CC BY
56
История и культура
УДК 377
ВОЗВРАЩАЯСЬ К ИСТОКАМ СТАНОВЛЕНИЯ СИСТЕМЫ
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ
НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В РОССИИ
В.Б. Первозванский, В.И. Силенков
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы создания системы предупреждения девиантного поведения несовершеннолетних в Советской России. По убеждению авторов, отказ или игнорирование опыта прошлого, бездоказательная обструкция просчетов, заблуждений и замалчивание удачных находок в практике может привести к методологическим ошибкам и серьезным неудачам в этом своеобразном сегменте предупредительной деятельности. Анализируется абсолютно новый подход к предупреждению девиантного поведения, осуществляемый на государственном уровне с социально-педагогических позиций. Рассчитана на руководителей образовательных организаций, преподавателей вузов и учителей школ, научных работников, аспирантов и студентов, интересующихся вопросами профилактики отклоняющегося (девиантного, деструктивного, делинкветного, асоциального и т.п.) поведения подростков.
Ключевые слова: несовершеннолетние, девиантное поведение, предупредительная деятельность, беспризорники.
GOING BACK TO THE ORIGINS OF THE FORMATION
OF THE SYSTEM OF PREVENTION OF DEVIANT
BEHAVIOR BY MINORS IN RUSSIA
V. Pervozvansky, V. Silencov
Abstract. The article deals with the creation of a system of prevention of deviant behavior of minors in Soviet Russia. According to the authors, the refusal or ignoring of the past experience, unsubstantiated obstruction of miscalculations, errors and concealment of successful findings in practice can lead to methodological errors and serious failures in this kind of segment of preventive activities. A completely new approach to the prevention of deviant behavior, carried out at the state level from the socio-pedagogical positions, is analyzed. It is designed for heads of educational organizations, University teachers and school teachers, researchers, graduate students and students interested in the prevention of deviant (deviant, destructive, delinquent, antisocial, etc.) behavior of adolescents.
Keywords: a minor deviant behaviour, preventive activities, street children.
Изучению вопросов истории становления идей по предупреждению девиантного поведения детей и подростков в постоктябрьский период посвящено значительное число работ. Весьма обстоятельно они изложены в исследованиях Л.И. Беляевой, М.Г. Деткова, С.А. Завражина, Н.И. Крюковой, В.И. Куфаева и др. Не претендуя на новое открытие в этом направлении, заметим, что для нас обращение к вопросам предупредительной деятельности этого периода важно с точки зрения анализа тех тенденций и новаторских идей, которые имели место в то время, и которые могли бы быть полезны и в наши дни.
В подобных случаях гораздо важнее и продуктивнее попытки осознания правовых, организационных и иных конструкций этой деятельности, обнаружения и обобщения всего позитивного и передового, объективная оценка результатов в достигнутом. Между тем, лавинообразный поток самой различной и противоречивой информации, разоблачений и
скабрезных «открытий» из совсем недавнего прошлого нашей страны, включая критику всего социалистического и в том числе сферу уголовной политики и компоненты ее составляющие - уголовно-процессуальную, уголовно-исполнительную и профилактическую деятельность - дает основание для возникновения у многих (особенно из числа молодежи) ощущения, что буквально все, что было до начала развернувшейся в 1984 году гласности и перестройки, оказалось отвратительным, плохим и ни на что не пригодным. Убеждены, отказ или игнорирование опыта прошлого,
бездоказательная обструкция просчетов, заблуждений и замалчивание удачных находок может привести и приводит к методологическим ошибкам и серьезным неудачам в любой сфере, в том числе и в процессе поиска правильных путей построения эффективной системы в таком своеобразном сегменте правоохранительной деятельности, как предупреждение девиантного
поведения несовершеннолетних. Оговоримся сразу, несмотря на известные различия девиантного и деструктивного поведения, надо признать не только наличие «родственных» связей между ними, но и допустимость рассмотрения девиантного поведения в качестве общей категории по отношению к поведению деструктивному как категории особенной, поскольку девиации направлены не только во вне, но и всегда и прежде всего наносят вред отклоняющейся личности.
Провозглашение в октябре 1917 года социалистического государства нового типа, декларирование справедливых принципов построения общества потребовало проведение соответствующей социально ориентированной и прогрессивной политики по предупреждению девиантного поведения несовершеннолетних, отличной от старой, буржуазной. Первые организационно-правовые мероприятия новой власти, предпринятые в этом направлении, хотя и были идеологизированы и базировались на утопических представлениях о всесильности коммунистического мировоззрения в изменении поведения, тем не менее имели четко выраженный гуманистический характер.
Уже в январе 1918 г. прошел I Всероссийский съезд по охране детства, принявший решение о необходимости создания особого органа «Детская милиция». В своих решениях съезд исходил из того, что старые правоохранительные органы, работавшие с детьми на тех же принципах и основаниях, что и со взрослыми, не в состоянии решить новые задачи в предупреждении беспризорности, бездомности,
попрошайничества, проституции, пьянства и иных пороков. В создаваемый
специализированный институт предполагалось привлечь новые сознательные кадры, способные ближе подойти к детской среде и с повышенной ответственностью выполнять обязанности по защите несовершеннолетних от дурного влияния общества и семьи, эксплуатации на сохраняющихся частных предприятиях, предупреждению правонарушений.
Реализация решений съезда требовала коренной реорганизации сложившейся практики работы с несовершеннолетними на всех уровнях, в том числе в территориальных подразделениях охраны общественного порядка. Считалось важным уже на первых этапах общения милиции с ребенком отделить случайных детей от взрослых с устойчивыми антиобщественными взглядами и нравственно испорченных детей улицы. При комиссариатах милиции создаются особые пункты, в которые сотрудниками детской милиции
доставлялись дети, оставленные без попечения родителей, брошенные, заблудившиеся, все те, кому была нужна срочная помощь. В последующем это начинание было закреплено на законодательном уровне путем учреждения специализированных органов приемных пунктов. Эти органы рассматривались как места «скорой социальной помощи, куда препровождают детей, которым по той или иной причине необходимо оказать временный приют и помощь» [1, с .19].
В числе первых правовых документов государства, принятых через три месяца после революции, был Декрет Совнаркома от 17 января 1918 г. «О комиссиях несовершеннолетних». Этот документ отменял закон 1897 г. «О малолетних и несовершеннолетних преступниках», который с точки зрения провозглашенной новой идеологии не отвечал целям наказания и исправления оступившейся личности. Декрет ВЦИК «О судах», принятый в марте 1918 г. объявлял отмену тюремного заключения для несовершеннолетних обоего пола в возрасте до 17 лет и провозглашал, что «дела о несовершеннолетних, уличенных в деяниях общественно - опасных, рассматриваются в комиссиях несовершеннолетних в составе представителей ведомств юстиции, народного просвещения и общественного призрения».
Эти комиссии, в отличие от ранее действовавших судов, находились не в ведении Министерства юстиции, а подчинялись Наркомату общественного призрения (социального обеспечения). Педагоги обязаны были вникать в условия воспитания подростка, врачи - исследовать состояние его здоровья и общими усилиями принимать меры по изменению неблагоприятных условий, толкнувших личность к совершению правонарушения. Рассмотрению комиссиями подлежали дела несовершеннолетних обоего пола в возрасте до 17 лет, замеченных в общественно опасных деяниях. При рассмотрении дел, с учетом особенностей личности и в зависимости от характера деяния, подростки либо освобождались от ответственности с последующей передачей родителям, либо направлялись в одно из убежищ Наркомата общественного призрения - коммуну, приют, детский дом, лесную школу. Фактически комиссии выступали как воспитательный орган, не применяя к несовершеннолетним наказания, так как в отношении этой возрастной группы был установлен принцип полной невменяемости.
В основе работы комиссий лежал широкий арсенал педагогических мер, применяемый к нарушителям: профилактическая беседа,
разъяснение, замечание, внушение, передача под присмотр родителей, помещение в детский дом или лечебное заведение Наркомздрава. Из мер социальной помощи применялись частный и общественный патронат, обучение ремеслу, устройство на работу, содействие в поступлении в школу, детские и юношеские клубы, ходатайство перед различными учреждениями и ведомствами об оказании помощи. Это был абсолютно новый подход к предупреждению девиантного поведения, осуществляемый на государственном уровне с социально-педагогических позиций.
Постепенно комиссии несовершеннолетних стали создаваться при губернских, краевых, областных, окружных, уездных, городских и районных органах власти. В этот период в соответствии с указаниями В.И. Ленина о необходимости и важности применения комплексных профилактических мер в отношении несовершеннолетних правонарушителей,
организации четкой системы работы, использования разнообразных способов достижения цели Наркомюсту по согласованию с Наркомздравом, Наркомпросом и Центральным статистическим управлением было поручено выработать форму отчетности о каждом случае привлечения и рассмотрения дел в комиссиях, а также активизировать деятельность по организации лечебно-воспитательных учреждений для дефективных несовершеннолетних [6, т.40, с.194].
В компетенции комиссий находился также пересмотр уголовных дел несовершеннолетних, осужденных судом ранее или находящихся в производстве. Для лиц, старше 17 лет и обвиняемых в совершении общественно опасных действий, в отношении которых применение мер общественного воздействия могло быть признанно нецелесообразным, предполагалось создание особых учреждений - реформаториев и земледельческих колоний.
Первый реформаторий был открыт в Москве в декабре 1918 г. [5, с.19] и предназначался для того, чтобы «Изъять из тюрьмы молодых людей в возрасте от 17 до 21 года и поместить в учебно-воспитательные заведения в целях обучения, воспитания и подготовки их к трудовой жизни путем преподавания практических знаний и путем расширения общего их интеллектуального развития» [7, с.71]. Вторично идея строительства реформаториев получила продолжение в 1920 году, когда решением правительства Норкомюсту было дано указание приступить к созданию сети реформаториев для молодых преступников. Однако широкого распространения они не получили. Это было связано как с тяжелым экономическим положением в стране, так и с
недостатком квалифицированных кадров. В 20-е годы реформатории были закрыты, а вместо них созданы другие учреждения принудительного воспитания.
Анализ первых нормативно-правовых документов этого периода и конкретных шагов государства позволяет сделать вывод, что при решении вопроса о детерминации девиантного поведения несовершеннолетних и его форм отчетливо прослеживаются две взаимосвязанные точки зрения, положенные в основу всей предупредительной деятельности.
Первая из них, объясняя причины такого поведения, опирается на теоретико-методологические позиции рефлексологической педагогики, в соответствии с которыми социальные черты человека присущи ему с рождения и заложены в рефлексах - инстинктах. Влияние среды рассматривалось как ведущий фактор, определяющий направленность поведения.
Негативное поведение есть результат аномальной среды, изменив которую, изменится и поведение как способ приспособления к изменившейся обстановке. Соответственно в работе с такими лицами приоритет должен отдаваться социально-педагогическим мерам, заключавшимся в изменении социальной обстановки и воспитании. Воспитание, в свою очередь, рассматривалось как «планомерное воздействие одних людей на других с целью развития социально полезных прирожденных свойств» [8, с.61].
Вторая точка зрения также опиралась на рефлексологическую педагогику, но исходила из того, что у отдельных индивидов могут быть разного рода нарушения поведения, связанные с биологической природой ребенка, патологией высшей нервной деятельности и негативной средой его пребывания, что и ведет к затруднению образования социально полезных рефлексов. Такие дети, называемые дефективными, морально-дефективными,
нравственно-отсталыми, требовали лечебного или лечебно-воспитательного воздействия. Развитие этого направления предупредительной деятельности получило сразу же после установления новой власти.
В 1918 г. в Петрограде был создан Детский обследовательский институт (ДОБИ) Государственной Психоневрологической
Академии, находящийся в ведении Наркомата общественного призрения. По плану своей работы ДОБИ явился продолжением деятельности кафедры патологической педологии Психоневрологической Академии и
предназначался для проведения обследования детей, представляющих затруднения в деле воспитания и обучения (умственно отсталых, нервнобольных, правонарушителей,
трудновоспитуемых) в целях педологической консультации детским домам, школе и семье и оказания им лечебно-педологической помощи. Наряду с этим на ДОБИ была возложена задача официального освидетельствования и выдачи заключений нуждающимся в помещении во вспомогательные школы, производства экспертизы в отношении трудновоспитуемых и правонарушителей, направленных комиссиями несовершеннолетних для принятия
обоснованного решения [9, с.1-2].
Для находящихся в ДОБИ
несовершеннолетних наряду с лечебными мерами была создана особая педагогическая обстановка, положительно влияющая на их последующее поведение. Основными воспитательными моментами в учреждении были: «удаление из той среды, в которой или благодаря которой развивалось нарушение высшей нервной деятельности и социально положительного приспособления данной личности, нарушалась трудовая установка и образовались конфликты и неправильная компенсация; постоянное педагогическое наблюдение во время пребывания воспитанника в группе в целях предупреждения антисоциальных действий и тем самым тушение нежелательных рефлексов, нежелательных привычек и форм поведения и, наоборот, создание новых желательных реакций» [9, с.5]. Заметим, что эти выводы были положены в педагогические основы деятельности всех закрытых воспитательных учреждений и с некоторыми изменениями дошли до наших дней.
За десять лет работы через лаборатории института прошли более 16 тыс. детей, из которых 30,2% были направлены на обследование школами; 26,2% - детскими домами; 24,2% - родными; 5,1% -распредпунктами; 4% - комиссиями по делам несовершеннолетних. По результатам обследования, свыше 5 тыс. детей направлены во вспомогательные школы, свыше 3 тыс. - в учреждения для трудновоспитуемых и свыше 700 - в учреждения для нервнобольных [9, с.10].
Несомненно, утверждение воспитательных и лечебных мер в практике предупреждения девиантного поведения было не только новой, но и самой гуманной политикой в предупреждении отклоняющегося поведения несовершеннолетних.
В 1918 г. был принят «Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве», вводивший ряд
принципиально новых положений,
регулирующих сферу семейных отношений, в том числе в вопросе воспитания детей. Кодекс возлагал на родителей обязанность заботиться о личности несовершеннолетних детей, об их воспитании и подготовке к полезной деятельности. Права родителей должны осуществляться исключительно в интересах детей. При невыполнении родителями обязанностей или при их неверном соблюдении, суду предоставлялось право лишать их родительских прав. Тем самым был заложен правовой механизм, который не только защищал права ребенка от нерадивых родителей, но и предоставлял возможность уполномоченным органам, в случае, если дети оказывались вне сферы социально приемлемого воспитания, удалять несовершеннолетнего из семьи, передавая заботу о формировании его личности государству. Закон устанавливал возраст совершеннолетия с 18 лет, а также институт опеки и попечительства.
Однако проведение в жизнь передовых идей и новаторского поиска, заложенного в самой концепции профилактики подростковых девиаций, посредством воспитательного влияния, лечебного воздействия и улучшения условий жизни, не могло быть реализовано по объективным причинам, имевшим место в той исторической ситуации. Как отмечал М.Н. Гернет, многие декреты по предупреждению девиантных проявлений не дали положительных результатов «не потому, что были ошибочными, а потому, что по отсутствию материальных средств, слово не претворилось в дело» [2, с.10].
Справедливости ради, надо сказать, что воспитательно-профилактическая деятельность молодого государства начиналась с тяжелейшего наследия. До Октябрьского переворота в России насчитывалось около 2,5 млн. нищих и беспризорных детей. Это была серьезная социальная проблема, от решения которой зависел успех всей предупредительной работы с несовершеннолетними.
В январе 1919 г. СНК РСФСР учреждается Государственный Совет защиты детей. В состав Совета вошли представители от народных комиссариатов здравоохранения, просвещения, продовольствия, социального обеспечения и труда. Его главным предназначением была охрана детства, спасение подрастающего поколения от голода, болезней, обеспечение продовольствием и одеждой. Государственный совет провел большую работу по организации общественного питания беспризорных детей, их материального обеспечения, эвакуации
голодающих в южные хлеборобные губернии [10, т.1, с.84].
С 1921 года после реорганизации Совета координацией и руководством всей деятельности по ликвидации беспризорности стала заниматься Комиссия по улучшению жизни детей (Деткомиссия ВЦИК). В состав комиссии вошли представители наркоматов просвещения, продовольствия, здравоохранения, РКИ, ВЧК, ВЦСПС и ЦК РЛКСМ, утверждаемые персонально Президиумом ВЦИК.
Комиссия была наделена большими полномочиями. Все мероприятия она осуществляла через соответствующие ведомства и своих представителей на местах. Комиссия имела право вносить законодательные предложения в центральные органы власти по изданию новых законов, распоряжений, касающихся улучшения положения детей, а при необходимости накладывать запрет на решение любого ведомства, если оно ущемляло или ухудшало права несовершеннолетних. По инициативе комиссии принимались многие важные решения, касающиеся организации борьбы с безнадзорностью и правонарушениями. При ее поддержке на местах продолжали открываться новые детские дома, дома-приюты, детские столовые, площадки для питания, бараки-убежища, медпункты, ночлежно-питательные пункты и др.
Ночлежно-питательные пункты были первыми, а в условиях разрухи и наиболее дешевыми в экономическом плане учреждениями по оказанию помощи беспризорным. Они организовывались преимущественно при крупных железнодорожных станциях в местах массового скопления беспризорных. Только на Украине было организовано 17 таких пунктов с пропускной способностью 7550 человек в сутки. При всех недостатках их устройства (плохое санитарное состояния, полукриминальные порядки среди обитателей и т.п.) ночлежно-питательные пункты имели и положительное значение. Они помогали отслеживать детскую беспризорность, выявляли в ее рядах тех, кого в первую очередь следовало направлять в детские дома, спасали детей от холода, давали им пищу и позволяли локализовать детское бродяжничество [3, с.91]. В них проводилась разнообразная педагогическая работа, призванная сгладить негативное влияние улицы.
Необходимо отметить, что все детские учреждения, предназначенные для оказания помощи детям и их воспитания, были объявлены государственными и переданы в подчинение Наркомпроса. Новая власть взяла на себя
обязанность не только охватить заботой обездоленных несовершеннолетних и обеспечить им физическое выживание, но и их воспитание в духе пролетарской идеологии, подготовки к труду и самостоятельной жизни. В этот период происходит заметное увеличение количества детских домов и содержащихся в них воспитанников: в 1917 г. в детских домах проживало 30 тыс. детей, в 1918 - 80 тыс., в 1919 - 125 тыс., в 1920 - 400 тыс., в 1922 г. - 540 тыс. детей. Однако потребность в таких заведениях была намного больше созданных государством мест, что не позволяло поместить в эти учреждения всех нуждающихся в государственной заботе.
В борьбе с детской беспризорностью наряду с планомерным развитием сети специальных учреждений широко привлекались трудовые коллективы, общественные, партийные и профсоюзные организации, а позднее и граждане. Многие трудовые коллективы шефствовали над детскими учреждениями, передавали часть заработка или сверхплановую продукцию в фонды помощи обездоленным детям.
Однако ситуация с беспризорностью и правонарушениями оставалась чрезвычайно напряженной. В годы гражданской войны, сопровождавшейся гибелью родителей, распадом семей, массовыми миграциями населения, безработицей и др. негативными явлениями, происходит закономерный рост количества беспризорных детей. В 1921 г. их число увеличилось вдвое и достигло 4,5 млн. человек. Достаточно большим было количество несовершеннолетних, нуждающихся в немедленной социальной помощи. По разным оценкам их насчитывалось от 4 до 8 млн. человек. Заметно выросла преступность
несовершеннолетних.
По выборочным данным, только в Петрограде в 1920 г. коэффициент преступности несовершеннолетних на 10 тыс. населения, соответствующего возраста, увеличился в 7 раз. По данным комиссий несовершеннолетних, поступившим в те годы из отдельных губерний страны, число несовершеннолетних
правонарушителей с 1920 по 1922 гг. увеличилось в 1,5 - 2 раза. Особенно значительным этот рост был в губерниях, охваченных голодом, и местностях, куда стекались из них несовершеннолетние [4, с.222].
Судя по материалам дел, рассматриваемых комиссиями, криминальная обстановка в этот период среди несовершеннолетних оставалась очень сложной. Наряду с ростом краж происходит увеличение числа грабежей, разбоев,
формирование сплоченных групп подростков, совершавших различные имущественные преступления. Заметными явлениями были пьянство, наркомания, проституция среди несовершеннолетних, а также вовлечение подростков криминальными элементами в ряды организованных преступных групп взрослых.
В сложившейся ситуации воспитательных мер, провозглашенных в декрете «О Комиссиях несовершеннолетних», было явно недостаточно. Жизнь настойчиво вносила свои коррективы в теоретико-правовую базу предупреждения негативных явлений. Уже с 1919 г. в нормативно-правовых документах того периода отчетливо прослеживается два направления в работе с несовершеннолетними, имеющими трудности в социальной адаптации. Это оказание разного рода помощи детям в ее различных формах, воспитательного влияния на них и уголовно-правового воздействия, прежде всего, направленного на тех, в отношении которых иные средства не дали положительного результата. При этом уголовно-правовое воздействие
рассматривалось не как наказание, а как
приспособление нарушителя к усвоению норм общежития путем исправительно-трудового изменения личности. Последний подход нашел отражение в российском уголовном законодательстве, в котором несовершеннолетние начинают рассматриваться как особый субъект правоотношений.
Необходимо отметить, что, несмотря на драматические события, политические и социальные коллизии, в стране была создана и в целом довольно успешно функционировала достаточно стройная система профилактики девиантного поведения. Ведущая роль в этой системе принадлежала государству и его институтам, которые работали в тесном контакте с общественными организациями и гражданами. Советская система предупредительной деятельности была полифункциональной, включала различные формы и институты предупредительной деятельности; она ориентировалась на охват всех слоев населения и различных проявлений отклоняющегося поведения.
Литература:
1. Агриков Е.И. Первичные учреждения социально-правовой охраны несовершеннолетних / Е.И. Агриков / Детская беспризорность и детский дом. - М.: 1923. - С. 16-27.
2. Гернет М.Н. Социально-правовая охрана детства за границей и в России / М.Н. Гернет. - М.: 1924. - 68 с.
3. Дети после голода: сборник материалов. - Харьков, 1924. -144 с.
4. Крюкова Н.И. Преступность несовершеннолетних в России, ее причины и пути преодоления: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.08 / Крюкова Нина Ивановна. - М.: 1997. - 455 с.
5. Кудимов А.Ф. Историческая справка о создании и организации пенитенциарных учреждений для несовершеннолетних правонарушителей / А.Ф. Кудимов // Актуальные проблемы исполнения наказания в отношении несовершеннолетних. - М.: «Права человека». - 2000. - С. 1828.
6. Ленин В.И. О суде над несовершеннолетними. Заметки и поправки к проекту декрета: полное собрание сочинений / В.И. Ленин. - 5-е изд. - М.: Политиздат, 1974. - Т. 40. - С. 194.
7. Материалы НКЮ. Выпуск 8. 1920.
8. Пинкевич А.П. Естествознание, педагогика и марксизм: сборник статей / А.П. Пинкевич. - 2-е изд. -Ленинград: Госиздат, 1925. - 94 с.
9. Пунина-Грибоедова Е.П. Десять лет дефектологической и педологической работы / Е.П. Пунина-Грибоедова. - М.: Издание ДОБИ им. проф. А.С. Грибоедова Гос. Психоневрологич. Академии, 1928. - 28 с.
10. Российская педагогическая энциклопедия: в 2 т.; гл. ред. В.В. Давыдов. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1993 - 608 с.
Сведения об авторах:
Первозванский Валерий Борисович (г. Москва, Россия), кандидат юридических наук, доцент, ведущий научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, e-mail: pervabor@yandex.ru
Силенков Виктор Иванович (г. Санкт-Петербург, Россия), кандидат педагогических наук, доцент старший преподаватель кафедры организации кадровой и воспитательной работы ФКУ ДПО Санкт-Петербургский ИПКР ФСИН России, e-mail: silenkov61@gmail.com
Data about the authors:
V. Pervozvansky (Moscow, Russia), Candidate of Legal Sciences, Assistant Professor, Leading Research Scientist of the Scientific Research Institute of the Federal Penal Correction Service, e-mail: pervabor@yandex.ru
V. Silencov (St. Petersburg, Russia), Candidate of Pedagogical Science, Assistant Professor Senior lecturer, Department of personnel and organization of educational work PKU VFB IPKR St. Petersburg Federal Penitentiary Service of Russia, e-mail: silenkov61@gmail.com
