CC BY
106
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 34 ББК 67
DOI 10.24411/2073-0454-2020-10023 © Н.А. Синяева, 2020
Научные специальности: 12.00.10 — международное право; европейское право; 20.02.03 — военное право; международные проблемы военного права
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ГУМАНИТАРНОГО ПРАВА И МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА В МИРОПОРЯДКЕ НА ОСНОВЕ ВЕРХОВЕНСТВА ПРАВА
Нателла Александровна Синяева, заведующая кафедрой конституционного (государственного) и международного права, кандидат юридических наук, доцент
Военный университет Министерства обороны Российской Федерации (123001, Москва, ул. Б. Садовая, д. 14) E-mail: Natella.Sinyaeva@gmail.com
Аннотация. Представлено концептуальное видение взаимодействия международного гуманитарного права и международного права прав человека в миропорядке на основе верховенства права.
Ключевые слова: международное гуманитарное право, международное право прав человека, миропорядок, верховенство права.
THE INTERACTION OF INTERNATIONAL HUMANITARIAN LAW AND INTERNATIONAL HUMAN RIGHTS LAW IN THE WORLD ORDER BASED ON THE RULE OF LAW
Natella A. Sinyaeva, head of the department of constitutional (state) and international law, candidate of legal sciences, associate professor
Military University of the Ministry of defense of the Russian Federation (14, street, 123001 Moscow, ul. B. Sadovaya, d. 14) E-mail: Natella.Sinyaeva@gmail.com
Abstract. A conceptual vision of the interaction of international humanitarian law and international human rights law in the world order based on the rule of law is presented.
Keywords: international humanitarian law, international law of human rights, world order, rule of law.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Синяева Н.А. Взаимодействие международного гуманитарного права и международного права прав человека в миропорядке на основе верховенства права. Вестник Московского университета МВД России. 2020;(1): 114—117.
Соотношение международного гуманитарного права и международного права прав человека идет по линии признания принципа недопустимости угрозы силой или ее применения и принципа мирного разрешения споров (международное гуманитарное право), с одной стороны, и соответственно, принципа прав человека (международное право прав человека), с другой стороны, в качестве общепризнанных принципов современного международного права и всей системы Организации Объединенных Наций (п. 4 ст. 2; п. 3 ст. 3; п. 3 ст. 1 Устава ООН)1. Миростроительство (по обстоятельствам юридически результативной деятельности Комиссии по миростроительству в качестве межправительственного консультативного органа) как фактор созидательного позитива действия юридически значимого правомерного поведения государств в параметрах миропорядка на основе верхо-
венства права2 позиционно предопределяет укрепление Организации Объединенных Наций в режиме показательной включенности в систему современных
1 Международное право: Учебник / Отв. ред. А.Н. Вылегжанин. М., 2009. С. 119-120; Международное право: Учебник / Отв. ред. Г.В. Игнатенко и О.И. Тиунов. 5-е изд. перераб. и доп. М., 2009. С. 465-474; Гаврилов В. В. ООН и права человека. Механизм создания и осуществления нормативных актов. Владивосток, 1998; Даниленко Г.М. Международная защита прав человека. М., 2000; Игнатенко Г.В. Международно признанные права и свобода как компоненты правового статус личности // Правоведение. 2001. № 1; Карташкин В.А. Права человека в международном и внутригосударственном правопорядке. М., 1985; Ковалев А.А. Международная защита прав человека. М., 2014.
2 Иванов И. С. Верховенство права в международных отношениях // Международная жизнь. 2000. № 12. С. 62-67; Ка-ламкарян Р.А. Господство права Rule of Law в международных отношениях. М., 2004; Dicey A. V. Introduction to the study of the law of constitution. London, 1960. P. 183-206, 328-406; Renouf A. The rule of law in international affairs // Australian Foreigh Affairs Record. 1975. July. P. 395-405; Jackson S.W. The rule of law among nations // The rule of law. Dallas, 1961. P. 71-86.
международных правоотношений принципа недопустимости угрозы силой или ее применения, принципа мирного разрешения споров, принципа прав человека (Декларация тысячелетия 2000 г., п. 4, 25, 29, 30; Итоговый документ Всемирного саммита 2005 г., п. 97105, 134, 146-169). Принцип недопустимости угрозы силой или ее применения, принцип мирного разрешения споров и принцип прав человека как юридические составляющие международного гуманитарного права и международного права прав человека по обстоятельствам юридического статуса в качестве императивных принципов современного международного права по смыслу jus cogens применимы во всех гипотетически возможных юридических ситуациях как в формате мирного взаимодействия государств-членов мирового сообщества, так и в параметрах юридического факта международного вооруженного конфликта или вооруженного конфликта немеждународного характера. Позитив права здесь предметно обозначен востребованностью добросовестного соблюдения всеми государствами-членами мирового сообщества корпуса юридически обязательных предписаний должного поведения по линии недопустимости угрозы силой или ее применения; мирного разрешения споров; поощрения и развития уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка, религии. Императив всестороннего соблюдения права, недопустимости нарушения права или злоупотребления правом концептуально и предметно в практическом плане представляется логически обоснованным способом международно-правового строительства современного миропорядка, при котором недопустимость угрозы силой или ее применения, мирное разрешение всех споров на основе права и справедливости, всемерное уважение прав человека являют собой единственно приемлемый путь развития мирового сообщества государств. В порядке своего прогрессивного развития принцип недопустимости угрозы силой или применения, принцип мирного разрешения споров, принцип прав человека получили свое последовательное закрепление (уже после принятия Устава ООН) в таких основополагающих международно-правовых документах современности, как Декларация тысячелетия 2000 г., п. 24-25; Итоговый документ Всемирного саммита 2005 г., п. 121-131.
Позиционно, взаимодействие международного гуманитарного права и международного права прав человека и на концептуальном и, соответственно, на
предметно-практическом уровне региональных судов (Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии, Международный уголовный трибунал по Руанде) и универсального органа международного уголовного правосудия в лице Международного уголовного суда идет в параметрах процессуально-правовых гарантий прав человека в ходе проведения процесса международного правосудия. Принцип процессуально-правовых гарантий личности в ходе отправления международного, равно как внутригосударственного правосудия в логическом порядке образует собой общий принцип права по смыслу п. 3 ст. 38 Статута Международного суда и, как следствие, носит имманентный, неотчуждаемый характер: его нельзя отменить, нарушить, осуществить злоупотребление правом по обстоятельствам применения; он есть и призван быть постоянно и последовательно применимым при всех обстоятельствах международного или внутригосударственного процесса отправления пра-восудия3. Пространство международного гуманитарного права представляется юридически дееспособной площадкой применимости такого принципа международного права прав человека, как принцип процессуально-правовых гарантий прав личности в рамках международного и внутригосударственного процесса отправления правосудия. В то время как пространство международного права прав человека по своему логическому восприятию являет собой нормальный, с точки зрения права, режим применимости современного международного права (как предполагается по существу), пространство международного гуманитарного права обозначает собой специальный, с точки зрения права, режим применимости современного международного права (с учетом отказа от войны как орудия национальной политики — Парижский договор 1928 г. об отказе от войны в качестве орудия национальной политики и недопустимости угрозы силой или ее применения — п. 4 ст. 2 Устава ООН), а именно: юридический факт нарушения права по смыслу международного вооруженного конфликта и вооруженного конфликта немеждународного характера. При всем том, право есть право и это предполагает и, со-
3 Батырь В.А. Международное гуманитарное право. М., 2011. С. 411-431; Международное право: Учебник / Отв. ред. Г.В. Игнатенко, О.И. Тиунов. С. 465-495; Каламкарян Р.А., Ми-гачев Ю.И. Международное право: Учебник. 5-е изд. перераб. и доп. М., 2019. С. 570-579; Международное право: Учебник / Отв. ред. А.А. Ковалев, С.В. Черниченко. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 799-802.
ответственно, предписывает определенный юридический режим поведения субъектов правоотношения.
Позитив права в параметрах взаимодействия международного гуманитарного права и международного права прав человека идет по линии защиты гражданского населения и, соответственно, по линии защиты раненых и больных. Применительно к защите гражданского населения все четыре Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г. предписывают в ст. 3 положение, согласно которому лица из состава гражданского населения должны пользоваться гуманным обращением показательно при всех обстоятельствах без каких-либо различий расы, пола, языка, религии, имущественного положения и так по всему спектру фактического различия лиц гражданского населения. Будучи признанными в качестве покровительствуемых лиц, лица из состава гражданского населения в соответствии со ст. 27 Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны 1949 г. при всех обстоятельствах имеют право на всестороннее уважение личности, чести, семейных прав, религиозных прав, прав в части недопустимости каких-либо актов насилия или запугивания. В развитие этих общих предписаний позитива права, Дополнительные протоколы 1977 г., а именно: Дополнительный протокол I 1977 г. о международных вооруженных конфликтах и Дополнительный протокол II 1977 г. о вооруженных конфликтах немеждународного характера в общем порядке исключают любые случаи нападений, неизбирательного насильственного воздействия на весь субъектный состав гражданского населения. В формате общего принципа права предписывается востребованность обеспечения духовной и физической целостности всего субъектного состава лиц гражданского населения. Каких-либо изъятий из заявленного здесь предписания должного поведения право не приемлет. Правовой формат предписания должного поведения в параметрах международного гуманитарного права обозначает свое регулятивное воздействие по линии раненых и больных согласно Женевской конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях 1949 г. и Женевской конвенции об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море 1949 г. Целостность международно-правовой системы защиты раненых и больных здесь выступает в качестве общего, имманентно предполагаемого правила поведения. Позитив права по об-
стоятельствам взаимодействия международного гуманитарного права и международного права прав человека из разряда концептуального посыла переведен современным международным правом в категорию реального юридического действия региональных и универсальных судебных институтов международного уголовного правосудия. При всем позитиве включенности региональных и универсальных судебных институтов уголовного правосудия в части поддержания на должном уровне режима взаимодействия международного гуманитарного права и международного права прав человека с конечной целью обеспечения юридической действенности универсально признанного принципа прав человека, конечная заинтересованность мирового сообщества предметно обозначена в параметрах обеспечения целостности системы международного права и в этом контексте укрепления Организации Объединенных Наций (Декларация тысячелетия 2000 г., разд. VIII, Итоговый документ Всемирного саммита 2005 г., разд. V). Режим поддержания верховенства права в международных отношениях обозначает собой общую заинтересованность всего мирового сообщества в целом.
При обстоятельствах, когда международное право как совокупность норм по регулированию взаимодействия всего субъектного состава международных правоотношений на основе права и справедливости запрещает войну (Парижский договор 1928 г. об отказе от войны в качестве орудия национальной политики), устанавливает недопустимость угрозы силой или ее применения (п. 4 ст. 2 Устава ООН), предметно ориентирует государства—члены мирового сообщества на построение миропорядка на основе верховенства права Rule of Law) через систему укрепления Организации Объединенных Наций (Декларация тысячелетия 2000 г., п. 20—32; Итоговый документ Всемирного саммита 2005 г., п. 134, 146—169), международное гуманитарное право призвано, с учетом юридического факта вооруженного конфликта во взаимодействии с международным правом прав человека, содействовать через использование всей источниковой базы современного международного права (ст. 38 Статута Международного суда ООН) урегулированию спора с конечным результатом мирного разрешения спора. При этом сам принцип мирного разрешения споров признан современным международным правом в качестве императивного принципа права в режиме jus cogens и упорядочен в формате постановлений гл. VI Устава ООН
«Мирное разрешение споров». В ситуации, когда переговоры, посредничество, мирные услуги, примирение представляются приемлемыми и, соответственно, допустимыми средствами мирного разрешения споров, процесс мирного разрешения споров через посредство Международного суда как главного судебного органа Организации Объединенных Наций с конечным результативным решением суда в режиме res judicata как юридически обязательного и окончательного для сторон спора (ст. 94 Устава ООН; ст. 59 Статута Международного суда) имеет объективно все свои преимущества4.
Позиционно, в параметрах заявленной государствами-членами ООН своей приверженности верховенству права, Международный суд как орган по обеспечению права призван не просто разрешить спор по существу, но и содействовать переводу всей ситуации (как она сложилась в режиме конкретного юридического факта) в позицию нормального с точки зрения права режима взаимодействия государств. Предметный юридический факт в формате вооруженного противостояния между государствами-членами мирового сообщества выходит за рамки предписаний должного поведения в режиме Устава ООН и в этом смысле подпадает под регулятивное действие международного гуманитарного права (имеется в виду случай вооруженного противостояния между конкретными государствами как суверенными субъектами современного международного права). Позитив права здесь предметно обозначен переводом фактической ситуации в формате вооруженного противостояния в режим мирного разрешения споров через заявительное действие в Международный суд. Во временном промежутке до позитивного решения Международного суда (с учетом передачи дела в суд) международное гуманитарное право во взаимодействии с международным правом прав человека осуществляет свое регулятивное действие по всему субъектному составу задействованных в режиме представленного юридического факта субъектов правоотношений: 1) государств-членов мирового сообщества, непосредственно вовлеченных по обстоятельствам заявленного юридического факта в формат международного вооруженного конфликта; 2) государств-членов мирового сообщества, задействованных во внутригосударственном конфликте на пространстве другого субъекта международного права. Позиционно, сам международный вооруженный конфликт, согласно своему предметному правовому
содержанию, может включать как вооруженное противостояние между отдельными субъектами международного права, так и участие одного субъекта международного права во внутригосударственном конфликте на пространстве другого субъекта международного права. Международно-правовая включенность соответствующего государства во внутригосударственный конфликт переводит всю, таким образом, созданную юридическую ситуацию, как отмечается на этот счет в академической науке5, в международный вооруженный конфликт. Все внутригосударственные конфликты разрешаются в режиме внутригосударственного законодательства на основе права и справедливости, а межгосударственные споры подлежат процедуре мирного разрешения споров в соответствии с положениями гл. VI Устава ООН с учетом предпочтительности обращения в Международный суд по обстоятельствам юридической обязательности выносимых им решений (ст. 94 Устава ООН, ст. 59 Статута суда).
С учетом общепризнанности своего юридического признания режим верховенства права6 призван стать основополагающим элементом международно-правового строительства мирового сообщества. Российская Федерация, в рамках своей международно-правовой включенности в современный миропорядок и по обстоятельствам последовательного внешнеполитического курса на поддержание международной законности и правопорядка, показательно содействует обеспечению целостности системы современного международного права на основе Устава Организации Объединенных Наций.
4 Вылегжанин А.Н. Решения Международного Суда ООН по спорам о разграничении морских пространств. М., 2004; Ка-ламкарянР.А. Международный суд в миропорядке на основе господства права. М., 2012; Кожевников Ф.И., Шарманазаш-вили Г.В. Международный Суд ООН. М., 1971; Крылов С.Б. История создания ООН. М., 1960; Левин Д.Б. Принцип мирного разрешения споров. М., 1977; Шинкарецкая Г.Г. Международная судебная процедура. М., 1992; Энтин М.Л. Международные судебные учреждения. М., 1984
5 Международное право: Учебник / Отв. ред. А.Н. Вылегжанин. М., 2009. С. 623; Леншин С.И. Правовой режим вооруженных конфликтов и международное гуманитарное право. М., 2009. С. 44-108; Котляров И.И. Международное право и вооруженные конфликты. М., 2003. С 45-75; Международное право: Учебник / Отв. ред. Г.В. Игнатенко, О.И. Тиунов. М., 2008.С. 786-789.
6 Иванов И. С. Верховенство права в международных отношениях // Международная жизнь. 2000. N° 12. С. 62-67; Каламка-рян Р.А. Господство права Rule of Law в международных отношениях. М., 2004. С. 47-91; Renouf A. The rule of law in international affairs // Australian Foreign Affairs Record. 1975. July. P. 395-405; Jackson S.W. The rule of law among nations // The rule of law. Dallas, 1961. P. 71-86; Dicey A. V. Introduction to the study of the law of constitution. London, 1960. P. 183-206.
