CC BY
30
ИСТОРИЯ ПЕДАГОГИКИ И ОБРАЗОВАНИЯ
ВОСПОМИНАНИЯ К 75-ЛЕТИЮ СОЗДАНИЯ ИНСТИТУТА ТЕОРИИ И ИСТОРИИ ПЕДАГОГИКИ В СОСТАВЕ АПН РСФСР
В связи с тем, что в этом году отмечается 75-летие создания Института теории и истории педагогики в составе Академии педагогических наук РСФСР и 75-летие вхождения Института методов обучения в состав Академии педагогических наук РСФСР, которые составили основу объединенного Института стратегии развития образования Российской академии образования, мы попросили сотрудников Института поделиться своими воспоминаниями и ответить на вопросы блиц-интервью.
Юлий Багирович Алиев, ведущий научный сотрудник лаборатории дидактики и философии образования
— Что для Вас Институт?
Ю. А.: Это очень достойное место для проведения исследований, экспертиз и различных проверок организации отечественного образования. Место, где особо трепетно относятся к выполнению работы художественно-образовательного характера, недаром директор института — поэт и знаток искусства.
— Что есть история и традиция в науке?
Ю. А.: История моего Института — это актуальная череда научных школ и направлений, после которых остается замечательный «сухой остаток» знаний и научных подходов.
— Какова роль научных школ Института и как они развиваются?
Ю. А.: Научная школа дидактических исследований в Институте являет собой актуальнейший компендиум знаний, умений и способов деятельности. Основатели школы М. Н. Скаткин, И. Я. Лернер, Н. М. Шахмаев, В. В. Краевский, И. К. Журавлев заложили столь действенные, смотрящие вперед дидактические основы обучения школьников, что они и сегодня востребованы на всех этажах обучения, помогая учителю-практику совершенствовать свое мастерство. Честь им и хвала!!
Михаил Викторович Богуславский, заведующий лабораторией истории педагогики и образования
— Что для Вас Институт?
М. Б.: Правильнее всего ответить на этот вопрос: «Институт — это мой родной дом». В сентябре уже былинного 1982 г. я, 27-летний заместитель директора школы и учитель истории, пришел по объявлению в газете «Вечерняя Москва», которое прочитали мои родители (сам я читал тогда «Московский комсомолец»), на первое заседание Школы педагога-исследователя в Институт общей педагогики АПН СССР. Пришел для того, чтобы, как выяснилось, остаться здесь навсегда. Меня многократно пытались переманить на различные заманчивые и даже очень перспективные и высокие должности (например, академика-секретаря отделения РАО), но я неизменно отвечал вежливым, но твердым отказом.
За это время я, как любящий сын Института, прошел с ним его нелегкий и неровный путь. От блеска академического величия в 1980-е, через безденежье и бесперспективность 90-х, погружение в депрессию в 2010 г., когда Институт хотели лишить здания и потихоньку закрыть,— до стремительного и неуклонного взлета после прихода в Институт в 2011 году самого замечательного директора на свете — Светланы Вениаминовны Ивановой.
— Что есть история и традиция в науке?
М. Б.: Для меня приоритетным всегда являлись нравственно-этическая составляющая научной деятельности и научная этика ученого. Сколько себя в науке помню, столько эту внешне крайне неудобную тонкую субстанцию из ученых, в том числе и из меня, власть имущие старались всеми путями — и лаской, и таской — выбить. Запугивая, ломая, подкупая заманчивыми карьерными, академическими и материальными посулами, склоняли к разного рода нравственным компромиссам и очень часто добивались результата. При этом совершая самое страшное — они духовно растлевали ученых. Не понимая при этом, что, разрушив внутренний кодекс ученых, они, по сути, навсегда добьют науку, по крайней мере гуманитарное знание.
Как ученый старой закалки, я не приемлю в науке эгоцентризм, «подсебятничество», дискретную проектную идеологию, когда проект завершился — и все разбежались. Не считаю, что Я-сознание важнее Мы-сознания. Всегда воспринимал свою деятельность процессно, как звено в бесконечной цепи развития историко-педагогического знания.
Для меня исключительно важна социальная составляющая научной и организаторской деятельности. Ощущаю свою персональную ответственность за историко-педагогическое сообщество в стране в целом и за каждого его члена. А вот деньги, на беду моей семьи, никогда для меня ничего не значили.
— Какова роль научных школ института и как они развиваются?
М. Б.: Понятно, что они развиваются очень по-разному. Подлинной научной школой в Институте для меня всегда была школа воспитательных систем Л. И. Новиковой — Н. Л. Селивановой.
Что касается научной школы Н. А. Константинова — З. И. Равкина — М. В. Богуславского, то те научные и нравственные приоритеты и постулаты, которые были заложены основателем школы, великим русским историком Василием Осиповичем Ключевским, мы стараемся поддерживать и обогащать. Для сообщества нашей научной школы, насчитывающей семь поколений ученых, нет истории педагогики без ее современного применения, принципиально важна метафоричность стиля, его публицистичность, центрация на соединении методологии-теории-истории педагогики, персоналистский характер исследований.
Наталия Леонидовна Селиванова, заведующая лабораторией стратегии и теории воспитания личности
На работу в наш институт меня пригласила в 1987 году З. А. Малькова по предложению Л. И. Новиковой, тогда уже работавшей здесь. Мы пришли из НИИ общих проблем воспитания РАО. Тогда и возникла идея создать институтскую структуру, которая бы занималась теоретическими проблемами воспитания. Эту идею удалось реализовать не сразу. Сначала мы вместе работали в лаборатории методологии педагогики. В то время ее возглавлял В. С. Шубинский. У лаборатории богатая история, в ней работали в разное время видные ученые. Нужно сказать, что работа в этой лаборатории помогла мне не только расширить педагогический кругозор, но и подняться на новую ступень понимания методологии педагогики, в том числе и теории воспитания.
В те годы я застала в институте плеяду замечательных ученых: В. В. Краевского, И. Я. Лернера, Н. М. Шахмаева, Б. Л. Вульфсона, Л. Я. Зорину, О. И. Салимову, Н. Д. Никандрова и многих-многих других, которых стоило бы назвать, но невозможно сделать это в рамках коротких воспоминаний.
Они задали высокую научную планку всей моей исследовательской работе, они показали образцы отношения к делу, к его результатам.
Всем нам известно, что Институт переживал разные времена, но для меня, как это ни банально звучит, он всегда был домом. В нем трудились значимые для меня люди.
Именно в Институте мне удалось достичь профессиональных высот, и я всегда буду благодарна его сотрудникам за поддержку, понимание и трудную науку проведения педагогических исследований.
Приближаясь к определенному возрасту, все больше осознаешь, что, к сожалению, все меньше людей помнят какие-то события, имена. Твои воспоминания о них не всегда находят отклик, потому что люди либо не знают их, либо знают понаслышке, не были участниками важных для тебя событий.
Поэтому так важно сохранять эти имена, рассказывать об этих людях, описывать события, с ними связанные.
Так сложилось, что всплеск интереса к человеку, организации чаще всего связан с их юбилеями.
Знаковым событием для меня и центра стратегии и теории воспитания личности стал столетний юбилей академика РАО Л. И. Новиковой. Мы, как говорится, кожей прочувствовали, что такое история и традиция в науке.
Л. И. Новикова для меня, да и не только для меня, была и остается «научной» мамой. По большому счету образцом отношения к делу, которым она занималась.
Основание научной школы Л. И. Новиковой можно отнести к 60-м годам ХХ столетия. Тогда ни она сама, ни исследователи, входящие в ее круг общения, не задумывались о создании научной школы. Просто были сотрудники лаборатории, которую возглавляла Людмила Ивановна, аспиранты, школьные практики, преподаватели вузов, для которых проблемы воспитания представляли и исследовательский, и практический интерес. Это сообщество стало также результатом активного сотрудничества Л. И. Новиковой с действительными членами АПН СССР А. А. Бодалевым, В. В. Давыдовым, Х. Й. Лийметсом.
Сегодня в коллективе школы можно выделить шесть поколений исследователей. Широкую известность в педагогическом сообществе получили имена таких представителей школы, как члены-корреспонденты РАО В. А. Караковский, А. В. Мудрик и Н. Л. Селиванова; Л. В. Алиева,
Л. К. Балясна, О. С. Газман, Д. В. Григорьев, И. Д. Демакова, А. М. Сидоркин, П. В. Степанов, М. В. Шакурова.
Научная школа Л. И. Новиковой породила и новые школы с центрами в Москве (А. В. Мудрик), Воронеже (М. В. Шакурова), Владимире (А. В. Гаврилин), Ульяновске (С. Д. Поляков).
За многие годы деятельности научной школы в ней сформировался ряд основных традиций:
• междисциплинарный и системный характер исследований;
• решение теоретических и практических проблем воспитания на основе гуманистического подхода к ребенку;
• сочетание фундаментального и прикладного характера исследований;
• сочетание коллективного и индивидуального характера исследований;
• стимулирование профессионального роста молодых исследователей;
• наличие внутренней экспертизы и оценки исследовательских идей;
• открытость;
• внедрение научных идей в воспитательную практику.
Члены научной школы дорожат этими традициями и всячески поддерживают их.
Для научной школы Л. И. Новиковой всегда была характерна «прорывная» тематика исследований, свежий взгляд на решение проблем воспитания. И то, и другое культивировалось в ней.
Системный и другие гуманитарные подходы в воспитании, рассмотрение коллектива как единства организации и психологической общности, роль малой группы, общения в воспитании, рассмотрение личности ребенка как субъекта воспитания, управление в воспитании, полисубъектность воспитания, воспитательная система и воспитательное пространство, специфика деятельности педагога как воспитателя — вот далеко не все идеи, которые родились и разрабатывались в научной школе Л. И. Новиковой.
Хочется привести тематику кандидатских диссертаций, защищенных только в 1970-е годы. Она действительно была необычной для тех лет и до сих пор остается современной: В. М. Афонькова — «Конфликты в коллективе старшеклассников и пути их предоления», 1975; А. В. Буданов — «Педагогические проблемы взаимодействия микрогруппы и первичного коллектива старшеклассников», 1975; О. С. Газман — «Детский коллектив как субъект и объект воспитания», 1974; И. А. Карпюк — «Проблема
самоутверждения старших школьников в классном коллективе», 1974; А. В. Мудрик — «Педагогические проблемы свободного общения старшеклассников», 1970; Л. А. Пикова — «Воспитание общительности и преодоление замкнутости подростков в первичном коллективе», 1974.
Вопрос об использовании идей и методов смежных наук в школе Л. И. Новиковой заслуживает отдельного внимания. Л. И. Новикова всегда стремилась к междисциплинарным исследованиям. Следует сказать, что для нее всегда было характерно сотрудничество с представителями других наук. Можно назвать такие известные имена, как В. И. Аршинов, Л. П. Буева, А. А. Бодалев, В. В. Давыдов, Х. Й. Лийметс, Н. М. Смирнова. И это далеко не весь список. Это было действительно «исследовательское общение». В. И. Аршинов внес в теорию воспитания идеи синергетики. Психологи А. А. Бодалев и В. В. Давыдов обогатили ее идеями акмеологии и развивающего обучения. Н. М. Смирнова — «мягкими» методами исследования. Х. Й. Лийметс в плане методов заставил обратить серьезное внимание на социологические аспекты педагогического исследования (вспомним хотя бы масштабный исследовательский проект, начатый в 1980 году, построенный на анкетировании и проведенный его ученицами У. Кала и А. Муст «Из класса в класс»).
Поддержание научной школы на определенном уровне и ее развитие — сложный, подчас противоречивый процесс. Он требует усилий не только от ее сегодняшнего руководителя, но и от ее членов. Принадлежность научной школе должна быть ценностью для ученого, исследователя, участие в ней — бескорыстным.
К сожалению, я не раз была свидетелем умирания и гибели научных школ. Причины были, с одной стороны, различны, а с другой стороны, в чем-то схожи. Члены научной школы вступали в конфликт по поводу того, кто является наследником идей ушедшего по тем или иным причинам создателя школы, не было лидера, способного продолжать дело учителя, или никто не хотел брать на себя ответственность за общее дело. Отсутствие новых идей, перспектив развития научной программы школы, нарушение традиций деятельности школы также приводило к ее смерти.
Научная школа Л. И. Новиковой тоже переживала разные времена, но понимание важности проблематики воспитания, умение быть выше сиюминутных сложностей, значимость профессионального и личного общения в школе для каждого ее члена, видение перспективы раз-
вития научных идей позволило не только сохранить научную школу Л. И. Новиковой, но и постоянно ее развивать.
Л. И. Новикова обладала особым даром находить среди практиков педагогов, которые впоследствии становились известными учеными или практический опыт которых оказывал существенное влияние на решение проблем воспитания в стране. Назову имена Ф. Ф. Брюховецкого, В. А. Караковского, А. А. Захаренко, Ю. М. Цейтлина, Г. П. Поспеловой.
Сегодня в центре мы всячески стараемся сохранять традицию интереса к передовому опыту воспитания, поиску ярких представителей — приверженцев идеи приоритетности воспитания в современном образовании.
Принадлежность научной школе Л. И. Новиковой — и большая честь, и большая ответственность.
Вспоминается конференция, посвященная 100-летию Л. И. Новиковой, проходившая в Институте стратегии развития образования РАО в октябре 2018 года. Все ее участники отметили особую ауру единения, которая незримо присутствовала в зале.
Ирина Михайловна Осмоловская, заведующая лабораторией дидактики и философии образования
В лабораторию дидактики Института общей педагогики АПН СССР (ранее — Институт теории и истории педагогики АПН РСФСР) я пришла, поступив в аспирантуру, в 1985 году. Это была одна из самых значимых лабораторий в институте, в которой в то время работали Исаак Яковлевич Лернер, Михаил Николаевич Скаткин, Людмила Яковлевна Зорина, Игорь Константинович Журавлев, Светлана Ивановна Высоцкая, Валентина Самуиловна Цетлин. Часто приходил Володар Викторович Краевский, который уже не работал в лаборатории, но принимал участие в значимых обсуждениях дидактических проблем и вел методологический семинар для аспирантов, на котором мы «из первых рук» постигали секреты педагогического исследования.
В лабораторию в те годы влились «занковцы» (последователи и соратники Леонида Владимировича Занкова) — Мария Васильевна Зверева, Антонина Владимировна Полякова, Ирина Павловна Товпинец, Нинель Яковлевна Чутко. Очень интересно было наблюдать, как сталкивались, взаимодействовали и постепенно интегрировались две дидактики: экспериментальная дидактика Л. В. Занкова, которая шла от практики, подробно ее изучая, формулируя дидактические закономерности, и тео-
ретическая дидактика В. В. Краевского — И. Я. Лернера, выдвигавшая теоретические предположения, которые проверялись в практике.
Руководил лабораторией Николай Михайлович Шахмаев, замечательный специалист по методике преподавания физики, автор учебников, стоявший у истоков дифференцированного обучения в 60-е годы XX века. В лаборатории была очень доброжелательная обстановка, сотрудники относились друг к другу уважительно. Причинами такого доброжелательного отношения друг к другу и к аспирантам, я думаю, была интеллигентность и самодостаточность сотрудников. Все были реализовавшимися людьми, у каждого были свои идеи, которые в той или иной мере претворялись в жизнь. И, если мы говорим об идеях И. Я. Лернера, возникают ассоциации с четырехкомпонентным составом содержания образования, классификацией методов обучения по характеру познавательной деятельности; говорим о Л. Я. Зориной — сразу же вспоминается «системность знаний»; об И. К. Журавлеве — классификация учебных предметов по ведущему компоненту содержания образования; о В. С. Цетлин — сложность и трудность учебного материала. Каждый упомянутый ученый внес гораздо больший объем новых знаний в дидактику, чем перечисленные аспекты, но названные проблемы выступают в качестве визитной карточки ученого, самой яркой идеей среди всех выдвинутых и обоснованных им.
Доброжелательная обстановка не мешала горячим спорам по актуальным проблемам дидактики. Помню, как И. Я. Лернер отстаивал идею создания единой дидактической теории, когда из нескольких постулатов будут выводиться все закономерности обучения, и как спорила с ним Л. Я. Зорина, мой бессменный научный руководитель при написании кандидатской и докторской диссертаций. Людмила Яковлевна совершенно справедливо утверждала, что дидактика — это не естественнонаучная дисциплина, и она не может быть построена как физика.
С Л. Я. Зориной удивительно легко было работать. Она никогда не навязывала своих представлений. Не соглашаясь с чем-то в моей работе, Людмила Яковлевна задавала вопросы. Подумав, я отвечала. Людмила Яковлевна удивлялась, почему же я этого не написала в тексте. И только тогда я понимала, что только в момент ответа я пришла к этой мысли. Она не говорила мне, что нужно делать; задавая вопросы, Людмила Яковлевна показывала, над чем нужно думать. И как же она волновалась, когда аспиранты выходили на защиту. Мне кажется, сами аспиранты так не волновались.
В лаборатории, как и в Институте в целом, была активная культурная жизнь. Мы вместе ходили на выставки, отстаивали длинные очереди, как было, например, при посещении выставки М. Шагала, в институте проводились турниры по шахматам, замечательные вечера. Сотрудники лаборатории были в курсе домашних событий друг друга, радовались за детей и внуков, научные руководители тепло относились к аспирантам — были даже такие понятия, как «научная мама», «научный брат или сестра».
Аспирантов в лаборатории было много. Со мной учились Аркадий Уман, Елена Селиверстова, Нэилэ Щепкина, Наталья Крюкова, Сергей Маслов, Лариса Дьяченко, Валерий Николаев, Елена Генике, Татьяна Рабочих, Сергей Мельничкин. Учились аспиранты из Сирии, Вьетнама. Сейчас почти все защитили докторские диссертации, работают в университетах. А тогда мы жили ученической жизнью, в наши обязанности входило вести протоколы заседаний лаборатории (а это было непросто, иногда на защиту представлялись такие докторские диссертации, что понять, о чем речь, можно было далеко не с первого раза); вносить корректорскую правку в статьи сотрудников (это была замечательная школа). Готовящуюся диссертацию в лаборатории мы обсуждали несколько раз: первый раз — при подготовке обоснования темы, второй раз — готовую первую главу и план второй, третий раз — диссертацию в целом и автореферат, четвертый раз — с исправленными замечаниями. Никогда из лаборатории не выходила слабая диссертационная работа. Если у аспиранта возникали трудности в работе над диссертацией, он всегда мог обратиться к любому сотруднику и рассчитывать на помощь.
Спецификой жизни научных сотрудников в те годы были периодические выходы на овощные базы, ходили, в основном, аспиранты и молодые научные сотрудники: перебирали и фасовали овощи, готовили к длительному хранению капусту и морковь. Все сотрудники Института участвовали в субботниках на бульваре Космонавтов, и, конечно, в первых рядах тоже были аспиранты. В общежитии мы жили весело, приобщались к культурной жизни столицы, спорили по вечерам на педагогические темы, а как-то раз так увлеклись спором в автобусе, что не оплатили вовремя проезд — пришлось объясняться с контролерами.
Хочу отметить чувство юмора, присущее сотрудникам лаборатории и заведующему. Когда я поступила в аспирантуру, Н. М. Шахмаев вызвал меня для беседы. Первый вопрос, который он задал, замужем ли я. Я с радостью ответила, что нет, думая, что такой ответ Николая
Михайловича полностью устроит, так как ни семья, ни дети не будут отвлекать меня от написания диссертации. Каково же было мое удивление, когда Николай Михайлович сказал: «Это плохо. Значит, вам нужно решить две проблемы — найти хорошего мужа и хорошую тему исследования. А, замечу я вам, найти хорошую тему гораздо сложнее, чем хорошего мужа». Сейчас, руководя аспирантами и выбирая вместе с ними тему исследования, я всегда вспоминаю слова Н. М. Шахмаева и снова мысленно соглашаюсь с ним.
И еще одна зарисовка тех лет. Обсуждается моя диссертация. Я готовлюсь выступить, Николай Михайлович объявляет повестку дня и комментирует: «Я вчера прочитал две страницы диссертации аспирантки и заснул. Думаю, это свидетельствует о качестве диссертации». На что Исаак Яковлевич Лернер возмущенно парирует: «Вовсе нет. Я вчера тоже прочитал две страницы книги „Тысяча и одна ночь" и заснул. Но это ничего не говорит о качестве книги».
Нельзя не отметить выдающийся вклад ученых лаборатории в дидактику — разработку на теоретическом уровне целостной картины обучения в единстве его содержательной и процессуальной сторон. Руководили этой работой В. В. Краевский и И. Я. Лернер. Из-под пера ученых лаборатории в 1983 году вышла замечательная книга «Теоретические основы содержания общего среднего образования», в которой изложена действительно революционная теория содержания образования, инновационный потенциал которой до сих пор полностью не исчерпан. Как вспоминал В. В. Краевский: «Кто читал, говорит, что текст целостен и един, как будто написан одной рукой. На самом деле рук было двадцать (правда, пишущих рук было десять — по числу авторов). Завершая работу, эти руки пожали друг друга. До сих пор книга не вышла из научного обихода».
В Институте стратегии развития образования РАО, в котором лаборатория дидактики продолжает активно работать, в рамках научной школы «Дидактика общего образования», основателями которой являются И. Я. Лернер, М. Н. Скаткин, Н. М. Шахмаев, продолжается развитие основных дидактических идей лаборатории. Мы продолжили исследовать процесс отбора и конструирования содержания образования, введя понятия «предметность содержания образования» и показав, что в условиях вариативного построения процесса обучения, отбирая содержание образования, необходимо отталкиваться от понимания предметности как инструмента отбора, свернутого замысла содержания. В разных ди-
дактических подходах предметность будет разная и процесс обучения будет протекать по-разному. Мы также продолжаем методологические исследования дидактического знания, отстаивая положение, что дидактика является наукой, и перспективы ее развития во многом связываем с междисциплинарными исследованиями. Мы изучаем новшества в процессе обучения, в частности инновационные образовательные практики, дидактические основания построения процесса обучения в информационно-образовательной среде, проблемы построения электронного учебника. К научным изысканиям в области дидактики подключаются аспиранты и соискатели лаборатории. В лаборатории сохраняется связь теории с практикой, работают экспериментальные и инновационные площадки.
Хочу отметить, что линия доброжелательного отношения друг к другу, уважение вклада каждого дидакта в общее дело в лаборатории сохраняется неизменной с тех далеких времен. Мы ценим дидактические традиции и вместе с тем стараемся выйти за границы известного в педагогике, разрабатывать новые дидактические положения, соответствующие требованиям времени.
Почти 35 лет я работаю в одном и том же институте, который несколько раз менял свое название, 10 лет руковожу лабораторией, в которую пришла учиться в аспирантуре. Можно сказать, вся моя профессиональная жизнь связана с лабораторией дидактики и Институтом общей педагогики АПН СССР (ныне Институтом стратегии развития образования РАО). В истории Института на моей памяти были и годы плодотворной работы, и очень тяжелые времена. Важно, что Институт выстоял, что научные сотрудники самоотверженно продолжают бороться за хорошую школу, в которой детей не только хорошо учат, но и помогают им найти свою, достойную дорогу в жизни, школу, в которой детям хорошо.
Оксана Игоревна Долгая, старший научный сотрудник лаборатории педагогической компаративистики
Мое знакомство с Институтом произошло в 1985 году, когда меня приняли на работу в лабораторию изучения школы и педагогики в социалистических странах. Мне было поручено заниматься чехословацкой системой образования. К счастью, я попала в коллектив профессиональных и разносторонне одаренных людей — в атмосферу искреннего и доброжелательного сотрудничества, когда старшие коллеги старались поделиться со мной, молодым специалистом, своими знаниями, учили
меня, как нужно правильно строить свою научную работу.
Тогда в нашей лаборатории работали люди, которые не только занимались конкретными странами, но и имели к ним непосредственное отношение: Алиция Казимировна Савина, полька по происхождению (занималась образованием в Польше), Дмитрий Павлович Мансфельд из семьи, после революции эмигрировавшей в Югославию, а затем вернувшейся в Россию, занимался образованием в Югославии, Валентина Петровна Бекетова изучала школу ГДР, где много лет прожила с мужем, служившим в Группе советских войск в Германии. Заведовал лабораторией Валерий Маратович Пивоваров, владеющий английским, испанским и чешским языками и сумевший объединить в одну сплоченную команду довольно разных людей.
В то время направление по сравнительной педагогике возглавляла академик АПН СССР, директор Института Зоя Алексеевна Малькова. Про сотрудников лабораторий изучения школы и педагогики за рубежом (а было три таких лаборатории — социалистических, капиталистических и развивающихся стран, в которых работало около тридцати человек) Зоя Алексеевна говорила, что это уникальные специалисты. И отношение к нам в Институте было очень уважительное. З. А. Малькова была известным ученым в области сравнительной педагогики, членом международного общества по сравнительной педагогике «Фи дельта Каппа», не раз ездила по приглашению в США, где читала лекции.
В 1980-е годы в СССР направление сравнительной педагогики развивалось очень активно. Ежеквартально издавался информационно-аналитический бюллетень «Школа и педагогика за рубежом», где сотрудники нашей лаборатории печатали актуальные материалы по конкретным странам и проблемам. Библиотека Института выписывала тематические журналы по педагогике и образованию, издававшиеся в разных странах (Чехословакия, Польша, Болгария, Румыния и т.д.). Несмотря на определенную закрытость СССР в плане зарубежной периодики, мы свежей литературой были обеспечены. Например, по образованию и педагогике Чехословакии было четыре ведущих журнала.
В Институте проводились конференции с международным участием, на которых исследователи и учителя из разных стран (США, Польши, Греции, ГДР, Вьетнама, Чехословакии и др.) рассказывали о своих системах образования, научных исследованиях, проблемах обучения и воспитания. В 1987 г. наш Институт организовал большую международную научную конференцию в рамках празднования 70-летия Октябрьской революции, в которой приняли
участие делегации из всех социалистических стран. Торжественное заседание проходило в Доме Союзов, т.е. статус той конференции был очень высокий. В конце восьмидесятых к нам приезжала делегация из Китая, примерно двадцать человек. Также к нам часто приезжали отдельные специалисты, в основном из соцстран, которые выступали на заседаниях наших лабораторий. В Диссертационном совете проходили защиты кандидатских и докторских диссертаций учеными из Польши, Афганистана, Сирии, Вьетнама, Тайваня, Болгарии и др. Также защищалось много диссертаций по сравнительной педагогике нашими учеными, которые потом возглавляли это направление в научных институтах и вузах нашей страны.
Мне посчастливилось узнать Зою Алексеевну Малькову не только как руководителя Института, но и как человека, а затем — моего научного руководителя. Она была очень строгим и довольно жестким руководителем, это знали все подразделения Института. Но когда Зоя Алексеевна взяла меня с собой в командировку в Чехословакию, кажется, это был 1987-й или 88-й год, мне было легко общаться с ней на разные темы. Она много рассказывала о своей семье, любимых внучках, о которых очень заботилась и которыми гордилась. Позже благодаря ей я познакомилась с ведущими чешскими учеными-педагогами Ярмилой Скалковой и Яном Прухой. Мы даже были у Скалковой в гостях, поскольку Зою Алексеевну с ней связывала давняя дружба.
Зоя Алексеевна была моим научным руководителем при подготовке кандидатской диссертации, и я не раз бывала у нее дома. Ее рекомендации, за чашкой чая, всегда ясные и четкие, очень помогали в работе. В то же время она много рассказывала о своей фронтовой жизни, о военных трудностях и ежедневном героизме людей.
К сожалению, Зоя Алексеевна не смогла присутствовать на моей защите по состоянию здоровья. Но после защиты мы с ее аспиранткой Ольгой Константиновной Логвиновой (защищались в один день) поехали к нашему научному руководителю с обстоятельным докладом.
Вообще, мне повезло познакомиться в Институте с удивительными и очень интересными людьми. Член-корреспондент АПН СССР Ольга Исмаиловна Салимова возглавляла лабораторию истории зарубежной педагогики. Она была чрезвычайно эрудированным человеком, специалистом с мировым именем. В ее лаборатории писали монографии, привлекая множество зарубежных ученых из Японии, азиатских стран, Италии и др. В этой лаборатории работал Борис Михайлович Бим-Бад,
ставший затем ректором Университета РАО, Виталий Григорьевич Безрогов, Григорий Борисович Корнетов и др. Все эти люди внесли большой вклад в развитие истории зарубежной педагогики.
Затем наступили девяностые годы: из трех лабораторий по изучению зарубежного опыта в образовании осталась одна (многие сотрудники ушли), прекратили выпускать информационные бюллетени, прервались контакты. Но в лаборатории под руководством Алиции Казимировны Савиной по-прежнему занимались изучением образования и педагогики в зарубежных странах, мы публиковали статьи в педагогических журналах и сборниках, только сильно сократился круг изучаемых стран. Новый этап в развитии направления сравнительной педагогики начался с приходом в 2011 году нового директора — доктора философских наук Светланы Вениаминовны Ивановой, которая инициировала возобновление и активную деятельность Научного совета по сравнительной педагогике, руководителем которого она и стала. В Институте была оформлена научная школа по сравнительной педагогике З. А. Мальковой и Б. Л. Вульфсона. За последние годы опубликованы монографии, сборники научных статей, десятки других работ по разным вопросам, касающимся зарубежного опыта. Когда лабораторию возглавила доктор педагогических наук Ирина Августовна Тагунова, проблематика исследований в области сравнительной педагогики значительно расширилась и углубилась и сами исследования поднялись на другой уровень — наднациональный. Созданная в Институте кафедра ЮНЕСКО и проводимые ежегодно международные конференции «Образовательное пространство в информационную эпоху», активное международное сотрудничество дали толчок дальнейшему развитию направления сравнительной педагогики в Институте. Защищенные в 2018 году докторские диссертации Е. В. Бебениной и И. Б. Короткиной, высоко оцененные экспертным сообществом, открыли новые направления в сравнительных исследованиях. Эти диссертации носят междисциплинарный характер и открывают совершенно новую перспективную тематику. Под научным руководством члена-корреспондента РАО Светланы Вениаминовны Ивановой защищено несколько кандидатских и докторских диссертаций, отражающих и обобщающих зарубежный опыт по актуальной проблематике. Можно с уверенностью сказать, что в Институте продолжается и успешно развивается на новом уровне научное направление, созданное Зоей Алексеевной Мальковой и Борисом Львовичем Вульфсоном.
