CC BY
258
ИСТОРИЯ И ФИЛОСОФИЯ КУЛЬТУРЫ
УДК 130.2:2
О. А. Туминская «Юродивый Христа ради»: термин и образ
В статье анализируется генезис понятий, синонимичных термину «юродство», прослеживаются лексико-фразеологическая и иконографическая параллели. Автор приходит к выводу, что облик русского святого выявляется уже в ранних житийных литературных (текстологических) и иконографических (изобразительных) композициях.
The article examines the genesis of the concepts, synonymous to the term "God's fool", tracing the lexico-phraseological and iconographical parallels. The author concludes that the image of Russian Saint is detected in the early hagiographic literary (textual) and iconographical (Fine) compositions.
Ключевые слова: юродивый, «буй», «похаб», святые, блаженные, юродивые Христа ради, иконография, иконопись.
Key words: God’ Fool, holy blessed fools for Christ's sake, iconography, icons.
Термин «юродивый» появляется на Руси вместе с распространением этого феномена в древнерусском обществе. Первые синонимы к слову «юродивый» - это «буй» и «похаб». Понятия «буйство», «буй» встречаются как в научной, так и в религиозно-нравственной литературе. В русском переводе Священного Писания «буй» передается как «безумный» [I Кор. III, 18]. Епископ Феофан понимает под «буйством» смиренную веру, которую надо предпочитать внешней мудрости. «Буяя миру» - люди бедные, обделенные властью. Однако они противоположны тем, кто имеет многие земные блага и кичится своей «премудростью» (своей властью, своей безнаказанностью, своей ложной мудростью). Бог избрал «буев», чтобы посрамить «премудрых» (превозносящих свое знание, свою ученую мудрость выше веры в Бога, выше сердечной мудрости) [15, с. 78-83].
На семантическое единство слов «буй» и «похаб», т. е. глупый, безумный, указывает С.А. Иванов [4, с. 137]. В современной речи «буйный» значит своенравный, непокорный, шумный. «Похабный» -бесстыдный и непристойный [12, с. 563]. В русском языке «похаб» (бес-
стыдный, наглец) и «буй» (безумец, крикун) входят в понятие «юродивый». Будем иметь в виду представленные вариации этого термина для объяснения поведения юродивых Христа ради. Юродствовать можно только во Христе, замечает И. Ковалевский, - иначе теряется смысл этого действа, и юродивый превращается в мнимо-юродивого, что не приветствуется ни церковью, ни мирской властью [7, с. 18].
«Буйство» в русском языке - это и разгульное поведение, и форма эпатажа. В поведении юродивых заключается несколько форм протеста, которые направлены против различных сторон мирской жизни и выражаются, прежде всего, в заведомо буйном, крикливом, непристойном, похабном, шутовском действе на публике в присутствии сильных мира сего и иносказательном обращении к представителям власти с пророческими указаниями на недостатки их государственного управления. Кроме того, как правило, это действо связано с частичным или полным обнажением, заголением, надеванием так называемого «идеального костюма юродивого» [9, с.110].
Более ста лет слово «буй» занимает мысль языковедов, но и теперь его этимология остается спорной, исторически не разработанной. Первый опыт этимологического толкования был предпринят Ф. Шимкеви-чем в 1842 г. [20, с. 19]. Он квалифицировал слово как прилагательное, считая исходными два значения: 1) мужественный и 2) злой, злонамеренный. На основе анализа псковских говоров исследователь устанавливал третье значение, указывая на существительное «буйвище» -огороженное место около церкви. Сопоставляя параллели из старославянского, чешского, польского языков, Ф. Шимкевич пришел к выводу, что источником слова «буй» следует считать венгерское Ьц]а - похотливый, распутный.
А.А. Потебня в 1878 г. впервые установил правильное историческое понимание слова буй. Схема развития значений, предложенная ученым седующая.
1. Большой, сильный, буйвол.
2. Высокий - высоко летать («Слово о полку...»). Отсюда и буево -«кладбище» (для кладбища выбирались возвышенные места), буян - высокое место, буяти - высоко стоять.
3. Гордый («Слово Даниила Заточника») [12, с. 65-104].
Академик И.И. Срезневский в своем словаре расширил значение
слова «буй»:
1) прилагательное - глупый, дерзкий, сильный, смелый;
2) существительное - буй (ныне означает в Псковской губ.) - пустое место около церкви в ограде. Буево - кладбище. Буйвище - место, где прежде всего кладбище [14, с. 190-196].
Эвфемизм - слово или выражение, заменяющее другое, неудобное для данной обстановки или грубое, непристойное выражение - завершает историю слова, прилагательное буй тоже выходит из употребления в
литературном языке. Из современных русских говоров только псковитяне знают и употребляют это существительное во многих значениях. Поэтому не случайно, что только в псковских летописях засвидетельствовано употребление существительного «буй» в значении «возвышение, насыпанное для возведения церкви» [8, с. 83-89].
Значение буя как места для церкви придает понятию «юродивый» дополнительную лексическую и фразеологическую слитность. Церкви на погостах строили в Псковской местности. Название погосты получали двойное, по селению и церкви. Например, церковь Николы на погосте Синяя, отсюда и название - Синяя Никола В ХУ-ХУІ вв. погостом называлось небольшое селение с церковью и кладбищем. Облик погоста в том виде, как его представляли в XIX в., отчасти сформировался уже в XVI в. Сохранившиеся в писцовых книгах сведения о дворности 65 погостов позволяют составить представление об облике этого типа поселений. Погост Синяя Никола имел не только двор священника и причта, но и несколько крестьянских дворов. Таким образом, погосты XVI в. на фоне одно-двухдворовых деревень были крупными поселениями.
Итак, буй представляется и местом для церкви, и местом для кладбища, и местом для жизни. Буй - юродивый - это святой, который охранял и живых, и умерших. Местом погребения блаженных угодников Христа ради могло быть кладбище (Николай Кочанов), пространство собора (Никола Салос, Михаил Клопский, Георгий Шенкурский), спуд церкви (Прокопий Устюжский) или то месте, где были обретены святые мощи (Иаков Боровичский - на берегу реки).
Однако слово «буй» используется и в совершенно ином, на первый взгляд, значении. Это плавучий знак (поплавок), устанавливаемый на море, озере, реке для указания опасных мест (мелей, подводных камней). Б.А. Ларин указывает 1720 год как год начала письменного употребления слова «буй» на русском языке в документации морского департамента [8, с. 89-100].
Попробуем это объяснить. «Буй» - «юродивый» может означать такую грань абсурдного поведения, за которую уже никто не может перейти. Жизненный «спектакль», разыгрываемый юродивым для присутствующих, не зовет к повторению, а, наоборот, ждет зрительской реакции осуждения, причем в достаточно грубой и оскорбительной форме. Это знак границы такого поведения и образа жизни, за которую нельзя заходить, «заплывать». Там много «подводных камней» (обличения, грязи, самоуничижения), встречу с ними берет на себя юродивый, защищая тем самым мирских людей. Море или озеро - мирская жизнь, на страже которой и поставлен «буй». Каждое из обозначенных действий юродивого было направлено на выявление природы человеческих соблазнов, искоренение греховной сути человечества. Выделяются черты русских юродивых, среди которых скрытая (потаенная) святость, (са-мо)обожествление, облаченное в форму безумия и безнравственности
(презрение к общепринятым нормам поведения), ощущение своей богоизбранности, произнесение пророческих текстов [6, с. 221]. Так, публичное обнажение, с одной стороны, демонстрировало пренебрежение к тленной плоти, уничижение тела. К наготе добавлялось ношение вериг, несуразных деталей костюма, например, железного колпака или кочерег. С другой стороны - это возвышение над греховным соблазном, превращение себя в бесплотный облик, поругание плоти во имя одной самой сильной и возвышенной любви - платонической любви к Богу. Шутовское обличение направляло, корректировало государственную власть. Пророчества ставили царя или великого князя в зависимость от услышанного. Слова юродивого должны были усмирить воинственные (чаще всего смертоносные) планы руководителей, пресечь казни и убийства. Услышанное от «буя» попадало в самые глубокие «тайники души». Заведомо гневный в грубой форме призыв к монарху высмеивал государственные дела правителя, но нередко касался и его личных качеств. Насмешливое обращение уравнивало царя с народом, выводило из разряда бессмертных и ставило в один ряд с бедными грешниками. Обычно и нагота, и буйное поведение совмещались, значит, сливались задачи протестов.
«Буйство» и «похабство» как выработанная, канонически оговоренная и сознательно избранная линия поведения обязательно затрагивает сферу государственного управления. Юродивый вступает в диалог с самыми высокими представителями власти. Контраст «низа» и «верха» подчеркивается сознательно. В русской житийной литературе о юродивых пристальное внимание уделено теме вербального пророческого контакта блаженных с царем. Крикливое обращение к царю (великому князю, патриарху) влекло за собой не только гнев со стороны представителей власти, но прежде всего было направлено на духовное очищение и того, к кому обращались, и каждого, кто был свидетелем этого диалога. Не каждый стерпит публичное признание в грехах, поэтому многие боялись речей блаженных. Суть публичного развенчания - душевное обнажение и очищение через гнев и негодование. Русская святость знает такой тип подвижничества, как юродство во Христе. Этот вид религиозного послушания не описан в Священном Писании, однако он зародился в Византии и бытовал на Руси. Социальные мотивы появления юродства в научной литературе рассмотрены достаточно подробно, а вот вопрос формирования иконографии блаженных остается дискуссионным [22].
По свидетельству Г.П. Федотова, русские юродивые распределяются по столетиям таким образом, что высвечивается связь возникновения большего количества святых этого вида подвижничества в зависимости от ухода с политической арены представителей княжеского рода, которые должны были являться образцом для подражания. Место святого князя занимает святой угодник, который берет на себя не только испол-
нение духовно-религиозных канонов, но и является активным борцом в социальной сфере [18, с. 255].
В XIV в. на Руси появляются первые «похабы», среди которых известные имена - Феодор и Николай Качановы (оба умерли в 1392 г.), в
XV столетии прославились Михаил Клопский (ум. в 1453 г.), Георгий Шенкурский (ум. в 1465 г.) и другие. Буйному поведению должно соответствовать и изображение юродивых. Приведем цитаты из иконописных подлинников, где дается описание внешности святых юродивых, какими они изображались на иконах. Соответствие буйного поведения и внешности в некоторых цитатах явно прослеживается.
Прокопий Устюжский, чудотворец, Христа ради юродивый. Скончался в 1303 г. Местное празднование с 1458 г. По иконописному подлиннику А.И. Успенского на июль (такое же описание дано и для Иоанна Устюжского):
«Прокопий Устюжский средний, брада Козмина, риза багор с плеча правого спустилась, в руке три кочерги, испод празелень, на ногах сапоги, ноги голы» [17, ч.8, с. 150].
По Сводному иконописному подлиннику Г.В. Филимонова: «Подобием средовек (средних лет... стар и сед), волосы на голове русы борода Козмина (длинная); рубище дико-багряное, с правого плеча спустилось, в руках три кочерги; на ногах сапоги разодраны, колена голы» [19, с. 149].
Николай Кочанов, Христа ради юродивый, Новгородский чудотворец, умер в 1392 г. Местное празднование не позднее первой четверти
XVI в. Канонизирован до 1547 г. Память 27 июня, 27 июля [2, 85; 108]. Николай Кочанов, сын богатых родителей. Жил в Новгороде на Софийской стороне. Напротив, на Торговой стороне, жил Федор Блаженный. Обе стороны враждовали. Когда приходил Федор Блаженный на Софийскую сторону, блаженный Николай бросал в него кочан капусты. Отсюда прозвище - «Кочанов». Похоронили в храме святого Пантелеймона, переименованного потом в храм Николо-Кочановский [21, с. 28]. Святой блаженный Николай Кочанов, Христа ради юродивый, новгородский чудотворец в двух видах изображается на иконах: 1) в боярском платье, состоящем из пунцовой шубы, с золотым гасом и круглым лежачим воротничком в виде малого капюшона. Лицо бледно, длинные волосы брада с проседью, под верхней одеждой хитон голубого цвета, в левой руке сверток, на ногах обувь; 2) голубой хитон, босой, без свертка, лице, брада и волосы такого же вида, как и на первой иконе» [19, с. 141].
Федор Юродивый. Он «подобием рус, в свите; преставился в лето 7178 года» [19, с. 48]. Память 16 марта. По сведению А.И. Успенского, «Блаженный Федор Новгородский чудотворец надсед, брада Николина, в княжей ризе». Память в январе [16, ч. 19, с. 64]. И еще одно свидетельство: «Федор Новгородский родился в Новгороде, на Торговой стороне у
богатых родителей, получил хорошее образование. Молился за свой город. Погребен у церкви святого Георгия, у Торговых рядов на рынке» [21, с. 249].
Существующие канонические черты изображения святых юродивых Христа ради наравне с житийными сведениями закрепляются ко времени Макарьевских соборов. Однако в каждом конкретном случае проявляются и индивидуальные черты. И все же практически всегда юродивый в иконе отражает одновременно две основные позиции своего христианского подвига. Первая - духовно-молитвенная позиция: преклонение, иногда коленное, головной поклон, сакральная жестикуляция и т. д. Вторая - выражение сути своего неоднозначного подвига, социальноактивная и вызывающая позиция. Это нагота, вериги, проницательный взгляд и др. Следовательно, уже в ранних житийных литературных (текстовых) и иконографических (изобразительных) композициях прослеживается формирование облика русского святого, выбравшего неординарный подвиг христианского смирения.
Список литературы
1. Аверинцев С.С. Бахтин и русское отношение к смеху // От мифа к литературе: сб. в честь семидесятилетия Е.М. Мелетинского. - М.: Наука, 1993. -С. 341-345.
2. Голубинский Е.Е. История канонизации святых в русской церкви. -М.: Имп. Общество истории и древностей при Моск. ун-те, 1903.
3. Григоров Д.А. Русский иконописный подлинник // Записки Рус. археолог. о-ва. Т. III. - СПб., 1887. - С. 21-167.
4. Иванов С.А. Византийское юродство. - М.: Международные отношения, 1994.
5. Икона «Прокопий Устюжский и Варлаам Хутынский». ДРЖ - 665.
XVI в.
6. Климова С.М. Феноменология святости и страстности в русской философии культуры: дис. д-ра филос. наук: 24.00.01. - М., 2004.
7. Ковалевский И. Юродство во Христе и Христа ради юродивые. - М.: Изд-во Ступина, 1902.
8. Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание (Избранные работы): учеб. пособие для студ. пед. ин-тов / сост. проф. Б.Л. Богородский, проф. Н.А. Мещерский. - М.: Просвещение, 1977.
9. Лихачев Д.С., Панченко А.М. «Смеховой мир» Древней Руси. - Л.: Наука, 1976.
10. Маркелов Г.В. Святые Древней Руси. Материалы по иконографии (прориси, переводы, иконописные подлинники): в 2 т. - СПб.: Дмитрий Буланин, 1998. - 500 с., 250 илл.
11. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: Наука, 1995.
12. Потебня А.А. «Слово о полку Игореве». Текст и примечания. -(«Филологические записки»). - Харьков, 1878. - С. 65-104.
13. Современный словарь иностранных слов: Ок. 20 000 слов. - СПб: Дуэт, 1994.
14. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным источникам. Т. I. - СПб., 1893.
15. Толкование на I послание к Коринфянам епископа Феофана. - М.: Правило веры, 2006 (Репр. изд. 1893). - 257 с. - С. 78-83.
16. Успенский А.И. Подлинник Иконописный. Ч. 19.- М., 1903.
17. Успенский А.И. Подлинник Иконописный. Ч. 8.- М., 1903.
18. Федотов Г.П. Святые Древней Руси. - Ростов н/Д, 1999.
19. Филимонов Г.В. Сводный иконописный подлинник XVIII века. - М.,
1874.
20. Шимкевич Ф. Корнеслов русского языка, сравненного со всеми главнейшими славянскими наречиями и с 24 иностранными языками. Ч. I. СПб.: Тип. имп. АН, 1842.
21. Энциклопедия православной святости. - М.: Лик Пресс, 1997.
22. http: //www.rel.org.ru/metod3.htm
