CC BY
10УДК 330.1 DOI: 10.24412/2411-2275-2022-1-201-206
БАРКОВА Э.В.
ОРГАНИЧЕСКИЙ СИНТЕЗ КУЛЬТУР КАК ВОЗМОЖНОСТЬ НЕВОЗМОЖНОГО: К ЭКОФИЛОСОФСКОМУ ПРОЧТЕНИЮ «ЗАПАДНО-ВОСТОЧНОГО ДИВАНА» ГЕТЕ
Ключевые слова: связь, жизнесохраняющая функция, «Западно-восточный диван» Гете, экофилософия, органический синтез культур, целостность, перспективы планетарного бытия, Земля-экосистема
Переоткрытие картины мира в контексте экофилософии предполагает отбор и исследование тех культурных текстов, в основе которых лежат идеи утверждения и развития Жизни как ценности бытия, включая произведения, не попадавшие долгое время в центр внимания исследователей и систему образования. В этой связи актуализируется проблема связей настоящего с прошлым с точки зрения детерминации из будущего, и прежде всего, проблема возможности не механической «состыковки», а органической связи неповторимых культурных миров, живущих в своем внутреннем пространстве-времени. Несоединимые в рамках формальнологических систем мышления эти уникальные миры, однако, могут соединиться. Как возможно такое соединение несоединимого показано на материале «Западно-восточного дивана» Гете. Это произведение - первый в истории мировой культуры опыт осуществления содержательного западно-восточного литературно-культурного синтеза. В статье анализируются истоки его создания, методологический потенциал в эко-культурном контексте проблем современности. Сделан вывод о том, что не любые субъекты, но лишь носители высокой образованности могут стать проводниками востребованной сегодня жизнесохраняющей направленности и органических связей, востребованных в целях формирования целостно-планетарного пространства культуры, совершенствующей человека.
BARKOVA, E.V.
ORGANIC SYNTHESIS OF CULTURES AS THE POSSIBILITY OF THE IMPOSSIBLE: TO THE ECO-PHILOSOPHICAL
READING OF GOETHE'S "WEST-EAST SOFA"
Key words: connection, life-preserving function, Goethe's "West-Eastern Divan", ecophilosophy, organic synthesis of cultures, integrity, prospects for planetary existence, Earth-ecosystem
The rediscovery of the picture of the world in the context of ecophilosophy involves the selection and study of those cultural texts, which are based on the ideas of affirming and developing Life as a value of being, including works that have not been in the focus of attention of researchers and the education system for a long time. In this regard, the problem of the connections between the present and the past is actualized from the point of view of determination from the future, and above all, the problem of the possibility of not a mechanical "docking", but an organic connection of unique cultural worlds living in their own internal space-time. These unique worlds, which are not connected within the framework of formal-logical systems of thought, can, however, be connected. How such a connection of the incompatible is possible is shown in Goethe's West-Eastern Divan. This work is the first experience in the history of world culture in the implementation of a meaningful Western-Eastern literary and cultural synthesis. The article analyzes the origins of its creation, methodological potential in the eco-cultural context of contemporary problems. It is concluded that not any subjects, but only carriers of high education can become conductors of the life-saving orientation and organic connections that are in demand today, in demand in order to form a holistic planetary space of culture that improves a person.
Жизнь, как сознательное и целенаправленное творчество будущего в универсальной эволюции Земли и Вселенной, сегодня оказывается в зависимости от понимания ее самоценности всеми субъектами современного планетарного бытия. Сохранить ее высшие достижения, включая идеи и образы, которые в течение многих столетий истории человечества были созданы гениями -представителями всех народов и эпох, - не просто условие непрерывности трансляции информационного богатства нашей цивилизации, но возможность сохранения Земли как целостного сложноорганизованного уникального Экомира во всем многообразии его био— и культуро-экосистем. Более того, поскольку и само бытие Земли - часть неизмеримо более обширного пространства, то и сложившееся во Вселенной подвижное равновесие в условиях экстремума социального времени на нашей планете зависит от энергии, включая энергию мыследеятельности и направленность целей субъектов. Как никогда раньше сегодня актуализируются развиваемые экофилософией идеи философии космизма, раскрывшей взаимозависимости бытия человека и космических процессов, идеи ноосферы В.И. Вернадского, показавшей роль необходимых для дальнейшего устойчивого развития цивилизации связей [2].
Однако, как и многие другие проблемы философии, проблема универсальных связей в последние десятилетия воспринималась скорее абстрактно-схоластически, а ее проработка велась главным образом в контексте решения прикладных этико-деловых и межкультурных коммуникаций, и потому не включала в себя фундаментальный смысл взаимозависимости человеческой деятельности и гомеостаза бытия Экосистемы Земли в целом.
Между тем, интерпретированная в логике экофилософии проблема связей включает в качестве одного из своих элементов рефлексию границ, в т.ч. между разными субъектами, культурными мирами, цивилизационными установками, интересами, задачами. Но каждый субъект - как индивидуальный, так и коллективный, будь то организация, нация, страна, континент - формирует, транслирует, бережет свои собственные цели и задачи, в основе которых
лежат его основания, традиции и архетипы [3]. Возможно ли - с учетом напряженности и степени разрывов связей - восстановить границы как географического, так и психологически-культурного пространства? И как возможно сегодня развитие не плюралистически-дробного, а органически-целостного мировидения и мироотношения?
При первом приближении кажется, что различия (и потому противоречия) между субъектами оказываются настолько жесткими, что границы между ними есть только демаркационные линии их разграничения, что они непроходимы, т.е. уже настолько жестко разделили социальные, культурные и географические пространства, что поворота к формированию интеграционных процессов быть не может.
С другой стороны, именно философия открывает и альтернативное значение границ, которое несет противоположный смысл - пространства связей, интеграции субъектов, как и всех развивающихся явлений и процессов мира. Восхождение именно к этому смыслу сегодня оказывается задачей, важной самом главном отношении, ориентирующем на поиск путей сближения, а в перспективе органического синтеза жизнесохраняющих культурных ценностей.
Подчеркнем, органический синтез, по определению, не только не совпадает, но в известном смысле противоположен как простому суммативному единству, характерному для плюралистической картины мира, так и единству, складывающемуся на технико-технологической основе, что характерно, например, для политологического мышления. Действительно, как отмечает В.П. Сударев: «цель геополитики - изучение возможностей активного воздействия государства на окружающую среду в интересах военно-политической, экономической, экологической безопасности. ... При этом контроль над пространством - главное средство обеспечения государственных интересов». [4, с. 6].
Поэтому не институты политики и экономики с их регулятивными инструментами, а институты культуры, которые могут расцветать только на основе саморегуляции, т.е. аналога самой жизни, выходят в центр жизнесохраняющего мировоззрения. А потому судьба Экомира Земли, как и содержание его пространственно-временного континуума в будущем оказывается в зависимости от уровня самосознания и масштаба культуры современного человечества как субъекта своего Эко-Дома, от полифункционального понимания связывающих культурные миры границ и творческой энергии, в т.ч. исследователей, к освоению органического синтеза культур как возможности невозможного.
Целям формирования такого масштаба субъекта соответствует только «оптика» экофилософского исследования, методологически ориентированная на сохранение и совершенствование Эко-мира Земли как родного Дома человечества со всем его био- и культуро-разнообразием. Под экофилософией мы понимаем выходящее за пределы анализа лишь системы «общество-природа» направление знания, включающего в свой предмет эко-антропологические, социально- и культурно-экологические исследования, восходящие в своем анализе бытия к философии космизма и опыту высших достижений всех культур мира, в которых открывается связь конечного с бесконечным, вечного с временным в жизнесохраняющем измерении [5].
Такие связи спонтанно складывались и в прошлом, существуют они и сегодня, и в концептуальном пространстве философии они могут быть открыты как в горизонтально-пространственном, но и во вертикально-временном измерениях культуры, т.е. быть представленными как формами органического синтеза культур и разных регионов, и разных веков.
В свете этого обращение к творчеству великого немецкого поэта, философа-Просветителя, драматурга, крупного ученого и общественного деятеля XVIII века Иоганна Вольфганга Гёте (1749-1832) и его «Западно-восточному дивану» [6]. как высокому образцу востребованного сегодня типа мышления, на основе которого в действительности оказалось возможным то, что с точки зрения формальной логики кажется совершенно невозможным - органический синтез культур Европы XVIII века и средневековой Азии XIV века. Опираясь на художественно-культурный опыт других стран, прежде всего, родной Германии, а также Франции, Италии и Англии, Гете продолжил и поднял на новый уровень идеи эпохи европейского Просвещения.
По-видимому, не только о «Страданиях юного Вертера», но, прежде всего, о «Западно-восточном диване» можно сказать словами Т. Манна: «казалось, будто читатели всех стран втайне, неосознанно только и ждали, чтобы появилась книжка какого-то еще безвестного молодого немецкого бюргера и произвела переворот, открыв выход скрытым чаяниям целого мира» [7, с.
226]. А потому сегодня в свете новейших тенденций важно пере-открыть смысл «Западно-восточного дивана» - главного поэтического произведения позднего Гете и показать его как первый в истории мировой культуры состоявшийся благодаря творчеству гения и одного из самых образованных людей своего и не только своего исторического времени, реальный западно-восточный литературно-культурный органический синтез культур, ставший одним из крупных достижений в наследии человечества. Кроме того, это произведение сегодня может быть представлено как общая модель востребованного сегодня в аспекте развития экофилософии, экологии человека, культуры и природы направления гуманитарно-научного поиска.
Прежде всего, подчеркнем, что, начиная с ранних этапов развития культуры, сохранилось множество документов путешественников, ученых, художников, торговцев, дипломатов с описаниями увиденных ими чужих земель и их «чудес», открытий, находок, включая рассказы о достижениях в области художественно-эстетической жизни. Наступившая, однако, эпоха становления капитализма внесла в этот процесс нечто принципиально новое: реакцией на грабительскую политику европейских колонизаторов, их жестокость в отношении жителей завоеванных колоний и появившуюся тогда же апологетическую литературу - процесс, который завершился созданием колониального романа, появились и публицистические и художественные тексты иного рода. В них звучал голос тех представителей европейской культуры, которые выражали чувство протеста, охватившего их стыда за преступления Запада на Востоке. Однако до «Западно-восточного дивана» Гете это были произведения, героями которых были либо идеализированные благородные индийцы или индейцы, благодетельные и наивные дикари, либо литературные персонажи Востока, на которых переносились идеалы эпохи Просвещения, тогда как сам Восток оставался красивой, но все же внешней картинкой-декорацией, необходимой авторам для изложения собственных идей. Вспомним в этой связи, например, «Персидские письма» Монтескье или «восточные» произведения Вольтера.
Вне сомнения, исключительна роль в подготовке философского мышления и типа мировидения Гете, как и всего современного представления о целостности мировой культуры, немецкого просветителя, учителя и предшественника поэтов-романтиков Гердера и его Сборника «Голос народов», где впервые были собраны песни многих народов, а их анализ дан - и тоже впервые - с точки зрения принципа историзма. Т.ч. в известном смысле сама идея осмысления пространства дружелюбной встречи культур на основе органических связей в XVIII веке как бы уже «витала в воздухе».
Правда, Европа XVIII века «не спешила» формировать органические связи с Востоком, открывая для себя сокровища его культур. Знакомство шло не активно, и «первое издание «Западно-восточного дивана» (1819) Гете, произведения, которое знакомило европейского читателя с именами Фирдоуси, Хафиза, Саади, Руми, Аттара, Низами - корифеев средневековой восточной классики, не было распродано еще и перед первой мировой войной» [8, с. 459]. Только с конца 60-х годов XIX века интерес европейцев стал распространяться со скоростью степного пожара, охватив и другие страны Европы и Америки
В условиях ориентированного на традиции с их границами общекультурно-европейского мышления гениальное осуществление в написанном в течение пяти лет с 1814 по 1819 год Сборнике лирически-жизнелюбивых стихотворений «Западно-восточный диван» - бесспорно, личное достижение Гете. Позднее Г. Гейне о нем скажет: «Волшебное чувство наслаждения жизнью вложил Гете в эти стихи, и они так легки, так блаженны, так похожи на дыхание, так воздушны, что удивляешься, как нечто подобное мыслимо на немецком языке» [9, с. 359].
По-видимому, стимулом к этой работе стало знакомство Гете в 1814 году с «Диваном», т.е. собранием стихотворений, персидского поэта XIV века Хафиза, который был переведен на немецкий язык. Лирика Хафиза, - по мысли немецкого биографа Гете К.О.Конради, - отличалась точностью в передаче оттенков чувств и тонким переходом к духовности, жизнерадостной прямолинейностью и прозрачностью мысли, поднимающейся до высоких обобщений, мощностью земного начала и субъективным ощущением божественного» [10, с.427].
Однако Гете воспринял не только красоту языка и способность поэта чувствовать «аромат» и притягательные черты восточной поэзии с ее интуициями, чувство-знанием ценности любви и понимания природы. В этом произведении он впервые создал принципиально новый тип произведения, в котором решена трудно решаемая и сегодня проблема - самоопределения
личности, нации, страны в пространстве полилогов многоликого мира, или проблема самосохранения и развития самосознания человека как субъекта своей культуры и носителя своего мировидения.
Поэтому так важен опыт Гете, который смело поднял соответствующие экофилософскому видению Жизни главные смысло-жизненные вопросы осмысления места и самоопределения человека в мире. Согласимся, в силу этого, с оценкой С.В. Тураева: «По масштабности картины мира, широте поэтического видения, охватывающего разные грани действительности, «Диван» справедливо ставят в один ряд с «Фаустом» [11, с. 62].
Сегодня каждый человек - независимо от континента или страны и сегодня оказывается перед постановкой той же проблемы - какой должна быть позиция человека культуры в эпоху глобализации. Как, с одной стороны, не раствориться в пространстве чужой культуры и ее ценностей, не стать «межкультурной» личностью, утрачивающей собственное лицо, свою индивидуальность и неповторимость, а с другой, не абсолютизировать ценности своей цивилизации как единственно высокой, а потому не смотреть снисходительно или, тем более, агрессивно на представителей других культур.
Гете - как немецкий поэт и мыслитель искренне, открыто, энергично любил и блестяще знал немецкую культуру, немецкий народ: «Не считайте меня равнодушным... Германия бесконечно дорога и моему сердцу. Нам лично остается пока каждому, в меру его талантов, его призвания, его положения трудиться над воспитанием своего народа, над укреплением и распространением этого воспитания во всех направлениях, и наверху, и внизу, чтоб он не отставал от других народов» [12]. Однако его изучение носило остро критический характер, позволяя сравнивать и показывать неравномерность в проявлениях национальных традиций в разных видах творчества. Так, он критически оценивает современную ему немецкую литературу, полагая, что ее главная слабость заключается в том, что ей недостает национального содержания. Но «в статье «О немецком зодчестве» (1773) прославляет немецкую готику, видя в ней одну из плодотворных национальных традиций, и с уважением называет имена немецких мастеров эпохи Возрождения» [7, с. 223]. И атмосфера, в которой он рос, казалось бы, не способствовала развитию личности, выходящей за пределы достаточно узкого, принятого в его среде мировоззрения. По словам А.В. Луначарского, в доме, где вырос Гете, царил «изумительный уют», ... «от этих комнат, окон, обстановки веет довольством, какой-то закругленной законченностью, где ничто не говорит об избытке и роскоши, но нет никаких следов или намеков на бедность» [9, с. 356]. И нужна была гениальность, а, кроме того, большая работа по изучению, - сначала философии Спинозы, потом культур Древней Греции, Италии, творчества Шекспира, Байрона, Пушкина, которому он послал свое перо; еще неизвестного на своей Родине французского писателя Стендаля, - чтобы сформировать собственный общекультурный «стержень», позволивший оценить стихи поэтов Востока.
В этой связи нельзя не обратить внимание и на влияние на него и французского Просвещения. Интересно, что «Система природы» Гольбаха разочаровала его, поскольку по его словам: «в этой скучной атеистической полутьме» исчезли и земля и небо. Не принимает он метафизику, под которой понимает умозрительноть, схематизм представлений, противопоставляя ей «живое знанье». Однако это «не отражается на его высокой оценке Дидро, имя которого он называет в одном ряду с Руссо «Они направляли нас, заставляли нас держаться ближе к природе» [7, с. 223]. Иначе говоря, Гете отмечает у Дидро и Руссо не то, что их разделяет, а, прежде всего, то, что их объединяет - их роль в борьбе за сближение культуры и искусства с жизнью.
Интересно, что уровень знаний Востока Гете был настолько совершенным, что позволил сегодня - вероятно, представителю исламского мировоззрения, - поставить «новый вопрос, над которым следует подумать ученым: «А не был ли Гёте мусульманином?» [16]. Вероятно, мусульманином Гете все же не был, но масштаб его знаний Запада и Востока - основа встречи достойных друг друга культур - впечатляет. Глубокое проникновение в смыслы и символы Корана, Авесты, иранской классической поэзии, творчество арабского поэта Омара, индийского поэта Калидаса, газелей Хафиза, Саади - основа стихотворного западно-восточного синтеза, который Гете дополнил приложением «Статьи и примечания к лучшему уразумению Западно-восточного дивана». В примечаниях Гете - ученый-культуролог, исследователь, а в «Диване» -поэт.
«Как исследователь, Гете сумел сказать много нового и глубокого о характерных чертах восточной поэзии, прежде всего классической поэзии на фарси, хафизовских стихов, но еще больше, чем раскрывает нам в «Примечаниях» Гете-исследователь, угадывает в «Диване» Гете-поэт» [13, с. 573-574]. По словам самого Гете, в Примечаниях он наблюдает как зритель, рассказывающий о внешней стороне, многообразии, символике цветов, орнаментальности сравнений, метафор, формальных особенностях поэзии. Тогда как - и это главное - как поэт, Гете, по точному слову И.С. Брагинского: «творческий продолжатель высших достижений восточной, и прежде всего фарсиязычной, поэтики...». В этом смысле наиболее глубокая разгадка характера восточной поэзии в сопоставлении ее с пластикой классической античной скульптуры дана в стихотворении «Песнь и изваяние» [14, с. 574].
Пусть из глины грек творит, Движим озарением, И восторгами горит Пред своим творением, -Нам милей глядеть в Евфрат, В водобег могучий, И рукою поводить В глубине текучей [15, с. 15]. Отчетливо-ясной, завершенной в своей гармонии пластике культуры Древней Греции Гете противопоставил внутренне изменчивую, зыбкую стихию иносказательных смыслов и многозначности слова в восточной поэтической культуре.
Лишь на первый взгляд можно предположить, что Запад и Восток могут быть таким образом представлены как простая суммативная целостность, что в «Диване» «западное - это содержание, а восточное - его форма, игра намеками и иносказаниями. На самом деле это не так. Что касается формы «Дивана», то в ней не меньше западного, чем восточного: система стихосложения, элементы народной немецкой песни, западные образцы, в том числе из античной мифологии» [14, с. 577]. И также много в содержании - восточного, о чем свидетельствуют его образы и идеи, в которых Гете раскрывает свой идеал жизни, человека, смысла бытия.
И проснется жизнь, и в недрах Вспыхнет зиждущая сила, Чтобы все цвело и пахло, Что Земля в себе носила. [15, с. 18] Более того, он показывает, что мир неизмеримо сложнее, противоречивее, чем он виделся его предшественникам и современникам - мыслителям и поэтам эпохи Просвещения. «Гете сохраняет приверженность просветительскому оптимизму и одновременно углубляет картину мира, осваивая опыт романтиков» [11, с. 63]. В примечаниях к «Дивану» Гете отметил те черты, характерные для персидских поэтов, с которыми была связана более глубокая, лишенная одномерности мышления Нового времени картина мира. «Не задумываясь, соединяют эти поэты возвышенные и ничтожные картины, - манера, к которой нам не легко привыкнуть» [11, с. 63].
Таким образом, «Западно-восточного диван» Гете - свидетельство того, что не любые связи могут стать проводниками востребованной сегодня органической целостности культуры, ее жизнесохраняющей направленности, совершенствующей человека и Экомир Земли культуры [20]. Творческое продолжение высоких традиций культуры возможно на основе экофилософского осмысления связей культур и соответствующего ему самоопределения в сложном аксиологическом пространстве. Но оно требует основательных и конкретных знаний, образованности - условия отбора обладающих миротворческим и жизнеутверждающим ресурсом достижений, сохранения уважительно-ученической позиции по отношению к вершинам достигнутого всеми народами и во все времена как основы формирования органически целостного культурного пространства.
Литература и источники
1. Гете И.В. Герман и Доротея // https://www.rulit.me/books/istoriya-vsemirnoj-literatury-t-5-read-346749-2.html
2. Вернадский В.И. Несколько слов о ноосфере // Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М.: Наука, 1991. С. 235-244.
3. Баркова Э.В. Экофилософская картина мира в историко-персонологическом освоении культурного наследия // Сахаровские чтения 2020 года: экологические проблемы XXI века. материалы 20-й международной научной конференции. В 2 частях. Минск, 2020. С. 7-10.
4. Сударев В.П. Геополитика в западном полушарии в начале XXI века: учеб. пособие. M.: MГИMО-Университет.2012. 128 с.
5. Баркова Э.В. Экорациональность в освоении целостности бытия: монография. Волгоград: Изд-во ВолГУ. 2020. 130 с.
6. Гете И.В. Западно-восточный диван. M.: Наука.1988. 896 с.
Т. Тураев С.В. Немецкая литература// История Всемирной литературы. Т.5. M.: Наука. 1988. Т84 с.
8. Осмапов З.Г. Литературы Средней Азии и Казахстана // История Всемирной литературы. Т.6. M.: Наука, 1989.
9. Артамонов С.Д., Гражданская З.Т. История зарубежной литературы XVIII века. Уч. пос. M.: Гос. учебно-педагогич. изд-во, 1956. 488 с.
10. Конради К.О. Гете. Жизнь и творчество. Т.2 / Пер. с пем. M.: Радуга. 198Т. 648 с.
11. Тураев С.В. Немецкая литература Т.6. // История Всемирной литературы Т.6. M: Наука, 1989. С. 36-79.
12. Цит по: Роллап Ромеп. Спутники / пер. с фр. Л. и А. Соболевых; Предисл. Ив. Анисимова «Ромэн Роллан и мировая культура». M: Гослитиздат, 1938. 304 с.
13. Аюпова Д.И. Синтез Запада и Востока в «Западно-восточном диване» Гёте // Mолодой ученый. 2014. № 1 (66). С. 621-623.
14. Брагинский И.С. Западно-восточный синтез в «Диване» Гете // Гете И.В. Западно-восточный диван. M.: Наука, 1988. С. 572-600.
15. Гете И.В. Занадно-восточный диван. M.: Наука.1988. 896с.
16. Баркова Э.В. Введение в экофилософию: избр. Тр. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2021. 407 с.
References and Sources
1. Gete I.V. German i Doroteya // https://www.rulit.me/books/istoriya-vsemirnoj-literatury-t-5-read-346749-2.html
2. Vernadskij V.I. Neskol'ko slov o noosfere // Vernadskij V.I. Nauchnaya mysl' kak planetnoe yavlenie. M.: Nauka, 1991. S. 235-244.
3. Barkova E.V. Ekofilosofskaya kartina mira v istoriko-personologicheskom osvoenii kul'turnogo naslediya // Saharovskie chteniya 2020 goda: ekologicheskie problemy XXI veka. materialy 20-j mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. V 2 chastyah. Minsk, 2020. S. 7-10.
4. Sudarev V.P. Geopolitika v zapadnom polusharii v nachale XXI veka: ucheb. posobie. M.: MGIMO-Universitet.2012. 128 s.
5. Barkova E.V. Ekoracional'nost' v osvoenii celostnosti bytiya: monografiya. Volgograd: Izd-vo VolGU. 2020. 130 s.
6. Gete I.V. Zapadno-vostochnyj divan. M.: Nauka.1988. 896 s.
7. Turaev S.V. Nemeckaya literatura// Istoriya Vsemirnoj literatury. T.5. M.: Nauka. 1988. 784 s.
8. Osmanov Z.G. Literatury Srednej Azii i Kazahstana // Istoriya Vsemirnoj literatury. T.6. M.: Nauka, 1989.
9. Artamonov S.D., Grazhdanskaya Z.T. Istoriya zarubezhnoj literatury XVIII veka. Uch. pos. M.: Gos. uchebno-pedagogich. izd-vo, 1956. 488 s.
10. Konradi K.O. Gete. ZHizn' i tvorchestvo. T.2 / Per. s nem. M.: Raduga. 1987. 648 s.
11. Turaev S.V. Nemeckaya literatura T.6. // Istoriya Vsemirnoj literatury T.6. M: Nauka, 1989. S. 36-79.
12. Cit po: Rollan Romen. Sputniki / per. s fr. L. i A. Sobolevyh; Predisl. Iv. Anisimova «Romen Rollan i mirovaya kul'tura». M: Goslitizdat, 1938. 304 s.
13. Ayupova D.I. Sintez Zapada i Vostoka v «Zapadno-vostochnom divane» Gyote // Molodoj uchenyj. 2014. N° Т (66). S. 621-623.
14. Braginskij I.S. Zapadno-vostochnyj sintez v «Divane» Gete // Gete I.V. Zapadno-vostochnyj divan. M.: Nauka, 1988. S. 572-600.
15. Gete I.V. Zapadno-vostochnyj divan. M.: Nauka.1988. 896s.
16. Barkova E.V. Vvedenie v ekofilosofiyu: izbr. Tr. Volgograd: Izd-vo VolGU, 2021. 407 s.
БАРКОВА ЭЛЕОНОРА ВЛАДИЛЕНОВНА - доктор философских паук, профессор кафедры истории и философии Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова (barkova3000@yandex.ru).
BARKOVA, ELEONORA V. - Doctor of Philosophy, Department of history and philosophy, Plekhanov Russian University.
УДК 339.56(470+510) DOI: 10.24412/2411-2275-2022-1-206-214
РАУ ИОГАНН
ЯЗЫК, МОРАЛЬ И СОЦИАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ ВЫСТУПЛЕНИЙ
Ключевые слова: авторитет, аллюзии, вербальность, вина, закон, контроль, лингвистика политики, авторитарная личность, подчинение, риторические вопросы, эмоции, язык политики, дискурс, заблуждение, компромисс, ложь, метаязык.
В статье рассматриваются вопросы профессионального умения ораторов доносить свои мысли до аудитории путем смещения акцентов на ту или иную тематику, умения регулировать эмоциональную составляющую выступлений, использование жестов и аллегорий, правильно распределять и применять патриотическую риторику. В частности, автор констатирует, что ключевым понятием в понимании добровольного подчинения правящей силе является «авторитет». Он во всех отношениях между людьми играет большую роль, но в особенности в отношениях масс к руководящей силе. Под авторитетом мы понимаем устойчивое уважение к определенной личности или инстанции в силу их достижений или воспитания и традиций. При этом достижения могут быть и мнимыми, населению внушенными. Авторитетом может быть и политическая партия, и тайная организация, и часть бюрократии, и определенный закон, и государство в целом. За авторитетом признается право требовать. Люди чувствуют себя авторитету обязанным потому, что он снимает с них ответственность и потому, что он может поощрить или наказать.
RAU, JOHANNES
LANGUAGE, MORALITY AND SOCIAL PHILOSOPHY OF POLITICAL SPEECHES
Key words: authority, allusions, verbality, guilt, law, control, linguistics of politics, authoritarian personality, subordination, rhetorical questions, emotions, language of politics, discourse, delusion, compromise, lie, metalanguage.
The article deals with the issues of professional ability of speakers to convey their thoughts to the audience by shifting the emphasis on a particular topic, the ability to regulate the emotional component of speeches, the use of gestures and allegories, correctly distribute and apply patriotic rhetoric. In particular, the author states that the key concept in understanding voluntary submission to the ruling power is "authority". It plays a great role in all relations between people, but especially in the relations of the masses to the guiding force. By authority we mean enduring respect for a certain person or authority by virtue of their achievements or upbringing and traditions. At the same time, achievements can be imaginary, inspired by the population. The authority can be a political party, and a secret organization, and part of the bureaucracy, and a certain law, and the state as a whole. Authority recognizes the right to demand. People feel obliged to authority because it relieves them of responsibility and because it can reward or punish.
