CC BY
81
Алексеев Игорь Михайлович
кандидат юридических наук, преподаватель кафедры уголовного процесса Краснодарского университета МВД России
Михальчук Юлия Павловна
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса Краснодарского университета МВД России
(e-mail: [email protected])
Временные границы разумного срока уголовного судопроизводства
В статье анализируются требования закона, регламентирующие период времени, подлежащий оценке с позиции нарушения права на судопроизводство в разумный срок, и практика их применения. Исследуются теоретические проблемы определения начального момента осуществления уголовного преследования в контексте права на судопроизводство в разумный срок.
Ключевые слова: уголовный процесс, уголовное преследование, подозреваемый, процессуальный срок, право на судопроизводство в разумный срок.
I.M. Alekseev, Master of Law, Lecturer of the Chair of Criminal Procedure of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia;
Ju.P. Mikhalchuk, Master of Law, Assistant Professor, Assistant Professor of the Chair of Criminal Procedure of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected]
The temporal boundaries of a reasonable time in criminal proceedings
The article analyzes the legal requirements governing the period of time to be evaluated from a position of violation of the right to trial within a reasonable time and practice of their application. Examines the theoretical problems of defining the starting point of the implementation of criminal prosecution in the context of the right to trial within a reasonable time.
Key words: criminal process, criminal prosecution, suspect, term of the procedure, right to trial within a reasonable time.
Многие ученые считают, что неустановление законодателем конкретных временных границ разумных сроков не позволит достичь необходимого результата по ускорению сроков судопроизводства, а само введение «разумных сроков» означает, что государство подтвердило бесполезность установления конкретных сроков прохождения дела в судах различных инстанций. По мнению И. Михайлова, «суды теперь освобождены от необходимости "выдерживать" сроки рассмотрения дела, установленные для различных стадий судопроизводства. Ведь любую волокиту можно оправдать тем, что некий общий разумный срок дела не нарушен» [1]. Однако, по нашему мнению, именно неопределенные временные рамки разумного срока, которые должны оцениваться для каждого дела индивидуально, позволят сократить сроки уголовного судопроизводства в целом. Установление определенных сроков судопроизводства ничем
бы не отличалось от очередного срока и, с одной стороны, позволяло бы увеличить сроки судопроизводства по делам, не представляющим сложности, а, наоборот, послужило бы сигналом для органов предварительного расследования и суда рассматривать наиболее сложные дела в рамках данного срока, невзирая на качество. Таким образом, государство установило еще один барьер против волокиты при производстве по уголовным делам; ч. 2 ст. 6.1 УПК РФ указывает: «Уголовное судопроизводство осуществляется в сроки, установленные УПК РФ, продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые предусмотрены УПК РФ». Из анализа данной статьи можно сделать вывод, что сроки уголовного судопроизводства остаются и их необходимо соблюдать неукоснительно.
Часть 3 ст. 6.1 УПК РФ указывает, что разумный срок уголовного судопроизводства включает в себя период с момента начала осущест-
196
вления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора.
Возникает вопрос, с какого момента начинает осуществляться уголовное преследование?
Так в п. 55 ст. 5 УПК РФ указано, что «уголовное преследование - процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления».
То есть следователь (дознаватель), установив подозреваемого (обвиняемого), начинает осуществлять в отношении его уголовное преследование.
По нашему мнению, уголовное преследование необходимо трактовать шире, чем деятельность по изобличению подозреваемого (обвиняемого).
Общеизвестно, что отправной точкой уголовного судопроизводства является момент регистрации сообщения о преступлении. Рассматривая сообщение о преступлении, дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обладают широким кругом полномочий, в том числе и по производству следственных действий (ч. 1 ст. 144 УПК РФ). Лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, разъясняются их права и обязанности, предусмотренные УПК РФ, обеспечивается возможность осуществления этих прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, возможность пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа (ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ).
В связи с этим можно утверждать, что уголовное преследование осуществляется именно с момента регистрации сообщения о преступлении, только этим обусловлена возможность производства следственных действий и наделение лиц, участвующих в их производстве, указанными правами.
Иная постановка вопроса лишает смысла уголовно-процессуальную деятельность до установления подозреваемого (обвиняемого), выводит ее за рамки уголовного процесса.
На первоначальных этапах уголовное преследование не персонифицировано. Оно осуществляется в отношении неопределенного круга лиц. Однако деятельность следователя
(дознавателя) уже направлена на изобличение лица, совершившего преступление, но ввиду недостаточности данных об этом лице не может определить конечного «адресата».
В свою очередь законодатель, конструируя положения ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ, как нам видится, исходил все же из легального определения уголовного преследования.
Однако определяя начальный момент исчисления разумного срока, не стоит делать упор на приобретение лицом процессуального статуса.
Так, в постановлении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11- П [2], указано, что понятие «подозреваемый» должно трактоваться в его конституционно-правовом, а не в придаваемом ему уголовно-процессуальным законом более узком смысле, в целях реализации конституционных прав необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование.
Однако как понять, в какой момент уголовное преследование персонифицируется в отношении конкретного лица, если ему не придается соответствующий процессуальный статус? Получается, что суд в каждом случае определяет этот момент самостоятельно.
В этой связи интерес представляет определение Верховного Суда РФ от 22 февраля 2011 г. № 5-Г11-14 по заявлению Мелкомяна Э.М. о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок [3]. Изучив обстоятельства дела, суд пришел к выводу, что моментом начала отсчета разумных сроков необходимо считать момент, когда к лицу были применены меры уголовно-процессуальной репрессии.
Кроме того, проблемным вопросом является определение момента окончания отсчета разумного срока. Как мы указывали выше, в соответствии с ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ конечным моментом исчисления разумного срока уголовного судопроизводства является момент прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора.
Однако, по нашему мнению, позиция законодателя не отвечает требованиям практики, т.к. уголовное судопроизводство знает множество форм его окончания, например окончание уголовного дела, длившегося десять лет, вынесением оправдательного приговора не может лишить лицо права подать жалобу на нарушение
197
разумных сроков. Кроме того, если исходить из буквы закона, то за рамки исследования сроков на предмет их разумности выпадает производство в суде апелляционной инстанции.
Для разъяснения данного вопроса в первую очередь необходимо обратиться к разъяснениям, данным Пленумом Верховного Суда РФ и Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ в совместном постановлении от 23 декабря 2010 г. № 30/64 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» [4, с. 9].
В данном постановлении указано, что разумный срок исчисляется:
по рассмотренному судом уголовному делу -период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента вступления в законную силу обвинительного или оправдательного приговора либо постановления (определения) суда о прекращении уголовного дела или уголовного преследования;
в отношении досудебного производства -период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента вынесения постановления о прекращении уголовного преследования или уголовного дела;
по уголовному делу, производство по которому не окончено, - период с момента начала осуществления уголовного преследования до дня поступления заявления о присуждении компенсации в суд, уполномоченный рассматривать такое заявление.
При этом в постановлении № 30/64 указано, что при исчислении общей продолжительности судопроизводства по гражданскому или уголовному делу учитывается только то время, в течение которого дело находится в производстве суда, органов дознания, следствия, прокуратуры.
По нашему мнению, при разъяснении данного вопроса в постановлении № 30/64 обоснованно указано о моменте вступления приговора суда в законную силу, что позволяет оценивать разумность сроков уголовного судопроизводства и в суде апелляционной инстанции, что соответствует духу закона и способствует наиболее полному обеспечению прав граждан.
Кроме того, прекращение уголовного дела по постановлению следователя в отсутствие судебного решения не лишает лицо, в отношении которого велось уголовное преследование, права на обращение в суд с требованием о
присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок. Например, в определении от 21 декабря 2010 г. № 49 - Г10-91 Верховный Суд РФ указал, что Суд первой инстанции на основании п. 1 ч. 1 ст. 244.6 ГПК РФ возвратил заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, как поданное лицом , не имеющим права на его подачу, т.к. судом по уголовному делу не было принято решения.
Суд кассационной инстанции отменил определение о возвращении заявления о присуждении компенсации и передал вопрос на новое рассмотрение в суд первой инстанции, поскольку в силу Закона заявление о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок может быть подано в защиту предполагаемого нарушенного права на разумные сроки досудебного производства по уголовному делу, связанного с привлечением лица к уголовной ответственности. Следовательно, окончание производства по уголовному делу в отсутствие судебного решения не является основанием для возвращения заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок [5, с. 37].
Таким образом, можно сделать следующие выводы.
1. Сроки уголовного судопроизводства с точки зрения их разумности подлежат оценке с момента осуществления уголовного преследования в отношении конкретного лица, о чем свидетельствует применение в отношении его мер уголовно-процессуальной репрессии.
2. Окончательный момент временного промежутка, подлежащего оценке с точки зрения разумности, варьируется в зависимости от состояния завершенности уголовного дела:
по рассмотренному судом уголовному делу -до момента вступления в законную силу обвинительного или оправдательного приговора либо постановления (определения) суда о прекращении уголовного дела или уголовного преследования;
в отношении досудебного производства - до момента вынесения постановления о прекращении уголовного преследования или уголовного дела;
по уголовному делу, производство по которому не окончено, - до дня поступления заявления о присуждении компенсации в суд, уполномоченный рассматривать такое заявление.
198
1. Абросимов М. Конец волоките // Известия. 2010. 3 июня.
2. По делу о проверке конституционности положений части первой ст. 47 и части второй ст. 51 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина В. И. Маслова: постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11-П // Собр. законодательства РФ. 2000. № 27. Ст. 2882.
3. Определение Верховного Суда РФ от 22 февр. 2011 г. № 5-Г11-14 по заявлению Мелкомяна Э.M. о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок. URL: http://sudbiblioteka.ru/vs/text_big3/verhsud_ big_48505.htm (дата обращения: 13.05.2015).
4. О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок: постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 дек. 2010 г. № 30/64 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2011. № 3.
5. Обзор практики рассмотрения судами общей юрисдикции дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок // Бюл. Верховного Суда РФ. 2011. № 8.
1. Abrosimov M. End drag // News. June 3.
2. On the case about the verification of constitutionality of provisions of part one of article 47 and the second part of article 51 of the Criminal procedure code of the RSFSR in connection with the complaint of citizen V.I. Maslov: resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation of June 27, 2000 № 11-P // Coll. of legislation of the Russian Federation. 2000. № 27. Art. 2882.
3. Determination of the Supreme Court of the Russian Federation of Febr. 22,2011 № 5-G11-14 according to the statement of Melkomian E.M. on awarding compensation for violation of the right to criminal proceedings in a reasonable period of time. URL: http://sudbiblioteka.ru/ vs/text_big3/verhsud_big_48505.htm (date of access: 13.05.2015).
4. About some questions arising by consideration of cases on compensation for violation of the right to trial within a reasonable term or right to execution of a judicial act within a reasonable time: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation and the Plenum of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation of Dec. 23, 2010 № 30/64 // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2011. № 3.
5. The review of practice of consideration by courts of cases on compensation for violation of the right to legal proceedings in reasonable term or the rights to execution of the judicial certificate in reasonable term // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2011. № 8.
199
