CC BY
746. Советская милиция: история и современность (1917 - 1987) / А.П. Косицын [и др.]. М.: Юридическая литература, 1987. - 336 с.
7. Советский транспорт: 1917 - 1927. М.: Пролетарское слово, 1927. -229 с.
8. Хвостов В.М., И.И. Минц История дипломатии: в 3 т. Т. 2. М.: ОГИЗ, 1945.- 432 с.
© Черепанов С.И.
УДК 347.965
DOI: 10.24411/ 2309-1592-2020-10013
ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ АДВОКАТА В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ И РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ)
Черепанов Сергей Иванович, кандидат юридических наук, Нижегородская академия МВД России e-mail: [email protected]
Аннотация. Основываясь на методологии хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения, автор проводит сравнительный анализ юридической ответственности присяжных поверенных в Российской империи и адвокатов в Российской Федерации. Делается вывод, что законодательство обоих изучаемых периодов предусматривало для адвокатов за нарушение их обязанностей юридическую ответственность. В Российской империи - гражданско-правовую, уголовную и дисциплинарную (причем понятие «дисциплинарная ответственность» не использовалось в законодательстве и носило доктринальный характер), а в Российской Федерации - те же три вида и административную ответственность. Наиболее проработанными являлись нормы о дисциплинарной ответственности. При этом в дореволюционный период они содержались в нормативном правовом акте -Учреждение судебных установлений 1864 г., а в настоящее время - в корпоративном документе - Кодексе профессиональной этики адвоката.
Ключевые слова: присяжный поверенный, адвокат, правовой статус, юридическая ответственность, хронодискретное моногеографическое сравнительное правоведение.
Одним из важных элементов правового статуса адвокатов (или присяжных поверенных) в Российской империи и адвокатов в Российской Федерации является юридическая ответственность, к которой они могут привлекаться. Различные аспекты этого вопроса неоднократно рассматривались в научной литературе1. Однако актуальным представляется его рассмотрение в ином - сравнительно-правовом ключе.
1 См., напр., Азаров Д.Н. Формирование профессиональных этических правил и дисциплинарной ответственности адвоката: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009; Женина М.А. Теоретические и практические проблемы дисциплинарной ответственности адвоката: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009; Мельниченко Р.Г. Правовое регулирование института профессиональной ответственности адвокатов
116
В данной работе мы, исходя из методологии хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения (ХМСП), проведем сравнительный анализ юридической ответственности присяжных поверенных в Российской империи и адвокатов в Российской Федерации.
В наши задачи в настоящий момент не входит анализ методологии ХМСП, т.к. по этой проблеме уже имеется немало работ1. Тем не менее, считаем необходимым отметить несколько принципиальных моментов.
Во-первых, адвокатура является хронодискретным российским институтом2.
Во-вторых, институт присяжных поверенных в Российской империи и институт адвокатуры в Российской Федерации являются принципиально
в Российской Федерации. М., 2010; Мельниченко Р.Г. Дисциплинарная ответственность присяжной адвокатуры. М., 2013.
1 См., напр., Демичев А.А. Методологические принципы научной школы хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Ушверситетсью науковi записки: Часопис Хмельницького ушверситету управлшня та права. 2009. № 2 (30); Он же. Проблемы изучения правовой преемственности в хронодискретных моногеографических исследованиях // Юридическая техника. 2011. № 5; Демичев К.А. Идея и концепция как объект изучения хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Российский журнал правовых исследований. 2017. № 3; Демичев А.А. К вопросу о предмете хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Первой всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород, 2018; Демичев К.А. Природа и особенности хроноразрыва в контексте методологических принципов хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения //Там же; Демичев К.А. Частноправовые исследования в контексте методологических основ научной школы ХМСП // Ученые записки. Т. 16. Н. Новгород, 2018; Демичев А.А. О понятийном аппарате хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Второй всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород, 2019; Демичев К.А. Категории временной длительности и темпоральности в контексте теории хроноразрыва - ХМСП-подход // Там же; Илюхина В.А. Принципы права как предмет хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения //там же; Лонская С.В. Хронодискретный подход в историко-правовой науке и принцип дополнительности //Там же; Тимощук А.С. ХМСП: метафизика, философия, системогенетика // Там же.
См., напр., Черепанов С.И. Адвокатура как хронодискретный российский институт (к вопросу о периодизации истории отечественной адвокатуры) // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2016. № 3 (35); Большакова В.М. Адвокатура как институт гражданского общества в России: история и современность // Гражданское общество в России и за рубежом. 2017. № 4.
117
сопоставимыми1. Это касается как института в целом, так и правового статуса присяжных поверенных и адвокатов.
В-третьих, представителями научной школы ХМСП уже неоднократно анализировались правовой статус и различные его элементы мировых судей2 и судебных приставов3. Также нами ранее уже рассматривались элементы правового статуса адвоката в хронодискретном
4
ракурсе .
Судебные уставы 20 ноября 1864 г. устанавливали для присяжных поверенных гражданско-правовую, уголовную и дисциплинарную ответственность.
Основанием наступления гражданско-правовой ответственности в соответствии с нормами статьи Учреждения судебных установлений 20 ноября 1864 г. (далее - УСУ) являлись пропуск узаконенных сроков по вине присяжного поверенного равно как и любое другое нарушение правил и форм гражданского или уголовного судопроизводства, если это повлекло
1 См.: Демичев А.А. К вопросу о сравнимости судебной реформы 1864 г. и судебных преобразований конца ХХ - начала XXI в. в России // Историко-правовые проблемы: Новый ракурс. 2014. № 9-1.
2 См., напр., Илюхина В.А. Требования к мировым судьям в России: хронодискретный анализ // Реформирование судебной системы в России: история и современность: сборник научных трудов, посвященный 80-летию Нижегородского областного суда. В двух частях. Часть II / под ред. Бондара А.В., Ершова В.В., Журавлевой Ю.В., Ярцева Р.В. Н. Новгород, 2018; Илюхина В.А., Волосатых Е.А. Льготы мировым судьям в Российской империи и Российской Федерации (хронодискретный анализ) // Мировой судья. 2019. № 3; Илюхина В.А., Волосатых Е.А. Гарантии реализации прав и обязанностей мировых судей в Российской империи и Российской Федерации (хронодискретный анализ) // Мировой судья. 2019. № 7.
3 См., напр., Гольцман Е.В. Требования, предъявляемые к судебным приставам в Российской империи и Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Первой всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород, 2018.
4 См.: Черепанов С.И. Требования к адвокатам в Российской империи и Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2015. № 3 (31); Он же. Запреты, установленные для присяжных поверенных в Российской империи и адвокатов в Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Историко-правовые проблемы: Новый ракурс. 2016. № 18; Он же. К вопросу о правовом статусе адвокатов в Российской империи и Российской Федерации (сравнительно-правовой аспект) // Человек и общество в противоречиях и согласии: Сб. научн. тр. по материалам Международной научно-практической конференции. Н.Новгород, 2016; Он же. Права и обязанности присяжных поверенных в Российской империи и адвокатов в Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Государство и право в изменяющемся мире: материалы II научно-практической конференции с международным участием, Н. Новгород, 3 марта 2016 г. Н. Новгород, 2017.
118
причинение ущерба клиенту. Лицо, потерпевшее от соответствующих действий присяжного поверенного могло взыскивать ущерб через суд, в котором дело и рассматривалось.
Уголовная ответственность для присяжных поверенных устанавливалась статьей 405 УСУ. Речь шла о причинении вреда доверителю вследствие виновных умышленных действий присяжного поверенного. Возбуждение дел этой категории было возможно только по жалобе потерпевшего. Правом предания присяжного поверенного суду также наделялся совет присяжных поверенных (ч. 5 ст. 368 УСУ). Некоторые авторы ошибочно полагают, что в данном случае можно говорить о дисциплинарной ответственности1, экстраполируя современный термин на предшествующий исторический период. Обратим внимание, что понятие «дисциплинарная ответственность» не использовалось дореволюционным законодателем.
Решение об отдаче присяжного поверенного под суд совет присяжных поверенных мог принять только в том случае, если находил в соответствующем деянии признаки преступления. Как ни странно, дореволюционное законодательство не указывало случаи, являющиеся основанием для привлечения адвоката к уголовной ответственности. Известный дореволюционный юрист Е.В Васьковский полагал, что таких случая может быть три: 1) разглашение адвокатской тайны; 2) измена клиенту; 3) вымогательство гонорара2.
Современный исследователь М.Б. Смоленский на основе анализа дореволюционного аналога уголовному кодексу - Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, принятого в 1845 г., сделал умозаключение, что привлечение присяжных поверенных к уголовной ответственности было возможно при злонамеренном превышении пределов полномочий и злонамеренном вступлении в сношения или сделки с противниками своего доверителя во вред ему; при злонамеренной передаче или сообщении противнику своего доверителя документов; при злонамеренном истреблении или повреждении, присвоении, утайке или растрате документов или имущества доверителе» . Во всех этих случаях важнейшей характеристикой состава преступления является прямой умысел. Кроме того, по справедливому утверждению М.Б. Смоленского, привлечение
См.: Мельниченко Р.Г. Взаимодействие дисциплинарной и уголовной ответственности в период присяжной и современной адвокатуры // Новая правовая мысль. № 2 (51). 2012. С. 57. См.: Васьковский Е. В. Организация адвокатуры. СПб., 1893. Т. 2. С. 181-183. Смоленский М.Б. Адвокатская деятельность и адвокатура Российской Федерации. Ростов н/Д., 2004. С. 29.
адвоката к уголовной ответственности было возможно в случае умышленного оскорбления судей и участников процесса1.
Несмотря на то, что, как мы уже отмечали ранее, понятия дисциплинарной ответственности в дореволюционном законодательстве не было, по сути, именно ответственность, аналогичная современной дисциплинарной, была основным видом ответственности, к которой на практике привлекались присяжных поверенные Российской империи. Следует отметить, что ряд вопросов, связанных с дисциплинарной ответственностью адвокатов в дореволюционной России, уже рассматривался в современной литературе. Однако считаем целесообразным уделить внимание этой проблеме.
Привлечение к дисциплинарной ответственности присяжных поверенных в Российской империи находилось в ведении советов присяжных поверенных и являлось одновременно видом корпоративной ответственности. В статье 368 УСУ были перечислены меры, применяемые советом присяжных поверенных к их членам, а именно:
1) предостережение;
2) выговор;
3) на срок не более года запрещение исполнять функции присяжного поверенного. Кстати, ст. 369 УСУ устанавливала правило, что в случае применения данной меры дважды, на третий раз присяжный поверенный автоматически исключался из адвокатской корпорации;
4) исключение из числа присяжных поверенных. Эта мера подразумевала исключение поверенного не только из состава конкретного совета присяжных поверенных, но и прекращала всякую возможность быть присяжным поверенным, где бы то ни было;
5) предание присяжного поверенного уголовному
суду.
В соответствии со ст. 377 УСУ прежде, чем наложить взыскание на своего члена, совет присяжных поверенных был обязан потребовать от него объяснения. Признание или непризнание причин правонарушения уважительными входило в компетенцию совета присяжных поверенных. Если присяжный поверенных не явился для дачи объяснений или не представил их, то в этом случае совет присяжных поверенных выносил решение без этих объяснений. Независимо от того, был ли привлечен присяжный поверенный к дисциплинарной ответственности или нет, лица, которым был причинен ущерб действиями адвоката, вправе были потребовать компенсации в судебном порядке.
1 См. там же.
По наложению таких взысканий как предостережение или выговор постановления присяжных поверенных не подлежали обжалованию и носили окончательный характер. Постановления о наложении прочих более строгих мер дисциплинарной ответственности могли быть в течение двух недель обжалованы в судебную палату, которая уже выносила окончательное решение.
Теперь рассмотрим проблему юридической ответственности адвоката в современной России. В ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» указывается, что «за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом». Однако акцентируем внимание на том, что в указанном федеральном законе норм, прямо регулирующих ответственность адвоката, не устанавливается.
Ч. 2 ст. 4 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» носит отсылочный характер к Кодексу профессиональной этики адвоката, принятому Первым Всероссийским съездом адвокатов 31 мая 2003 г. Из анализа указанного корпоративного акта вытекает, что в нем регулируются лишь вопросы дисциплинарной ответственности (к этому вопросу мы вернемся позже). Пока же рассмотрим другие виды ответственности адвоката в современной России.
В Российской Федерации адвокат может быть подвержен (кроме дисциплинарной) гражданско-правовой, уголовной и административной ответственности. Отметим, что такого вида ответственности как административная, в Российской империи не существовало.
Мы полагаем, что какой-либо специфика привлечения адвоката к гражданско-правовой ответственности не имеется. В принципе сами по себе отношения адвоката и доверителя носят гражданско-правовой характер, а основываются они на договоре об оказании юридической помощи. Если адвокатом были нарушены указанные в договоре обязательства, то гражданско-правовая ответственности наступает в соответствии с главой 25 ГК РФ, устанавливающие ответственность за нарушение обязательств.
Гражданско-правовая ответственность адвоката может наступать не только вследствие нарушения обязательств, но и из причинения убытков и из ненадлежащего оказания юридической помощи. Речь в данном случае идет о ситуациях, когда договор между адвокатом и доверителем не заключался. Например, это имеет место при назначении судом защитника по уголовному делу в соответствие со ст. 50 УПК РФ или представителя по гражданскому делу в соответствие со ст. 50 ГПК РФ.
Субъектом административной ответственности адвокат может быть по правонарушениям, предусмотренным, например, ст. 13.11, 13.14, 17.3,
17.5, 19.12 и некоторых других статьях КоАП РФ. В УК РФ адвокаты не отнесены к специальным субъектам уголовной ответственности, однако на них распространяется действие таких статей УК РФ, как ст. 159, 291, 291.1, 294, 297, 302, 303, 309, 310 и некоторых других статей.
Вернемся к вопросу о дисциплинарной ответственности адвоката в Российской Федерации. При этом следует обратить внимание на разных уровнях закрепления соответствующих норм в Российской империи и Российской Федерации. В дореволюционный период данные нормы были закреплены на уровне нормативного правового акта - в УСУ. В настоящее время, как мы уже отмечали ранее, это произошло на уровне корпоративного акта - Кодекса профессиональной этики адвоката.
Снижение уровня закрепления норм о дисциплинарной ответственности в современной России имеет вполне логичное объяснение. Дело в том, что этот вид ответственности существует в рамках трудовых правоотношений и носит диспозитивный характер. Соответственно корпорация адвокатов сама устанавливает данные нормы, которые носят обязательный характер для всех представителей адвокатуры.
Нормы, касающиеся дисциплинарной ответственности адвоката, нашли закрепление в ст. 18 и в разделе втором «Процедурные основы дисциплинарного производства» Кодекса профессиональной этики адвоката (ст. 19-27). В соответствии со ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката привлечение адвоката к дисциплинарной ответственности возможно на основании совершения дисциплинарного проступка, определение которого приведено в ч. 2 ст. 19 Кодекса профессиональной этики адвоката. Дисциплинарная ответственность наступает тогда, когда адвокат либо в результате умысла, либо вследствие грубой неосторожности нарушил требования, установленные законодательством или корпоративными нормами. Если проступок адвоката является малозначительным, не порочит честь и достоинство адвоката, не умаляет авторитет адвокатуры, не причиняет вред доверителю или адвокатской палате, то меры дисциплинарной ответственности не применяются. Аналогичным образом адвокат не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности, если он действовал в соответствии с разъяснениями, которые были даны советом адвокатской палаты. Напомним, что в дореволюционный период законодательство аналогичных оговорок не содержало, а привлечение присяжного поверенного к дисциплинарной ответственности полностью зависело от усмотрения совета присяжных поверенных.
В отличие от дореволюционного законодательства в ч. 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката предусмотрено всего три меры дисциплинарной ответственности, а именно: замечание, предупреждение,
прекращение статуса адвоката. Причем первые две меры в сущностном, содержательном плане являются аналогом предостережения, предусматривавшего УСУ. В настоящее время равно как и в дореволюционный период наиболее строгой мерой дисциплинарного воздействия является прекращение статуса адвоката (в Российской империи - исключение из числа присяжных поверенных.
В дореволюционной России, как мы уже отмечали ранее, имело место временное запрещение отправлять функции присяжного поверенного в качестве меры дисциплинарной ответственности. Сейчас прямого аналога ей не существует. Имеют место нормы о приостановлении статуса адвоката, однако их нельзя рассматривать как меру дисциплинарной ответственности. Исходя из исторического опыта, считаем, что в Российской Федерации было бы целесообразно ввести такой вид дисциплинарной ответственности, как приостановление статуса адвоката на определенный срок. Поэтому мы предлагаем ввести часть 1 статьи 16 ФЗ ««Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» дополнить пунктом 5, изложив его в нижеследующем виде:
«5) наложение в соответствии с Кодексом профессиональной этики адвоката дисциплинарного взыскания в виде приостановления статуса адвоката на определенный срок».
Также предлагаем ввести в ч. 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката пунктом 2.1, изложив его в нижеследующем виде:
«2.1) приостановление статуса адвоката на срок от шести месяцев до одного года».
Такие новеллы должны повлечь за собой и прочие изменения. В частности следует исключить часть 7 статьи 18 из Кодекса профессиональной этики адвоката, т.к., по нашему мнению, если статус адвоката был прекращен вследствие совершения дисциплинарного проступка, то он не должен иметь права получить этот статус вновь.
Привлечение к дисциплинарной ответственности имеет определенные сроки. Они регламентируются ч. 5 ст. 18 корпоративного акта. Меры дисциплинарной ответственности могут накладываться на виновное лицо не позднее 6-ти месяцев с момента обнаружения проступка. Допускается и приостановление сроков на время болезни адвоката или его отпуска. Срок давности по привлечению адвоката к дисциплинарной ответственности составляет 1 год с момента совершения правонарушения либо с момента его прекращения или пресечения, если оно имело длящийся характер.
Наложение дисциплинарной ответственности предполагает определенные процедуры. В Российской империи их регламентация не была основательно проработанной. В УСУ регулирование касалось только правомочности состава совета присяжных поверенных при вынесении им
решения о наложении дисциплинарного взыскания. В Российской Федерации регламентация соответствующих процедур является более детальной.
Обратим внимание на то, что если в отношении адвоката ведется дисциплинарное производство, то по его (адвоката) инициативе не может быть рассмотрен вопрос о прекращении его статуса либо об изменении членства в адвокатской палате. После окончания дисциплинарного производства решение такого вопроса, естественно, возможно. Мы полагаем, что данное правило является совершенно обоснованным - оно не позволяет адвокату «уйти по собственному желанию», избежав дисциплинарного производства.
Ведение дисциплинарного производства может осуществляться только двумя корпоративными органами. К таковым ч. 5 ст. 19 Кодекса профессиональной этики адвоката относит квалификационную комиссию и Совет адвокатской палаты, в которой адвокат состоит адвокат и в отношении которого возбуждено дисциплинарное производство.
В соответствии с частью 1 статьи 20 Кодекса профессиональной этики адвоката основанием для начала дисциплинарного производства могут служить следующие поводы: 1) жалоба; 2) представление, внесенное в адвокатскую палату ее вице-президентом или замещающим его лицом; 3) представление, внесенное в адвокатскую палату министерством юстиции РФ или его территориальными органами; 4) обращение суда, рассматривающего дело, по которому представителем или защитником является адвокат. Следует отметить, что данный перечень является исчерпывающим.
В юридической литературе имеется немалое количество работ, в которых анализируются процедурные вопросы дисциплинарной ответственности адвоката в Российской Федерации1. По этой причине мы данную проблему не рассматриваем, однако обратив внимание, что сегодня процедуры дисциплинарного производства в отличие от периода
1 См., напр., Кудрявцев В.Л. Юридическая ответственность адвоката (защитника) за неисполнение либо ненадлежащее исполнение конституционной обязанности по оказанию квалифицированной юридической помощи // Адвокат. 2008. № 2; Азаров Д.Н. Формирование профессиональных этических правил и дисциплинарной ответственности адвоката: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009; Женина М.А. Теоретические и практические проблемы дисциплинарной ответственности адвоката: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009; Мельниченко Р.Г. Правовое регулирование института профессиональной ответственности адвокатов в Российской Федерации. М., 2010; Заборовский В.В. Меры дисциплинарной ответственности адвоката: сравнительно-правовой аспект // Адвокатская практика. 2015. № 3; Таран А.С. Допрос адвоката о производстве предварительного расследования в дисциплинарной практике адвокатских палат Российской Федерации // Адвокат. 2016. № 7.
124
Российской империи урегулированы более четко, и они в большей степени гарантируют объективное рассмотрение дисциплинарного дела.
Итак, и в Российской империи, и в Российской Федерации адвокаты могли привлекаться за нарушение их обязанностей к юридической ответственности. В дореволюционный период предусматривалось три вида юридической ответственности адвоката: гражданско-правовая, уголовная и такой вил, который сегодня называется дисциплинарной ответственностью (собственно термин «дисциплинарная ответственность» не использовался законодателем, но имел место в доктрине). В настоящее время к тем же трем видам ответственности добавился четвертый вид - административная ответственность.
Библиографический список
1. Азаров Д.Н. Формирование профессиональных этических правил и дисциплинарной ответственности адвоката: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009.
2. Большакова В.М. Адвокатура как институт гражданского общества в России: история и современность // Гражданское общество в России и за рубежом. 2017. № 4. С. 41 -44.
3. Васьковский Е.В. Организация адвокатуры. Т. 1. СПб.: Н.К. Мартынов, 1893. - 396 с.
4. Гольцман Е.В. Требования, предъявляемые к судебным приставам в Российской империи и Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Первой всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2018. С. 117-127.
5. Демичев А.А. К вопросу о предмете хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Первой всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2018. С. 9-21.
6. Демичев А.А. К вопросу о сравнимости судебной реформы 1864 г. и судебных преобразований конца ХХ - начала XXI в. в России // Историко-правовые проблемы: Новый ракурс. 2014. № 9-1. С. 7-14.
7. Демичев А.А. Методологические принципы научной школы хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Ушверситетсью науковi записки: Часопис Хмельницького ушверситету управлшня та права. 2009. № 2 (30). С. 6-14.
8. Демичев А.А. О понятийном аппарате хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического
сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Второй всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2019. С. 9-18.
9. Демичев А.А. Проблемы изучения правовой преемственности в хронодискретных моногеографических исследованиях // Юридическая техника. 2011. № 5. С. 160-165.
10. Демичев К.А. Идея и концепция как объект изучения хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Российский журнал правовых исследований. 2017. № 3. С. 13-15.
11. Демичев К.А. Категории временной длительности и темпоральности в контексте теории хроноразрыва - ХМСП-подход // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Второй всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2019. С. 26-34.
12. Демичев К.А. Природа и особенности хроноразрыва в контексте методологических принципов хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Первой всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2018. С. 22-30.
13. Демичев К.А. Частноправовые исследования в контексте методологических основ научной школы ХМСП // Ученые записки. Т. 16. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2018. С. 38-44.
14. Женина М.А. Теоретические и практические проблемы дисциплинарной ответственности адвоката: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009.
15. Заборовский В.В. Меры дисциплинарной ответственности адвоката: сравнительно-правовой аспект // Адвокатская практика. 2015. № 3. С. 12-16.
16. Илюхина В.А. Принципы права как предмет хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Второй всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2019. С. 39-47.
17. Илюхина В.А. Требования к мировым судьям в России: хронодискретный анализ // Реформирование судебной системы в России: история и современность: сборник научных трудов, посвященный 80-летию Нижегородского областного суда. В двух частях. Часть II / под ред. Бондара А.В., Ершова В.В., Журавлевой Ю.В., Ярцева Р.В. Н. Новгород: ПФ ФГБОУВО «РГУП», Издательство «Автор», 2018. С. 51-57.
18. Илюхина В.А., Волосатых Е.А. Гарантии реализации прав и обязанностей мировых судей в Российской империи и Российской Федерации (хронодискретный анализ) // Мировой судья. 2019. № 7. С. 16-21.
19. Илюхина В.А., Волосатых Е.А. Льготы мировым судьям в Российской империи и Российской Федерации (хронодискретный анализ) // Мировой судья. 2019. № 3. С. 3-7.
20. Кудрявцев В.Л. Юридическая ответственность адвоката (защитника) за неисполнение либо ненадлежащее исполнение конституционной обязанности по оказанию квалифицированной юридической помощи // Адвокат. 2008. № 2. С. 3-13.
21. Лонская С.В. Хронодискретный подход в историко-правовой науке и принцип дополнительности // Актуальные проблемы и перспективы развития научной
школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Второй всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2019. С. 35-38.
22. Мельниченко Р.Г. Взаимодействие дисциплинарной и уголовной ответственности в период присяжной и современной адвокатуры // Новая правовая мысль. № 2 (51). 2012. С. 57-60.
23. Мельниченко Р.Г. Дисциплинарная ответственность присяжной адвокатуры. М.: Юрлитинформ, 2013. - 232 с.
24. Мельниченко Р.Г. Правовое регулирование института профессиональной ответственности адвокатов в Российской Федерации. М.: Юрлитинформ, 2010. - 272 с.
25. Смоленский М.Б. Адвокатская деятельность и адвокатура Российской Федерации. Ростов н/Д.: Феникс, 2004. - 256 с.
26. Таран А.С. Допрос адвоката о производстве предварительного расследования в дисциплинарной практике адвокатских палат Российской Федерации // Адвокат. 2016. № 7. С. 5-8.
27. Тимощук А.С. ХМСП: метафизика, философия, системогенетика // Актуальные проблемы и перспективы развития научной школы Хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения: сборник научных трудов по материалам Второй всероссийской научной конференции / под ред. А.А. Демичева, К.А. Демичева. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС, 2019. С. 19-25.
28. Черепанов С.И. Адвокатура как хронодискретный российский институт (к вопросу о периодизации истории отечественной адвокатуры) // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2016. № 3 (35). С. 37-42.
29. Черепанов С.И. Запреты, установленные для присяжных поверенных в Российской империи и адвокатов в Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Историко-правовые проблемы: Новый ракурс. 2016. № 18. С. 122-132.
30. Черепанов С.И. К вопросу о правовом статусе адвокатов в Российской империи и Российской Федерации (сравнительно-правовой аспект) // Человек и общество в противоречиях и согласии: Сб. научн. тр. по материалам Международной научно-практической конференции. Н.Новгород, 2016. С. 319-322.
31. Черепанов С.И. Права и обязанности присяжных поверенных в Российской империи и адвокатов в Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Государство и право в изменяющемся мире: материалы II научно-практической конференции с международным участием, Н. Новгород, 3 марта 2016 г. Н. Новгород: ПФ ФГБОУВО «РГУП», 2017. С. 173-177.
32. Черепанов С.И. Требования к адвокатам в Российской империи и Российской Федерации (сравнительно-правовой анализ) // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2015. № 3 (31). С. 237-242.
