CC BY
19
Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2022. № 1 (100). С. 20—28. Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022. Vol. no. 1 (100). Р. 20—28
12.00.01. Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
Научная статья УДК 34.03
DOI: 10.55001/2312-3184.2022.22.15.002
ВОЗДЕЙСТВИЕ ДРЕВНЕРУССКОГО ЦЕРКОВНОГО И СВЕТСКОГО ПРАВА НА ЮРИДИЧЕСКИЙ СТАТУС ЛИЦ МУЖСКОГО ПОЛА
Сергей Николаевич Грошев
Восточно-Сибирский институт МВД России, Иркутск, Российская Федерация, groshev_sergej @mail.ru
Введение: правовое регулирование, затрагивающее правовой статус лиц мужского пола, достаточно неизученное явление, в связи с тем, что ни в исторической ретроспективе, ни в современной правовой реальности законодатель не склонен разграничивать правовую регуляцию в зависимости от тендерного аспекта. Автор статьи обращает внимание на то, что в древнейшие периоды истории отечественного государства и права субъект правотворчества часто смешивал права и обязанности человека с правами и обязанностями мужчин, прежде всего, по причине дискриминации женщин, устраняя их из правового поля как равноправных субъектов правоотношений.
Материалы и методы: материалом исследования выступают историко-правовые источники, которые позволили в достаточной степени проанализировать правовой статус гендерных групп в Древней Руси. Методологическую основу исследования составили общепринятые методы научного познания явлений и общественных отношений в их взаимосвязи и взаимообусловленности. Методологическую базу образует историко-правовой метод, а также метод индукции, которые позволили обозначить проблему целей и задач воздействия древнерусского церковного и светского права на правовое положение мужчин, а также иные частнонаучные методы научного познания.
Результаты исследования: обозначена проблема слабого влияния женщин на политическую сферу общества в Древней Руси, параллельно с достаточно высокой правоспособность женщин в жизни древнерусской общины.
Выводы и заключения: традиционный взгляд на правовой статус мужчин в Древней Руси требует определенной корректировки и существенного анализа по причине того, что, обладая относительно высоким правовым статусом в сравнении со статусом лиц женского пола, мужчина в большей степени был вовлечен в политическую деятельность государства в связи с особыми свойствами исторического периода, которые предполага-
© Грошев С. Н., 2022
Ключевые слова: Русская Правда, Древняя Русь, гендерная дискриминация, христианство, дееспособность, правовой статус мужчин, брак, вергельд, примак.
Для цитирования: Грошев С. Н. Воздействие древнерусского церковного и светского права на юридический статус лиц мужского пола // Вестник ВосточноСибирского института МВД России. — 2022. № 1 (100). — С. 20—28. DOI: 10.55001/2312-3184.2022.22.15.002
12.00.01. Theory and history of law and state; history of doctrines about law and state
Original article
THE IMPACT OF OLD RUSSIAN ECCLESIASTICAL
AND SECULAR LAW ON THE LEGAL STATUS OF MALE PERSONS
Sergey N. Groshev
East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Irkutsk, Russian Federation, groshev_sergej@mail.ru
Introduction: legal regulation affecting the legal status of male persons is a rather unexplored phenomenon, due to the fact that neither in historical retrospect nor in modern legal reality, the legislator is not inclined to distinguish legal regulation depending on the gender aspect. The author of the article draws attention to the fact that in the most ancient periods of the history of the national state and law, the subject of law-making often mixed the rights and duties of a person with the rights and duties of men, primarily because of discrimination against women, eliminating them from the legal field as equal subjects of legal relations.
Materials and methods: the material of the study is historical and legal sources that allowed us to sufficiently analyze the legal status of gender groups in Ancient Russia. The methodological basis of the research is the generally accepted methods of scientific cognition of phenomena and social relations in their interrelation and interdependence. The methodological basis is formed by the historical and legal method, as well as the method of induction, which allowed us to identify the problem of the goals and objectives of the impact of Old Russian church and secular law on the legal status of men, as well as other private scientific methods of scientific cognition.
The result of the study: the problem of the weak influence of women on the political sphere of society in Ancient Russia is identified, in parallel with the rather high legal capacity of women in the life of the ancient Russian community.
Findings and conclusions: the traditional view of the legal status of men in Ancient Russia requires a certain adjustment and significant analysis due to the fact that, having a relatively high legal status in comparison with the status of women, a man was more involved in the political activities of the state due to the special properties of the historical period, which assumed the active conduct of wars.
Keywords: Russian Truth, Ancient Russia, gender discrimination, Christianity, legal capacity, legal status of men, marriage, vergeld, primak.
For citation: Groshev S. N. Vozdejstvie drevnerusskogo cerkovnogo i svetskogo prava na juridicheskij status lic muzhskogo pola [The impact of old russian ecclesiastical and secular law on the legal status of male persons]. Vestnik Vostochno-Sibirskogo instituta MVD Ros-sii. — Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022, vol. no, 1 (100), pp. 20—28 (in Russ.). DOI: 10.55001/2312-3184.2022.22.15.002
Правовое регулирование, затрагивающее правовой статус лиц мужского пола, — достаточно неизученное явление, в связи с тем, что ни в исторической ретроспективе, ни в современной правовой реальности законодатель не склонен разграничивать правовую регуляцию в нормативных предписаниях в зависимости от тендерного статуса субъекта правоотношений. Безусловно, обычаи делового оборота нередко предписывают жесткие поведенческие клише гендерным группам, однако различия правового статуса гендерных групп выступают явлением внеправовым и укорененным скорее в осознании полярной физиологии и степени развития культурных традиции того или иного социума, за исключением некоторых частных аспектов жизнедеятельности общества и государства.
В древнейшие периоды истории отечественного государства и права субъект правотворчества часто смешивал права и обязанности человека с правами и обязанностями мужчин, прежде всего по причине физиологических особенностей женщин, устраняя их как равноправных субъектов правоотношений из некоторых специфических сфер общественной жизни. В современный же период российский законодатель, провозгласив гендерное равенство, регулирует общественные отношения в основном без учета гендерных характеристик субъекта, либо отдает предпочтения женщинам в виде правовых преференций в тех сферах, где возможны дискриминационные тенденции в отношении женской гендерной группы, в связи с физиологическими и психофизическими особенностями женского организма. В частности, таким свойством обладают пенсионные правоотношения, сфера военной службы по призыву и ряд других отраслей. На уровне отечественного правоприменения также можно наблюдать значительный гендерный дисбаланс, когда права женщин защищаются значительно активней как государством, так и гражданским обществом. Такие тенденции проявляется, прежде всего, в брачно-семейных и трудовых правоотношениях. Тем не менее современное состояние отечественного правового регулирования в зависимости от принадлежности к гендерной группе не входит в предмет настоящего исследования, обладающего сугубо ретроспективными свойствами.
При возникновении дискуссии о генезисе правового статуса мужчин особый интерес вызывает правовое регулирование некоторых общественных отношений в Древней Руси. Актуальность указанной проблематики тесно коррелируется с особенностями сложившейся системы правовой регуляции в указанный период отечественной истории.
т~ч и __и
В научной среде достаточно распространено мнение о том, что, если в архаический период правового развития женщина была дискриминирована по признаку пола, то и аспект прав и обязанностей мужчин исследовать считается излишним, т. к. правовое положение мужской гендерной группы прямо коррелируется с правовым статусом личности. Однако, думается, уже в древнейший период существования отечественного права и государства правовой статус мужчин не являлся тождественным правовому положе-
нию личности, т. к. правовая регуляция в Древней Руси уже тогда четко разграничивала два субъекта правоотношений — мужчину и женщину, наделяя их правовой статус различным объемом прав и обязанностей, при это в некоторых гражданско-правовых вопросах женщина обладала даже некоторым приоритетом перед мужчиной. Указанная разница правового положения гендерных групп в древнейший период истории России проявлялась, прежде всего, в политико-правовой области и в некоторых нюансах брач-но-семейных отношений, параллельно с некоторыми отличиями в уголовно-исполнительной сфере.
Право и государство Древней Руси, как известно, сформировалось на территории Восточной Европы и с одной стороны обладало особыми специфическими свойствами, но с другой — подвергалось серьезному воздействию церковного права Византии. Мало того, на правовую систему Древнерусского государства серьезное влияние оказывали и экономико-политические факторы, в частности торговые пути «из варяг в греки» и «из варяг в хазары», которые значительным образом трансформировали не только внешнюю политику государства, но и правовой статус купечества, а также лиц, задействованных в обеспечении торговых функций Древней Руси.
Самым первым писаным правовым регулятором продемонстрировавшем специфику правового статуса мужчин и женщин в Древней Руси являются договоры Руси с Византией, которые были заключены в 907 (факт заключения договора подвергается сомнению), 911, 944 гг.
Русско-византийский договор 907 г., если, конечно, считать его подлинным, не содержит специфических норм, затрагивающих статус мужчин, однако из контекста этого памятника права можно увидеть, что купеческое ремесло на Руси всецело являлось прерогативой лиц мужского пола. Мало того, указания на вооружение купцов говорили о том, что эта экономическая сфера была крайне опасной, и дискриминация женщин в купеческой отрасли проистекала из физической невозможности для женщин заниматься указанным бизнесом [1; 2].
Договор Руси с Византией 911 г., провозглашая мирное сосуществование Византии и Руси, регулировал:
— процедуру выкупа военнопленных; порядок уголовных наказаний за преступления, совершенные ромейскими и русскими купцами на территории Византии;
— упорядочивал судебный процесс;
— регламентировал процедуру наследования;
— существенным образом изменил береговое право в сторону его гуманизации.
Правовой статус мужчин указанный международный договор затрагивает в аспекте защиты прав и свобод личности, однако гендерный аспект здесь подчеркивается исключительно через доминирование мужчин в политико-правовом поле, так как подписали его с русской стороны исключительно лица мужского пола: Карлы, Инегелдъ, Фар-лофъ, Веремудъ, Рулавъ, Гуды, Руалдъ, Карнъ, Фрелавъ, Рюаръ, Актеву, Труанъ, Лидуль, Фостъ, Стемиръ [3].
Можно предположить, что внешнеполитические функции Руси в исследуемый период осуществляли исключительно мужчины, по причине сопряжения направлений государственного воздействия с военной службой и укоренившейся традицией престолона-следования.
Следующий договор Руси с Византией, заключенный в 944 г., ввел некоторые новации в договор 911 г., стоит заметить, что не в пользу Руси, и, что примечательно, под-
писывался с русской стороны уже частично и представителями от женской правящей элиты, в частности княгини Ольги, влиятельной в политическом плане фигурой и крайне состоятельным в финансовом аспекте субъектом (по некоторым данным, у нее в собственности находился целый город). Мало того, указанный договор утвердил право женщины оставить себе часть совместного с мужем имущества даже тогда, когда он совершил убийство и должен понести имущественную ответственность перед законом [4, с. 34—39; с. 231—236].
Стоит отметить, что древнерусское право в некоторых аспектах отдавало приоритет мужчинам, т. к. любое субъективное право в архаический период своего развития базировалось на высокой степени личной ответственности и императивных обязанностях субъекта. Ряд субъективных прав женщина не всегда могла использовать, по причине особенностей своей физиологии. Простыми словами, древнерусский законодатель возлагал ряд обязанностей на субъекта правоотношений, которые тесно коррелировались с физической силой. В качестве примера можно привести тот факт, что до эпохи христианизации любое поведение человека, которое несло вред социальным связям, рассматривалось исключительно с точки зрения частного права. Эта тенденция проявлялась в том, что обязанность покарать правонарушителя лежала не на государстве, а на члене пострадавшего родового коллектива. Именно из этих предпосылок и складывалась некоторая правовая дискриминация женщин в Древней Руси, поскольку любое субъективное право было сопряжено с обязанностью, которую по причине технологической отсталости общества женщина в полной мере нести не могла. В частности, обычай кровной мести предполагал безусловное долженствование лица отомстить субъекту, причинившему смерть его кровному родственнику. Обязанным лицом здесь выступал именно мужчина, но, что характерно, кровную месть могла осуществить и женщина, однако это было не ее обязанностью, а правом [5, с. 141].
Ведя речь об архаичном периоде развития древнерусского права, автор полагает необходимым заострить внимание на том, что до эпохи христианизации Руси правовой статус мужчин в брачно-семейной сфере отмечен некоторыми доминирующими тенденциями. В частности, в эпоху, предшествующую приходу христианства, русское брачно-семейное право предусматривало похищение невесты, ее покупку, широко практиковалось многожёнство. Указанная форма неравноправного брака давала мужчине дополнительные права в сфере семейного имущества, однако базировалось оно не на дискриминации женщин по половому признаку, а на факте того, что супруга не внесла достаточный вклад в семейное имущество по причине малого размера или полного отсутствия приданого. Схожим статусом с бесприданницей обладал и так называемый примак — мужчина, принятый в семью жены, в связи со своей бедностью или иными обстоятельствами, обязанный трудиться в домохозяйстве супруги.
В русле настоящего исследования на институте примачества необходимо остановится подробней. В Древней Руси существовалл ряд причин, в связи с которыми мужчина уходил в домохозяйство родителей супруги. Одной из предпосылок примачества было то, что в Древнерусском государстве издревле существовал обычай, который предусматривал обязанность младшего сына оставаться в семье в целях ухода за своими престарелыми родителями. В том случае, если сына не имелось, то муж дочери переходил жить и работать в домохозяйство тестя или тещи, когда она оказывалась в статусе вдовы. Иные обстоятельства также могли вынудить мужчину стать примаком, в частности — неравный брак, при котором имущество мужа было по объему меньше имущества жены.
Часто процедура примачества сопровождалась заключением договора. При обычном браке с приданным жена приходила в домохозяйство супруга, которым часто владел еще живой муж отца или его мать, и ее муж не мог ни при каких обстоятельствах претендовать на имущество ее родителей, а она сама теряла право на собственность своей семьи. Если же брак был сопряжен с примачеством, то мужчина-примак приобретал право на семейную собственность своей супруги. В этом случае семья супруги скрупулезно оговаривала с мужчиной-примаком существенные обстоятельства вхождения в семью супруги. Причиной такого детализированного подхода к договорам о вхождении примака в семью нередко являлось то обстоятельство, что крестьянские домохозяйства часто были обременены большим числом членов семьи. Под одной крышей могли жить и двоюродные братья, мужья дочерей, сестер и племянниц, и даже не связанные кровным родством или свойством с семьей люди.
В договоре о примачестве оговаривался объем имущества, которое примак привносил в домохозяйство принимающей семьи, спектр обязанностей, которые должен был нести примак и т. д. В некоторых случаях родители жены примака обязывались оказывать протекцию примаку от притеснений со стороны его собственных детей, и в случае, если родные сыновья отбирали у своего отца-примака имущество, то на них возлагалась обязанность заплатить за каждый отработанный в домохозяйстве год крупную сумму. Нередко в таком договоре фигурировала и обязанность мужчины-примака содержать родителей своей супруги, пока они не скончаются, и лишь после их смерти вместе с дочерью наследовать все их имущество. Стоит отметить, что подобные договоры позднее будут находить в виде письменных актов на Русском Севере, в Новгороде и Пскове.
Если мужчина-примак приходил в семью вдовы с маленькими детьми, то между ним и женщиной также нередко заключался договор, в котором фигурировала его обязанность заботиться о детях женщины, а в случае ее кончины осуществить имущественный выдел каждому ребенку.
Примечательно, что после полной христианизации Руси договор примачества считался нерасторжимым, т. к. разводы попадали под полный запрет.
Как можно увидеть, мужчина в Древней Руси в сфере брачно-семейных правоотношений не всегда занимал доминирующие позиции, как и женщина. Основой указанного неравноправия служил не гендерный признак, а имущественное положение брачую-щейся стороны.
В целом сложно оценить, насколько гендерная дискриминация в Древней Руси ущемляла права женщин и расширяла правовой статус мужчин. В частности, многожён-ство нельзя трактовать как ущемление прав женщин, не проанализировав бытовых обязанностей женской гендерной группы. Тем не менее тот факт, что зачастую женщина в брачно-семейной сфере в дохристианской Руси выступала, скорее, объектом правоотношения, не вызывает сомнений.
С постепенным доминированием христианства на территории Руси негативный гендерный дисбаланс в правовом регулировании стал сглаживаться. Такие тенденции стали хорошо видны на примере становления новых принципов семейного права. В христианской Руси активно внедрялась моногамия, а разводы стали довольно затруднительным явлением. С другой стороны, христианство повлекло и нарушение прав внебрачных детей, параллельно с ужесточением наказаний за женский промискуитет.
С увеличением политического влияния церкви на Руси менялась и парадигма развития правового статуса мужчин и женщин.
В частности, Церковный устав Ярослава Мудрого поставил моногамную семью под защиту церкви, которая становилась серьезной политической силой в русском государстве. Нарастали тенденции существенного покровительства женщин со стороны церкви, а права мужчин в брачно-семейной сфере существенно купировались. Церковный брак объявлялся единственным законным союзом мужчины и женщины, вместе с принципом его нерасторжимости, что, безусловно, защищало имущественные права женщин, как более слабых в экономическом аспекте субъектов. Еще одним позитивным фактором, по мнению автора настоящей статьи, защищавшем как права мужчин, так и права женщин, было введение свободы воли вступления в брак. Мало того, устанавливалась юридическая ответственность в отношении родителей (прежде всего отца) за принуждение дочери вступить в брак без ее согласия.
В целом без детального анализа правового статуса женщин в Древней Руси уяснить имманентную сущность прав и обязанностей мужчин не представляется возможным.
Стоит отметить, что древнерусский род, хотя и обладал патриархальными свойствами, но жизнь женщины охранял вергельдом, хотя и вдвое меньшим, чем жизнь мужчины. В древнерусском праве женщина могла быть обладателем собственности в виде приданого и добрачных подарков мужа. Женщина могла получать имущество по завещанию, а ее личное имущество подлежало правовой охране. Примечательно, что Церковное уложение Ярослава Мудрого предусматривало ответственность мужа за кражу личного имущества супруги [6].
Русская Правда существенно расширила права вдов, где вдова, повторно не вышедшая замуж, наделялась статусом главы семьи. Положение женщины в Древней Руси вообще выгодно отличалось от правового статуса римской матроны или свободной германской женщины. Если в Древнем Риме женщина всегда должна была иметь опекуна, то в Киевской Руси даже замужняя женщина имела право обладать личным имуществом [7, с. 146]. Женщины в Древней Руси были достаточно активными субъектами экономической деятельности, занимались ремеслом, ростовщичеством и даже могли выступать собственниками земельных участков [8, с. 22—25].
Анализ статьи 106 Русской Правды демонстрирует также и тот примечательный факт, что право наследования мужа после смерти супруги ограничивался лишь пожизненным узуфруктом. Указанная статья также показывает неограниченную женскую завещательную дееспособность [9, с. 378].
Уяснить сущность и объем имущественной дееспособности женщин в Древней Руси способствует анализ норм Русской Правды, которые регулируют наследование собственности детьми от общего отца и разных матерей, где отпрыски двух жен разделяют в равных долях имущество общего отца, но собственность матерей делится лишь между ее собственными детьми. Примечательно, что указанная процедура была итогом рецепции Эклоги и характеризует правоспособность женщин в Древней Руси как очень развитую.
т~ч ____и и _
В качестве вывода можно отметить, что традиционный взгляд на правовой статус мужчин в Древней Руси требует определенной корректировки и существенного анализа по причине того, что, обладая относительно высоким правовым статусом в сравнении со статусом лиц женского пола, мужчина в большей степени был вовлечен во политическую деятельность государства в связи с особыми свойствами исторического периода, которые предполагали активное ведение войн. С силовой парадигмой развития государ-
ства в архаический период связано и некоторое, можно сказать, незначительное доминирование мужчины в брачно-семейной и гражданско-правовой сфере, берущее основу в наличии определенного объема имущества. Необходимо подчеркнуть, что традиционно отечественное правовое регулирование обладало повышенной ответственностью к проблеме защиты лиц женского пола, выгодно отличаясь от правовых регуляторов стран Западной Европы. Указанная тенденция сохраняется и в настоящее время в некоторых отраслях российского законодательства.
СПИСОК ИСТО ЧНИКОВ
1. Успенский Ф. История Византийской империи XI—XV вв. Восточный вопрос. — М.: Мысль, 1997. — 804 с.
2. Древнерусские княжеские уставы XI—XV вв. / Я. Н. Щапов. — М.: Наука, 1976. — 240 с.
3. Кильдюшева А. А. Статус женщины в экономической сфере древних обществ // ОНВ. — 2006. — № 8 (44). — С. 22—25.
4. Melnikova E. A. The Cultural Assimilation of the Varangians in Eastern Europe from the Point of View of Language and Literacy in Runica — Germ. — Mediavalia (heiz./n.) Rga-e 37, 2003. — Pp. 454—465.
5. Рахманин А. И. Правовые нормы древней Руси IX—XIII вв. // Аналитика культурологии. — 2008. — № 3 (12). — С. 141—144.
6. Повесть временных лет. Части 1—2. / Под ред. В. П. Адриановой-Перетц. — М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1950. — 404 с.
7. Повесть временных лет / Подгот. текста Д. С. Лихачева; Пер. Д. С. Лихачева и Б. А. Романова Под ред. чл.-кор. АН СССР В. П. Адриановой-Перетц Акад. наук СССР. Ч. 1—2. — 1-е изд. Часть 1. Текст и перевод. — М.: Изд-во и 1-я тип. Изд-ва Акад. наук СССР, 1950. — 407 с.
8. Памятники русского права: Памятники права Киевского государства, X— XII вв. Вып. 1 / Сост.: А. А. Зимин; Под ред. С. В. Юшков. — М.: Госюриздат, 1952. — 287 с.
9. Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. — М.: Изд. дом «Территория будущего», 2005. — 800 с.
REFERENCES
1. Uspensky F. Istorija Vizantijskoj imperii XI—XV vv. Vostochnyj vopros. [History of the Byzantine Empire of the XI-XV centuries. The Eastern question]. Moscow: Mysl, 1997. 804 p.
2. Shchapov Ya. N. Drevnerusskie knjazheskie ustavy XI—XV vv. [Old Russian princely statutes of the XI—XV centuries]. Moscow, Nauka, 1976. 240 p.
3. Kildyusheva A. A. Status zhenshhiny v jekonomicheskoj sfere drevnih obshhestv [The status of women in the economic sphere of ancient societies]. ONV, 2006, no. 8 (44), pp. 22—25.
4. Melnikova E. A. The Cultural Assimilation of the Varangians in Eastern Europe from the Point of View of Language and Literacy in Runica — Germ. — Mediavalia (heiz./n.) Rga-e 37, 2003, pp. 454—465.
5. Rakhmanin A. I. Pravovye normy drevnej Rusi IX—XIII vv. [Legal norms of ancient Russia of the IX—XIII centuries]. Analytics of cultural studies — Analitika kulturol-ogii. 2008, no. 3 (12), pp. 141—144.
6. Adrianova-Peretz V. P. (Ed.) Povest' vremennyh let. Chasti 1—2. [The tale of bygone years. Parts 1—2]. Moscow, Publishing House of the Academy of Sciences of the USSR, 1950 , 404 p.
7. Likhachev D. S., Romanov B. A., Adrianova-Peretz V. P. of the Academy of Sciences of the USSR (Ed.). Povest' vremennyh let. [The tale of bygone years]. Text and translation. Moscow, Publishing house and 1st type. Publishing house of the Academy of Sciences of the USSR, 1950 , 407 p.
8. Zimin A. A., Yushkov S. V. (Ed.) Pamjatniki russkogo prava: Pamjatniki prava Kievskogo gosudarstva, X—XII vv. Vyp. 1 [Monuments of Russian law: Monuments of the law of the Kiev state, X—XII centuries. Issue 1]. Moscow, Gosyurizdat, 1952, 287 p.
9. Vladimirsky-Budanov M. F. Obzor istorii russkogo prava [Review of the history of Russian law]. Moscow: Publishing house "Territory of the Future", 2005, 800 p.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Грошев Сергей Николаевич, кандидат юридических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин. Восточно-Сибирский институт МВД России, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 110. ORCID: 0000-0002-4268-8451
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Groshev Sergey Nikolaevich, Candidate of Law, associate professor of Department of State and Legal Disciplines. East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russia. 110, Lermontov St., Irkutsk, Russia. 664074. ORCID: 0000-0002-4268-8451
Статья поступила в редакцию 02.06.2021; одобрена после рецензирования 09.06.2021; принята к публикации 25.02.2022.
The article was submitted 02.06.2021; approved after reviewing 09.06.2021; accepted for publication 25.02.2022.
