CC BY
3Королевская Наталья Владимировна, кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник, доцент кафедры истории музыки Саратовской государственной консерватории имени Л. В. Собинова
Korolevskaya Natalia Vladimirovna, PhD (Arts), Senior Researcher, Associate Professor at the Music History Department of Saratov State Conservatoire named after L. V. Sobinov
E-mail: [email protected]
ВСПОМИНАЯ ОЛЕГА МОРАЛЁВА: К 100-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ
Статья написана в рамках проекта Саратовской государственной консерватории имени Л. В. Собинова «Год композитора» и посвящена 100-летию со дня рождения заслуженного деятеля искусств, профессора О. А. Моралёва. В тексте содержится сжатый обзор жизни и творчества композитора, в котором отмечены основные этапы становления творческой судьбы О. А. Моралёва — детство, годы военной службы, совпавшие с Великой Отечественной войной, период учения в Московской консерватории и два послеконсерваторских этапа взросления и созревания художника, прошедшие в Свердловске и Саратове. Дана общая характеристика творчества композитора как представителя классической линии развития отечественного музыкального искусства. В связи с приуроченным к юбилею О. А. Моралёва изданием его Третьей симфонии в СГК имени Л. В. Собинова в статье сделан акцент на симфоническом творчестве композитора и представлена развёрнутая аналитическая презентация Третьей симфонии «К Родине» для скрипки и симфонического оркестра, по ходу которой выявлены уникальные особенности авторской поэтики темы Родины и её претворения в изданной партитуре.
Ключевые слова: О. А. Моралёв, 100-летие, юбилей композитора, «Год композитора», Третья симфония «К Родине» О.А. Моралёва.
REMEMBERING OLEG MORALEV: TO THE 100TH ANNIVERSARY OF THE COMPOSER
The article was written within the framework of the Saratov Conservatoire project «The Year of the Composer» and is dedicated to the 100th anniversary of the Honored Worker of Arts, Professor O. A. Moralev. The text contains a concise overview of the composer's life and work, highlighting the main stages of the formation of O. A. Moralev's creativity — childhood, the years of military service that coincided with the Great Patriotic War, studies at the Moscow Conservatory and two post-conservative stages of the artist's development and maturation in Sverdlovsk and Saratov. The composer is presented as a representative of the classical line of the national musical art. In connection with the publication of O. A. Moralev's Third Symphony dedicated to his anniversary, the article focuses on the symphonic work of the composer and presents a detailed analytical presentation of the Third Symphony «To the Motherland» for violin and symphony orchestra, revealing unique features of the author's poetics of the theme of the Motherland and its implementation in the published score.
Key words: O. A. Moralev, 100th anniversary, anniversary of the composer, «Year of the composer», the Third Symphony «To the Motherland» by O. A. Moralev.
Завершается юбилейный год для Саратовской консерватории, он же юбилейный и для заслуженного деятеля искусств РСФСР, профессора Олега Аркадьевича Моралёва (23.01.1922 — 24.01.2002), имя которого неразрывно связано с нашим городом и нашим вузом, где творчество композитора достигло зрелости и состоялось как уникальное музыкально-художественное явление. Он стал одним из основателей региональной композиторской школы, из его класса вышли талантливые композиторы — В. Мишле, К. Акимов, П. Морозов, В. Королевский, Н. Победина, Н. Маслова, Н. Рымарев, Е. Мякотин. Труд учителя на кафедре теории музыки и композиции СГК продолжили В. Королевский и В. Мишле, ученики которых, композиторские «внуки» О. А. Моралёва — В. Орлов и И. Субботин, — сегодня работают на кафедре теории музыки и композиции. О. А. Моралёв вошёл в плеяду саратовских композиторов второй половины ХХ века, составивших целую эпоху в жизни Саратовской консерватории, музыка которых была востребована исполнителями всех специальностей и постоянно звучала в консерваторских и филармонических залах. Сегодня не столь частые авторские
концерты О. А. Моралёва, приуроченные к дням памяти, убеждают в том, что это музыка не прошлого, но настоящего и будущего.
Цель статьи — ввиду завершения юбилейного «Года композитора» О. А. Моралёва в Саратовской консерватории — очертить целостную картину творческого пути композитора, дать общую характеристику его творчества и в связи с юбилейным изданием его Третьей симфонии «К Родине» для скрипки с оркестром представить её развёрнутый анализ, направленный на выявление уникальных особенностей авторской поэтики темы Родины и её претворения в изданной партитуре1.
Вспоминая сегодня Олега Аркадьевича, первое, что хочется сказать о нём: он был композитором не только в узкоспециальном значении этого слова — прежде всего он был настоящим большим художником. Художником, который говорил, для кого искусство было высказыванием, произведение — откровением. Как сказал Леонардо да Винчи: «Где дух не водит рукой художника, там нет искусства». Для музыки это изречение имеет особый смысл, затрагивающий коренную специфику
1 Дополнительные материалы о творчестве О. А. Моралёва можно почерпнуть из [3-7].
искусства, которое как будто не предрасположено к «говорению» и часто понимается как язык несказанного, или невыразимого — либо «откровение более высокое, чем мудрость и философия» (Л. Бетховен), либо игра чисто звуковых форм. Музыка О. А. Моралёва именно говорит — о том, что определяет главные духовные координаты бытия человека, о времени и вечности, о жизни и смерти, любви и бессмертии.
Музыка О. А. Моралёва духовна по самому качеству своего звукового материала. Начало творческого пути композитора совпало с расцветом музыкального авангарда, искушавшего новизной молодые таланты, но его не затронула эта волна. Он не стремился к славе новатора, изобретателя новых звуковых форм, не стремился овладеть языком музыкального эсперанто, как сегодня называют интонационные изыски творческой лаборатории авангардистов. Всё, что он хотел сказать, он мог выразить языком традиционного искусства, хотя как современный художник, не избегал и ультрасовременных средств. Полагаясь в целом на традиционный язык музыки, он сумел найти неповторимые интонационные формы, раскрыться как редкий, ни на кого не похожий мелодист, создать свой, уникальной мир живой звучащей красоты, имеющей, словами В. В. Медушевского, «богооткровенное происхождение» [8].
Олег Аркадьевич родился в 1922 году в старинном русской городе Вятке (Киров), куда (в Вятскую губернию) уходят корни П. И. Чайковского и Ф. И. Шаляпина. Охватывая его жизнь одним взором, сейчас кажется, что в ней всё было устроено таким образом, чтобы взрастить подлинного художника. Даже в прикосновении к простым фактам биографии Олега Аркадьевича невольно возникают параллели с биографиями великих русских композиторов, таких как Глинка, Чайковский, да и многих других, чей путь в искусство начинался с рано проснувшейся любви к музыке. В семье Моралёвых музыка была неотъемлемой частью домашних традиций. Дед, Константин Андреевич Моралёв, чиновник в г. Орлове Вятской губернии, устраивал в своём доме музыкальные вечера, руководил организованным им оркестром русских народных инструментов, в котором играли девять его детей. Отец, Аркадий Константинович, в годы учения в Санкт-Петербургском политехническом университете пел в Украинском хоре, Вера Константиновна (тётя Вера) хорошо играла на гитаре и сочиняла музыку, и впоследствии присылала племяннику свои сочинения на рецензию. Семейные традиции способствовали тому, что Олег Аркадьевич начал рано учиться музыке. Его первой учительницей стала выпускница Лейпцигской консерватории Мария Ивановна Мышкина — для него она была «окном в Европу», живой связью с большим музыкальным миром, пробудившим большую мечту. Это была дружба на всю жизнь.
В рамках небольшой статьи невозможно охватить все подробности биографии композитора, но с высоты птичьего полёта можно увидеть, что она разделяется на две половины, если вести отсчёт от 12 лет — начала поры взросления, с водоразделом, который провёл 1968 год,
когда О. А. Моралёв оказался в Саратове: 34 года «до» и 34 «после».
Первая половина жизни насыщена событиями — школа, занятия музыкой, служба в Красной Армии на Дальнем Востоке с 1940-го года до самого конца Второй мировой войны, откуда О. А. Моралёв вернулся с боевыми наградами: орден Славы 3-й степени зауча-стие в Маньчжурской операции и медаль «За победу над Японией». Только в 1947 году он возвращается к мирной жизни и мечте о музыке. В этом же году поступает в музыкальное училище при Московской консерватории, и через три года — в консерваторию. Среди его учителей — профессоры И. В. Способин, С. С. Скребков, А. И. Кандинский, Б. М. Ярустовский, но главный учитель — народный артист России, профессор Е. К. Голубев, ученик Н. Я. Мясковского, унаследовавший традиции русской композиторской школы, восходящие кН.А. Рим-скому-Корсакову, которые наследует и О. А. Моралёв. Е. К. Голубев стал для О. А. Моралёва не только наставником по композиции, но другом и учителем в самом широком жизненном смысле, с которым Олег Аркадьевич продолжал поддерживать отношения и после окончания консерватории и был одним из тех его учеников, кто провожал Учителя в последний путь.
После окончания консерватории — Свердловск, аспирантура в Уральской консерватории, вступление в Союз композиторов, там же встреча с Д. Д. Шостаковичем, который порекомендовал Олега Аркадьевича на пост председателя Уральского отделения Союза композиторов РСФСР, первые крупные сочинения — Первая симфония, симфоническая поэма «Подвиг» (1953), Сюита для флейты, гобоя и симфонического оркестра (1962), «Лирическая поэма» (1966) и увертюра «Песнь радости» (1967) для симфонического оркестра, Концерты для фортепиано (1961) и виолончели (1984) с оркестром, Первый струнный квартет (1957) и многие другие. И, наконец, судьбоносный 1968-й год, середина пути, сравнимая с центральным романсом «Река раскинулась» из вокального цикла О. А. Моралёва «Перечитывая А. Блока» (1977): река раскинулась под окнами дома на Набережной Космонавтов, куда Олег Аркадьевич с семьёй, в которой к тому времени подрастали две дочери, переезжает из Свердловска, приглашённый в Саратовскую консерваторию на кафедру теории музыки и композиции.
Он мог бы стать уральским композитором, но жизнь вблизи «Уралмаша» не способствовала здоровью, а значит, и творчеству. Олег Аркадьевич искал город, благоприятствующий осуществлению своего призвания. Он не стремился вернуться в шумную Москву — для творчества ему были необходимы уединение и тишина. И Саратов стал для него тем городом, который он искал, созвучный его внутреннему состоянию художника — лирика и философа. Спокойное ровное течение реки рядом с домом предопределило такой же ровный и спокойный характер течения саратовской жизни, которая вошла в свои берега и в дальнейшем измерялась в основном только творческими событиями — созданием и испол-
нением новых сочинений, концертами в консерватории, филармонии, на пленумах Союзов композиторов СССР и РСФСР, проходивших в Саратове, Москве, Ленинграде и других городах нашей страны.
Именно здесь, в Саратове, был создан основной корпус его произведений практически во всех жанрах: Вторая (1971) и Третья (1985) симфонии, «Серенада-каприччио» для фагота, флейты и симфонического оркестра (1985), Концерт для симфонического оркестра «Астраханские напевы» (1989), «Монологи, сцены и дуэты» для альта, скрипки струнного оркестра (1990), хоровая Поэма «Чёрный человек» на стихи С. Есенина (1972), «Гадкий утёнок» для детского хора и оркестра (1983), два вокальных цикла на стихи Э. Межелай-тиса — «Смерть солдата» (1973), удостоенных второй премии на Всероссийском конкурсе вокальных циклов в Ленинграде в 1982 году, и «Три настроения» (1975), цикл для сопрано, баритона и фортепиано «Перечитывая А. Блока» (1977). В списке сочинений композитора — множество камерно-инструментальных произведений для духовых инструментов самых разных составов, музыка для народных инструментов, музыка для детей и к спектаклям Саратовского театра драмы и Театра кукол «Теремок», неоконченная опера «Крепость» по роману А. Черкасова «Хмель».
К 100-летию со дня рождения О. А. Моралёва в рамках проекта «Год композитора» Саратовская консерватория издала партитуру его Третьей симфонии, что стало поводом для того, чтобы взглянуть на композитора не со стороны его камерных, лирических произведений (эта сфера творчества О. А. Моралёва не раз оказывалась в фокусе исследовательского внимания), но оценить его вклад в музыкальное искусство как композитора-симфониста, трижды обращавшегося к одной из самых сложных музыкальных форм, которая в эпоху Д. Д. Шостаковича была одним из самых строгих критериев оценки творчества композитора.
Три симфонии О. А. Моралёва возвышаются над его творчеством, подобно величественным горным пикам. Восхождение на эти вершины требовало накопления мастерства и сосредоточения духовных сил. Поэтому они появлялись на значительном отдалении друг от друга, разделяя периоды творчества, выстраивающиеся, подобно классической волне i — т — ^ отрезки которой означают «становление — зрелость — завершение». Первая симфония была написана в 1955 году, Вторая — «Сибирское сказание в четырёх повестях» — появилась в 1971 году, Третья симфония «К Родине» для скрипки с оркестром — в 1984, в точке золотого сечения творческого пути, на пике творческой зрелости.
Симфонические высоты О. А. Моралёва — не только достижение высшей ступени мастерства в овладении одной из самых сложных музыкальных форм. В своих симфониях композитор поднимается до высочайших образно-философских обобщений, в центре которых стоит тема Родины. В том, что симфонизм О. А. Моралёва оказался неотделим от коренной для русского художественного сознания идеи служения отечеству, которая,
как писал Н. А. Бердяев, «самоценна, изначальна, первична <...> не требует оправдания и обоснования» [1], есть своя глубокая закономерность, отсылающая к фронтовому прошлому композитора, вернувшегося с войны и навсегда оставшегося «солдатом в мирной тишине» (Е. Иванов). Через всё его творчество протянулась нить воспоминаний о военном времени — от ранней симфонической поэмы «Подвиг», посвящённой памяти героя Советского Союза разведчика Н. Кузнецова (1953), к вокальному циклу «Смерть солдата» (1973), кантате «Тетрадные листочки» для детского хора и оркестра, посвящённой маленькой героине блокадного Ленинграда Тане Савичевой (1980), к кантате для хора и оркестра «Если мы войну забудем» (1985). А за военными сюжетами, становившимися музыкальными памятниками Великой Отечественной войне, вырастает и в симфониях поднимается в полный рост образ Родины, её «живая, индивидуальная, ни на что в мире не похожая душа» [1].
Название симфонии и сама его форма, отсылая к похожим заглавиям пьес и романсов — «К Элизе», «К Молли», «К далёкой возлюбленной», «К ней», — информирует не только о теме сочинения, но и об особом авторском отношении к предмету адресации. Начиная с монументализированного внутренне мотивированного названия, образ Родины в Третьей симфонии рождается как лирико-эпическое единство, в котором эпопейная событийность поглощается лирической интенсивностью, и, стягиваемая в одну точку, пульсирует, расширяясь в пределах бесконечного настоящего, но не переливается за его край, не становится временной протяжённостью. Композитором найден ёмкий, краеугольный символ судьбы России, сжимающий многовековую историю — от эпохи татарских завоеваний Руси до военных потрясений ХХ века — в одном повторяющемся событии вечного возрождения, преодоления зла.
Четырёхчастный симфонический цикл производит впечатление незыблемой классической структуры. Но смысловой ритм, обусловленный хронотопической идеей спрессованного времени, выстраивается не в линейном измерении, а в глубину цикла, к его лирической сердцевине — третьей части. Исходное смысловое ядро, сконцентрированное в самом начале I части, — контрапункт остинатного аккомпанемента (в семантической глубине которого зреет угроза смерти) и мелодии солирующей скрипки, изливающейся, подобно теме Шехеразады, в столь же прихотливых извивах которой словно проступает древний лик с утончёнными скифскими чертами, — прорастает в глубину партитуры.
Уже в пределах первой части оба плана укрупняются и обретают зримую предметность. Раскрепощение мелодизма ассоциируется непосредственно с образом Родины, соединяющим в себе картинность и широкий песенный разлив. Занимающая центральное место в сонатной форме с зеркальной репризой пастораль побочной партии, со свирельными наигрышами флейты и соло английского рожка, создаёт образ, обращённый к глубинной памяти русского человека, который, как писал Н. А. Бердяев, «всегда чувствует за собой необъ-
ятность своей земли» [1], но «огромные пространства России — это не только материальное её измерение, это также и измерение русской души» [1]. Контрастный план, вторгающийся в пространство мелодических акварелей жёсткими унисонами и пунктирными ритмами, концентрирующими воинственную энергию, в разработке разрастается в картину бури, в свистящих пассажах которой (кларнеты, флейты, флейта пикколо) отчётливо различим ритм конной скачки, а исходная скифская интонация неожиданно оборачивается диким азиатским «оскалом» (тромбоны и туба), обнаруживая родство с темой татарского нашествия из оперы «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» Н. А. Римского-Корсакова. Но после каждого такого смертоносного «набега» русские картины восстанавливаются в своей первозданной целостности, гибкие интонации главной темы обретают всё большую твёрдость, утверждая событие возрождения, определяющее концептуальный стержень произведения.
Это событие, в первой части воссозданное сквозь дымку музыкально-исторической памяти, повторяется в расширенном формате второй и третьей частей, которые, словно приближая его во времени благодаря композиционному укрупнению, включены в аллюзий-ный контекст музыки ХХ века. Вторая часть (скерцо) тотализирует образ зла, используя средства стиля militari — остинатные ритмы, жёсткие диссонирующие созвучия, резкие акценты, тритоновые интонации, доминирование меди с характерным визгом флейты пикколо и сухим звуком ксилофона. В довершение новой картины натиска вражеских сил голос солирующей скрипки лишается мелодического начала. Но в третьей части (Andante sostenuto) мелодизм возвращается, захватывая сокровенным лиризмом и обновлённой красотой. Экспонируемая в партии флейты тема словно рождается на просторах русской земли и, переданная скрипке соло, переводит повествование в глубинное измерение русской души. Эта мелодия, зерно которой образует гимническая интонация, с присоединением всё новых мелодических побегов, обогащающих её многообразными оттенками лирики, может быть поставлена рядом с такими шедеврами мелодизма, как Andante cantabile Пятой симфонии П. И. Чайковского
или Adagio Второй симфонии С. В. Рахманинова. Она обладает той же способностью к саморазвёртыванию, в глубине которого постепенно вызревает героическая песнь (труба), рождающаяся как новое откровение, пробуждение той скрытой всепобеждающей силы, которая на Руси испокон веков зовётся любовью к Родине. Расширенное воспроизведение исходной смысловой структуры позволяет исполнять вторую и третью части, объединённые приёмом attacca, как структурно-смысловое единство, отдельно от цикла.
Финал симфонии вытекает непосредственно из героической темы третьей части, поворачивая развитие симфонического «сюжета» в действенно-драматическом направлении, восстанавливая сам момент столкновения с вражеской силой, эллиптически опущенный между скерцо и лирической частью. «Баталия» достраивает основное событие, сообщая ему логическую полноту, но безусловным смысловым центром произведения остаётся лирическая третья часть как олицетворение заглавного образа симфонии.
«Ты в сердце моём, Россия», — так О. А. Моралёв выразил своё ощущение Родины в беседе с Е. И. Вартановой, и она сделала эти слова названием своего очерка о жизни и творчестве композитора [2]. Так мог сказать только большой художник, осознававший свою жизнь как неотделимую от судьбы России, как «приникание к ней», по выражению Н. А. Бердяева, в котором заключена священная любовь к отечеству. Бесконечность этого чувства, объединяющая всё творчество О. А. Мо-ралёва, предопределила уникальность и его главного сочинения, посвящённого Родине, написанного в точке золотого сечения творческого пути, на вершине творческой зрелости.
34 года — достаточное время, чтобы врасти корнями в то место, которое художник окормляет своим творчеством. К богатым культурным традициям Саратова О. А. Моралёв присоединил своё имя глубокого русского художника, и мы не должны позволить ему уйти в забвение. Музыка Олега Аркадьевича Моралёва должна звучать в музыкальных залах нашего города как дар композитора, который мы должны принять и сделать своим достоянием.
Литература
1. Бердяев Н. А. О любви к России // Нива. 1917. 11 января.
2. Вартанова Е. И. Ты в сердце моём, Россия: Монографический очерк о композиторе Олеге Моралёве. Саратов: Юл, 2001. 20 с.
3. Королевская Н. В. Концептуальные параллели в творчестве О. А. Моралёва // Проблемы художественного творчества. Саратов, 2009. С. 50-57.
4. Королевская Н. В. Межелайтис — Моралёв — Красаускас: синтез и диалог искусств (к проблеме рождения шедевра) // Музыка в современном мире: наука, педагогика, исполнительство. Тамбов, ТГМПИ им. С. В. Рахманинова, 2018. С. 65-74.
5. Королевская Н. В. Признание в любви // Моралёв О. Моно-
логи, сцены и дуэты для альта, скрипки и струнного оркестра. Саратов: Саратовская государственная консерватория имени Л. В. Собинова, 2018. С. 4-6.
6. Королевская Н. В. Процессы смыслообразования в вокальном цикле О. Моралёва «Перечитывая А. Блока» // Проблемы музыкальной науки. 2008. № 1 (2). С. 64-72.
7. Королевская Н. В. Сверхреализм в произведениях о войне: Олег Моралёв. «Смерть солдата» // Диалог искусств и арт-парадигм. Статьи. Очерки. Материалы. По материалам II Международного научного форума «Диалог искусств и арт-парадигм» «SCIENCEFORUM PAN-ART II». Парадигма «война и мир». К 75-летию Победы. Саратов, 7-8 мая 2020 года.
Саратов, 2020. С. 212-224. www.musnotes.com/v-v-medushevsky/Triada/ (дата обращения
8. Медушевский В. В. Триада энергий преображения в му- 03.12.2022). зыке (из «Заметок о музыкальной красоте»). URL: ЬИрБ://
References
1. Berdjaev N. A. O ljubvi k Rossii [About the love of Russia] // Niva [Niva]. 1917. 11 January.
2. Vartanova E. I. Ty v serdtse mojom, Rossija: Monografich-eskij ocherk o kompozitore Olege Moraljove [You are in my heart, Russia: Monographic essay about the composer Oleg Moralev]. Saratov: Jul, 2001. 20 p.
3. Korolevskaja N. V. Kontseptual'nye paralleli v tvorchestve O. A. Moraljova [Conceptual parallels in the work of O. A. Moralev] // Problemy hudozhestvennogo tvorchestva [Problems of artistic creativity]. Saratov, 2009. P. 50-57.
4. Korolevskaja N. V. Mezhelajtis — Moraljov — Krasaus-kas: sintez i dialog iskusstv (k probleme rozhdenija shedevra) [Mezhelaitis — Moralev — Krasauskas: synthesis and dialogue ofArts (to the problem of the birth of a masterpiece)] // Muzyka v sovremennom mire: nauka, pedagogika, ispolnitel'stvo [Music in the modern world: science, pedagogy, performance]. Tambov, TGMPI im. S. V. Rahmaninova, 2018. P. 65-74.
5. Korolevskaja N. V. Priznanie v ljubvi [Declaration of love] // Moraljov O. Monologi, stseny i duety dlya afta, skripki i strunnogo orkestra [Monologues, scenes and duets for viola, violin and string
orchestra]. Saratov: Saratovskaya gosudarstvennaya konservatoriya imeni L. V. Sobinova, 2018. P. 4-6.
6. Korolevskaja N. V. Protsessy smysloobrazovanija v vokal'nom tsikle O. Moraljova «Perechityvaja A. Bloka» [The processes ofmean-ing formation in O. Moralev's vocal cycle «Rereading A. Blok»] // Problemy muzykal'noj nauki [Problems of music science]. 2008. № 1 (2). P. 64-72.
7. Korolevskaja N. V. Sverhrealizm v proizvedenijah o vojne: Oleg Moraljov. «Smert' soldata» [Overrealism in works about the war: Oleg Moralev. «Death of a soldier»] // Dialog iskusstv i art-paradigm [Dialogue of arts and art paradigms]. Stat'i. Ocherki. Materialy. Po materialam II Mezhdunarodnogo nauchnogo foruma «Dialog iskusstv i art-paradigm» «SCIENCEFORUM PAN-ART II». Paradigma «vojna i mir». K 75-letiju Pobedy. Saratov, 7-8 maja 2020 goda. Saratov, 2020. P. 212-224.
8. Medushevskij V. V. Triada energij preobrazhenija v muzyke (iz «Zametok o muzykal'noj krasote») [The Triad of Transformation Energies in Music (from «Notes on Musical Beauty»)]. URL: https://shhshhshh.musnotes.com/v-v-medushevsky/Triada/ (access date: 03.12.2022).
Информация об авторе
Наталья Владимировна Королевская E-mail: [email protected]
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Саратовская государственная консерватория имени Л. В. Собинова» 410012, Саратов, проспект им. П. А. Столыпина, дом 1
Information about the author
Natalia Vladimirovna Korolevskaya E-mail: [email protected]
Federal State Budget Educational Institution of Higher Education «Saratov State Conservatoire named after L. V. Sobinov» 410012, Saratov, 1 Peter Stolypin Ave.
