CC BY
278
УДК 94(100-87)+323.26+325.83+811.541(524+571.645)"1789"
С. Ч. Лим
ВОССТАНИЕ АЙНОВ НА ОСТРОВЕ КУНАШИР И В МЕНАСИ (НА СЕВЕРО-ВОСТОКЕ ЭДЗО) в 1789 году
Анализируются основные причины и ход последнего восстания малочисленного айнского народа на Южных Курилах (о-в Кунашир) и северо-востоке Хоккайдо в 1789 г. против усиления японской колонизации. Японский торговый и промышленный капитал с поддержки государства нещадно эксплуатировал аборигенный народ и природные ресурсы острова, подрывая условия существования охотников, собирателей и рыболовов. Следует отметить, что в трагической судьбе коренного народа отразились и экспансионистские устремления России на Дальнем Востоке, что ускорило насильственное покорение айнов со стороны Японии.
Ключевые слова: айны Японии, восстание Кунашир-Менаси, колонизация Хоккайдо, восстание айнов, айнская торговля, айнское хозяйство.
Ainu Revolt on the Kunashir Island (Kuril Islands) and Menasi (North-Eastern Ezo - Hokkaido) in 1789. SOFYA CH. LIM (Far Eastern Federal University, Vladivostok).
The article analyzes the causes and course of the revolt of small Ainu population against the strengthening of Japanese colonization in the Southern Kurils (Kunashir Island) and North-East of Hokkaido in 1789. The Japanese traders and fishing industry supported by the state mercilessly exploited the native people and the natural resources of the island, undermining the conditions for the existence of hunters, gatherers and fishermen. It should be noted that the tragic fate of the Ainu people was also affected by the invasive Russian policy in the Far East which hastened the violent conquest of the Ainu people by Japan.
Key words: Japanese Ainu, revolt Kunashir-Menashi, the colonization of Hokkaido, the Ainu revolt, Ainu trade, Ainu economy.
Восстание на о-ве Кунашир и в местности Ме-наси - последнее вооруженное выступление айнов Эдзо за свободу против как японского, так и российского колониализма, заявляют С. Мацумото, Т. Акима, Т. Татэ [4, р. 47]. Д. Каваками отмечает, что эта отчаянная схватка была последним вооруженным антияпонским выступлением айнов после восстаний Косямаин (1456 г.) и Сякусяин (1669 г.). Это трагическое событие в истории айнско-японских отношений называют борьбой (ЩИ) Кунашир-Менаси [2, р. 214].
В документах того времени и исторических комментариях для их обозначения использовались термины: беспорядки, бунт, восстание - ШШ. Так, отчаянное выступление айнов Кунашира и Менаси называется бунтом в донесениях правительственного посланника Ниида Магосабуро, возглавившего карательный отряд против айнов [11, р. 84-87].
Основными источниками о восстании стали официальные сообщения княжества Мацумаэ (ныне недалеко от Хакодатэ), других кланов Тохо-ку, представителей торгового дома Хидая, отправленные по запросу сёгуната; рассказы очевидцев,
собранные представителями сёгуната, прибывшими для расследования [11, р. 82].
В дальних районах северо-востока Эдзо айны упорно отстаивали свободу. В 1737 г. они возмутились грабительскими условиями товарного обмена, предложенными японцами, и княжество Мацумаэ было вынуждено на время прекратить посылку кораблей в регион. В 1759 г. из-за смерти одного соплеменника большинство айнов Немуро и Соя подняли бунт, в результате которого было убито и ранено множество японцев [6, р. 134-135].
Айны восточного побережья Эдзо и Южных Курил находились на более низком уровне развития, чем другие туземцы, но, по мнению японских источников, представляли могущественный и опасный народ. Независимые айны этого региона не признавали власть княжества Мацумаэ и были относительно свободны в торговых операциях. В 1737 г. торговые суда японцев были вынуждены прекратить торговый обход из-за волнений айнов. Северяне представляли угрозу и для других айнских племен в борьбе за промысловые угодья [10, р. 44].
ЛИЫ Софья Чунуновна, доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории, археологии и антропологии Школы гуманитарных наук (Дальневосточный федеральный университет, Владивосток). E-mail: [email protected] © Лим С.Ч., 2012
Вождь Цукиноэ из Тобуи на о-ве Кунашир был могущественным айнским лидером. В 1774 г. он атаковал и разграбил торговое судно купеческого дома Хидая, направленное с грузом и товарами для устройства басё укэой (торговые пункты) и торговли. В результате ни одно торговое судно не приходило туда в течение 8 лет [10, р. 44]. Но айны Кунашира все же участвовали в торговле с японцами, они отправлялись для этого в Кийтаппу, где обменивали товары на рис, солод, сакэ, табак, старую одежду, нитки, топоры, ножи-макири и другие металлические изделия. Без этих товаров айнское общество в основной части Эдзо уже не могло обходиться [1, р. 151].
Только в 1782 г. Цукиноэ позволил торговому дому Хидая возобновить торговлю. Почему же он пошел на примирение с японцами? Вождь айнов рассчитывал, что возможность торговать и с Россией, и с княжеством Мацумаэ позволит ему удерживать выгодные позиции [3, р. 11-12]. Но торговля с русскими не оправдала ожиданий Цукиноэ - она оказалась нерегулярной и скудной.
К тому времени княжество Мацумаэ по требованию сёгуната запрещало айнам торговлю с русскими. Так, Д. Каваками отмечает, что в записках «Эдзоти иккэн» (ШШШ—"№) приводится жалоба айнов: «Сёнко вождь Ноккамаппу в 1785 г. отправляется на Итуруп, обменивает свои товары с русскими на шелк, парчу, хлопок, которые и привозит в ундзёя (торговые пункты) Ноккамаппу для обмена уже с вадзин (японцами). Управляющие ундзёя, чтобы не увидели чиновники Эдо эти русские товары, сжигают их или, обвязав камнем, бросают в море, или прячут в горах. Люди из Мацумаэ все плохие» [1, р. 151-153]. Д. Каваками пишет, что и айнский вождь Сёнко непосредственно участвовал в торговле с русскими на Итурупе. Не только в ундзёя Хоккайдо, но и в Хонсю были знакомы с русскими товарами. Вождь Икотой из Аккеси говорит, что чиновники Мацумаэ и люди ундзёя угрожали туземцам, что отрубят им головы, если представителям сегуната станет известно о торговле с русскими, пугали, что не будут пускать торговые суда. Русские ежегодно в обмен на рис привозили на о-в Уруп красивый шелк, ситец, сахар, лекарства [1, р. 151-153].
Таким образом, сами японцы избегали напрямую участвовать в торговле и получали русские товары при посредничестве айнов. Об этом знали вожди Сёнко и Итокой, поэтому айнская верхушка не была настроена столь враждебно по отношению к вадзин из Мацумаэ.
Х. Табата считает Икотой из Аккеси сильным и влиятельным вождем среди соплеменников. В ходе кровавых столкновений японцев с айнами в
1789 г. он сумел объединить 170-180 восставших туземцев, а также убедить их обеспечить безопасность японского управляющего басё в Аккеси и дать последнему уйти живым. Кроме того, считает Х. Табата, Икотой был тесно связан с русской торговлей, его влияние распространялось и на айнов о-ва Итуруп, являвшихся посредниками в торговле с русскими. Вместе с тем Икотой отличался жестокостью и к сородичам в Аккеси, заставляя их отдавать ему цугунай (подарок, отступное). На Итурупе он требовал от курильчан ценные меха каланов. В своей жадности до наживы он не останавливался перед убийством непокорных соплеменников [9, р. 85-86]. Японские чиновники считали, что, избавившись от Икотой, смогут контролировать ситуацию в этом регионе. Но вместе с тем они понимали, что за Икотой стояли многочисленные и сильные родственные племена, поэтому совладать с ним было трудно. Кроме того, он быстро и надолго уходил на Курилы, на о-в Итуруп или о-в Уруп, где пользовался доверием русских [9, р. 86].
Постепенно княжество Мацумаэ распространяет влияние на дальние районы Эдзо. Так, в 1774 г. оно направило предписание в каждое басё Кусиро, Аккеси, Кийтаппу (Кийтафу) и Кунашир об уплате налогов. Здесь к междоусобным спорам среди айнов прибавились острые противоречия с японцами в торговых постах, в которых туземцы почти полностью отдавались под власть, точнее неограниченный произвол, пришлых купцов. Представителям княжества Мацумаэ приходилось постоянно направлять чиновников в те отдаленные районы для урегулирования конфликтов между айнами и японцами [6, р. 134-135]. Но с распространением и развитием басё, с их переходом в откупную систему (басё укэой ШРЙШ'М.) обострились противоречия между японскими колонизаторами и туземным населением и усилилось айнское сопротивление.
К началу 1780-х годов японцам удалось устроить и на Кунашире басё укэой, на котором откупщики незамедлительно организовали рыбный промысел с переработкой рыбы и морепродуктов, используя дешевый кабальный труд айнов. При этом хозяевами или управляющими этих предприятий были японцы, бежавшие из метрополий за различные преступления. Здесь они отнюдь не исправились, а проявили по отношению к айнам жестокость. О злоупотреблениях этих людей оставлено немало записей («Записи с восточных морей»). Так, правительство бакуфу в 1783 г. направило в Эдзо для проведения дознания о волнениях среди айнов чиновника Хэгури Тосаку. Он писал в «Записях о путешествии на восток» о жестокостях переводчиков и надсмотрщиков княжества Мацумаэ [8, р. 121].
«Переводчики на рыбных промыслах вводили в заблуждение айнов, порой делая перевод в свою пользу, чем вызывали возмущение аборигенов. Это было обычной практикой и никого из японцев не возмущало», - писал Хэгури Тосаку. Он приводит пример подлого использования самых заветных традиций коренного населения. Один айн из-за смерти отца не смог выйти на работу, и его заставили выплатить цугунай. Чтобы доказать надсмотрщикам причину своего отсутствия, айну приказали раскопать могилу отца. Он не мог это выполнить, так как согласно обычаям айнов ни в коем случае нельзя возвращаться к могиле, а тем более вскрывать ее [8, р. 121].
После подавления вооруженного восстания айнов проверили социально-экономическое положение в северо-восточном регионе Эдзо. В результате перед правительственными агентами предстала удручающая картина деградации местного населения, разрушения их традиционного уклада жизни. Японцы (управляющие басё укэой, другие чиновники и сторожа) вели себя по отношению к айнам грубо, угрозами заставляли работать на себя, применяли жесткие наказания. За очень низкую плату или за какую-то вещь айны трудились так, что у них не было возможности заготавливать себе пропитание на зиму охотой и рыбалкой, поэтому зимой они часто гибли от голода. В случае плохой, по мнению надсмотрщика, работы айнских женщин избивали и даже убивали. В отношении айнских женщин было много насилия и издевательств. Конечно, такое положение не могло долго продолжаться [8, р. 217].
Айнские женщины часто становились объектом сексуальной эксплуатации пришельцев. Японцы находились в Эдзо временно, и им запрещали привозить женщин. Кодзукай (айнский работник) Симоти из Аккеси докладывал, что среди японцев, приходящих в Кунашир, были и те, кто брал туземок во временные жены, а в случае беременности зачастую применял по отношению к ним насилие, чтобы у них был выкидыш. В результате эти женщины уже не могли рожать. Другие распутничали с женами вождей айнов. В ходе допроса после инцидента 1789 г. в Менаси выяснилось, что одной из главных причин стихийного выступления айнов была распущенность японцев и их сексуальное насилие по отношению к айнским женщинам [10, р. 43].
Не отличались в лучшую сторону японцы, приехавшие на заработки на остров (дэкасэги - отходники). Большинство прибывало из бедных рыбацких селений Намбу, Цугару и Дэва, т.е. с северо-востока о-ва Хонсю. На Кунашире они были в качестве надсмотрщиков Хидая: обучали айнов ис-
пользовать большие сети, надзирали за их работой. Они обращались с айнами почти как с рабами [7, р. 116-118]. Торговый дом Хидая из Токио, первоначально развернувший свое лесоторговое дело в Эдзо в 1719 г., в основном набирал работников в местечке Симокита в северной части Тохоку. Одновременно, с более раннего времени, с 1702 г., представители Хидая вели торговый обмен с айнами и на дальних восточных землях Эдзо [7, р. 120, 125].
Таким образом, по сравнению с тем, что было во времена войны Сякусяин (1669 г.), когда айнов с японцами связывали более или менее свободные торговые отношения, айнов постепенно превращали в подневольную рабочую силу [8, р. 125-126]. Японские рыбопромышленники вынуждали туземцев ловить для них рыбу большими сетями, что увеличивало объем добычи за короткий срок нереста. Для себя айны ловили рыбу традиционным способом, а значит меньше. Кроме того, нерестовой рыбы доходило до верховьев рек уже мало, поэтому айны, вытесненные с устьев рек, не могли запасти достаточное для выживания количество рыбы. Айны были вынуждены работать у японцев на переработке рыбы в рыбий жир и тук. Все больше рыбы шло не для пищи и получения жира, а на производство тука. Он использовался как удобрение, и торговля им давала немалые барыши японским купцам. Это подталкивало на бесконечное увеличение вылова рыбы, что заставляло хозяев использовать сети все больших размеров [8, р. 122-123]. Нарушался естественный процесс воспроизводства лососевых и других рыб на Хоккайдо, а значит, подрывалась естественная среда обитания аборигенов.
Тяжкий и ежедневный труд с весны до осени мало оплачивался, и чаще всего скудными съестными припасами. Айны вынуждены были жить во времянках рядом с рыбными промыслами под неусыпным надзором сторожей. Они уже не могли добыть для своей семьи пищу охотой и рыболовством. Следствием этого, как говорилось выше, стали частые случаи голодной смерти аборигенов зимой. Вдобавок японцы грозились убивать тех айнов, которые не смогут работать.
Все это постепенно накапливало возмущение и ненависть к японцам и в конечном итоге привело к стихийному, жестокому бунту айнов на Кунаши-ре. Ниида Магодзабуро, посланный на Кунашир усмирять взбунтовавших аборигенов, в «Кансэй Эдзоран сютё кироку» («Дневнике наблюдений бунта в Эдзо в эпоху Кансэй» - ЖШ.ШШИШЖВ Ш) писал, что поводом для выступления послужило то, что айнке, не вышедшей на работу, так как она должна была рожать, назначили наказание в виде выплаты цугунай [8, р. 125-126]. Чаще всего
в качестве повода для вооруженного выступления называют случаи смертельного отравления айнов японцами [2, р. 217].
Но еще более тяжелое положение складывалось на противоположной стороне от о-ва Кунашир, на северо-востоке Эдзо в местности Менаси. Так, вождь айнов Менаси, руководитель восстания, жаловался, что весь нерестовый сезон они ничего не могли заготовить для зимы, так как работали не только мужчины, но и женщины, обычно делавшие припасы дикоросов на зиму. Их избивали за малейшую провинность. Однажды надсмотрщик избил палкой женщину по имени Ситоноэ, которая заболела и вскоре умерла. Трудно описать все преступления, совершенные японцами в Менаси. Айнов вынуждали работать в тяжелейших условиях за низкую плату, их жен уводили или насиловали надсмотрщики, убивали, когда они становились нетрудоспособными [8, р. 127-128].
В мае 1789 г. на Кунашире возмущенные молодые туземцы стихийно собрались, напали на японцев (управляющих, переводчиков, сторожей) и расправились с 49 незваными пришельцами. Затем вооруженное выступление перенеслось на противоположный берег острова, в Менаси на Хоккайдо. Там под влиянием событий на Кунашире восстали около 200 айнов. Они уничтожили японцев-над-смотрщиков в их жилищах и на сорока лодках подошли к торговому судну «Дайцу-мару» фирмы Хидая, захватили его, перебили 11 человек, остался жив только один. Его с тяжелыми ранениями спас Хороэмэки, сын вождя Тиуруй, и затем передал вождю Сёнко из Ноккамаппу [3, р. 19]. Всего в ходе вооруженного восстания погиб 71 японец, среди которых были и те, кто прибыл на летние заработки не только из Мацумаэ, но и из Намбу и Цугару [2, р. 214-215].
В затруднительном положении оказались главные вожди Кунашира и Менаси, не одинаково относившиеся как к самому выступлению айнов, так и к японцам. Союзный вождь айнских поселений Кунашира 70-летний Цукиноэ в день вооруженного восстания айнской молодежи находился на о-ве Итуруп и занимался торговым обменом, там же был и вождь Аккеси Икотой (30 лет). На месте событий находился только вождь Ноккамаппу Сён-ко (70 лет), но он не принимал в них участия. Услышав о случившемся, он немедленно отправился выяснять ситуацию около Менаси [5, р. 35-36, 154]. Трое этих вождей составляли верховное правление туземцев дальнего Эдзо (Оку Эдзо).
После подавления восстания 12 айнов, среди них вожди Икотой, Цукиноэ и Сёнко, представители княжества посчитали лояльными к власти Мацу-маэ и японскому правительству. Их портреты были
сделаны мацумаэским художником Какидзаки Хакё (Ш^?Й§) в 1790 г. (эти изображения хранятся в городском художественном музее г. Хакодатэ, Япония и музее г. Безансон, Франция) [1, p. 146].
Восстание возглавило молодое поколение местных вождей отдельных поселений Кунашира: Ма-мэкири из Фурукамаппу, Хороэмэки из Тиуруй, сын Цукиноэ - Сэппая, сын бывшего союзного вождя (до Цукиноэ) Санкити - Хонисиайну [1, p. 149].
Д. Каваками пишет, что именно выступление айнов 1789 г. в дальнейшем определило институт айнских вождей (котан корокур) и их роль как исполнителей воли японского государства. До этого в восточных землях Эдзо, т.е. и на Кунашире, и в Менаси, вожди (отона) не назначались княжеством Мацумаэ, они или наследовали этот статус, или выбирались айнским обществом. Хотя уже в то время на юге широко практиковалось назначение княжеством Мацумаэ старост поселений аборигенов (мура но якунин - ff^A) [1, p. 146-147].
Синъя Гё задает вопрос, чем же руководствовались старейшины, когда призывали прекратить восстание. Далее он пишет, что на взгляд айнов Кунашира и Менаси вождь Аккеси Икотой был слишком лоялен к японцам, а вождь Цукиноэ понимал, что упорное сопротивление грозит полным истреблением айнов. Когда он узнал о восстании, он немедленно вернулся на Кунашир и стал уговаривать сына Сэцухаяфу (Сэппая), одного из активных участников бунта, найти пути прекращения восстания. Но часть восставших стала готовиться к отражению наступления карательного отряда Ма-цумаэ и рыть рвы в горах [5, p. 36].
Учитывая сложную ситуацию для айнов в условиях их раскола, вожди Цукиноэ и Икотой направляются в Ноккамаппу для совещания с вождем Сёнко. Вожди согласились, что надо убедить сородичей прекратить сопротивление и сдаться войску Мацумаэ, так как нужно спасти жизни хотя бы детей [8, p. 133-134].
О существовании раскола среди айнских вождей пишет и Каваками Дзюн: среди айнов были разногласия, так как некоторые относились лояльно к Мацумаэ. Таким образом, считает автор, не удалось организовать единого выступления [2, p. 217-218].
На симпозиуме в Немуро, посвященном 200-летию восстания на Кунашире-Менаси, ученые высказали предположение, что вожди руководствовались стремлением избежать лишних жертв, понимая, что их народу грозило полное истребление в случае продолжения сопротивления. Хотя, считают они, есть много неясностей в этом вопросе [5, p. 40-41].
Почему же тогда молодые вожди готовились к восстанию тайно от союзных лидеров? Во-первых,
после смерти Санкити и жены Мамэкири (якобы отравленных японцами) у них не было возможности в этой взрывоопасной обстановке сразу посоветоваться с Цукиноэ, так как он находился на Итурупе. А их подталкивали быстро развивавшиеся стихийные действия возмущенных айнов. Во-вторых, они знали, что Цукиноэ, который с 1782 г. был сторонником мирных переговоров с японцами, обязательно остановит вооруженное восстание. В-третьих, Мамэкири и Сэппая полагали, что если не восстать, то в такой ситуации всех айнов отравят, айнское общество погибнет. Цукиноэ же считал, что существование айнского общества может быть поддержано торговым обменом, приобщением к материальным ценностям других народов [1, р. 166].
В середине мая чиновник из Аккэси, объезжавший район Ноккэси и Сибэцу, где восстание шло полным ходом, незамедлительно послал сообщение в Мацумаэ о вооруженных нападениях на японцев. Получив известие 1 июня, власти Мацумаэ немедленно собрали отряд в 260 человек во главе с Нии-да Магодзабурои, который пешим ходом добрался до Аккеси, а затем, погрузившись на судно, прибыл 8 июля в Ноккамаппу на п-ове Немуро. Здесь они в полной боевой готовности ожидали встречи с восставшими [2, р. 217, 218; 8, р. 135-136].
Айны, вняв убеждениям Цукиноэ и Сёнко, покинули укрепления и направились в Ноккамаппу для переговоров о мире. Японцы решили воспользоваться этим, чтобы с помощью вождей выявить зачинщиков бунта. В Ноккамаппу 15-16 июля пришли две основные группы айнов: с Кунашира 131 человек и с Менаси 183 человека, вооруженные луками и стрелами. Японцы хотели их изъять, но было опасно снова возмутить айнов, да и силы были явно не в пользу японского отряда. Дознание об убийствах японцев айнами представители клана Мацумаэ провели через айнских вождей.
В результате они выяснили, что в восстании участвовали 130 человек (на Кунашире - 41, в Ме-наси - 89), среди которых непосредственно убивали японцев - 37 человек. Несмотря на заступничество многих их арестовали, остальных отпустили, заставив выплатить цугунай [5, р. 37]. После дознания 37 айнам вынесли смертный приговор. Среди них был и сын Цукиноэ - Сэппая. Казнь состоялась 21 июля [2, р. 217-218]. Только шестерым японцы успели отрубить головы, так как айны стали шумно возмущаться. Возникла опасная ситуация, и японцы поспешно расстреляли остальных приговоренных к смерти айнов.
Табата Хироси обращает внимание, что айны, которых собрали вожди перед японским карательным отрядом, не выглядели запуганными и вино-
ватыми. Вожди сдерживали их гнев и порывы. Далее автор приводит высказывания из донесения, что и на Кунашире, и в Менаси готовились к кровавой схватке: выступило около 8000 айнов, они были вооружены и ружьями, и среди них в числе командиров были и русские [9]. Вскоре после казни 37 айнов в замок Мацумаэ пригласили троих вождей, Цукиноэ, Итокой и Сёнко, поблагодарили за сотрудничество [5, р. 40]. Таким образом, японские власти понимали, что надо действовать более тонкими методами, используя влияние туземных вождей.
Итак, почему же Цукиноэ начинает сотрудничать с Мацумаэ? Каваками Дзюн считает, что, во-первых, он пытался спасти будущее существование айнского общества; во-вторых, он прекрасно понимал превосходство вооруженного отряда княжества и сегуната. Впоследствии, даже когда власти Мацумаэ посчитали его лояльным к себе, среди айнов не было мнения, что он предал свой народ [1, р. 166-167]. Заслугой троих вождей Каваками Дзюн считает то, что в результате их действий по мирному урегулированию вооруженного восстания удалось предотвратить карательные действия японцев, пожертвовав только 37 айнами [1, р. 166-167].
В тот же период Россия начинает освоение юга Курильских островов. Это усиливало тревогу се-гунского правительства. Оно опасалось, что русские получат доверие и симпатию туземцев, так как будут торговать с ними на более привлекательных условиях. А это приведет к дальней экспансии уже на Японские острова. Среди японцев прошел слух, что русские подстрекали туземцев к восстанию [10, р. 44]. Для того чтобы разобраться в этом, правительство решило провести расследование в Эдзо и в то же время отдало распоряжение клану Мацу-маэ быть более осмотрительным и осторожным в отношениях с айнами. Восстание айнов, а также распоряжение правительства, более озабоченного угрозой русской экспансии, чем судьбой коренного населения, заставляет княжество Мацумаэ провести расследование причин восстания айнов.
Приход иностранных судов, англичанина Броутона и особенно русского посольства во главе с Лаксманом, ускоряет процесс колонизации Хоккайдо и передачи его под прямое управление центрального правительства [5, р. 44].
Выступление айнов Кунашир-Менаси явилось последним вооруженным сопротивлением проникновению на их территорию (Айну мосири) японских колонизаторов, порабощению туземного населения. Очень скоро соотношение айнов и японцев в численности населения изменяется в пользу последних. Это было связано не только с высокой смертностью аборигенов из-за непосильной
ИсторИя
эксплуатации на рыбных промыслах, постоянного голода и завезенных японцами эпидемических болезней.
В результате борьбы айнов Кунашир-Менаси клан Mацумаэ и сёгунат пришли к следующим выводам. Во-первых, во избежание смуты на соседних территориях центральное правительство, усмирив непокорных айнов, устанавливает прямое управление всем о-вом Эдзо. Во-вторых, сегунат понимал пагубные последствия откупной системы в торговле с айнами (басё укэой). Но вместе с тем система басё укэой не была полностью ликвидирована. Так, после расторжения аренды с Xидая на смену приходит торговая фирма Aбуя. В-третьих, так как княжество сумело без большого кровопролития усмирить айнов, то в Эдо признали, что княжество будет способно самостоятельно защитить северные границы Японии от наступления России.
СИМСОЕ ЛИТEРAТУРЫ
1. Kawakami Jun. Ainu syutyoso to Kansei no hoki = Aйнская родовая знать и восстание 1789 года // Nemuro symposium «Kunashir-Menashi no tatakai» Kansei ainu no hjki 2000 nen. Sapporo: Hokkaido syuppan kiga senta, 1990. P. 146-167.
2. Kawakami Jun. Kunashiri-Menashi no tatakai = Борьба Ху-нашир-Mенаси // Emori Susumu. Ainu no rekishi to bunka. Sendai, 2003. Р. 214-218.
3. Kunashiri-Menashi no tatakai. Kyodo no rekishi siri-zu = Борьба на ^натире и Mенаси. Серия материалов со-
вместного исследования. Nemum: Nemum shi kyoiku iinkai, 1994. 42 р.
4. Matsumoto Shigeyosi, Akima Tatsuo, Tate Tadayosi. Kotan ni ikiru - ainu minsyu no rekishi to kyoiku = Жить в котан -История и образование айнского народа. Tokyo: Gendaisi syuppankai, 1977. 319 р.
5. Nemuro symposium «Kunashir-Menashi no tatakai» Kansei ainu no hjki 200 nen. 37 инау = Симпозиум в Немуро «Борьба Кунашир-Менаси - 200 лет». Sapporo: Hokkaido syuppan kiga senta, 1990. 343 p.
6. Sakurai Kiyohiko. Ainu hisi = Скрытая история айнов. Tokyo: Kadokawa shyoten, 1967. 220 p.
7. Sato Hirotsugu. Ezoti to Simokita no dekasegi rodo = Территория Эдзо и отходничество // Nemuro symposium «Kunashir-Menashi no tatakai». Kansei ainu no hjki 2000 nen. Sapporo: Hokkaido syuppan kiga senta, 1990. Р. 116-125.
8. Shin’ya Gyo. Ainu minzoku teikoshi = История сопротивления айнов. Tokyo: San’ichi syobo, 1977. 320 р.
9. Tabata Hiroshi. Kinseino ainu syakai =Айнское общество в новое время) // Fukyukeihatsu seminaru. Sapporo, 2005. N 3. P. 85-89.
10. Takakura, Shin’ichito. The Ainu of Northern Japan. A Study in Conquest and Acculturation. Trans. And annotat. By John A. Harrisin. Transactions of the American Philosophical Society. Philadelphia, 1960. April. 88 р.
11. Yamada Tetsuji. Kunashiri-Menashi sodo ni kansuru bunken shiryo no seikaku = Анализ материалов событий Куна-шир-Менаси // Nemuro symposium «Kunashiri-Menashi no tatakai» Kansei ainu no hjki 2000 nen. Sapporo: Hokkaido syuppan kiga senta, 1990. P. 80-115.
