CC BY
6
Введенский прозорливо указывал на огромное значение состояния самой ткани для дальнейшей судьбы прибывшего к ней раздражения. Он подчеркивал, что реакция ткани ни в ксем случае не определяется только количеством и >аракпром притекающих к ней импул! сов, а в знач»тельной степени спределяется состоянием ткани в каждый данный момент. Он подчеркивал также, что эффект раздражения есть результат взаимодействия внешних притекающих импульсов с внутренним состоянием данной ткани в данный момент.
Свойство ткани менять свое с< стояние по „ходу реакции* Введенский называл лабильностью, придавая ей бсльшое физиологическое значение. Смелый экспериментатор и мыслитель, он считался своими современниками круг нейшим фьзиологом не только России, но и мира. Но даже признавая Введенского, большинство зарубежных физиологов его не понимало. Его глубоко монистич екая, диалектическая теория отрицала механистическое представление о том, что возбудимые ткани реагируют всегда постоянным и раз навсе1да оп[ еделенным образом. Она утверждала, что, в зависимости от состо!ния реагирующей ткани, один и тот же раздражитель может давать прямо противоположные реакции. Эта теория во главу угла ставила непрерывную изменчивость и подвижность всех жизненных явлений. Теория объединила стсль различные понятия, как возбуждение, торможение и наркоз, и показала их внутреннее единство.
Введенский не остановился на этом. Он не ограничился тем, что сделал эти выводы для нерва. Он пытался перенести эти представления и на центральную нервную систему в стремлении расшифровать механизм нервных координацкй.
Большинство своих исследований Введенский печатал и в зарубежных научных журналах, на иностранных языках. И хотя в этом случае уже никак нельзя было ссылаться на незнание русского языка, недоступность русской литературы, физиологи Англии, Франции, Германии и других стран „не замечали" теории парабиоза в течение добрых двух десятко? лет. Они долго „не замечали" и замалчивали, а затем под давлением фактов о несостоятельности прежних представлений начали заново и по частям „переоткрывать" Введенского. Так, английский физиолог Кейз Люкас заново „открыл" на ичие длительного, стационарного возбуждения; французский ученый Лапик выдвинул свою теорию „физиологического времени и хро-наксии", а Монье — теорию „парарезонанса". Все это лишь отдельные фрагменты, гораздо раньше, полнее и лучше объединенные Введенским в его стройной теории парабиоза. Наиболее честные из зарубежных ученых, например, Лапик, вынуждены были публично признать приоритет Введенского в этих вопросах и извиниться за незнание литературы, опубликсванной, кстати сказать, на родном Лапику языке.
После смерти Н. Б. Введенского его идеи стали достоянием не только большого числа его учеников и сотрудников, но и широких слоев советских физиологов.
Талантливого продолжателя, развившего теорию своего учителя и обогатившего ее новыми фактами и представлениями, школа Введенсюго нашла в лице покойного акад. А. А Ухтомского. Ухтомский развил теорию Введенского применительно к центральной нервной системе, выдвинув физиологический принцип доминанты.
На конференции с большими обобщающими докладами выступили ученики Введенского проф. Л. Л. Васильев и проф. Магницкий, осветившие современное состояние учения о парабиозе и основные направления его дальнейшего развития. Была сделана также попытка наметить значение теории парабиоза для клиники и терапии.
Конференция ярко продемонстрировала, что это замечательное оригинальное учение, выросшее целиком на руссксй и советской-почве, плодотворно разевается и уже сейчас представляет собой одно из наиболее крупных диалектнко-материа-листических обобщений общебиологического значения.
Н. М. КАБАНОВ
Всесоюзное гидробиологическое общество
При Академии наук СССР создано новое научное общество — Всесоюзное гидробиологическое общество.
Председателем Оргбюро Всесок зного гидробиологического общества избран акад. Б. Л. Исаченко, заместителями гредседателя — проф. Н. С. Гаевск^я, проф. Л. А. Зенкевич, п[оф. С. Д. Муравейскьй, ученым секретарем—проф. Д. А. Ласточкин.
Санитарно-технический раздел гидробиологии представлен в Оргкомитете общества проф. Г. И. Долговым и проф. С. Н. Строгановым. Устав всесоюзного гидробиологического общества утвержден Президиумом Академии наук СССР 4. X. 1947 г.
До созыва первого съезда общества, который намечается на 1948 г., руководство обществом осуществляется Оргкомитетом.
На местах будут организованы филиалы общества, которые будут возглавляться: своими советами и президиумами советов. В настоящее время организуются филиалы— Украинский, Азербайджанский, Ленинградский и др.
Первое заседание общества состоялось 22.XII. 1947 г. Акад. Б. Л. Исаченко ознакомил собравшихся с историей создания, уставом и перспективами работы общества. Он говорил о деятельности бывшего ранее в Москве Общества исследователей воды и ее жизни, руководимого акад. С. А. Зерновым и проф. Я- Я. Никитинским, много работавшими в области санитарной гидробиологии.
Проф. Л. А. Зенкевич сделал доклад на тему .Биологическая структура океана". В своем докладе он осветил вопросы фактической и потенциальной симметрии биологических свойств мирового океана по отношению к трем плоскостям, отмечая как исключения явления асимметрии.
На двух последующих заседаниях общества были сделаны доклады: 1) действительного члена Академии медицинских наук СССР проф. В. Н. Беклемишева .Биоценозы рек и речных долин в составе живого покрова земли' (19.1.1948 г.). 2) проф. С. Д. Муравейского .Биогндрологическая структура водоемов суши* (16.ll.h48 г.).
ИЗ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГИГИЕНИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА
27.11.1948 г. на заседании президиума правления Всесоюзного научного общества гигиенистов был заслушан доклад зам. министра здравоохранения главного гос-санннспекюра СССР Т. Е. Болдырева »Об основных направлениях и ближайших задачах работы ВГСИ и Санитапно-противоэпидемического управления Министерстве здравоохранения СССР на 1948 г."
Правление приняло по докладу развернутое решение и обратилось'ко всем местным отделениям Всесоюзного гигиенического общества с призывом оказывать систематическую помощь в работе санитарных органов и санитарно-эпидемиологических станций, активно привлекая вместе с тем и санитарных работников к научной и научно-практической работе в соответствующих институтах и лабопаториях.
Постановления президиума правления Всесоюзного гигиенического общества по докладу Т. Е. Болдырева будут помещены в очередном информационном письме президиума и разосланы в отделения общества.
РЕФЕРАТЫ
F. К- Berrien. Влияние шума. Psychological Bulletin, v. 43, № 2, March, 1946„ Влияние шума на производительность труда
В декабре 1928 г. Общество по страхованию жизни .Этна" оборудовало звукопоглощающим материалом помещение для машинисток, комптометристок и других конторских служащих. В течение года после переоборудования произв 'дительность труда 15 служащих, замерявшаяся систематически каждые полмесяца, возросла в среднем на 9,2% против года, предшествовавшего переоборудованию. Уровень громкости шума, измеренной в единицах, примерно равных децибеллам, составлял 35.
Ч р;з год в порядке контроля звукопоглощающий материал в том же помещении был покрыт гипсом, и уровень громкости поднялся до 41 единицы. Производительность сразу же упала до уровня, среднего между двумя предшествовавшими годами но в течение двух месяцев вновь поднялась до уровня так называемого тихого года. Менее ясные данные были получены в группе машинных работников^ вероятно, по той причине, что наблюдения над этой группой несколько заслоняла поломка ма пин и другие факторы, не поддающиеся контролю.
Полученные результаты не допускают правильной статистической обработки, однако можно утверждать, что высокая производительность достигнута в течение тихого года отнюдь не случайно.
Влияние шума на школьников исследовал Обата. Шум во время опытов громкостью 60—85 дцб производился при помощи фонографических записей и механической трещотки. Дети занимались арифметикой и выполнением специальных заданий. Во всех случаях шум больше отразился на скорости работы, чем на точности. При этом неприятный эффект шума можно объяснить не только его интенсивностью, так как некоторые мягкие фонографические записи так же отвлекали от работы, как шум трещотки.
Вестон и Адаме в Англии изучали производительность ткачей в течение 26 недель; ткачи через неделю надевали ушные защитные приспособления, снижавшие громкость шума с 96 до 87 дцб. Производительность оказалась на 1% выше в те недели, когда ткачи надевали приспособления. Однако производительность в значительной степени определяется скоростью ткацких станков. Операции, выполнявшиеся
