CC BY
1
установлено, что в дынях, выращенных в Кумсангнр-районе, количество витамина С колебалось от 17,27 |7.5% мг, витамина Р — от 55 до 110 мг%. Содержа-|общего сахара было в пределах 5,07—9,05%. Низкое (ржание его обнаружено в пробах, в которых имелось ьшое количество витамина С, что указывает на недоесть плодов. Общая кислотность в исследованных 5ах варьировала от 0,136 до 0,781%. Остаточное ко-Ьство нитратного азота равнялось 2—27 мг/кг. Остатки IKHX хлорорганических ядохимикатов в дынях, виденных в Кумсангирском районе, не обнаружены.
дынях из Шаартузского района содержание витала С колебалось от 23,59 до 40,84 мг%, витамина Р — р5 до 122 мг%, сахаристость составляла 9,41%. При внении содержания витаминов С, Р и степени сахари-[ти дынь, выращенных в Шаартузском и Кумсангир-райоиах, оказалось, что в первом названные покапли были несколько выше. Кислотность дынь, виражных в Шаартузском районе, колебалась от 0,201 до р0%, остаточное количество нитратного азота было не (13—46 мг/кг); кроме того, обнаруживались остатки тицидов. Среднее содержание витамина С в арбузах из исангирского района колебалось от 6,9 до 7,83 мг%, амина Р — от 72 до 107 мг%, общего сахара — от 7,66 р,08%, кислотности — от 0,1 до 0,117%, нитратного та — от 18 до 46 мг/кг. В арбузах, выращенных в [артузском районе, количество витамина С колебалось 7,45 до 7,69 мг%, витамина Р — от 115 до 135 мг%, lapa — от 8,44 до 8,67%, кислотность — от 0,121 до 36%.
[Все перечисленные показатели арбузов, выращенных Паартузском районе, несколько превышали таковые 5узов из Кумсангирского района. В арбузах из Шаар-
тузского района нитратного азота было от 2 до 18 мг/кг: кроме того, в них обнаружено незначительное количество пестицидов.
Результаты исследования микроэлементного состава арбузов и дынь показали, что среднее содержание микроэлементов (железа, молибдена, марганца, никеля) в бахчевых культурах колеблется в довольно широком диапазоне, например железа в дынях Кумсангирского района выявлено от 109 до 828 мкг% на сырую массу продукта. В дынях Шаартузского района установлено более низкое содержание железа (от 29 до 633 мкг%). Значительно колебалось количество алюминия в дынях Кумсангирского района (от 112 до 1415 мкг%), в дынях из Шаартузского района оно варьировало от следов до 729 мкг%. Для арбузов получены данные, свидетельствующие о том, что они накапливают меньшее количество определяемых микроэлементов. При этом в арбузах из Шаартузского района меньше железа, марганца, никеля, чем в арбузах из Кумсангирского района. Медь в дынях и арбузах не обнаружена.
Таким образом, на основании полученных данных можно заключить, что химический состав бахчевых культур во многом зависит от условий выращивания, типа почвы, количества внесенных азотистых удобрений и пестицидов.
ЛИТЕРАТУРА. Баратов К. Б. — Изв. АН Тадж.
ССР. Отд. биол. наук, 1978, № I, с. 73—76. Габович Р. Д., Кульская О. А. — Вопр. питания, 1964,
№ 1, с. 60—67. Шевченко М. Г., Соломатина К■ 3. — Вопр. питания, 1970, № 2, с. 14—18.
Поступил« 18/111 1980 г.
|К 613.32:678
Доктор мед. наук В. О. Шефтель
ВОПРОСЫ САНИТАРНОЙ ТОКСИКОЛОГИИ ПЛАСТМАСС, ПРИМЕНЯЕМЫХ В ВОДОСНАБЖЕНИИ
Всесоюзный научно-исследовательский институт гигиены и токсикологии пестицидов, полимерных и пластических масс, Киев
Научно-технический прогресс в области химии и 'изводства синтетических материалов сопряжен с опас-тью интенсивного загрязнения воды, воздуха и пище-х цепей. Все это привлекает внимание к проблеме охраны ружающей среды и, в частности, вызывает необходимость льнейшего развития токсикологии химических веществ, деляющихся из полимерных материалов и изделий из х в процессе использования.
Токсикология пластмасс имеет не только прикладное ачение, в связи с чем нуждается и в развитии теорети-скнх основ.
Говоря о пластмассах как загрязнителях питьевой ды, имеют в виду, что эти материалы способны выделять гредиенты своей структуры, которые, попадая в ор-низм, не могут им использоваться в пластических или ергетических целях. Более того, эти и подобные им грязнители способны нарушать нормальные процессы таболизма и вызывать в связи с этим развитие хрониче-их отравлений. Наблюдения за людьми очень важны должны проводиться при любой возможности: воздей-вии в производственных условиях, случайных отрав-ниях, при эпидемиологических обследованиях, но цен-)сть этих наблюдений для токсикологии пластмасс ноентельно невелика.
Вследствие своей сложности, длительности и высокой оимости токсикологические исследования не могут нменяться для повседневного контроля за химическими ентами во внешней среде. Хотя в последние годы и
предложен ряд экспозиционных тестов, они могут быть использованы только в промышленной токсикологии, а появление универсальных н портативных тестов в токсикологии пластмасс в ближайшее время не предвидится. Поэтому функции контроля должны быть переданы санитарной химии полимеров, а токсикологическое изучение пластмасс и их компонентов, загрязняющих питьевую воду, следует проводить в рамках санитарно-ток-сикологических исследований.
При изыскании нетоксичных рецептур полимерных материалов весьма важно сопоставление различных возможных ингредиентов полимерной композиции, предназначенной для контакта с питьевой водой. При этом обычно руководствуются категориями токсичности и миграционной способности. В то же время эффективные интегральные индексы опасности химических веществ пока не разработаны.
Приведем простейшую классификацию веществ по их токсичности (Durham): с неизвестной токсичностью (отсутствие или недостаток информации), нетоксичные (не вызывающие поражений при обычных условиях или вы. зывающие при очень необычных условиях либо передозировках), малотоксичные, умеренно и высокотоксичные-Такая классификация вполне удовлетворяет в первом приближении при решении вопросов гигиены применения полимеров. Так, вещества с неизвестной токсичностью должны быть изучены, их присутствие в рецептуре полимерного материала, разрешенного для применения,
г
недопустимо. Нетоксичными можно называть вещества, присутствие которых в материале не сопряжено с риском дли здоровья. Остальные добавки относятся к мало-, умеренно- или высокотоксичным.
Полимерные материалы, в большом количестве появившиеся в нашем окружении в последние десятилетия, оказывают на человека комбинированное и комплексное воздействие. Источники выделения химических веществ из пластмасс весьма разнообразны: пол, стены, одежда, мебель, предметы быта, водопровод, посуда и тара для пищевых продуктов, всевозможные пленки, покрытия и ^ др. Со всем этим невозможно не считаться при проведении исследований, имеющих целью гигиеническую регламентацию уровней выделения вредных веществ из пластмасс в окружающую среду, в том числе воду. Реализуемые в настоящее время при гигиенической регламентации пестицидов (Л. И. Медведь и соавт.) идеи комплексного нор-, мирования, по-видимому, могут быть использованы и для решения задач санитарной токсикологии пластмасс. Данный подход включает обоснование максимально безвредной для человека дозы вещества и определение удельного значения каждого фактора среды. При этом, вероятно, интегральный порог хронического воздействия будет выражен суммой двух величин: максимально допустимым количеством вещества, попадающего перорально (с водой и пищей) и максимально допустимым количеством вещества, проникающего в организм ингаляционным путем (из атмосферного воздуха, воздуха жилых и производственных помещений). Принцип комплексного гигиенического нормирования тесно связан с проблемой исчисления максимально допустимой нагрузки (Г. И. Сидоренко к М. А. Пинигин), он может существенно повысить научную достоверность рекомендуемых допустимых уровней (ДУ) и допустимых количеств миграции (ДКМ), сократить стоимость и сроки их разработки. К сожалению, эта проблема не может считаться уже окончательно решенной и в связи с этим требует дальнейшей разработки. > Для повышения качества гигиенических нормативов, в том числе ДУ и ДКМ, требуется их унификация. Под унификацией в данном случае следует понимать соблюдение принципа, согласно которому родственные нормативы должны рассчитываться от одного важнейшего количественного признака химического вещества — максимально безвредной дозы (МВД), установленной в хроническом эксперименте.
Если провести аналогию с физикой или химией, то МВД в хроническом опыте — такая же определенная характеристика вещества, как его плотность или температура плавления 1. Поэтому поскольку при выведении других производных характеристик вещества в формулу закладывают однажды установленную величину этих показателей, то и при вычислении родственных гигиенических нормативов следует использовать МВД и коэффициенты, учитывающие условия поступления вещества и организм и необходимый запас. Можно сказать, что сегодня актуальной задачей санитарной токсикологии является разработка единой схемы хронического опыта, который в конечном счете дает возможность установить МВД при ингаляционном и пероральном поступлении вещества с последующим расчетом ПДК в воде водоемов, атмосферном воздухе, воздухе рабочей зоны, допустимые остаточные количества в пищевых продуктах, ДУ и ДКМ. Экспериментальные работы, завершающиеся обоснованием только 1 из этих 7 нормативов, сопряжены с потерей .важной информации.
К сожалению, реализация такого принципа не может быть обеспечена существующими методами пересчета. Необходимо изучение действия химических веществ различной природы на организм в интермиттирующем и убывающем режиме для выведения поправочных коэффициентов при расчете ПДК в рабочей зоне, ДУ мигра-
1 Аналогия с физическими величинами неудачна, так как МВД зависит от чувствительности метода ее определения.— Ред.
ции из пластмасс, применяемых в строительстве и водоснабжении.
Принцип подобной унификации саиитарно-токсиколо-гических исследований привлекает внимание гигиенистов уже в течение ряда лет. Разумеется, подход этот не так прост, поскольку длительность хронического опыта и принятые коэффициенты запаса различны при экспериментальном обосновании нормативов в разных средах. Однако математический анализ зависимостей между установленными величинами уже сегодня может дать некоторые необходимые коэффициенты пересчета для разработки на первых порах хотя бы ориентировочных ДУ и ДКМ. Загрязнение пластмассами питьевой воды происходит в убывающем режиме, когда интенсивность загрязнения постепенно уменьшается. Оценка же уровня загрязнения, как правило, проводится со «свежими», т. е. не бывшими в употреблении материалами и изделиями, миграция вредных веществ из которых протекает наиболее активно. При этом создается неадекватная ситуация, когда высокие уровни загрязнения сопоставляют с ПДК или ДУ, рассчитанными на воздействие постоянных доз. И хотя тем самым к пластмассам предъявляются завышенные гигиенические требования, пока как будто не видно другого выхода.
Действительно, на основании каких данных можно допустить превышение ПДК или ДУ на один или два порядка, если известно, что подобное воздействие будет продолжаться 1, 2 или в крайнем случае 3 мес? Сегодня гигиена такими сведениями не располагает, и в результате появляется классическая для гигиены альтернатива (сформулированная еще Ф. Ф. Эрисманом): либо предъявлять к пластмассам сверхвысокие требования, либо, надеясь на последующее уменьшение миграции, не требовать строгого соблюдения принципов ДУ и ДКМ. Как известно, при осуществлении государственного санитарного надзора применяется первый подход.
Научное решение проблемы «убывающего режима» заключается в сравнении его со стабильным воздействием (в экспериментах длительностью не менее 3 мес — достаточный срок для существенного снижения уровня миграции вредных веществ из большинства пластмасс). Можно предположить, что результаты такого сравнения не всегда окажутся однозначными (например, для веществ, обладающих и необладающих кумулятивными свойствами). Однако в результате подобных исследований можно будет выявить закономерности, позволяющие более правильно использовать имеющиеся гигиенические нормативы для гигиенической регламентации применения новых полимерных материалов.
Вероятно, для успешного решения проблемы ее сразу следует разделить на две части. Первая — изучение характера реагирования организма на воздействие вредного фактора при его постепенном понижении. Этот вопрос, безусловно, касается не только гигиены полимеров, но н других разделов гигиены окружающей среды, когда имеется ситуация эпизодического загрязнения (если последующие загрязнения маловероятны или повторяются через весьма продолжительные отрезки времени). Вторая часть проблемы заключается в том, что многие вредные факторы (в данном случае вещества, мигрирующие из пластмасс) действуют на человека определенный, иногда небольшой (до 3 мес) срок, а не в течение всей жизни человека. Возникает вопрос о создании дифференцированных во времени действия нормативов вредных веществ (Г. Н. Красовский и соавт.).
Что касается ДУ миграции вредны* веществ из полимерных материалов в воду, то их обоснование по са-нитарно-токсикологическому признаку требует, возможно, не 6-, а 3-месячного токсикологического эксперимента (с обязательным установлением пороговой дозы).
Как отмечают М. А. Пинигин и Г. Н. Красовский, в зависимости от длительности действия химического агента пороговые показатели одного и того же вещества могут различаться в 5—10, а иногда и в десятки раз. Отсюда следует, что понятие величины пороговой дозы (концентрации) имеет относительный характер.
да
J
I Вопрос об использовании 3-месячного эксперимента обоснования ДУ миграции вредных веществ из пла-ласс в воду требует экспериментальной проверки и ^стороннего обсуждении. Известно, что 90-дневные кснкологические эксперименты широко практикуются в рубежных странах. Пороговые дозы при затравке ивотных в течение такого срока в нашей стране уста-|влипаются редко. В то же время при анализе влияния организм пестицидов различного строения обнаружено ^явление изменений функционального состояния орфизма уже со 2—3-го месяца затравки. По данным А. Кузьминской, при хроническом воздействии даже |кого кумулятивного соединения, как ДДТ, наиболее •■раженные изменения активности оксидаз смешанной ^нкции возникли уже на 3-м месяце эксперимента.
Таким образом, нами рассмотрены лишь некоторые рпекты санитарной токсикологии пластмасс — загряз-ителей питьевой воды. Естественно, развитие данного зправления тесно связано с решением ряда других эпросов, имеющих универсальное значение для санитар-эй токсикологии (пороговость, критерии вредности и <ачимость наблюдаемых сдвигов, зависимость доза — |)фект и др.). В соответствии с этими первоочередными адачами санитарной токсикологии пластмасс, применяемых в водоснабжении, являются следующие: научное ¡боснование безвредных уровней миграции новых хи-
мических веществ (ингредиентов полимерных материалов), максимальное использование экспериментально-расчетных и экспрессных методов обоснования ДУ и ОБУВ, оценка гигиенического значения воздействия на организм химических агентов в убывающем режиме, внедрение в гигиену полимеров принципов комплексного нормирования вредных веществ, выделяющихся из пластмасс.
ЛИТЕРАТУРА. Красовский Г. Я., Васюкович Л. Я-. Егорова H.A. — В кн.: Гигиена и токсикология высокомолекулярных соединений и химического сырья, используемого для их синтеза. Л., 1979, с. 33—35. Медведь Л. И., Спыну Е. И., Бурый В. С. и др. — В кн.: Научные основы современных методов гигиенического нормирования химических веществ в окружающей среде. М., 1971, с. 40—45. Пинигин М. А., Красовский Г. Н. — В кн.: Проблемы
пороговости в токсикологии. М., 1979, с. 7—10. Сидоренко Г. И., Пинигин М. А. — Гиг. и сан., 1980,
№ 1, с. 5G—58. Шефтель В. О., Калиниченко Л. Т. — В кн.: Гигиена применения полимерных материалов. Киев, 1976, с. 46—48. Шефтель В. О., Батуева А. И., Сова Р. Е. — Гиг. и сан., 1978, № 8, с. 97—98.
Поступила 5/V 1980 г.
рДК 572.81-053.5(477.63)
Проф. Я- Г- Ковров, кандидаты мед. наук Л. И. Буряк и Н. Я- Загоруля, Ю. Г. Ульянов, А. П. Павлов
ВОЗРАСТНАЯ ДИНАМИКА ФИЗИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ШКОЛЬНИКОВ ГОРОДА
Днепропетровский медицинский институт
Задачей данного исследования являлось установление уровня и темпа физического развития школьников 11 —15 лет. С этой целью нами по унифицированной методике в отдельных школах города изучено физическое развитие 2370 школьников указанного возраста. В каждую возрастно-половую группу входило не менее 150 человек. На основании проведенной разработки получены стандарты (шкалы регрессии). По общепринятой методике получено 5 оценочных групп: средний уровень (/И±1а), выше среднего (М от +1,1ст до +2а), высокий (АН-2,1а и более), ниже среднего (М от —1,1а до —2а), низкий (М —2,1 о и более).
Для установления гармоничности развития вычислен коэффициент корреляции между ростом и массой тела и ростом и окружностью грудной клетки. При этом установлена достаточно устойчивая связь (/-=0,5—0,8). Гармоничным физическим развитием считали такое, при котором рост и масса тела отклонялись от средней в пределах ±1а.
Установлено, что мальчики 11 лет имели рост 141,8 см, а к 15 годам он возрос до 166,8 см. Следовательно, за 4 года рост мальчиков увеличился на 25 см, что составляет в среднем 6,25 см в год. Наиболее высокая прибавка в росте наблюдалась в период между 11 и 12 (8,7 см) и 13 и 14 (8,7 см) годами.
Девочки к 11 годам имели более высокие показатели роста, чем мальчики (143,9 см), а абсолютное увеличение длины тела к 15 годам составило 16,9 см (4,2 см в год). Наибольший абсолютный прирост (7,8 см) происходит от 11 к 12 годам. В последующие годы увеличение абсолютного прироста заметно снижалось и от 14 к 15 годам составляло всего 0,5 см. У девочек, как и у мальчиков, рост увеличивался постоянно, но неравномерно. Максимальное удлинение тела у девочек наблюдалось в 10—12 лет, а у мальчиков — в 13—15 лет. Следует отметить, что у лиц обоего пола одного и того же возраста
наблюдались значительные различия в длине тела. Так, среди мальчиков в возрасте 11 лет^у 70,2% рост был ,М±1а. У 16,5% школьников рост был ниже среднего и низкий, у 13,3% — выше среднего или высокий (М±1,1о и более). По мере увеличения возраста уменьшалось число детей, рост которых выходил бы за пределы М±1а; среди 15-летних они составили 18,1%. Примерно такая же закономерность наблюдалась среди девочек. Девочек, которые имели рост ниже среднего и низкий, в различных возрастных группах было от 14,4 до 17,6%. Рост выше среднего и высокий имели 13,5—20,3% школьниц. Разница в росте мальчиков одного и того же возраста колебалась в отдельных возрастных группах от 18 до 25 см, у девочек — от 18 до 32 см. Эти данные позволяют считать, что наблюдающееся в настоящее время ускорение роста детей проявляется не у всех биологических особей; у части из них (10—16%) этой общей тенденции не отмечено.
Изучение динамики увеличения массы тела показало, что у 11-летних мальчиков она составляет в среднем 35,2 кг. В последующие годы происходило постепенное нарастание массы тела, и в 12 лет она возрастала до 40,4 кг, а к 15 годам — до 55,7 кг. За 4 года (от II до 15 лет) масса тела увеличилась на 20,5 кг, или в среднем на 5,1 кг в год. Максимальное повышение массы, как и роста, приходилось на период от 13 до 14 лет и составляло 8,4 кг. На I см длины тела в период от И до 12 лет прирост массы равнялся 0,64 кг, от 12 до 13 лет — 0,8 кг, от 13 до 14 лет — 0,96 кг, от 14 до 15 лет — 0,8 кг. В отдельные годы происходило несколько более медленное увеличение массы по сравнению с ростом длины тела. Однако отмечена достаточно выраженная корреляционная связь между массой тела и ростом мальчиков (от 0,55 в 11 лет до 0,77 в 15 лет).
Масса тела девочек 11 лет была в среднем 35,6 кг. К 15 годам она увеличилась до 55,5 кг. Следовательно,
