CC BY
107
УДК 327+94(520)+94(57)
Иванов А. В.
МЕЖДУ ПРАВОМ И СПРАВЕДЛИВОСТЬЮ. К ИСТОРИИ УРЕГУЛИРОВАНИЯ КУРИЛЬСКОГО КОНФЛИКТА В НАЧАЛЕ XIX в.*
В статье рассматриваются официальные документы, картографические материалы и научные публикации XVIII века о попытках урегулирования курильской проблемы в рамках сложившихся понятий о праве и справедливости в Российской империи и Японии.
Ключевые слова: курильская проблема, право, справедливость, мирное урегулирование, картографирование.
Курильские острова к началу XIX в. являлись зоной противостояния между Российской империей и Японией. Отсутствие дипломатических отношений, трудности перевода при встречах с местными жителями и официальными лицами, частный характер большинства экспедиций к южной части Курил и без того затрудняли разрешение территориального спора, возникшего в условиях прямого соприкосновения хозяйственных интересов участников конфликта. Попытки урегулирования курильской проблемы предпринимались на протяжении нескольких десятилетий. Россия и Япония применяли как силовые, так и мирные методы по достижению конкретных результатов. Этот длительный процесс выявил несоответствие в степени понимания участниками конфликта правовых оснований при принятии тех или иных политических и экономических решений.
Разрешение территориальных противоречий должно было осуществляться на основе сложившихся к началу XIX в. норм международных отношений, где для юридического признания статуса территорий требовалось установление трёх основных показателей: первенства в открытии земель, их хозяйственное освоение и приведение в подданство местного населения, а также длительность владения1. Государство, выдвигающее претензии на «свободные» территории, обязано было оповестить потенциальных конкурентов о свершившемся факте в форме официального указа правителя. Присоединённые земли, на которые устанавливались специальные знаки, свидетельствующие об их принадлежности, наносились на географические чертежи, что в не меньшей
* Исследование выполнено за счёт гранта Российского научного фонда (проект №14-18-00390) в Российском государственном педагогическом университете им. А. И. Герцена.
1 Плотников А. Почему Голландия не претендует на Курилы? Из практики территориальных приобретений в Тихоокеанском регионе в XVIII — первой половине XIX вв. / / Азия и Африка сегодня. 1994. № 8—9. С. 7—11.
мере способствовало установлению владельца территории2. Опираясь на имеющиеся документальные материалы, попытаемся определить степень обоснованности прав России и Японии на Курильский архипелаг в условиях начала XIX в.
Международное право конца XVIII — первой половины XIX вв. распространялось преимущественно на европейские страны, обходя вниманием самостоятельные государства Азиатского континента, исключая область правоприменения. Это касается и Японской империи, находившейся изначально в менее выгодном положении по причине проведения политики самоизоляции. Единственным источником сведений о Стране Восходящего солнца оставались Соединённые провинции, которые практически не интересовались деятельностью бакуфу по исследованию и освоению «северных территорий», вследствие серьёзного контроля со стороны сёгуна-та. Подобные меры ограничивали их зону передвижения по Хонсю и запрещали приобретать чертежи Японского архипелага, поэтому информация относительно положения на Южных Курилах не выходила за рамки торговой фактории и голландского правительства. При этом японцы проводили агрессивную силовую политику на Кунашире и Итурупе, тем самым демонстрируя свою принципиальную позицию по вопросу принадлежности данных территорий3 * * *. В частности, она была сформулирована в докладе чиновников княжества Мацумаэ бакуфу за 1725 г.: «Хотя острова Курумисэ (Курильские) находятся далеко, но всё-таки они принадлежат району Иезо (Хоккайдо). С островов Курумисэ их жители приезжают в Носаппу, находящийся в районе Иезо, и меняют шкуры выдры на та-
2 Там же.
3 Лим С. Ч. Восстание айнов на острове Кунашир и в
Менаси (на северо-востоке Эдзо) в 1789 году / /
Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и
на Дальнем Востоке. 2012. № 1. С. 91 —92.
92
бак и рис»4. Из этого следует, что аборигены, участвующие в торговле с японцами, признавались подданными центрального правительства сёгуна, поэтому, когда нависла угроза потери влияния на мохнатых айнов и ликвидации торгового обмена были предприняты соответствующие шаги по защите собственных интересов в регионе. К. Е. Черевко называет подобный показатель государственной принадлежности земель «принципом освоения территорий посредством торгового обмена», который наблюдался и у китайцев5. Это демонстрирует одну из форм обоснования своих прав на Востоке, коренным образом отличающуюся от европейских норм.
В иной внешнеполитической ситуации находилась Российская империя, имевшая определённое влияние среди европейских держав. Екатерина Великая следила за процессом развития международного права, вследствие чего издавала указы, посвящённые статусу территориальных приобретений. С одной стороны, это свидетельствовало в пользу принятия российским правительством правил игры на внешнеполитической арене, с другой — предоставлялся признанный инструмент закрепления присоединённых земель, сводящий к минимуму вероятность возникновения спорных пограничных и колониальных проблем.
Так, одним из важнейших законодательных актов по представленной тематике является Указ от 1786 г. «О правах России на острова и земли, открытые русскими мореплавателями в Тихом океане и необходимости объявления об этом морским державам»6. В нём подчёркивался прецедентный характер международных норм и правил, сводящихся к тому, что первооткрытие с установкой опознавательных знаков государственной принадлежности со времён экспедиций Колумба было главным основанием для приобретения права собственности на свободные земли. Названный указ явился первым международным документом, определившим статус всего Курильского архипелага, однако отсутствие официальной реакции со стороны европейских держав о согласии или несогласии с ним
4 Цит. по: Черевко К. Е. Территориально-пограничные
вопросы в отношениях России и СССР с Японией. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. М., 1992. С. 164 — 165. URL: http://www.kuriles-history.ru/lib/page-9/ (дата
обращения: 12.09.2014)
5 Там же.
6 Зиланов В. К., Кошкин А. А., Латышев И. А. Русские Курилы: история и современность. Сб. документов по истории формирования русско-японской и советскояпонской границы. М., 2002. С. 34.
делают его односторонним и декларативным, направленным на внутреннее пользование7.
Указ 1786 г. был издан, но часть дальневосточных земель по-прежнему не обладала какими-либо свидетельствами их принадлежности, в том числе и центральная часть Курил. В связи с этим организовывались новые экспедиции, направленные на устранение юридически неопределённого статуса ряда островов и побережий. Решение возникшей проблемы поручили капитану 1-го ранга Г. И. Муловскому, который должен был произвести описание и картографирование всей Курильской гряды с целью формального обозначения права собственности на неё посредством установления гербовых столбов и закапывания медалей с надписями о владельце территорий8. Однако экспедиции не суждено было состояться, поэтому на многих островах опознавательных знаков так и не появилось.
Официальные правительственные документы служат основной доказательной базой в вопросах территориального размежевания, но отнюдь не решающей. Большое значение имеет научный материал, раскрывающий уровень представлений страны о конкретном регионе. Японская империя на протяжении столетий взаимодействовала с коренным населением «северных территорий», считая его варварским и нецивилизованным, поэтому к концу XVIII в. не вела исследовательской работы в этом направлении, в результате чего среди японцев сформировался бытовой образ мохнатых айнов9. В России же уделяли внимание всем народам, её населяющим. Замечательным образцом этого служит деятельность Иоганна Готлиба Георги, который в 1777 г. систематизировал все имеющиеся в научном обороте знания о Курильских островах и их обитателях. Его исследования демонстрируют достаточно полную осведомлённость русских исследователей о материальной и духовной культуре как северных, так и южных айнов, что позволяло учитывать обычаи и традиции этих народов при проведении внутренней политики по отношению к Курильским островам. Вместе с тем он позволяет судить о формировании в российском обществе представления о дальневосточном архипелаге и его жителях как составной части империи. Подобная деятельность являет собой один из видов научного
7 Плотников А. Ю. Русская дальневосточная граница в XVIII — первой половине XX века: Двести пятьдесят лет движения России на Восток. М., 2007. С. 40 — 41.
8 Ванюков Д. А. Курильские острова. М., 2011. С. 143.
9 Лим С. Ч. История айнского сопротивления японской экспансии в 1669 — 1789 годах в Эдзо / / Вестник Сахалинского музея. 2010. № 17. С. 177 — 178.
93
освоения территорий, когда теоретический материал о столь удалённом регионе, добытый упорной деятельностью российских землепроходцев, свидетельствует об основательном уровне знаний о нём10 11.
Наряду с официальными документами и правительственными указами при определении государственной принадлежности территорий значительное место занимают картографические материалы.
Систематические экспедиции российских мореплавателей на протяжении всего XVIII в. позволили создать единую картину дальневосточных окраин империи, что нашло отражение в «Карте Иркутского наместничества, состоящей из 4 областей, разделённых на 17 уездов»11. Отличительной её чертой является фиксирование государственных границ: все Курильские острова были включены в состав Российской империи, однако на генеральной карте всей России южная часть Курил не окрашена как территория, примыкающая к Камчатке. На более поздних картографических источниках дальневосточный архипелаг более не относился к Иркутскому наместничеству и практически всегда признавался собственностью Японии12. На основании вышеизложенных фактов можно говорить о наличии противоречивых представлений о Курильском архипелаге в центральном правительстве. Косвенным подтверждением сложившегося несоответствия может служить статья из «Нового и полного географического словаря» Л. М. Максимовича 1788 г., посвящённая Курильским островам. Первое же предложение о них содержит неуверенность в причислении архипелага к какой-либо из областей Российской империи, выражающуюся в употреблении причастия «могущие причисляться»13, т.е. автор не знал документов, которые бы содержали конкретную информацию о статусе дальневосточной гряды и отдельных её частей по отношению к России.
10 Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, так же их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей. Ч.3. Семоядские, манджурские и восточные сибирские народы. СПб., 1777. С. 85 — 88.
11 Зиланов В. К., Кошкин А. А., Латышев И. А. Русские Курилы: история и современность. Сб. документов по истории формирования русско-японской и советскояпонской границы. М., 2002. С. 29.
12 История Курильских островов [Электронный
ресурс]. URL: http://www.kuriles-
history.ru/maps/geo/russian/ id-30/ (дата обращения: 16.09.2014)
13 Максимович Л. М. Новый и полный географический
словарь Российского государства. Ч. II. М., 1788 — 1789.
С. 346 — 350.
Аналогичную деятельность в рамках исследования Курильских островов осуществляли и в Японской империи. Географические представления бакуфу о южной части Курил первоначально основывались на знаниях айнов, проживающих в княжестве Мацумаэ. Первые топографические исследования проводились с 1786 г., когда были организованы официальные экспедиции на север от Хоккайдо. Чертежи, созданные в результате этого, отличаются внутренней противоречивостью: с одной стороны, наблюдается хаотическое нанесение объектов в географическом плане, с другой — отсутствие единой правительственной линии по вопросу о принадлежности ряда земель. В частности, «Карта Хоккайдо, Сахалина и Курильских островов»14, составленная по заказу княжества Мацумаэ, признавала Сахалин составной частью Российской империи, а Курилы изображались независимой территорией. Данной карте противоречит чертёж 1790 г.15, относящий все острова южнее Урупа и Карафуто к Стране Восходящего солнца. Красным цветом на нём отмечены Центральные и Северные Курилы в составе России. Представляет интерес картографическая работа 1793 г.16, освещающая удобный маршрут торговых плаваний к Ку-наширу и Итурупу, пролегающий с их западной оконечности. Это может свидетельствовать об интенсивности коммерции с айнами и увеличении внимания центрального правительства и княжества Мацумаэ к Южным Курилам в связи с российской угрозой. В целом картографические представления японцев в конце XVIII в. ограничивались подробными сведениями о «Северных территориях», чего не скажешь об оставшихся Курильских островах и Камчатке. На основании картографических материалов можно сделать вывод о том, что Япония считала Курильские острова своей неотъемлемой частью: на одной половине чертежей они полностью входят в состав Эд-зоти, на другой — Кунашир, Итуруп, Уруп, Шикотан и Хабомаи принадлежат Стране Восходящего солнца. Но нанесение территорий на карты не обеспечивало реального контроля над ними, поэтому в дальнейшем Япония приступила к присоединению Южных Курил, используя все доступные средства.
Картографирование Курильских островов российскими и японскими исследователями создало доказательную базу для каждой из
14 История Курильских островов [Электронный
ресурс]. URL: http://www.kuriles-
history.ru/maps/geo/japanese/id-94/ (дата
обращения: 16.09.2014).
15 Там же.
16 Там же.
94
сторон в попытках дальнейшего разрешения территориального конфликта. Однако противоборствующие государства обладали собственными картами и чертежами, не позволяющими однозначно судить о приоритете открытия. Поэтому правовой аспект уступал место конкретным представлениям о справедливых границах, сформировавшихся под влиянием государственных установок, и личным впечатлениям первооткрывателей.
Анализ правительственных указов, научных исследований и картографических материалов позволяет сделать определённые выводы относительно положения Курильских островов к началу XIX столетия. В соответствии с международными нормами, Российская империя могла без затруднений доказать свои претензии на северную и центральную части Курильского архипелага, опираясь на отчёты И. П. Козыревского, И. Чёрного, Д. Шабалина. Но с той же степенью уверенности следует говорить о шаткости её положения в южной части архипелага. Отдельные острова гряды Хабомаи и Шикотан, впервые посещённые членами экспедиции
М. П. Шпанберга, также условно считаются собственностью России, однако отсутствие опознавательных знаков и дальнейших шагов по их освоению вкупе с безлюдностью земель создавали условия для потери права собственности. Удалённость этих территорий, большинство из которых непригодно для жизни, скудный запас биологических ресурсов, порождающих зависимость от поставок продовольствия, несовершенство грузовых судов не могли способствовать их развитию, поэтому даже на современном этапе эти земли практически не используются. Гораздо больший интерес российские сборщики податей и промышленники проявили к одним из крупнейших Курильских островов Урупу и Итурупу, где были установлены пограничные столбы, а население последнего приведено в подданство посредством выплаты ясака. Труднее обстоит дело с Кунаширом, изначально являвшимся самовластной территорией, а затем подпавшим под влияние Японии. Торговый пост Страны Восходящего солнца возник здесь значительно раньше появления русских промышленников, т.е. велось активное освоение южной части Курил при незначительном проникновении российских сборщиков ясака.
Японская империя находилась вне международно-правовой системы в силу объективных и субъективных факторов, поэтому она не имела законных инструментов по отстаиванию собственной позиции по вопросу «северных территорий». Фактическое отсут-
ствие внешней политики закрывало возможность и для двустороннего разрешения территориального спора. Ввиду сложившейся обстановки силовой метод являлся единственным действенным выходом из ситуации, чем и воспользовались японцы, ликвидировав российские пограничные столбы и выпроводив русских промышленников с Итурупа. Юридически их претензии на самый южный остров Курильской гряды обусловлены правом первооткрытия и первоосвоения, но основное значение имеет экономический фактор — Кунашир — стратегический пункт, важнейший источник рыбной продукции и меха. Иными словами, Страна Восходящего солнца, в отличие от России, нуждавшаяся в ресурсах островов, обладала вескими причинами для их захвата. Что же касается Итурупа, то принадлежность данного острова для обеих сторон определялась инерционными измышлениями, когда территорию присоединяют не в связи с её экономическим значением, а в качестве составной части. Японцы вполне могут доказать своё право на Эторофу, используя тот аргумент, что он непосредственно входил в сферу влияния верховного вождя Кунашира, а так как Цукиноэ подчинился Японии, то и все его владения автоматически должны стать японскими17.
Таким образом, рассмотрев период зарождения российско-японского территориального спора, следует сказать о неприменимости европоцентристской модели международных норм для того времени. Согласно ей, стороны конфликта должны были соблюдать единые правила, иметь одинаковые представления о принципах зависимости территорий. Однако исторические условия XVIII в. сделали это принципиально невозможным, что предопределило силовое решение проблемы. В дальнейшем Курильские острова станут разменной монетой на более выгодный в экономическом плане Сахалин, и Россия потеряет их вплоть до 1945 г. Казалось бы, договор в Сан-Франциско поставил все точки над японскими претензиями на южную часть Курил, однако территориальная проблема существует и по сей день. И одним из основных аргументов японцев служит исторический приоритет в открытии и освоении этих земель. На наш взгляд, подобный аргумент не уместен в условиях абсолютно иных международноправовых норм. Если следовать данной логике, без учёта переменных факторов, то значительное число стран получит возможность
17 Лим С. Ч. Восстание айнов на острове Кунашир и в Менаси (на северо-востоке Эдзо) в 1789 году / / Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. 2012. № 1. С. 90 — 91.
95
выдвинуть территориальные претензии на свои бывшие колонии, что, несомненно, приведёт к глобальным столкновениям.
Источники и литература
Ванюков Д. А. Курильские острова. М., 2011. Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, так же их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей. Ч.3. Семоядские, манджурские и восточные сибирские народы. СПб., 1777. Зиланов В. К., Кошкин А. А., Латышев И. А. Русские Курилы: история и современность. Сб. документов по истории формирования русско-японской и советско-японской границы. М., 2002.
История Курильских островов [Электронный ресурс]. URL: http://www.kuriles-
history.ru (дата обращения: 16.09.2014). Лим С. Ч. Восстание айнов на острове Кунашир и в Менаси (на северо-востоке Эдзо) в 1789 году / / Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. 2012. № 1.
Лим С. Ч. История айнского сопротивления японской экспансии в 1669 — 1789 годах в Эдзо / / Вестник Сахалинского музея. 2010. № 17.
Максимович Л. М. Новый и полный географический словарь Российского государства. Ч. II. М., 1788-1789.
Плотников А. Почему Голландия не претендует на Курилы? Из практики территориальных приобретений в Тихоокеанском регионе в XVIII - первой половине XIX вв./ / Азия и Африка сегодня. 1994. № 8 — 9.
Плотников А. Ю. Русская дальневосточная граница в XVIII — первой половине XX века: Двести пятьдесят лет движения России на Восток. М., 2007.
Черевко К. Е. Территориально-пограничные вопросы в отношениях России и СССР с Японией. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. М., 1992. URL: http://www.kuriles-
history.ru/lib/page-9/ (дата обращения: 12.09.2014).
Иванов Андрей Валерьевич, аспирант кафедры всеобщей истории (Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена, г. Санкт-Петербург, Россия); e-mail: histericus@yandex.ru
Between Law and Justice: The History of the Settlement of the Kuril Conflict in the Early XIX Century
In article are considered official documents, maps and scientific publications of the eighteenth century about the attempts to settle the Kuril problem within the existing concepts of law and justice in the Russian Empire and Japan Key words: Kuril problem, right, justice, peace, mapping.
Audrey Ivanov, Post-graduate Student of the Department of World History (Herzen State Pedagogical University of Russia, Saint Petersburg, Russia); e-mail: histericus@yandex.ru.
96
