CC BY
55
Право
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 20183, № 3, с. 127-132
127
УДК 347.965.73
ВВЕДЕНИЕ ГОНОРАРА УСПЕХА В РОССИЙСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО С 2017 ГОДА
© 2018 г. А.А. Маслов
Юридическая компания «Маслов и партнеры», Н. Новгород
Поступила в редакцию 24.02.2018
Дана оценка первому законодательному закреплению гонорара успеха в России в рамках специального законодательства - законодательства о банкротстве применительно к специальным обособленным спорам в деле о банкротстве, а именно привлечении к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника, из-за действий (бездействия) которых юридическое лицо стало отвечать признакам банкротства.
В целях реализации конституционного принципа доступности квалифицированной юридической помощи, по мнению автора, требуется распространить возможность применения гонорара успеха и на иные виды споров: споры о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, трудовые споры, споры о защите прав потребителей и иные споры, где есть заведомо слабая сторона.
Ключевые слова: закон о банкротстве, гонорар успеха, условное вознаграждение, pacta de quota litis.
В 2007 году Конституционный суд РФ в Постановлении № 1-П высказал принципиальную позицию об общем запрете гонорара успеха как противоречащего конституционному строю и публичному правопорядку РФ на конкретном этапе развития российской государственности, признавая условия о гонораре успеха (pacta de quota litis) не подлежащими судебной защите [1].
Конституционный суд РФ указал, что положения пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 ГК Российской Федерации, как не предполагающие в системе действующего правового регулирования отношений по возмездному оказанию правовых услуг, удовлетворение требований исполнителя о выплате вознаграждения по договору возмездного оказания услуг, если данное требование обосновывается условием, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда, которое будет принято в будущем, не могут рассматриваться как противоречащие Конституции РФ.
При этом Конституционный суд РФ не исключил право федерального законодателя с учетом конкретных условий развития правовой системы и исходя из конституционных принципов правосудия предусмотреть возможность иного правового регулирования, в частности в рамках специального законодательства о порядке и условиях реализации права на квалифицированную юридическую помощь.
После такого выявленного конституционного смысла положений статей 778 и 781 ГК РФ институт гонорара успеха был окончательно вытеснен за пределы правового регулирования.
Но экономические реалии по-прежнему требовали применения такой формы оплаты, как гонорар успеха, потому что, во-первых, не всегда у доверителей (как граждан, так и юридических лиц) было достаточно денежных средств, чтобы оплатить услуги представителей авансом (т.е. до получения полезных свойств услуги), а во-вторых, для многих доверителей мерилом качества юридической работы является положительный результат в виде выигранного дела. Поэтому оплату за работу доверители в большинстве случаев были готовы производить лишь за достигнутый результат, а не за приложение максимальных усилий.
Эта особенность российской правовой системы вышла родом из «лихих» девяностых и традиции применения не совсем «законных» способов разрешения вопросов (привлечения «бандитов», «братков», «решальщиков»), с которыми вынуждены были конкурировать юристы, использующие правовые способы разрешения споров, в том числе представительство в суде. Кроме того, не сложившиеся этические стандарты судебных представителей и отсутствие единых требований к ним (так называемый «дуализм юридической профессии» существующий до настоящего времени, когда представлять интересы в судах могут как адвокаты, так и частнопрактикующие юристы без адвокатского статуса, а также работники предприятий) и недостаточная эффективность механизма самоочищения адвокатуры (какой смысл в лишении статуса адвоката, когда завтра этот же представитель уже идет в суд по гражданским и
Кривая "прямой" благодарности клиента адвокату
После того, на« суд решил дела в пользу клиента:
"Вы иелими* алвакат. Ни?го бы чр смог слышь го. что сделали Вы".
Рис.
административным делам без статуса адвоката) весьма часто приводили к «имитации бурной деятельности» - как частнопрактикующих юристов, так и адвокатов - вместо реальной деятельности по представлению интересов в суде. Такая практика вызывала чувствительные и по большей части негативные последствия для доверителей, у которых в большинстве случае не было иных способов оценить качество услуги, кроме как через результат рассмотрения судебного дела. Суды с юристами или жалобы на адвокатов в большинстве случае приносили лишь моральное удовлетворение; института ответственности представителей перед доверителями в российской правовой системе так и не сложилось (споров доверителей с представителями чрезвычайно мало и в основном они сводятся к требованиям о возврате неотработанного аванса, что ответственностью по большому счету не является).
Таким образом, институт гонорара успеха полностью с 2007 года (до этого разъяснение ВАС в Информационном письме № 48 от 29.09.1999 г. [2] года еще оставляло надежду на иной взгляд со стороны иных высших судебных инстанций) перешел из зоны правового регулирования в область регулировался нормами морали и этики, а также обычаями, что, на наш взгляд, нельзя признать эффективным регулированием: зависимость оплаты от добропорядочности доверителя, который мог заплатить обусловленный гонорар или не заплатить полностью или частично, не способствовала выстраиванию доверительных отношений сторон. Между тем вопросы доверия между доверителем и представителем, по нашему опыту, оказывают влияние даже на исход дела: представитель, которому полностью доверяет доверитель, может выстроить наиболее эффективную защиту интересов в суде и получить максимальное
содействие от доверителя в сборе и предоставлении доказательств в ее подтверждение. Поэтому доверие, безусловно, является важным фактором для эффективного исполнения взаимных обязательств по договору на оказание услуг по судебному представительству. А при больших суммах гонорара соблазн не заплатить обусловленный гонорар достаточно часто побеждал моральные терзания по поводу несправедливости поступка без каких-либо серьезных санкций (моральное порицание не всегда создает ощутимые неблагоприятные последствия, особенно в обществе, где много индивидуумов, мало знакомых друг с другом).
Помимо слабости мер принуждения морального характера, отдельную угрозу для гонорара успеха с оплатой не по факту принятия решения, а по факту получения имущественного результата (т.е. денежных средств), из-за длительности процедуры исполнения судебных актов создает и так называемый психологический эффект «кривая благодарности клиента адвокату», когда для доверителя с течением времени заслуги представителя в процессе и после рассмотрения дела обесцениваются (см. рис.).
Но, несмотря на неэффективность морального регулирования гонорара успеха, юридическое сообщество напрасно ждало от законодателя разрешения на гонорар успеха в рамках закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», какие-либо положения о такой форме вознаграждения там так до сих пор и не появились.
Поскольку институт гонорара успеха остался в зоне регулирования этических норм, не дождавшись каких-либо подвижек в области специального законодательного регулирования, съезд адвокатов в апреле 2013 года принимает новую редакцию Кодекса профессиональной этики
адвокатов (КПЭА) [3], в котором считается этичным использование гонорара успеха по имущественным спорам: «Адвокат вправе включать в соглашение об оказании юридической помощи условия, в соответствии с которыми выплата вознаграждения ставится в зависимость от благоприятного для доверителя результата рассмотрения спора имущественного характера». Предыдущие формулировки КПЭА основывались на рекомендации избегать гонорара успеха, за исключением имущественных споров, что характеризовало общую нежелательность такого условия об оплате (т.е. применение иного способа социального регулирования).
Ликвидация Высшего арбитражного суда РФ в 2014 году, который в период своеобразной «оттепели» признавал право на взыскание судебных расходов в форме гонорара успеха с проигравшей стороны в разумных пределах, ужесточила практику судов по отношению гонорара успеха. В отдельных судебных решениях (особенно судов общей юрисдикции) стали появляться фразы о «ничтожности условий о гонораре успеха» (хотя в Постановлении № 1 -П Конституционный суд РФ специально не указал на ничтожность, а только лишил такое условие судебной защиты, возможно, по некой аналогии с регулированием споров и пари), а ничтожность влечет последствия недействительности сделки в виде реституции. При взыскании же судебных расходов с проигравшей стороны суды стали отсекать гонорар успеха в комбинированных формах расчетов, когда незначительный аванс «на поддержание штанов» все же платится, а основное вознаграждение выплачивается в зависимости от исхода дела [4].
Скорее всего, этот тренд в развитии правового регулирования был обусловлен частым применением гонорара успеха в спорах с ИФНС, а последние несколько лет законодательство и судебная практика твердо встали на защиту интересов бюджета.
И тут неожиданно для юридического сообщества этот самый тренд защиты интересов бюджета, скорее всего, послужил причиной законодательного закрепления гонорара успеха для отдельных обособленных споров в деле о банкротстве. Речь идет о спорах по привлечению к субсидиарной ответственности за противоправные действия, приведшие к банкротству, со стороны бывших руководителей и учредителей должника, а также участников, акционеров и иных бенефициаров, оказывающих влияние на деятельность должника, далее упоминаемых как контролирующие должника лица, или КДЛ.
Федеральный закон № 266-ФЗ от 29.07.2017 г. [5] ввел в Федеральный закон «О несостоятель-
ности (банкротстве)» [6] новую главу Ш.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве», в которой предусмотрел достаточно жесткие правила ответственности КДЛ.
Помимо оснований и порядка привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности (вплоть до взыскания всех долгов юридического лица со всех КДЛ - физических лиц солидарно), законом № 266-ФЗ были внесены дополнения и изменения в иные нормы.
Так, в частности, применительно к гонорару успеха нас интересует пункт 3.1, который был добавлен в статью 20.6 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
Абзац третий указанного пункта устанавливает, что сумма процентов, определяемая в соответствии с настоящим пунктом, подлежит удержанию и выплате из денежных средств, поступивших в конкурсную массу в связи с исполнением судебного акта о привлечении к субсидиарной ответственности, в размере тридцати процентов, включая расходы на выплату вознаграждения лицам, привлеченным арбитражным управляющим для оказания услуг, способствовавших привлечению к субсидиарной ответственности и (или) исполнению судебного акта о привлечении к субсидиарной ответственности.
Такие формулировки позволяют нам сделать вывод, что предусмотренное вознаграждение конкурсного управляющего есть по своей сути не что иное, как гонорар успеха, который в отсутствие оплаты до вынесения решения в пользу банкрота стимулирует максимально эффективно работать как самого конкурсного управляющего, так иных привлеченных им лиц с целью поступления денежных средств в конкурсную массу должника. Причем это такая форма гонорара успеха, когда оплата услуг по представлению интересов привязана не просто к вынесению решения в пользу доверителя (в анализируемой ситуации доверителя в силу закона), а еще и к моменту исполнения указанного решения после вступления его в силу.
Очевидно, что это как раз тот случай, когда у доверителя отсутствуют денежные средства для оплаты услуг представителей по спору о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, а проблему доступа к правосудию решать надо, т.е. когда возникает необходимость в применении такой формы вознаграждения представителя, как гонорар успеха. При этом конкурсный управляющий как специалист по антикризисному управлению (а если быть точнее, исходя из практических наблюдений, по процедурным вопросам ведения дела о банкротства) может не обязательно быть
специалистом в спорах по делам о привлечении к субсидиарной ответственности (такая категория отличается повышенной сложностью в способах и предмете доказывания, разным презумпциям и неочевидностью). Кроме того, как показывает практика, арбитражные управляющие не заинтересованы предпринимать максимум действий за фиксированное вознаграждение 30 000 руб., предпочитая выполнять обычные стандартные действия, которые исключают привлечение их к субсидиарной ответственности (направление запросов, проведение собраний, инвентаризации, подготовка отчетов, предъявление формальных исков и т.п.). Взыскание задолженности в рамках привлечения к субсидиарной ответственности - это творческий процесс, и здесь требуется дополнительная стимуляция для работы, каковой для представителя (в данном случае для арбитражного управляющего, если он способен в силу своих знаний, навыков и умений) является гонорар успеха.
Интересным представляется также правило о том, что гонорар в тридцать процентов от взысканных сумм должен включать вознаграждение всех лиц, привлекаемых арбитражным управляющим для оказания услуг, способствовавших привлечению к субсидиарной ответственности и (или) исполнению судебного акта о привлечении к субсидиарной ответственности.
Поскольку у арбитражного управляющего нет иных источников финансирования вышеперечисленных услуг, кроме как за счет вознаграждения, которое планируется получить в результате исполнения судебного акта о взыскании, то вполне очевидно, что по замыслу законодателя арбитражный управляющий должен будет заключать договоры на оказание сопутствующих услуг - юридических, оценочных, коллекторских, детективных и иных с условием о гонораре успеха либо привлекать инвесторов, которые готовы будут вложить денежные средства в финансирование судебного процесса, чтобы в случае выигрыша получить значительно больший финансовый результат (о новых алеоторных сделках по финансированию судебного процесса тоже сообщалось в правовых новостях в 2017 году, неясно было, какие процессы должна поддерживать указанная деятельность). Пока деятельность по инвестированию в судебные процессы существенно затруднена и использует обходные схемы (например, уступку права требования с обязательствами оплатить по результату [7]), но новый закон предоставляет ей правовую основу пока, правда, по весьма ограниченной категории споров.
Комментируя новые положения ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ФНС России в
выпущенном очень оперативно после принятия закона № 266-ФЗ письме от 16.08.2017 г. № СА-4-18/16148@ [8], похожем на развернутую методичку налоговым органам, как выводить на чистую воду реальных собственников бизнеса, высказывает отдельные положения, относящиеся и к «гонорару успеха» арбитражных управляющих по делам о привлечении к субсидиарной ответственности.
Так, ФНС России называет указанное вознаграждение «стимулирующим» и в пункте 7 отмечает, что это вознаграждение направлено на повышение мотивации арбитражных управляющих к получению правовыми методами значительного вознаграждения за счет привлечения реальных бенефициаров к субсидиарной ответственности, выражению активной процессуальной позиции, как по поиску доказательств, так и в судебных заседаниях, а также при исполнении судебного акта. Хотя таких положений не содержится в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» [9], но пункты 63-67 указанного Постановления Пленума посвящены именно стимулирующему вознаграждению. Использование термина «стимулирующее вознаграждение», который не используется в законе, подталкивает нас к выводу, что, несмотря на отсутствие подробных указаний о цели стимулирующего вознаграждения, в общем-то, она предполагается похожей той цели, что раскрывается ИФНС России в указанном выше письме.
Представляется логичным, что все изложенное о стимулирующем вознаграждении применимо не только к достаточно узкой сфере привлечения бенефициаров бизнеса к субсидиарной ответственности, но и к возможному применению гонорара успеха в качестве стимулирующего средства по иным категориям споров имущественного характера, а в отдельных случаях и ряда неимущественных споров, но влекущих имущественные последствия. Например, по спорам об оспаривании решений тех же налоговых или таможенных органов, на особенность которых при распределении судебных расходов обращает внимание Верховный Суд РФ в последнем абзаце пункта 21 Постановления Пленума ВС РФ от 26.01.2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» [10]. Однако, учитывая тренд государственного регулирования в интересах бюджета, ожидать такого регулирования в виде возможного применения гонорара успеха по спорам об оспаривании решений налоговых или
таможенных органов в ближайшее время явно не стоит, чего не скажешь об иных, более социальных категориях споров, к которым можно отнести следующие: споры о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, трудовые споры, споры о защите прав потребителей и иные споры, где есть заведомо слабая сторона, не всегда способная профинансировать судебный процесс самостоятельно без получения имущественного эффекта (т.е. по экономической сути - авансом).
Достаточно интересным правилом для защиты от злоупотребления (закреплено в абзаце 5 пункта 3.1 статьи 20.6 Закона «О несостоятельности (банкротстве)») является право суда снизить стимулирующее вознаграждение вплоть до нуля для случая, если достигнутый результат в виде принятия решения в пользу истца не связан с активной процессуальной позицией (т.е. с работой) арбитражного управляющего и привлеченных им лиц. Очевидно, что особенностью дел о банкротстве является рассмотрение вопросов об установлении дополнительного вознаграждения арбитражного управляющего судом, который определяет условия для назначения вознаграждения с учетом конкретных обстоятельств дела. Эта особенность вытекает из особого публичного характера дел о банкротстве, где суд занимает активную позицию в поиске баланса интересов всех сторон - участников дела о банкротстве.
Однако если законодатель опасается злоупотреблений представителей при рассмотрении дел о взыскании гонорара успеха (а обычными опасениями является стимулирование коррупции или инициация большого количества процессов), то прерогатива суда уменьшать процентное вознаграждение вплоть до нуля, т.е. предоставление ему достаточно широких дискреционных полномочий в рамках конкретного дела, на наш взгляд, будет на первых порах более разумным допущением, чем полное исключение гонорара успеха во всех случаях различного рода имущественных споров.
Подводя итоги, остается надеяться, что введя институт гонорара успеха под названием «стимулирующее вознаграждение» в рамках обособленных споров в делах о банкротстве -привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, законодатель не откажется от дальнейшей легитимизации и возвращения в поле правового регулирования гонорара успеха и по иным категориям споров в целях реализации конституционного принципа
доступности квалифицированной юридической помощи как для юридических лиц, так и для граждан, выступающих слабой стороной в споре и не имеющих денежных средств на оплату услуг представителей [11].
Список литературы
1. Постановление Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Агентство корпоративной безопасности» и гражданина В.В. Макеева» // СПС «КонсультантПлюс».
2. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 29.09.1999 г. № 48 «О некоторых вопросах судебной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг» // СПС «КонсультантПлюс».
3. Кодекс профессиональной этики адвокатов // СПС «КонсультантПлюс».
4. Определение Верховного Суда РФ от
25.05.2015 г. № 302-КГ15-2312 по делу № А78-5912/2013 // СПС «КонсультантПлюс».
5. Федеральный закон № 266-ФЗ от 29.07.2017 г. «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях».
6. Федеральный закон от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // СПС «Кон-сультантПлюс».
7. Финансирование судебных процессов как вид бизнеса. Проводин Дмитрий [Электронный ресурс]. URL: http://www.advgazeta.ru/mneniya/finansirovanie-sudebnykh-protsessov-kak-vid-biznesa/ (дата обращения: 09.01.2018).
8. Письмо ФНС России от 16.08.2017 г. № СА-4-18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ» [Электронный ресурс]. URL: https://www.nalog.ru/rn77/about_fts/docs/6968310/ (дата обращения: 09.01.2018).
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ 21.12.2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» // СПС «Кон-сультантПлюс».
10. Постановление Пленума Верховного Суда РФ
21.01.2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» // СПС «КонсультантПлюс».
11. К вопросу о допустимости гонорара успеха: Позиция судебной практики и зарубежный опыт. Токмаков Иван Сергеевич [Электронный ресурс]. URL: http://gisap.eu/ru/node/1084 (дата обращения: 09.01.2018).
132
Â.Â. Macnoe
THE INTRODUCTION OF SUCCESS FEE (CONTINGENCY FEE) IN RUSSIAN LAW SINCE 2017
A.A. Maslov
The article considers the first legal recognition of the success fee in Russia within the framework of a special legislation, the bankruptcy law for special separate disputes within bankruptcy cases, bringing to subsidiary responsibility the persons controlling the debtor, through whose actions (inactions) a legal entity began to meet the criteria of insolvency. The author believes that in order to implement the constitutional principle of access to qualified legal assistance it is necessary to extend the possibility of applying the success fee to other types of disputes: disputes on compensation for harm caused to life and health, labor disputes, consumer rights disputes and other disputes involving an obviously weak party.
Keywords: bankruptcy law, success fee, contingency fee, pacta de quota litis.
References
1. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 23.01.2007 g. № 1-P «Po delu o proverke konstitucion-nosti polozhenij punkta 1 stat'i 779 i punkta 1 stat'i 781 Grazhdanskogo kodeksa Rossijskoj Federacii v svyazi s zhalobami obshchestva s ogranichennoj otvetstvennost'yu «Agentstvo korporativnoj bezopasnosti» i grazhdanina V.V. Makeeva» // SPS «Konsul'tantPlyus».
2. Informacionnoe pis'mo Prezidiuma VAS RF ot 29.09.1999 g. № 48 «O nekotoryh voprosah sudebnoj praktiki, voznikayushchih pri rassmotrenii sporov, svya-zannyh s dogovorami na okazanie pravovyh uslug» // SPS «Konsul'tantPlyus».
3. Kodeks professional'noj ehtiki advokatov // SPS «Konsul'tantPlyus».
4. Opredelenie Verhovnogo Suda RF ot 25.05.2015 g. № 302-KG15-2312 po delu № A78-5912/2013 // SPS «Konsul'tantPlyus».
5. Federal'nyj zakon № 266-FZ ot 29.07.2017 g. «O vnesenii izmenenij v Federal'nyj zakon «O nesostoya-tel'nosti (bankrotstve)» i Kodeks Rossijskoj Federacii ob administrativnyh pravonarusheniyah».
6. Federal'nyj zakon ot 26.10.2002 g. № 127-FZ «O ne-
sostoyatel'nosti (bankrotstve)» // SPS «Konsul'tantPlyus».
7. Finansirovanie sudebnyh processov kak vid biznesa. Provodin Dmitrij [Ehlektronnyj resurs]. URL: http:// www.advgazeta.ru/mneniya/finansirovanie-sudebnykh-protsessov-kak-vid-biznesa/ (data obrashcheniya: 09.01.2018).
8. Pis'mo FNS Rossii ot 16.08.2017 g. № SA-4-18/16148@ «O primenenii nalogovymi organami polozhenij glavy III.2 Federal'nogo zakona ot 26.10.2002 g. № 127-FZ» [Ehlektronnyj resurs]. URL: https://www. nalog.ru/rn77/about_fts/docs/6968310/ (data obrashcheniya: 09.01.2018).
9. Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF 21.12.2017 g. № 53 «O nekotoryh voprosah, svyazannyh s privlecheniem kontroliruyushchih dolzhnika lic k ot-vetstvennosti pri bankrotstve» // SPS «Konsul'tantPlyus».
10. Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF 21.01.2016 g. № 1 «O nekotoryh voprosah primeneniya zakonodatel'stva o vozmeshchenii izderzhek, svyazannyh s rassmotreniem dela» // SPS «Konsul'tantPlyus».
11. K voprosu o dopustimosti gonorara uspekha: Pozi-ciya sudebnoj praktiki i zarubezhnyj opyt. Tokmakov Ivan Sergeevich [Ehlektronnyj resurs]. URL: http://gisap.eu/ ru/node/1084 (data obrashcheniya: 09.01.2018).
