Научная статья на тему 'Язык и мышление в свете современных психолингвистических представлений'

Язык и мышление в свете современных психолингвистических представлений Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
2454
339
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ЯЗЫК / СОЗНАНИЕ / МЫШЛЕНИЕ / LANGUAGE / CONSCIOUSNESS / THINKING

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Кабалоева Любовь Батырбековна

В статье рассматривается отношение язык мышление в свете современных психолингвистических представлений о содержании и функционировании этнокультурного сознания. В работе сделан вывод о том, что признание автономности мыслительных и языковых процессов, постулируемых психолингвистикой и когнитивной лингвистикой, не снимает проблему «национального универсального» в мышлении, а смещает фокус внимания при решении данной проблемы с плоскости взаимодействия национального языка и мышления на уровень невербального мышления.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Language and thinking in actual psycholinguistic perceptions

The article considers relation language thinking in the light of actual psycholinguistic perceptions about the content and functioning of ethno-cultural consciousness. The article makes a conclusion that recognition of autonomy of thinking and language processes postulated by psycholinguistics and cognitive linguistics does not remove the problem of national universal in thinking but displaces the attention focus in solving of the given problem from the interaction of national language and thinking to the level of nonverbal thinking.

Текст научной работы на тему «Язык и мышление в свете современных психолингвистических представлений»

ров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. М.,

1995. С. 29.

3. Гвоздарев Ю.А. Рассказы о русской фразеологии. М., 1988. С. 121.

4. Мугу Р.Ю. Полисемантизм соматической лексики: На материале русского и немецкого языков: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Майкоп, 2003.

5. Поликарпов А.А. Системно-квантитативный подход в лингвистике // Филологические школы и их роль в систематизации научных исследований: Вестн. Смол. гос. ун-та. Сер. 1. Филология. Смоленск, 2007. Т. 1. С. 48.

6. Ольшанский И.Г. О соотношении лексической полисемии и метафоры // Лексика и лексикология: сб. науч. тр. М., 2000. Вып. 11. С. 139.

7. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка: в 3 т. СПб., 1893. Т. 3. С. 189.

8. Виноградов В. В. Об основном словарном фонде и его словообразующей роли в истории языка // Виноградов В.В. Избр. тр. Лексикология и лексикография. М., 1977. С. 45.

9. Будагов Р.А. В защиту слова. Язык и культура. Хрестоматия. М., 2001. Ч. 1. С. 129.

10. Словарь русского языка Х1-ХУП: в 28 т. М., 1975-2008. Т. 17. С. 22.

11. Сердобинцев Н.Я. Полисемия в системе языка // Задачи изучения русской лексики и фразео-

логии в педагогической школе: тез. докл. Всесоюз. конф. Орел, 1982. С. 66.

12. Степанова Г.В., Шрамм А.Н. Введение в семасиологию русского языка. Калининград, 1980. С. 48.

13. Полевые структуры в системе языка / науч. ред. З.Д. Попова. Воронеж, 1989. С. 33.

14. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики // Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., 1977. С. 200.

15. Стернин И.А. Коммуникативная модель значения и ее объяснительные возможности // Семантика слова и синтаксической конструкции: межвуз. сб. науч. тр. Воронеж, 1987. С. 15-16.

16. Кустова Г.И. Типы производных значений и механизмы языкового расширения. М., 2004. С. 108.

Поступила в редакцию 21.11.2008 г.

Popova A.R. A polysemantic word and lexical-semantic system: features of isomorphism. A polysemantic word as a complex item as a summation of lexical-semantic variants reveals some features of isomorphism with lexical-semantic system of language. The article shows a number of analogies existing between these two structures. Comparison is performed on an example of the lexeme arm, possessing a rich polysemy in national Russian language.

Key words: polysemy; lexical-semantic system; meaning; lexical derivation.

УДК 81

ЯЗЫК И МЫШЛЕНИЕ В СВЕТЕ СОВРЕМЕННЫХ ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ

© Л.Б. Кабалоева

В статье рассматривается отношение язык - мышление в свете современных психолингвистических представлений о содержании и функционировании этнокультурного сознания. В работе сделан вывод о том, что признание автономности мыслительных и языковых процессов, постулируемых психолингвистикой и когнитивной лингвистикой, не снимает проблему «национального - универсального» в мышлении, а смещает фокус внимания при решении данной проблемы с плоскости взаимодействия национального языка и мышления на уровень невербального мышления.

Ключевые слова: язык; сознание; мышление.

Исследование проблемы соотношения языка и мышления имеет многолетнюю историю. При этом попытки решения данной проблемы развивались в нескольких направлениях, которые представлены целым рядом стоящих друг к другу в оппозиции концепций. Существует несколько классификаций

имеющихся точек зрения на соотношение языка и мышления, из которых в контексте исследуемого в данной статье вопроса интерес представляет классификация Н.Г. Комле-ва, в основу которой положены следующие идеи: 1) язык = мышление. Согласно точкам зрения, отнесенным Н.Г. Комлевым в дан-

25б

ную группу, говорение отождествляется с громким мышлением, а мышление с внутренним говорением; 2) язык Ф мышление. Язык и мышление не тождественны. Эта группа подразделяется на две подгруппы:

а) язык > мышление. Авторами концепций, относящихся к этой группе, постулируется положение, в соответствии с которым осуществление мыслительных процессов невозможно без языка. При этом в остатке остаются звуки и графические знаки, которые не могут быть приравнены к мышлению, что позволяет сделать авторам вывод о том, что язык больше, чем мышление; б) язык < мышление. Язык входит в мышление. В соответствии с точкой зрения авторов, концепции которых в обсуждаемой классификации относятся к данной группе, мы можем мыслить без языка, но не можем говорить без мышления. Отсюда, мышление больше, чем язык; 3) язык | мышление. Как утверждают сторонники развивающихся в этом направлении концепций, язык и мышление развиваются параллельно. При этом каждый из элементов отношения язык - мышление развивается по своим собственным законам [1].

Современные научные представления прямо или косвенно касающиеся отношения языка и мышления, укладываются в несколько основных положений, в соответствии с которыми: 1) мышление и язык - два автономных познавательных процесса. По мнению Е.Ф. Тарасова, воспроизводство и восприятие речи характеризуются двумя сторонами. Это, во-первых, процессы производства тел языковых знаков и их восприятие и, во-вторых, процессы манипулирования «знаниями в виде образов сознания различной психической модальности...» [2]. Таким образом, в процессах реализации речевой деятельности выделяются два самостоятельных процесса: языковой и собственно мыслительный. Н.Н. Болдыревым, в свою очередь, подчеркивается автономность языка от концептов, рассматриваемых современными авторами в качестве средств мыслительной деятельности: «Концепты как элементы сознания вполне автономны от языка» [3]. Невербальный характер концептов как средств мыслительной деятельности подчеркивается Е.С. Кубряковой [4]. Об автономности языка и мышления говорит также И. В. Привалова, по мнению которой язык и мышление «пред-

ставляют собой автономные познавательные процессы» [5]. Мысль об автономности языка и мышления позволяет сформулировать второе положение: 2) мышление невербально в своей основе. С точки зрения Е.Ф. Тарасова, в процессах производства речи происходит «одевание» бессловесной мысли, формируемой говорящим в начале высказывания, в слово.» [2]. Н.Н. Болдырев, подчеркивая невербальный характер мышления, формулирует свою мысль следующим образом: «Наше мышление невербально по своей природе, и это уже достаточно доказанный факт» [3]. Представляется также существенным отметить, что не только само мышление определяется невербальным по своей природе, но и способы хранения результатов мыслительной деятельности, которые при определенных условиях могут храниться «без образов языковых средств» [2, с. 27]. Мышление, как формулирует И.В. Привалова, только «номинируется и ов-нешняется...» [5, с. 36] языком, что имеет место, когда результаты мыслительной деятельности должны быть переданы другим людям. В этом случае, как отмечает Е.Ф. Тарасов, результаты мыслительной деятельности «должны быть овнешнены предметами-знаками» [2, с. 27], в качестве которых в ситуации вербального общения выступают языковые средства. Из положения о невербальном характере мышления и его автономности от языка выводится положение, в соответствии с которым 3) мышление не опосредуется и не определяется языком. Следствием того, что мышление не опосредуется национальным языком, а значит, не определяется им, является признание 4) универсального характера мыслительных процессов. Как считает И.В. Привалова, не только процессы «облечения» мысли в слово» являются универсальными [5, с. 5], но также механизмы «складывания» образов» [5]. Из этой мысли выводится тезис, в соответствии с которым 5) мышление имеет не национальный характер. По мнению И. В. Приваловой, национально-культурная специфика процесса перехода мысли в слово начинает проявляться только «на этапе перекодировки смысла с языка образов и схем на конкретный национальный язык значений» [5]. Другими словами, национальные особенности речемыслительного процесса начи-

нают проявляться на этапе «овнешнения» (Е.Ф. Тарасов), т. е. одевания готовой, универсальным, не национальным способом сложенной из образов и смысловых схем, мысли в слово и грамматику конкретного национального языка. Этот вывод полностью согласуется с предыдущими положениями о невербальном характере мышления и его автономности от языка. Связывание же языковых и мыслительных процессов в единый процесс, т. е. рассмотрение их как двух сторон неразрывного процесса, неизбежно ставит вопрос не только об индивидуальном и универсальном, но также поднимает проблему национального в мышлении, что отмечается И.В. Приваловой: «Объединение их (языка и мышления. - Л. К.) в единый когнитивный процесс провоцирует постановку вопроса об инкорпорированности в последнем индивидуального, национального и универсального» [5].

Что касается функций языка как самостоятельного когнитивного процесса, то в качестве основных функций языка выступают: а) овнешнение образов сознания в процессах общения, б) участие языка в формировании новых знаний, получаемых в предметной деятельности. При описании процессов формирования новых знаний Е.Ф. Тарасов акцентирует внимание на двух сторонах, которыми характеризуются образы сознания: чувственной части, которая формируется в предметной деятельности в процессе индивидуального перцептивного восприятия, и умственной части, которая формируется в общении [6]. Оба процесса определяются как процессы получения новых знаний. При этом при формировании чувственной части образа сознания «. на долю языка выпадает только роль средства организации фиксации, переработки и хранения знаний, полученных в предметной деятельности» [2, с. 27]. Как формулирует Е.Ф. Тарасов, «тела языковых знаков» лишь организуют процесс получения новых знаний и «ничего при этом не транслируют» [6, с. 52]. Относительно формирования умственной части образа сознания подчеркивается, что оно (формирование) осуществляется самим реципиентом в процессах общения при использовании старых знаний. Партнер по общению при этом является «донором», который предоставляет речевые сообщения [6, с. 52]. Следовательно,

роль языка в формировании умственной части образов сознания в речевом общении заключается в овнешнении образов сознания донором с целью активизации образов сознания реципиента, т. е. активизации его мыслительной деятельности, в результате осуществления которой происходит формирование новых знаний [2, с. 25-27].

При этом вышеизложенные положения об автономном характере языковых и мыслительных процессов с акцентированием внимания на невербальном характере мышления развиваются на фоне подчеркивания наличия необходимых и обязательных связей и взаи-мопереходов между языком и мышлением. То, что мышление и язык необходимо взаимодействуют друг с другом, никем не оспаривается, ввиду явной очевидности. Ср.: «Связь языка и мышления неоспорима.» [5]. Другое дело, что при рассмотрении речемыслительных процессов мышлению в современной психолингвистике и когнитивной лингвистике отводится ведущая роль, в то время как язык выполняет вспомогательную функцию. Таким образом, представленная выше картина взаимоотношения языка и мышления дополняется еще одной темой -

6) темой их необходимого взаимодействия при ведущей роли мышления. В этом взаимодействии язык рассматривается скорее как инструмент совершения интеллектуальных операций, который не оказывает влияния на характер и способ их осуществления.

В то же самое время в отечественной психолингвистике подчеркивается национально-культурная специфика образов сознания. Так, по мнению Е.Ф. Тарасова: «Есть основание полагать, что главная причина непонимания при МО (межкультурное общение. - Л. К) не различие языков - сформировать навыки говорения (письма) и слушания (чтения) сравнительно просто, а р а з л и -чие национальных сознаний коммуникантов » [7]. Различие национальных сознаний представителей разных этнокультурных общностей выражается «. в специфике образов сознания, отображающих предметы конкретной национальной культуры» [7]. И, если можно еще дискутировать об универсальности или специфическом национальном характере образов сознания, на что указывает И.В. Привалова [5], то не является спорным положение об

этнокультурной специфике национальных языков, характеризуемых определенными, в терминах И.В. Приваловой, «лингвоструктурными» и «лингвокультурными» типами [5, с. 138, 278].

Подведем некоторые итоги. В соответствии с выдвигаемыми современной психолингвистикой и когнитивной лингвистикой положениями мыслительные процессы полностью освобождаются от влияния языка как в процессах осуществления продуктивной мыслительной деятельности, так и в речевом общении, когда язык используется для ов-нешнения и для активизации образов сознания партнеров по общению.

Следовательно, с одной стороны, мышление освобождается от влияния языка, за которым признается его национальный, специфический характер, с другой - должно испытывать на себе влияние другого национального кода - кода образов сознания, который также определяется как национально-маркированный. Вследствие этого обойти проблему «национального» в мышлении достаточно трудно. Признание автономности мышления и языка, а также невербального характера мышления не снимает проблему «национального» в мышлении, а смещает фокус внимания с плоскости взаимодействия национального языка и мышления (где существует возможность рассмотрения национального языка в качестве фактора, определяющего мышление) на уровень осуществления невербального мышления, и, таким образом, исключается возможность рассмотрения национального языка в качестве фактора, детерминирующего мышление, однако в то же самое время возникают вопросы, связанные с национальным характером невербальных образований, рассматриваемых в качестве средств мыслительной деятельности и их влияния на процессы мышления.

Представляется возможным сделать вывод о том, что современные подходы к рассмотрению отношения язык-мышление, определяя языковые и мыслительные процессы как автономные, решают проблему «зависимости-независимости» мыслительных процессов от национальных особенностей языковых систем, но не решают проблему мышления в целом в плане признания его универ-

сальности или, наоборот, утверждения его национального характера, т. к. национально маркированными признаются средства осуществления самой мыслительной деятельности - образы сознания, что может ставить под сомнение универсальность, если не самих механизмов складывания образов, то, по крайней мере, способов и характера выкладывания образов сознания в процессах мыслительной деятельности в определенный рисунок.

1. Комлев Н.Г. Лингвистическая интерпретация мышления в его отношении к говорению // Вопр. психологии. 1999. № 1. С. 80-82.

2. Тарасов Е.Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира: сб. ст. / отв. ред. Н.В. Уфимцева. М., 2000. С. 24.

3. Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / под ред. И.А. Стернина. Воронеж, 2001. С. 26.

4. Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С. [и др.]. М., 1996. С. 90.

5. Привалова И.В. Интеркультура и вербальный знак (лингвокогнитивные основы межкуль-турной коммуникации). М., 2005. С. 94.

6. Тарасов Е. Ф. Язык как средство трансляции культуры // Язык как средство трансляции культуры. М., 2000. С. 51.

7. Тарасов Е.Ф. Межкультурное общение - новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания: сб. ст. / отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.,

1996. С. 8.

Поступила в редакцию 12.01.2009 г.

Kabaloeva L.B. Language and thinking in actual psy-cholinguistic perceptions. The article considers relation “language - thinking” in the light of actual psycholinguis-tic perceptions about the content and functioning of ethnocultural consciousness. The article makes a conclusion that recognition of autonomy of thinking and language processes postulated by psycholinguistics and cognitive linguistics does not remove the problem of “national -universal” in thinking but displaces the attention focus in solving of the given problem from the interaction of national language and thinking to the level of nonverbal thinking.

Key words: language; consciousness; thinking.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.