CC BY
186
ПСИХОТЕРАПИЯ И КОНСУЛЬТИРОВАНИЕ
УДК 159.923.2
Голдобин Евгений Станиславович
ассистент кафедры психологии
ФГБОУ ВО «Пермский государственный гуманитарно-педагогический
университет», Пермь, Россия 614990, Пермь, Сибирская, 24, +7 (342) 212-85-90
ВЗРОСЛЕНИЕ КАК ЦЕЛЬ ПСИХОТЕРАПИИ И КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ
Eugene S. Goldobin
Teaching Assistant of Chair for Psychology
Federal State Budget Educational Institution of Higher Education «Perm State Humanitarian Pedagogical University» 24, Sibirskaja, 614990 Perm, Russia
ADULTING AS AN AIM OF MENTAL THERAPY AND COUNSELING
Аннотация. В статье взросление рассматривается как цель психотерапии и консультирования, с двух сторон - с процессуальной и содержательной. В наиболее общем плане дана характеристика содержательного аспекта взросления. Указаны основные направления применения данного подхода в психологической практике. Философско-мировоззренчески статья опирается на экзистенциально-гуманистическую традицию, в методологическом плане статья построена на идеографическом методе исследования в психологии.
Ключевые слова: психотерапия; взросление; психологическая практика; терапия.
Abstract. In recent work the author considers the personal maturation as a propose of psychotherapy and psychological consulting. The maturation is conducted with two sides - process and content. In article was given the general characteristic of content side of maturation. Also the author shows the main directions of application of this approach in psychological practice. The philosophical fund of this article base on existential-humanistic tradition. Methodology of the article build on idiographic method of psychological research.
Key words: mental therapy; adulating; psychological practice; therapy.
Отправной точкой данной статьи послужила мысль Ф. Перлза о том, что «цель гештальт-терапии, как и многих других школ психотерапии, - это
© Голдобин Е С. 2017
помощь человеку в его взрослении» [7]. Важно, что Фриц Перлз1 размышлял о взрослении как о цели психотерапии в 1960-70-х гг., будучи уже известным психотерапевтом, в период своего акме, наивысшей точки профессионального развития. Данное понимание цели психотерапии является результатом длительной психотерапевтической практики, это не что-то сиюминутное, случайное, а закономерное и, выдержав проверку временем, заслуживает особого внимания. Представление Ф. Перлза о цели психотерапии как о помощи в процессе взросления человека согласуется с идеями теоретиков и практиков других школ психотерапии [1; 2; 4].
Важность такого представления о цели психотерапии определяется тем, что, во-первых, оно определяет ориентиры в работе терапевта, понимание того, что стоит поддерживать в клиенте, а что фрустрировать, на что направлять стратегические усилия в работе. Во-вторых, имеет реалистичный оттенок, соотносимый с обыденным опытом человека, удобный для объяснения клиентам и обсуждения с коллегами и профессионалами из смежных специальностей. В-третьих, такая трактовка цели психотерапии подходит (универсально) для обоих полов. Часто в процессе психотерапии встает вопрос, как и в чем поддерживать того или иного человека. Это зависит от множества факторов. Наиболее очевидный фактор - это пол: как и в чем поддерживать мужчину, как и в чем поддерживать женщину; есть ли некий (особый) мужской путь (судьба) или женский путь (судьба); какова степень ответственности в жизни мужчины и женщины. В данном контексте понятие взрослости не дает ответа на частные вопросы о том, как и в чем поддерживать того или иного конкретного мужчину или женщину, но дает возможность проследить общие моменты в развитии зрелости обоих полов. Взрослость как цель универсальна как для женщин, так и для мужчин. В-четвертых, вопрос о взрослости важен тем, что связан с фундаментальными вопросами о природе человека. В психотерапии ключевым является антропологический вопрос, вопрос о природе человека, его сущности и развитии, и без ответов на них невозможна осмысленная психологическая практика.
Опираясь на перечисленные аргументы, мы считаем важным и актуальным продолжить обсуждение вопросов взрослости и развития. Тема взросления (зрелости) встречается у разных авторов на протяжении всего относительно короткого исторического пути становления психотерапии. Перечень определений и пониманий достаточно велик, в этой статье произвольно взято несколько граней взрослости, небольшая часть всего массива знаний по этой теме2. Данная статья имеет дискуссионный характер и не претендует на детальное изложение и раскрытие этой темы. Выбор параметров взрослости, ее граней для изложения определяется профессиональным интересом автора, а также рамками статьи.
Условно взрослость можно рассмотреть с двух сторон - с процессуальной и содержательной. С процессуальной стороны взрослость представляет собой способность, некоторое духовное или экзистенциальное усилие к тому, чтобы быть взрослым. Взрослость может быть поставлена в один ряд с другими экзистенциальными способностями, например аутентичностью [6], которую
можно и необходимо развивать. При таком взгляде на взрослость становится очевиден смысл одного из самых красивых определений человека, согласно которому, человек - это усилие во времени [3]. Это усилие, которое всем нам необходимо совершать, чтобы быть людьми, это духовное напряжение [8], которое мы выдерживаем и совершаем в течение всей нашей жизни. Взрослость - это то, что мы выбираем в каждый момент времени. Содержательная грань взрослости похожа по своему смыслу на традиционное понимание взрослости, и его можно описать через набор различных свойств и характеристик, которыми «обладает» человек.
Подробно остановимся на некоторых содержательных аспектах взрослости.
Одна из характеристик, наиболее общая, своего рода предпосылка любой взрослости - это великодушие. Великодушие в том смысле, в каком его понимал Мераб Мамардашвили, великодушие как великая душа, способная отобразить как можно больше граней этого сложного мира. «Великодушие - это допущение того, что может быть что-то другое, чем мы сами, и что нельзя требовать, чтобы мир соответствовал нашему или вашему уровню развития, нашим представлениям, нашим желаниям и нашим мыслям. Великодушие - это великая душа. А великая душа - это душа, способная вместить иное, не дрогнув» [3]. Мир сложен, и каждый человек в течение жизни делает выбор, либо усложняться, становиться великодушным, либо, наоборот, пытаться упростить мир до собственного ограниченного понимания.
Противоположность великодушию - обеднение, редукционизм. В «Очерке современной европейской философии» М. Мамардашвили приводит следующий пример. Некоторый носитель просвещения в Южной Африке (Ангола), преподающий социализм студентам, в качестве дидактического приема задает им вопрос: «Скажите, а почему есть бедные?», и сам же отвечает: «Потому что есть богатые!». Отсюда он делает простой вывод, о том, что для того, чтобы не было бедных, надо убрать богатых! Все просто. Очень часто в терапии можно встретить у клиента такие упрощенные схемы (или их использует сам терапевт). Как некая гротескная максима, это может быть выражено следующей фразой: «Если у человека что-то в жизни не получается, рано или поздно он придет к вопросу о том, кто в этом виноват?». Достаточно часто в кабинете психолога можно услышать много таких простых формул: «У меня плохо с отношениями, потому что было тяжелое детство», или: «Проблемы на работе, потому что начальник очень, очень плохой человек!», или: «Если бы был другой муж, то все бы удалось», «Все просто, у нас государство плохое, и обо мне хорошо не позаботились», и т.д. Люди часто ищут простые ответы, как бы сказал Мераб Мамардашвили, «думать лень», плюс простые ответы дают ощущение понимания этого мира, подпитывают собственное эго человека за счет некоторого, хоть и простого, но все-таки объяснения мира, с помощью которого он его понимает.
Еще один пример, относящийся к психологической практике. На сеанс терапии приходит мужчина, возраст около 40-45 лет. Он состоятельный, у него любимая интересная работа, успешно реализован в жизни. Есть небольшая
сложность: у него две семьи. Одна официальная - он около 15 лет в браке, и вторая неофициальная - около семи лет отношениям. Если говорить с морализаторских позиций, то можно сказать: «Ой, как плохо! Ой, как нехорошо! Вам срочно надо расстаться с одной из женщин и быть в отношениях только с любимой и единственной!». Да он и сам размышляет так же, он говорит, что не дело это - находиться в двойных отношениях, что он неправильно поступает, что он всех заставляет мучиться (хотя при более тщательном опросе становится понятно, что это ему плохо, а про остальных как минимум непонятно, как максимум - их все устраивает). Но при детальном знакомстве с этой ситуацией становится понятно, что мужчина любит обеих женщин, с которыми находится в отношениях, у него достаточно средств содержать обе семьи. Если мы еще поговорим, то, может, узнаем, что, скорее всего, за это время женщины за его спиной познакомились и нашли некоторую форму взаимоотношений. Любая работа предполагает этическое видение ситуации, если наша этика будет ограничена или сведена к затасканным штампам и радикальным решениям, то мы будем не свободны в поиске хорошей формы, в понимании сложности всех тех процессов, в которые включен данный человек и все остальные люди - участники этой жизненной драмы.
Еще одной важной содержательной гранью взрослости являются два модуса построения отношений с миром: модус любви и модус уважения. В данной статье мы будем понимать под уважением то, что А. Маслоу называл Б-любовью [4], а А. Моховиков - модусом важности в отношениях [5]. Любовь будем понимать редуцированно, сводя ее к Д-любви, по А. Маслоу, или модусу нужности, по А. Моховикову . Уважение - это результат развития личности, ее зрелости. Построение отношений по типу уважения достигается в жизни не всеми, можно всю жизнь прожить только в модусе любви. Традиционно уважение понимается как некоторое признание, почтительное отношение к достоинствам или поступкам человека. В таком понимании делается акцент на некоторые этические, нравственные оценки поступков или характеристик другой личности. В данной статье мы бы хотели обратить особое внимание (еще) на такой (смысловой) оттенок понимания уважения, как восприятие, видение целостности другого и, переделав несколько определение А. Маслоу, опишем уважение как способность видеть другого человека в его целостности. Уважать его бытие, радоваться его отличности. Уважать - значит признавать право человека быть самим собой, быть уникальным. Такое понимание уважения связано с реалистичностью (восприятия другого), с возможностью видеть другого, видеть другого в его уникальности, понимать его особенности.
В модусе любви человек не видит другого, он видит свою нужду, свои потребности в другом, он горяч, он нуждается, он сильно энергетически включен. В модусе уважения есть возможность остановиться, заметить другого без включения человека в орбиту собственных интересов и потребностей. В отличие от любви, уважение, образно говоря, «сыто», самодостаточно, в какой-то мере оно не заинтересованно в другом. А. Моховиков, говоря о модусе важности и сравнивая его с модусом нужности, пишет о том, что
в важности человек может сказать другому: «Мне хорошо с тобой, но и хорошо без тебя!», «Я с тобой, потому что мне интересно быть с тобой, но я могу обойтись и без тебя!», «Ты для меня важен - это значит, я признаю твое значение, ценность, но ты мне не нужен» [5]. Некоторым людям вообще сложно представить, что так можно построить отношения, на таком основании для них вообще непонятно, «как так тебе хорошо без меня!? Ты должен нуждаться во мне!».
Терапевтические отношения во многом строятся на уважении, т.е. на реалистичности. Те терапевты, которые могут выстраивать реалистичные отношения, замечать другого, замечать реальность, оказываются востребованными, и у них формируется терапевтическая практика. Приведем пример. Клиентка, 40 лет. Если говорить диагностическим языком, то многие терапевты характеризовали бы ее как пограничную личность, с такими присущими подобным клиентам характеристиками, как диффузная идентичность и стабильная нестабильность в отношениях. Клиентка ходит на сеансы терапии около двух лет, в процессе терапии ее социальная ситуация ухудшается. В одну из сессий, когда клиентка в очередной раз рассказывает о том, как еще ухудшилась ее жизнь, терапевт не выдерживает и в сердцах говорит: «Да когда же ты будешь нормально жить!». В этот момент терапевт замечает, что клиентка (после этой фразы) начинает эмоционально блокироваться, замыкаться, и, похоже, что этой сказанной в сердцах фразой он обидел ее, и поэтому их диалог и отношения эмоционально прерываются. В этой ситуации произошло следующее: терапевт очень сильно эмоционально включен в жизнь клиентки, он хочет, чтобы она жила «хорошо», «нормально», имея в виду хорошо и нормально с его точки зрения, исходя из его миропонимания и его представления о целях психотерапии - адаптация, улучшение качества жизни, стабильность и т.д. В момент произнесения этой фразы вскрывается некоторая подоплека их отношений и видение, понимание жизни и терапии самого терапевта. В контексте данной статьи можно сказать, что терапевт «любит» клиентку в том смысле, что он не видит ее (не уважает), он желает, чтобы она жила хорошо, т.е. соответствовала его представлениям о жизни и его сценарию, пониманию, а так как клиентка не соответствует, он злится на нее и так бурно и эмоционально реагирует. В момент паузы, возникшей между ними, терапевт понимает (а возможно, и нет), что это он хочет «причинить» ей добро, а она - отдельный, взрослый человек со своей судьбой и со своей экзистенцией, и она имеет право обойтись со своей жизнью как угодно, это ее право и ее выбор. Можно предположить (и в контексте ее биографической истории это находит подтверждение), что ее родители были высоко социально компетентные люди, хорошо встроенные в социальную жизнь, и они хотели, и до сих пор хотят, чтобы она жила «хорошо», «нормально» - опять же понятно, что хорошо и нормально с точки зрения их представлений о жизни, и они действительно любят ее, но в своей любви они не видят ее уникальности, ее судьбы. И здесь возможен конфликт: я живу так, потому что я отстаиваю свою судьбу, свое право на собственную идентичность, может быть «кривое», но свое понимание жизни. То есть можно
сказать, что родители любят дочь, но не уважают ее, то есть не видят. И отсюда можно сделать интересный вывод, что можно любить человека, но не уважать его, и наоборот, можно уважать человека, но не любить. Возможно, психотерапевтические отношения - это когда удается от любви перейти к уважению, и можно предположить, что можно и не любить клиента, но пытаться его уважать, т.е. увидеть, заметить его уникальность, его судьбу и возможность обойтись со своей жизнью, как ему хочется, возможно, даже непривычным, неприятным и незнакомым нам образом.
Еще одной важной характеристикой зрелости является умение благодарить. Для многих очень сложно сдвинуть фокус своего сознания с обиды на мир, на женщин, мужчин, родителей, на Бога в сторону благодарности. Многие застревают на обиде. На переживании того, что им чего-то не хватило или не хватает в жизни. Что мир им чего-то недодал, или им постоянно что-то надо: сил, ума, денег, признания, любви, внимания и т.д. «Господи, дай того! Этого!» В общем, постоянное потребительское, требовательное отношение к окружающим. Людям (клиентам) с такой жизненной установкой очень сложно понять, что многое уже есть, и помимо того, что осознать и понять, что многое есть, еще сложнее - поблагодарить за это.
Вообще, уметь благодарить этот мир - это в чем-то отказ от позиции эгоизма по отношению к окружающим, отказ от того, что мне все должны, отказ в какой-то мере от жадности и ненасытности. Приведем пример дефицитарного мышления, переживания человеком, что ему что-то недодали или лишили, часто это бывает с некоторой претензией или недовольством. В одной из групп участник стал говорить о том, что его никто не любит в этой группе, что к нему относятся с равнодушием. Проблема была в том, что действительно он так себя вел, что он всех «достал», и в действительности многие участники, как впрочем и ведущий, относились с к нему, мягко говоря, с прохладой, в худшем случае сдержанно и враждебно. После этого заявления часть группы почувствовали вину, и ведущий в том числе. На этом сеанс закончился. И только после размышления над данной ситуацией стало понятно, что проблема этого участника не в том, что его никто не любит (и в группе собрались холодные черствые люди), а в том, что он никого не любит, что он не выстраивает отношения привязанности в группе и остается в одиночестве и изоляции.
Выводы и некоторые дополнительные вопросы и размышления
1. Если «искать» взрослость не в истории детства, повезло с родителями или нет, есть психологическая травма или нет, а рассматривать зрелость как выбор человека, то можно поставить интересный вопрос, почему люди выбирают детство, почему они выбирают не быть взрослыми. Парадоксально, с одной стороны, кажется, все просто, хочешь жить продуктивно и «избавиться от неврозов» - выбирай взрослость! С другой стороны, можно встретить много людей, выбравших невроз и предпочитающих оставаться в детстве. Этот парадокс хорошо отражен в высказывании Конфуция: «Выход наружу - через
дверь. Почему никто не воспользуется этим способом?» [Цит. по: 2]. Такая постановка вопроса, а именно перенос акцента с причины, истории на выбор человека, открывает большое простор для психологических спекуляций и предположений. (И это вопрос к выбору, вопрос к избегаемому: что ты избегаешь, что тебе так не нравится во взрослости, а что как не избегание в гештальт-подходе является основным механизмом формирования невроза). Остановимся на двух: во-первых, взрослость - это ответственность, умение «держать» границы. Если ты инфантилен, то тебе все можно, никакого с тебя спроса, это такая радость безумия и отреагирования. Если ты взрослый, то тебе приходится «держать» границы, объяснять другим, как стоит поступать, а как -не надо, вступать в конфронтацию и конфликты. Многими людьми такой человек будет восприниматься как тиран, который мешает свободолюбивым людям жить, и на него посыплются тысячи проекций и обвинений. Можно сказать, для того, чтобы быть взрослым, необходимо личное мужество и твердая жизненная позиция, т.е. быть взрослым достаточно хлопотно, отсюда можно сделать предположение, что не все согласятся «держать» границы и связываться с людьми, иногда проще отступить. Во-вторых, взрослость это в чем-то одиночество, большие знания, большие печали. Как известно, безумие любит компанию, если вы повзрослели и стали больше замечать, то не во все жизненные процессы становится легко включиться, и уже больше пауза между стимулом и реакцией. И действительно, можно предположить, что для многих взросление может переживаться как отказ от совместности, как переход к одиночеству, и тогда становится страшно взрослеть. Здесь также уместно наблюдение К. Витакера о том, что если молодое поколение видит, как старшие обходятся со своей жизнью, то им страшно жить и взрослеть.
2. Если взрослость - это то, что мы выбираем в каждый момент времени, то такое понимание взрослости открывает большие перспективы для практики. Измениться можно в любой момент, здесь и сейчас я могу что-то сделать для того, чтобы мне было хорошо или плохо, для того, чтобы жизнь была наполнена смыслом или опустошена. Я могу найти сильные слова, чтобы выразить себя и донести важное, сердечное до другого человека, или потратить время на пустую, бессмысленную болтовню. Несколько иронично можно сказать, что психотерапевты - это те, кто помогает другим тренировать взрослость, помогают развивать способность к совершению усилия в направлении взрослости. Также можно задать клиенту прямой вопрос: «Что тебя пугает во взрослении?», и интересно услышать его размышления. Такая постановка нам кажется интересной и нетривиальной, она изменяет характер взгляда на взрослость, придает ему экзистенциальный характер - быть или не быть!
3. Великодушие - это то, что в первую очередь требуется практикующим психологам, терапевтам. В начале практики терапевт скорее «подгоняет» клиента под те концепции, которым он обучился в ходе профессиональной подготовки. Он не видит живого человека, он скорее всего видит: «параноидно-шизоидное расстройство с преобладанием примитивных механизмов защиты и использованием отреагирования и проективной идентификации
в отношениях с терапевтом». От собственной тревоги, растерянности и испуга перед судьбой другого он будет действовать как Прокруст и пытаться подогнать человека под известные ему концепции, и горе клиенту, если он в них не вписывается. Вообще можно выдвинуть несколько радикальную гипотезу, которая, однако, на наш взгляд, отражает начальные этапы работы практического психолога, что первые два-три года достаточно интенсивной практики большинство клиентов обслуживают тревогу терапевтов. Терапевту важно услышать: «Да, доктор, ваш подход действительно работает, и то, что вы мне предлагаете, делает мою жизнь лучше!». В какой мере это имеет отношение к психотерапии, и действительно ли то, что делает начинающий терапевт, укрепляет рост клиента, это уже другой вопрос. На начальных этапах работы любое концептуализирование (теоретизирование) о клиенте - это скорее попытка справиться с собственной тревогой, беспомощностью и растерянностью перед встречей с судьбой другого человека в ее полноте и таинственности.
4. В работе с клиентами важно учитывать гетерохронность развития личности. Какие-то психологические процессы развиваются быстрей, какие-то тормозят. И человеку по паспорту, биологически, может быть около сорока лет, а психологически он может быть младенцем или подростком, не прожившим кризис идентичности, без надлежаще сформированной идентичности. А. Моховиков указывал на то, что в современном мире сдвинулись границы кризисов, что кризис идентичности, раньше приходившийся на подростковый или юношеский возраст, сейчас проживается в пределах 30-35 лет. И в группе (и в частной практике) часто можно встретить «потерянных» людей, формально взрослых, но личностно, мировоззренчески сильно «потерянных» мужчин и женщин.
В целом взрослость можно описать как некую позицию в жизни, способ, модус существования, которую выбирает или не выбирает человек, в сторону которой направляет или не направляет свои усилия. Важно сказать, что процесс взросления - это отказ от детских идей, но отказываться от детских идей очень сложно.
Примечания
1 Подробно о процессе взросления, о взрослости (зрелости) Ф. Перлз размышляет на семинарах в Эзалене, это отражено в работе «Гештальт-семинары» [7]. Здесь он разводит понятия «взрослость» и «зрелость», указывая на то, что взрослыми в широком смысле становятся все, а зрелыми не все. И в какой-то мере это отображено и в известной поговорке о том, что иногда с возрастом приходит мудрость, а иногда возраст приходит один. Здесь же Ф. Перлз дает определение взрослости (зрелости): зрелость - это переход от опоры на окружающих к опоре на самого себя (желающие подробней ознакомиться с идей Ф. Прелза о взрослении и зрелости могут обратиться к первоисточнику).
В частности, из содержательных аспектов взрослости подробно будут рассмотрены: великодушие, уважение и способность благодарить. Другие,
не менее важные характеристики взрослости, не будут подробно рассмотрены, в рамках данной статьи ограничимся их перечислением: это ответственность / попустительство, возможность переживать амбивалентные чувства / уплощенность аффекта, интеграции вокруг нескольких центров ценностей / одномерность, сообразность миру / хюбрис и т.д.
А. Маслоу описывает два типа любви: Д-Любовь и Б-Любовь. Б-любовь основана на сознании человеческой ценности другого, без какого-либо желания изменить или использовать его. Маслоу определял эту любовь как любовь «бытия» другого, несмотря на его несовершенства. Д-любовь основана на дефицитарной потребности - это любовь, исходящая из стремления получить, это эгоистичная любовь, которая берет, а не дает. В случае Д-любви человек эксплуатирует другого и манипулирует им. У Маслоу есть хороший пример разных видов отношений. Среди нас есть «улучшатели» собак, которые купируют им уши, хвосты и проводят племенной отбор - все это необходимо человеку, но не собакам (пример Д-любви). Настоящие любители собак испытывают Б-любовь, так как они любят своего питомца таким, какой он есть, - радостно размахивающего хвостом [4; 9]. А. Моховиков описывает два модуса построения отношений с миром. Основанием для классификации является иерархия потребностей (по А. Маслоу), модус нужности связан с удовлетворением базовых потребностей, в модусе важности доминируют высшие потребности. Модус нужности обеспечивается процессом привязанности, слиянием. В патологии нужность характеризует узость зависимых отношений, в них мы всегда нацелены на объект, и наша жизнь подчинена идее. Нужность может наполнять смыслом жизнь человека, но только до тех пор, пока объект зависимости рядом. Когда он исчезает (умирает, сепарируется), остается боль, которая не проходит, потому что ничего больше не остается. Модус важности связан скорее с ценностью другого. Модус важности появляется с момента формирования ценности другого для меня и меня для себя, когда набирает обороты процесс сепарации. Этот модус позволяет возникнуть переживаниям уважения, которое становится фундаментом любых стабильных эмоционально значимых отношений, и благодарности. «Ты для меня важен» - это значит, я признаю твое значение, твою ценность, - но ты мне не нужен. Подобная установка является залогом зрелости [5].
Список литературы
1. Витакер К. Полночные размышления семейного терапевта. - М.: Класс, 1998. - 208 с.
2. Лэйнг Р. «Я» и Другие. - М.: Класс, 2002. - 192 с.
3. Мамардашвили М. Очерк современной европейской философии. -СПб.: Азбука, 2014. - 608 с.
4. Маслоу А. Мотивация и личность. - СПб.: Питер, 2009. - 352 с.
5. Моховиков А. Жизнь психотерапевтического сообщества: аномия и творческое приспособление // Сборник материалов Общества практикующих психологов «Гештальт-подход». - 2011. - Февраль. - С. 5-16.
6. Осин Е. Аутентичность // Журнал Восточно-европейской ассоциации экзистенциальной терапии. Экзистенциальная традиция: философия, психология, психотерапия. - 2004. - № 2 (5). - С. 88-93.
7. Перлз Ф. Гештальт-семинары. - М.: Ин-т общегуманит. исслед., 2010. -
336 с.
8. Тиллих П. Мужество быть. - Киев: Дух i Лггера, 2013. - 200 с.
9. Шостром Э. Внутреннее путешествие от манипуляции к актуализации. -М.: Апрель-Пресс, 2008. - 192 с.
