CC BY
11NAUKI PRAWNE |ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
ВОПРОСЫ ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА ПРИ ИЗЪЯТИИ ЗЕМЕЛЬ ДЛЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И МУНИЦИПАЛЬНЫХ НУЖД
В.В. Авхимович
аспирант кафедры гражданского права и процесса Тюменского государственного университета
QUESTIONS REDRESS IN THE SEIZURE OF LAND FOR DTATE AND MUNICIPAL NEEDS
V.V. Avchimovich graduate student of chair of civil law and procedure Tyumen State University
АННОТАЦИЯ
В настоящей статье автор рассматривает правовую природу вопроса возмещения вреда при принудительном изъятии земельного участка у его собственника. Рассмотрен вопрос правового неравенства собственника изымаемого земельного участка и государства. Автор приходит к выводу, что порядок и основания принудительного прекращения прав на земельные участки должным образом не урегулированы и законодательно не закреплены. Кроме того, автор рассматривается земельно-правовая ответственность как самостоятельный вид ответственности. Автором обоснована необходимость вынесения вопросов прекращения права на землю как последствия изъятия земельных участков из гражданского законодательства в земельное.
ABSTRACT
In this article the author examines the legal nature of the issue of compensation for harm if forced seizure of land from the owner. The question of legal inequalities owner seized the land and the state. The author concludes that the procedure and grounds for compulsory termination of rights to land are not properly regulated and is not legally secured. In addition, the author examines the land and legal responsibility as an independent responsibility. The author questions the necessity of rendering the termination of the right to land as a consequence of withdrawal of land from the civil law in the land.
Ключевые слова:Ответственность. Земельное право. Гражданское право. Возмещение вреда. Прекращение прав на землю.
Key words: A responsibility. Land law. Civil law. Compensation for damage . The termination of rights to land .
Постановка проблемы. Изъятие земельных участков для нужд государства, на взгляд автора, представляет собой наиболее проблемный вопрос в разрезе вынужденного отчуждения государству земельных участков у их собственника. В поддержку данного утверждения говорит судебная практика [1].
Возникновение вопросов по названной теме объясняется отсутствием в Гражданском кодексе Российской Федерации закрепленного определения оснований для изъятия земельных участков из собственности их законных владельцев для нужд государства.
Порядок и основания принудительного прекращения прав на земельные участки должным образом не урегулированы и законодательно не закреплены. Это осложняет их применение на практике, в связи с чем поднятая автором в настоящей статье тема является актуальной.
Изъятие земельного участка для государственных или муниципальных нужд представляется собой процесс по отчуждению органами государственной власти земельных участков у их собственников для нужд государства. Такие действия совершаются принудительно для нужд государства и только в судебном заседании, с обязательной компенсацией понесенных расходов собственнику такого земельного участка даже несмотря на то, что такое лицо не предпринимало никаких противозаконных действий [2].
Изучая данную проблему под углом защиты интересов собственника изымаемого земельного участка, автор пришел к выводу, что самым эффективным вариантом решения накопившихся недочетов при применении процедурных положений о принудительном изъятии земельных участков для нужд государства, представляет собой законодательное закрепление закрытого перечня отчетливо видимых причин для такого изъятия. Указанной вариант решения сложившейся в практике ситуации возник в связи с тем, что Гражданский кодекс Российской Федерации не имеет в своем содержании четких причин для такого изъятия.
Это предложение не ново и рассматриваемый вопрос довольно давно обсуждается в юридических кругах [3].
Принудительное изъятие земельного участка для нужд государства реализуется решением суда. Такая процедура запускается, если собственник изымаемого земельного участка не подписал соглашение об изъятии (положения статьи 282 Гражданского кодекса Российской Федерации)
[4].
Анализируя нормы материального права, автор приходит к выводу, что законодателем определен только один вариант развития событий при изъятии земельного участка для нужд государства - его выкуп. Вместе с тем, принудительное изъятие земельного участка для нужд государ-
ства представляет собой, в любом случае, насильственное, по отношению к собственнику такого земельного участка, действие не только волей государства, но и в его интересах. Интересы собственников изымаемых земельных участков в таких ситуация не учитываются или отбрасываются на второй план. Это объясняется тем, что даже прикрываясь ширмой судебного процесса, государство с самого начала находится на более выгодных условиях, чем собственник изымаемого земельного участка, поскольку собственник такого участка может лишь отчасти защитить свои права посредством получения денежного вознаграждения - выкупа.
Такое неравенство в правовом положении сторон судебного разбирательства сводится к нарушениям прав собственников изымаемых земельных участков. Подтверждением указанного тезиса может служить следующая судебная практика.
Общество обратилось в арбитражный суд за защитой нарушенных прав. Поводом для обращения с исковым заявлением послужил спор по поводу подписания обществом и мэрией соглашения об изъятии земельного участка для государственных нужд. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, судами было указано, что в силу толкования положений статей 282, 445 и 446 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, соглашение об изъятии земельного участка для государственных нужд представляет собой отдельный вид соглашения, процедур подписания которого строго регламентирована законом, а также процедура рассмотрения споров, возникающих по тем или иным обстоятельствам, при подписании такого соглашения. А поскольку такое соглашение является индивидуализированным, собственник изымаемого земельного участка не имеет права на обращение в суд за защитой своих нарушенных прав, ссылаясь на положения статей 445 и 446 Гражданского кодекса Российской Федерации [5]. Аналогичная правовая позиция изложена в Определении Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.02.2013 № ВАС-78/13 [6].
В рассмотренном примере судами четко и обоснованно разъяснена занимаемая законодателем позиция по данному вопросу. Однако стоит обратить внимание на то факт, что при вынесении такого судебного акта судами не было отмечено право собственника изымаемого земельного участка на обращение с иском о взыскании убытков, которые возникли в связи с вынужденным прекращением процедуры выкупа такого земельного участка. Тем не менее, в том случае, если решение об изъятии земельного участка уже зарегистрировано, а стороны достигли соглашения по вопросу выкупной цены, убытки не могли не возникнуть у собственника изымаемого земельного участка, что еще раз подтверждает вывод о неравном положении участников спора.
Даже если уйти от вопроса неравенства, следующим проблемным моментом является фактическое нарушение у собственника изымаемого земельного участка единственного возможного способа на компенсацию понесенных затрат - нарушаются положения о выкупе изымаемого земельного участка. Напомним, что в случае изъятия земельного участка, собственнику такой земли выплачива-
ют равноценную компенсацию понесенных затрат. Речь идет о своевременной и в полном объеме выплаченной выкупной цене. К сожалению, судебная практика говорит о нарушении такого права [7].
Принудительное изъятие земельного участка для нужд государства можно рассматривать как вид позитивной ответственности, то есть государство фактически подвергается взыскательным мерам за правомерные действия. Это не мера ответственности в обычном понимании данного термина, это специальный способ компенсации имущественных потерь. О.Н. Садиков в своей работе говорит о том, что правомерные действия, в силу общих положений, не влекут за собой взваливание гражданско-правовой ответственности на лицо, их реализующее, в том случае, если это лицо вынуждено действовать в силу закона. В данной ситуации мы сталкиваемся не с убытками в призме ответственности за совершенное правонарушение, а с индивидуальным фактом компенсирования имущественных потерь, который имеет индивидуальные признаки и собственные правила [8]. Представляется, что такая принудительная компенсация по восстановлению имущественных потерь включается государством в двух случаях: в силу действия правил имущественных отношений рынка либо для охраны имущественных интересов участников таких правоотношений и поощрение необходимой для общества деятельности.
Как представляется, в описываемой ситуации по земельному законодательству собственник изымаемого земельного участка имеет полное право на равнозначный обмен или же на компенсацию по рыночной цене. И право такого выбора должно сохраняться за собственником изымаемого земельного участка. Выкупную цену изымаемого земельного участка составляют такие позиции, как компенсируемые убытки и рыночная стоимость такого участка [9].
Убытки за произведенное изъятие земельного участка могут быть взысканы только в том случае, если изъятие было произведено с нарушением процедуры, установленной законодательством. В такой ситуации необходимо доказать все условия, необходимые для применения положений о гражданско-правовой ответственности: факт присутствия убытков и их размер, незаконные действия ответчика, а также причинно-следственная связь между понесенным ущербом и действиями ответчика.
Е.Д. Андриянова высказывает следующую точку зрения: «...реквизиция собственности у ее законного владельца для нужд государства базируется на принуждении. Государство и собственник изымаемого земельного участка не стоят в равном положении, поскольку такими действиями государство исполняет социально необходимые проекты, в связи с чем государству необходимо законодательное подтверждение правомерности его действий даже в случае несогласия собственника с происходящим изъятием. Если все законодательно установленные требования соблюдены, земельный участок будет изъят, безусловно, с компенсацией такого изъятия. Личность собственника изымаемого земельного участка как таковой роли не имеет, поскольку такой собственник оказывается задействован в правоотношениях по воле случая - он обладает зе-
мельным участком, который по тем или иным причинам необходим в настоящее время государству. Такой вывод еще раз подтверждает, что изъятие земельного участка из собственности его владельца не может принадлежать по своей природе договорным отношениям - только властно-принудительным.
После вынесения решения об изъятии земельного участка собственник такого земельного участка не имеет права выбора в своих дальнейших действиях. Единственным способом отстоять свою собственность является обращение в суд с иском об обжаловании такого решения. Если же решение не обжаловано, получается, что собственник земельного участка подчинился воле государственного органа.
Таким образом, провоцирующим мотивом собственнику изымаемого земельного участка для подписания соглашения является государственное принуждение на фактическое лишение находящегося в собственности земельного участка, а не добровольная воля собственника такого участка, как могло подразумеваться. Вполне возможно, что после подписания такого соглашения собственник изъятого земельного участка принимает для себя обоснованность таких действий.
Это свидетельствует о том, что при подписании соглашения о выкупе изымаемого земельного участка стороны не находятся в равном положении, в связи с чем необходимо закрепление положений, регламентирующих защиту наименее защищенного участника рассматриваемых правоотношений - собственника изымаемого земельного участка.
Такая санкция как прекращение прав на земельный участок представляет собой специальную земельно-правовую ответственность, которая предусмотрена в настоящее время положениями как гражданского, так и земельного законодательства, нуждается в доработке.
Первым доказательством необходимости такой доработки служит тот факт, что нормы гражданского законодательства, регулирующие положения о порядке изъятия земельного участка вследствие его ненадлежащего использования, являются отсылочными по отношению к нормам земельного законодательства. Земельное законодательство, в свою очередь, не содержит специальных норм по вопросу порядка такого изъятия, в связи с чем отсылает к нормам гражданского законодательства. И получается ситуация, когда нормы гражданского и земельного законодательства, не в полной мере заполняя пробелы, являются отсылочными по отношению друг к другу.
Учеными предлагается в подобной ситуации отталкиваться от положений статьи 54 Земельного кодекса Российской Федерации - то есть применять ее по аналогии. Напомним, что в этой статье определен порядок принудительного прекращения прав на земельный участок лиц, не являющихся его собственниками [10]. Другая группа ученых считает неприемлемым применение аналогии закона в рассматриваемом вопросе [11]. Сразу хочется озвучить, что автор склоняется ко второй точке зрения по следующим причинам. Аналогия закона не применяется, если она запрещена по закону или не применяется в том случае, если юридические последствия и конкретные норм мате-
риального права связаны с законом. В рассматриваемом вопросе индивидуальных норм права не принято, а положения земельного законодательства не предусматривают расширительного толкования положений статьи 54 Земельного кодекса Российской Федерации. Автор предполагает, что такой пробел в законодательстве необходимо устранить путем включения положений, закрепляющих возможность и процедуру прекращения права собственности на земельные участки, в отдельный Федеральный Закон.
Вторым моментом является тот факт, что в соответствии с земельным законодательством по процедуре изъятия земельного участка у собственника обязательной стадией является привлечение правонарушителя к ответственности. Проблемой является то, что до настоящего времени административное законодательство не содержит в себе положений относительно нарушения земельного законодательства. Отсутствую такие составы правонарушений, как использование земельного участка сельскохозяйственного назначения с грубым нарушением правил его использования, что привело к значительному снижению плодородия земель; нерациональной использование земель. Немаловажным фактором является то, что в законодательстве не закреплены такие оценочные категории, как «грубое» или «существенное снижение плодородия», в силу чего невозможно правильно квалифицировать совершенное деяние и наказать виновного в совершенном правонарушении.
Озвученный автором вопрос по цепной реакции поднимает еще несколько вопросов, не урегулированных в законодательстве. Одним из таких неразрешенных вопросов является ситуация, когда необходимо изъять из собственности не весь земельный участок, а только его часть, которая по тем или иным причинам используется собственником не по назначению: возможно и изъять часть земельного участка?
Анализируя положения земельного и гражданского законодательства по озвученной теме, автор приходит к выводу, что порядок и основания принудительного прекращения прав на земельные участки должным образом не урегулированы и законодательно не закреплены. Это осложняет их применение на практике.
Выводы. Подводя итог вышесказанному, автор приходит к выводу, что в силу озвученных обстоятельств нельзя отнести к сфере гражданско-правовых отношений вопросы прекращения права на землю как последствия изъятия земельных участков. Решение таких вопросов необходимо вынести за пределы Гражданского кодекса Российской Федерации и включить их в положения Земельного кодекса Российской Федерации как земельно-правовую ответственность и ее санкции.
Порядок и основания принудительного прекращения прав на земельные участки должным образом не урегулированы и законодательно не закреплены. Это осложняет их применение на практике.
Список использованных источников
1. Оболонкова Е.В. Изъятие земельных участков для государственных (муниципальных) нужд / Е.В. Оболонко-
ва//Законодательство и экономика. - 2014. - № 1. - СПС «КонсультантПлюс».
2. Анисимов А.П., Рыженков А.Я., Сотникова М.С. Право муниципальной собственности на земельные участки в Российской Федерации: вопросы теории и практики. Монография. М.: Новый индекс. - 2010. - СПС «Кон-сультантПлюс».
3. Козырь О.М. Изъятие земельных участков для государственных и муниципальных нужд. Развитие основных идей Гражданского кодекса в современном законодательстве и судебной практике / О.М. Козырь//Сборник статей под редакцией С.С. Алексеева. М.: Статут. - 2011. - СПС «КонсультантПлюс».
4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ: по сост. на: 30.01.2016 // Российская газета. - № 238-239. - СПС «КонсультантПлюс».
5. Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 10.01.2013 № ВАС-12462/12 по делу № А55-15804/2011. - СПС «КонсультантПлюс».
6. Определение Высшего Арбитражного Суда Рос-
сийской Федерации от 01.02.2013 № ВАС-78/13. - СПС «КонсультантПлюс».
7. Постановления Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 28.05.2014 по делу № А56-889/2013; Постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 11.06.2014 № Ф05-4679/2014.
- СПС «КонсультантПлюс».
8. Садиков О.Н. Убытки в гражданском праве Российской Федерации / О.Н. Садиков//Монография. М.: Статут, 2009. - СПС «КонсультантПлюс».
9. Тараданов Р.А. Определение размера возмещения собственнику участка, изымаемого для государственных или муниципальных нужд / Р.А. Тараданов//Закон. - 2014.
- № 2. - СПС «КонсультантПлюс».
10. Болтанова Е.С. Земельное право: Курс лекций. М./ Е.С. Болтанова// Земельное право. - 2002. - СПС «Консуль-тантПлюс».
11. Анисимов А.П. Земельно-правовая ответственность / А.П. Анисимов/ Журнал российского права. - 2004.
- № 2. - СПС «КонсультантПлюс».
WIDE AND NARROW SENSE OF PRINCIPLE OF HUMANISM IN LABOUR LAW
NORMS OF UKRAINE
Kuzmenko Galyna Valentynivna, Candidate of Juridical Science, assistant at the Department of Labor and Social Maintenance Law, Taras Shevchenko National University of Kyiv
ШИРОКОЕ И УЗКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПРИНЦИПА ГУМАНИЗМА В НОРМАХ ТРУДОВОГО ПРАВА УКРАИНЫ
Кузьменко Галина Валентиновна, кандидат юридических наук, ассистент кафедры трудового права и права социального обеспечения, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко
ABSTRACT
The main aspects of realization of the principle of humanisn have been described and revealed in given scientific article. The essence of this category in the norms of main institutes of labour has been developed. The definition of the principle of humanism have been proposed The impact of realization of the principle of humanism into labour law norms, affirmance of human social value in his sense of justice, respect demonstration in legislation, observance of his rights, civil liberties and interests have been demonstrated.
АННОТАЦИЯ
В представленной научной статье выявлены и обозначены основные правовые аспекты реализации принципа гуманизма. Раскрыта сущность этой категории в нормах основных институтов трудового права. Предложено понятие принципа гуманизма в трудовом праве. Также показано, как реализация принципа гуманизма в нормы трудового права влияет на эффективность этой отрасли, утверждения в правосознании человека его социальной ценности, проявления в законодательстве уважения к нему, соблюдения прав, свобод и интересов
Key words: humanism, social value, additional rights and acquittance from duties, respect to an employee's dignity, comfort of labour activity; public maintenance.
Ключевые слова: гуманизм, социальная ценность, дополнительные права и освобождение от обязанностей, уважение к человеческому достоинству работника, комфортность трудовой деяльности; государственная защита.
The history of principle of humanism in law proves its exceptional priority in legal doctrine. It has gone from indirect fixing in legal norms to the role of the core idea, realized in preambles of modern fundamental regulatory legal acts and, therefore, has become the basic rule of social co-operation.
Evolution of the attitude to a person has formed the list of main features of humanism. These are possible to form, taking into account the criteria of human social happiness:
1) absolute value of human life and health. Any threat to life and health of a person, use of human life without his
consent as an instrument for political, military, medical purposes, deliberate risks for human health has to be treated by government as a inadmissibility in any circumstances;
2) respect to humans dignity. Physical care for life and health of a personality without such moral essential like respect doesn't correspond to the essence of humanism;
3) social and legal security and information support. Legal protection guaranteeing, provision of social and information support of those people who need the increased attention from the state are the unconditional demands for existence of a state
