CC BY
8
процент падает на мельчайшие фракции пыли до 1 ц (97—99?/»); остальная часть приходится на частицы размерами от 1 до 5 р .
При 10% увлажнении наблюдается значительный рост пылевых частиц от 1 до 5 ¡а (3—19%) и появление незначительного числа пылевых частиц размером в 5р (1—2°/»).
При 20% увлажнении отмечается дальнейшее нарастание частиц от 1 до 5 (1 (51—77%) и 5 р. (8—16%). Одновременно уменьшается процентное содержание высокодисперсных частиц. Дальнейшее увлажнение уже в незначительной степени сказывается на степени дисперсности пыли.
Таким образом, с повышением процента увлажнения наблюдается изменение дисперсности образующейся пыли в сторону увеличения крупных фракций и уменьшения процентного содержания высокодисперсных частиц.
Наиболее эффективные изменения дисперсности наблюдаются при 20% увлажнении пыли.
Практика применения смачивания стекловойлочных матов на производстве, а также результаты экспериментальной проверки влияния смачиваемости дают возможность сделать следующие выводы:
1. Увлажнение стекловойлока ведет к уменьшению общего количества пыли в воздухе и значительному снижению числа высокодисперсных частиц.
2. Наиболее эффективные изменения как в отношении общего количества пыли, так и дисперсности пылевых частиц наблюдаются при 20% увлажнении.
3. 20% увлажнение стекловойлока может быть рекомендовано как один из методов борьбы с запыленностью при изоляционных работах.
Е. Д. ПЕТРЯЕВ
Вспышка пищевых отравлений, вызванных В. proteus vulgaris
Из санитарно-эпидемиологической лаборатории Забайкальско-Амурского
военного округа
Материалы подробных обследований вспышек пищевых отравлений (Игнатович и Лебедева, Захаров, Беленький с сотрудниками и др.) указывают на то, что наиболее частой их причиной являются встречающиеся повсюду так называемые условно-патогенные микробы и главным образом В. proteus vulgaris.
В противоположность этому западноевропейские авторы отмечают при пищевых отравлениях преобладание микробов паратифозной группы. Однако в последнее время некоторые зарубежные исследователи (Джордан и Берроус и др.) получили результаты, аналогичные наблюдениям советских микробиологов.
Можно считать установленным, что широко распространенный в природе обычный участник гнилостных процессов В. proteus vulgaris нередко обладает отчетливо выраженными патогенными свойствами. Это было показано еще в работах Мечникова, Бруханского и многих других. Несмотря на это, на практике часто возникают большие трудности в отношении признания за В. proteus vulgaris этиологической роли в возникновении пищевых отравлений. В отечественной литературе описаны лишь единичные вспышки пищевых отравлений, несомненной причиной которых является В. proteus vulgaris. Сюда могут быть отнесены две вспышки, описанные Кадэн и Касьяновой, при ко-
торых сыворотки от наиболее тяжело переболевших людей агглютин»-ровали выделенные из остатков пищи и фекалий больных культуры В. proteus vulgaris в разведении 1 : 100 и выше.
Однако накопление агглютининов далеко не всегда имеет место, так как чаще всего протей вызывает острую интоксикацию, обычно скоро проходящую. Как известно, клиническая картина таких отравлений лишена специфических особенностей, и это в значительной мере затрудняет правильную оценку ведущих симптомов болезни, тем более что природа и механизм действия токсических веществ, образующихся при участии В. proteus vulgaris в пищевых продуктах, пока еще не получили достаточно полной расшифровки (Белкина, Корсакова и Кири-кова, Бамм и сотрудники, Качанова).
Описываемая ниже вспышка пищевых отравлений, охватившая 187 человек, наблюдалась нами в одном женском коллективе в июне 1942 г. Все пострадавшие питались в одной столовой. Первые случаи заболеваний были отмечены в 2 часа ночи, а последние — в 12 часов дня. Таким образом, весь период вспышки составил всего 10 часов. Динамика вспышки показана на рисунке. При эпидемиологическом обследовании было установлено, что причиной отравлений послужило рыбное блюдо (корюшка в томате), выданное в столовой на ужин 9.VI. Это блюдо по халатности персонала столовой было приготовлено без надлежащей термической обработки еще утром 9.VI и до момента выдачи на ужин, т. е. в течение 10—12 часов, находилось в теплом помещении. Интересно отметить, что никто из ужинавших вечером 9.VI не указал на наличие признаков порчи этого блюда, однако 81,7% из них заболели. Скрытый период отравления в большинстве случаев составлял 12 часов. Отравлений тяжелой и средней степени было
ю и и из
5 ( 7 3
</ п г ы
43,8%, в 56,2% имелось легкое ОТ- д„намика вспышки. Цифры показывают равление. Госпитализировано 104 че- число заболеваний
ловека (55,6%).
В клинической картине отравления, особенно в первые часы его, отмечались резко выраженные нервные и глазные симптомы. Это дало основание опытным терапевтам высказать серьезное подозрение о наличии в данном случае отравления токсином ботулизма. Однако при дальнейшем наблюдении эти подозрения были отвергнуты.
Основными симптомами были головная боль (74%), колики и бол« в животе (59,9%), общая слабость (56%), судороги (38%), помрачение сознания (7,7%). Почти у половины всех пострадавших (49%) отмечались выраженные расстройства со стороны органа зрения (мидриаз, диплопия, вялая реакция на свет, блефароптоз, анизокория и др.). Повышение температуры тела наблюдалось в 29% случаев.
При исследовании крови у 27 человек были получены следующие средние данные: НЬ 67—79»/А эр. 3 750 000—5 000 000, л. 4 000—9 000; формула крови (по Шиллингу): сдвиг влево до 27,% палочкоядерны* нейтрофилов; моноцитов до 16%; РОЭ от 3 до 17 мм в 1 час. Моча, исследованная в 27 случаях, была нормальной.
Симптомы отравления, несмотря на крайнюю их тяжесть вначале, через 8—12 часов стали терять остроту, и через 1—2 дня почти все пострадавшие восстановили свою работоспособность; только у 7 чедо-
4 Гигиена * саншт«г«»- ** 1
У>
век в течение 4—6 дней наблюдалась общая слабость и неустойчивость стула.
В целях выяснения этиологии описанных отравлений бактериологическому исследованию были подвергнуты остатки ужина от 9.VI, рвотные массы, кровь, моча и фекалии 28 пострадавших. Из остатков ужина, рвотных масс и фекалий было выделено 7 культур (из ужина — № 1936, 1944 и 2022; из фекалий —№ 1974 и 1976; из рвотных масс — № 1956 и 1958). Посевы крови и мочи оказались стерильными. В момент выделения культуры характеризовались кислото- и газообразованием на глюкозе, сахарозе, левулезе, мальтозе, галактозе, раффинозе и ксилозе (на 2—3-й сутки). Феномены роения, разжижения желатины: и свертывания молока отсутствовали. Отмечалось слабое индолообра-зование (на 2—3-й сутки) и слабая редукция нейтральрота
По совокупности культуральных и биохимических признаков описанные выше культуры были идентифицированы как «0» форма В. proteus vulgaris. Сыворотка кролика, иммунизированного штаммом № 1936-(титр сыворотки 1 : 1 600), агглютинировала остальные штаммы — в титрах до 1 : 800. Все изученные культуры не агглютинировались нормальной лошадиной сывороткой и сыворотками здоровых людей.
При скармливании белым мышам остатков ужина и рвотных масс пострадавшей П. погибло две мыши из трех. При вскрытии у мышей отмечалась гиперемия брюшины; .кишечник был вздут и наполнен1 жидким кровянистым содержимым. При посеве органов погибших мышей были также выделены культуры В. proteus vulgaris (№ 1985а, 19856).
Реакция агглютинации выделенных культур протея сывороткой пяти переболевших (через 18 дней после отравления) в 2 случаях оказалась положительной в титрах до 1 : 40—1 :80. Одновременно с этим исследованные сыворотки не обладали способностью агглютинировать паратифозные культуры и музейный штамм В. proteus vulgaris № 742 (см. таблицу).
Реакция агглютинации культур В. proteus vulgaris сывороткой переболевших
в о я 3 еа н э % Откуда выделена культура Разведения сывороток
больной Гор-й больной Каш-й больной Гл-о ботьной Ив-й бочьной На-й
о о О те о 00 о о сч 3 о оо 3 о сч э э 00 о о о о 00 о о О о 00
3936 Из остатков ужина . . . # # + + + ± — — + — — — ф > + ± + — — —
1958 Рвотные массы П. . . . # + ± — — — — — ± - — — + + ±
1976 Фекалии И....... # + + + + ± — — + + ± — * + + + — — — —
742 Музейная культура . . .
Для реакции агглютинации были использованы сыворотки лиц с наиболее выраженными клиническими симптомами отравления. Общая длительность заболевания у этой группы лиц составляла 3—5 дней.
Таким образом, появление агглютининов в сыворотке некоторых заболевших по отношению к В. proteus vulgaris дает полное основание-рассматривать этого микроба как возбудителя наблюдавшейся нами
1 На лактозе во всех случаях наблюдалось образование небольшого количеств» газа при отсутствии кислоты. Это явление отмечалось в культурах протея Берднике-вым, Миткжевич и Коршаковои.
вспышки пищевых отравлений. Необходимо отметить, что при химическом исследовании остатков ужина и рвотных масс заболевших каких-либо ядов (мышьяка, солей тяжелых металлов) обнаружено не было.
Клиническая картина заболеваний и в особенности результаты опытов на морских свинках и кроликах с подкожным введением этим животным фильтратов из остатков ужина, а также мочи и крови заболевших показали, что у последних имелась острая интоксикация, вызванная сильным нейротропным ядом, образовавшимся в пище в результате развития в ней В. proteus vulgaris.
Это было подтверждено изучением токсигенности культур, выделенных в обследованных нами случаях отравлений. Оказалось, что фильтраты бульонных культур (особенно двух-трехсуточных) № 1936г 1958, 1956 и др. были высокотоксичны для кроликов, морских свинок и белых мышей. При подкожном и внутрибрюшинном введении в дозах 0,5 мл для мышей, 2—5 мл для морских свинок и 6—10 мл для молодых кроликов наступала гибель животных в первые 2 суток при* явлениях диарреи и паралича задних конечностей.
В контрольных опытах введение бульона, на котором выращивались испытанные культуры, а также введение фильтратов музейной культуры В. proteus vulgaris № 742, не сопровождалось заметными патологическими реакциями.
При меньших дозировках фильтратов культур № 1936, 1958 и дрг. (особенно у морских свинок) наблюдались кратковременные парезы, задних конечностей и потеря зрения. Это избирательное действие фильтратов на орган зрения, отмеченное в условиях опыта, может в известной степени объяснить наличие глазных симптомов в картине отравления почти у половины пострадавших. Особенной токсичностью обладали фильтраты культур, выращенных на рыбном бульоне, приготовленном из корюшки.
При введении фильтратов в пищу лабораторным животным (смачивание овса, добавление к молоку) ясные симптомы отравления наблю* дались только у белых мышей; из 8 мышей, бывших в этом опыте, 2 погибли при явлениях диарреи. У морских свинок отмечалась только-вялость, неохотное поедание корма. В контрольных опытах с музейной культурой В. proteus vulgaris № 742 эти явления отсутствовали. Высоцкая токсичность фильтратов сохранялась даже после прогревания при 100° в течение 20 минут. При повторении прогревания и после автокла-вирования фильтратов при 120° они оказались нетоксичными.
Изучение культур № 1936 и 1958 через 3 года (при хранении в лабораторных условиях на полужидком агаре) показало, что за это время культуральные и биохимические свойства штаммов значительно изменились, в частности, были получены варианты, разжижавшие желатину и дававшие ползучий рост. Наряду с этим, токсигенная способность-культур сильно ослабела. Однако даже через три года в части опытов, была отмечена характерная способность фильтратов этих культур вызывать у морских свинок расстройство зрения.
Нами была сделана попытка изучить природу токсических веществ в фильтратах, пользуясь фармакологической методикой (перфузия изолированного по Березину сердца лягушки раствором Рингера с добавлением бульонных фильтратов культуры № 1936 в разведении 1 : 1 000> и 1 : 10 000). На кимограммах во всех этих опытах можно было отметить, что (по сравнению с контрольным бульоном) добавление к раство: ру Рингера фильтратов культуры № 1936 в разведении 1 : 10 000 вызывает увеличение амплитуды сердечных сокращений и учащение сердечного ритма, слабо выраженное при аналогичном опыте с музейной культурой В. proteus vulgaris. Разведение фильтрата 1 : 1 000 вызывает аритмию и последующую остановку сердца.
Опыты на изолированном сердце показали, что в культурах В. рго-
teus vulgaris образуются фармакологически весьма активные вещества. Более подробный анализ природы этих веществ составляет предмет нашей дальнейшей работы.
Выводы
1. Культуры В. proteus vulgaris при размножении в некоторых пищевых продуктах способны образовать нейротропный токсин значительной силы.
2. Органолептические свойства таких продуктов могут быть вполне нормальными.
3. Клиническая картина протейных интоксикаций иногда может характеризоваться симптомами (особенно в начале заболевания), сходными с симптомами отравления токсином ботулизма.
4. При изучении природы протейных токсинов заслуживает внимания фармакологическая методика исследования.
Проф. Ф. Е. ВУДАГЯН, Б. Д. ВЛАДИМИРОВ, Л. М. ЛЕВИТСКИЙ, К. А. ЩУРОВ
Влияние на организм человека малых количеств хлопкового жмыха при длительном употреблении
Из отдела пищевой гигиены и клиники лечебного питания Института питания АМН СССР
Мобилизация внутренних продовольственных ресурсов в период Великой отечественной войны и изыскание новых источников питания относились к числу актуальнейших проблем, разрешение которых имело большое народнохозяйственное значение.
К числу растительных ресурсов нашей страны, обещающих значительные продовольственные возможности и до настоящего времени использовавшихся крайне недостаточно, относятся хлопковые жмыхи, ежегодная выработка которых исчисляется сотнями тысяч тонн.
Жмыхи масличных культур и, в частности, хлопковые, являются ценным белковым концентратом, так как содержание белков в них доходит до 45—48>°М причем эти белки, согласно литературным данным, по аминокислотному составу и биологической ценности приближаются к полноценным животным белкам.
Поскольку, однако, содержание в хлопковых жмыхах госсипола, вредного в больших количествах для животного организма, служило препятствием для их продовольственного использования, настоящая работа имела целью на основании изучения литературных данных, имеющегося опыта кормления животных и собственных экспериментальных данных научно-обоснованно решить вопрос о возможности использования в пищу хлопковых жмыхов в условиях, исключающих вредное действие содержащегося в них госсипола.
В связи с заболеваниями, имевшими место у крупного рогатого скота и особенно у свиней при кормлении жмыхом, появилось большое количество исследований, ставивших своей задачей определить: 1) является ли применение хлопкового жмыха вредным для животных; 2) в чем заключается причина ядовитости хлопкового жмыха; 3) какая дозировка жмыха может быть применена при откорме различных животных разных возрастов; 4) возможно ли обезвреживание хлопковог» жмыха и т. п.
