Историко-персонологический подход, использованный в экофилософско-культурном исследовании Н.И. Конрада как феномена отечественной научной культуры, позволяет раскрыть истоки и путь, который привел его не только к становлению доктором филологических наук, профессором, член-корреспондентом, а потом и академиком АН СССР, но главное - к содержанию его достижений: концепциям гуманизма, смысла истории, направленности философии истории.
Родившийся в Риге в семье железнодорожного служащего, он рано, начиная с гимназических лет, проявил интерес к Китаю и Японии, что привело юного исследователя на факультет восточных языков Петербургского университета. По его окончании появилась уникальная и тогда, и сегодня возможность закрепить полученные знания в Японии, после чего юный ученый начинает самостоятельную научную и педагогическую деятельность.
Послереволюционное время стало временем его крупного взлета и проявленности спектра направлений работы и многообразия научно-исследовательских интересов: он активно трудится
как переводчик и теоретик, преподает множество разных гуманитарных, социальных и культуроведческих дисциплин, формируя интерес не только к классическим литературным памятникам Японии, но и к современным сюжетам.
Но не обошли его судьбу не только дискуссии в научной среде востоковедов-современников, но и травля, арест, издевательства в НКВД и лагерь в Красноярском крае, куда он был отправлен в результате осуждения в декабре 1939 года. Однако в сентябре 1941 года дело было прекращено, и он продолжил большую работу по изучению истории китайской литературы, завершив текст, написанный в июле-сентябре 1941 года в тюрьме на Лубянке. Н.И. Конрад возвращается к активной работе и делает все возможное для восстановления высокого статуса востоковедения и его утверждения в нашей стране.
При его активном участии, хотя и в исключительно трудное для гуманитарной науки время, возрождался и реорганизовывался в 1950 годы Институт востоковедения.
В докладе Президента Академии Наук СССР А.Н. Несмеянова в 1956 году специально по этому вопросу сказано, что в Академии наук принят «ряд мероприятий в помощь общественным наукам... Кардинально реорганизован Институт востоковедения, значительно расширены его задачи. В октябре Президиум Академии наук СССР принял решение об организации Института китаеведения, который будет изучать историю, экономику, филологию и культуру Китайской Народной Республики. В соответствии с решениями ленинградского и московского активов в Ленинграде созданы Отделения институтов востоковедения, истории и языкознания» [5, с. 79-80].
Е.М. Жуков, изучавший научный путь Н.И. Конрада, писал: «В 1926 г. Н.И. Конрад получил звание профессора, а в 1934 г ученую степень доктора филологических наук. В том же году он был избран членом-корреспондентом Академии Наук СССР, а в 1958 г - ее действительным членом. Правительство СССР наградило Н.И. Конрада двумя орденами Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени и медалями. За редактирование «Большого японо-русского словаря» в 1972 г он получил посмертно Государственную премию СССР [6, с. 1]. .В последние годы жизни он возглавлял в Академии Наук СССР проблемный Научный совет по истории мировой культуры [6, с. 2].
И это были исключительно продуктивные годы деятельности этого Научного Совета по истории мировой культуры АН СССР: масштаб личности и культурные горизонты Н.И. Конрада определяли уровень исследований, широту охвата тем и глубину поставленных на материале истории культуры проблем. Исследователи жизнедеятельности и работы ученого не редко отмечали, что при внешнем многообразии и даже кажущемся разбросе тем, его научная деятельность отличалась удивительно-целостным характером.
Наследник великих традиций классической русской культуры и востоковедения начала XX века, он не ограничивался анализом узко-языковых или специально-исторических вопросов, а исследовал их в контексте целостности культуры и жизни народа изучаемой страны.
Профессиональный идеал, раздвигавший границы исследуемого культурного пространства, нашел отражение и в оценках самого Н.И. Конрада. Так, вспоминая и своего старшего коллегу И.Ю. Крачковского, ученый писал, что он «был филологом в самом точном смысле этого слова. Настоящий филолог не имеет права быть только лингвистом. За явлениями языка он должен видеть самый язык, а через него - мышление, ум. За романом или стихотворением он должен уметь разглядеть творческий гений народа. Филолог должен быть и историком, но таким, который видит в истории всю целостность жизни борьбы и творчества» [7, с. 19]. Вне сомнений, эти критерии и установки Н.И. Конрад применял, прежде всего, к своему собственному научному творчеству. И этим он отличался от многих современников, а, тем более, ученых-гуманитариев, философов и востоковедов последующих поколений, в среде которых доминирующей установкой стала узкая специализация.
Широта интересов и глубокие знания конкретного материала позволили академику Н.И. Конраду сформировать исключительно важную сегодня концепцию целостности культуры, прежде всего, на материале Запада и Востока, как основы всемирно-исторического процесса и его прогрессивного восхождения к новым формам и ступеням общецивилизационного развития.
В сборнике послевоенных трудов «Запад и Восток», изданном на русском и английском языках, который получил значительный резонанс у специалистов, многих гуманитариев и в самых широких кругах читателей, он собрал и опубликовал труды, содержание и общий смысл которых
выходит далеко за границы частно-научных специальных востоковедческих и общетеоретических компаративистских исследований [8]. Содержание «Запада и Востока», безусловно, имеет и сегодня важный методологически-эко-культурный смысл. Эко, т.е. Дом, - здесь не приписка, а выражение самой сути дела: освоение целостно-планетарного культурного бытия людей и отказ от абсолютизации национальных ценностей культуры - сегодня вопрос первостепенной важности, это вопрос о Жизни Человека Земли, его Природы и Культуры в будущем.
Характеризуя в авторском Предисловии к «Западу и Востоку» задачи Сборника, Н.И. Конрад не ограничивается указанием на новизну введенных в научный оборот материалов истории и литературы, где он намечает «на материале истории Востока (преимущественно Китая и Японии) и Запада (главным образом Западной Европы) общую схему исторического процесса...автор высказывает мысль о возможности установления в науке понятия «Ренессанса» как явления мирового, а не локального; явления закономерного для истории больших культурных народов». [8, с. 5]. Но главное сегодня - это то, что задолго до оформления компаративистики и философско-исторических теорий глобализации Н.И. Конрад в течение ряда десятилетий системно осуществлял именно такие исследования, но акцентируя внимание не на неизбежности столкновения цивилизаций, что утверждал позднее С. Хантигтон [9]. По собственной формулировке Н.И. Конрада, он «старался показать действие в историческом процессе гуманистического начала, как «вечного спутника» человечества на его историческом пути, как основного фактора общественного прогресса» [10, с. 6].
С точки зрения развития концепции информационной безопасности во всем наследии, и особенно в «Западе и Востоке», Н.И. Конрада важна культуроцентристская основа его концепции всемирно-исторического процесса как целостности. Действительно, если взять за основу целостности современного мира цепь не прекращавшихся войн, то вывод Хантингтона кажется не случайным. Но в отличие от западных теорий глобализации, в которых за основу взяты интегративные процессы в сфере политики, экономики, финансовых потоков и пр., Н.И. Конрад акцентирует внимание на культурных связях. И если в первом случае контекстные значения очевидны, в них выделяются цивилизованные и примитивные народы, развитые, неразвитые или развивающиеся страны, то мысль Конрада строит модель целостности принципиально иначе. В основу своей философии истории он положил универсалию - вторую природу, или культуру -начало, для которого, как он показал, во всей всемирной истории было не меньше оснований, сформировав на ее основе свою философию культурного синтеза. Точка зрения философа, востоковеда-культуролога, крупного специалиста по Китаю и переводчика «У-Цзы. Трактат о военном искусстве» [11.] позволила Н.И. Конраду не только по достоинству оценить, сказав, что «Трактат У-цзы заслуживает внимания не только потому что он дополняет историю мировой военной науки новым, имеющим большое значение материалом, но и потому, что в некоторой степени поможет изучить особенности военной стратегии и тактики стран современного Дальнего Востока [11, с. 6], но и в равной мере решительно выступить против европоцентризма и азиацентризма, опасности которых он видел и на Западе и на Востоке [12, с. 28].
Также как в отрицании культурных ценностей предшествующих этапов он методологически точно с позиций самосохранения целостности связывал настоящее с прошлым и будущим, формируя, тем самым, одну из востребованных сегодня установок научно-эко-культурного мышления - не навязывать свой взгляд всем культурам и народам, абсолютизируя свою собственную позицию. Н.И. Конрад категорически отрицал взгляд на историю философии и культур народов мира как на сумму заблуждений и того, что кто-то до чего-то еще не дошел. Такая софистическая интерпретация закрывает объективно-целостную картину мира, ее едино-многообразный образ и идею Культуры Человека.
По точному выражению Н.И. Конрада, такой взгляд связан «в сущности с представлением о желаемом настоящем и будущем, проецированием в прошлое идеалов, обращенных к современности. Поэтому . при установлении поступательного хода истории с подобного рода оценками считаться следует, но, главным образом для того, чтобы представить себе более конкретно то, что общество данной эпохи желало или не желало для себя, что оно считала прогрессивным» [13, с. 479]. На материале истории японской литературы он блестяще продемонстрировал недопустимость использования европейских критериев оценок мировоззренческих систем и памятников культуры.
«Литература следует за всеми перипетиями жизни японского народа, отражая их, претворяя их, оформляя их в художественную конструкцию и становясь тогда уже сама источником целого ряда явлений как в своей собственной сфере, так и в сфере культуры в целом. Литературное произведение познается через свою эпоху, и оно же, с другой стороны, эту эпоху художественно оформляет. Эти общеизвестные положения при изучении японской литературы необходимо помнить особенно твердо; в суждении о каком-либо ее памятнике часто необходимо отставить на значительно задний план наши европейские мерки и критерии оценки, помня, что «не художественное» для нас может быть возведено в перл художественности в Японии; что «нелитературное» для нас оказывается подлинно литературным там. Достаточно сказать, например, что игра словами, почти каламбур, представляя собой прием сомнительной художественной ценности у нас, является одним из существенных приемов японской поэзии; достаточно сказать, что составление нового произведения целиком из фраз, взятых из других произведений, и при этом фраз, почти механически нанизанных друг на друга, искусственно пригнанных друг к другу, - вещь едва ли возможная всерьез у нас, - составляет характерную особенность приема построения лирических драм Но» [14, с. 20].
При этом интересно наблюдение: характерной особенностью и нормой научной жизни советской науки была и нелицеприятная критика, в т ч концепции академика Н.И. Конрада. В «Западе и Востоке», как и в других многочисленных работах он доказывал возможность Возрождения не только в Италии, в Европе, но и странах Востока. Однако эта точка зрения отнюдь не была единодушно принята коллегами. Так, В.Н. Никифоров в своей фундаментальной монографии «Восток и всемирная история» писал: «Если под Возрождением понимать вполне определенное явление, корни которого лежат в общественных сдвигах, непосредственно предшествовавших становлению капиталистического производства, то такую эпоху в истории стран Востока до XIX века вряд ли можно найти» [15, с. 292].
Вследствие сказанного, как представляется, восхождение к концепции Н.И. Конрада - это трудный путь не просто понимания, но возрождения широко и глубоко образованного гуманитария, знающего историю философии, языки, конкретную историю, путь которой, основанный на этимологии наших ключевых понятий, а потому все возможные векторы этого пути в дальнейшем человеко-сохраняющем развитии - формируется и аргументируется в мысли исследователя.
Проблема исторического моделирования, как она представлена в концепции Н.И. Конрада,
- продуктивное для исследования, спорное и увлекательное концептуальное пространство. В статье «Рабовладельческая формация», написанной для Философской энциклопедии, он показал истоки идеи единого человечества, возникшие в странах и Запада и Востока.
«К тому общезначимому, что образовалось в эпоху рабовладельческой формации относятся и те категории, которые у нас фигурируют в виде понятий национального и общечеловеческого. Идея человечества, как единого большого целого, проявилась и в понятии «Вселенная», сформулировавшемся именно тогда. У греков это была «ойкумена» - «обитаемая земля», у римлян
- «orЫs terrarшm» - круг земель, у китайцев - «тяньси» - «поднебесная». столь же существенной, как и идея человечества, является оформившаяся тогда идея гуманизма - представление о человеке, как о наивысшей ценности, как о носителе всех основ общественной жизни, как о творце культуры. На этой основе был поставлен важнейший для исторической деятельности человека вопрос о его роли в общественном процессе бытия» [16, с. 437].
Но есть ли предел в направленности поступательного развития человечества и «. может ли вообще быть предел такому движению?... Вернее, не предел, а мысль о пределе. Мысль эта представала и предстает в образе идеального состояния общества. В каких бы образах мысль об этом пределе ни выступала, она никогда не покидала человечество и вдохновляла его на борьбу с тем, что препятствует достижению идеального, достойного человека, состояния общества. И эта мечта есть, может быть, самое высокое проявление человеческого в человеке, проявление того же гуманизма, который всегда был и остается величайшей идеей общественной программы» [13, с. 486].
А потому он был прав, когда еще в 1960-е годы в методологически одной из главных статей «Запада и Востока» писал: «Если видеть в гуманизме то великое начало человеческой деятельности, которое вело человека до сих пор по пути прогресса, то остается только сказать:
наша задача в этой области сейчас - во включении природы не просто в сферу человеческой жизни, но в сферу гуманизма, иначе говоря в самой решительной гуманизации всей науки о природе. Без этого наша власть над силами природы станет нашим проклятьем: она выхолостит из человека его человеческое начало» [13, с. 484].
Позицию, в которой осуществлен гуманистический проект и опыт осмысления целостности мира, а потому реально возможных перспектив его развития, поняли не только советские ученые. Один из откликов, достойный широкой трансляции в современной науке, - это отклик тогда уже всемирно известного английского философа, историка и исследователя целостности мировой цивилизации А. Тойнби [17]. Тойнби по своей инициативе написал Н.И. Конраду, что стало началом их творчески-научных коммуникаций: «Дорогой д-р Конрад! Мой коллега по ин-ту любезно перевел мне рецензию в «Новом мире» (№ 10 1966) на Вашу книгу «Запад и Восток». В этой рецензии есть абзац, касающийся главы «О смысле истории», в котором Вы, между прочим, упоминаете о моем взгляде на этот предмет. Именно поэтому я сейчас и пишу Вам в надежде установить непосредственный личный контакт с Вами. По рецензии в «Новом мире» я увидел, что в Вашем лице я встречаю благородно мыслящего критика» [18, с. 397].
Подчеркну, что английский ученый не только с интересом отнесся к критической оценке Н.И. Конрада, но и, открыто высказав с ним солидарность в признании идеи единства человечества, указал на открывающуюся на этом пути - пути единения людей Земли - надежду на мирное будущее и устранение угрозы атомной войны. «Я пришел к заключению, - писал он, - что видеть историю в масштабах национальных объединений - значит видеть ее неправильно, потому что мне стало ясно, что ни одно национальное объединение не является самодовлеющим. Цивилизации, как мне представлялось, более приближались к «монадам» Лейбница» [18, с. 399].
И далее главная мысль: «достижение единства стало сейчас необходимым в таких вопросах жизни и смерти, как контроль над атомной энергией, организация производства и распределения продовольствия, необходимого, чтобы прокормить стремительно возрастающее народонаселение. В атомный век в нашей власти сделать последний выбор - уничтожить себя или объединиться впервые в истории, во всемирном масштабе. Со времени изобретения атомного оружия мы все еще вели себя так, как будто продолжаем существовать в доатомном веке. Мы все находились во власти своего национализма, и некоторые из нас не удержались от вступления в войну с т н «обычным» вооружением, несмотря на страшный риск «эскалации». И тем не менее я оптимист, так же, как, .и Вы. Я надеюсь, что мы не начнем мировой атомной войны и что шаг за шагом мы будем перерастать в единое человеческое общество» [18, с. 399-400].
Таким образом, даже при самом первом приближении и попытке экофилософско-культурного взгляда на масштаб личности, жизнетворчества и научного наследия академика Н.И. Конрада, он открывается как сложно-многогранный феномен отечественной культуры.
Исследование этого феномена сегодня, безусловно, востребовано в контексте концепции информационно-культурной безопасности, предполагающей «очищение» пространства отечественной науки от «грязи» информационного мусора и неадекватных задачам развития отечественной и мировой социально-гуманитарной науки идей, абсолютизирующих западоцентричные установки, что неизбежно ведет к столь же неадекватным позициям -абсолютизации азиацентричных теорий [19, 20].
Эту диалектику в пространстве познания и взаимосвязи Запада и Востока, открываемые в истории и современном мире, осваивали и развивали ученики и последователи Н.И. Конрада. Так, В.К. Чалоян - представитель следующего поколения советских исследователей, изучало проблему преемственности в истории цивилизации, опираясь на Н.И. Конрада, не утверждая: «ни исключительности Востока, ни исключительности Запада. Напротив, мы подчеркивали, что линия преемственности вела временами от Запада к Востоку, временами от Востока к Западу, что именно на основе такой преемственности совершался прогресс человечества, его культуры. Академик Н.И. Конрад, говоря о «действии в историческом процессе гуманистического начала как «вечного спутника» человечества на его историческом пути, показал, что идея гуманизма всегда была высшим критерием настоящего человеческого прогресса., не может быть прогресса без восхождения по ступеням утверждения власти человека над природой, его власти над системой отношений челка к человеку и власти человека над самим собой. Все эти компоненты, взятые вместе могут дать нам понятие о прогрессе» [21, с. 198].
Пример академика Н.И. Конрада - свидетельство того, что и в трудное, как и сегодня переломное время, роль личности в истории науки неустранима. И неравномерность в развитии разных направлений знания - общая закономерность развития науки - нашла в лице Н.И. Конрада и его культуроцентричной концепции целостности всемирной истории свое проявление в XX веке в значительном восхождении-взлете отечественной востоковедческой, философско-методологической, философско-исторической мысли. Эта мысль в свете задач экофилософии и гуманитарных наук представляет собой далеко не только исторический интерес как страница нашего прошлого.
Как и он, мы имеем основания для того, чтобы вслед за ним повторить: «Время, в которое мы живем, исключительное. Это, безусловно, один из важнейших по своему историческому значению поворотных моментов всемирной истории; будущее, возможно, покажет, что даже самый важный из пережитых до сих пор человечеством. Естественно, в такой момент мысль невольно обращается к вопросу о смысле истории: так всегда бывало во время крупных исторических поворотов» [1S, с. 446].
Научно-творческие коммуникации с Н.И. Конрадом, ученический опыт приобщения к нему как Учителю-маяку, спор и дискуссии с ним, развитие его идей, возможно, не просто увлекательны для современного исследователя, но и более перспективны, чем в прошлые десятилетия.
Литература и источники
1. Вернадский В.И. Общественное значение Ломоносовского дня // Вестник Российской Академии Наук. 1998. Т.68. № 5. С. 444-451.
2. Экофилософия в пространстве творчества мира. Mонография. - M.: РУСАИНС, 2024. - 246 с.
S. Баркова Э.В. Экология человека как пространство проектирования будущего // Экология человека в современных трансформациях исторического времени. Коллективная монография по итогам III Всероссийской научной конференции с международным участием/ Отв. науч. ред. Э.В. Баркова. M., 202S. С. 7-15.
4. Алпатов ВЖ. Предисловие // Конрад Н.И. Неопубликованные работы. Письма. M.: РОССПЭН, 1996. СЗ-12.
5. Переизбрание академика А.Н. Несмеянова президентом Академии наук СССР на Общем собрании АН СССР 1S октября 1956 года. M.: Издательский центр «Mосквоведение», 2018. 128 с.
6. Жуков ЕМ. Предисловие // Конрад Н.И. Избранные труды. История / отв. ред. и авт. предисловия Е.M. Жуков. M.: Наука, 1974. С. 1-10.
7. Конрад Н.И. И.Ю. Крачковский: К новому изданию его труда «Над арабскими рукописями» // Крачковский И.Ю. Над арабскими рукописями. M., 1965. С 9-19.
8. Конрад Н.И. Запад и Восток. M.: Наука.1972. 496 с.
9. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / нер. с англ. Т. Велимеева. M. Издательство АСТ. 202S. 640 с.
10. Конрад Н.И. Занад и Восток. M.: Наука.1972. 496 с.
11. Конрад Н.И. У-Цзы. Трактат о военном искусстве. Пер и коммент. M.: Изд-во Восточной литературы. 1958. 1S2 с.
12. Конрад Н.И. Старое востоковедение и его новые задачи // Конрад Н.И. Занад и Восток. M.: Наука, 1972. С .7-28. 1S. Конрад Н.И. О смысле истории // Занад и Восток. M.: Наука, 1972. С. 446-486.
14. Конрад Н.И. Очерки японской литературы. M.: Художественная литература, 197S. 464 с.
15. Никифоров В.Н. Восток и всемирная история. M.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1975. S51c.
16. Конрад Н.И. Рабовладельческая формация // Философская энциклопедия.Т.4. M.: Советская энциклопедия, 1967. С. 4S6-4S8.
17. Тойнби А.Дж. Постижение истории. M.: Прогресс, 1991. 7S0 с.
18. Конрад Н.И. Неопубликованные работы. Письма. M.: РОСПЭН. 1996. 544 с.
19. Баркова Э.В. Mасштаб личностного развития в целевых установках проектирования экокультуры информационного общества // Социокультурные среды и коммуникативные стратегии информационного общества. Труды Mеждyнародной научно-теоретической конференции/ Отв. за выпуск О.Д. Шипунова. M., 2015. С. 5-8.
20. Баркова Э.В. Информационная экология в структурировании пространственно-временного континуума общества знаний // Человеческий капитал. 2014. № 12 (72). С. 96-100.
21. Чалоян В.К. Восток-Запад: Преемственность в философии античного и средневекового общества. M.: Наука, 1979. 216 с.
References and Sources
1. Vernadskij V.I. Obshchestvennoe znachenie Lomonosovskogo dnya // Vestnik Rossijskoj Akademii Nauk. 1998. T.68. №2 5. S. 444-451.
2. Ekofilosofiya v prostranstve tvorchestva mira. Monografiya. - M.: RUSAJNS, 2024. - 246 s.
S. Barkova E.V. Ekologiya cheloveka kak prostranstvo proektirovaniya budushchego // Ekologiya cheloveka v sovremennyh transformaciyah istoricheskogo vremeni. Kollektivnaya monografiya po itogam III Vserossijskoj nauchnoj konferencii s mezhdunarodnym uchastiem/ Otv. nauch. red. E.V. Barkova. M., 202S. S. 7-15.
4. Alpatov V.M. Predislovie // Konrad N.I. Neopublikovannye raboty. Pis'ma. M.: ROSSPEN, 1996. S3-12.
5. Pereizbranie akademika A.N. Nesmeyanova prezidentom Akademii nauk SSSR na Obshchem sobranii AN SSSR O oktyabrya 1956 goda. M.: Izdatel'skij centr «Moskvovedenie», 2018. 128 s.
6. Zhukov E.M. Predislovie // Konrad N.I. Izbrannye trudy. Istoriya / otv. red. i avt. predisloviya E.M. Zhukov. M.: Nauka, 1974. S. 1-10.
7. Konrad N.I. I.Yu. Krachkovskij: K novomu izdaniyu ego truda «Nad arabskimi rukopisyami» // Krachkovskij I.Yu. Nad arabskimi rukopisyami. M., 1965. S 9-19.
8. Konrad N.I. Zapad i Vostok. M.: Nauka.1972. 496 c.
9. Hantington S. Stolknovenie civilizacij / per. s angl. T. Velimeeva. M. Izdatel'stvo AST. 202S. 640 s.
10. Konrad N.I. Zapad i Vostok. M.: Nauka.1972. 496 c.
11. Konrad N.I. U-Czy. Traktat o voennom iskusstve. Per i komment. M.: Izd-vo Vostochnoj literatury. 1958. П2 s.
12. Konrad N.I. Staroe vostokovedenie i ego novye zadachi // Konrad N.I. Zapad i Vostok. M.: Nauka, 1972. S .7-28. И. Konrad N.I. O smysle istorii // Zapad i Vostok. M.: Nauka, 1972. S. 446-486.
14. Konrad N.I. Ocherki yaponskoj literatury. M.: Hudozhestvennaya literatura, 1973. 464 s.
15. Nikiforov V.N. Vostok i vsemirnaya istoriya. M.: Nauka. Glavnaya redakciya vostochnoj literatury, 1975. 351c.
16. Konrad N.I. Rabovladel'cheskaya formaciya // Filosofskaya enciklopediya.T.4. M.: Sovetskaya enciklopediya, 1967. S. 436-438.
17. Tojnbi A.Dzh. Postizhenie istorii. M.: Progress, 1991. 730 s.
18. Konrad N.I. Neopublikovannye raboty. Pis'ma. M.: ROSPEN. 1996. 544 s.
19. Barkova E.V. Masshtab lichnostnogo razvitiya v celevyh ustanovkah proektirovaniya ekokul'tury informacionnogo obshchestva // Sociokul'turnye sredy i kommunikativnye strategii informacionnogo obshchestva. Trudy Mezhdunarodnoj nauchno-teoreticheskoj konferencii/ Otv. za vypusk O.D. Shipunova. M., 2015. S. 5-8.
20. Barkova E.V. Informacionnaya ekologiya v strukturirovanii prostranstvenno-vremennogo kontinuuma obshchestva znanij // Chelovecheskij kapital. 2014. № 12 (72). S. 96-100.
21. Chaloyan V.K. Vostok-Zapad: Preemstvennost' v filosofii antichnogo i srednevekovogo obshchestva. M.: Nauka, 1979. 216s
БАРКОВА ЭЛЕОНОРА ВЛАДИЛЕНОВНА - доктор философских наук, профессор кафедры истории и философии Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова.
BARKOVA, ELEONORA V. - Doctor of Philosophy, Department of History and Philosophy, Plekhanov Russian University ([email protected]).
УДК 140.8 DOI: 10.24412/2411-2275-2024-2-192-197
ТУРКУЛЕЦ А.В., ТУРКУЛЕЦ С.Е. ФЕНОМЕН ОТКРЫТОСТИ («УЗОРЫ МЫСЛИ») (часть 2)
Ключевые слова: феномен, открытость, история философии, экзистенциализм.
В статье даётся интерпретационная характеристика феномену открытости в аспекте историко-философских представлений. Материалом служит творчество Платона, Бэкона, Хайдеггера.
TURKULETC, A.V., TURKULETS, S.E. THE PHENOMENON OF OPENNESS («PATTERNS OF THOUGHT»)
Keywords: phenomenon, openness, history of philosophy, existentialism.
The article gives an interpretative description of the phenomenon of openness in the aspect of historical and philosophical concepts. The material is the work of Plato, Bacon, Heidegger.
Правда побеждает сама собою, мнение - через других.
Эпиктет
Предшествующие два «узора мысли» (ассоциативный и мировоззренческий) описываются в первой части статьи. В данной части «феномен открытости» раскрывается в аспекте историко-философского наследия некоторых мыслителей. Узор третий (историко-философский).
В становлении и развитии философского мировоззрения «феномен открытости» проявлен наиболее наглядно. Пользуясь выбранным нами приёмом (см. предварительные замечания), мы лишь намекнём на некоторые его свойства на примерах из творчества отдельных мыслителей (сам перечень которых может быть свободно дополнен самим читателем).
Руководствуясь известным изречением Солона - «О тайном догадывайся по явному» [1, с. 92], рассмотрим широко известный платоновский «миф о пещере». В этом фрагменте диалога (Государство VII 514 a - 517 d) иносказательно выражена идея открытия мира, идея открытия человеком своих способностей и талантов, идея жертвенной помощи другим людям в открытии мира, идея непростого, рискованного пути духовного преобразования и совершенствования, пути, чреватого гибелью самого путника. (Заметим, что у Платона в «Государстве» вопрос о соотношении «мира умопостигаемого» и «мира видимого» рассматривается не только на примере образа пещеры, но и на вполне рационально толкуемом примере соотношения геометрических отрезков (Государство VI 509 d - 511 e)).
Это повествование о душе, которая вынуждена преодолевать собственную ущербность, собственную слепоту, что конечно весьма непросто, рискованно, да и просто болезненно и страшно. Последовательно открывая другую реальность, душа преобразуется, просыпается, постепенно научается «видеть всё в настоящем свете»: вначале в свете огня, находящегося ещё в самой пещере, затем в свете Солнца, находящегося вне пещеры. Всё более постигая реальный мир, освещённый Солнцем, душа привыкает смотреть на самое Солнце-Благо. Однако это не окончание путешествия души, а только её обучение. Душа обязана вернуться назад в пещеру (в этом
