CC BY
246
6.3. ЗАХВАТ ЗАЛОЖНИКА: КОМПЛЕКСНЫЙ (ИСТОРИЧЕСКИЙ, СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ, КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ, УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ, МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЙ) АНАЛИЗ
Несмелов Павел Вячеславович, канд. юрид. наук. Должность: доцент. Место работы: Московский университет МВД РФ имени В.Я.Кикотя. Подразделение: кафедра деятельности ОВД в особых условиях. E-mail: [email protected]
Солдатова Ольга Валентиновна. Должность: старший преподаватель. Место работы: Московский университет МВД РФ имени В.Я.Кикотя. Подразделение: кафедра деятельности ОВД в особых условиях. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье дан краткий исторический, социально-философский, криминологический, уголовно-правовой и международно-правовой анализ захвата заложника - феномена, проделавшего путь от древнего обычая, распространенного, главным образом, в области частноправовых отношений и отношений с «иностранным элементом», к деликту, ответственность за который в настоящее время предусмотрена нормами уголовного и международного публичного права. Акцентировано особое внимание на том, что в современную эпоху захват заложника -одно из самых гнусных и социально опасных преступлений, с которым отечественные и зарубежные правоохранители вынуждены считаться и неуклонно совершенствовать способы борьбы с ним.
Ключевые слова: заложник; захват заложника; преступление; терроризм.
CAPTURING OF HOSTAGE: COMPLEX (HISTORICAL, SOCIAL-PHILOSOPHICAL, CRIMINOLOGICAL, CRIMINAL-LAW, INTERNATIONAL-LAW) ANALYSIS
Nesmelov Pavel Vyacheslavovich, PhD at law. Position: associate professor. Place of employment: Moscow University of MIA Russia named after V.Ya.Kikot. Department: BIA activities in special conditions chair. E-mail: [email protected] Soldatova Olga Valentinovna. Position: senior lecturer. Place of employment: Moscow University of MIA Russia named after V.Ya.Kikot. Department: BIA activities in special conditions chair. E-mail: [email protected]
Annotation: In article is give brief historical, social-philosophical, criminological, criminal-law and international-law analysis of capturing of hostage - phenomenon, made it's way from ancient custom, prevalent mainly in field of private-law relations and relations with «foreign element», to tort, responsibility for which it's currently being provided by norms of criminal and public international law. Accentuated attention to fact, that in modern era capturing of hostage - one of most infamous and socially dangerous crimes, with which domestic and foreign law-enforcement agencies have to be considered and steadily improve ways of struggle with it.
Keywords: capturing of hostage; crime; hostage; terrorism.
В качестве комплексного (исторического, социально-филофского, криминологического, уголовно-правового, международно-правового) явления, предусмотренный ныне статьей 206 УК РФ [19], захват заложника известен цивилизованному Человечеству с незапамятных времен.
Скорей всего, одним из первоначальных вариантов захвата заложников было пиратство (пираты - морские /или речные/ разбойники; слово «пират» /лат. «pirata»/ восходит, в свою очередь, к греческому слову «парата», однокоренному со словом «nsipáw» /«пробовать, испытывать»/). И хотя здесь захват людей использовался преимущественно для дальнейшей их продажи в рабство, нередко целями пиратов были получение выкупа и (или) обмен пленными. Вероятно, «первыми, печально знаменитыми пиратами в древнем мире были греки - люди, которые считаются родоначальниками европейской цивилизации. Сам великий Ахиллес был пиратом - равно как и Одиссей (в римской мифологии - Улисс), который, как описывает Гомер в "Одиссее", рассказывал царю Алкиною, что он со своими моряками высадились на Исмаре и "разорили город, убивая мужчин, забирая в плен их жен и похищая добро"... В донесении секретаря к египетскому фараону Рамсесу III в конце II века до н.э. сообщалось о том, что в восточной части Средиземного моря возле оживленных морских путей имелись удобные места для нападения (бухты и острова). Здесь и скрывались пираты, которые занимались не только морским разбоем, но и охотились на людей, обращая их в рабство. Финикийцы морскую торговлю успешно сочетали с пиратством, а также с охотой на людей. Позднее с финикийцами за господство в море стали воевать греки, которые тоже нередко занимались морским разбоем, связанным с похищением людей. Морским разбоем занимались фокейцы, этруски и карфагеняне. Некоторые пираты, можно сказать, специализировались на похищениях людей, которых впоследствии выставляли на продажу в рабство. Так, на о. Делос в Эгейском море до 69 г. до н.э., то есть до его разрушения, был огромный невольничий рынок, где на продажу ежедневно выставлялись более тысячи человек» [14, с.103].
Взятие заложников было нормой не только у пиратов, но и у обычных представителей разных стран и народов древности. Законами Хаммурапи, царя Вавилона, правившего здесь в 1792-1750 годах до н.э., в частности, презюмировалось: «Если человек не имеет за человеком долга хлебом или серебром, а будет держать его заложника, то за каждого заложника он обязан отвесить 1/3 мины серебра» (ст.114); «Если человек имеет за человеком долг хлебом или серебром и будет держать его заложника, а заложник умрет в доме взявшего в залог по своей судьбе, то это не основание для претензии» (ст.115); «Если заложник умрет в доме взявшего в залог от побоев или дурного обращения, то хозяин заложника должен изобличить своего тамкара; если взятый в залог - сын человека, то должно убить его сына, если раб человека, он должен отвесить 1/3 мины серебра, а также теряет все, данное им в долг» (ст.116) [22, с.15].
Захват, как чужого раба, так и свободного человека, в заложники, был достаточно распространенной формой поведения граждан республиканского Древнего Рима. Неслучайно в связи с этим «Leges duodecem Tabularum» (Законами XII таблиц) был предусмотрен «захват. против того, кто не предоставил вознаграж-
дения на сданное ему в наем вьючное животное, с тем условием, чтобы плата за пользование была употреблена им на жертвенный пир» (п.1 табл. XII) [22, с.88]. Захват в заложники не только широко практиковался в периоды многочисленных победоносных войн, ведомых римлянами с их соседями [4, с.36, 51 и др.], но и допускался в отношении чужеземца, «с государством которого Рим не состоял в войне, если у Рима в то же время не было договорных отношений с этим государством, ибо чужеземец... был, в принципе, вне права и правовой охраны, и создать для него какой бы то ни было правовой режим мог только договор с его государством». В последующий период империи захват в заложники на непосредственно бытовом уровне приобрел форму так называемого самоуправства, под которым понималось «самовольное удовлетворение какого-либо требования». В связи с этим дозволено было «задержание беглого должника и арест захваченных им с собой денежных средств для удовлетворения претензий кредитора ^.42.8.16)». Самоуправство «было допущено как исключение, единственное и последнее средство охраны интересов». Действия по самоуправному обеспечению интересов кредитора по отношению к личности должника были криминализированы лишь декретами 389 года, когда «кредитор терял свое требование, если он пытался самовольно получить удовлетворение» [15; с.52, 102].
Что касается нашей страны, вероятно, следует согласиться с мнением о том, что в России норма об ответственности и наказании за захват заложников заимствована преимущественно из международного публичного права, согласно которому это деяние рассматривается, как преступление международного характера, притом, что его международная противоправность в военное время была установлена еще Гаагскими конвенциями о законах и обычаях войны 1899 и 1907 годов, в разработке которых видную роль сыграла российские дореволюционные юристы - международники [8; 20; 23]. Это вовсе не означает, что понятия «захват», «удержание» «заложник» не были известны в России. Напротив, есть необходимые и достаточные основания полагать, что обозначенный этими словами феномен был известен со времен Киевской Руси и, по аналогии со многими иными странами, представляющими «европейскую цивилизацию», пережил трансформацию от обычая, «распространенного, главным образом, в области частноправовых отношений и отношений с "иностранным элементом", к правовому деликту» [20, с.6].
Так или иначе, подтверждает выше изложенное этимологическое происхождение указанных слов: захват -действие «по глаг. захватить.», то есть: 1) «схватив, набрав, взять какое-н. количество кого-чего-н.», 2) «занять собою, охватить какое-н. пространство», 3) «задев, зацепив, потащить», 4) «силою овладеть, отнять, занять; насильно присвоить, забрать. силою схватить, увести за собой в заключение, в плен.»; удержание - действие «по глаг. удержать.», то есть: 1) «держа, не дать упасть кому-чему-н... не отпустить, заставить остаться», 2) «сдержать, остановить», 3) «не дать обнаружиться, проявиться. не дать сделать что-н.», 4) «воспрепятствовать чему-н.», 5) «не выдать, не выплатить»; заложник - «лицо, взятое под стражу в обеспечение выполнения обязательств того государства или какой-н. организации, к которым лицо принадлежит. В старину брали заложников, чтобы гарантировать выполнение договора противником» [18, т.1, ст.972, 1064; т.4, ст.894, 895].
Действительно, например, что после победы в Куликовской битве над монголо-татарами объединенного русского войска под главнокомандованием князя Московского и великого князя Владимирского Дмитрия I Ивановича, прозванного за это Донским, Русь в очередной раз подверглась вооруженному нашествию и разорению из Орды. Это случилось в апреле 1383 года. «Не время было презирать Тохтамыша и думать о битвах: разоренное Великое Княжение требовало мирного спокойствия, и народ уныл. Великодушный Дмитрий, скрепя сердце, с честию принял в Москве Ханского Мурзу, Карача, объявившему ему, что Тохта-мыш, страшный во гневе, умеет и миловать. Сын Великого Князя, Василий, со многими Боярами поехал Волгою на судах в Орду, знаками смирения столь угодил Хану, что Михаил Тверской не мог успеть в своих происках, и с досадою возвратился в Россию. Но милость Тохтамышева дорого стоила Великому Княжению: кровопийцы Ординские, называемые Послами, начали снова являться в его пределах, и возложили на оное весьма тягостную дань, в особенности для земледельцев: всякая деревня, состоящая из двух-трех дворов, обязывалась платить полтину серебром; города давали и золото. Сверх того, к огорчению Государя и народа, Хан в залог верности и осьми тысяч рублей долгу удержал при себе юного Князя Василия Димит-риевича, вместе с сыновьями Князей Нижегородского и Тверского» [7, с.53].
Следует отметить, что, в отличие от нормы об ответственности и наказании за похищение человека, нормы об ответственности и наказании за захват заложников, ни дореволюционное российское законодательство, ни законодательство Советской России не знало, хотя, как показывает, к примеру, правоприменительная практика революционных трибуналов для борьбы с контрреволюцией и органов чрезвычайно юстиции, это было не совсем так.
В частности, 19.11.1917 Народный комиссариат юстиции Российской Советской Республики принял Инструкцию: «О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения их заседаний», которой непосредственно предписывалось при назначении наказания руководствоваться не столько законами, сколько «обстоятельствами дела и велениями революционной совести». Несколько позже при Петроградском Военно-Революционном комитете, созданном 12.10.1917 по инициативе ЦК партии большевиков при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов и выполнявшем в то время основную функцию органа по «защите революции», была образована специальная комиссия «по борьбе с контрреволюцией». Тогда же Совет народных комиссаров (СНК) Российской Советской Республики принял специальное постановление об образовании Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК) при СНК по борьбе с контрреволюцией и саботажем. В июне 1918 года состоялась I Всероссийская конференция ВЧК, разработавшая общие принципы организации и деятельности ВЧК и подготовившая Положение о местных ЧК, вошедшее в последующее Положение о ВЧК и местных ЧК по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности, утвержденное в октябре 1918 года Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом -высшим законодательным, распорядительным и контролирующим органом государственной власти Российской Советской Республики в 1917-1918 годах. В результате указанных и иных мер ВЧК превратилась в
мощный аппарат политических репрессий: «По окончании следствия ЧК не передавали дела в трибуналы, а сами рассматривали их по существу и определяли меры наказания, "общественно опасные элементы" могли подвергаться тюремному заключению в административном, внесудебном порядке. Столь широкие полномочия ВЧК и местные ЧК получили в период с сентября 1918 г. до февраля 1919 г., известный как период красного террора. "Красный террор" официально вводился декретами наркомов внутренних дел и юстиции (4 и 5 сентября 1918 г.). Декретами была узаконена практика взятия заложников, введена Приказом о заложниках за день до обнародования Декрета о терроре. Приказ был разослан местным Советам, которым поручалось через отделы управления, милицию и местные ЧК осуществлять арест "подозрительных лиц". В циркуляре по ВЧК говорилось, что она в своей деятельности совершенно независима и может производить обыски, аресты и казни, отчеты о которых представляются в СНК и ВЦИК» [6, с.577-578].
Удивительного в том ничего не было. Ведь еще Карл Маркс отмечал: «мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собою. Буржуазные историки задолго до меня изложили историческое развитие этой борьбы классов, а буржуазные экономисты - экономическую анатомию классов. То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов» [13, с.424-425].
«Маркс говорил: между капитализмом и коммунизмом лежит революционная диктатура пролетариата, -подчеркивал лидер партии большевиков В.И.Ульянов (Ленин). - Чем больше он, пролетариат, будет давить буржуазию, тем бешенее будет ее отпор. Мы знаем, как во Франции в 1848 году расправлялись с пролетариями, и когда нас упрекают в жестокости, мы недоумеваем, как люди забывают элементарнейший марксизм. Мы не забыли восстания юнкеров в Октябре, мы не должны забывать про ряд подготовляющихся восстаний. Нам приходится, с одной стороны, учиться творческой работе, а с другой - сломить сопротивление буржуазии. Финляндская белая гвардия не постеснялась расстреливать рабочих, несмотря на ее "демократичность". В глубоких массах укрепилась мысль о необходимости диктатуры, несмотря на ее тяжесть и трудность. Вполне понятно примазывание к ЧК чуждых элементов. Самокритикой мы их отшибем. Для нас важно, что ЧК осуществляют непосредственно диктатуру пролетариата, и в этом отношении их роль неоценима. Иного пути к освобождению масс, кроме подавления путем насилия эксплуататоров, - нет. Этим и занимаются ЧК, в этом их заслуга перед пролетариатом» [11, с.173-174]. Суть же революционного («красного») террора Ленин выразил так: «повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев и кровопийц; опубликовать их имена; отнять у них весь хлеб; назначить заложников... Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал» [10, с.57].
В конечном итоге, уже к 1937 году в нашей стране был создан отлаженный, оперативно и эффективно действующий карательный механизм, позволявший
«законно» захватывать заложников и иным образом расправляться со всяким нежелательным для Советской власти индивидом, произвольно переквалифицировать любые явление или процесс, бросающие малейшую тень на публичную власть, в контрреволюционное преступление, подлежащее «беспощадному подавлению» [20, с.11].
Что касается тезиса о том, что норма об ответственности и наказании за захват заложников заимствована уголовным правом России преимущественно из международного публичного права1, «озаботившегося» проблематикой борьбы с терроризмом и преступлениями террористического характера, то данному аспекту посвящено немало исследований (см., например, 12; 16; 20; 23-25). Тем не менее, стоит заметить, что сравнительно давно занимаясь указанной проблематикой, даже эксперты ООН так и не смогли выработать для терроризма приемлемой для правоприменителей дефиниции2, а среди видных ученых - правоведов не состоялось единства мнений по этому вопросу. Более того, регулярные сообщения о захвате заложников, иных резонансных преступлениях террористи-
1 Следуя обязательствам, возложенным на СССР в связи с ратификацией им, прежде всего, Международной конвенции о борьбе с захватом заложников, принятой в Нью-Йорке 17.12.1979, в РСФСР 20.10.1987 была впервые введена уголовная ответственность за захват заложников. Именно с этого дня УК РСФСР 1960 года был дополнен статьей 126.1 («Захват заложников»), которая была помещена в главу данного УК под названием: «Преступления против жизни, здоровья и достоинства личности». В 2005 году была подписана Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма [9], статьей 1 которой предусмотрено, что для целей настоящей Конвенции «террористическое преступление» означает любое из преступлений в рамках положений и определений, содержащихся в одном из ниже следующих международных договоров: 1) Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, подписанная в Гааге 16.12.1970; 2) Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, заключенная в Монреале 23.09.1971; 3) Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов, принятая в Нью-Йорке 14.12.1973; 4) Международная конвенция о борьбе с захватом заложников, принятая в Нью-Йорке 17.12.1979; 5) Конвенция о физической защите ядерного материала, принятая в Вене 03.03.1980; 6) Протокол о борьбе с незаконными актами насилия в аэропортах, обслуживающих международную гражданскую авиацию, совершенный в Монреале 24.02.1988; 7) Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, совершенная в Риме 10.03.1988; 8) Протокол о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе, совершенный в Риме 10.03.1988; 9) Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом, принятая в Нью-Йорке 15.12.1997; 10) Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма, принятая в Нью-Йорке 09.12.1999 [3]. При этом Европейская конвенция 2005 года предусматривает и отдельную ответственность за публичное подстрекательство к совершению теракта, вербовку и подготовку террористов.
2 С криминологической точки зрения, терроризм - это «процесс обесчеловечивания людей. Для террориста жертва - это символ угнетения или просто фигура, цифра, залог в беспощадной и безоглядной силовой борьбе. Он не позволяет себе войти в положение своей жертвы... Террористы выбирают свои жертвы по их социальной принадлежности и профилю. Однако чаще всего они выступают против более доступных лиц - послов, промышленников, поскольку предпочитаемые ими объекты - главы государств и правительств - слишком хорошо охраняются. Террористы нечувствительны к страданиям своих жертв, дистанцируются от них и заранее определяют свое преступное поведение, причиняющее вред жертвам. Для них жертвы терроризма - это в лучшем случае предметы торга, инструменты для достижения цели. В этом и проявляется их пренебрежительное отношение к человеку» [24, с.443-444.].
ческого характера стали «визитными карточками» ведущих современных масс-медиа. Недавний пример: «В иракском Мосуле боевики "Исламского государства", запрещенного в России и многих других странах, захватили в плен 1600 мирных граждан. Их также используют в качестве "живого щита". Это - информация Управления Верховного комиссара ООН по правам человека. Там сообщили и о продолжающихся массовых казнях заложников. Кроме того, экстремисты насильно вербуют в свои ряды детей, их собираются использовать в качестве террористов-смертников, когда военные начнут зачистку домов» [17].
Важно особо подчеркнуть: в современной открытой научной и учебной литературе заложниками обычно называют лиц, захваченных силой и удерживаемых в обмен на выкуп или политические уступки одним человеком или группой лиц в мирное время (военные заложники составляют отдельную категорию потерпевших); в общих чертах описаны организация, методика, тактика действий сотрудников правоохранительных органов при проведении специальной операции по освобождению заложников [1; 2; 5; 20; 21]. При этом захват заложника - «одно из самых недостойных преступлений с морально-этической точки зрения» [5], с которым отечественные и зарубежные правоохранители вынуждены считаться и неуклонно совершенствовать способы борьбы с ним. Ведь подавляющим большинством национальных законодательств, компетентными международными органами это деяние признано грубым нарушением прав человека, подвергающим потерпевшего жестоким лишениям, страданиям, угрозе его жизни, здоровью, свободе. Кроме того, данное деяние нарушает ряд принципов, закрепленных международно-правовыми актами и документами: право на жизнь, свободу и неприкосновенность личности, свободу от пыток и унижающего достоинство обращения, свободу передвижения и защиту от незаконного задержания.
Список литературы:
1. Баев А.А. Организация и проведение специальной операции по освобождению заложников //Совершенствование системы экстренного реагирования Органов внутренних дел и Внутренних войск на чрезвычайные ситуации. Труды Академии /Редакторы: А.Н.Саякин, Л.М.Алферов. Технический редактор: Г.Н.Ганичева. Корректоры: М.А.Княжеченко, А.А.Степанова. - М.: Типография Академии МВД России, 1996. - С.98-107.
2. Баев А.А., Григорьев В.Н. Организация и тактика первоначальных действий следственных групп при проведении специальной операции по освобождению заложников из летательного аппарата. - М.: МЦ при ГУК МВД России, 1997. - 32 с.
3. Действующее международное право. Документы в 2-х томах /Составители: Колосов Ю.М., Кривчикова Э.С. - М.: Издательства «Международные отношения», «Юрайт», 2007. - Том 1. 768 с. Том 2. 512 с.
4. Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о Галльской войне, о гражданской войне, об Александрийской войне, об Африканской войне /Гай Юлий Цезарь; перевод и комментарии М.М.Покровского. Сочинения /Гай Саллюстий Крисп; перевод, статья и комментарии: В.О.Горенштейна. - М.: Издательства «Ладомир», «АСТ», 2007. - 750 с.
5. Захват заложников и тактика борьбы с этими преступлениями (по материалам Манфреда Диханига, советника полиции /Майнц, Рейнланд-Пфальц, ФРГ/)
//Web-ресурс: http: //flatik.ru/zahvat-zalojnikov-i-taktika-borebi-s-etimi-prestupleniyairii (дата доступа: 01.12.2016).
6. Исаев И.А. История государства и права России: Учебник. 2-е издание, переработанное и дополненное.
- М.: Издательство «Юристъ», 2002. - 768 с.
7. Карамзин Н.М. История государства Российского в 12-ти томах. Том V /Под редакцией А.Н.Сахарова. - М.: Издательство «Наука», 1993. - 560 с.
8. Комиссаров В.С. Захват заложников: происхождение нормы, вопросы совершенствования //Законность.
- 1995. - №3. - С.42-46.
9. Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма от 16.05.2005 (ратифицирована Федеральным законом Российской Федерации от 20.04.2006 №56-ФЗ) //Собрание законодательства Российской Федерации. - 2006. - №17. - Часть I. - Статья 1785; Консультант Плюс. Дата доступа: 01.12.2016.
10. Латышев А.Г. Рассекреченный Ленин. - М.: Издательство «Март», 1996. - 336 с.
11. Ленин В.И. Речь на митинге-концерте сотрудников Всероссийской чрезвычайной комиссии 7 ноября 1918 г. //Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Издание пятое. - М.: Издательство политической литературы, 1969.
- Том 37. Июль 1918 - март 1919. - С. 173-174.
12. Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции: мировой криминологический анализ /Предисловие: Кудрявцев В.Н. -М.: Издательство «Норма», 1997. - 525 c.
13. Маркс - Иосифу Вейдемейеру в Нью-Йорк. Лондон, 5 марта 1852 г. //Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Издание второе. - М.: Государственное издательство политической литературы, 1962. - Том 28. Письма: январь 1852 - декабрь 1855. - С.422-428.
14. Павлик М.Ю. Возникновение и развитие российского уголовного законодательства об ответственности за захват заложника //Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2006. - №1. - С.102-107.
15. Римское частное право: Учебник /Под редакцией И.Б.Новицкого и И.С.Перетерского. - М.: Издательство «Юристъ», 1996. - 544 с.
16. Самович Ю.В. О понятии «международный терроризм» //Вестник Томского государственного университета. - 2012. - №361. - С.120-123.
17. Террористы взяли в заложники более полутора тысяч мирных жителей в Мосуле //Первый канал. -05.11.2016; Web-ресурс: https: //www.1tv.ru/news/2016/ 11/05/313395-terroristy_vzyali_v_zalozhniki_bolee_polu-tora_tysyach_mirnyh_zhiteley_v_mosule (дата доступа: 01.12.2016).
18. Толковый словарь русского языка. В 4-х томах /Под редакцией Д.Н.Ушакова. - М.: Издательство «ТЕРРА», 1996. - Том 1. 824 с. Том 4. 752 с.
19. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 №63-ФЗ (действующая редакция) //Консультант Плюс. Дата доступа: 01.12.2016.
20. Хмелевский С.В. Захват заложника: уголовно-правовой, виктимологический, частноправовой аспекты. Научное издание. - М.: Издательство «Per Se», 2008. - 96 с.
21. Хоменко А.Н. Подготовка сотрудников ОВД к действиям по освобождению заложников //Психопедагогика в правоохранительных органах. -2004. - №2. - С.36-39.
22. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. Том 1 /Составители: Батыр К.И., Поликарпова Е.В., Седаков С.Ю., Филиппова Т.П. Под редакцией
Батыра К.И., Поликарповой Е.В. - М.: Издательство «Юристъ», 1996. - 391 с.
23. Черных С.А. Захват заложника: от обыкновения к преступлению террористического характера //«Черные дыры» в российском законодательстве. Юридический журнал. - 2009. - №1. - С.121-123.
24. Шнайдер Г.Й. Криминология. Перевод с немецкого /Под общей редакцией и с предисловием Л.О.Иванова. - М.: Издательская группа «Прогресс» -«Универс», 1994. - 504 с.
25. Jenkins B.M. International Terrorism: A New Mode of Conflict /Crescent Publications. Research Paper №48. California Seminar on Arm's Control and Foreign Policy. -Los Angeles, California, 1974.
Рецензия
на статью П.В.Несмелова и О.В.Солдатовой на тему: «Захват заложника: комплексный (исторический, социально-философский, криминологический, уголовно-правовой, международно-правовой)анализ».
Статья П.В.Несмелова и О.В.Солдатовой посвящена комплексному исследованию захвата заложника - действительно, одного из самых отвратительных социально опасных деяний, с которым отечественные и зарубежные правоохранители вынуждены считаться и неуклонно совершенствовать способы борьбы с ним. Авторы оригинально проследили путь взятия людей в заложники от древнего обычая, распространенного, главным образом, в области частноправовых отношений и отношений с «иностранным элементом», к жесточайшему методу классовой борьбы, и далее - к криминальному деликту, ответственность и наказание за который в настоящее время предусмотрена нормами уголовного и международного публичного права.
Несомненным достоинством работы П.В.Несмелова и О.В.Солдатовой являются ее эмпирическая, историческая, теоретическая и методологическая основы, добротный язык и стиль, взвешенный подход к формулировке выводов, что, несомненно, привлечет внимание к ней отечественных и зарубежных ученых и практиков, разрабатывающих проблематику криминологии, уголовного, международного публичного права. С учетом выше изложенного полагаем, что представленная на рецензию статья может быть рекомендована к опубликованию в ведущих научных журналах соответствующего профиля.
Кандидат философских наук, доцент, капитан 1 ранга запаса Сергей Владимирович Хмелевский.
Статья проверена программой «Анти-Плагиат»; оригинальность текста - 83%.
