CC BY
28
К ВОПРОСУ ДИРИЖЕРСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ТРЕТЬЕЙ СИМФОНИИ МИРСАДЫКА ТАДЖИЕВА Абраров Г.Ш. Email: Abrarov17121@scientifictext.ru
Абраров Гайрат Шавкатович - старший преподаватель, кафедра оркестрового дирижирования, Государственная консерватория Узбекистана, главный дирижер, оркестр Музыкальной театральной студии при Государственной консерватории Узбекистана, г. Ташкент, Республика Узбекистан
Аннотация: произведения композиторов Узбекистана являются объектом и предметом исследований музыковедов, а также дирижеров и исполнителей. В годы Независимости данная отрасль развивается и во многом это связано с развитием симфонического процесса в узбекской музыке. Композиторы Узбекистана создают новые и новые произведения в различных жанрах, которые требуют дирижерской интерпретации. Особый интерес к жанру симфонии объясняется тем, что она является носителем универсального содержания. К тому же симфония - один из тех жанров инструментальной музыки, сущность которого составляет философское осмысление жизненных явлений в масштабной форме.
Данная статья посвящена дирижерской интерпретации Третьей симфонии М. Таджиева. Автор делится своими наблюдениями об этом произведении и дает практические указания молодым дирижерам.
Заслуженный деятель искусств Узбекистана Мирсадык Таджиев (1944 - 1996) -один из наиболее ярких представителей узбекской симфонической музыки ХХ века. Жанр симфонии является ведущим в его творчестве. Композитором создано девятнадцать симфоний, которые являются жемчужиной узбекского симфонического наследия. Художник глубоко национальный по своей сути, с присущей ему склонностью к философскому обобщению жизненных явлений в сочетании с повышенной остротой эмоциональных переживаний, М. Таджиев создал произведения непреходящей художественной эстетической ценности. Ключевые слова: дирижер, симфония, интерпретация, взмах, тематизм, узбекская музыка, композитор, практические указания.
THE CONDUCTING ISSUIES IN THE THIRD SYMPHONY
BY M. TADJIEV Abrarov G.Sh.
Abrarov Gayrat Shavkatovich - Senior Teacher, DEPARTMENT ORCHESTRAL CONDUCTOR, STATE CONSERVATORY, Main Conductor,
ORCHESTRA MUSIC THEATRICAL ASPIC UNDER STATE CONSERVATORY OF UZBEKISTAN, TASHKENT, REPUBLIC OF UZBEKISTAN
Abstract: product composer Uzbekistan is an object and subject of the studies musicologist, as well as conductor and performers. At years of Independence given branch develops and in much this is connected with development of the symphonic process in uzbek music. The Composers Uzbekistan create new and new product in different genre, which require the conductor to interpretation. The special interest to genre of the symphonies is explained that that she is a carrier of the universal contents. Additionally symphony - one of that genres of the instrumental music, which essence forms the philosophical comprehension of the life phenomenas in scale form.
The article devoted to the Third symfony by M. Tadjiev. The autor shares his observatiors about this work and gives practical instructions to yong conductors.
The well-earned figure art Uzbekistan Mirsadik Tadjiev (1944-1996) - one of the the most bright representatives of the uzbek symphonic music XX age. The genre to symphonies is guiding to his creative activity. The composer is created nineteen symphonies, which are a pearl of the uzbek symphonic heritage. The artist deeply national in itself, with inherent him aptitude to philosophical generalization of the life phenomenas in combination with raised by quip of the emotional sufferingses. M. Tadjiev created product enduring. artistic aesthetic value.
Keywords: conductor, simphony, interpretation, gesture, tematizm, uzbek music, composers, practical instructions.
УДК 785.11.04
В жанре узбекской симфонии выделим следующие две примечательные тенденции: качественные завоевания - обретение ею национально характерного, индивидуального облика, и активное, плодотворное развитие жанра оркестровой миниатюры. Эти разнообразные линии (с одной стороны - на глубокое, философско-аналитическое освоение окружающего мира, с другой - на воплощение непосредственного жизненного материала) в совокупности раздвигают объем музыкального содержания, а, значит, и сферу воздействия узбекского симфонизма. Доктор искусствоведения Н.С. Янов-Яновская отмечает: - «самое существенное, что сделал ХХ век применительно к музыкальной цивилизации, это восстановление исторической справедливости как в отношении типов музыкального творчества» [1, 38].
Третья симфония (1972) М. Таджиева отражает процесс взаимодействия различных художественных традиций - все это получает претворение в музыке симфонии. Многое роднит Третью симфонию с Первой, с симфонией «Наво» ориентация на профессиональные жанры традиционного наследия, особая роль лирико-философских частей (I-й и III-й), строгость и сдержанность общего колорита. Но здесь ставятся и новые задачи: отход от жанровой тематики, углубление в философскую сферу (вероятно, именно поэтому здесь сильнее, чем где-либо раньше, ощутимо воздействие Д.Шостаковича), а главное - обострение драматургии контрастов.
Особо подчеркнем, что в развитии тематизма (на протяжении всей композиции) основная решающая роль принадлежит мелодическим процессам. Здесь ощущается своего рода культ мелодии, идущий, несомненно, от глубинного, подсознательного, веками вырабатывающегося в практике монодийного искусства восприятия мелодии как главенствующего начало музыки.
В первом разделе (Adajio), где превалирует соло бас кларнета дирижёру следует обратить внимание на точное попадание на первую долю ре-минорных аккордов у арфы и фортепиано. Это достигается за счёт правильно выверенного ауф такта, который дробится на шестнадцатые. Но важно им не злоупотреблять, так как чрезмерное форсирование может сбить оркестрантов с психологического настроя и вызвать раздражение у музыкантов. Амплитуду взмаха лучше минимализировать и, не нарушая драматургию раздела, провести главные темы у бас кларнета и альтовой флейты. При этом, не теряя концентрации внимания в сопровождающих партиях.
Работая со струнной группой в данном разделе желательно соблюсти штрих «senca vibrato» вплоть до цифры 7, тем самым добиваясь постепенного нагнетания звука, особенно у первых и вторых скрипок. И как следствие привести их к sub f в пятом такте цифры 10. Далее подчеркнуть то, что автор использует «остинатность» у всего оркестра тем самым, имитируя национальный усуль.
И главное здесь на наш взгляд - это маркирование всех долей в 4-дольном размере, что поможет достичь наиболее идеального ансамбля между духовой и струнной группами. При появлении сольных тем, таких как у труб в цифре 12 или у
тромбонов в цифре 13, не следует загонять темп вперед - это может привести к развалу в ансамбле между группами и общей потере темпо-ритмической линии.
Весьма важен переход ко второму разделу (Allegro). При кажущейся простоте пунктирного ритма у валторн необходимо добиться виртуозности его исполнения. Тем более, что это и есть лейттема всей симфонии. Accelerando к цифре 23 должно быть естественным и органичным.
Перекликание нескольких тем и одновременное противосложение требует к себе особого внимания начиная, с цифры 21 и до цифры 31.
В так называемой коде (Andante) мы возвращаемся к первому разделу части, с той лишь разницей, что вначале это было adajio а в конце andante.
Вторая часть симфонии (Presto) колоритная токката, в основе которой лежит интересно переосмысленная хорезмская народная песня «Овозинг сени» (на нее опирается и вторая тема, как бы вытекающая из лона первой). Не теряя народно-жанровых корней, музыка, тем не менее, создает обобщенный, подлинно симфонический образ, живой, полной энергии и динамизма.
Учитывая «скерциозность» этой части и авторское указание Presto следует найти наиболее оптимальный быстрый темп, при этом не жертвуя ритмическим рисунком. Оркестровый баланс необходимо составить так, чтобы «медь» звучала звонко и остро, при этом не давя на струнную группу.
Техническая сложность этой части состоит в том что, при чётком геометрическом построении фраз из восьми и из двенадцати тактов неожиданно появляется пятитактное предложение, и здесь важно сфокусировать внимание на дирижёрскую сетку. Рекомендуется дирижировать условно на 4 или на 3 в зависимости от построения фразы, тем самым не одобрительно дирижирование просто на «раз»
Стремительный темп, биение упругого токкатного ритма, фактурно-тембровая изобретательность, острота гармонического фона - все это раскрепощает потенциальную энергию народного напева, усиливает характеристичность образа. Удачны здесь оркестровые находки композитора, направленные на имитацию звучания узбекских народных инструментов (чанг, рубаб, гиджак, сурнай, карнай) и их ансамблевых сочетаний. И вместе с тем музыка поэтически многозначна: несмотря на безобидность ее жанровых истоков, юмор здесь подчас оборачивается злым гротеском. Своеобразие колорита создается за счет контраста между остро диссонирующей, пряной гармонической вертикалью (усложненная тоника, аккорды с внедренными тонами), которая играет роль «оправы», либо «поддержки» и утолщенным «унисоном» мелодии, словно независимой от гармонических опор.
Третью часть (Largo) возвращает к философски углубленному настроению первой части. Однако колорит этой музыки более затемнен: мелодия овеяна глубокой печалью, достигающей в кульминационные моменты трагического накала. Сфера лирики соединяется со сферой героизма (чему немало примеров в музыки Шостаковича). Велика выразительная роль и мерных скорбных аккордов, на которые опирается импровизационная по своей природе гибкая и эластичная мелодия, и тембра английского рожка, воссоздающего жалобно щемящее звучание сурная. В этой части, как и в предыдущей, наблюдается жанровая диффузия: типично национальная лирическая песенность сочетается с чертами скорбной маршевости, ламентности, свойственными по традиции медленным частям симфонических циклов.
В исполнительском плане Третья часть не представляется сложной. Но, тем не менее, здесь встречаются свои сложности. Так например, следует добиться синхронного рикошета у струнных имитирующих «нола» гиджака в самом начале. Немаловажно и то, что автор чередует размеры с двух- на трёхдольные. Этот полифонический приём можно обратить в свою пользу, требуя с музыкантов динамическую и штрихованную слаженность. Не следует форсировать звук в 7 -й цифре - это может привести к тому, что в цифре 8 соло «труб» на фоне тутти может прозвучать тускло.
Следует также отметить то, что важную роль здесь играет ювелирное использование авторских указаний, которые очень грамотно и доходчиво приведены в виде сносок.
Четвертая часть (Allegro) представляет собой наиболее сложную в техническом плане часть. Решающую роль здесь играет идеальный строй медных духовых (в середине части звучит скорбный хорал), тромбоны играют мелодию в национальном духе.
В разделах Allegro не стоит идти на компромиссы в темповом отношении. Следует добиться наиболее быстрого темпа, при этом, не жертвуя выигранностью всех тем. В цифре 1 необходимо добиться максимально сконцентрированного звука при штрихе marcato у струнных (играть у колодки). На протяжении всей экспозиции, разработки и репризы звучит тема у деревянных духовых. Здесь стоит обратить внимание на абсолютный унисон у всей группы в штрихе «легато», так как могут возникнуть проблемы с редко используемым сегодня Ми - бемоль мажорным кларнетом. Далее вступают тромбоны с темой «клича». Им так же нужно играть остро в штрихе маркато, но не укорачивать длительности. Эту тенденцию необходимо упреждать с первой же репетиции.
Начиная с цифры 7, могут возникнуть сложности и со струнной группой, играющей в штрихе collegno. Также ни в коем случае нельзя позволять себе «сажать» темп, иначе можно развалить всю часть. В данном разделе оркестр надо сбалансировать так, чтобы партия фортепиано и деревянно-духовых звучала на переднем плане.
В цифре 24 мы приходим к апогею всей симфонии. Удары в sf следует играть очень хлёстко и жёстко, при этом не затягивая «восьмые». Медной группе рекомендуется играть раструбами вверх, подчеркивая завершающий призывный клич.
В строении симфонии ощутимо то, что М. Тараканов называет «ритмической последовательностью темпов» - характерное чередование медленной и быстрой частей, приводящее к образованию «микроциклов» - по парному объединению I и II, III и IV частей. Это убедительно сочетается с выстраиванием всего цикла, где функциональное назначение каждой части вполне определенно, а драматургическое взаимодействие, несомненно.
Третья симфония Таджиева - одна из удач современного узбекского симфонизма. Она и подытоживает определенные поиски в национальной симфонии, и открывает новые перспективы. В одной из первых рецензий на исполнение симфонии отмечается: «Тут настолько органично сплелось новое и традиционное, «восточное» и «западное», что только потом, задним числом спохватываешься: а как же это получилось? Такой органичный сплав, как видно, и свидетельствует о качественно новом уровне узбекской музыки - о таком уровне, когда на смену задаче «догнать других» выдвигается задача - «идти своим путем наравне с другими» [2, 19].
В заключение хотелось отметить, что симфонии Мирсадыка Таджиева являются достоянием узбекского народа и открывают новые перспективы для исполнителей а также дирижеров.
Список литературы /References
1. Янов-Яновская Н. Узбекская музыка и ХХ век. Ташкент, 2007.
2. РойтерштейнМ. Достижения и трудности. // Советская музыка, 1973. № 10.
